Текст книги "Хаос звезд (ЛП)"
Автор книги: Кирстен Уайт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
Хо-о-орошо, это не то, что я думаю, о чём он думает. Уж точно не греческая мифология не
даёт мне заснуть.
– Э, угу.
– Я думал про обрамление, в смысле о том, как многое из того, что мы думаем о нашей жизни
и наших личных историях зависит от того, как мы их обрамляем. От линзы, через которую смотрим
99
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
на них, и того, как рассказываем про нашу жизнь. Мы мифологизируем себя. Поэтому я вспоминаю
историю про Персефону, и то, насколько по-разному она воспринимается, если рассказывать её
только со слов Деметры или только с точки зрения Аида. Одна и та же история, скорее всего, станет
совершенно неузнаваема. Версия Деметры связана с утратой и опустошением, а версия Аида
рассказывает о любви.
Я хмурюсь.
– Да, думаю, я понимаю, о чём ты. – Только мне непонятно, зачем ты мне это говоришь, ты –
раздражающий своим психозом юноша.
– Здесь всё зависит от того, как смотреть. И возможно мы думаем, что мы проживаем одну
историю, и когда смотрим на неё с немного другого ракурса, то можем обрамлять всё в ней по-
другому: все наши воспоминания, атрибуты и переживания, и видеть, что на самом деле мы
проживаем другую историю.
Я скрещиваю руки и отхожу от него.
– Ты снова читаешь мне лекции, Орион? Я правильно думаю?
Он ухмыляется, сверкая белизной зубов.
– Я не мог и мечтать о том, чтобы читать тебе лекции. Я просто думаю, что это интересная
тема для размышлений.
– Мм-м, хм-м. И сколько раз тебе приходится заново формулировать этот маленький гранит
мудрости, прежде чем рассказывать мне?
Он проводит рукой по своим жёстким тёмным локонам.
– А, мм-м... кто говорит, что мне приходится заново формулировать?
Я поднимаю одну бровь.
– Два. Может, три. Пять. Не больше пяти.
Звонит мой телефон и Рио сразу расслабляется.
– Мне нужно идти, пока они не начали разгружать вещи. К тому же, я так далеко забросил
свою поэзию, что даже не верится.
– Да вообще не верится, – говорю я, прежде чем отвечать на звонок. Я машу Рио в след, и моё
сердце делает забавный, и не такой уж и неприятный кувырок, когда он улыбается, и потом говорю.
– Привет, мама.
Не знаю, что думать о наших с ней разговорах. Не после моих снов прошлой ночью и
разговоров с Рио и Сириусом. Может быть, действительно я обрамляю всю свою жизнь не в ту
рамку. Может, она совсем и не злодей. Может, я слишком упряма.
– Айседора, ты собираешься домой. С этой же секунды.
Ну, вот опять...
Я гневно машу невысокому коренастому мужчине с густыми усами, вкатывающему коробку.
– Туда! Нет, не туда. Туда! Под большую лампу. Да. И тот узкий пьедестал должен стоять
строго напротив.
– Прекрати игнорировать меня, барышня!
– Я не игнорирую тебя, мама. – Я отхожу, уступая дорогу тележке, маневрирующей при
выкатывании в зал другого огромного ящика. – Я, вообще-то, выполняю работу, на которую ты меня
устроила.
– Нет. Сейчас же возвращаешься в дом Сириуса, он бронирует тебе билет на самолёт. Сегодня.
Немедленно.
100
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
Я закатываю глаза, потом трясу головой на бедного грузчика, который решает, что раздражает
меня.
– Я не приду сегодня домой. С чего ты так бесишься?
– Прошлой ночью изменились сны. Ты снова появляешься в них. Что-то происходит, что-то
изменяется, раз тьма переключается и на тебя.
Я невольно содрогаюсь, вспоминая свои сны. Она права. С тех пор, как я приехала сюда, мои
сны только о том, что она в опасности, не я. Что изменилось?
О, в этот раз это имеет для меня значение. Я изменилась. Я не просто стою там и смотрю, как
тьма поедает мою мать. Но если я признаюсь ей, что вижу те же самые сны, то она признает, что они
реальные. И я не удивлюсь, если она станет обращаться в посольство. Пошлёт кого-то, чтобы
похитить меня и насильно вернуть домой. Сама приедет...
