Текст книги "Последний кольценосец"

Автор книги: Кирилл Еськов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 33 страниц)

ГЛАВА 63

Темнолесье, южнее крепости Дол-Гулдур.

31 июля 3019 года

Дождь был нескончаем. Вот уж третий день как в воздухе висела холодная, совершенно осенняя морось; когда в тучах погромыхивало, казалось, будто из провисшего едва не до земли матраца лениво выколачивают водяную пыль. Ручей, в который уперлась сейчас ведомая Гризли колонна, обратился за эти дни в настоящую речку, кантующую по перекатам небольшие камни. Пока шестеро бойцов возились с наведением навесной переправы (иначе не перетащить раненых), остальные стыли в неподвижности на берегу, и ледяные струйки, скатываясь по изможденным лицам и обращая пропотевшую насквозь одежду в ледяной компресс, мерно размывали то немногое, что еще оставалось от их боевого духа. То еще сочетаньеце – бегство, неподвижность и мокрый озноб…

Гризли поглядел на горизонтальную веревочную струну, под которой сейчас бессильно висел на грудной и поясной обвязках первый из тяжелораненых, на плес под перекатом, где, вспенивая кофейного цвета воду, боролись с течением переправляющиеся конники, и по закаменевшим скулам его вновь прокатились желваки. Да уж – не повезет, так не повезет: терять чуть ли не час на форсирование этой переплюйки он никак не рассчитывал, а эльфы и без того уже наступают им на пятки и жарко дышат в затылок… Большая часть его бойцов сейчас отчаянно отбивалась в осажденном Дол-Гулдуре, имея перед собою единственную задачу: отвлечь на себя основные силы вторгшейся позавчера в Темнолесье эльфийской армии, Гризли же, чудом проведя колонну из вверенных его попечению мордорских и изенгардских конструкторов сквозь не вполне еще замкнувшееся кольцо окружения, со всей возможной скоростью уводил ее теперь на юг, вдоль тракта и, в свою очередь, отвлекал на себя эльфийскую погоню от уходящего в одиночку Росомахи: тот уносил в заплечном мешке документацию «Оружейного монастыря» – ту, что не успели переправить предыдущими эстафетами.

Весь расчет Гризли строился на том, что в погоню за ними эльфы отправят сравнительно небольшие силы, которые можно будет опрокинуть и отбросить, соединившись с Арагорновыми частями, стерегущими буроземский участок тракта от настоящих мордорцев. И все шло не так уж плохо, пока они не уткнулись в этот проклятый ручей… Время, время!.. Гризли застыл, схоронившись за обомшелым стволом темнолесской ели и поминутно ожидая – вот сейчас промелькнет в дождливом сумраке между деревьями неслышная тень в серо-зеленом маскировочном плаще… Впрочем, скорее всего ничего разглядеть он так и не успеет, а последним впечатлением его жизни станет короткий посвист эльфийской стрелы.

– Господин лейтенант! – Позади вырос один из его подчиненных. – Переправа охраняемых персон и личного состава закончена. Ваша очередь.

«Резво управились, – поздравил себя Гризли и внезапно замер, окинув новым, в высшей степени внимательным взглядом разбушевавшуюся речушку и предательски скользкие, отполированные дождем валунники по ее берегам: – Ну, теперь держитесь. Перворожденные! Помяните мое слово – мы вернем себе это потерянное время сторицей…»

– Сержант!

– Да, господин лейтенант?

– Сколько у нас стальных арбалетов?..

