Текст книги "Беспощадный босс (ЛП)"
Автор книги: Клэр Энжел
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
Может, мне нужно вычеркнуть ее из своей жизни навсегда, просто чтобы защитить себя от того, что я чувствую к ней, и не дать ей возможности снова так со мной поступить.
В доме ее родителей я помогаю ей разгрузиться, но вижу взгляды, которые бросает на меня ее мать, и понимаю, она прекрасно осведомлена о том, что происходит между мной и Сандрой. Меня это не смущает – я знаю, что у ее матери нет скрытых мотивов, она не желает мне зла и не хочет портить мне жизнь. Честно говоря, меня всегда беспокоило, что люди говорят за моей спиной, – это страх, что другие используют эту информацию против меня.
– Спасибо за помощь. – Ее мать, Этель, ласково улыбается и обнимает меня.
– Рад был помочь. – Я нежно обнимаю ее, а затем отпускаю и поворачиваюсь к Сандре.
Сандра обнимает меня и крепко сжимает, тихо говоря мне на ухо:
– Спасибо, это очень много значит. Пожалуйста, дайте мне знать, если я могу тебе чем-то помочь.
– Обязательно. – С этими словами я отпускаю ее и покидаю дом ее родителей. Звеня ключами, направляюсь к своей машине и думаю, как моя жизнь может быть еще более странной.
Когда возвращаюсь домой, на пороге обнаруживаю посылку. Неуверенно взяв ее в руки, я вижу, что на ней нет обратного адреса. Любопытство берет верх, и я использую ключи, чтобы разорвать ленту и открыть коробку. Когда замечаю, что внутри, мне кажется, что судьба ударила меня по нутру, и я закрываю коробку, заношу ее внутрь и ставлю на стол, а затем отступаю назад и смотрю на нее, как на бомбу, которая может взорваться в любой момент. Моя кровь стынет в жилах, а на лбу выступают бисеринки пота.
Звонит телефон, и я отвечаю на звонок, не задумываясь, благодарный за возможность думать, о чем угодно, кроме того, что только что увидел в этой коробке.
– Рико, мне очень жаль. – Это голос Блейка на другом конце, и мое внимание разрывается между ним и коробкой, лежащей на столе.
– За что? – Его слова не доходят до меня, пока я смотрю на картонку.
– Журналистка получила членство; она ищет компромат на клуб. Она уже знает некоторые вещи, которые не подлежат огласке, видимо, кто-то проболтался. – Блейк звучит обеспокоено, и мои мысли переключаются с того, что лежит на столе, на то, что происходит в разговоре с Блейком. В его голосе звучат эмоции, значит, все серьезно.
– Откуда ты знаешь? – Частью протокола для новых членов является проверка биографии каждого, кто пытается попасть в клуб. Так мы защищаем себя от наших врагов. Одна из вещей, на которую мы обращаем внимание, – это профессия человека, так что этого не должно было случиться.
– Она просто столкнулась со мной, и я узнал ее. Я не знаю, как она проскользнула мимо меня. Я облажался, и мне очень жаль. – Блейк, похоже, в ярости от самого себя, и я пользуюсь моментом, чтобы успокоить его.
– Мы разберемся с этим, хорошо? Спасибо, что рассказал. Есть идеи, кто может снабжать ее информацией? Ты видел ее с кем-то? Камеры слежения зафиксировали что-нибудь? – У меня голова идет кругом, но как бы ни старался сосредоточиться на текущей задаче, коробка как будто гудит, и звук становится все громче и громче, отвлекая меня от разговора и заставляя, вернуться к тому, что внутри.
– Я ничего ей не сказал и аннулировал ее членство еще до того, как она переступила порог клуба. Она застала меня за разговором со швейцаром. – Спокойный тон Блейка сменяется решимостью найти ответы.
Кто-то рассказал прессе о моем клубе. Как бы я ни старался прогнать эту мысль, я тут же вспоминаю Сандру. Неужели она сказала журналисту то же самое, что и моей маме? Считает ли она, что общественность имеет право знать определенные детали или информацию о том, как работает клуб «Ред» и что там происходит?
