Текст книги "Против течения. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Кирра Уайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

– Со мной всё в порядке… Идите, вот-вот Хадар может вернуться. Или ещё кто-нибудь нас увидит.

Газилинны не двигались, шевеля волосками.

– Ну же! – слабо прикрикнула Мира. – Вы просили доставить вас на улицу. Пожалуйста.

Они нехотя спрыгнули на крыльцо.

– Ты это, держись, – пискнул Молчун.

Пробормотав спасибо и даже не проследив за тем, как они удаляются, Мира поднялась и вернулась в дом. Придерживаясь за стены, прошла в свою комнату. Ей по-прежнему никто не встретился. Задвинув двери, она обессиленно упала на кровать и некоторое время лежала без движения. Постепенно силы начали возвращаться. Осознав, что лежит на каком-то комке, Мира приподнялась и увидела нелепую нарядную шляпу с розовым пером.

Мира села, рассеянно расправила её и повертела в руках. Взгляд остановился на пере неведомой птицы.

«Удивительно, – подумала она. – Я вообще не видела здесь птиц. Оказывается, они бывают, да ещё с такими роскошными перьями».

Она погладила перо, сама не зная зачем, посмотрела, как оно приделано. Перо оказалось закреплено на небольшой пряжке; Мира надавила на неё, и пряжка сдвинулась на манер крохотного рычажка. Тут же из пера полилось голубоватое свечение, которое заполнило добрую половину комнаты. Мира испугано вскрикнула и потянулась, чтобы сдвинуть рычажок обратно, но в луче света внезапно появилось изображение: большая, заставленная богатой мебелью комната, на длинном, покрытом скатертью с замысловатой вышивкой столе стояли несколько канделябров с горящими свечами. В комнате находились три человека. Двое мужчин лет тридцати и беременная молодая женщина. Никого из них Мира не знала и отметила, что судя по одежде, люди относятся к знати. Оба мужчины были светловолосы и безбороды, их сходство наводило на мысль о родстве. Только у одного были длинные волосы, завязанные лентой в хвост, у другого подстрижены коротко. Мужчины о чём-то спорили. Тот, который с короткой стрижкой, сидел в кресле, положив ногу на ногу и демонстрируя спокойствие, но его напряжённо сведённые плечи выдавала истинное состояние. Длинноволосый бегал вокруг кресла и наскакивал на брата с какими-то обвинениями. К сожалению, у голограммы не было звука, и Мира могла догадаться о происходящем только по жестам, движениям и мимике. Женщина сидела в кресле напротив него и была очень напуганной. Инстинктивно прикрыв живот большой шалью, словно хотела защитить дитя, она переводила взгляд с одного мужчины на другого; время от времени её губы шевелились, но спорщики не обращали на женщину внимание.

Вот она тяжело встала и сделала несколько шагов к двери, но мужчина с короткой стрижкой что-то ей сказал, и она, опустив голову, обречённо вернулась в кресло. Братья продолжили спорить с новой силой, длинноволосому удалось вывести второго из терпения, и он тоже вскочил, жестикулируя и что-то крича. Его лицо исказилось от ярости, руки сжались в кулаки. Мужчины сошлись на пятачке ковра, едва не касаясь друг друга лбами. Неожиданно длинноволосый выхватил из ножен кинжал и ударил брата в грудь. Женщина в кресле вскочила на ноги, рот открылся в беззвучном крике. Придерживая руками живот, она бросилась мимо убийцы к двери, но он подставил ей подножку, и женщина упала. Тут же попыталась встать, однако мужчина настиг её и, схватив волосы, запрокинул голову назад, открыв нежную беззащитную шею. Пламя свечей вспыхнуло на окровавленном клинке, когда длинноволосый перерезал горло женщины. Брызнула кровь. Женщина задёргалась в конвульсиях, пальцы судорожно сжали длинный ворс залитого кровью ковра. Вскоре она затихла. Убийца молча осмотрел своих жертв, вытер кинжал и убрал в ножны.

Глава 16. Побег

Найру пробудил шорох за окном. Впрочем, пробудил не совсем верно – она забыла что такое сон. На короткое время проваливалась в полузабытье, где вновь и вновь убегала от стражей, затем открывала глаза и опять оказывалась в узком каменном мешке. В Башне.

