Текст книги "Зов чести (СИ)"

Автор книги: Кирилл Корзун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

Глава 12 Тени грядущего

***

В Эпоху Воинствующих Царств замок Мацумото или, как его называли в народе – замок Ворона, был оплотом клана Такэда. Но уже во времена сёгуната Токугавы влияние практически уничтоженного клана значительно пошатнулось, чем не преминули воспользоваться их соперники. Близость твердыни к Токио превращало её в стратегически важный пункт, поэтому за обладание им и прилагающимся к нему землями развернулась нешуточная подковерная борьба, конец которой положило только прямое вмешательство сёгуна.

Токугава Иэясу нашёл изящный выход из непростой ситуации – одарил единственного дайме, что не принял участие в грызне за лакомый кусок. И над чёрной башней взвилось знамя свободного рода Маэда.

Такэда Харуки искренне полагал – война вернёт его клану то, что и так принадлежало ему по праву. Захват замка Ворона, исторического оплота, главной цитадели некогда могучего Рода, был в некотором смысле громогласным заявлением для тех, кто не мог проигнорировать подобное событие.

Захваченная твердыня досталась ему в донельзя потрёпанном состоянии – три из пяти ярусов центральной башни выгорели полностью, остались лишь каменные стены, усеянные многочисленными трещинами и зиявшие дырами от попаданий ракет и артиллерийских снарядов. Спешные работы по реставрации родового гнезда нанесли изрядный урон казне клана, но были почти полностью завершены к зиме. Торжественный приём в замке планировался на начало весны…

Танака Акихиро намеренно нанёс удар именно в это место. Урон репутации значил куда больше, чем потери в живой силе и технике противника, тем более что гарнизон крепости не мог похвастаться ни числом, ни особой выучкой. Решительный и быстрый, неожиданный штурм соединёнными силами наёмных отрядов "Браво", "Ультрамарины" и "Ушкуйники" начался в первый день года, в ранних сумерках…

…Колонна грузовиков неспешно приближалась к крепостным вратам – наблюдатели на вышках не оставили два десятка автомобилей без внимания, но четыре белых ромба на красном поле, аккуратно намалеванные на бортах кузов и трепещущие на ветру флажки с этим же символом смогли в достаточной мере усыпить бдительность часовых. Однако они не спешили гостеприимно распахивать ворота.

Колонна всё также неторопливо приближалась, и до замка ей оставалось от силы полтора километра, когда рядом с шедшим во главе грузовиком разорвался первый снаряд, окутав дорогу плотными клубами дыма, из которого спустя пару секунд буквально вылетел наддавший газу грузовик. А дальше на дороге начался сущий Ад – взрывы следовали один за другим, машины переворачивались, загорались, дымились, разваливались на части, усеивая землю и асфальт человеческими фигурками.

Над замком Ворона заунывно взревели баззеры боевой тревоги, заглушая шум поднявшейся в гарнизоне суматохи. Солдаты клана не могли безучастно наблюдать за тем, как невидимая батарея расстреливает братьев по оружию. Взвыли сервомоторы ворот, распахивая толстые бронированные створки.

Из двух десятков машин до ворот добралась половина. Влетев во внутренний двор замка, они разошлись широким веером, прижимаясь к возведенным постройкам и крепостным стенам. На ходу выпрыгивая из тентованных кузовов, бойцы в лёгких и средних МПД рассредоточились и открыли прицельный огонь по клановцам, не ожидавшим предательского удара в спину. Стрекотание автоматных и пулемётных очередей слилось в одну сплошную какофонию боя, перемежаемую разрывами ручных и подствольных гранат.

– За Хаттори!!! – гремящим эхом прогремела разноголосица атакующих.

Леденящий душу своим звучанием, боевой клич из уст сотни потомков новгородских пиратов и разбойников хлыстом ударил по нервам клановцев. А через распахнутые врата уже вбегали новые участники тщательно разыгранной постановки, с ходу включаясь в процесс штурма…

Танака Акихиро поморщился, вспоминая то, что произошло после столь удачного начала. Запахнувшись в поношенную шинель от цапнувшего холодом ветра, он продолжал созерцать багровеющий закатом горизонт с пятого яруса центральной башни захваченного им замка. Созерцать и вспоминать…

…Дружный залп четырёх бертганов стальной метелью налетел на нападавших, сметая полтора десятка вырвавшихся вперёд "ушкуйников". МПД от такого не защищали – людей разорвало в клочья, щедро расплескав мешанину из стали, пластика, крови и плоти в разные стороны. Но часть тяжёлых пехотинцев успела заблаговременно укрыться за "стихийными щитами", поднятыми за доли секунды до атаки тяжёлых МД, и уцелела.