Ненавижу, когда меня это беспокоит.
– Просто продолжай копать для меня, пожалуйста. Мне нужно идти. – С этими словами я заканчиваю разговор и подхожу к коробке. Протянув руку, словно то, что находится внутри, может меня укусить, я осторожно открываю ее. Сверху лежит записка, написанная почерком моей матери.
Мой дорогой Рико,
Прости, за то, что я так и не извинилась. Прости, что я не была хорошей матерью. Прости за все, через что я заставила тебя пройти. Я честно пыталась сделать то, что считала нужным, пытаясь научить тебя. Пыталась закалить и подготовить к этому суровому миру. Я знала, что найдутся люди, которые попытаются причинить тебе боль. Я знала, что найдутся люди, которые попытаются удержать тебя и использовать, чтобы добиться успеха в своей жизни.
Теперь я знаю, мои действия были неправильными и что я нанесла непоправимый ущерб любым шансам на отношения между нами.
Я хочу, чтобы ты знал, я горжусь тобой. Я горжусь тем, каким человеком ты стал, и что я надеюсь, ты найдешь счастье и способ исцелиться от того, что я сделала с тобой.
Я люблю тебя.
Я всегда любила тебя, просто не знала, как это показать – не то, чтобы это оправдывало мои поступки.
Подпись: твоя мама, Грейс.
Я беру записку, полагая, что это очередная манипулятивная чушь, что она пытается разрушить мою жизнь даже из могилы. Но когда смотрю на записку, вижу, что под ней. Я кладу записку на стол, прежде чем взять в руки старую, пожелтевшую бумагу.
Я сразу же узнаю ее и осторожно достаю из коробки.
На лицевой стороне открытки написаны слова:
Я люблю тебя, мамочка!
Моя грудь сжимается, когда открываю открытку.
С Днем матери самая лучшая мама на свете!
Хотя и не помню того дня, я помню чувства. Хочется притвориться, что она была самой лучшей мамой на свете. Хотелось притвориться, что наши отношения были прочными. Хотелось делать вид, что она меня любит, хотя я никогда не чувствовал от нее взаимности. Мне удавалось напускать на себя мужественный вид и притворяться, что все в порядке, хотя на самом деле все было иначе.
Я думал, она выбросила все эти старые сувениры.
Теперь не могу не задаваться вопросом, не ошибался ли я.
У меня в кармане звонит телефон, и я поднимаю его, чтобы увидеть сообщение от Сандры.
Нам нужно поговорить.
Мое сердце замирает, а затем набирает обороты. Я не могу не задаться вопросом, не предстоит ли нам разговор о журналистке и клубе «Ред».
Глава 21
Сандра
Он предлагает мне приехать к нему по смс, и я с благодарностью соглашаюсь.
Проведя немного времени с мамой и папой, я чувствую, что настало время поговорить об этом. Не хотела загонять его в угол, пока он помогал мне грузить и разгружать коробки, из-за новостей, которые он сообщил мне о своей маме. Я знаю, что он не выглядит потрясенным из-за смерти Грейс, но потерять родителя очень тяжело, независимо от того, какие у вас с ним отношения.
После долгого разговора с мамой обо всем она согласилась, что, возможно, было бы неплохо связаться с ним и, хотя бы дать ему понять, что я сожалею обо всем, что сделала и сказала, что предала его, что подвела, когда должна была быть сильной ради него.
И все же мое сердце колотится как сумасшедшее, пока еду к нему домой. Что, если он скажет мне, что не хочет этого слышать? Что если он не заинтересован в разговоре? Что, если он не просит меня? Я знаю, что все это вполне приемлемые для него способы справиться с ситуацией, но от этого не станет легче.
Подъехав к его дому, я на минуту замираю, сжимая руль и пытаясь придать себе позитивный настрой. Ведь я не могу знать, чем закончится этот разговор и что с нами будет дальше. Я не могу не быть уверенной, что все закончится на хорошей ноте… или, черт возьми, не закончится вовсе.
Одно я поняла точно: я люблю Рико и хочу, чтобы он был в моей жизни, в любом качестве.
