Текст книги "В объятиях Элиты (ЛП)"

Автор книги: К.М. Станич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Глава 2

На следующее утро меня грубо будит звук автобусного гудка за моим окном. Застонав, я натягиваю на голову подушку, чтобы заглушить шум. Несколько мгновений спустя раздаётся стук в дверь, и я всё равно вынуждена встать.

Миранда всё ещё мирно посапывает на диване в отключке, а папа ушёл на приём к врачу. Я собиралась пойти с ним, но он меня не разбудил. Часть меня задаётся вопросом, не хочет ли он, чтобы я знала, насколько плохими становятся дела.

– Надеюсь, это что-то хорошее, – ворчу я, протирая заспанные глаза и распахивая входную дверь.

Мои глаза расширяются, и тихий писк срывается с моих губ.

Блядь.

Это научит меня смотреть в глазок на предмет, типа, убийц и всего такого. То есть убийц и парней-рок-звёзд с татуировками.

– Эй, Работяжка, ты что, отрываешься в утиной пижамке? – спрашивает Зейд, выдавая эту дьявольскую ухмылочку, когда щиплет меня за плечо пижамы, а затем наклоняется для поцелуя.

Я так потрясена, увидев его, и смущена, когда все выходят, но, когда он делает шаг вперёд и обнимает меня своей татуированной рукой, я забываю, что на мне кигуруми с утиными лапками.

На вкус Зейд напоминает вишнёвую колу и гвоздику, а пахнет он шалфеем и геранью. Когда его сильная рука обнимает меня, а его губы прижимаются к моим, я едва могу дышать. Моё сердце выпрыгивает из груди, и я встаю на цыпочки, закрыв глаза, проваливаясь в забытьё.

– Что, ради всего святого, на тебе надето? – ленивый голос раздаётся откуда-то из-за спины Зейда. Мои глаза резко открываются, и я прижимаюсь спиной к груди Зейда, когда он воет от смеха и отпускает меня.

Мои «лапки» соскальзывают на деревянный пол, и, если бы Зейд снова не шагнул вперёд, чтобы подхватить меня, я бы упала прямо на задницу.

Крид уходит в тень дома, одаривая меня своей беззаботной улыбкой, подходя и садясь на диван, прямо поверх своей сестры. Она едва шевелится, когда он протягивает руку и тычет пальцем в центр её лба.

– Просыпайся, соня, – мурлычет он, быстро переводя взгляд на меня. В нём мелькает небольшая вспышка ревности, когда он облизывает губы, изучая меня, пока я стою в кольце рук Зейда. – Вы двое вчера допоздна веселились на вечеринке? Это ужасно неприлично с твоей стороны, Марни.

– Я, мы… – я начинаю, но потом замечаю Зака, спускающегося по ступенькам огромного серебристо-чёрного автобуса, припаркованного перед моим домом. Я была бы в восторге от размеров этой штуки – она занимает весь наш двор плюс подъездную дорожку и ещё дальше, – если бы я не была так сосредоточена на парне с широкими плечами и округлыми бицепсами. Не распускай слюни, Марни, это не круто.

– Привет, – говорит он, спокойный, как удав, глаза тёмные и прищуренные, но не неприятные. Нет, на самом деле, в глубоких, затенённых глубинах этих прекрасных радужек он выглядит чертовски счастливым, увидев меня. Улыбка подчёркивает совершенство его полных, сочных губ. – Не ожидала увидеть нас здесь, да?

– Не совсем, – признаю я, чувствуя головокружение и радость, но также и лёгкую озабоченность. Они пропадали целую неделю, а потом объявились в огромном фургоне? Что здесь происходит? – Что случилось с Тристаном и Виндзором?

– О, они здесь, всё хорошо, – отвечает Зейд, убеждаясь, что я твёрдо стою на ногах, прежде чем отпустить меня, его глаза с интересом осматривают мою фигуру, одетую в пижаму. Жар заливает мои щёки, и я начинаю пятиться, намереваясь убежать в свою спальню, прежде чем Тристан или Виндзор войдут и увидят меня в таком виде. Я и так смущена, но почему-то мысль о том, что эти двое увидят меня в пижаме плющевой детской утки… – О нет, ты этого не сделаешь. – Зейд хватает меня за запястье и тянет вперёд, не подпуская к закрытой двери моей спальни и паре плотных джинс и симпатичному топу.