Я снова содрогаюсь. Моя мать, здесь? К слову о кошмаре.
– Нет, мама, слушай. – Я пробираюсь через деревянные ящики и людей, входящих и
выходящих из зала, пока не выхожу в коридор и не нахожу там тихий уголок. – Я много думала в
последнее время. Много о чём. И... мне здесь лучше. Я пока не готова возвращаться домой.
– Я думала, ты говорила, что никогда не собираешься возвращаться домой, – отвечает она, и в
её голосе злость и печаль одновременно.
– Знаю. И, если честно, я так и собиралась. Но сейчас... Я не знаю. Я всё ещё пытаюсь
разобраться в этом, и мне нужно время. Плюс, я совершенно выматываюсь на этой выставке, и я не
могу уехать, пока не закончу. Помимо этого, никто в Египте не знает, где я – только Сириус, и ты
знаешь, что с ним я в безопасности. Я думаю, что буду в гораздо большей этой мистической
опасности, если останусь с тобой. Так что, – я глубоко вдыхаю, – я прошу тебя. Пожалуйста.
Позволь мне остаться.
Она надолго затихает на другом конце связи. Слишком надолго.
– Я думаю – это первый раз за все годы, когда ты искренне просишь меня о чём-то. – Кажется,
что она готова заплакать и вдруг до меня доходит, какими тяжелыми и для неё стали последние
годы.
Это так глупо и тяжело, и меня тошнит от этого. Я ненавижу Сириуса, ненавижу Рио, и
ненавижу то, что начав меняться, я осознаю, что ошибалась. Ошибаться – отстой.
– Знаю, мам.
– Хорошо. Ты можешь оставаться, чтобы открыть выставку. Но я хочу, чтобы ты вернулась,
как только я рожу ребёнка. Потом, когда я перестану быть уязвимой, мы вместе сможем добраться до
сути этой мистики.
– Я... Я по-настоящему счастлива здесь. Я хочу вернуться сюда.
– Мы поговорим об этом... Айседора! Это из-за молодого человека, не так ли?
– Что? Я... нет... я не... нет, нет никакого молодого человека!
Я могу чувствовать её самодовольную улыбку.
– Он добрый? Из хорошей семьи? Он хорошо с тобой обращается?
– Мама. Мне нужно идти. Они вносят твой бюст, и я буду в ярости, если они испортят его. -
Вообще-то, наверное, я могу убедить их случайно оббить один из её сосков. А лучше оба. -
Поговорим позже.
– Очень хорошо. Будь осторожна, сердечко.
Я уже собираюсь отключаться, но задерживаюсь.
– И ты.
101
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
Что-то падает, и ругательства грузчиков спасают меня от беспомощных чувств, хлынувших на
меня. Думай о работе. Эмоции потом.
На следующее утро Рио пишет мне в шесть утра, чтобы я спустилась и впустила его. Всю
ночь я провожу в музее, подкрашивая там, где получаются выемки, подправляя расстановку
экспонатов, и так далее, и так далее. Да и непросто работать с этой рухлядью, потому что, хоть я и
знаю, что у нас целые тонны подобного хлама дома, это всё-таки неоценимый, бесценный хлам. Так
что всё нужно делать в перчатках и с предельной осторожностью, под бдительным надзором двух
охранников.
Я толкаю заднюю дверь, там стоит Рио, освещённый бледным утренним светом и верхней
лампой, которая ещё не выключается. Он одет в синюю толстовку с капюшоном на голове, отчего
его глаза приобретают новый невозможный оттенок. Если бы я была художником, то провела бы
целый день, смешивая краски в надежде уловить его. Если бы я была обычной девушкой, я бы хотела
шагнуть вперёд, провести пальцем по его лицу и потеряться в этой синеве.
О, идиотские боги, вот, что значит, кого-то желать. Наконец-то, я понимаю.
– Думаю, что тебе это понадобится, – говорит он и поднимает руку с бутылкой "Колы".
Сейчас я и в самом деле хочу прыгнуть на него. Я совсем влипла, и честно говоря, я не знаю,
заботит ли меня это теперь. С каждым часом я ощущаю себя всё смелее.