С раннего детства Башня вселяла в неё ужас своим мрачным видом и громадным размером. Выше всех домов в Элсаре и опутанная по верху цеплючом, она напоминала чью-то седую лохматую голову на длинной шее. Безмолвная, грозная и одинокая Башня, казалось, наблюдала за каждым жителем города. Найра знала, что это место, где держат мокрозяв и ей, коренной азарке нечего его бояться, но ничего не могла с собой поделать. Иногда ей снился сон, в котором она была в Башне. Найра видела себя девочкой лет пяти, а Фриду совсем крохой, едва научившейся ходить, поэтому Найра несла сестрёнку на закорках. Кто-то взрослый, с лицом скрытым за высоко поднятым воротником, крепко сжимал руку Найры в мозолистой ладони и вёл по бесконечным полутёмным коридорам. Она устала, Фрида была для неё слишком тяжёлой ношей, и Найра хныкала, но взрослый не сбавлял шага. Затем они вышли на улицу, девочка обернулась и увидела исполинскую Башню. Ещё ей тогда показалось, что Башня немного наклонилась, будто хотела получше рассмотреть её. Найра задрожала от страха и сжала свободной рукой амулет Праматери, висящий на верёвочке на шее.

А взрослый уже дёрнул её за руку, заставляя идти дальше. Неподалёку их ждала закутанная в тёмный плащ крупная женщина. Конечно, она была меньше Башни, но всё равно показалась Найре очень-очень большой.

– Здравствуй, Найра, – сказала женщина, глядя на неё с высоты густо подведёнными чёрными глазами. – Я отведу тебя в новый дом и научу делать многому, что должна уметь красивая девочка. Зови меня Хозяйкой…

Так она попала в Весёлый дом и с тех пор не мыслила себя где-то ещё. Только эти сны немного сбивали… Но и то лишь до прихода клиентов. А затем Найра с головой бросалась в кутёж, и от сна оставалось лишь странное послевкусие, как от дыма табака, собранного на Больших кочках.

…

После того, как Магда бросилась на неё с ножом и выгнала из своего дома, Найра пришла на берег Мёртвой реки. Села на большой камень, обхватила колени руками и подставила лицо горячему ветру, который сушил слёзы. Мимо неё проходили азарцы. Все спешили по делам, пытались урвать каждое мгновение из дней Вила, пока не сомкнулись воды Реки, пока открыты проходы между островами. И только ей, Найре, идти было некуда и не к кому. Всегда окружённая людьми, она сейчас чувствовала себя речной тварью, отделённой от других толщей воды.

Постепенно Купол над головой потемнел, и берег опустел. Люди возвращались в свои дома, и душа Найры тоже потянулась к пылающему очагу. Может, рискнуть и вернуться в Весёлый дом? Хозяйка, конечно, покричит и поругает её за то, что на виду у всех устроила драку со Сьюзи, а потом убежала, не попрощавшись. Но если рассказать обо всём, что случилось: про смерть Фриды, преследование куклы, убийство Кимана и главное, неожиданно появившуюся способность плавать в неоткукренной воде, может, она пустит Найру обратно? У хозяйки точно никогда не было девушки с такими способностями, на этом можно хорошо заработать! А в Весёлом доме это самое главное.

Воодушевлённая такими мыслями, Найра вернулась в город. И весьма вовремя: стражи уже готовились закрыть ворота.

На крыльце Весёлого дома, как обычно, сидел внук кухарки по имени Леви. Собрав колючки цеплюча и высохшие комочки глины, он разложил напротив друга друга две непримиримые армии. И вот они сошлись в бою не на жизнь, а на смерть. Колючки наступали, набрасывались на глину, крошили её в пыль. А полководец завывал и улюлюкал, подбадривая бравых солдат. Появления Найры он, поэтому, не заметил.

– Привет, Леви, – сказала она, приблизившись к крыльцу и улыбаясь. – Колючки опять побеждают?

Мальчишка вскинул голову, несколько мгновений смотрел на Найру дикими глазами, потом, не говоря ни слова, вскочил и убежал в дом. Нехорошее начало. Найра взглянула на поверженное глиняное войско: убегая, Леви наступил на него и окончательно стёр в порошок. Осторожность кричала Найре: «Уходи!» Но она медлила, не зная, куда идти. К тому же, может, ей кажется, будто что-то не так? Мало ли из-за чего и куда убежал мальчишка.