Четвёрка МД "Самурай-Т" размашистыми шагами вырвалась из ангаров, расположенных во внутреннем дворе замка, с ходу включаясь в бой с захватчиками и склоняя чашу весов на сторону гарнизона. Веер плазменных сгустков из наплечных орудий и пунктирные линии пулемётных очередей внесли сумятицу и беспорядок в разгоревшееся сражение. Восьмиметровые стальные исполины двигались с ленивой, непринуждённой грацией, сопровождая каждый свой шаг залпами из всех способных вести огонь орудий. Клановцы опрометью бежали к ним, оставляя позиции, но не оружие. Гарнизон отступал для перегруппировки и готовился к ответному удару под прикрытием тяжёлой техники.

Участь наёмников, казалось, была уже предрешена.

Каталея Браво, Стивен Флэшмен и Гордей Шемякин, предводитель "Ушкуйников", шли во второй волне наступающих. Три Мастера Стихий. Воздух, Лёд и Вода. По задумке Акихиро именно они должны были выступить резервом в случае возможных осложнений.

– Gordey, keep them busy!!! – заорал Стив, на бегу формируя сложную "технику".

Ушкуйник ответил невнятным рычанием и с двух рук запулил по "водяной сфере", избрав целью дальние МД, что как раз готовились к очередному залпу. Полупрозрачные, около пяти метров в диаметре, шары цвета морской волны не долетели до целей около полусотни метров – стихийная составляющая вдруг сжалась до полуметра и струей выстрелила вперёд, с лёгкостью прошибая толстую лобовую броню шагоходов.

Исполины, словив по сокрушающей оплеухе, зашатались и на несколько десятков секунд выпали из боя. Пилотировавшие их клановцы не пострадали, да и техника получила хоть и серьёзные, но ещё не критичные повреждения.

"Воздушная волна" от Браво невидимым локомотивом смела с десяток бегущих пехотинцев врага, прежде чем врезалась в ноги "Самураев". Глухой звон металла ознаменовал бесславное падение одного мобильного доспеха – наёмница подловила его на движении и махина весом чуть больше сорока тонн знатно грянулась оземь. Второй МД только пошатнулся и ответил очередью плазменных сгустков, намереваясь сбить слабые "щиты" прикрывавших пехоту учителей, и…

Широкая и толстая ледяная стена воздвиглась посреди крепости, принимая на себя сначала удар плазмы, а после и всю совокупную мощь трёх "Самураев". Манипулирующий потоками бахира Стив тонко перенаправлял энергию с одного места на другое, латая преграду из морозно-синего льда, сотрясавшуюся от множества попаданий и взрывов.

– Gordey, Catalea, kill them all!!! I can't hold them alone!!!…

Танака Акихиро устало вздохнул, отрываясь от воспоминаний и в очередной раз, подвёл неутешительные итоги. Сорок семь погибших и полторы сотни раненых различной степени взамен на потрёпанную крепость, пусть и с неожиданным подарком в виде пяти не расконсервированных лёгких и средних МД. Арсенал, полный боеприпасов, так же служил слабым утешением. Генерал Танака не рассчитывал, что задуманная им авантюра продлится достаточно долго, чтобы расстрелять весь боезапас замка Мацумото. По его подсчётам, максимум через неделю у стен замка соберутся почти все наличные силы клана Такэда. Устоять против них смог бы разве что легендарный Ода Нобунага…

– Контракт будет выполнен, Хаттори-сан. – прошептал Акихиро, подняв голову к проступающим на небесах звёздам и обращаясь к своему погибшему нанимателю:

– И упадём мы,

И обратимся в пепел,

Не успев расцвести,

Подобно цветам

Чёрной сакуры.

