Текст книги "Беспощадный босс (ЛП)"

Автор книги: Клэр Энжел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

– Простите, просто не привыкла к такому. Не хотела показаться грубой. – Я оглядываюсь через плечо, чтобы увидеть Рико, но его нигде нет. Не знаю, утешает меня или расстраивает, но начинаю медленно раздеваться. Она достает из чехла платье, и я замираю от восторга, глядя на прекрасный белый шелковый наряд. Его можно принять за свадебное.

Тем не менее, в этом есть смысл. Мы идем в белую комнату, и белое платье будет самый раз. Я быстро раздеваюсь дрожащими пальцами, и она подходит ко мне, помогая влезть в платье. Пока Келли надевает его на меня, я покачиваю бедрами, понимая, что оно сидит на мне как перчатка.

– Вам придется снять бюстгальтер и трусики – это платье предназначено для того, чтобы под нем ничего не было.

Когда Келли произносит эти слова, я чувствую, как волоски на затылке встают дыбом. Я никогда не хожу без лифчика и трусиков. Одна только мысль об этом звучит запретно… и возбуждающе. Я делаю то, что мне говорят, отпускаю застежку лифчика, а затем спускаю трусики.

Келли быстро помогает надеть платье и застегивает его на спине. Когда все готово, она делает шаг назад и изучает меня, затем кивает головой и встречает мой взгляд.

– Вы прекрасно выглядите. Приятного вечера. – С этими словами она собирает свои вещи и выходит из комнаты.

Мгновение спустя Рико входит следом за мной. Наблюдаю за его приближением в зеркале и вижу, как он достает из кармана черную коробочку. Он открывает ее и достает из футляра ожерелье, а затем ставит коробку на стойку.

Он подходит ко мне и надевает на шею прекрасное голубое ожерелье с бриллиантами. Не могу удержаться, чтобы не прикоснуться к прохладным камням и металлу, ошеломленная тем, как они на мне смотрятся.

– Настоящая красота. – Произнося эти слова, он пристально смотрит на меня, и я думаю, не говорит ли он об ожерелье.

– Спасибо за такой подарок, но это слишком. – Я чувствую себя немного виноватой за всю эту суету. Все, что я сделала, – это моя работа, за которую получаю более чем достойную зарплату, так что все остальное кажется слишком большим. Когда он сказал «вечеринка», я подумала, что мы просто соберемся вместе, может быть, перекусим, выпьем и расслабимся. Не то чтобы он нарядил меня как принцессу и украсил драгоценностями.

Его взгляд сужается, и я начинаю жалеть, что ничего не сказала.

– В этом наши мнения расходятся. С Кларком ты сэкономила мне больше денег, чем стоили бы драгоценности, баловство и белая комната на неделю. – Он проводит руками от моей шеи вниз по плечам, тыльной стороной пальцев касаясь моей кожи так легко, что мурашки начинают бегать по каждому дюйму обнаженной кожи. Его голос понижается до почти шепота, когда он продолжает говорить. – Именно поэтому я отправлю тебя домой с огромной премией.

Сердце замирает в груди, и не могу не задаться вопросом, что за бонус он имеет в виду. Если он отправит меня домой с деньгами, которые помогут мне расплатиться с долгами по студенческим кредитам за проваленный диплом ветеринара, то это совершенно потрясающий и бесценный подарок. Я уже несколько лет пытаюсь вылезти из долгов, и каждый пенни на счету.

– Просто дай мне знать, когда будешь готова, и мы пойдем. – Когда он произносит эти слова, я закрываю глаза и слегка наклоняю голову в его сторону, желая, чтобы он прижался поцелуем к моей коже. Это удивительно. От этой мысли мои глаза распахиваются, и я делаю шаг вперед, прежде чем повернуться к нему лицом.

– Я готова. – Ничто не может быть дальше от истины, чем эти два маленьких слова, произнесенные мной.

Через десять минут он паркует машину и смотрит в мои глаза.

– Передняя дверь или боковая? – Я слышу явный вызов в его голосе и понимаю, что он ожидает, что я отвечу «боковая дверь». Он прав. Я должна скрывать свой позор, стараться избегать других людей, пытаться сохранить свое доброе имя. В конце концов, разве не так поступают хорошие девочки? И разве я не хорошая девушка, хранящая свою девственность так долго?