Собрав все свое мужество, как одеяло, я выхожу из машины и направляюсь к его входной двери. Она открывается, и он с улыбкой приветствует меня, приглашая войти внутрь, а затем закрывает за мной дверь.
Немного нервничая, я стою лицом к лицу с ним в его гостиной.
– Можно тебя обнять? – Мне неловко спрашивать, но я совершенно не хочу вмешиваться и прикасаться к нему без его разрешения, не то что чувствовать разрыв между нами. Я не хочу заставлять его чувствовать себя неловко или рисковать тем, что мои чувства будут задеты, если он меня оттолкнет.
– Конечно. – Он раскрывает для меня свои объятия, и я шагаю в них, крепко прижимаясь к нему и вдыхая его богатый, густой аромат. Его объятия кажутся родными, и я чувствую, как мое тело наполняется теплом.
Когда мы отстраняемся друг от друга, то занимаем места рядом друг с другом на диване, наши тела направлены друг к другу так, что я чувствую себя услышанной еще до того, как открываю рот. Он явно готов выслушать все, что я хочу сказать, и не могу не оценить это, учитывая все, что я с ним сделала.
– Во-первых, хочу сказать, что мне жаль, что я говорила о тебе с твоей матерью. Я должна была сначала спросить тебя. – Я откидываюсь на спинку дивана, когда он кивает головой. – Я не хочу оправдываться за свое поведение, но хочу помочь тебе понять, почему я поступила именно так, если ты не против.
– Это абсолютно нормально. Пожалуйста, не стесняйся. – Он жестом одной руки просит меня продолжать говорить, и я чувствую, как мое сердце немного ускоряется. Может быть, все не так уж безнадежно.
– Я была в очень уязвимом состоянии. Она связалась со мной, когда папа был в больнице, сразу после того, как ты ушел. – Мое сердце сжимается при мысли о боли, которую я испытала в тот день. – На первом месте у меня был страх потерять отца и все то, что я оставила не высказанным. Второй мыслью было то, как сильно можно пожалеть о том, что у тебя не было отношений с матерью, если бы она умерла. Она сказала, что умирает, и в момент слабости это задело меня. Но это был не мой выбор, и я сожалею.
– Спасибо, что разъяснила все это. – Рико протягивает руку и кладет ее мне на бедро, и я чувствую, как его тепло согревает мою кожу. Прикосновение кажется таким естественным, таким правильным, что мне грустно, когда он отстраняется.
– Я был расстроен из-за этого, но больше нет. Я принимаю твои извинения и ничего против тебя не имею. – Все волнение, нарастающее во мне по мере того, как он говорит, внезапно улетучивается одним единственным словом, когда он продолжает говорить. – Однако мне трудно снова доверять тебе. Я узнал о журналистке. – Его темные глаза изучают меня, как будто хотят понять, что я скрываю, но я лишь недоуменно моргаю.
Как, черт возьми, он узнал?
– Одна журналистка обратилась ко мне, но я не сказала ни слова, клянусь. – Пока говорю, он продолжает изучать меня. Внезапная вспышка паники заполняет мой живот. Он ни за что не поверит мне. Он решит, что я лгу ему, потому что уже рассказала его маме, чем не имела права делиться. Конечно, он должен видеть, что все иначе, что я поговорила с его мамой в момент слабости.
Журналистка обратилась ко мне не в момент слабости. Я была очень немногословна и старалась не выдавать никакой информации.
Но Рико ничего не говорит, и моя паника разгорается с новой силой.
– Как уже сказала, я поговорила с твоей мамой в момент слабости. Я не испытывала слабости, когда журналистка обратилась ко мне. Я не сказала ни слова и надеюсь, что ты можешь мне доверять. – Даже когда говорю, мое сердце разрывается от боли, потому что он ни за что не станет мне доверять. Возможно, уже никогда.
Я пришла сюда сегодня с надеждой, что мы сможем помириться, что мы сможем оставить прошлое позади, и с мыслью, что он поймет, почему я сделала то, что сделала, и это поможет ему простить меня.