В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появилась Хозяйка. Высокая, ширококостная, с тёмным, покрытым рытвинами морщин лицом и мощными руками, она напоминала огромный, обожжённый в печи кувшин.

– Найра! Где ты была? Мы тебя потеряли! – воскликнула она и заграбастала девушку в объятия.

Вдохнув исходящий от женщины тяжёлый запах духов, смешанный с запахом пота, Найра почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы облегчения.

«Моя семья!» – подумала она.

– Идём в дом, что мы стоим на крыльце, – басила, между тем, Хозяйка, и Найра не успела ответить, как очутилась в доме.

Её встретил привычный чад кутежа. Был вечер, самый разгар веселья. Клиенты тискали хихикающих, раскрасневшихся от браги и духоты девушек, пили, с громким стуком опускали кружки на грязные столы, опять пили; кто-то в обнимку с выбранной девицей уходил по лестнице на второй этаж в комнаты, кто-то наоборот возвращался. Здесь смеялись и дрались, пили и сношались, но никогда не любили. Сгореть, как факелы, не оставив о себе даже памяти – кому нужна память? Лишь бы сейчас было весело и лихо, а брага лилась рекой. А что будет потом… К Вилу всё, к Вилу!

Найра попыталась разглядеть в чаду знакомые лица подруг и… Сьюзи, но Хозяйка уже тащила её к лестнице.

– Как хорошо, что ты вернулась, – трещала она, перекрикивая галдёж. – После твоего исчезновения у меня такие убытки! Хромой Френ не хочет других девушек, требует только Весёлую Найру. А ты сама знаешь, как хорошо он платит.

– Знаю, – поспешно вставила Найра. – Послушайте, мне нужно вам кое-что рассказать!

– Потом, Найра, потом. Сейчас работать.

Они поднялись на второй этаж. Впереди показались близняшки Рада и Дада. Увидев Найру, они взволнованно ахнули; Дада хотела что-то сказать, но Хозяйка зыркнула на неё с такой злостью, что девушки схватились за руки и сбежали вниз по лестнице. Хозяйка подвела Найру к её комнате.

– А что, Хромой Френ уже там? – растеряно спросила та.

– Скоро придёт, – ответила женщина и открыла дверь.

Комната была погружена во мрак. Найра почувствовала запах дурного табака, внутри неё дико рванул страх. Она со всей силы толкнула Хозяйку, так что та ударилась об дверь, и бросилась прочь. Миновав коридор, спустилась по лестнице, перепрыгивая через несколько ступеней.

– Задегжите её! – раздался за спиной властный мужской голос.

Все в зале разом повернулись к Найре.

– Не выпускайте убийцу! – рявкнул преследователь.

Лестница задрожала от топота ног. Убийцу?! У Найры ослабели колени. Обернувшись, она увидела крупного мужчину в одежде агента и двух городских стражей. Чутьём Найра поняла, что доказывать что-либо бесполезно. Нужно бежать, пока несут ноги и есть силы.

Несколько человек, из тех, что были в зале, уже неуверенно поднялись, чтобы задержать её. Внезапно взгляд Найры упал на сидящего за столом внука кухарки. Радостно разинув рот, Леви наблюдал за происходящим.

Решение пришло мгновенно. Она схватила со стола нож, метнулась к мальчику, схватила его в охапку, сорвала со стула и приставила к горлу нож. Девушки в зале завизжали, мужчины замерли в растерянности. Никто не ожидал от Найры подобного. Она и сама от себя не ожидала. Леи всхлипывал; Найра чувствовала, как под рукой трепещет его сердечко.

Из кухни на шум вышла кухарка. Увидев Найру с внуком, она выпустила из рук кувшин, и тот разбился на мелкие осколки.

– Бабуля! – заверещал Леви.

Кухарка с воплем бросилась к нему, но один из стражей перехватил её и оттащил в сторону, что-то наговаривая на ухо. Кухарка мотала головой, глядя на Найру с ненавистью.

Мужчина в форме агента медленно спустился с последней ступеньки.

– Не подходи! – заорала Найра.

Мужчина выставил руки ладонями вперёд, сказал, картавя:

– Успокойся, Найга. Никто не хочет тебе плохого.

Она истерически хохотнула:

– Да неужели?!