Я поворачиваюсь к нему лицом с сияющей улыбкой.

– Передняя. – Без сомнения, я совершаю самую большую ошибку в своей жизни, но внезапное удивление, промелькнувшее в его глазах, полностью оправдывает ее.

– Что ж, передняя, пусть будет так. – С этими словами он выходит из машины, закрывает за собой дверь и быстро идет ко мне. Он открывает мою дверь и протягивает руку, помогая выйти из машины, – рыцарский жест, который полностью противоречит всему, что я знаю об этом человеке.

Я иду взяв его под руку к входной двери и готовясь к тому, что предстоит увидеть.

Швейцар кивает нам, и Рико наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо.

– На этот раз не убегай.

Я совершенно не планирую пытаться сбежать от него. Теперь я знаю, что Рико – это безопасность, и я буду держаться за него так, словно от этого зависит моя жизнь. Мы проходим через первые комнаты, и я стараюсь делать вид, что не замечаю того, что происходит вокруг. Мое внимание привлекает женщина, сидящая верхом на своем партнере, ее груди бешено подпрыгивают, когда она двигается с животной скоростью и голодом. Ее партнер тянется вверх одной рукой, захватывает ее груди и сжимает, его большой палец дразнит сосок, пока она продолжает двигаться в бешеном темпе.

И снова в глубине меня зарождается любопытное тепло, и я бросаю взгляд на другую женщину, лежащую на маленьком диване, ее задница приподнята, грудь опущена, ноги раздвинуты так широко, что вижу мужчину, впивающегося в нее. В руках у него камера, и изображение его члена, скользящего в ее очень мокрый центр, выводится на экран, за которым наблюдают несколько человек.

Некоторые из наблюдателей трогают себя, некоторых обслуживают другие, у некоторых на коленях сидят женщины как сексуального, так и нет характера, но все, кажется, сосредоточены на том, что они видят и делают.

Никто не замечает, как я все это воспринимаю, и это радует.

– Нравится то, что ты видишь? – Я поднимаю взгляд на Рико, пытаясь понять, как, черт возьми, я забыла о его присутствии. Он смотрит на меня сверху вниз, и уголки его губ кривит легкая улыбка. И я знаю, что он знает, что мне все это нравится.

– Я… в шоке. – Почему я лгу ему? Он же видит меня насквозь. Его улыбка расширяется.

– В хорошем смысле, надеюсь. – Я просто не могу держать рот на замке и чувствую необходимость уточнить.

– Я имею в виду не в хорошем… то есть да, но все же немного в шоке. – Что это вообще значит? Не знаю. Совсем растерявшись, я смотрю на белые туфли, которые подошли к платью, и продолжаю идти.

– Как я уже говорил, тебе нечего стесняться. – Он снова говорит мне прямо в ухо так, что я вздрагиваю. Его теплое дыхание щекочет мне шею, и я снова хочу почувствовать его губы на своей коже.

Пока иду, я понимаю, что один из недостатков отсутствия трусиков – это то, что я чувствую, как мое тело скользит вместе с влагой, собирающейся между ног. Я даже не задумывалась о том, что меня может возбудить здесь, или о том, что на мне белое платье, которое ничем не защищено. Даже сейчас я чувствую, как напряглись мои соски, и уверена, что их легко увидеть сквозь белый шелк платья.

Но Рико не смотрит, и, кажется, никто больше не замечает меня.

Он приглашает в белую комнату, и я оказываюсь почти разочарованной. Часть меня хочет вернуться в главную комнату и понаблюдать за всем происходящим.

Очевидно, что мои моральные принципы падают. Я забываю о том, кто я, о правилах, которые для себя установила, и о том, что защищаю себя. Не могу отделаться от ощущения, что чем больше возбуждаюсь, тем сложнее мне будет оставаться девственницей для своего будущего мужа.

Хуже того, маленький голосок в голове, который постоянно нашептывает всякие гадости, спрашивает меня, действительно ли будет так плохо, если пересплю с Рико.