– Пожалуйста, не забывай, что я не знала, что ты и твоя мама были в плохих отношениях. Я знаю, что, опять же, это ничего не оправдывает, но я так же усвоила, что лучше не разговаривать с журналистом. – Я знаю, что хватаюсь за соломинку, но не хочу, чтобы все между нами разрушилось. Я наклоняюсь вперед, стараясь, чтобы между нами было как можно меньше расстояния.
– Мама сказала мне, что несправедливо полагать, что раз у нас с ней хорошие отношения, и с отцом хорошие в том числе, значит, другие люди и их родители могут примириться с плохими моментами и простить прошлое. – Я протягиваю руку и накрываю его своей. – Пока ты не рассказал мне, я понятия не имела, как ужасно вела себя с тобой твоя мать. И если бы я знала, можешь быть уверен, я бы ни за что не сказала ни слова. Я усвоила урок. Я больше не буду говорить о тебе. – Произнося эти слова, понимаю, что это не вся правда, и решаю, что нужно полностью оправдаться. – Ладно, это ложь. Я также говорила о тебе с мамой, пытаясь понять, как могу все исправить и наладить отношения между нами, и больше не совершать подобных ошибок. Потому что ты важен для меня, Рико. Ты не безразличен для меня.
– Ты тоже значишь для меня большее, и также важна. Прости, что сомневался в тебе. – В его глазах по-прежнему тревога, и я не могу не задаться вопросом, доверяет ли он мне по-настоящему или просто говорит это из вежливости.
Мой телефон издает звуковой сигнал, и я достаю его из кармана, гадая, кто бы мог связаться со мной прямо сейчас. Я вижу, что у меня есть сообщение в голосовой почте, и я поднимаю один палец. Рико кивает, и я набираю номер голосовой почты, чтобы прослушать сообщение. Я не узнаю номер звонившего и не помню, чтобы мой телефон подавал сигнал.
Когда автоответчик отвечает, я слышу знакомый голос.
Привет, Сандра, это Линдси из «The Register». Я надеялась, мы сможем поговорить еще раз, если у тебя будет время.
Взгляд Рико сразу же устремляется на меня, и я понимаю, что он не слышал слова.
Я тут же кладу трубку, чувствуя, как весь мир рушится. Рико встает, словно собираясь уйти, и я вскакиваю на ноги, следуя за ним.
– Клянусь, я с ней не разговаривала. Она просто просит о повторной встречи с ней и надеется, что сможет вытянуть из меня информацию. Ты должен мне доверять. – Слова просто вырываются из меня, пока я следую за ним к входной двери, а он поворачивается ко мне лицом; выражение его лица жесткое, холодное и даже почти яростное.
– Учитывая то, что только что услышал, ты бы доверилась мне, если бы мы поменялись местами? – Он произносит эти слова почти угрожающе спокойным голосом, и я на мгновение замираю в раздумьях.
И мне очень не нравится ход моих мыслей. Беззвучно, с застывшим в груди сердцем, я медленно качаю головой.
– Нет. – Я бы абсолютно не доверяла этому человеку, учитывая наш разговор и этот неудачный звонок. Я молча проклинаю свой телефон за громкость. Я проклинаю журналистку за то, что она позвонила мне. Я проклинаю Вселенную за то, что она еще глубже зарыла меня в эту яму. Нет, я виновата с самого начала его недоверии ко мне. Но это просто невезение, неудачное время и полное недоразумение.
– Подожди, я могу это доказать. – С этими словами я поднимаю телефон, нажимаю на номер, с которого она мне звонила, и открываю историю звонков. – Видишь, я никогда не разговаривала с ней по-настоящему. Она уже второй раз пытается связаться со мной, чтобы узнать информацию. В первый раз мы поговорили пятнадцать секунд, и я сказала ей, мне нечего сказать, никаких комментариев, извините. – Я поворачиваю телефон так, чтобы он оказался лицом к нему, и его взгляд переходит с экрана на мое лицо.
– А как же личные встречи? – Когда он произносит эти слова, мое сердце замирает. У меня нет способа доказать, что я не встречалась с ней лично, а у него нет причин верить мне, что мы не встречались. Когда вся тяжесть моего предательства оседает на моих плечах, я понимаю, как близко была к тому, чтобы он поверил мне и простил. Ничего бы этого не произошло, если бы я молчала и ничего не говорила его матери.