Эльфийский сотник лорд Эреборн со своим отрядом достиг речки где-то спустя полчаса после того, как переправившаяся колонна Гризли растаяла в пелене дождя на другой ее стороне. Минут десять эльфы-наблюдатели, скрытно сосредоточившись за деревьями, изучали противоположный берег – ничего. Затем доброволец по имени Эдорет с привязанным за спиною мечом осторожно вошел в поток и, ежесекундно ожидая вражеского выстрела, стал продвигаться вперед, лавируя между бурунами и водоворотами; когда вода дошла ему до середины бедер, его сшибло с ног и понесло, однако эльф плавал как выдра и, счастливо избегнув ударов о камни, достиг вскоре затишка под другим берегом, где среди торчащих из воды ивовых ветвей, облепленных мокрой травяной ветошью, громоздились шапки рыхлой желтоватой пены. Эдорет выбрался из воды, махнул своим и остановился, прикидывая – как бы ловчее проскочить береговой валунник, не свернув себе шею на мокрых камнях; наблюдатели перевели дух и опустили луки – похоже, обошлось. Полевой устав любой армии в любом из Миров требует в такой ситуации дать разведчику время на изучение обстановки, однако Эреборн, торопясь настигнуть добычу до наступления сумерек, решил сэкономить на этих предосторожностях: повинуясь мановению руки сотника, пятеро эльфов двинулись вперед, повторяя путь Эдорета.

Когда они зашли в воду примерно по колено, над ручьем разнеслась заливистая трель синегрудого дрозда-варакушки, и по этому сигналу с противоположного берега хлестнул прицельный арбалетный залп. Трое эльфов были убиты наповал либо, тяжело раненные, захлебнулись и были унесены потоком; четвертый, с разнесенной вдребезги плечевой костью, сумел выбраться на сушу и доковылять до деревьев; а хуже всех пришлось пятому, который остался лежать у самого уреза воды, – ему стрела угодила в живот и, пройдя сквозь кишки, застряла в позвоночнике. Для застигнутого на вражеской стороне Эдорета время будто остановилось: за неуловимо краткие мгновения разведчик успел разглядеть затаившихся выше по откосу арбалетчиков (он даже сосчитал их – шестеро), трезво прикинул, сколько ему потребно времени, чтоб высвободить свой хитро увязанный меч и добежать до врагов, поминутно оскальзываясь на мокрых валунах… Засим и принял единственно разумное решение: спрыгнул обратно в реку и, нырнув с головою, позволил течению нести себя прочь. Ударивший ему вдогон арбалетный болт лишь прочертил на лакированной макушке торчащего из воды камня белесый, воняющий паленой курицей высверк, мгновение спустя уже бесследно затертый дождем.

Лорд Эреборн был, что называется, «юноша из хорошей семьи»: он не обладал ни полководческим даром, ни хотя бы замешенным на пролитой крови солдатским опытом, а вот храбрости и честолюбия ему было не занимать – опаснейшее сочетание… Быстро сообразив, что они имеют дело не с арьергардом настигнутой колонны, а с кучкой стрелков, прикрывающих отход основных сил, сотник решил сыграть ва-банк, используя слабую сторону арбалета – малую скорострельность (пара выстрелов в минуту – против двух дюжин у лука), и скомандовал атаку в лоб. Эреборн вскинул над головою фамильный меч Драконий Коготь, дважды протрубил в рог и, воздымая фонтаны брызг, размашисто шагнул в поток. На сотнике был доспех из гондолинской «губчатой стали», почти не уступающей в прочности мифрилу, так что он ничуть не опасался нацеленных с того берега стрел. И совершенно напрасно.

Мгновение спустя он в полной мере оценил разницу между знакомыми ему доселе ангмарскими охотничьими самострелами и стальным арбалетом нового поколения, создающим на тетиве усилие в тысячу двести фунтов. Трехунциевый бронебойный болт врезался Эреборну в правую нижнюю часть груди на скорости восемьдесят ярдов в секунду: звенья гондолинской кольчуги с честью выдержали это испытание, не дав трехгранному жалу стрелы вгрызться во внутренности эльфа, однако полутонный удар в область печени и без того вышибет дух из кого угодно. Мелькнуло средь мутных бурунов бескровное лицо в серебристом шлеме, втянулся под воду шлейф из пузырящейся по поверхности ткани маскировочного плаща – и исчезли навсегда: древняя броня обернулась грузилом… А кинувшемуся на выручку юному ординарцу болт пришел точно в переносицу.