(Дзисэй – автор Масафуку Орима)

***

Лопата глухо позвякивала, вновь и вновь натыкаясь на препятствия – земля была сухой и каменистой, она скрипела и сопротивлялась напору человека, желавшего изменить сложившийся порядок вещей посредством обычного физического труда.

– Когда ты говорил о тренировках, мне представлялось нечто иное. Оттачивание приёмов и "техник" из арсенала синоби, например. – ворчливо заметил я, обращаясь к брату и смахивая выступивший на лбу пот. – Копать котлован под фундамент? Не припомню ничего подобного в планах на этот сон.

– Труд облагораживает человека и закаляет его дух. – наставительно произнёс мой брат, прерывая своё занятие и патетично воздевая палец к небесам. – Мне вон, сколько всего пришлось переделать! Не ной, Кенши! Пресветлая Амэ благословила наш труд!

Последнюю реплику я счёл нужным оставить без комментариев. Насчёт богов у меня сложилось своё, весьма и весьма специфическое мнение, в чём мне немало поспособствовало обучение в ВКШ. А точнее, занятия на одном из факультативов, призванные помочь чужаку в адаптации к менталитету местного населения и стране в целом.

Боги и демоны.

Могущественные, но далеко не всесильные сущности, издревле считающие Землю сферой своих интересов. К защите последних они относились настолько ревностно, что, по факту, своим исчезновением Древние обязаны именно им.

Множество копий было преломлено в поисках истины, сотни историков посвящали свои жизни попыткам разгадать тайны великих войн прошлого, порождая множество различных версий. Но практически все они сходились в одном.

Боги не были благородными защитниками человечества. Их извечное противостояние с демонами и войны с Титанами органично вписывались лишь в одну картину мира – боги старательно оберегали свою паству, являвшуюся для них уникальным ресурсом. Уникальным, необходимым для существования и очень изменчивым в плане своих предпочтений ресурсом.

Новые знания, полученные в Школе, позволили мне взглянуть на произошедшее со мной по воле богини совершенно с иной стороны. И поэтому я не испытывал того священного трепета, коим были преисполнены мой брат и дед, беседовавший с богиней вот уже битый час с момента её появления.

Да, дед точил лясы, а мы работали не покладая рук. Справедливость в чистом виде, не иначе!

– Можно было бы попытаться внести изменения по-другому. Силой воли. В прошлый раз почти получилось. – пожаловался я после того, как черенок лопаты жалобно хрустнул и переломился от чересчур ярого напора на рукоять инструмента.

– Сила воли? Боюсь, что дело вовсе не в ней, юный самурай. – тихо рассмеялась богиня Амэ, с любопытством заглядывая в выкопанную мной и братом яму. – Ты славно потрудился. Стоит передохнуть. Выбирайтесь оттуда.

Амэ-но Удзумэ явилась к нам в редчайшем из своих обликов – зрелая и цветущая красота, лишённая девичьей тонкости и невесомости, – именно так, наверное, и должна была выглядеть отважная Дева Небес, что обнажённой танцевала на перевёрнутом чане, танцевала словно одержимая, под аккомпанемент барабанного боя, хлопки и одобрительные возгласы остальных богов…

Небесно-голубая юката, словно усыпанная белыми лепестками сакуры, нисколько не скрывала соблазнительных форм, а тонкий бумажный веер кокетливо трепетал, прикрывая нижнюю часть её утончённого и бледного лица, оттененного тьмой густых, распущенных и вьющихся волос. Роковая женщина… Мечта подростка. И не только подростка.

Позади тихо и восхищённо выдохнул брат.

– Хаттори Иэнага знал толк в женщинах. – непочтительно покачал я головой, созерцая небожительницу и уворачиваясь от подзатыльника, который мне попытался отвесить материализовавшийся из пустоты дед. – Я сказал то, что сказал! Ты бы лучше научил меня также быстро перемещаться, а не подзатыльники раздавал!

– Ах ты, щенок! – закипел дух предка, избравший привычный образ средневекового самурая в парадном одеянии. – Да я тебя сейчас…

– Постой, Хандзо-сан! – прервала его богиня и заливисто расхохоталась. – Неумелый и грубый, комплимент всё же остаётся комплиментом. Иэнага, между прочим, вёл себя примерно так же.