– Спасибо, – говорю я, беру её и не переживаю за то, что мои пальцы проводят в этот момент
по его пальцам.
– У меня и изолента есть. Тайлер сказала, что приедет позже, потому что ей придётся, потом
остаться, чтобы ставить столы. Поэтому у неё не останется времени на то, чтобы вернуться домой и
переодеться.
– А, хорошо. Плохая новость – у нас есть время на переделку лишь до 10 утра. Нам нужно
убираться отсюда, когда они придут для завершения установки сигнализации и проверки работы
всей системы.
– Тогда быстрее заканчивай с "Колой" и принимаемся за работу.
Следующие четыре часа мы проводим в бурной деятельности. К счастью, мы оба достаточно
высокие, чтобы пользоваться низкой лестницей для заклеивания линии между потолком и стеной, но
даже это требует немалой креативной растяжки, так как некоторые куски располагаются вплотную к
стене. Больше времени, чем нужно уходит на аккуратное прикрепление ленты, так как нам
приходится работать вместе, вместо того, чтобы заниматься противоположными концами зала, как
мы планировали.
Для последнего угла мне приходится вставать на самый верх лестницы и вытягиваться,
избегая давления на ложные стены. Рио кладёт руки мне на талию, чтобы удерживать меня, и я
осознаю, что совсем не боюсь упасть.
Может, он всё-таки разбирается в этих красивых метафорах.
Я разглаживаю последний кусочек ленты, и удача, наконец, улыбается нам. Зал достаточно
тускло освещается наверху, так что ко времени окончания заклеивания, его почти не видно. Нужно
присматриваться к отдельным кускам оформления, чтобы заметить, а я сомневаюсь, что кто-то
станет это делать.
– И подкрашивать не надо, – говорю я, смеюсь и верчусь от облегчения и истощения.
– Может, стоит выключить лишние лампочки и включить звёзды? Посмотрим, как станет
смотреться?
102
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
Мы пользуемся прожекторами, пока работаем, которые заберут через несколько часов, и мы
ещё не видим полного эффекта. Но... я и не хочу видеть.
– Подождём. Я хочу увидеть это впервые сегодня вечером. К тому же, если что-то не так, я не
смогу это исправить. Лучше не знать.
Он смеётся.
– Всё выглядит идеально. Это же классно.
Я улыбаюсь и киваю, в последний раз осматриваю зал и представляю себе то, как он станет
выглядеть, когда с экспонатов снимут завесы и включат все световые эффекты. Всё получится.
Должно получиться.
– Теперь я отвезу тебя домой, чтобы ты могла поспать и подготовиться к своему великому
дебюту.
Я не спорю. Каждая частица меня болит, и если я до вечера не посплю, стану совершенно
измотана. Я хочу насладиться этим. Мы выходим, закрываем за собой дверь и киваем охранникам.
– Эй! – Машет Тайлер. Она поднимается по лестнице, где мы и встречаемся. На ней чёрные
брюки в обтяжку, красные шпильки и белая рубашка с пуговицами. Её волосы затянуты в тугой
высокий хвост. Она кивает в сторону охраны.
– Труляля и Труляля на своём посту?
– Ага.
– Стойте, а вы закончили?
Я киваю, перспектива кровати манит и утяжеляет мой мозг.
– Закончили.
Она пищит и бросается ко мне с объятиями.
– Не думала, что ты сделаешь это.
– И я ценю твою веру.
– Что ж, ладно, я здесь на целый день. Увидимся вечером?
Я сильнее обнимаю её.
– Ты мне нужна, и ты всегда помогала мне на каждом этапе этого пути. Ты потрясающая.
Спасибо.
– Боже. Не заставляй меня плакать, мой макияж рассчитан до конца вечера. – Она отталкивает
меня.
Я машу и поворачиваюсь, чтобы продолжать спускаться по лестнице.
– А! Кстати, там какой-то парень спрашивал про тебя у стойки регистрации, когда я входила,
но он ушёл, когда ему сказали, что ты занята.
– Он спрашивал меня, в смысле меня? Моё имя?
– Ну да.
– Сириус?
– Ну, я знаю, как твой брат выглядит. Это не он. Смуглый парень, наверное, такой же, как
Сириус, очень высокий, красивый. Я бы сказала, пугающе красивый.