И атака захлебнулась. Да, любые из людей – хоть дикари-харадримы, хоть рыцари Рохана, хоть умбарские морские пехотинцы – при столь очевидном численном перевесе просто ломанули бы вперед всей массой и, замостив этот окаянный брод собственными трупами, за считанные минуты захлестнули бы реденькую цепочку стрелков. Не то эльфы; слишком высока цена жизни Перворожденного, чтобы так вот устилать их телами берега безвестной речушки в Темнолесье. По сути дела, они пришли сюда не воевать, а охотиться (пусть даже и на весьма опасную дичь) – а с таким настроем не полезешь ни на осадную лесенку, ни в воду простреливаемой переправы… Унося убитых и раненых, эльфы отступили под защиту деревьев, чтобы обрушить оттуда град стрел на позицию противника. Однако спустя небольшое время оказалось, что и перестрелка нынче тоже идет как-то неправильно – сиречь не в пользу Перворожденных. Все дело тут в многодневном дожде: тетивы эльфийских луков безнадежно отмокли, и стрелы падали без сил, а главное – совершенно невозможно было удержать прицел: дол-гулдурские же болты продолжали раз за разом находить себе добычу – воистину Морготово порождение эти арбалеты!

Пришлось отступить поглубже в лес, оставив у берега лишь хорошо замаскировавшихся наблюдателей. Сэр Таранквил, принявший командование вместо Эреборна, сосчитал уложенные в ряд тела, над которыми уже кружили неведомо откуда взявшиеся черные бабочки (надо же – и дождь им не помеха…), мысленно приплюсовал к ним тех четверых, что унесло потоком, и, скрипнув зубами, поклялся про себя тронами Валаров, что эти арбалетчики (орки они там или кто – без разницы) заплатят так, что мало не покажется, и плевать он хотел на приказ Владычицы: «Взять хоть скольких-нибудь живыми». Чуть погодя вернулась высланная им разведка, и принесенные ею вести были столь же нерадостны, как и все события последнего часа. Оказалось, по обеим сторонам от тропинки начинаются обширные буреломы – вотчина гигантских муравьев; спереди буреломы эти обрываются прямо в реку, так что из Таранквиловой затеи – отправить часть сил берегом вверх и вниз по течению, растягивая и без того жиденькую оборону противника, – ничего не выйдет. «А если вернуться и сделать крюк – насколько эти завалы тянутся назад?» «Не могу знать, сэр! Проверить?..» «Отставить!..» Времени на подобные странствия уже не оставалось – и так уже невесть сколько времени потеряно, а там, глядишь, и сумерки… Что ж, деться некуда – надо атаковать в лоб.

Впрочем, «в лоб» еще не означает «очертя голову»; сэр Таранквил был командиром несравненно более опытным, чем его предшественник, и отважно лезть в воду, изображая из себя живую мишень, отнюдь не спешил. Его бойцы вновь скрытно сосредоточились за деревьями у переправы, и вновь началась дуэль снайперов. Разница же состояла в том, что эльфийские стрелки заменили тетивы на запасные, да к тому же и дождь малость поутих; теперь стрелы их ложились как надо – и уж тут-то эльфы (вне всякого сомнения, лучшие лучники Средиземья) показали наконец, на что они способны… Мордорские арбалетчики били из положения лежа, укрываясь за камнями, – так что тел убитых было отсюда не разглядеть, однако Таранквил готов был поручиться, что в строю у тех из шестерых остались максимум двое. Лишь выжав все что можно из своего преимущества в плотности стрельбы, он скомандовал атаку… А с того берега в ответ ударил залп – растянутый и неточный, но снова из шести арбалетов. Что за Морготовы шутки – подкрепление к тем подошло, что ли?!

ГЛАВА 64

И тут стрельба с того берега совершенно прекратилась, а над камнями задергался какой-то лоскут, привязанный к ножнам меча. Эльфийские лучники успели уже попотчевать это сооружение пятком стрел, когда Таранквил наконец опомнился и скомандовал: «Прекратить стрельбу!!», а потом, уже чуть тише, продолжил: «Пока прекратить. Сдаются, что ли? Ну-ну…» Лоскут помаячил еще некоторое время, а потом вместо него взорам изумленных эльфов предстал разведчик Эдорет – живой и здоровый, с мечом в руке: «Давайте сюда, живо!»