И все же, несмотря на то что вижу, как погружаюсь в пропасть, из которой уже не смогу вернуться, я не могу не наслаждаться этим захватывающим, озорным новым миром, который находится у меня прямо на ладони. Я хожу кругами по белой комнате, люди начинают заполнять ее. Часть меня жалеет, что я не могу так же свободно, как они, приходить и уходить.

Неужели я упускаю возможность жить своей жизнью?

Рико подходит ко мне и встает плечом к плечу.

– Выглядишь рассеянной. – Как, черт возьми, сказать ему, что это все из-за него? Ну, технически виноват его клуб, и, возможно, я виновата в том, что вошла через парадную дверь, а не через боковую, но во всем этом я виню его.

– Я немного отвлеклась. – Подняв взгляд на его лицо, вижу, как слегка подрагивают его губы, и задаюсь вопросом, каковы они будут на ощупь на моей коже. Я представляю, как он целует меня в шею, в грудь, в центр, как я видела в других комнатах этого места.

Каковы будут ощущения от его губ на самой чувствительной части меня?

И буду ли я технически не девственницей, если позволю ему прикоснуться ко мне ртом?

Как только эта мысль приходит в голову, я отгоняю ее и пытаюсь успокоиться. Не могу не задаться вопросом: позволят ли мне правила, которые я установила для себя, повеситься от безысходности.

Я решаю изменить их прямо здесь и прямо сейчас, в своем сознании.

Только мне разрешено прикасаться к себе. Никто другой не может, кроме моего будущего мужа.

Глава 8

Рико

С тех пор, когда я наблюдал за тем, как она устраивала шоу в душе прошло три дня.

Два дня с тех пор, как я видел ее во всем белом, потной и возбужденной в моем клубе, пока мы праздновали нашу победу.

И день с тех пор, когда видел ее в последний раз, и не могу прогнать мысли о ней из своей головы.

Даже сейчас, сидя перед компьютером, я прокручиваю сцену в душе. Три женщины в комнате сдались и играют друг с другом, а я сижу, напрягаясь и отчаянно пытаясь достичь оргазма.

И во всем виновата она.

Мне нужна Сандра. Никто другой не подойдет. Никто даже близко не подходит к тому, чтобы возбудить меня так, как она. Я смотрю на ее оргазм на экране и зажмуриваюсь. Еще раз запечатлеваю этот образ в памяти.

Я допиваю свой бурбон, а затем отставляю стеклянный рокс. Выпивка не помогает. Секс не помогает. Не помогает даже минет. Ничего не помогает, и я не могу не задаться вопросом, не является ли это моей жизнью до тех пор, пока не заполучу Сандру?

Мне нужно завоевать ее.

Другого выбора нет. Она нужна мне в моей постели.

Но как?

Сколько раз я смогу уговорить ее прийти в мой клуб, сколько раз буду уговаривать ее прийти сюда, а она будет возбуждена и расстроена, не имея возможности сбежать. Хуже того, что если я заставлю ее оказаться в объятиях другого мужчины? Что, если Хантер настигнет ее и сделает предложение, от которого она не сможет отказаться?

Я допиваю остатки своего напитка, глядя на ее изображение на экране.

Позади меня женщины хихикают и переговариваются, их стоны и вздохи не оказывают на меня никакого влияния… пока не представляю себе Сандру, издающую эти звуки.

Все еще неимоверно твердый и пульсирующий, я встаю, отодвигая стул от стола, и поворачиваюсь лицом к женщинам. Все они смотрят на меня с ошеломленным выражением лица, рты слегка приоткрыты, их груди красиво свисают.

Одна из них нежно прижимает к себе ту, которая больше всего похожа на Сандру, не спеша поглаживая ее сиськи, а третья женщина виляет попкой в воздухе, ее лицо находится в нескольких сантиметрах от киски первой, где она лизала и играла. Все они застыли, наблюдая за мной, словно ожидая, что я сделаю дальше.

Я фокусируюсь на девушке, которая больше всего похожа на Сандру. В ее глазах – ошеломленная страсть и возбуждение, голод, когда она наблюдает за моим приближением.