Тристан спускается по ступенькам автобуса, одетый в форму четверокурсника и выглядящий как чёртов король. На нём чёрный блейзер с красно-белым логотипом академии, чёрная рубашка, чёрный галстук, чёрные брюки…

Виндзор стоит прямо за ним, одетый гораздо более небрежно – в длинные джинсовые шорты и красную майку. Его рыжие волосы слегка завиты, и в его походке есть такая развязность, которая вызывает у меня улыбку… То есть до того, как два парня войдут с солнечного света в темноту дома.

В этот момент их взгляды устремляются прямо на мой наряд, и моё лицо вспыхивает, как в аду.

Что-то странное промелькнуло во взгляде Тристана, почти невероятная теплота, может быть, даже странная нежность, но затем это исчезло, и он поднял на меня идеально вылепленную тёмную бровь.

– Ты выглядишь нелепо. Где, скажи на милость, ты нашла такую отвратительную пижаму?

– Это подарок моего папы, – ворчу я, когда Виндзор улыбается и делает шаг вперёд, обхватывая моё лицо ладонью. Моё сердце на мгновение замирает, и на миг я чувствую слабость. Я так сильно скучала по ним всем, что внезапно все эти чувства обрушились на меня.

По сути, я живу с этими ребятами уже много лет, ем в одном и том же месте, хожу по одним и тем же коридорам, день за днём. Как только мы закончим школу, всё это исчезнет. Всё это уйдёт, и я никогда не смогу вернуть это обратно.

Мой желудок переворачивается, и лицо Виндзора почти незаметно напрягается.

– Ты в порядке? – шепчет он, наклоняясь и прижимаясь своим лбом к моему. Виндзор на мгновение закрывает свои прекрасные карие глаза, но не раньше, чем я замечаю в них вспышку усталости. Он устал. Что-то случилось на этой неделе, я знаю это.

– Я просто… в порядке, – отвечаю я ему, чувствуя, как в моём животе порхают бабочки. Он слегка отстраняется от меня, открывая глаза, а затем наклоняется и прижимается своим ртом к моему. В этом поцелуе есть яростное, тихое обладание, от которого у меня перехватывает дыхание. Это также похоже на то, что, возможно… Виндзор – не та непроницаемая, непоколебимая сила, за которую он себя выдаёт. Такое чувство, что в этот момент я нужна ему, и мне это нравится. Я хочу быть рядом с ним так же, как он был рядом со мной с первой секунды нашей встречи.

– Пижама довольно милая, любимая. Очень сексуально. – Он отстраняется и подходит к креслу у камина, усаживаясь так, словно его тело просто слишком тяжёлое, чтобы его было удобно носить с собой.

– Итак… как прошло собрание Клуба? – спрашиваю я, прочищая горло, когда Миранда стонет и шевелится, в основном потому, что Крид дёргает её за волосы. Никто, кроме Зака, не хочет смотреть на меня. – Настолько плохо, да?

– Это было… интересно. – Он отводит взгляд в сторону, к картине маслом на стене, которую Дженнифер нарисовала в колледже. Я всегда её ненавидела. Она не то чтобы хороша, а Дженнифер не очень приятный человек, так что я более чем готова указать на недостатки картины. Она бросила меня на остановке, скрывала от меня мою сестру, а теперь она снова беременна. Как раз то, чего миру не нужно – ещё один ребёнок, которого она могла бы испортить. – Но я думаю, что всё прошло лучше, чем ожидалось. Тристан всё ещё здесь, не так ли? – Зак прищуривает глаза и вздыхает, протягивая руку, чтобы взъерошить свои короткие тёмные волосы.

Тристан просто вздыхает и смотрит в окно, выражение его лица отстранённое. Он знал, что не вернётся в Бёрберри в следующем году, поэтому постарался организовать всё таким образом, чтобы я была в безопасности. Моё сердце замирает, и я издаю тихий вздох, который привлекает его внимание в мою сторону.

Его серый, как лезвие ножа, пристальный взгляд встречается с моим, и я внезапно чувствую, что падаю. Потянувшись, я обхватываю Зейда рукой, чтобы не упасть.