Я хмурюсь.
– Таких не припоминаю. – Странно, у меня появляется ощущение, что я снова не могу глотать.
После сегодняшнего вечера мне и правда следует ехать домой, как мама хочет. Что-то не так и я не
знаю что, но я знаю, что моя мать может это выяснить.
103
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
А пока я стараюсь не волноваться. Сегодня так много людей входит и выходит из музея, и они
могут знать меня или им нужно со мной поговорить: грузчики, охранники и так далее, и тому
подобное. Но всё же, выходя из музея, я рада, что со мной Рио.
Я входила на выставку. Вокруг темно, даже звёзды не горели. Все экспонаты исчезли, кроме
одного – статуи моей матери посреди зала, освещённой изнутри.
Я не помнила этой статуи. Её не должно быть здесь. А где фрески? Где звёзды? Всё не так!
Всё это закончится моим фиаско, меня будут обвинять. Я всё испортила.
Потом я поняла, что это не статуя. Эта настоящая Исида.
– Мама?
Она улыбалась и протягивала одну руку ко мне.
– Привет, Айседора.
– Ты приехала ради открытия выставки? – Сначала я ощутила короткую вспышку гордости
и счастья, потом её сменило смущение. – Мы совсем не так задумывали этот зал. Я сделала гораздо
больше… Я сделала... Я не знаю, что произошло.
– Ты кое-что изменила, – сказала она мягким, грустным голосом.
Моя рука сознательно взлетела к волосам.
– Э, я, хм-м...
– Во снах. Во тьме. Ты что-то поменяла.
– Я не могла позволить ей... Я не могла больше просто смотреть на это.
– Ты знаешь, я бы предпочла, чтобы ты была в безопасности, – сказала она.
Я открыла рот, чтобы сказать что-то, но... я не знаю. Она бы тысячу раз предпочла
погибнуть самой, чем позволить чему-то случиться со мной. Такова её правда. Моя правда. Правда,
которую я отталкивала от себя и погребла под всеми этими годами злости и непонимания.
– Я люблю тебя, – сказала она, и слеза скатилась по её лицу.
– Мама, прости меня, я...
Но было слишком поздно. Я была права. Она была всего лишь статуей, и пока я смотрела,
она рассыпалась в пыль. Я осталась одна в темноте.
104
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
Глава 14
Исида стала той, кем хотела быть. С помощью магии, коварства и железной силы воли она
защищала то, что ей принадлежало. Она выживала. Она изменялась, захватывая роли других богов,
забирала почитателей там, где только могла, и использовала их для своей поддержки. Она
переживала поколения, выходила за рамки культур, распространяла своё влияние и поклонение себе
за границы земли и неба, которые её создали. Она создала огромную сферу поклонения и власти, а
потом создала крошечный, защищённый мирок, чтобы кормить себя и тех, кого любила. Возможно,
что она изменится и ослабнет. Но всё же всегда будет вечной. Но если я и вынесла что-то из своей
семьи, то только то, что иногда даже те вещи, которые длятся вечность – не длятся вечность.
Без паники. Без паники. Всё хорошо.
Перед выходом из дома я пишу маме, и в этот раз честно описываю в деталях мои сны. Тьма
близко. Слишком близко. Я делаю несколько глубоких вдохов и смотрю на себя в зеркало
солнцезащитного козырька машины. Я стараюсь не выглядеть испуганной, что уже хорошо.
– Сириус, купи мне билет на самолёт домой.
Он останавливается на светофоре и недоверчиво на меня смотрит.
– Серьёзно?
– Я хочу вернуться сюда. В смысле, если вы не против. Но скоро случится что-то плохое, и...
это странно, но я беспокоюсь за маму.
Он улыбается.
– Да уж, немного странно. Мама может сама о себе позаботиться. Но она точно это оценит. И,
конечно же, ты можешь вернуться. Мы купим билет туда и обратно, если тебе так станет спокойнее.
Я улыбаюсь. Это меня успокаивает. Всё получится.