– Конечно.

– Пусть все отойдут от двери! Я выйду из дома и отпущу мальчика.

Стражи вопросительно смотрели на картавого.

– Пусть выйдет, – сказал он.

– Неееет! – завопила кухарка.

– Заткните её уже, – поморщился картавый.

Страж закрыл кухарке рот широкой ладонью. Она закатила глаза и обмякла в его руках, потеряв сознание.

– Можешь идти, Найга, – сказал картавый.

– И не догоняйте меня! – крикнула она. – Я не отпущу его, пока не спасусь!

– Ты же сказала, тебе только из дома надо выйти! – глухо заметил один из сидящих за столом клиентов.

– Чтобы меня тут же схватили? – взвизгнула Найра. Рука, сжимающая нож, сильно дрожала.

– Освободите двеги! – рявкнул картавый на перекрывших выход мужчин.

Одновременно с этим Найра заметила, как он кивнул усачу слева. Она поняла, что это обманка, они всё равно её не выпустят.

Она сделала вид, что поверила. Часто оглядываясь на дверь, отступила. Когда до порога остался один шаг, швырнула мальчишку прямо на усача и выбежала из дома.

Не оборачиваясь и не чуя под собой ног, помчалась по пустынным улицам. В голове лихорадочно билась мысль: «Только бы добраться до улицы Костей!"

Она знала, что там есть сарай, в котором несколько досок отодвигались.

Вот и нужное место. Задыхаясь от бега, Найра бросилась к стене сарая. В тишине улиц слышался топот ног. Найра отогнула доску, пролезла внутрь. Оставляя на пальцах занозы, задвинула доску на место. Отползла подальше, наткнулась на что-то твёрдое. На неё повалились мётлы и грабли. Чувствуя себя совершенно обессиленной, Найра даже не попыталась их сдвинуть. Так и лежала, прижавшись к холодной земле и тяжело дыша.

Мимо сарая протопали тяжёлые сапоги.

Удалось! Спряталась!

…

Она пролежала так всю ночь – вздрагивая от каждого шороха и ожидая, что сейчас стражи вернутся и вломятся в сарай. Но время шло, стражи не возвращались, и Найра осмелилась выбраться из-под мётел, сесть.

Однажды она уже скрывалась в этом сарае от сумасшедшего клиента, который с чего-то решил, что она должна принимать только его, а узнав, что к Найре ходят и другие, подкараулил девушку на улице. Она на силу унесла от него ноги. Убегая, заметила, что в одном из сараев отогнута широкая доска, так, что может пролезть взрослый человек. Отсиделась здесь, пока сумасшедший не убежал дальше. Вернулась в Весёлый дом, пожаловалась Хозяйке, и та напустила на сумасшедшего Рая с Гримом, которые занимались прочисткой мозгов как раз таким клиентам. Найра потому и держалась за Весёлый дом, что знала – всегда можно прийти и пожаловаться Хозяйке на трудности, она защитит. Вернее, защищала. А сегодня сама сдала стражам. Найра зажмурилась и заскулила: все в Весёлом доме были в сговоре – начиная с Леви и заканчивая Хозяйкой.

А она даже не знает, в убийстве кого обвиняется!

Скоро начнёт светлеть Купол, и ей нужно убраться из города: в Сухири или на Большие кочки. Лучше в Сухири. Теперь, когда она может пить неоткукренную воду, ей не придётся тратить камни на отккуренную. В Сухири наймётся к кому-нибудь на работу – а что, она сильная и не боится тяжёлой работы. А потом… вдруг судьба улыбнётся, и Найре удастся встретить хорошего мужчину, который не будет знать о её прошлой жизни? Они построят свой дом, Найра родит детей, и всё у них будет, как у всех – тихо и мирно. В, конце концов, своими мытарствами она заслужила счастье. И ничто никогда не будет напоминать о произошедшем сегодня в Весёлом доме. О том, как она держала в руках нож, приставленный к горлу ребёнка. Хоть и не собиралась убивать его – всё равно.

Найра так расчувствовалась, что заплакала. Слёзы катились по щекам, задерживались на губах, и Найра слизывала их языком. После того, как она схватила Леви, никто не поверит, что она не убийца. Но что она могла поделать? Сдаться? Надеяться на честный, справедливый суд? Какая может быть честность, если Хозяйка, которая заменяла Найре мать, предала её, обманом завела в комнату, где поджидали стражи. Нет, она всё сделала правильно, как велели сердце и осторожность.