Две другие разбегаются, когда она резко встает, в ее глазах появляется удивление, когда я забираюсь на изножье кровати и расстегиваю ремень. Как только она видит мой твердый член, выскочивший на свободу, ее рот складывается в идеальное «о» от удивления.

– Пожалуйста, трахни меня… – шепчет она, глядя на меня сверху.

Она не успевает среагировать, как я переворачиваю ее на живот и тяну ее бедра на себя. Я проникаю в ее глубины, представляя, что она Сандра, но понимаю, что это не так. Гнев переполняет меня, и я трахаю ее сильнее, наслаждаясь звуками, которые она издает, задыхаясь от возбуждения, как она умоляет меня трахать ее сильнее… я не могу представить, чтобы Сандра это говорила. Во всяком случае, пока.

– Умоляй меня кончить.

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Мне нужно это почувствовать. Мне нужно почувствовать, как ты заполняешь меня. Пожалуйста, кончи в меня. – Она слегка покачивает попкой, пока я продолжаю в нее вдалбливаться. Ощущения невероятные, но я знаю, что не приближаюсь ни на шаг. Такое ощущение, что эти женщины больше не могут довести меня до оргазма. Может быть, что-то не так со мной, может быть, что-то не так с ними, но что-то явно не так.

Закрываю глаза и отбрасываю все мысли, кроме Сандры.

Я представляю ее в белом платье, ее застенчивую улыбку, когда она призналась, что возбудилась, о том, как я понял, что ей скучно в белой комнате… Она могла притворяться, что ваниль – ее любимый вкус, но я знал, что под этим фасадом хорошей девочки скрывается маленькая грязная распутница.

Я продолжаю трахать женщину, а она издает приглушенные звуки и стоны, затем кончает на меня; я мокрый и скользкий.

Но мне никак не удается достичь разрядки, и я отстраняюсь, расстроенный и злой. Одна из девушек запрыгивает на нее и начинает вылизывать дочиста. Другая стоит передо мной на коленях, глядя мне в глаза, пока она вычищает меня своим ртом. Месяц назад я был бы на взводе и готов к новому раунду, но сейчас я просто смирился со всей этой ситуацией.

Мне потребуется некоторое время, чтобы понять, как достичь кульминации в дальнейшем. Сандра каким-то образом проникла под мою кожу, пробралась в мозг, завладела каждой частичкой меня, привыкший получать то, что я хочу, и сжимает так крепко, что я забываю, что значит быть главным.

Но я не смогу заполучить ее, пока она не начнет умолять. Я не собираюсь быть мужчиной, который украл ее девственность. Я буду мужчиной, которого она умоляла взять ее.

После впечатляющего провала с женщинами я пытался завалить себя работой в офисе, совершенно не помня, как здесь оказался, как долго прожигал дыру на одни и те же бумаги и почему не мог вспомнить это.

Очевидно, мозг работает на автопилоте, но это не сильно поможет мне, если я не добьюсь никакого прогресса и не сделаю ничего, кроме как доеду до дома и зайду в свой домашний офис. Я бросаю бумаги на стол и провожу обеими руками по волосам, а затем сжимаю их на макушке.

Что делать с этим новым клиентом?

А с Сандрой?

Пока вопросы крутятся в голове, я размышляю о своем следующем шаге. Я никогда раньше не был в такой растерянности. Я никогда не оказывался в подобной ситуации, и не боролся с оргазмом, никогда не был так сильно привязан к одной женщине. Что в ней такого, что так зацепило меня?

Не могу выделить что-то одно, что она сказала или сделала.

Хотя тот факт, что она девственница, конечно, интригует, это не та деталь, на которую я раньше обращал внимание, и я знал девственниц, некоторые из которых хотели меня, но мне на них было плевать. Мне нравится ее остроумие, интеллект и способность мыслить здраво. Мне очень нравится, что она вернула мне клиента и решила головную боль, с которой я столкнулся. Мне нравится ее готовность рискнуть в такой ситуации, разыскав меня, когда я больше всего в ней нуждался. Мне нравится, что она способна мириться со мной, что не относится ко мне как к работе или чему-то неприятному, с чем ей нужно справиться.