Когда машина Сириуса переезжает "лежачего полицейского", я вдеваю во второе ухо серьгу, и
теперь оба чеканных золотых диска свисают из моих ушей, и щекочут шею. Эти серьги подходят к
моему поясу из квадратных звеньев золотой цепочки на бёдрах, а мои золотые сандалии завершает
ансамбль из аксессуаров. Я хотела надеть что-то и на запястья, но не нашла ничего подходящего.
И... я одета в белое. На мне платье без рукавов, с вырезом в виде ниспадающих на грудь
складок. Подол доходит до пола, но с разрезом, который доходит до середины бедра. Моя мать
подарила его мне на последний день рождения, но я никогда не одевала его. Я бросила его в чемодан
из прихоти, когда уезжала. Никогда не хотела его носить, потому что думала, что стану выглядеть
как Исида. В своих украшениях и с подведённым макияжем "кошачьи глаза" я смотрюсь как
египетская богиня. Но это по-прежнему я, только египетская богиня, что соответствует теме
сегодняшнего вечера.
– Мы приедем с Диной через час, – говорит Сириус и останавливает машину в неположенном
месте напротив музея. Дина нехорошо себя чувствовала и не пошла сегодня на работу, чего раньше
не случалось. – Нам не терпится посмотреть на твоё творение. – Он гордо улыбается, и я улыбаюсь в
ответ. – Надеюсь, оно нам понравится, а то из-за него ты была так занята, что даже ничего не делала в
детской комнате.
– Согласно моим подсчётам у меня есть ещё месяц, – я виновато склоняю голову. Только если
я не поеду в Египет. – Что ж, у меня хорошие помощники. Мы всё доделаем.
105
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
Я выхожу из машины и делаю глубокий вдох. Расправляю плечи, шагаю по лестнице и стучу в
синие двери. Они заперты до начала торжественного открытия выставки, войти могут только
приглашённые лица. Дверь открывает один из охранников, и его глаза широко раскрываются, прежде
чем он отходит в сторону, чтобы дать мне пройти.
Я вхожу и поднимаюсь по красной лестнице. Тайлер визжит, когда видит меня, она наводит
порядок на столах, стоящих вдоль стен. Они покрыты белыми скатертями, а стоящие за ними
бармены расставляют в ряд бутылки с вином. Придирчивая половина моего мозга думает, что в
действительности они обязаны иметь дорогое тёмное пиво, если хотят воспевать древний Египет. Но
полагаю – оно не такое элегантное.
– Итак... – Тайлер машет рукой на столы. На каждом из них стоит высокая каменная ваза с
тростником.
– Супер! Ты сделала это!
– Ты уже видела зал?
– Нет! А ты? – Мой желудок нервно сводит.
– Ещё никто не видел.
Я глубоко вздыхаю, потом морщу нос.
– Нам надо дождаться Рио. Без него мы бы этого не сделали.
– Только лучше ему этого не слышать, иначе он никогда не даст тебе об этом забыть, – говорит
она, её глаза блестят, когда она переводит взгляд куда-то за моё плечо.
– Так и есть. Он классный. Если только... – Вдруг до меня доходит на что она, скорее всего,
смотрит, и что так её забавляет. – Беру слова назад. Всё сделала я. А вам с Рио лишь разрешала
помочь из доброты сердечной. Я бы сама закончила несколькими днями раньше, если бы вы двое не
мешались под ногами.
– В самом деле? – спрашивает Рио, и я оборачиваюсь. Как же хорошо, что я заранее сделала
гримасу на лице, потому что иначе у меня бы отвалилась челюсть, и это было бы непростительно. Он
одет в тёмно-синюю рубашку с расстёгнутой верхней пуговицей и чёрные брюки в тонкую полоску.
Никто не может выглядеть так одинаково хорошо в джинсах и футболке, и парадной одежде.
– Ты выглядишь, – говорит он, и его глаза восторженно оглядывают меня также, как я
восторгаюсь им, – совершенно потрясающе.
Я ухмыляюсь.
– Ты и сам довольно красив.
– И Тайлер выглядит убийственно сногсшибательно, – говорит Тайлер. – Не стоит, спасибо,
Тайлер!
Я отвожу свой взгляд от Рио, и дёргаю пепельно-блондинистый хвост Тайлер.
– Это и так понятно. Кстати, мне очень нравится твоя причёска. Пойдёмте смотреть, как там
наш зал.