Брат тихо обтекал, круглыми глазами наблюдая за разгоревшейся между мной и делом перепалкой – мы стояли друг напротив друга, набычившись и чуть ли не упираясь друг в друга лбами.

– Мальчики! Мальчики! Успокойтесь! – хохотала Пресветлая Амэ, обмахиваясь веером. – Кеншин-кун, Хандзо-сан! Потешили гордость? Довольно!

Дёрнув щекой, я отступил назад и сдержанно поклонился деду. Старый самурай продолжал хмуриться, но в глазах у него танцевали довольные бесенята. Буря миновала.

– Научу. Всему своё время.

– Ага. Сейчас время "копать". И время "не копать" ещё не наступило. – не удержался я от язвительной реплики.

– Если понадобится, ты у меня рис будешь выращивать! – назидательно пресёк меня дух и всё же отвесил воспитательную затрещину. – Аж полегчало! Прошу прощения, Пресветлая Амэ…

Богиня только отмахнулась веером, одарив всех нас чарующей улыбкой.

– Шапито! – Леон наконец-то отреагировал на происходящее и перестал напоминать мультяшного персонажа. – И как вы уживаетесь в одной голове?!

– Есть некоторые сложности. – дипломатично ответил я, сглаживая острые углы, о которых дед, скорее всего, даже не подозревал, и тут же наябедничал: – Мне иногда кажется, что он в ответственные моменты так и норовит свечку подержать.

– Хандзо-сан, это правда? – невинно поинтересовалась богиня, изображая глубочайшее изумление на лице. – Зачем ты так смущаешь бедного мальчика?

Старый самурай громко закашлялся, пытаясь скрыть обуревающее его негодование, после чего попытался испепелить меня взором, полным праведного гнева, чем вынудил меня пойти на попятную.

– Всё, дедушка, всё! Не смотри на меня как на демона Дзигоку! Пошутил я, пошутил…

Брат наконец-то расслабился и заулыбался, смирившись с тем, что его окружают сумасшедшие. Я адаптировался значительно дольше…

– Пресветлая Амэ! Позвольте задать вопрос…

– Ты зря беспокоился, Хандзо-сан. Он владеет искусством своевременности в достаточной степени. – улыбаясь, шепнула она дедушке и, сложив веер, величественно кивнула: – Три вопроса. Три ответа. Таков закон Равновесия, нарушать который не следует даже богам. Задавай правильные вопросы, Кеншин-кун. Иначе ответы тебя разочаруют.

Глубоко поклонившись богине Амэ, я всерьёз задумался, лихорадочно перебирая роящиеся в голове мысли. Брат возник рядом неслышно, будто призрак. И обозначил первый вопрос вместо меня:

– Что с нами происходит, богиня? Мы были единым целым, но в какой-то момент процесс слияния прервался и я очутился здесь, среди запустения и разрухи. Душа Кенши выжжена дотла и не желает исцеления. Что с нами происходит?

Вопрос, без сомнения, был правильным, а ответ на него – необходимым.

Дедушка громко хмыкнул собственным мыслям и щелчком пальцев создал из воздуха несколько татами, покрывших собой участок земли рядом с честно вырытой ямой. Богиня Амэ благодарно кивнула, присела на одну из них и жестом пригласила нас присоединиться к ней.

– Влияние богов на смертных ограничено законом Равновесия. Проклятье рода Хаттори просуществовало почти пять веков, методично уничтожая моих потомков одного за другим и всегда оставаясь в рамках закона. Проклятье не убивало. Оно только подталкивало к смерти, подтасовывая обстоятельства или изредка влияя на людей. Моё вмешательство было бы необоснованным. – она начала пространное объяснение, переводя взгляд то на меня, то на брата. – И когда закон оказался на моей стороне, я не рассчитала сил. Оказанной поддержки оказалось недостаточно и процесс слияния душ не смог пройти правильно. Вы оказались слишком разными.

– Что-то подобное я и предполагал. – сумрачно произнёс дед. – Хранитель Рода и я были призваны исправить ситуацию.

