Текст книги "Точка Лагранжа (Сборник)"

Автор книги: Кирилл Бенедиктов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

6

Темные коридоры старинного колониального дома наводили на мысли о привидениях и прячущихся в густой тени наемных убийцах. Анненков даже мимолетно пожалел о том, что оставил пистолеты у себя в комнате.

Дон Луис уверенно шел впереди с керосиновой лампой в руке. Лампа раскачивалась от ходьбы, и размытые тени, будто огромные темные крылья, метались по дубовым панелям стен. Пол под ногами похрустывал и скрипел, и эти звуки наполняли душу капитана какой-то смутной, безотчетной тоской – точно так же скрипели рассохшиеся половицы в папенькином доме на Выксе, когда мальчик Юра тайком пробирался ночью в библиотеку, чтобы, забравшись с ногами в старое кресло, погрузиться в волшебный мир заморских стран. И ведь все сбылось, все получилось именно так, как хотелось тогда, в детстве… и дыхание снегов Арктики, и влажная жара джунглей, и бескрайние морские просторы – все это было в его жизни, только почему-то не принесло ни радости, ни счастья. Если бы после дальних странствий можно было вернуться в старый, пахнущий травами и сушеными грибами дом, распахнуть окошко в яблоневый сад, уснуть под треск кузнечиков и уханье филина в дальнем лесу… «Что-то ты, капитан, вздумал жалеть себя, – усмехнулся в темноте Анненков. – Тоже мне, институтка-смолянка!»

– Пришли, – неожиданно сказал де Легисамо, останавливаясь. Перед ним темнел узкий дверной проем. Хозяин поместья повесил фонарь на вбитый в массивную притолоку крюк и принялся греметь ключами. – Подземелье старинное, это часть винных погребов, построенных еще в семнадцатом веке. Здесь я храню самые ценные вещи, доставшиеся от предков. Оружие, индейские реликвии, редкие книги, некоторые письма. Ну и, разумеется, El Corazon.

Ключ мягко провернулся в замке. Слишком мягко – Анненков ожидал страшного скрежета. Дон Луис толкнул дверь и бочком протиснулся внутрь.

– Входите, капитан, – позвал он из темноты. – Лампу можете не брать, здесь электрическое освещение…

Что-то щелкнуло, и помещение за дверью залил мягкий золотистый свет. Анненков шагнул через порог и остановился, осматриваясь.

Больше всего комната напоминала склеп. Склеп этот, однако, совсем не выглядел мрачным – стены задрапированы ярко-желтыми портьерами, на полу – пушистый белый ковер из ламьих шкур. Посреди комнаты, на обтянутом алой парчой возвышении, сверкал гранями куб из толстого стекла. Анненков подошел, вгляделся – за стеклом, искусно подсвеченная электрическими лампочками, мерцала изумрудными глазами дивной красоты золотая маска.

– Жемчужина моей коллекции, – с гордостью проговорил дон Луис. – Мой дед выкопал ее в одной из глиняных пирамид на побережье. Ей по меньшей мере две тысячи лет.

– Ай-ай-ай, – покачал головой капитан. – Две тысячи, скажите, пожалуйста!..

– Взгляните сюда, – предложил де Легисамо. – Вот доспех моего далекого предка, Мансио Серра, проигравшего солнце до рассвета. А это – меч, настоящий меч конкистадора, прекрасной толедской работы. Мне кажется, он должен прийтись вам по душе.

Меч действительно был хорош. Трехфутовый клинок из тускло отсвечивающей стали, витая рукоять из чередующихся полосок светлого и темного металла. Вдоль клинка тянулась надпись, выполненная готическим шрифтом на неизвестном Анненкову языке.

– «Если из ножен вон – то не зря!» – любезно перевел дон Луис. – Ну а теперь, если вы налюбовались мечом, я покажу вам свое главное сокровище…

Капитан не без сожаления вернул меч на место. Де Легисамо педантично поправил рукоять и вновь начал рыться в связке ключей.

– Кристалл хранится в сейфе, – сообщил он. – Сейф я заказывал в Германии, у самого Круппа. Там два замка – один открывается ключом, другой – шифром. Вскрыть сейф, не зная шифра, невозможно.

Анненков скептически хмыкнул.

– В Штатах я читал об умельцах, вырезавших сейфовые замки бунзеновской горелкой. Современная наука творит чудеса, дон Луис.