Внезапно она почувствовала голод. Даже удивилась себе самой – как можно в такую ночь в её положении ощущать голод? Но, удивляйся, не удивляйся, в животе появились голодные рези. Найра попыталась вспомнить, когда последний раз ела – кажется, у Магды и, кажется, это произошло много жизней назад.

Она вновь попыталась отвлечься, стала думать о Магде и её странном поведении, когда они ни с того ни с сего выгнала Найру и даже угрожала ножом. Нужно будет сходить к ней, когда Гай вернётся и выяснить, что это на Магду нашло. Может, это она без Гая стала такой бешеной? Девушки в Весёлом доме говорили, что у некоторых женщин такое бывает – ударяет в голову от воздержания. Если так, то Магду хорошенько приложило.

Рези в животе стали сильнее. Найре казалось, что её протыкаю раскалённые иглы. Нужно найти еду и прекратить эти мучения.

Она вспомнила, что торговцы на Рыночной площади, закрывая вечером лавки, выбрасывали испортившуюся за день еду – для нищих. Конечно, рассчитывать, что сейчас много осталось, глупо – на охоту надо отправляться с вечера – но может, хоть что-то перепадёт?

Найра осторожно выбралась из сарая, поёжилась от утреннего холода. Выросший за ночь, молодой и робкий цеплюч, покусывал голые ноги и неуверенно цеплялся за край платья. Найра побежала по пустынным улицам к площади. Голод гнал её вперёд, заставлял преодолеть страх.

Вот и Рынок. Пустые лавки торговцев смотрели на неё чёрными провалами прилавков. В арку, ведущей к улице Двух Богинь, шмыгнула крупная крыса. За домами раздались мужские голоса. Найра вздрогнула всем телом, ей показалось, что она узнала в одном из них картавого агента. Она метнулась к ближайшей лавке, забежала внутрь, остановилась, давая глазам привыкнуть к полумраку.

Голоса приблизились.

– Нужно осмотгеть каждую лавку, – сказал картавый. – Вы идите по левой стогоне, мы с Феликсом по пгавой. Посегедине встгетимся.

Найра, наконец, разглядела, что в углу свалены корзины. Хорошее укрытие. Она бросилась туда и остановилась, как вкопанная: на полу за корзинами сидела Мира. Та самая мокрозява, которую Сьюзи продала в Башню. Всё это время Найра старалась про неё не вспоминать, сразу начинал душить стыд, и она становилась самой себе противна. Ведь это она познакомила Сьюзи с Мирой и едва сама не стала соучастницей подлости – одумалась в последний момент. Но она была уверена, что Мира до сих пор в Башне с другими мокрозявами…

Мира что-то сказала, глядя на Найру с мольбой и страхом, но она даже не разобрала слов. В лавку вломились стражи. Увидев Найру, один радостно закричал:

– Есть! Мы нашли её!

Она метнулась к выходу, надеясь прорваться, но было слишком поздно. Мужчины схватили её, бросили на пол.

– Пустите меня! Я ничего не сделала! – закричала она.

– Хранители разберутся, – ответил страж. – Ну, поднимите её.

– Подождите, надо, как положено, – сказал картавый. Найра уже узнавала его по голосу.

– Найга из Весёлого дома, – продолжал он, – ты обвиняешься в убийстве тгавницы Магды. Что ты можешь сказать в своё опгавдание?

В голове у Найры всё закружилось хороводом. Магду? Убила Магду? Но это не так! Это травница угрожала ей ножом, и Найра едва ноги унесла из её дома!

– Я никого не убивала! – закричала Найра. – Пожалуйста, отпустите меня!

Она слышала, как картавый сказал стражам:

– Идём отсюда. Уже тоггаши собигаются, нам ни к чему толпа.

Она завыла от отчаяния.

– Заткните её! Надоела.

В голове будто что-то взорвалось. И…

Глава 16.1

Дверь камеры открылась со скрипом, от которого у Найры пробежал мороз по коже. На пороге стояли четверо: страж с факелом, писарь со свитком и чернильницей, незнакомый низкорослый мужичок, а также тот, кого Найра ненавидела и боялась больше всего на свете. Это он бросил их с Фридой умирать в пещере после обвала. Им чудом удалось выбраться, но Фрида так и осталась с покалеченными ногами. Хадар неторопливо вошёл в камеру. Найра вскочила с пола, глядя на него с ненавистью и страхом.