– Верно, Хандзо-сан. – кивнула богиня и вновь продолжила: – Душа Кеншина умирала. Её питала лишь ненависть и жажда мести. Итог вы можете наблюдать сами… Взяв от слияния воспоминания и крохи Сил, Кеншин отделил тебя, Леон. Истинное стремление души состояло в том, чтобы брат не остался без посмертия. Старший брат даже неосознанно пытался сберечь младшего. Как сейчас пытается сберечь своего прадеда.

– Внук?!

– Брат?!

– Ты же слышал, деда, неосознанно! – вяло огрызнулся я, осмысливая услышанное. – А ты, Лео, чего подскочил? Ваши билеты в один конец не могли меня радовать! Или могло быть иначе?!!!

– Обожаю семейные сцены! Становлюсь сентиментальной… – на полном серьёзе вдруг заявила богиня, с некоторым умилением разглядывая наши разборки. – Но я не закончила…

– Благодарю, Пресветлая, продолжайте… – я признательно склонил голову, жестами заставив негодующих родственников умолкнуть.

– Лео-кун выбрал единственно верный путь. – похвалив моего брата, Амэ благосклонно ему улыбнулась, наблюдая за тем как он надулся от собственной важности. – Учитывая вашу духовную связь близнецов, каждое его действие, направляемое любовью к брату, способно постепенно исцелять раны твоей души, Кенши-кун. Дедушка тоже сможет внести свой вклад, если отыщет в своем старом и заскорузлом сердце хоть каплю любви к своему внуку.

– И возьмет самую большую лопату! – мстительно расхохотался я, глядя на то, как дедушка покорно кивает головой, соглашаясь с каждым словом небожительницы.

Её укоризненный взгляд, хоть и заставил меня осечься, но имел совсем не тот эффект, которого она ждала. Богиня лишь напомнила мне, с кем на самом деле мы имеем дело.

– Что я должен сделать, чтобы они продолжили свой Путь и не растворились во мне?

– Это второй вопрос? – напряженно поинтересовалась богиня, разом утратив прежнюю мягкость.

– Да, Пресветлая Амэ.

– Если ты уцелеешь в горниле войны… – заговорила она нечеловеческим и потусторонним голосом. – …И будешь перекован заново… Ты – Сломанный Клинок Хаттори, возведешь в мою честь святилище в своих землях. В своих новых землях. И приведёшь ко мне всех, кто ходит под твоей рукой…

***

Проснулся я отдохнувшим, посвежевшим, полным сил и отвратительного настроения. Требование богини в разной степени поразило всех. И если я был хотя бы отчасти готов к чему-то подобному, то для деда и брата её амбиции стали полным сюрпризом.

– Почувствуй себя крестоносцем 21 века! – буркнул я, открывая глаза и бодро скатываясь с кровати. – Огнем и мечом мы принесем вам веру истинную!

Последнюю фразу я говорил уже в полный голос, распахнув двери своей комнаты настежь. Сидевший на диване с бутербродом в руках, Лёха услышал её, выпучил глаза и поперхнулся от удивления. С нескрываемым удовольствием хлопнув его по спине, я прервал его жалкие хрипы о помощи и надменно прошествовал в ванную комнату.

Спустя десять минут, обернутый в полотенце, шествуя обратным маршрутом, обратил внимание на подозрительную тишину в квартирке и не вытерпел:

– Еретиииик! Где же ты?!

Нельзя досрочно выходить из столь удачно подвернувшегося образа. За диваном подозрительно зашумело. Кинув туда тапок и для острастки крикнув: "Святая граната!!!", я вернулся к прерванным утренним процедурам и только тогда обратил внимание на часы.

Сутки. Без малого сутки мой измотанный организм отсыпался и восстанавливался, пытаясь привести себя в относительную норму. А я ещё удивился – почему вдруг кубики пресса стали столь рельефными?!

– Лёха!!!

– Да, господин инквизитор? – подобострастно спросил староста откуда-то из-за двери. – Чего изволите?

– Лёха, кончай дурью маяться! У нас дома есть что пожрать?!

– Чтоб ты знал, в этом доме, как в Греции! – вздохнул рыжий, появляясь в дверном проёме и мечтательно закатывая глаза.

– А что в Греции? – выразил я искреннее непонимание.