– В «Холодной горе» нет бунзеновских горелок, – сухо ответил хозяин. – Сейф можно только взорвать, но в этом случае грабители не уйдут живыми – видите, какой здесь потолок? При взрыве он просто сложится, как карточный домик. Мы, между прочим, довольно глубоко под землей…

– Я вижу, вы все продумали, – похвалил его капитан. – Ну, где же ваше сокровище?

– Прошу, – торжественно произнес де Легисамо, откидывая золотистую портьеру. – Я не стал…

Тут он осекся и замолчал. Анненков с интересом заглянул ему за плечо.

За портьерой действительно был спрятан вмурованный в стену сейф. Массивная металлическая дверца, изготовленная на заводах Круппа, выглядела очень внушительно… если не обращать внимание на дыру с гладкими, словно бы оплавленными краями, располагавшуюся в пяти дюймах ниже диска шифрозамка. Дыру, в которую можно было просунуть кулак взрослого мужчины.

– Санта Мария, – слабым голосом произнес дон Луис. – Это еще что такое?..

Анненков сочувственно кашлянул.

– Похоже, ваш сейф вскрыли, – заметил он. – Мне очень жаль, но, кажется, работы для меня в этом доме больше нет.

Де Легисамо покачнулся и судорожно ухватился за стену.

– Это невозможно… – пробормотал он. – Трехдюймовая легированная сталь… никакая горелка не в состоянии…

Анненков откинул полу пиджака и снял с пояса посеребренную флягу.

– Глотните, дон Луис. Это неплохой шустовский коньяк. Я держу его для самых экстренных случаев.

– Спасибо… Ох, черт, ну и крепкая же штука… Капитан, как вы считаете, сейф пуст?

Анненков подумал.

– Ну, если кристалл был размером с куриное яйцо, то скорее всего его уже там нет. А кроме кристалла вы что-нибудь там хранили?

– Да, – сразу же ответил де Легисамо. – Письма… оригинал мемуаров прадеда… ничего, что могло бы заинтересовать вора…

– Ясно. Давайте все же посмотрим. И вот что – я не советовал бы вам совать руку в дыру. Если замок не поврежден, лучше открыть дверцу обычным способом.

– Конечно, – согласился дон Луис. – Смотрите, капитан… вот этим ключом открывается механический замок…

Ключ повернулся в замке беззвучно. Дрожащие пальцы де Легисамо потянулись к диску.

– Теперь нужно набрать последовательность из семи цифр. Смотрите – 9,2,4,2,9,1,8.

– Не слишком сложная последовательность. Девятка и двойка повторяются два раза.

– Я вкладывал в нее определенный смысл. Теперь нужно еще раз повернуть диск до упора против часовой стрелки… вот так… и тогда дверца откроется.

Раздался громкий щелчок. Дон Луис как-то неуверенно потянул ручку на себя. Массивная дверца отворилась неожиданно легко.

– Н-да, – резюмировал Анненков. – Нашего вора не письма интересовали…

Дно сейфа покрывали пожелтевшие от времени листы тонкой бумаги. Сверху на них были небрежно брошены несколько пухлых конвертов. Больше в сейфе не было ничего.

– Боже всемогущий, – проговорил де Легисамо дрожащим голосом. – Именно этого я всегда и боялся…

Капитан протянул руку и осторожно потрогал края дыры. На ощупь металл казался холодным и очень гладким, словно отшлифованным.

– Чем они это сделали? – проговорил Анненков задумчиво. – На бунзеновскую горелку вроде непохоже…

– Какая разница? – в отчаянии махнул рукой дон Луис. – Какая, черт возьми, разница, чем они это сделали, если El Corazon исчез?

Анненков пожал плечами.

– В общем-то, вы правы. Это не самый важный вопрос. На вашем месте меня куда больше интересовало бы, когда был вскрыт сейф.

– На моем месте? – горько переспросил де Легисамо. – Вы весьма тактичны, капитан.

– Я всего лишь реалист. Пока камушек хранился в сейфе, я мог рассчитывать на неплохую работу. Те, кто его у вас похитил, дон Луис, вытащили у меня из кармана десять тысяч долларов.

Некоторое время де Легисамо непонимающе смотрел на него, потом вдруг схватил за отвороты пиджака и начал с силой трясти.