– Где бы ты был, если бы… всё пошло не так, как ты хотел? – я прямо спрашиваю Тристана, и он вздыхает, засовывая руки в карманы. Наши глаза встречаются, и тёплая дрожь пробегает по моему телу.

Мы почти… Я чуть не приняла неверное решение, и мне было всё равно.

Моё половое воспитание намного лучше этого. Хотя, возможно, мне было бы неплохо заняться контролем рождаемости, а?

– В военной школе в восточном Мэне, – отвечает Тристан нейтральным голосом, но с оттенком какой-то мрачности, которая отражается в его кулаке, когда он крепко сжимает его рядом с собой. – Новая любовница моего отца собиралась любезно заплатить за то, чтобы перевезти меня через всю страну. Это, конечно, произошло только после того, как она отговорила его полностью отречься от своего единственного сына – то есть он бы этого не сделал, если бы я выполнил его условия. Я же этого не сделал. – Он выплёвывает это последнее слово, как ругательство.

– Он настолько зол на тебя? – тихо спрашиваю я, когда Миранда, наконец, садится, зевая и потирая лицо, бормоча проклятия себе под нос. Почти уверена, что у неё похмелье. Она много выпила прошлой ночью. Отгонять от неё жутких парней было работой на полный рабочий день. Мужчины иногда могут быть такими грубыми. – Из-за меня?

Тристан просто небрежно пожимает плечами.

– Помимо всего прочего. Я никогда ему не нравился, с того самого момента, как моя мать решила, что хочет меня. Потом он откупился от неё, как и от всего остального в своей жизни. – Тристан улыбается, но это выражение похоже на то, которое было на его лице в день нашей первой встречи. В этом нет ничего дружелюбного или радостного. – Извините, я разглагольствую. У вас есть ванная, которой я мог бы воспользоваться?

Я одариваю его самой милой улыбкой, на какую только способна.

– Нет, мы крестьяне, так что всё, что у нас есть – это пристройка. – Почти уверена, что Крид, Зейд и Тристан смотрят на меня так, словно не уверены на сто процентов, верят они мне или нет. У меня вырывается тихий смешок, и я указываю в конец коридора. – Первая дверь направо.

Он проходит мимо меня, до меня доносится его отчётливый запах – похожий на корицу и мяту, и я вздрагиваю. Тристан внезапно замолкает, поворачивается ко мне и кладёт пальцы мне на подбородок. То, как он смотрит на меня… в его глазах есть загадка, которую я так отчаянно хочу разгадать.

Не говоря ни слова, Тристан отпускает меня и исчезает в ванной. Мгновение спустя я слышу, как снаружи хлопает дверь, и, оглянувшись, вижу Лиззи, спускающуюся по ступенькам автобуса.

– Что она здесь делает?! – Миранда задыхается, её идеальные светлые волосы спутались на макушке в крысиное гнездо. Крид бросает на неё взгляд и вздыхает, откидываясь на спинку дивана в море одеял и подушек, как будто он здесь хозяин. Его манеры напоминают мне тот эпизод драг-рейса РуПола, который я смотрела на прошлой неделе, когда они переодевались богатыми наследницами. «Мне принадлежит всё!»

– Она была с нами на собрании клуба, – говорит Зак, бросая взгляд на Миранду. – Мы буквально ввалились в автобус, уехали и поехали прямо сюда.

– Чей это автобус? – спрашиваю я, моё сердце бешено колотится, ладони потеют. Тристан и Лиззи были одни в поместье Вандербильтов целую неделю; я не буду слишком долго размышлять о том, что могло между ними произойти. Я не буду.

Зейд одаривает меня широкой белозубой улыбкой и опирается предплечьем о край двери.

– Мой. Это туристический автобус «Afterglow». – Зейд замолкает, когда Лиззи поднимается по ступенькам, её тёмные кудри зачёсаны назад в конский хвост, улыбка мягкая и искренняя. Странное чувство зарождается внутри меня, но я подавляю его. Если я не дам другим повода для сомнений, то кто это сделает? Я должна подать хороший пример.

– Привет, – говорит она, делая шаг вперёд, чтобы обнять меня. Я отвечаю тем же жестом, несмотря на мрачный взгляд Миранды, прожигающий дыру в моей голове сбоку. – Милая пижама. – Лиззи хихикает, и я стону, закрывая лицо руками.