– А в Греции, друг мой, есть всё! – поучительно произнес он, пропуская меня на кухню. – Я сам не видел, но мне так сказали… Ты знатно покуролесил на празднике жизни. Высший свет обсуждает тебя во всех салунах: молодые дворяне бьются об заклад, что ты не доживешь до конца месяца; почтенные матроны интересуются твоей родословной; а серьёзные дядьки из боярских семей пока собирают информацию, пытаясь понять, кто ты, и из чего слеплен.

Рассказывая мне последние новости, Лёха разжег газовую плиту, установил на ней сковороду и принялся за приготовление самого быстрого из всех известных мне блюд холостяцкой кухни. Порезанные томаты, покрошенный репчатый лук и ломтики одуряюще пахнущей копченой колбасы жизнерадостно шкворчали на оливковом масле спустя несколько минут его ловких манипуляций с ножом. Разбив десяток яиц на все это великолепие, Лёха невозмутимо продолжал рассказ:

– …Айлин обещала открутить тебе яйца при встрече. Мол, нечего девочек обижать. Я ей намекнул, что баре сами промеж собой разберутся, но эти азиаты такие эмоциональные! Чёрт её знает, что она вытворит при встрече.

Вспомнив разговор с Мэйли, я с удивлением ощутил отголоски той ярости – сама моя натура бунтовала против того, чтобы мной пытался манипулировать близкий мне человек. А китаянку я имел неосторожность подпустить слишком близко. Жизнь преподносила один неприятный урок за другим, не делая скидок на возраст и не жалея.

– Кстати, Лёха, у меня для тебя плохие новости. В нашей тесной компании завёлся крот. Упитанный и хорошо осведомлённый. Во всяком случае, князя, при скрытом посредничестве китайцев, о вашем освободительном походе известил именно он.

Новость вызвала эффект обратный ожидаемому. Ни возмущения, ни отрицания, ни эмоций. Староста только пожал плечами и как-то очень спокойно произнёс:

– Если ты не ошибаешься, то я его быстро выведу. Конкретика есть или только выводы, основанные на догадках?

– Крот якобы "проболтался" в телефонном разговоре. А рядом, совершенно случайно, оказалась Наталья Александровна. – с сожалением ответил я, разводя руками. – Что ещё расскажешь?

– Гена достал уже. Требует тебя на базу "Вьюна". – пожаловался Лёха, вновь принимая прежний беззаботно-шалопайский вид. – У него куча вопросов. И не только у него. Сяолун Во Шин Во уже обретается там же. И жаждет узнать, что за чудо природы чуть было, не укокошило его и организованное подразделение моторизированной тяжелой пехоты.

День начинался "прекрасно". Положение отчасти исправила полная тарелка обжигающей яичницы, сдобренной свежей зеленью и приправленная острым соусом.

– Эксплуататор! – справедливо обвинил меня сосед, устраиваясь за столом и вонзая вилку в свою порцию. – Твой ноутбук постоянно пищал и требовал внимания. Найдешь его в диване, среди одеял и подушек. Это был единственный приемлемый способ заставить его заткнуться!!!

– Очень вкусно… Спасибо, Лёха! – с трудом отреагировал я, на пару мгновений отвлекаясь от поглощения божественной пищи. – Чтоб я без тебя делал?

– Искал бы себе повара, секретаря и лучшего друга! Или подох бы с голода! Ешь быстрее, чем раньше скатаемся на базу, тем быстрее разгребем все дела.

Мы и не предполагали, насколько наивным было наше заблуждение…

***

Любая одержанная победа – это всего лишь повод для поиска и разбора допущенных ошибок. Воин не должен почивать на лаврах. Перед ним всегда есть новая ступень, преодоление которой определяет его жизнь.

Встретить на базе "Вьюна" нашего преподавателя по тактике не ожидал ни Алексей, ни я. Новенький "Руссо-Балт 3М" представительского класса, подарок сиятельного князя Морозова, домчал нас до расположения частной военной компании за считанные минуты. Радушный приём бойцов на КПП усыпил нашу бдительность и к чудесному появлению Сан Саныча мы оказались совершенно не готовы.

Преподаватель по тактике смерил нас изучающим взглядом, одернул мундир и коротко бросил:

– Кадеты, за мной!