– Найдите El Corazon! Полковник Стеллецкий намекал, что вы служили в русской контрразведке… Найдите кристалл, капитан, и вы получите куда больше десяти тысяч! Я щедрый человек, я обеспечу вас до конца жизни, только верните мне El Corazon!

– Уберите руки, – ледяным голосом скомандовал Анненков. Де Легисамо немедленно отпустил его пиджак, – Я очень не люблю, когда на меня кричат, дон Луис. Запомните это, если хотите, чтобы я согласился на ваше предложение.

– Хорошо, хорошо, – поспешно согласился хозяин дома. – Простите меня, я совершенно потерял голову. Так вы поможете мне, капитан?

Капитан отодвинул его в сторону и просунул руку в сейф. Вытащил один из конвертов, оглядел, потом зачем-то понюхал и положил обратно.

– Я ведь не сыщик, дон Луис… А тут нужен именно сыщик, какой-нибудь Пинкертон. Сокровище ваше украли. Вполне возможно, что это произошло довольно давно, и сейчас оно уже украшает собой декольте какой-нибудь дамочки из семейства Эспиноса… Де Легисамо скривился еще сильнее.

– Нет! Это решительно невозможно! Вчера, перед тем как отправиться к водопадам, я спускался сюда и открывал сейф. El Corazon был на месте.

Капитан присвистнул.

– Что ж, в таком случае наше положение не вполне безнадежно. Скажите, а вы вообще часто приходили сюда… полюбоваться?

К большому удивлению Анненкова, де Легисамо зарделся, как маков цвет.

– Не то чтобы часто… но в общем, время от времени… скажем, раз или два в неделю…

Слова давались ему с таким трудом, будто хозяин поместья признавался в каком-то мелком, но донельзя постыдном грешке.

– В котором часу вы отпирали вчера сейф? – продолжал давить Анненков. Нельзя сказать, что допрос несчастного де Легисамо доставлял ему удовольствие. Во время обороны Крыма капитан несколько месяцев служил адъютантом генерала Климовича, начальника Особого отдела армии Врангеля, вдоволь нагляделся на методы работы контрразведки и почти всегда сочувствовал ее клиентам. Но дон Луис напросился сам. Перспектива возвращаться на побережье несолоно хлебавши ничуть не прельщала Анненкова.

– Около трех пополудни, – промямлил де Легисамо. Выглядел он совершенно раздавленным. – И пробыл здесь около получаса… Но я совершенно точно помню, что запер сейф.

– Разумеется, заперли, – успокоил его капитан. – В противном случае вору не пришлось бы сверлить такую дыру.

– Да, конечно, конечно, – дон Луис сжал руками виски. – Проклятье, я совершенно потерял способность логически мыслить…

– Пустяки. Хотите еще коньяку?

– Нет! А впрочем… давайте.

Пока де Легисамо прикладывался к фляжке, капитан обошел помещение, внимательно разглядывая развешенные по стенам экспонаты.

– Здесь где-нибудь есть вторая дверь? – спросил он. – Какой-нибудь потайной ход или что-то в этом роде?

Дон Луис у него за спиной закашлялся.

– Нет, здесь нет… Сюда ведет только один путь – тот, которым пришли мы.

– Что значит – «здесь нет»? – перебил Анненков.

– Ну, есть нечто вроде старого подземного хода, который когда-то выводил из второго зала винных погребов к беседке в парке… Понимаете, моя прабабка, женщина очень властная, страшно пилила своего мужа за тягу к спиртному… А прадед…

– С пониманием. Где этот второй зал?

– За лестницей есть такая неприметная дверь… Капитан почесал бровь.

– У кого еще есть ключи от двери в подвал? Де Легисамо слегка промедлил с ответом.

– У Кристобаля, мажордома. Но он, разумеется, не стал бы спускаться сюда без моего позволения.

– Давайте не будем спешить с выводами. Кто-нибудь кроме вас знал, какая комбинация открывает дверцу сейфа?

На этот раз дон Луис отреагировал мгновенно.

– Конечно, нет! Я хранил эти цифры в глубочайшей тайне…

– И открыли секрет первому встречному, – мягко укорил де Легисамо Анненков. – То есть мне.

– Ну так сейф в это время уже был вскрыт. Я, кажется, понимаю, к чему вы клоните. Нет, Юрий, – вы позволите называть вас Юрий? – человека, который имел бы одновременно ключи от двери и от сейфа, в поместье нет.