– С какой стати я должна рассказывать о тебе журналистке? Я не хочу смотреть, как ты горишь. Я серьезно, когда говорю, что ты мне небезразличен. – Если он сможет отступить на минуту и просто рационально и логично обдумать всю ситуацию, я уверена, он увидит вещи с моей точки зрения. Но, учитывая выражение его лица и суровый вид плеч, очень сомневаюсь, что в данный момент он руководствуется какой-либо логикой.
– Думаю, тебе пора идти. – Он открывает передо мной входную дверь, и я замираю, сердце останавливается, когда смотрю на него, чувствуя себя уязвленной.
– Прости за все, Рико. – Я могу только надеяться, что со временем он одумается.
С этими словами покидаю его дом и направляюсь к своей машине. Когда мой телефон звонит, я отвечаю на звонок. По ту сторону провода раздается солнечный голос Линдси.
– Это начинает меня раздражать.
– Я могу предложить вам пятнадцать тысяч долларов, если вы расскажете мне все подробности.
Я колеблюсь.
– Хватит мне звонить. – С этими словами я завершаю разговор и стою у своей машины, глядя на Рико.
Он смотрит на меня, прежде чем закрыть свою дверь, и это действие настолько окончательное, что слезы жгут мне глаза, и я не могу остановить их. Они продолжают стекать по моим щекам, вниз к подбородку.
Глава 22
Рико
– Основываясь на том, что видел, я убежден, что благодаря соблюдению диеты и изменениям в образе жизни он добьется невероятно хороших результатов. – Голос специалиста спокойный и обнадеживающий, и я немного успокоился, услышав эту новость.
– Большое спасибо за ваше время и заключение. – Когда мы прощаемся и кладу трубку, я не могу не расслабиться. Хотя в нашу последнюю встречу между Сандрой и мной все могло пойти не так, как хотелось бы, мне все равно приятно знать, что ее отец находится на пути к выздоровлению и со временем и небольшими усилиями пойдет на поправку.
Сандра, Этель и Далтон, несомненно, тоже оценят эту информацию, равно как и постоянные визиты к специалистам, которые я назначил для постоянного ухода за Далтоном. Я не против заплатить из своего кармана за их душевное спокойствие.
Я откидываюсь в кресле, размышляя о том, как сильно изменилась моя жизнь за столь короткий промежуток времени.
Снова звонит телефон, и я поспешно отвечаю.
– Ты сидишь? – У Блейка явно нет времени на любезности и приветствия, он просто продолжает разговор. Я сижу прямо, гадая, что же он нарыл.
Мне знаком этот тон голоса. Блейк не остановить, как только начинает что-то говорить, и он узнал что-то, что я хочу знать.
– Да. – Он не колеблется, просто продолжает говорить, и я думаю, продолжил бы он говорить, даже если бы я не ответил.
– Хорошо. Я понял, кто крыса.
Покалывание распространяется по моей коже огненной волной, а затем льдом, и я беспокоюсь, что сейчас получу новости, которые потенциально опустошат меня и перевернут мой мир с ног на голову. Я изо всех сил надеюсь, он не скажет, что Сандра предала меня во второй раз, потому что не знаю, смогу ли это пережить.
– Ты помнишь… Джулиуса Крато? – Он произносит эти слова так, словно они совершенно чужие, но я понимаю, о ком он говорит, как только он произнес имя.
– Да. Должен сказать, я никогда не думал, что услышу это имя снова.
Джулиус – одна из главных причин, по которой я задумался о закрытии зеленой комнаты после того, как он напал на женщину. Он зашел слишком далеко и напрочь забыл о правилах, и ранил девушку и другого парня, который пытался помочь. Я позаботился об обоих пострадавших и засудил его по полной программе. Насколько я слышал, у него не было и пяти долларов на имя, и он выпрашивал подачки у общих друзей, которые порвали с ним отношения, когда правда распространилась по слухам, как лесной пожар.