Тогда, выбравшись из пещеры она искала его, чтобы отомстить. Он говорил Фриде, что работает писарем у Великого Хранителя. Несколько дней Найра бросила около дома Хранителя, надеясь увидеть Хадара. На третий день удача улыбнулась: он шёл по дорожке к дому в окружении агентов, словно господин, а на его плаще блестел знак Хранителя. Найра в испуге отступила в тень ограды.

Внезапно ей на плечо опустилась тяжёлая рука. Она вскрикнула, обернулась. За спиной молодой мужчина в форме агента. Он весь был какой-то узкий, словно созданный специально для того, чтобы пролезать в щели.

– Что ты тут делаешь? – спросил агент с угрозой.

– Кто это? – спросила Найра, показав в сторону, куда ушёл Хадар.

– Вот глупая, – рассмеялся тот. – Это господин Старший агент.

Он до боли сжал руку Найры:

– Пойдём-ка, я тебя ему покажу. Расскажешь, зачем ты уже третий день шатаешься вокруг дома.

– Нет! – умоляюще воскликнула она. – Пожалуйста! Он приходил ко мне, и я… влюбилась. Хотела увидеть его хоть одним глазком.

– Откуда ты?

Найра лукаво улыбнулась:

– Из Весёлого дома.

– Значит, влюбилась, – хмыкнул агент.

– Да. Но лишь потому, что не знала тебя.

Агент поднял брови.

Найра прильнула к нему, ласково погладила по плечам, опустилась ниже. Агент перехватил её руку и прижал к ограде.

– Мужчины любят любить меня, – сказала Найра, глядя на него снизу вверх.

Агент ухмыльнулся.

– Любят любить, значит?

В тот же вечер он пришёл к ней в Весёлый дом и стал постоянным клиентом, пока его не съел на Реке червь Ооно. От агента Найра узнала некоторые подробности про Хадара и поняла, что это глыба, с которой Найре никогда не справиться. Нужно держаться от него подальше. Фриде она ничего рассказывать не стала – язык не поворачивался открыть, что Хадар просто посмеялся над её любовью.

Лишь засыпая, она с тех пор желала Старшему агенту смерти. Скорой и лютой. Найра верила, что однажды Праматерь призовёт Хадара к ответу за его злодеяния.

Но пока что Праматерь не торопилась. Вот уже Фрида умерла, и сама Найра сидела в каменном мешке, а Старший агент стоял на пороге – самодовольный и невредимый.

В камеру вошёл страж, закрепил факел в розетке на стене и встал подле. Следом за ним вошёл писарь. Стульев в камере не было, и он сел прямо на пол, разложив перед собой приборы.

– Проходи, что стоишь? – насмешливо обратился Хадар к стоящему в коридоре мужичку.

Тот неуверенно переступил порог и остановился, часто моргая слезящимися, воспалёнными глазами.

Старший агент достал из кармана пузырёк и подошёл к Найре. Она отступила, прижимаясь к стене. Спросила, с ужасом глядя на пузырёк:

– Это яд?

– Нет, – ответил Хадар. – Сыворотка правды. Пей.

Он протянул ей пузырёк.

– Я… не буду обманывать, – торопливо сказала Найра.

– Все вы так говорите, лгунишки.

Он схватил Найру за руку и вложил ей в руку пузырёк.

– Пей, кому сказал! Или вольём в тебя силой.

Она кинула взгляд на стража, решившись, выпила. Жидкости было на один глоток. У неё оказался кислый и вяжущий вкус, от которого онемел рот. Найра перестала ощущать язык. Она в испуге посмотрела на Хадара.

– Некоторое время ты будешь чувствовать себя странно, – сказал он, забирая у неё пузырёк. – Но потом признания польются рекой.

Найра прижала руку к горлу. Она чувствовала, как онемение растекается вниз по шее.

– Не пытайся ничего сделать и главное не паникую, – сказал ей Старший агент. – Скоро всё само собой пройдёт.

Он закрыл крышечку и убрал пузырёк в карман. После чего повернулся к незнакомому мужичку.