– Однако у вора были ключи от двери в подвал. Если помните, она была заперта.

– Кстати! – де Легисамо хлопнул себя по лбу. – То-то мне показалось это странным…

И он бросился к выходу из комнаты, на ходу нашаривая на связке нужный ключ. Анненков поспешил за ним следом.

– Он слишком легко поворачивается, – пробормотал де Легисамо, крутя ключ в замке. – Там всегда что-то заедало, иногда мне даже казалось, что эта чертова дверь больше не откроется. А теперь все идет как по маслу…

– Как по маслу, – задумчиво повторил Анненков. – Ну-ка, ну-ка…

Он извлек из кармана спичечный коробок, вытащил спичку и, мягко оттеснив дона Луиса, вынул ключ из замка. Аккуратно, стараясь не сломать, ввел спичку в замочную скважину, потыкал ей туда-сюда…

– Дайте-ка лампу, – не то попросил, не то приказал он. Де Легисамо сдернул с крючка свою керосинку, поднес почти к лицу капитана. Тот внимательно осмотрел спичку – на желтоватой древесине можно было различить темные разводы.

– Масло, дон Луис. В точку попали. Замочек-то наш смазывали, причем не очень давно…

– Зачем? – удивился де Легисамо. – Все равно скрипа пружин никто бы не услышал…

– Вот и я думаю – зачем? – сокрушенно признался Анненков. – И честно вам скажу – не знаю. Пока не знаю.

– А сможете узнать? Ведь сможете же?

Во взгляде влажных черных глаз дона Луиса было что-то невыносимо щенячье. Капитан отвернулся.

– Пока что я не могу дать вам никаких гарантий. Кстати, как звали вашего батюшку?

– Батюшку? – оторопел хозяин дома. – Хуан Матиас де Легисамо… но какое отношение?..

– Да никакого. Просто неудобно – вы меня по имени, а я вас «дон Луис» да «дон Луис». Уж лучше я буду вас по русскому обычаю именовать по имени-отчеству – Луис Иванович. Вы ведь не против?

По страдальчески сморщившемуся лицу хозяина дома было видно, что сейчас он готов на все.

– Вы, вероятно, не понимаете, Юрий… Этот кристалл – гордость и достояние нашего рода. Но помимо этого он имеет некую особую ценность… лично для меня…

Анненков задумчиво покрутил в руках спичку.

– Это я уже заметил. И сдается мне, вы кое-чего недоговариваете.

Де Легисамо раздраженно дернул плечом – свет от фонаря немедленно заплясал по старым каменным стенам.

– Ничего такого, что помогло бы вам в вашем расследовании. Достаточно знать, что El Corazon для меня крайне важен. У вас есть хорошая возможность заключить самый выгодный контракт в вашей жизни, так не теряйте же времени!

– О контракте поговорим позже. Для начала мне нужно будет переговорить с Николаем Александровичем. Что же до вас… вы можете сделать так, чтобы никто не покидал дом в течение хотя бы суток?

– Ну разумеется! – встрепенулся дон Луис. – Так вы думаете, есть шанс, что кристалл все еще в доме?

Капитан бросил последний взгляд на мерцающий стеклянный куб, под которым покоилась бесценная золотая маска, и повернулся спиной к сокровищнице.

– Давайте действовать, Луис Иванович, – устало сказал он. – А посчитать шансы всегда успеем.

7

В гостиной танцевали. Электрический свет был потушен, горели лишь свечи в высоких канделябрах, расставленных по углам утопавшего в тенях зала. Маленький оркестр наигрывал томительную аргентинскую мелодию, качавшую на своих волнах три пары, державшиеся на порядочном расстоянии друг от друга. Капитан уселся в кресло у самой двери и принялся вычислять, кто есть кто. В ближайшей к нему паре он узнал только мужчину – похожий на кота Отто фон Корф по-хозяйски обнимал за талию полноватую девицу, туго затянутую в творение портного-минималиста. В центре зала весьма откровенно изгибались Хорхе Гутьеррес и Миранда, а совсем уже в дальнем углу, натуральном краю теней, долговязый Ланселот Стил-луотер бережно прижимал к себе юную Лауру Крус Сауро де Легисамо. Никаких следов Стеллецкого, как, впрочем, и Марии, Анненков в гостиной не обнаружил.