– Подарок от папы. Я не могла сказать «нет». – Я поднимаю взгляд, когда дверь ванной открывается и выходит Тристан, его мокрые волосы зачёсаны назад с лица. Я пытаюсь найти какую-то связь между ним и Лиззи, но он на неё не смотрит. Он ни на кого не смотрит.

– Итак… – начинает Зейд, снова привлекая моё внимание к себе. Его волосы всё ещё того же красивого цвета морской волны, что и при нашей первой встрече. Я люблю этот цвет. Он мог бы красить их так всю оставшуюся жизнь, и я была бы счастлива. Предполагая, что мы будем рядом друг с другом так долго… Моё сердце снова начинает бешено колотиться, и я загоняю эти чувства обратно. У меня есть целый год, чтобы наслаждаться тем, что у меня получается с этими ребятами. Целый год, прежде чем я сойду с ума. И пройдёт по меньшей мере декабрь, прежде чем я получу ответ из Борнстеда.

Время ещё есть.

– Что? – спрашиваю я, когда Тристан прислоняется к стене возле входа в кухню, а Крид и Миранда шёпотом вступают в какой-то маленький глупый спор.

Зейд обводит языком одно из своих чёрных колец в губе по кругу, глядя на меня сверху-вниз своими прекрасными изумрудными глазами. Его ухмылка медленно превращается в эту самоуверенную улыбочку, когда он наклоняется ближе.

– Ты вдохновила меня выйти на сцену и просто поиграть какую-нибудь хрень, как я делал раньше, до того, как мы подписали контракт. В эти выходные мы с парнями устраиваем импровизированный концерт. – Он останавливается и толкает дверь, закрывая её за собой и скрещивая испачканные чернилами руки на груди. Я ненадолго вспоминаю нашу первую встречу, когда он сказал мне, что я «трахабельная». Как далеко мы продвинулись с тех пор. – Я подумал, что ты, возможно, захочешь пойти со мной.

– На концерт? – спрашиваю я, ощущая трепет в груди. – Мне бы понравилось. Где?

Зейд ухмыляется и упирается подошвой ботинка в дверь, наблюдая за мной из-под полуприкрытых век. Кажется, он в достаточно хорошем настроении, но всё, что мне нужно сделать, это посмотреть на Виндзора и Тристана, чтобы понять, что дела в Клубе Бесконечности не совсем радужные и не усыпаны блёстками.

Харпер всё ещё ненавидит меня. Моя младшая сестра не хочет иметь со мной ничего общего. Папа болен. Четвёртый год в академии обещает быть безумным.

– Это секрет. Только люди, которые внимательно следят за мной в социальных сетях, будут знать, где он. – Зейд снова подмигивает мне, а затем жуёт кольцо в губе. – По доброте душевной я даже любезно пригласил других твоих бойфрендов. Что ты думаешь, Черити? Разве эта щедрость не заслуживает ещё одного поцелуя?

– Не будь похотливым засранцем, – рычит Зак, одаривая Зейда особенно недружелюбным взглядом. На нём куртка Леттермана, и я задаюсь вопросом, знает ли он, насколько возбуждающе она действует на меня.

– Если бы я был похотливым засранцем… – начинает Зейд, отталкиваясь от двери и подходя ближе, чтобы убрать прядь моих золотисто-розовых волос с моего лба. Мой пульс учащается, и я решаю, что мне действительно, действительно нужно как можно скорее избавиться от этой пижамы. – Я бы попросил чего-нибудь покрепче поцелуя.

– О-о-окей, – начинаю я, отступая назад и прижимаясь к общей стене между моей гостиной и спальней. – Парни, вы действительно не собираетесь рассказывать мне, что происходило на той встрече?

– Это не важно, – отвечает Виндзор почти слишком быстро. Он встаёт и одаривает меня дерзкой улыбкой. – Мы справились с этим, красавица. Обо всём позаботились. Итак, ты собираешься на обед в этой очаровательной пижаме утки или хочешь переодеться? В любом случае, я приглашаю тебя на свидание.

– Мы с Лиззи можем остаться здесь, так что вы, ребята, можете устроить из этого совместное свидание, – весело говорит Миранда, вставая с дивана с самой искренней улыбкой на лице. – Мы даже можем убраться за тебя, пока тебя не будет, в качестве одолжения.