– …А где остальные? – осведомился сэр Таранквил, оглядев внутренность этого естественного укрепления: арбалетов, размещенных в «бойницах» между валунами, было шесть, а трупов – всего два (форма мордорская, без знаков различия, хотя сами – если судить по рожам – не орки; у одного торчит в глазнице эльфийская стрела, у другого полчерепа снесено Эдоретовым мечом).

– Не могу знать, сэр, – откликнулся разведчик, оторвавшись от фляги, протянутой кем-то из обступивших его товарищей, и с неудовольствием прервав свою сагу – как он, покровительствуемый, видать, самими Ульмо и Оромэ, сумел-таки выбраться на вражеский берег ярдах в трехстах ниже переправы, неслышно прокрался через лес и обрушился на врага с тылу. – Сначала-то их было, точно, шестеро, но когда я добрался до этого гнездышка, в нем оставался всего один птенчик, – Эдорет кивнул на зарубленного, – он-то как раз и палил изо всех арбалетов по очереди… Я так полагаю, сэр, остальные успели отойти – стрелы у них все равно почти кончились. Прикажете начать преследование?

…Когда колонну Гризли нагнал верховой от переправы (небывалая награда первому получившему ранение в том деле – сразу же ускакать с донесением к своим), они стояли кратким привалом посреди обширной вересковой пустоши, каких много здесь, у границы Темнолесья с Буроземьем. Лейтенант молча выслушал доклад, и лицо его, впервые за последние три дня, чуточку оттаяло – пока все идет как он и рассчитывал. Значит, в погоню за ними эльфы действительно отрядили не основные свои силы – те, видать, крепко увязли под Дол-Гулдуром, – а где-то порядка сотни ловцов… да скольких еще из них повыщелкают арбалетчики на той взбеленившейся речушке – вот уж, воистину, неведомо, где найдешь, а где потеряешь! Но самое главное – если мои парни продержатся хоть пару часов (а они продержатся, теперь в этом нет сомнения), мы еще до ночи успеем соединиться с людьми Его Величества: те наверняка уже получили эстафеты и форсированным маршем движутся нам на выручку – ну, теперь держитесь, Перворожденные! Неужто все-таки прорвались?..

Интересно, а где теперь организовывать новый «Оружейный монастырь» – может, и вправду в Мордоре? Хотя что я говорю: после прямого вмешательства гондорской армии прозреют даже самые лопоухие из этих умников… А с другой стороны, может, оно и к лучшему – куда они теперь денутся: «Вы ведь, ребята, уже хрен-те сколько времени верой-правдой служите врагу, хотите – передадим вас своим с соответствующими пояснениями?.. Ах, не хотите…» Будут, будут ковать нам «Оружие Возмездия» как миленькие! Впрочем, это все дело будущего, и нечего забивать этим голову; пока что моя задача – доставить охраняемые персоны в целости и сохранности, а уж там пускай соображает начальство. Нет, кто бы мог подумать, что самым большим сокровищем державы станут отныне все эти Джагеддины и им подобные… Правда, и мы тоже без работы не останемся – за этими ребятами нужен глаз да глаз.

Ведь сумели-таки, хитрецы, обратить эти дурацкие «летающие капли» в настоящее оружие! Ну, что точность попадания «капли» заметно возрастет, если придать ей в полете вращение на манер стрелы, – это они сообразили почти сразу, но только как заставить этот чертов кувшин вертеться вокруг продольной оси? Пристраивали к нему всякие спиральные крылышки вроде оперения – чепуха на постном масле… Тут кто-то и вспомнил про «Огненное колесо»: был у них там, в Барад-Дуре, такой тип праздничного фейерверка – легонький обруч на оси, который вращают прикрепленные к нему, в направлении по касательной, цилиндры с огневой смесью. И вот совместили эту игрушку с «каплей»: проделали в толще стенок – там, где огненная струя вырывается наружу через узкое горлышко, – несколько косоугольных каналов, вроде внутренней винтовой нарезки, и завертелся теперь этот «летучий кувшин» так, что любо-дорого…

Именно описание этого устройства и уносит сейчас в своем заплечном мешке уходящий в одиночку сквозь темнолесские чащобы Росомаха. Ничего, парень тертый, лес ему – дом родной, так что должен дойти; в условленном месте на берегу Андуина найдет в тальниках челнок с запасом провизии – и вперед. Путь до Минас-Тирита неблизкий, да и плыть ему придется только ночами, но уж тут спешить точно не стоит… Так что даже если не дойдет их колонна, Его Величество получит еще одно новое оружие – и какое!