В моем сердце нет любви к человеку, который готов совершать такие поступки, как он. Мой клуб держится на огромном доверии, а он полностью разрушил это доверие и заплатил за все это огромную цену.
– Ну, думаю, он совсем без средств к существованию и решил, что сможет подзаработать, продав тебя журналистке. – В голосе Блейка звучит ярость, и я понимаю, что он знает причину, по которой Джулиуса выгнали.
Единственное, что могу сказать о круге людей, которые обслуживаются в клубе «Ред», – мы можем быть дикарями в бизнесе, но мы не просто дикари. Любой вред, который мы причиняем другим вне работы, делается с согласия, сдержанно и с напоминанием о том, что власть не всегда действует. Учитывая, что Джулиус – это предостережение клуба, я не удивлен, что он поднимает голову и создает проблемы.
Однако это дает мне совершенно другой вопрос, который я должен решить, и, вероятно, скорее рано, чем поздно.
– Учитывая то, что он сделал, уверен, что его разорвут в клочья все, кто увидит его имя рядом с информацией. Он известный неудачник, и никто ему не доверяет и не хочет с ним связываться. Новостному изданию – или, скорее, газете – должно быть стыдно за то, что оно вообще поверило ему на слово. – Блейк продолжает говорить, но все, о чем я могу думать, – это о том, что я обвинил Сандру в том, что именно она рассказала журналистке о происходящем.
Конечно, ситуация была очень подозрительной, но теперь точно знаю, что она ни в чем не виновата, что я был очень несправедлив, и мне нужно извиниться.
– Спасибо, что рассказал. – Я произношу эти слова в параллель с Блейком, который все еще продолжает говорить, хотя я уже хотел отключить его.
– О да, конечно. Смогу ли я справиться с этим? – Я слегка усмехнулся.
– Не стоит благодарности, у меня есть проблемы поважнее, чем он. – Должен сказать, что в этот раз работа с Блейком открыла мне глаза на то, какой он человек, и теперь я без колебаний могу называть его другом. Мне повезло, что я попросил его вмешаться, и еще больше повезло, что он оказался более лояльным, чем я мог себе представить.
– Спасибо. – Я слышу ликование в его голосе, и какая-то маленькая часть меня почти жалеет Джулиуса. Почти. Насколько понимаю, крыса может сгореть. И, как я уже сказал, в моем сердце нет ни капли жалости к нему после того, что он сделал. Позволить Блейку позаботиться о нем – очень подходящее завершение роли Джулиуса в моей жизни. Не сомневаюсь, что он будет жить дальше, но это никоим образом не повлияет на мою жизнь.
Мы с Блейком быстро прощаемся и отключаемся. Мгновение спустя отправляю Сандре сообщение.
Можем встретиться? Я могу только надеяться, что я не опоздал и можно ещё все исправить.
Мне приходится подождать всего мгновение, прежде чем она отвечает.
Конечно, я встречаюсь с Линдси, журналисткой.
Встретимся через десять минут?
Теперь, когда знаю правду, у меня не сводит живот, когда слышу, что она встречается с журналисткой. Как будто я вдруг ясно вижу всю ситуацию. Не сомневаюсь, что Линдси и Сандра теперь подруги. И также, что их дружба – это способ Сандры превратить врага в союзника.
Я одновременно и горжусь, и ужасаюсь при мысли, что сам такой же.
Конечно. Где хочешь встретиться? У меня дома?
Мне, честно говоря, все равно, где мы встретимся, я просто хочу иметь возможность разрядить обстановку между нами.
Конечно! Тогда до встречи.
С этими словами я сажусь и жду.
Проходит меньше десяти минут, прежде чем она стучит в дверь, и я встаю, чтобы впустить ее. Она одаривает меня мягкой улыбкой, и я чувствую вспышку надежды на то, что, возможно, не все потеряно.
– Я слышал, ты общаешься с нашей любимой подругой-журналисткой.
Она приподнимает бровь, улыбка играет в уголках ее губ.
– Да? Кто тебе сказал?