– Ты не обязана… – начинаю я, но Миранда уже берёт Лиззи под руку и улыбается, теперь почти маниакально.

– Не говори глупостей. Мы были бы рады это сделать. Верно, Лиззи?

Миранда бросает взгляд в её сторону, но на данный момент она по сути загнала Лиззи в угол, заставив согласиться. Было бы трудно отказаться, не выглядя при этом, ну, в некотором роде, придурком. – Марни заслуживает немного побыть наедине со своими парнями, особенно после недели, проведённой порознь.

– Я… – Лиззи вздрагивает, оглядываясь на Тристана. Сейчас он примерно такой же выразительный, как грейпфрут. Он ничего не отдаёт даром. – Да, это понятно…

– Давайте похитим её прямо в этой пижаме, – растягивает слова Крид, зевая и вытягивая руки над своей белокурой головой. – Откровенно говоря, они возбуждают меня как ничто другое.

– Заткнись, едва бывший девственник, – ворчит Миранда, отпуская Лиззи и беря меня за руку. – Я одену любовь всей вашей жизни, не беспокойтесь. Дайте нам двадцать минут. – Миранда тащит меня из гостиной в мою спальню, а затем закрывает и запирает за собой дверь.

– Это был грязный трюк, – шепчу я, но она просто продолжает ухмыляться и игнорирует меня, подходя к шкафу за другим платьем.

– Я знаю. Но что сделано, то сделано. Лиззи может либо отступить, либо я могу заставить её отступить. А теперь примерь это платье, и давай посмотрим, сможем ли мы заставить пятерых парней кончить одновременно.

– О, ну что ж, это романтично, – бормочу я, но теперь я тоже улыбаюсь.

Обед с ребятами звучит как именно то, что мне сейчас нужно.

Глава 3

Внутри автобус больше похож на мини-особняк на колёсах. Я буквально подавилась, когда Зейд проводил для меня полную экскурсию. Мы только что вернулись с ланча, и я должна сказать, что мне было приятно снова быть с парнями. Я скучала по ним так сильно, что это причиняло боль. В то же время существует большое напряжение, все эти запутанные нити, которые нужно распутать.

Я просто продолжаю убеждать себя заниматься чем-то одним за раз.

– Это койки, – говорит Зейд, демонстрируя кровати по обе стороны узкого коридора. Мрачный взгляд, который он бросает на меня, говорит о том, что он думает о чём-то большем, чем просто спать в них. – Достаточно места для одного парня и очень особенного гостя.

– И скольких особенных гостей вы развлекали в этом автобусе? – спрашиваю я, но он просто смеётся, этим воющим, всепоглощающим звуком, который заставляет меня улыбнуться.

– О, Черити. – Зейд гладит меня по голове, а затем пинком открывает за собой дверь ванной. – Здесь даже ванна есть. Опять же, достаточно места для одного парня и очень особенного гостя…

– Я сейчас уйду, – говорю я, поворачиваясь и направляясь обратно по коридору. Зейд подхватывает меня сзади, его руки обвиваются вокруг моей талии, его подбородок опускается мне на плечо. Всё моё тело наполняется теплом, и мои глаза закрываются сами по себе. Кстати, о напряжении… Между мной и Зейдом есть определённая связь, которая возникла с первой секунды, как я увидела его.

– Не уходи, Черити, я просто баловался, – бормочет он, утыкаясь носом в мою шею. На данный момент мы единственные два человека в этом автобусе. Невероятный жар разливается по моему телу, когда я кладу свои руки поверх рук Зейда. – Отныне в моём автобусе будет только один специальный гость, которого я хочу видеть.

– Это так? – спрашиваю я, когда он сжимает меня ещё крепче, прижимая спиной к себе.

– Определённо так. Что ты скажешь, если мы вышвырнем всех остальных этих ублюдков на обочину на ночь и устроим здесь небольшую ночёвку? Я дам водителю отгул на ночь…

– Моему отцу, возможно, не очень это понравится, – бормочу я, но знаю, что мне скоро исполнится восемнадцать. У него не будет особого права голоса по поводу того, что я могу, а чего не могу делать. Дело в том, что я люблю его и уважаю, и мне бы тоже не хотелось причинять ему ненужный стресс.