Эти размышления Гризли были прерваны наблюдателями:

– Господин комендант! Там, спереди, какой-то верховой – гонит во весь опор!

Когда лейтенант разглядел успевшего уже спешиться у головы колонны всадника, он сперва просто не поверил своим глазам, а затем расплылся в совершенно неуставной улыбке: вот уж воистину – «отец-командир», самолично привел подмогу, никому не доверил…

– Здравия желаю, господин капитан!!

– Вольно, лейтенант, – коротко отмахнулся Гепард; и серый плащ его (уж не из тех ли самых, в коих они тогда шагали по Пеленнорским полям?), и измученный конь – все было сплошь заляпано дорожной грязью. – Занимайте оборону – эльфы будут здесь через четверть часа.

– Сколько их?

– Порядка двух сотен. Высадились позавчера на севере Буроземья, перерезали тракт и двинулись вам навстречу.

– Ясно, – пробормотал Гризли; с внезапной отчетливостью припомнилось, как десятью минутами ранее он непозволительно размяк, получив депешу от переправы: «Ну все, похоже, прорвались»… Эх, надо было по деревяшке стучать – по собственной башке, к примеру.

– Вы же видите, сколько у меня людей, господин капитан… Нам не продержаться до подхода основных сил.

– О чем вы, лейтенант? Какие «основные силы»? Их нет и не будет…

– А вы?.. – только и смог вымолвить Гризли.

– Я, как видите, здесь, – пожал плечами капитан, и движение это на миг сделало его каким-то абсолютно штатским.

– Так, значит, нас просто сдали…

– Экий вы, право, лейтенант, – «сда-али», – насмешливо протянул Гепард. – Не сдали, а пожертвовали во имя Высших Государственных Интересов. Как и вы сами, к слову заметить, обошлись с защитниками Дол-Гулдура – «ради большего приходится жертвовать меньшим», верно?.. Короче, в Минас-Тирите сочли, что сходиться с эльфами «острием против острия» сейчас несвоевременно, и отвели войска с тракта, тщательно уничтожив всю тамошнюю инфраструктуру: «Что-что? Дол-Гулдур? Какой такой Дол-Гулдур? Я не я и корова не моя…»

– А вам, как я понимаю, до крайности не понравилось это решение, господин капитан…

– Я, как видите, здесь, – с расстановкой повторил шеф «Феанора». – А то ведь в нашей с вами Службе такой роскоши, как рапорт об отставке, не предусмотрено…

– Э-э-эльфы!!! – донесся спереди крик, исполненный даже не то чтоб страха, а какой-то смертной тоски.

– А ну, без паники!! – рявкнул Гепард; он привстал в стременах и, вскинув к непроглядно дождливому небу узкий эльфийский меч (ну точно – тот самый, с Пеленнорских полей!), скомандовал: – Стройте каре, лейтенант! Конных – на правый фланг!

…Может статься, он присовокупил и что-то еще, причем вполне историческое – вроде прогремевшего при сходных обстоятельствах над песчаными барханами одного из соседних Миров: «Ослов и ученых – в середину!» Но, как бы то ни было, словам этим не суждено было попасть на страницы школьных учебников Средиземья: до наступающей эльфийской цепи было далековато – не расслышать, а из тех, кто занимал сейчас оборону рядом с Гепардом, встретить рассвет первого августа не суждено было никому. Такие дела.

ГЛАВА 65

Лориенскнй Лес, Карас-Галадон.