– Ты. – По мере того как мы возвращаемся к нашему привычному общению, я обнаруживаю, что немного расслабляюсь. Вместо того чтобы пройти в гостиную и расположиться на диванах, мы заходим в столовую и садимся за стол. – Хочешь что-нибудь выпить? Пива? Или покрепче? Воды?
Она качает головой, ее глаза блестят.
– Честно говоря, мне просто интересно, почему я здесь. Ты собираешься меня уволить?
Тот факт, что она думает, что я могу ее уволить, и она пришла сюда с улыбкой, заставляет меня задуматься, издевается ли она сейчас надо мной или это действительно ее беспокоит.
– Я имел в виду именно это, когда сказал, что ты можешь брать отпуск столько, сколько тебе нужно. Тебя до сих пор ждёт работа, когда ты будешь готова вернуться.
Легкое расширение ее глаз говорит о том, что она несколько удивлена этой новостью, и мне становится не по себе от того, что она вообще беспокоилась. Я протягиваю руку и кладу ее на стол. Ее взгляд опускается к точке контакта, и я осторожно обхватываю ее пальцы и сжимаю в ободряющем жесте.
– Мне жаль, что это вызвало у тебя беспокойство и что я не обратил на это внимание раньше. Ты можешь вернуться на работу, когда захочешь, или, если тебе нужно больше времени, это тоже нормально. – Я не хочу, чтобы у нее оставались сомнения в том, что ее работа сохранена.
– Спасибо. – Она практически шепчет эти слова, и ее взгляд встречается с моим.
– Причина, по которой я позвал тебя сюда сегодня, в том, что мне нужно извиниться. – Я никогда не был хорош в этом, и мне это совершенно не нравится, но я откроюсь ей целиком и полностью, потому что Сандра того стоит. Она, кажется, затаила дыхание и ждет моего ответа, пока я пытаюсь придумать, как сформулировать следующую часть.
– Я обвинил тебя в том, что ты говорила обо мне с журналисткой, и я был не прав. – Слова даются с несомненным трудом и болезненно выходят из горла. – Сегодня я узнал, что человек, который на самом деле к ней ходил, был…
– Джулиус Крато. – Она заканчивает фразу за меня, и я удивленно смотрю на нее. – Его исключили из твоего клуба за позорное поведение, которое привело к судебному разбирательству, в результате чего он попал под суд и полностью разрушил свою жизнь. Поэтому он пытался отомстить тебе, опорочив тебя, что привело бы к еще одному судебному разбирательству, но кровь из камня не выжмешь.
Я смотрю на нее, совершенно ошеломленный этим откровением.
Выражение ее лица снова сменяется улыбкой.
– Линдси – милая, но она случайно призналась, что то, что у нее есть на тебя, в лучшем случае, несерьезно, и запустить эту историю рискованно без сопутствующих доказательств от кого-то, чья жизнь не была разрушена тобой. – Ее улыбка становится шире. – Она думала, что сможет купить меня за пятнадцать тысяч.
– Ты выбрала меня вместо пятнадцати тысяч? Где твоя деловая хватка? За такие деньги ты должна была просто рассказать ей какую-нибудь забавную ерунду. – Я, конечно, шучу, так как она смеется.
– Я знаю. Я каждый день корила себя за то, что не выбрала деньги. – Выражение ее лица становится более серьезным, и она кладет свою руку поверх моей, лежащую на столе. – Я серьезно, Рико. Я не облажаюсь снова. Ты можешь мне доверять. – Ее выражение лица становится немного мечтательным, и мне не терпится услышать, что она скажет дальше. Она открывает рот, чтобы продолжить.
– Все это заставило меня понять одну вещь: из всего, что есть в моей жизни, за что я благодарна, я больше всего благодарна за тебя. Я могу найти другую работу, но не знаю, смогу ли найти другого тебя.
Ее слова могут оказаться самыми приятными из всех, что мне когда-либо говорили, и я не могу удержаться, чтобы не наклониться и не прижаться к ее губам в быстром поцелуе. Не знаю, как ей удалось сказать те слова, которые были у меня на уме, перевернув их в своих словах, но это абсолютно то, что я чувствую к ней, за исключением, может быть, того, что не могу никем заменить ее на работе.