Набирая воздуха в грудь, я настежь открываю двойные двери. Прожекторы убрали, и зал стал
абсолютно чёрным, если исключить свет, просачивающийся из-за моей спины.
– Вот, – шепчу я, дотягиваюсь и включаю кнопку на удлинителе, спрятанном рядом с дверью.
Тайлер резко вдыхает, и я закрываю глаза, выжидаю несколько секунд, перед тем как выпрямиться и
открыть их.
Вокруг нас мерцают звёзды, создавая иллюзию космоса, погружённого в темноту. Все
витрины купаются в тёплом свечении, выступая подобно островкам света на фоне вечности. Именно
так, как я рисовала это в своём воображении.
106
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
Рио берёт меня за руку и сжимает её.
И я пожимаю его руку.
Кто-то прокашливается позади нас, и я резко оборачиваюсь. Это Мишель. Она рассматривает
зал с улыбкой на лице, но напряжение в её карих глазах готовит меня к тому, что что-то не так.
– Мишель? – Дело не в зале. Не может быть в зале. Амон-Ра, зал выглядит идеально. Ей
придётся понять, что зал идеален. Мы сделали всё, что могли в рекордные сроки, и он выглядит
потрясающе. Она не может ненавидеть меня. Не может.
– У нас проблема, – хрипит она. Ей тяжело говорить, а её голос звучит так, словно по её
голосовым связкам скоблят наждачной бумагой. – Я не могу провести экскурсию по выставке для
гостей.
Тайлер поднимает руки вверх, словно кто-то приставил к ней пистолет.
– Я не могу! Я даже ничего не репетировала! О, боже, всё закончится тем, что я стану что-то
тараторить и наговорю невесть что, и забуду всё, что когда-либо знала о древнем Египте. Я забываю
всё, даже когда начинаю думать о том, как буду это делать. Я увольняюсь прямо сейчас, до того, как
начну выдумывать речь для гостей.
Рука Рио до сих в моей ладони, и что-то в этом контакте с кожей совершенно необъяснимое, и
непонятный электрический ток посылает гудение по всему телу, отчего я чувствую себя живой и
непобедимой. Этим вечером я должна еле стоять на ногах, но это мой вечер, и я возьму от него всё.
– Я могу это сделать.
Проходит чуть больше часа и вся смелость от самовыдвижения волонтёром рушится и
оседает, испорченная и хлюпающая, подобно умирающей рыбе в моём животе. Я стою в углу
коридора рядом с до сих пор закрытым залом, прислоняюсь к стене и разглядываю всех этих людей.
Их так много. Почему они все здесь? Им не надо находиться здесь. Меня ждёт провал. Почему я
вообще должна что-то говорить? Зал сам всё за себя расскажет.
Хочу, чтобы Мишель не предупреждала барменов о том, что я, Рио и Тайлер слишком молоды
для спиртного. Ненавижу вино, но прямо сейчас я рада любому его сорту.
– Эй, – говорит Рио, и я вздрагиваю, потому что не знала, что он пробрался сквозь толпу людей
ради того, чтобы встать рядом со мной. – Нервничаешь?
– Нет, – говорю я, но вместо голоса получается шёпот.
– Ты всё сделаешь великолепно. Я знаю. У меня для тебя подарок.
Я поднимаю бровь. Я рада тому, что могу переключить своё внимание с предстоящего
смущения на что-то другое.
– Оу?
– Я не успел его обернуть, но... – Он вынимает из кармана золотой браслет "манжет" с едва
заметной расстёгнутой петлёй. На нём выгравирован узор – жуки-скарабеи, толкающие солнце по
краям браслета, а овальные нефритовые камни по центру окаймлены золотом так, чтобы они
служили телом скарабеев. Он берёт мою руку и надевает браслет мне на запястье, застёгивая его с
небольшим щелчком. Кажется, что он сделан специально на меня.
– Скарабеи, – говорю я и не могу отвести глаз от браслета.
– Да, знаю – это жуки, и странно, но я подумал о том, что они символизируют...
– Надежду и перерождение. – Я провожу пальцем по гладкому и прохладному нефриту, потом
смотрю ему в глаза. – Он прекрасен.
– Да?
– Да.