По правде говоря, она не похожа ни на кого из тех, кого я когда-либо встречал, и, возможно, именно это и привлекает меня в ней. Помимо того, что мне удалось раскопать о ней, я не знаю многих личных деталей или фактов о ее жизни, да и она сама не особо делится ими.

Она немного молчалива и сдержанна, но только когда речь заходит о ее жизни. Тем не менее не могу представить, что именно это привлекает меня в ней.

Способность видеть собственное недоверие к людям и кому-то еще никогда не считалась здоровой чертой. В конце концов, оно проистекает из моментов, которые я могу точно определить, моментов, которых никому не пожелаю. Моменты, которые научили меня, что не все можно исправить.

С рычанием сажусь в кресло, решив вытеснить мысли о Сандре из головы и действительно что-то сделать сегодня. Я перетасовал бумаги на столе, решив найти этого клиента. За все то время, что я потратил на изучение имеющейся у меня информации о человеке, не знаю, с какой стороны подойти к делу.

Может, я теряю хватку? Когда я пришел в этот бизнес, я был акулой – мог смотреть на человека и точно знать, что сказать, чтобы склонить его на свою сторону. Теперь я беспокоюсь, что теряю хватку. Я запихиваю все бумаги обратно в папку, поднимаю и бросаю на угол стола.

После того как Сандра помогла мне удержать Кларка, я подумываю попросить ее о помощи с новым клиентом. От этой мысли у меня перехватывает дыхание, и я закрываю лицо руками. Мне не нравится мысль о том, что я нуждаюсь в ней. Я никогда ни в ком не нуждался. Я могу справиться со всем сам. Так почему же я думаю о том, чтобы попросить ее о помощи?

Я откинулся в кресле, думая о том, как сильно ее хочу. Должно быть, я схожу с ума. Я не только хочу, чтобы она помогала мне в делах, но и хочу, чтобы она была в моей постели. Я же не идиот. Я знаю, что смешение бизнеса и удовольствия – приводит к катастрофе. Но в Сандре есть что-то настолько соблазнительное и манящее, что не уверен, как сдержаться. Одно могу сказать точно: придется придумать, как все это исправить, и скорее рано, чем поздно.

Возможно, станет легче, если сниму напряжение, которое сдерживаю в себе. Я закрываю глаза и думаю о Сандре в душе, о том маленьком шоу, которое она устроила, в надежде, что я наблюдаю за ней. Я вспоминаю ее лицо, когда она кончала, возбуждение в ее глазах, трепет, который она испытывала в этот момент.

От всех этих мыслей мое тело снова возбуждается. Расстегнув пуговицы и молнию на брюках, достаю член, все еще думая о ней, о ее губах, глазах, о том, как она кокетливо смотрела на меня…

Со стоном обхватываю пальцами свой пульсирующий член и начинаю поглаживать. Я представляю, как она входит, садится ко мне на колени. Я представляю, как притягиваю ее к себе, как она садится на меня, и потом толкаюсь в нее. С закрытыми глазами вижу выражение ее шока и удивления, когда она скользит по мне; ее теплые и влажные глубины захватывают каждый дюйм моего тела. Почти чувствую, как она растягивается, чтобы принять мою длину и размер, и слышу стон удовольствия на ее губах.

Дверь распахивается, и в офис входит Сандра; ее лицо мрачное, слова вырываются из нее, как вода из плотины.

– Рико, я только что говорила с…. – Она замирает на месте, дверь за спиной девушки закрывается, и она смотрит на меня. Ее рот приоткрылся в удивлении, в глазах вспыхнул огонь. Может, дело в ее выражении лица, может, во внезапном шоке. Может быть, дело в том, что она материализовалась, как сбывшаяся мечта… но мое тело вспыхивает, и я кончаю прямо здесь, перед ней, пока она продолжает смотреть.

Ее брови поднимаются, рот открывается еще шире, когда она смотрит на мой член.

– Прости. – Она не может отвести взгляд, но кивает головой в сторону плеча. – Я забыла позвонить, прежде чем войти. Это моя вина.

По мере того, как каждая горячая капля покидает мое тело, я наблюдаю за ней, впитывая ее свекольно-красные щеки, дискомфорт, волнение в глазах и голод в выражении лица. Она может лгать и говорить, что это не то, чего она хотела, но я могу сказать, что она наслаждается шоу, независимо от того, что вылетает из ее губ.