1 августа 3019 года

Они собрались в Синем зале Галадонского дворца в несусветную рань – по настоянию клофоэли Звезд. Утро в тот день выдалось совершенно осеннее – прозрачное и студеное, как вода в лесном ключе, так что озноб, колотивший миледи Эорнис (совершенно, впрочем, незаметно для стороннего глаза), вполне мог быть вызван именно этим обстоятельством; ей, во всяком случае, хотелось думать, что это так. «Что это вдруг взбрело в голову этой повелительнице Звезд? Эру Великий, неужто ее танцовщицы нашли-таки спрятанный палантир? Ну, пускай даже не нашли (это невозможно), а просто догадались, где он…» А между тем самая главная проблема – как подобраться сегодня в полдень к Зеркалу, неусыпно охраняемому людьми клофоэля Силы, – никуда не делась, и идей у нее по-прежнему никаких…

Уже неделю как всем стало ясно – искать все же следует именно вещественный предмет (версия насчет болотного огня и иных магических эманаций, подброшенная клофоэлью Мира, была честно проверена и, естественно, не подтвердилась), и начался методичный розыск. Когда говорят, что танцовщицы клофоэли Звезд «вынюхивают источники магии», это достаточно точный образ: они и вправду работают, как собака, охотящаяся верхним чутьем. Все эти дни напролет погрузившиеся в транс девушки кружили по Карас-Галадону, ощупывая пространство выставленными вперед ладонями – не то поиск неразличимо затаившегося средь палой листвы вальдшнепа, не то детская игра в «горячо-холодно». Пока что выходило «холодно» – магический предмет явно пребывал где-то рядышком, но в руки отчего-то не давался. Все как и предвидела Эорнис: она с самого начала опасалась не столько магии танцовщиц, сколько Стражей клофоэля Покоя с их банальной полицейской методой; впрочем, у тех расследование тоже зашло в тупик.

Опасность подобралась к клофоэли Мира с совершенно неожиданной стороны. Клофоэль Силы, которого Владычица оставила «на хозяйстве» на время своей карательной экспедиции в Темнолесье (из всех членов Совета она могла по-настоящему доверять лишь этому солдафону, никогда не игравшему в собственные игры), проявил пресловутое «усердие не по разуму». Его подчиненные, в числе прочего, заменили охрану Галадонского дверца, и в один прекрасный день ошарашенные клофоэли обнаружили, что их просто не допускают в Синий зал на заседание Совета, а все попытки объясниться с этими остолопами разбивались об их чугунное «Не приказано!». Недоразумение – понятное дело – было тут же улажено, однако все сразу уяснили себе: теперь, вплоть до возвращения Владычицы, порядки во дворце будет устанавливать клофоэль Силы – по собственному усмотрению. А поскольку Владычица впрямую запретила в свое отсутствие допускать к Зеркалу клофоэль Звезд (что было вполне разумной предосторожностью), он попросту закрыл доступ в Лунную башню, где хранился магический кристалл, для всех клофоэлей. «Ничего страшного, кашу маслом не испортишь…» Так что если за оставшиеся до полудня часы она не найдет способа преодолеть это препятствие, то весь ее детальнейшим образом разработанный план пойдет прахом, и тогда Элоара ничто уже не спасет…

– Как ваши поиски, высокочтимая клофоэль Звезд? – с любезным равнодушием осведомилась Эорнис, пока они занимали свои места вокруг стола Совета.

– Никак. Я просила вас собраться по куда более серьезному поводу…

Эорнис удивленно подняла глаза на властительницу магических стихий Зачарованного леса: та выглядела совершенно больной, а голос ее был странно безжизнен. Да, дело-то, похоже, и вправду серьезнее некуда.

– Я не стану докучать вам подробным описанием магических ритуалов, высокочтимые клофоэли Совета и вы, о Светлый Владыка, – у нас слишком мало времени… а, может статься, его уже и вовсе не осталось. Короче говоря, мы с танцовщицами примерно неделю как стали ощущать странные пульсации того магического поля, что создается Зеркалом. Сначала это была легкая дрожь, потом она обратилась в настоящие судороги, а вчера вечером судороги эти сложились во вполне определенный ритм – в высшей степени неприятный… Скажите, неужели вы все ничего не чувствуете?