– Узнаёшь её? – спросил Хадар, указывая на Найру.

Незнакомец мельком взглянул на девушку и часто закивал.

Превозмогая онемение, Найра воскликнула:

– Я е з. аю эого чеоеа.

Язык ещё плохо работал, и удавались только гласные.

– Зато он тебя знает, – улыбнулся Хадар. – Расскажи-ка нам, братец, что ты видел в доме Магды.

Найра задрожала все телом.

– Ну… это, – взгляд незнакомца сновал по углам, тщательно обходя Найру. – Зашёл я, значица, к Магде. За настойкой зашёл для глаз…

– Зачем ты зашёл, нас не интересует, – оборвал Хадар. – Рассказывай, что там увидел.

Мужичонка втянул голову в плечи, став похож на толстый чурбан. Перо писаря скрипело по свитку, занося каждое произнесённое им слово.

– Её увидел, травницу… – скомкано заговорил мужичок. – И вторую тоже. Вот её.

Он показал пальцем на Найру.

– Что было у неё в руках? – спросил Хадар, отстукивая каждое слово ударом каблука.

Мужичок кинул на него испуганный взгляд, торопливо ответил:

– А так это… Нож.

– Это неправда! – вскрикнула Найра, но никто не обратил на неё внимание.

– Можно идти? – робко спросил мужичок.

– Нет. Не можно, – рявкнул Старший агент. – Рассказывай, что она делала с ножом?

Свидетель снова часто заморгал, ответил.

– Ударила.

– Покажи нам, как она это сделала.

Мужичок сцепил обветренные руки в замок и рубанул ими сверху вниз, проткнув невидимое тело.

Найре показалось, будто её голову засунули в котёл и ударили по нему молотом. Неожиданно Хадар оказался рядом, взял её лицо в свои ладони, заставляя смотреть на себя.

– Признавайся! – приказал он.

– В чём?! – всхлипнула Найра, глядя на него с ужасом.

– Ты убила травницу Магду.

– Нет! Я не убивала её! Я даже не знала, что она мертва!

– Может, и мальчика в Весёлом доме не ты пыталась убить?

– Я не пыталась его убить! Мне просто нужно было выйти! А они не пускали!

– Может, Магда тебя тоже не пускала?

– Нет! Она наоборот меня выгнала! Это человек всё перепутал! Нож был не у меня, а у Магды.

– Ты прижимала нож к горлу мальчика! – неожиданно рявкнул Хадар. – Десятки людей видели это.

Она всхлипнула, повторила:

– Мне просто нужно было уйти… А они не пускали. Но Магда тут ни при чём. Зачем вы меня путаете? Зачем всё смешиваете?

– Этот честный человек видел, как ты убила Магду, – сказал Хадар. Его чёрные глаза, словно два провала беспощадно и холодно смотрели в её лицо.

– Оставьте меня! – взмолилась Найра. – Прошу вас, я никого не убивала!

Внезапно он повернулся к другим мужчинам и приказал:

– Выйдете вы все. Оставьте нас одних. Этого (кивок на свидетеля) можно отпустить.

Найра сглотнула подкативший к горлу комок страха: она боялась этих людей, но оставаться наедине со Старшим агентом было ещё страшнее.

– Ну, живее! – прикрикнул Хадар на писаря.

Тот поспешно вышел, оставив на полу письменные принадлежности.

Следом страж вывел свидетеля. Когда за ними закрылась дверь, Хадар повернулся к Найре. Она стояла ни жива, ни мертва, гадая, что он задумал.

– Я не хотел говорить при них, – тихо сказал он. – В общем, мне жаль, что так вышло с Фридой.

Найра вздрогнула всем телом. Она ожидала услышать всё, что угодно, но только не это. Иногда Найра представляла, как однажды наберётся смелости и бросит в лицо Хадара страшные проклятия. Но сейчас язык словно прирос к нёбу, и она не могла произнести ни слова. В голове всё перемешалось. Фрида, Магда, Леви… Она была совсем сбита с толку.

– Не проходит и дня, чтобы я не думал о твоей сестре, – добавил он с печалью. – Но есть вещи и поступки, которые мы не можем изменить.

Хадар неожиданно взял её за руки и понёс их ладонями к лицу Найры.