Дисциплинированно щелкнув каблуками гражданских туфель, мы строевым шагом проследовали за Сан Санычем, мысленно готовясь к моральной казни.

База располагалась на южной окраине города, вплотную примыкая к пустырю, имевшему прямое отношение к кварталу аристократов. Застройка этой части города планировалась разве что в отдаленном будущем и потому ЧВК с легкостью взяла в аренду территорию площадью почти пять гектар. Артезианская скважина, несколько миниреакторов и возведённые из пеноблоков однотипные здания-коробки с плоскими крышами полностью перекрыли потребности наемников крупнейшей в Сибири организации такого типа.

Отловив нас чуть ли не возле проходной, преподаватель уверенно проложил маршрут между одинаковыми, на первый взгляд, зданиями и вывел нас к большому ангару, рассчитанному на хранение шагающей боевой техники.

Внутри оказалось пустовато. Два боевых робота, раскуроченных и разобранных до полной неузнаваемости, служили разве что украшением интерьера обычной мастерской по обслуживанию тяжелой техники.

Техники разбирали БТР, участвовавший в операции по моему спасению – с машины последовательно снимали бронелисты, несущие на себе различные следы от попаданий. Особенно меня впечатлила глубокая рваная рана на командирской башенке, превратившая боевую часть армейского вездехода в деформированный и разорванный напополам кусок металла.

– Лёх, они там с кем воевали то? – шепотом спросил я, пораженно покачнув головой. – Не похоже на ледяных элементалей.

– В этих элементалях было не меньше пяти метров росту.

– Разговорчики! – прикрикнул Сан Саныч, прерывая наш разговор и тем самым зарождая во мне искреннее непонимание: а почему, собственно, мы его так слушаемся?

– Хаттори, Вам предстоит обучаться еще полтора года. – хладнокровно ответил преподаватель, чуть поворачивая голову к нам. – У Вас на лице всё написано, аршинными буквами. За себя можете не переживать, я больше по душу Соколова.

– Что я натворил, Сан Саныч? – придушенно пискнул Лёха, лихорадочно перебирая в уме свои прегрешения.

– Несогласованная с командованием войсковая операция с задействованием учащихся ВКШ попадает под определение "натворил"? – вопросительно улыбнулся Самсонов и поманил нас рукой к одному из верстаков, на котором располагалось несколько разложенных ноутбуков и планшетных компьютеров. – Здесь собраны видеозаписи с камер бойцов "Вьюна" и кадетов. Твоя задача, Соколов, помочь мне отделить те из них, содержание которых попадает под понятия секретности. Заодно я проведу разбор ваших общих действий и поставлю оценки за досрочную практику. Хаттори, не задерживаю. Тебя ждут возле той несчастной бронемашины. – добавил он, на несколько секунд повернувшись ко мне, прежде чем окончательно утратил интерес к моей персоне.

Бросив прощальный взгляд, Лёха обречённо вздохнул и поплёлся отчитываться – настала его очередь на заслуженную "награду". На его месте жаловаться было грех. Константин Ильич после разговора со мной счёл разбирательство по происшествию полностью закрытым. Даже машину Лёхе подарил взамен пришедшего в негодность "РэнджРовера".

И почему рыжему постоянно так везёт?

– Леон!

Рокочущий и сочный бас опекуна не затерялся даже на фоне визжащей пилы по металлу. Завидев меня Гена, отошёл от останков вездехода – тёплый комбез техника изобиловал подпалинами и потеками машинного масла, лицо светилось от радости, а хорошее настроение било фонтаном, превращая его обычно грозное лицо в невозможно довольную жизнью физиономию.

Приветственно помахав рукой, я ускорил шаг и спустя всего десяток секунд оказался в могучих "медвежьих" объятиях. Пахнуло отеческим теплом, заботой и искренней радостью, а на душе вдруг стало легко и радостно…

– Гена, не сломай его! Он ещё ничего нам не рассказал! – обеспокоенно взвыл Сяолун Во Шин Во, прыгая вокруг нас и выражая нешуточную заинтересованность в моих целости и сохранности. – По его вине мы пропустили всё самое интересное!

– Самое интересное всегда только впереди, господин Во Шин Во… – сказал я, отдышавшись и переведя дух. – Но, вы ведь помните? Многие знания – многие печали!