– Я чувствую! – внезапно прервала повисшее за столом молчание клофоэль Памяти, и неизвестно даже, что поразило собравшихся больше – само сообщение клофоэли Звезд или это неслыханное нарушение субординации: формально-то все клофоэли были равны между собою, но никогда еще «меньшеньким» – всем этим дворцовым библиотекарям, мамкам-нянькам и церемониймейстерам – не приходило в голову встрять в разговоры Владык и «Большой четверки». – Все точно как вы сказали, о высокочтимая клофоэль Звезд! Я только не знала, что это из-за Зеркала…

«Да и откуда тебе это знать, серая ты мышь, – раздраженно подумала про себя Эорнис, – что ты вообще знаешь, кроме своих пыльных рукописей из Белерианда и дурацких саг… Но я-то хороша – как же я не связала все эти биения с Зеркалом? Вот, значит, откуда проистекает мой озноб… Другой вопрос – стоит ли признавать сей факт и тем самым лить воду на мельницу этой звездной стервы… Пожалуй, стоит – и даже следует пойти еще дальше».

– Я полагаю, высокочтимая клофоэль Памяти проявила немалое мужество, открыто высказав то, что ощущаем все мы – но боимся произнести это вслух. Чувство, испытываемое нами, – сильный беспричинный страх, не так ли, высокочтимые члены Совета?

– Может, иные барышни и испытывают «сильный беспричинный страх», но я лично ни черта не боюсь, клофоэль Мира! И не надо нам тут, знаете ли…

– Благодарю вас, высокочтимый клофоэль Силы, мы учли ваше особое мнение. Остальные члены Совета, как я понимаю, разделяют сказанное высокочтимой клофоэлью Мира. – Клофоэль Звезд слегка поклонилась в сторону Эорнис. – Только вот страх наш отнюдь не «беспричинный». Дело в том, что Зеркало… как бы это объяснить… оно в некотором смысле живое. А создаваемый им колебательный ритм – тот самый, что вы сейчас ощущаете, – хорошо известен в магических практиках: это ритм родовых схваток, но только навыворот… Страшная штука. Зеркало предчувствует свой конец – а вместе с ним и гибель всего нашего Мира… Предчувствует – и пытается докричаться до нас, понимаете? А светила над Лориеном будто сошли с ума…

– А не может это все быть как-то связано с тем магическим предметом, что никак не могут разыскать ваши танцовщицы? – подался вперед клофоэль Покоя.

– Да, может, – хмуро кивнула клофоэль Звезд; она была явно не расположена развивать эту тему и даже не ввернула чего-нибудь вроде вполне напрашивавшегося «У ваших Стражей, между прочим, дела обстоят не лучше…».

– Постойте, как вас понимать: «Наш мир обречен»? – Это уже Владыка; ты глянь-ка – проснулся наконец надежа-государь…

– Так вот и понимать, о Светлый Владыка: был – и нету. И нас всех – тоже.

– Так сделайте же хоть что-нибудь! Клофоэль Звезд! И вы тоже, клофоэль Покоя! Я… В конце концов я вам повелеваю!.. Как Владыка…

На лицах членов «Большой четверки» явственно отразилось: «И что б мы только делали без твоих повелений, Вседержитель ты наш…» Клофоэль Звезд обменялась взглядами с клофоэлями Мира и Покоя, чуть задержалась на клофоэле Силы и наконец произнесла:

– Для начала, о Светлый Владыка, мне необходимо взглянуть на Зеркало своими глазами – сейчас же, не теряя ни часа.

– Ну да, ну разумеется! Ступайте прямо сейчас…

«Вот и конец мне настал, – отрешенно подумала клофоэль Мира, разглядывая игру оттенков зелени в смарагде своего перстня. – Мне нечего возразить против ее предложения – она грамотно разыграла свои козыри, и весь Совет, включая этого маразматика, на ее стороне…» Тут, однако, над столом воздвигся персонаж в сияющих доспехах, смахивающий габаритами и тонкостью черт на каменных истуканов, что стерегут низовья Андуина. Пока Эорнис размышляла, снимает ли клофоэль Силы свой шлем и мифриловую кольчугу хоть когда-нибудь (ну, к примеру, занимаясь любовью), тот с солдатской прямотой высказался о паникерах и штафирках – что, впрочем, суть одно и то же. Он, к примеру, никаких таких зловещих ритмов не ощущает: да и откуда клофоэли Звезд, равно как и ее танцовщицам, ведом этот самый «ритм родовых схваток»? Ведь они ж вроде как девицы… Короче говоря, у него есть прямой приказ Владычицы не допускать клофоэль Звезд к Зеркалу, и попытки его нарушить будут рассматриваться как мятеж – со всем отсюда вытекающим… А вы как думали, о Светлый Владыка?!