– Посмотри на них, – его голос стал вкрадчивым, будто у них на двоих была какая-то тайна. – Твои руки знают всё лучше, чем твоя голова.

Найра мелко дрожала, не понимая, к чему он ведёт.

– Признайся себе, Найра: ты хотела убить этого противного, мерзкого мальчишку. Он вечно на всех ябедничал и за всеми шпионил. Ты увидела его на крыльце, и рука сама исполнила твоё желание.

Она отшатнулась, всхлипнула:

– Я не хотела его убивать. Леви просто оказался рядом, а я хотела уйти. Но они меня не пускали…

Хадар сжал её плечи, привлёк к себе так, что она чувствовала его дыхание на своей щеке.

– Я люблю ножи, – неожиданно ласково произнёс он. – Нож, как продолжение моей руки. Он достаёт гораздо дальше, чем могу я. Он придаёт силу и власть. Ты ведь тоже это почувствовала? Скажи, Найра.

– Что сказать? – пролепетала она.

– Ты взяла нож, и все сразу стали тебя слушаться, уже никто не мог отмахнуться и назвать дешёвой шлюхой. Они делали то, что ты говорила. Это так приятно – стать госпожой, – Хадар склонил голову к её шее, едва не касаясь губами.

Найра почувствовала, как ею овладевает странное состояние зачарованности – его голосом, чёрными глазами, в которых метались огни факелов, ощущением рядом сильного мужского тела.

– Вспомни, как твои руки держали нож, – прошептал Хадар ей на ухо. – Каким он был, Найра?

– Гладким, – едва слышно ответила она.

– Отполированным многими ладонями, – продолжил агент.

Он дотронулся пальцем до её ладони, и Найра невольно сжала её в кулак.

В тот же момент ей показалось, что она чувствует в ладони нож. Широкий кухонный, каким привыкли нарезать ломтями хлеб.

– Вспомнила? – спросил Хадар, коснувшись её мокрой щеки и убрав прилипшие волосы.

Она кивнула, всё глубже погружаясь в состояние пограничное с реальностью. В мыслях бледным огоньком вспыхнула мысль: «Сыворотка правды…»

Но Найре было лень додумывать её до конца. Она глядела по сторонам и видела, что камера размывается. Найра и всё вокруг будто попали в огромную каплю воды. Она наклоняла голову к правому плечу, и камера тоже смещалась вправо; наклоняла к левому, и камера съезжала влево.

– Теперь давай поговорим о Магде, – проворковал ей на ухо Хадар.

– Давайте, – ответила Найра, заколдованная происходящим.

– Я знаю, ты не хотела убивать её, – неожиданно шепнул Старший агент.

Она радостно кивнула: наконец-то он поверил!

– Магда ревновала к тебе Гая, – продолжал Хадар. – Она узнала, что он часто бывает у тебя в Весёлом доме.

– Правда? Узнала? – удивилась Найра.

– Да. Ты намного красивее её. Гай любил тебя больше, и она захотела тебя убить.

Девушка подняла на него глаза и потрясённо спросила:

– Откуда вы знаете?

Он вновь взял Найру за руку и погладил её пальцы.

– Слушай меня, – сказал Хадар. – Нож. Он был в руке Магды. Она ревновала к тебе Гая. Хотела тебя убить.

Он сжал руку Найры в кулак:

– Но ты не дала ей этого сделать.

– Не дала, – повторила Найра.

– Ты остановила её.

В душе Найры всколыхнулся протест.

– Я убежа…

– Конечно, сама бы она уже не остановилась, – согласился Хадар. – Ты увидела на столе нож. Гладкий, отполированный многими ладонями. Тебе нужно было выйти наружу, только выйти. Но она тебя не пускала. Ты взяла его, у тебя не было другого выхода.

Неожиданно камера закружилась перед глазами, Найра будто покатилась с огромной горы у которой не было ни начала, ни конца, и остановилась в доме Магды. Да, это точно он: очаг в полу, травы на стенах…

Раздался голос Хадара, который звучал сверху и снизу, как будто говорил сам дом:

– Посмотри на свои руки, Найра. Доверься им.

Она опустила глаза и увидела в своих руках нож: широкий, с гладкой, отполированной рукоятью, широким клинком. Этот нож не был создан для битв, им нарезали хлеб, чтобы накормить голодных. Найра точно видела его раньше, только никак не могла вспомнить где.