107
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
Его улыбка как солнечный свет. Он поднимает свою руку и проводит пальцами по моей
зелёной пряди.
– Плюс, он отлично подходит к твоим волосам.
– Учитываешь всё.
– Ты – это всё, о чём я думаю всё последнее время.
Моё сердце порхает, и я и понятия не имею, как отвечать на его слова или на подарок. Тот же
головокружительный ток опустошительно пробегает по моим венам.
– Орион, я...
Мишель стучит по бокалу и хрипит о том, что зал сейчас открывается, и что гидом по
выставке станет дизайнер зала и дочь коллекционеров. В своём немного мучительном предисловии
она рассказывает о Древнем Египте и его неоценимом месте в истории, а также о науке и культуре
египтян. Когда она заканчивает, я понимаю, что наступает мой черёд.
Прежде, чем я могу отговорить себя от этого, я поднимаюсь на носки и целую Рио в щёку,
потом резко срываюсь с места, не успевая увидеть его реакцию.
Я стою напротив по-прежнему закрытых дверей.
– Мы можем узнать многое о культуре через изучение того, что было важным для людей. А в
мире Древнего Египта люди прославляли жизнь и смерть в равной степени. Исида и Осирис,
центральные фигуры нашей выставки, являли собой противоположные, – я останавливаюсь,
осознавая то, что собираюсь говорить дальше, – но в равной степени прекрасные и необходимые
составляющие истории человечества. – Я открываю двери и вхожу.
Все следуют за мной, теснятся в дверном проёме, и тишина вызвана либо благоговением, либо
скукой. Я очень, очень надеюсь, что это благоговение. Стоя перед первым экспонатом – удивительно
хорошо сохранившейся скульптуре моей матери с фараоном Тутмосом II, ещё младенцем на её
коленях, я говорю.
– Перед вами Исида – мать Богов, Дарующая Небесный Свет, Хозяйка Дома Жизни, Царица
Заговоров, Богиня Материнства, Магии и Плодородия. Первая дочь Земли и Неба. Покровительница
истоков. – Я делаю паузу, потом улыбаюсь. – Возможно, самым мощным доказательством магии
Исиды является способность её груди оставаться такой круглой и бойкой несмотря на вскармливание
сотен фараонов.
Возникает пауза, но потом Скотт, стоявший в первом ряду, начинает хрипло хохотать, и его
смех подхватывают в зале. Я понимаю, что покорила их. Спасибо тебе, материнская нагота. Кто бы
мог подумать, что ты спасёшь меня! Сириус, стоящий вместе с Диной ближе к выходу, ухмыляется и
закатывает глаза.
Я двигаюсь к следующему экспонату – статуе сидящего на троне отца, в короне-атеф, со
своим посохом и бичом. От его вида я чувствую странную боль ностальгии.
– Исида не была бы Исидой без своего мужа и коллеги – Осириса, Предводителя Запада,
Повелителя Мёртвых, Властелина Молчания, Владыки Любви. Осирис – Бог подземного мира и
загробной жизни, но в отличие от подземных божеств многих других культур, которые
господствовали над проклятыми и оказавшимися в ловушке духами, Осирис также почитался как бог
реинкарнации. Посещение его домена тщательно планировалось и оптимистично ожидалось.
Я направляюсь к большой вазе с изображением их обоих: моей мамы в головном уборе с
рогами коровы и огромными расправленными крыльями, и моего отца с зелёной кожей – кожей
цвета перерождения.
108
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
– Материнство и рождаемость Исиды производили жизнь, а Осирис управлял переходом этой
жизни в другую. Они были рождением, смертью и перерождением – вечным циклом, не полным при
отсутствии одного из элементов. – Я улыбаюсь. – Конечно, как у всех пар, у них были свои
"ограничители скорости": споры о том, чья очередь мыть гончарную посуду; ссоры о том, что
Осирис оставлял свой посох и бич возле кровати, а Исида постоянно запиналась об них; выяснение
отношений из-за зачатия Анубиса сестрой Исиды Нефтидой, женой Сета, от Осириса. В семьях легко
не бывает, и древнеегипетские боги не были исключением.