– То, чего папа не знает, не причинит ему вреда, – шепчет Зейд, проводя языком по изгибу моего уха.

– Может быть, это и не будет беспокоить её отца, но меня это определённо беспокоит, – говорит Тристан, появляясь на верхней ступеньке лестницы. Я вздрагиваю в объятиях Зейда, и мои мысли уносятся в самые неприличные места. Интересно, на что это было бы похоже, если бы Зейд был с одной стороны, а Тристан – с другой?

Ах, Боже милостивый. Возможно, я потратила слишком много времени на чтение той книги «Фанатка», которую Миранда подарила мне несколько дней назад. Это обратная история о гареме, где главная героиня забирает себе всех пятерых мальчиков. Почти… то, что у меня. Но этим всё и заканчивается. Ей не нужно выбирать.

Счастливая сучка.

Зейд со вздохом отпускает меня, опираясь локтем о край одной из верхних коек.

– Чего ты хочешь, Вандербильт? Немного наличных, чтобы снять номер в отеле на ночь? Потому что в данном случае я готов предложить небольшую благотворительность, чтобы побыть немного наедине с… ну, с Черити, если вы понимаете, о чём я.

– Разве у твоей семьи нет дома на пляже? – я спрашиваю Тристана, но его лицо просто мрачнеет, и он ничего не говорит. Ой. Всё это отречение – по-настоящему, не так ли? – Знаешь, мне нужно спросить моего папу, но я уверена, что ты мог бы остаться здесь на несколько ночей.

– Ему не нужно место, для остановки на несколько ночей, Синичка, – говорит Зейд, и это звучит так, словно он получает удовольствие от падения Тристана. Чёрт возьми, зная его, скорее всего, так оно и есть. – Ему нужно где-то остановиться на всё лето.

– Теперь я бездомный бродяга, – растягивает слова Тристан, прислоняясь плечом к кухонным шкафчикам и наблюдая за нами острыми серебристыми глазами. – Это делает тебя счастливым, Зейд? Ты намыливаешь свой член лосьоном и мечтаешь об этом?

– Нет, я намыливаю свой член и мечтаю о Марни, – с ухмылкой парирует Зейд, снова хватая меня. Я вырываюсь из его объятий и бросаю взгляд через плечо.

– Ты говнюк, – ворчу я, но я не совсем недовольна его заявлением. Я перехожу к гораздо более просторной кухонной зоне и стараюсь не думать о том, что этот автобус похож на более роскошную версию железнодорожного вагона. Типа, мы с папой прожили в нём всю свою жизнь, а Зейд просто владеет им, чёрт возьми. Неравенство в благосостоянии, несомненно, интересная тема. – Ну, я не понимаю, почему кто-нибудь из парней не может тебя куда-нибудь пристроить, – говорю я ему, переводя взгляд с Тристана на Зейда. – Разве вы все обычно не ездите на лето в Хэмптонс? Там было много домов, которые можно было обойти.

– В этом году мы не поедем в Хэмптонс, – произносит Зейд, подходя к холодильнику и открывая его, чтобы достать около сотни различных напитков в бутылках. Отсюда видно, что для меня здесь целая полка чая со льдом и газированных напитков; я ценю только безалкогольные напитки. Зейд берёт пиво для себя, бросает одно Тристану, а затем поворачивается, чтобы посмотреть на меня, приподняв проколотую бровь. – Что тебе подать, детка?

– Чай со льдом, спасибо. – Зейд протягивает мне один, и я присаживаюсь на краешек скамейки, которая окружает маленький столик. – Что значит, вы не едете в Хэмптонс?

– Он имеет в виду, что мы остаёмся здесь. С тобой. – Тристан пользуется открывалкой, привинченной к стене, и открывает крышку своего напитка, подносит длинное горлышко бутылки к своему сочному рту и делает глоток.

– Почему? – спрашиваю я, чувствуя, как во мне поднимается волна нежной признательности. Мне хочется подпрыгивать от возбуждения, но в то же время я слегка подозрительна. – Имею в виду, я благодарна и, честно говоря, очень рада пообщаться, но мне также очень любопытно.