– Бокал вина, сеньор? – вкрадчиво произнес чей-то тихий голос у него за плечом. Анненков скосил глаза. Рядом с креслом склонился в почтительном полупоклоне то ли индеец, то ли метис в зеленой ливрее. В руках у него дрожал мелкой дрожью металлический поднос с бутылкой и двумя бокалами. Вина Анненкову не хотелось, но ничего другого странный официант предложить явно не мог.

– Валяй, – разрешил капитан. Темная, густая, как венозная кровь, жидкость полилась в бокал. Несмотря на дрожащие руки, индеец (или метис) ухитрился не расплескать ни капли. Лицо у него было очень сосредоточенное. Когда Анненков кивнул ему – отчасти в знак благодарности, отчасти намекая, что больше не нуждается в обществе, – официант старательно улыбнулся, обнажив редкие и не вполне белые зубы.

– Хорошее вино, сеньор, – проговорил он. – Погреба нашего хозяина славятся на всю страну…

– Я запомню, – пообещал Анненков. – Да, кстати, милейший, не видел ли ты полковника Стеллецкого?

Официант, продолжая улыбаться, покачал головой.

– Нет, сеньор. Прошу прощения, сеньор. Поднос в его руках по-прежнему ходил ходуном, бутылка опасно подрагивала. «Еще опрокинет, – недовольно подумал Анненков. – Костюм жалко… хоть и не свой, а все равно жалко…»

– Иди и поищи, – велел он, сопровождая слова взмахом руки. – Как найдешь, доложи, что сеньор Анненков желает немедленно с ним переговорить. Понял?

– Понял, сеньор. – Официант мелко-мелко закивал, приобретя удивительное сходство с китайским болванчиком. – Я все очень хорошо понял.

Поклонился и принялся пятиться в тень, не забывая держать на лице свою дурацкую улыбку. Капитан, у которого беседа с официантом вызвала почему-то слабый приступ гадливости, скептически повертел в руках бокал и поставил его на широкий деревянный подлокотник своего кресла. Вина категорически не хотелось. Хотелось ледяной водки или, на худой конец, виски со льдом.

Музыка наконец смолкла. Лаура, высвободившись из объятий Стиллуотера, устремилась к выходу. Гутьеррес и Миранда вежливо раскланивались друг с другом, и только фон Корф не спешил убирать пухлые ладони с талии своей партнерши.

Когда Лаура, слегка пошатываясь, проходила мимо кресла Анненкова, капитан протянул руку и схватил девушку за тонкое запястье.

– Прошу прощения, сеньорита, – проговорил он, поднимаясь, – вы не могли бы уделить мне минуту вашего драгоценного времени?

Даже в полутьме гостиной было видно, как побледнело лицо Лауры.

– Вы меня напугали! У вас в Сибири так принято – прятаться, а потом набрасываться исподтишка? Вы так на медведей охотитесь, да?

– Не обезьянничайте, Лаура, – строго сказал Анненков. – Оставьте плоские шутки про медведей вашей тетушке. В ее устах они, по крайней мере, звучат естественно.

– Вот и говорите ей ваши гадости, – обозлилась девушка и попыталась вырвать руку. Безуспешно – капитан держал ее крепко. – Пустите немедленно!

– Одну минуту, – повторил Анненков. – Лаура, мне нужна ваша помощь. Серьезно.

– Помощь? – девушка недоверчиво сощурилась. – Тетя говорила, что вы будете теперь вместо дяди Ника. Будете защищать нас от кровожадных индейцев и бунтовщиков. Чем же я могу вам помочь?

Капитан улыбнулся.

– Я не уверен, что смогу заменить дядю Ника, милая Лаура. И тем не менее я хотел бы кое о чем вас спросить.

Глядя на порозовевшие щеки Лауры, он с удовлетворением отметил про себя, что первый испуг у нее, кажется, прошел. Теперь девушка казалась заинтригованной.

– Ну так спрашивайте! – капризно заявила она и надула губки. – А что это у вас тут? Вино?

И прежде чем Анненков успел что-либо сказать, схватила бокал и поднесла к губам.

– Ой, какое вкусное! Ничего, что я из вашего бокала? Тетушка такая злюка, никогда не разрешает мне выпить больше пары глоточков…

Капитан машинально обернулся – не видит ли кто. Никто на них, к счастью, не смотрел.