Я указываю на настенную фреску с моей мамой, опять в короне с рогами, стоящей рядом с
Хорохором во всей своей ястребо-головой славе и богом солнца Амоном-Ра. Фреска покрыта
прорисованными иероглифами. Я сразу понимаю, что они написаны маминой рукой, её секретным
языком. Эти иероглифы она написала сама. Мне даже не нужно подходить ближе, чтобы их
рассмотреть.
О, глупые боги, помогите, я так по ней скучаю!
– Гор, чудо-ребёнок, зачатый после того, как Исида вернула Осириса к жизни, занял трон отца
в качестве Бога-правителя Египта. Он был гордостью и радостью своей матери. Однажды она зашла
так далеко, что отравила бога солнца, чтобы заставить его назвать своё имя, которое давало ей и её
сыну власть над наиболее могущественными богами. Отчего вся концепция о чересчур
конкурентоспособной маме футболиста перешла на совершенно новый уровень.
Я улыбаюсь и жду, когда уляжется смех.
– Итак, представьте себе её отчаяние, после всего того, что она сделала, чтобы посадить Гора
на трон, и потом обеспечить ему прочные позиции среди богов, когда он вдруг женился на Хаткор –
богине секса и пива. А вы-то думали, что это вам не повезло с избранницей сына...
Всё продолжается в том же духе, когда я описываю историю моей семьи, смешивая
мифологию с такими личными качествами, о которых слушатели и не подозревали. Я даже
вспоминаю историю про старого Тота, как он добавил дней к календарному году, чтобы обмануть
Бога-Солнце ради того, чтобы богиня Неба могла иметь детей. К концу экскурсии я совершенно без
сил, но довольная собой. Когда я рассказываю об убийстве Осириса и прикалываюсь над довольно
ошеломляющим изображением жизненно важных органов, которые Исида волшебным образом
создала из глины для оживления Осириса, я чувствую странное чувство нежности к моим родителям.
Несмотря на то, какие они замороченные, я не могу отрицать того влияния, которое они оказали на
целую культуру, и которое даже тысячи лет не смогли полностью стереть. Неожиданно, говоря о их
двойных ролях я смогла соотнести своих родителей с их божественными атрибутами.
И когда я закончила, все аплодируют мне, а потом разбиваются на группы, чтобы рассмотреть
экспонаты. Я наблюдаю за всем с переполняющей меня гордостью, зная, что я создала этот зал, а мои
родители создали истории, которые наполнили его. Даже если он здесь недолго, я всё равно часть
него, потому что это – часть меня.
Подходят Сириус и Дина.
– Ты словно знаешь их лично! – Восклицает Дина.
Мы с Сириусом смеёмся. Она смотрит на нас с подозрением, как вдруг покачивается на своих
ногах.
– Ты такая бледная. Езжайте домой. Рио подвезёт меня, когда всё закончится. – Я обнимаю их,
и мы прощаемся.
Кстати, о Рио... Я оглядываю зал, и вновь благодарю богов за свой рост, который даёт мне
прекрасный обзор. Как вообще низкие люди могут находить кого-то в толпе?
109
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
Я вижу его, он разговаривает в углу с какой-то парой. У мужчины чрезвычайно серьёзный
вид, все его черты такие жёсткие, словно он небрежно вырезан из грубого известняка. Только когда
он направляется ко мне, и я вижу его хромоту, я понимаю, что он – отец Рио. Значит женщина рядом
с ним – его мать. Она оборачивается, и я не могу отвести от неё глаз, как и закрыть отвисшую
челюсть. Скотт и Тайлер не шутили: она такая одна – самая красивая женщина, которую я когда-
либо видела. У неё такие же тёмные волосы, как у Рио; они спадают ей на спину густыми,
роскошными локонами. Все места её фигуры, которые должны изгибаться, мягкие и совершенные, а
те места, которые должны быть маленькими – подчёркнуто изящные. Бюст, который она установила
у них в прихожей, не идёт с её фигурой ни в какое сравнение.
Я чувствую себя не в своей тарелке, находясь с ней в одном помещении. Но когда она берёт
руку мужа в свою, когда улыбается ему, то становится так очевидно, что она его любит – его всего,
что мне даже становится лучше. Они подходят ко мне, и я понятия не имею, что им говорить. Что
мне им говорить?