– Мы хотим расслабиться с тобой, – говорит Зейд, ковыряя этикетку на своём пиве чёрными ногтями. У меня возникает мысль, что они оба что-то скрывают от меня, но, с другой стороны, я чувствую это с тех пор, как впервые увидела их сегодня утром. Он поднимает на меня взгляд. – И мы знаем, что ты хочешь быть поближе к своему отцу.

– И это всё? – спрашиваю я, и Зейд пожимает плечами. – У меня такое чувство, что вы все что-то скрываете.

– Это просто очередная чушь Клуба Бесконечности, – говорит Тристан, его голос ровный, как коньяк, обдаёт меня прохладной волной. – Это не имеет значения. Я буду спать в приюте для бездомных, если придётся.

«Ты бы не пережил там и одной ночи», – думаю я, прищуриваясь и отвинчивая крышку со своего напитка.

– Для этого нет никаких причин. Ты можешь остаться со мной до конца лета.

– Подожди, что? – спрашивает Зейд, когда я встаю. Я бросаю на него ледяной взгляд.

– Ну, он же должен где-то остановиться, не так ли? Я думаю, следующие несколько месяцев он будет в нескольких шагах от двери моей спальни.

– Эй, эй, эй, – вставляет Зейд, поднимая руки и немного отступая назад. – Конечно, он может остаться со мной. Мы почти что-то вроде друзей.

– Я бы не стал заходить так далеко, – говорит Тристан, прищуривая глаза и вздыхая. Он выглядит почти таким же усталым, как Виндзор. Я с трудом сглатываю и облизываю губы, привлекая его внимание к себе. Между нами происходит это странное, безмолвное общение. Завтрак, когда он толкнул меня через стол, та игра в твистер, признание Лиззи. – Но я принимаю предложение.

– Молодец, – бормочет Зейд, закатывая глаза, и замолкает, когда водитель автобуса просовывает голову внутрь и просит разрешения поговорить с ним минутку. – Сейчас вернусь. Не попадай в слишком большие неприятности, пока меня не будет. – Он спрыгивает по ступенькам автобуса, и дверь мягко закрывается за ним, оставляя нас с Тристаном наедине в кондиционированном пространстве.

– Могу я кое-что спросить? – начинаю я, пытаясь заполнить неловкую тишину. Тристан подходит к столу и садится напротив меня, его серебристые глаза скользят по поверхности и проникают прямо в мою душу. Он выдвигает одну ногу вперёд и в конце концов задевает ею мою.

– Ты можешь задать вопрос. Может быть, я отвечу на него, а может быть, и нет. – Я прищуриваю глаза и делаю глоток своего чая.

– В какие колледжи ты подавал документы?

Тристан замирает, как будто это не тот вопрос, который он даже отдалённо думал, что я задам. Он протягивает руку и проводит пальцами по своим шелковистым волосам цвета воронова крыла, глядя в окно на улицу, а не на моё лицо.

– Это и есть твой вопрос? Ты не хочешь спросить о моём отце, или о Лиззи, или даже о том, почему я так старался победить тебя на третьем курсе?

– Ты всегда изо всех сил стараешься победить меня. Что нового? Скажи мне, куда ты подавал заявление.

Тристан замолкает, откидываясь на спинку сиденья и внимательно изучая меня.

– Гарвард. – Конечно. – Стэнфорд. – Ожидаемо. – Браун. – Интересный выбор. – Оксфорд. – Это чертовски далеко. Тристан делает ещё один глоток пива, наблюдая за моим лицом, как будто ожидает от меня определённой реакции. – Борнстед.

Моё сердце выпрыгивает из груди, и я встаю.

– Хотя я уже передумал, – добавляет он, прежде чем я успеваю слишком разволноваться.

– Почему? – огрызаюсь я, отставляя свой чай со льдом и скрещивая руки на груди. – У меня такое чувство, что ты делаешь это со мной нарочно.

– Я уже говорил тебе, Марни, тебе будет лучше без меня. – Тристан встаёт, как будто этот разговор окончен. Но я ещё даже не начинала. Я встаю перед ним, когда он собирается уходить, и он прищуривает на меня свои серые глаза. – Что ты делаешь?