– Еще раз, прости меня. – Кажется, она хочет сделать шаг назад, но вместо этого делает шаг вперед.

Я понимаю, что мне нравится видеть, как она выбита из колеи. Какая-то дикая часть меня хочет перекинуть ее через колено, задрать юбку и отшлепать по обнаженной попке за нарушение моих правил. Никто не должен входить в мой кабинет без предварительного стука. Она впервые нарушила это правило, и теперь должна уяснить урок.

– Я принесу полотенце, чтобы ты мог привести себя в порядок. – С этими словами она бросается в ванную, и я слышу звук льющейся воды. Через мгновение девушка возвращается с теплым влажным полотенцем и протягивает его мне, отказываясь смотреть на мои колени.

– Спасибо. – Я начинаю приводить себя в порядок и жестом показываю ей другой рукой:

– С кем ты разговаривала и почему ворвалась в мой кабинет?

Она, кажется, пытается вспомнить, зачем пришла, но слова и мысли, похоже, не дают ей покоя, поскольку старательно избегает смотреть на мой член.

– Я… я… – Она быстро качает головой и прижимает ладонь к виску, на ее губах появляется легкая улыбка, когда ее глаза встречаются с моими, все еще полными огня и желания. – Я даже не могу вспомнить, извини.

– Вспоминай столько времени, сколько нужно. Я никуда не не спешу. – Сказав это, я откладываю полотенце в сторону и застегиваю брюки, после чего, сажусь обратно и пристально смотрю на нее.

Ее щеки краснеют сильнее, и я вижу, как она смотрит на мои колени, ее губы приоткрываются. Она прикусывает нижнюю губу и причмокивает, ее мысли явно заняты чем-то другим. Сандра явно думает, о чем другом вместо того, чтобы вспомнить причину, зачем пришла сюда или с кем разговаривала до того, как увидела меня с членом в руке.

Между нами только что произошел интересный момент, и мне придется выяснить, что это значит… возможно, начав со шлепка, если она не перейдет к делу в ближайшее время.

И будь оно все проклято – от этой мысли я снова стал твердым и готовым к еще одному раунду.

Глава 9

Сандра

Прошло полтора дня с тех пор, как я застала Рико в его кабинете за столом.

Полтора дня прошло с тех пор, как я наблюдала за его оргазмом и думала, что бы чувствовала, если бы он был во мне.

Полтора дня с тех пор, как мне захотелось, чтобы он перекинул меня через колени и отшлепал за нарушение его правил…

– Где ты летаешь, милая? – Голос мамы вырывает меня из размышлений, щеки пылают от стыда и волнения.

Я улыбаюсь бариста и беру свой кофе, пока мама бросает на меня влюбленный и подозрительный взгляд.

– Да, просто устала. – Не знаю, какое еще оправдание придумать для своей неспособности сосредоточиться, и я никак не могу сказать ей правду. Она никогда не поймет. Я знаю, она тут же посоветует мне обратиться в отдел кадров, подать на него в суд или что-нибудь еще. Честно говоря, это я виновата в том, что вошла в кабинет Рико, не предупредив его заранее. Я нарушила единственное правило, которое теперь выучила наизусть. Несомненно, он ввел это правило не просто так, и, войдя, не объявив о себе и не дав ему времени… подготовиться ко встрече со мной, беру на себя всю вину за то, что вошла.

Но, кроме этого, я не расстроена. Может быть, мне следовало, хотя бы из-за того, что облажалась и поставила под угрозу свою работу, но теперь, когда увидела его во всей красе… хочу увидеть его снова. Может, я не такая уж и хорошая девочка, какой казалась. Я имею в виду, я бы не стала с ним спать.

Неужели?

Чувствуя себя неловко, улыбаюсь маме, пока мы идем к ее машине для нашей поездки, которая бывает раз в месяц. Когда сажусь на пассажирское сиденье, не могу удержаться от того, чтобы не съежиться. Я неравнодушна к своему боссу, но, конечно, это ничего не значит… верно?

Он красив, богат, умен, влиятелен – мечта любой девушки. Так может, я просто нормальная, раз испытываю к нему такие чувства?