– Ваша тетя совершенно права, – произнес он тоном заправского ментора. – В столь юном возрасте вино пить вредно…

– Да ну вас, – Лаура махнула на него рукой. – Я вот только чуточку пригублю и вам все оставлю… Да, вы что-то там хотели у меня спросить…

– Вы слышали об амулете, который называют Еl Corazon?

– Ну да… это старинная реликвия нашей семьи…

– Вы ее видели? – продолжал давить Анненков. – Я имею в виду саму реликвию, а не ее изображение.

Губки Лауры задрожали.

– Да… нет… я не помню… кажется, дядюшка показывал его мне, но это было давно, несколько лет назад… А почему вы спрашиваете?

Капитан взял ее тонкие, словно вырезанные из прозрачной бумаги пальчики и осторожно поднес к своему лицу. Лаура не сопротивлялась – верно, решила, что галантный сеньор Анненков собирается их поцеловать. Но мгновения все текли, а капитан по-прежнему задумчиво глядел на руку девушки, ничего не предпринимая.

– Вы ведь левша, не правда ли?

Лаура фыркнула и вырвала руку. Глаза ее сузились и стали похожи на лезвия обсидиановых ножей.

– А вы всегда так оригинально начинаете ухаживать за девушками?

Анненков вздохнул.

– Как ни прискорбно, я не ухаживаю за вами, Лаура. Я пытаюсь понять, могли ли эти изящные пальчики проделать дыру в бронированном ящике, в котором дон Луис хранил El Corazon.

Девушка тоненько вскрикнула.

– Не может быть!

Капитан не успел воспользоваться ее замешательством. За спиной Лауры выросла длинная фигура Ланселота Стиллуотера.

– Друг мой, – произнес англичанин с едва уловимой насмешкой, – мне кажется, вы напугали нашу юную леди. Время позднее, и маленьким девочкам пора спать… Кстати, а что это вы пьете, сеньорита?

– Разбавленное вино, – Лаура быстро облизнула губы. Вина в бокале оставалось разве что на донышке. – Не говорите тете, хорошо, дядя Ланс?

Стиллуотер сделал страшные глаза и выразительно посмотрел на капитана.

– Я все-таки хотел бы знать, – с нажимом проговорил он, – чем вы так напугали Лауру. Я отчетливо слышал ее крик.

Девушка опустила глазки и принялась ковырять пол носком туфельки.

– Да ничего такого, дядя Ланс… просто сеньор Анненков рассказывал мне страшную историю… про привидения…

Стиллуотер вдруг цепко взял капитана за локоть.

– Вы позволите? Лаура, пожалуйста, никуда не уходи…

Заинтригованный Анненков двинулся вслед за англичанином.

Когда Ланселот Стиллуотер наконец повернулся к нему, в глазах у него плескалось холодное британское бешенство.

– Вас что, не предупредили? – яростно зашипел он. – Лауре нельзя пить! Ни капли!

– В самом деле? Нет, никто меня об этом не предупреждал. Она что, больна?

Видно было, что Стиллуотеру ужасно хочется ответить какой-нибудь резкостью, но традиционное английское воспитание все-таки взяло верх.

– Да, черт возьми! Больна! Но хозяева дома предпочитают делать вид, что все в порядке, и я не виню их за это! Я целый вечер пасу эту маленькую дрянь, и тут вы с вашим вином! Какого дьявола вам вообще пришло в голову ее угощать?

– Эй, полегче, старина, – дружелюбия в голосе Анненкова заметно поубавилось. – Никто ее не угощал. Бокал стоял себе на кресле с тех самых пор, как его принес индеец…

– Какой индеец? – Стиллуотер нахмурил брови. – Я не видел никакого индейца!

– Ну, официант. Очень навязчивый. Все время улыбается и кивает…

У Ланселота глаза полезли на лоб.

– Официант-индеец? Вы уверены, что его видели?

– Ну, разумеется, видел. А вы что, хотите сказать, что в поместье нет официантов-индейцев?

Несколько секунд Стиллуотер смотрел на него, как на помешанного.

– Черт, я все время забываю, что вы не из здешних… Конечно, нет – с самого Каменного Пира. Впрочем, вы ведь эту историю наверняка не слыхали…

– Ну так расскажите, да побыстрее, пока наша дама не заскучала окончательно.