– Удивительно, как ты говоришь почти то же самое, о чем я думаю, только не знаю, смогу ли я найти другого личного помощника, который будет терпеть мое поведение так же, как ты. – Я снова целую ее, и она хихикает.
– И не забывай об этом, Рико. Я нужна тебе. – Совершенно верно, и я без проблем расскажу об этом ей и всему миру, если понадобится. Я буду кричать об этом с крыш, если придется.
– Ты мне нужна.
– Спасибо за извинения и за то, что успокоил меня, – ее голос понижается почти до шепота, а взгляд метается между моими глазами, – но мне нужно кое-что еще.
При этих словах ее зубы мягко смыкаются на моей нижней губе, и мое тело оживает. Я точно знаю, чего она хочет, и мне это тоже нужно.
Глава 23
Сандра
В конце концов, когда все сказано и сделано, я не виню его ни в чем из его поступков, и похоже, что он полностью простил меня за то, что я сделала.
Честно говоря, мне кажется, что нам обоим повезло в этой ситуации, потому что я абсолютно, целиком и бесповоротно влюблена в Рико.
Не знаю точно, когда это произошло, и, если бы кто-то приставил пистолет к моей голове и попросил указать точный момент, я бы не смогла ответить на этот вопрос. Я знаю, что у него есть плохие качества, и некоторые его методы ведения бизнеса мне не слишком нравятся, но он был добр ко мне, не считая его гнева, когда он узнал, что я его предала.
Но, учитывая это, его гнев привел к резкому, острому разговору. Я даже не могу критиковать его по этому поводу. Каким-то образом нам удается решать все наши споры как взрослые люди. Как и прочие, мы несовершенны. Мы совершаем ошибки, лажаем, извиняемся, и разговариваем. А потом решаем, стоит ли исправлять все, что произошло, или нет. И сейчас, с его губами на моих, уверена, что этого того стоит.
И нет, не только потому что он целует меня.
Можно ещё все исправить, потому что – хотя я никогда бы не сказала этих слов вслух ни ему, никому-либо другому – Рико Рэд хороший человек.
Он углубляет поцелуй, а его руки нежно притягивают меня к себе. Мы замираем в крепких объятиях, и я смотрю мимо него в окно, любуясь красотой деревьев, шелестящих на ветру, солнечным светом и общим совершенством момента.
Сейчас неважно, что он обиделся на меня за то, что я предала его доверие. Неважно, что я предала его, хотя у меня были благие намерения. Эти моменты остались в нашем прошлом. Они остались позади. С ними покончено. Мы оба решили пережить их, простить, забыть и двигаться вперед.
И когда он целует меня в очередной раз, а затем прижимается лбом к моему, его взгляд мечется. Я чувствую, что он о чем-то думает, изучая меня так, как никогда раньше не смотрел.
Я чувствую, как его сердце бьется о мое, и понимаю, что у него на душе нечто тяжелое.
– Ты бы когда-нибудь подумала о том, чтобы остепениться с таким парнем, как я? – Вопрос настолько неожиданный, что он обрушивается на меня, как тысячефунтовый якорь, и грозит вырвать из его объятий и повалить на пол.
– Тебе придется задать вопрос еще раз, потому что я, кажется, не понимаю. – Я трусь кончиком носа о его нос, и он улыбается, усаживая меня к себе на колени, как будто я ничего не вешу и мне там самое место.
– Если ты когда-нибудь думала о замужестве, я тот парень, за которого ты бы вышла замуж? – Когда он тихо прошептал эти слова в пространство между нами, я почувствовала, как заколотилось мое сердце. Из всех результатов, которые я представляла себе для этого момента, когда мы наконец-то сможем поцеловаться, помириться и увидеться впервые с тех пор, как все это началось, я и за миллион лет не ожидала, что он спросит именно это.
– Ты просишь меня выйти за тебя замуж?
Я хочу быть полностью уверена, пока не выставила себя полной дурой из-за непонимания. Я думала об этом раньше и буду думать снова: Рико не из тех, кто остепенится с кем-то, тем более с такой, как я. Я просто не в его вкусе. По крайней мере, мне так казалось.