Мама садится рядом на водительское сиденье и смотрит на меня многозначительным взглядом.

– Ну, и кто же он? – Мама видит насквозь и точно знает, что у меня на уме. Мы всегда были близки. И с отцом тоже, но не так, как с мамой. Кажется, мама обладает шестым чувством и способностью читать мысли, особенно когда ей это менее всего удобно.

– О ком ты? – спрашиваю я, притворяясь смущенной, прежде чем сделать глоток кофе.

Она слегка фыркает и закатывает глаза, переключая коробку передач.

– Это тот парень, с которым ты встречалась? – Я поморщилась.

– Кайл? Нет.

Мы с ним расстались так давно, что сейчас даже думать об этом смешно. Я встречалась с ним еще в школе, но у нас ничего не вышло, и теперь он – болезненное воспоминание о том времени, которое хотелось бы забыть. То, что он сделал со мной… непростительно.

– Нет, мы с ним давно расстались, и ничто и никогда не может убедить меня снова сойтись с ним.

Мама сидит прямо и смотрит на капот своей машины, выезжая из маленькой кофейни на открытую дорогу, ее бампер направлен в ту же сторону, куда мы всегда едем, когда совершаем эту поездку.

– Значит, ты встретила кого-то еще?

Я качаю головой и смотрю в окно на проплывающие мимо городские улицы. Мне никогда не нравилась эта поездка, но со временем она стала легче.

– Я бы так не сказала. – Конечно, некоторые вещи проще не говорить маме. Она как ищейка, и если что-то учует, то не отпустит, пока не узнает всю правду. И все же это та правда, которой не могу с ней поделиться. Я не хочу с ней делиться. И это не потому, что боюсь, что она не поймет, или беспокоюсь, что осудит меня. Я знаю, что она поймет и не осудит за любой мой поступок – она удивительная.

Но дело в том, что между мной и Рико на самом деле ничего нет.

Конечно, я много чего предположила. Возможно, очень надеюсь на то, что может произойти, но он всего лишь мой босс. Неважно, что я чувствую надежду всякий раз, когда думаю о нем, – это моя проблема.

– Если ты не хочешь со мной разговаривать, ничего страшного, можешь просто сказать об этом. – Мама ничуть не выглядит обеспокоенной. Ее яркий, веселый тон контрастирует с направлением, в котором мы едем, и я стараюсь не думать о навязчивых мыслях, которые так и норовят закрасться в голову, пока мы едем.

Я чувствую сладкий аромат цветов и богатую кожу ее машины, но не могу заглушить воспоминания, которые закрадываются в глубины моего сознания.

Вместо этого пытаюсь сосредоточиться на Рико.

– Что же все-таки произошло между тобой и тем парнем? Ты мне так и не рассказала. – Когда мама произнесла эти слова, костяшки ее пальцев побелели от сильной хватки за руль. Знаю, она пытается поговорить, чтобы отвлечь нас от дороги, но я не могу говорить о Кайле – никогда не могла. Ни тогда, ни сейчас, может быть, никогда вообще.

– Мы просто не подходили друг другу. – Я продолжаю смотреть в окно, думая о том, насколько смехотворны мои слова по сравнению с тем, что на самом деле произошло тогда, когда я была с Кайлом. Но некоторые вещи просто невозможно объяснить словами, и вся эта неразбериха – одна из них.

– Он так испортил тебе жизнь, что ты больше не хочешь встречаться, так что предполагаю, что все было очень плохо. – Мама протягивает руку и легонько поглаживает меня по бедру. – И это нормально, хотя ты не обязана мне ничего рассказывать. Но если захочешь поговорить об этом, я здесь.

Это одна из тех вещей, которые я люблю в своей маме. Она никогда не настаивает, но всегда рада мне, о чем бы я ни захотела поговорить и когда. Она доступна эмоционально, физически и сердечно. Даже если я не могу поговорить о том, что рушится в моей жизни, она всегда рядом, чтобы крепко обнять меня и дать почувствовать, что все наладится, даже если на самом деле все не так.