– Двести лет назад слуги «Холодной горы» – тогда здесь еще держали индейцев – составили заговор против дона Сармьенте де Легисамо. Поскольку мечи и тем более ружья индейцам иметь категорически запрещалось, они припрятали в укромных уголках усадьбы множество каменных топоров – страшное, надо сказать, оружие в умелых руках. Дождались подходящего момента – свадьбы одной из хозяйских дочек – и, когда гости как следует перепились, принялись крушить им головы. По счастью, старый Сармьенте всегда таскал с собой два заряженных пистолета; это спасло ему жизнь и помогло подавить бунт, но семнадцать испанцев все-таки погибли. С тех пор в поместье служат только метисы, причем из числа самых проверенных. Вы, вероятно, перепутали, Юрий Всеволодович.

– Вот что, Ланселот, – Анненков незаметно для самого себя перешел на командный тон, – разыщите мажордома и узнайте, кому он поручил снабжать гостей напитками. А я пока доведу до конца разговор с сеньоритой де Легисамо.

Стиллуотер возмущенно распушил усы, но капитан не дал ему возразить.

– Поверьте, старина, это не моя прихоть. В поместье кое-что произошло, и дон Луис попросил меня в этом разобраться.

– All right, Юрий Всеволодович. Надеюсь, вы знаете, что делать.

«Обиделся, – подумал Анненков, глядя на окаменевшее лицо лейтенанта королевских драгун. – Джентльмен хренов…»

Вслух он сказал:

– Да, кстати… распорядитесь, чтобы усилили охрану поместья.

Хрящеватые уши Стиллуотера напряглись, словно у взявшей след охотничьей собаки.

– Готовится нападение? Кто вам об этом сказал? Анненков покачал головой.

– Нет, дружище, речь не о внешней угрозе. Мне нужно, чтобы «Холодная гора» превратилась в мышеловку – отсюда никто не должен выскользнуть. Это возможно?

В глазах англичанина мелькнуло разочарование.

– Сложно. Территория слишком велика… впрочем, я прикажу парням взять под наблюдение северную и западную дороги – кроме как по ним из поместья не выберешься. Можно, конечно, попробовать пройти через топи… но для этого нужно быть либо сумасшедшим, либо самоубийцей. Погодите, погодите! Вы говорите – в поместье что-то произошло, так? И хотите закрыть все входы и выходы, чтобы кто-то не улизнул? Неужели кто-то решился ограбить нашего хозяина?

Капитан холодно улыбнулся.

– Ваша проницательность делает вам честь, Ланселот. А теперь, ради всего святого, начинайте принимать меры.

Он отвернулся от Стиллуотера, ощущая сильнейшее замешательство. Да, разумеется, он сообщил англичанину вполне достаточно, чтобы тот догадался, что произошло в поместье. Но не слишком ли быстро Ланселот сложил два и два?

В следующую секунду связное течение его мыслей прервалось. Капитан увидел Лауру.

Лаура танцевала.

Оркестр в гостиной наяривал разухабистую мелодию, но девушка танцевала совсем в другом ритме. Казалось, она слышит какую-то тайную, звучащую только для нее музыку. Ее тоненькая фигурка изгибалась в волнах этой музыки, словно растущая на дне стремительного потока ниточка водоросли. Глаза у Лауры были закрыты, на пухлых губах блуждала бессмысленная улыбка. Глядя на нее, Анненков почему-то вспомнил представление театра марионеток, виденное им в Неаполе лет семь назад.

– Лаура! – Он схватил девушку за руки и слегка встряхнул. – Лаура, с вами все в порядке?

Но уже ясно было, что не все. Изо рта Лауры стекал тонкий ручеек слюны. Кожа побелела, под ней выступили вздувшиеся синие трубочки вен.

И внезапно, как по команде, оборвалась музыка. Лаура упала на капитана, словно марионетка, которой невидимым ножом перерезали ниточки.

– Доктора! – крикнул Анненков, оборачиваясь. Из гостиной уже спешили к ним Отто фон Корф и маленький майор Гутьеррес. Майор на бегу вытаскивал что-то из внутреннего кармана своего серебряного мундира. Подбежал, рванул лиф роскошного платья Лауры – жемчужины, как горох, брызнули в разные стороны, застучали по паркету.

– Держите голову! – свистящим шепотом приказал он Анненкову. – Выше, выше, вот так!

В руке его угрожающе блеснул металл. В первое мгновение капитану показалось, что Гутьеррес сжимает в пальцах стилет, но это оказалась всего лишь ложка, которую майор ловко просунул между зубов Лауры.