– Да-да, – промямлил властитель Лориена (неминучий гнев Владычицы пугал его явно сильнее, нежели гипотетический конец света), – лучше все-таки подождем Ее возвращения из Дол-Гулдурского похода…

– Опомнитесь, Светлый Владыка! – Эорнис в изумлении воззрилась на произнесшую сии небывалые слова клофоэль Памяти – бедняжка, похоже, совсем утеряла чувство реальности. – Наш Мир уже скользит в пропасть, если кто и может его спасти – так это клофоэль Звезд, а этот шлемоблистающий болван уперся в инструкцию, полученную в незапамятные времена! Ну, он-то ладно – с него какой спрос, там ведь вместо мозгов бронзовая отливка, – но вы все… Эру Великий, неужели даже тут, на краю гибели, вы не способны приподняться над своими грошовыми интригами?

И Эорнис внезапно поняла, что эта книжная мышка всего лишь высказала вслух то, о чем думает вся дюжина «меньшеньких» клофоэлей, а как выяснилось секундою спустя – не только они. Потому что навстречу клофоэлю Силы, который в ярости вскочил на ноги, отшвырнув кресло, уже двигался вокруг стола своей мягкой тигриной походкою клофоэль Покоя – рука на эфесе меча, а на устах улыбочка, способная заморозить Вековечный Огонь.

– Вы тут давеча помянули о мятеже, высокочтимый клофоэль Силы… Это небезынтересная мысль, вы не находите, о Светлый Владыка?

– Ну, вы… это… – жалобно вякнул Владыка и как-то враз стушевался: «меньшенькие» уже подались к стенам, и…

– Стойте!!! – Решение, пришедшее к клофоэли Мира, было сродни вспышке молнии: все части тщетно собираемой ею головоломки внезапно встали на места – единственно возможным образом. – Я обращаюсь к вам, клофоэль Силы!

Пожалуй, никого другого он слушать бы не стал, однако клофоэль Мира во всех интригах последних лет неизменно принимала сторону Владычицы – и оттого обладала на него некоторым влиянием.

– Светлая Владычица действительно упомянула – вскользь, полушутя, – что клофоэли Звезд не следует прихорашиваться перед Зеркалом. Но на доступ к кристаллу всех прочих клофоэлей она ведь никакого запрета не налагала. Вы согласны со мною, высокочтимый клофоэль Силы?

– Это, конечно, верно…

– Ну вот видите! Значит, решено: выполняя волю Совета, я поднимусь в Лунную башню… Конечно, мои магические способности не идут в сравнение с дарованиями высокочтимой клофоэли Звезд, но уж принести ей исчерпывающее описание, в каком состоянии пребывает Зеркало, я все-таки способна.

– Да вы хоть представляете, высокочтимая клофоэль Мира, – покачала головой клофоэль Звезд, – сколь опасно заглядывать в Зеркало тому, кто не защищен моими, как вы изволили выразиться, магическими дарованиями?

– А у меня и в мыслях нет заглядывать в Зеркало: столь далеко, знаете ли, моя самоотверженность не простирается… – рассмеялась Эорнис. – Светлая Владычица, насколько мне известно, имеет обыкновение использовать для этих целей гостей Лориена из числа людей: они ведь все равно смертны – чуть раньше, чуть позже… А у нас сейчас как раз есть под руками один – этот самый летучий тролль. Он, надеюсь, еще не ликвидирован, высокочтимый клофоэль Покоя?

– Пока нет. Надо бы только привести его в порядок: когда бедняга ознакомился со своими показаниями, он просто развалился на куски – сперва пытался покончить с собой, а потом впал в полную прострацию…

– Ну, это нам не помеха. Значит, еще до полудня вы передадите тролля в мое распоряжение, договорились?