– Спасибо, мама. Я люблю тебя. – Сказать, что благодарна своей маме, значит преуменьшить ее значение. Конечно, она права. То, что произошло между мной и Кайлом, определенно помогло сформировать меня. Но, честно говоря, нежелание заниматься сексом появилось раньше него. Однако он укрепил это убеждение и дал мне уверенность в том, что я выбрала правильный путь. Конечно, это был болезненный урок.

– Ты готова к этому? – Я слышу легкую дрожь в ее голосе и понимаю, что сейчас ей нужна моя сила.

– Конечно. – Когда она росла, давление быть всем для нее и отца было почти удушающим. Это было то, что я сама навязала себе в силу обстоятельств – она и папа никогда не позволяли мне чувствовать, что меня недостаточно.

На этот раз протягиваю к ней руку и сжимаю ее. Через мгновение она переплетает пальцы, и мы держимся за руки, пока мама проезжает мимо открытых ворот. Мы проезжаем ухоженную территорию, направляясь к тому же месту, которое занимаем каждый раз, когда приезжаем. Когда она паркуется, мы расцепляем руки, и она смотрит в лобовое стекло, явно собираясь с силами, пока мы сидим в тихой машине.

Когда я росла, то не могла представить, как это тяжело для нее и для папы. Я всегда чувствовала себя немного виноватой, думая о том, как это тяжело для меня.

– Я люблю тебя. – Я произношу эти слова, желая напомнить ей, как сильно забочусь о ней и как много она для меня значит.

– Я тоже тебя люблю.

Я вижу, как в ее глазах собираются слезы, и понимаю, что мне нужно встать и уйти. Не хочу торопить ее, но чем дольше мы будем сидеть здесь, тем сильнее она растрогается. К тому же, если встану и просто оставлю ее наедине, ей будет немного легче прийти в себя.

Поэтому открываю дверь машины, беру кофе и выхожу на влажный воздух, вдыхая запах дождя, деревьев и мокрой травы. С трудом сглотнув, подхожу к задней двери машины и открываю ее, беря цветы в руки, когда она наконец открывает свою дверь и встает. Я вижу, как шатаются ее ноги, и мне больше всего на свете хочется, чтобы я могла взять на себя часть этого груза.

Но все, что я могу сделать, – это нести цветы, я закрываю за собой дверь и иду к ней. Обхватив ее за плечи, начинаю вести ее через парковку. Бок о бок мы мелкими шажками направляемся к участку травы, где покоится надгробие моей сестры.

Когда доходим до места, мы обе молчим, и я опускаюсь на колени, чтобы положить красивые фиолетовые цветы рядом с ее камнем. Дрожащими руками начинаю выдергивать сорняки, которые то тут, то там пробиваются сквозь траву.

– Дина. – Голос моей матери дрожит, когда она произносит имя моей сестры, и протягивает руку к надгробию. Несколько мгновений мы сидим в тишине, пока я размышляю о своей потерянной сестре. Кем бы она была? Что бы она сейчас делала? Как сложилась бы моя жизнь, если бы у меня была живая сестра?

Были бы мы лучшими подружками или врагами? Не могу отделаться от мысли, что мы бы сразу подружились, не спали бы до поздней ночи, делясь секретами, и мы были бы неразлучны, делились бы одеждой, музыкой и шепотом обсуждали мальчиков. Эти мысли успокаивают меня гораздо больше, чем опасения, что мы бы возненавидели друг друга. Я предпочитаю испытывать горько-сладкое чувство утраты, чем спокойно думать, что вообще ничего не потеряла.

Мысли о сестре часто вторгаются в мой разум, и мне стыдно, что я стараюсь заглушить их работой, заботами и повседневными делами. Дело не в том, что я не хочу думать о ней. Наоборот, мне больно от этого. Моя сестра Дина родилась с врожденным пороком сердца. С самого первого дня мои родители знали, что она рано или поздно покинет нас. Они прожили с ней десять прекрасных лет, прежде чем она скончалась, но у меня было всего пять лет, и я, к сожалению, мало что о ней помню. У меня есть разрозненные воспоминания о том, как мама рассказывала мне о ней, делилась фотографиями и историями… но не помню ни голоса сестры, ни ее лица, ни улыбки. От этого становится еще больнее.