– Чтобы язык не откусила, – деловито объяснил он. – У нас в полку был случай…

Завершить рассказ он не успел. Лаура изогнулась, привстала… и ее вырвало прямо на щегольской мундир Гутьерреса. Ни на ее белое платье, ни на вечерний смокинг Анненкова, к счастью, не попало ни капли.

– Мьерда! – прошипел сквозь зубы майор. Он выпрямился и брезгливо отбросил ложку. – Да девчонка просто перепила!

Как будто услышав его слова, Лаура открыла глаза.

– Змея! – отчетливо произнесла она, указывая на Гутьерреса. – Санта Мария, это же констриктор! Папа, папочка, забери меня отсюда! Я боюсь эту ужасную змею, папочка! Ну, где же ты? Дядя Ник, не бросай меня! Я буду хорошей, правда-правда! Только убери от меня эту страшную змею!

Майор в замешательстве отступил на шаг. Анненков слегка потряс Лауру за плечи.

– Девочка, здесь нет никаких змей!

– Есть! – неожиданно завизжала Лаура. – Они повсюду! Повсюду! И вон там, и тут! И вы… – она обернулась и в ужасе уставилась на капитана. – Вы тоже змея! Зачем вы сжимаете меня своими кольцами?

Безумный огонь, пылавший в глазах девушки, заворожил Анненкова. «Ничего себе припадочек, – мысленно восхитился он. – Неудивительно, что старина Ланс так разнервничался…»

Отто фон Корф шагнул к Лауре и неожиданно отвесил ей увесистую оплеуху. Голова девушки мотнулась из стороны в сторону.

– Так поступают с истерическими женщинами, – спокойно объяснил немец. – Как правило, помогает очень хорошо.

Лаура, однако, оказалась исключением из правил. Она не только не пришла в себя, но и попыталась вцепиться зубами в пухлую ладонь военного атташе.

– Яшер! – вскрикнула она. – Огромный ящер с перепончатыми крыльями!

Миранда, черная и стремительная, оттолкнула фон Корфа и опустилась перед девушкой на колени.

– Лаура! – позвала она, крепко сжав виски девушки. – Лаура, девочка, ты меня слышишь?

– А ты – пума! Хищная, безжалостная пума! Ты хочешь разорвать меня на куски!

– С ней часто такое происходит? – вполголоса спросил Анненков у Миранды.

– Такое – впервые. Она что-нибудь пила?

– Да, выпила бокал вина. Стиллуотер сказал, что она больна…

Миранда наградила капитана свирепым взглядом.

– Больна, только не тем, о чем вы думаете! Во всяком случае, она не эпилептик. Год назад она потерялась в Черных Топях, отстала от всех во время охоты… и едва не утонула в трясине. Когда ее нашли, она была без сознания, потом долго бредила, рассказывала про огромных змей, про какого-то духа, который вытащил ее из болота… С тех пор у нее случаются нервные припадки, и алкоголь их провоцирует. А вы…

– Ну-ка, Юрка, подвинься, – сказали за спиной у Анненкова по-русски. Капитан обернулся. В дверях стоял Ник, одетый в простые черные брюки и черную же рубашку навыпуск. – Сейчас я ею займусь, – пообещал он. – Я под Каховкой полкового врача подменял…

Он наклонился и легко, словно перышко, поднял девушку на руки. Лауру колотила крупная дрожь, в уголках рта видна была красноватая пена.

– Ну, ну, малышка, – успокаивающе проговорил Стеллецкий, поглаживая ее по растрепавшимся волосам. – Дядя Ник здесь, все будет хорошо…

«Интересно, – подумал Анненков, – каким зверем она наречет Ника?»

Но маленькая паршивка спутала ему все карты.

– Дядя Ник, – прошептала она, прижимаясь к груди Стеллецкого. – Как хорошо, что ты здесь… ты пришел… ты меня спас… я ведь, знаешь, заблудилась в этих пещерах… тут кругом одни змеи и ящеры, такие страшные, просто жуть… я тебя звала-звала… ты почему не шел? Ты представляешь, все кругом такое прозрачное, все видно насквозь… и тебя тоже видно насквозь, я вижу твое сердце… оно бьется там, под ребрами, такое смешное, как маленький красный комочек… Ты же меня любишь, дядя Ник?