– Останавливаю тебя от побега, – отвечаю я, широко разводя руки. Может быть, это немного драматично, но ничего страшного. Мне всё равно. Тристан Вандербильт – человек, привыкший получать всё, что он хочет. Что ж, чего он сейчас хочет, так это выбрать лёгкий путь и сбежать от меня. Я этого не потерплю. Ему придётся привыкнуть к компромиссам. – Ты думаешь, что ты такой плохой человек, но это не так. Ты избалованный ребёнок? Конечно. Есть ли у тебя в крови хоть капля жестокости? Да. Но… Ты всё равно мне нравишься.

Тристан смотрит на меня сверху вниз, тяжело дыша, а затем бросает пустую бутылку из-под пива в раковину. Его фирменный аромат корицы и мяты тяжело витает в воздухе между нами, окутывая меня, как заклинание.

– Потребуется нечто большее, чем просто школьная влюблённость, чтобы изменить меня, Марни. – Он пытается пройти мимо меня, но я хватаю его за руку, и он внезапно останавливается, его грудь поднимается и опускается от частых вдохов. Эти жестокие глаза скользят по мне, чтобы посмотреть на меня. – Ты не заслуживаешь тратить свою жизнь на то, чтобы пытаться перевоспитать какого-то мудака. Сейчас я даже не могу позволить себе поступить в колледж.

– Мы можем достать тебе несколько стипендий; ещё не слишком поздно, Тристан. Если ты чего-то хочешь, есть способ – это осуществить. Посмотри на меня: я поступила в Бёрберри вопреки всему. Я пережила Бёрберри, несмотря ни на что. – Моя рука сжимается на его предплечье, и он закрывает глаза. – Почему ты так упорно с этим борешься?

– Ты не понимаешь, насколько сложна моя жизнь, Марни. Я не могу просто так уйти навстречу закату. Ни с тобой, ни с кем-либо другим. – Он пытается высвободить свою руку из моей хватки, но я отказываюсь отпускать её, и Тристан в конце концов прижимает меня к стойке. Его руки по обе стороны от меня, наши тела прижаты так близко друг к другу, что я не могу дышать без того, чтобы моя грудь не прижималась к его груди. – Почему ты не оставишь меня в покое? У тебя есть ещё четверо парней, которые жаждут твоей привязанности. У них у всех есть деньги, и семьи гораздо менее сложные, чем у меня. – Он делает паузу и на минуту отводит взгляд. – Хотя, если бы ты была умнее, ты бы выпуталась из дел Клуба и убежала бы так далеко и быстро, как…

Я протягиваю руку и беру его лицо обеими руками, поворачивая его обратно к себе для жёсткого, наказывающего поцелуя. Я пытаюсь начать с нежности, но как только наши губы соприкасаются, Тристан берёт верх. Он издаёт этот звук, который опровергает эту фальшь контроля. Тристан Вандербильт сейчас не контролирует себя. На самом деле он ничего не контролирует в своей жизни.

Он поднимает меня и сажает на край стойки. Может, это и туристический автобус, но в нём всё те же низкие стойки, что и в вагоне поезда, благодаря чему я нахожусь как раз на нужной высоте, чтобы почувствовать, как твёрдость его брюк прижимается к моему телу.

С тихим рычанием Тристан отворачивает голову и зарывается лицом в мои волосы.

– Я так сильно хочу трахнуть тебя, – бормочет он, и я вздрагиваю, прижимаясь головой к его голове. – Но я не могу.

– Почему нет? – шепчу я, потому что прямо сейчас он так крепко обнимает меня. Я просто могу представить, как мы продвинулись на шаг дальше, чем в тот день в его комнате…

– Потому что я использую секс как оружие. Я не буду использовать это против тебя. – Он снова отстраняется, и на этот раз я отпускаю его. – Поверь мне: искушение существует. – Тристан оглядывается на меня, прежде чем направиться к двери. – Похоже, твой папа дома.

Он спускается по лестнице, а я со стоном прислоняюсь головой к шкафчикам и ругаюсь себе под нос. Всё моё тело прямо сейчас горит, а соски смущающе затвердели под тонким розовым платьем, в которое меня одела Миранда.

Я пользуюсь моментом, чтобы собраться с мыслями, а затем спрыгиваю вниз и направляюсь навстречу Чарли, который подъезжает к обочине на своём ржавом «Форде». Я уверена, он будет рад увидеть пятерых моих бойфрендов, тусующихся у него дома.