Текст книги "Когда погаснут все огни (СИ)"

Автор книги: Кира Верго

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Прячься, – шёпотом обратился я к Вере, видя, что она застыла в ступоре.

– Куда? – практически беззвучно спросила она, с блестящими от ужаса глазами. Взгляд её скользнул по пещере, ища убежища.

Дверь загремела, сообщая, что хозяйка вернулась. Ключ щёлкал замочной скважине, точно отсчитывая наши последние мгновения жизни. В сумасшедшем напряжении, я пялился на неё, понимая, что выбраться у меня шансов нет. Я буду орать, привлекая мразину к себе, чтобы жена успела спрятаться. Отвлеку, как смогу. Метнувшись взглядом к Вере, обнаружил, что она лезет под печь, в ту самую дыру, куда недавно закатился мохнорылый. Только открыл рот, чтобы окликнуть жену, предупредить, как резко распахнулась дверь и внутрь пещеры влетела Вагахке, сверкая рубиновыми глазами.

– Где-е-е?! – растопырив когтистые, кривые пальцы, вопила она, принюхиваясь, широко раздвигая ноздри, горбатого и погрызенного на вид носа на серо-зеленой морде.

– В Караганде! – выкрикнул я, и страшила буквально телепортировалась ко мне, впиваясь в меня хитрым взглядом.

– Вы только посмотрите, – усмехнулась она, обнажив кривые острые зубы, изогнув рот в дьявольской улыбке, – сам ко мне в руки приш-ш-шёл!

– Соскучился, – не в силах расцепить сжавшиеся челюсти от такой близости, процедил я сквозь зубы.

– Где она? – потирая мозолистые ручища, спросила страшила, внимательно рассматривая меня, оказавшегося в такой глупой ловушке.

– А говорят, ты раньше была красивой. Я бы поглядел. Не то, что сейчас, – кряхтя в разломе, сказал я с максимальным спокойствием, наблюдая, как у твари расширяются глаза. Я тянул время, как мог, надеясь, что жена успеет спрятаться как следует. А дальше не знаю, как пойдёт. У меня нет плана.

– Жалкий простак, попал впросак, – ядовито процедила она, резко развернувшись ко мне спиной, из которой массивной грядой торчали кривые, длинные позвонки.

– Манать у тебя хребет, ужас. Наверное, на спине ты уже давно не спишь, – продолжал я, надеясь вновь привлечь её внимание.

Но, Вагахке игнорировала мои слова, рыская по пещере в поисках Веры.

– Вот смотрю на тебя, и думаю, как можно было скатиться до такого? Ты же была практически богиней света, а стала подземной, кривой скотиной с уродливой рожей. Если бы у тебя был шанс вернуть всё обратно, исправиться, ты решилась бы на такой шаг, а, Вагахке? – намеренно нарывался я, видя, как трясёт страхолюдину от моих слов.

– Экой, ты невоспитанный. Я это исправлю, – наконец-то развернувшись ко мне, противно слащавым голосом промолвила она.

Оказавшись в одно мгновение рядом, не успел я моргнуть, как тварь схватила меня за лицо своей корявой рукой, впиваясь в щёки толстыми когтями. Я сжал челюсти, но давление когтей было таким сильным, что услышал, как хрустит челюстная кость. Мгновение, и они проткнули кожу с характерным треском, проникнув в мой рот, точно клешни краба, в поисках языка.

– Что, не хочешь ничего сказать, а-ха-ха?! – кошмарно хохоча, клацала она своими зубами, неспешно ковыряя мои, что преграждали путь к языку.

– И-хи-хи, хо-хо-зяйка, – внезапно раздался визгливый голос мохнорылого в пещере, привлекая на себя её внимание.

– Я велела не показываться мне на глаза! – взревела она, яростно сверкнув глазами.

– Саами, – жалобно пропищал мохнорылый за её спиной, и Вагахке медленно повернула голову в его сторону, не отрывая от меня своей руки. Мне тоже открылся обзор, и от представившейся картины, у меня подпрыгнуло сердце.

Вера стояла на фоне яркой печи, занеся топор над мохнорылым. При каких-то странных обстоятельствах, это существо не оказывало сопротивление жене, а тряслось от страха, как мне показалось. Мохнорылый взирал на горбатую ведьму с надеждой в угольно-огненных глазёнках.

– Убери руки от моего мужа или я раскрою башку твоему прислужнику, – мрачно сказала Вера, что я забыл о боли.

Что ты творишь??? Зачем?! У меня началась паника за странный героизм жены.

– Давай, – смачно чавкая языком, ответила Вагахке, резко вынув свои когти из моего лица с хлюпающим звуком.

Вера замерла, бросив нерешительный взгляд на трясущееся волосатое создание. Мне почему-то подумалось, что оно что-то вроде ребёнка или подростка в мире этих тварей. Уж слишком он был хилый какой-то, маленький, по сравнению с теми, что встречались нам раньше.

– Э-э, нерешительная баба. Убей же его! – недовольно рявкнула ведьма.

– Хо-хо-зя-я-йка! – жалобно пискнул мохнорылый.

– Заткнись, образина! – фыркнула она.

– Ну, чего вылупилась, руби, давай, раз замахнулась, а-ха-ха! – подначивала ведьма.

Мохнорылый протяжно завизжал, бормоча на едва понятном языке, но всё же смысл его мольбы был понятен. Он не хотел умирать. И странное дело, на лице жены возникла жалость… к кому или чему?! Она нерешительно на меня посмотрела. Я знал, что она не сможет его зарубить. По глазам видно, что ей его жалко, она замотала головой и выронила топор. Тот со звоном упал на пол, а мохнорылый драпанул со всех лап в дырку под печкой. Только и слышно было в повисшей тишине звук его когтей.

Через мгновение, опомнившись, Вера хотела схватиться за упавший топор, но ведьма быстро метнулась к ней. Схватила за шею и подняла в воздух, презрительно шипя проклятия.

– Отпусти её! Я сделаю, что ты хочешь! Тебе же нужен ключ, да?! Так он у меня! Слышишь?! – орал я что есть мочи, давясь кровяными слюнями с хлюпающим свистом из щёк.

Вагахке медленно развернула ко мне свою морду, вросшую в плечи, обвела оценивающим взглядом, будто прикидывала, насколько ценное моё предложение. Довольный взгляд блестящих в свете печного огня рубиновых глаз, говорил о том, что предложение это ей по нраву. Она разжала руку, и Вера рухнула на пол, хватая ртом воздух. Ведьма довольно посмеивалась, глядя на меня. Щёлкнув пальцами, она раздвинула разлом. Стены по её команде буквально выплюнули меня внутрь пещеры, как мешок с костями. Моё онемевшее тело рухнуло на пол.

Я пытался подползти к жене, но эти попытки были напрасны. Ведьма склонилась надо мной, и схватилась за каменную руку, начав её выкручивать, рассматривая со всех сторон.

– Наконец-то, – довольно заключила она. – Ты даёшь своё согласие? – выжидающе глядя на меня, с хитростью задан был вопрос.

– Отпусти её, – хрипел я.

– Ты не понимаешь, чего просишь, – расхохоталась тварь.

Я понимаю, что прошу спасения жены у злобной, проклятой страшилы. Но, как же быть? Как договариваться?

– Егор, не надо, – откашлявшись, держась за горло, просипела Вера, сидя на каменном полу. – Ты же знаешь, ты же видел, что нельзя отдавать ей ключ.

– Замолчи, – грозно процедила ведьма, – я и без уговора могу взять всё что хочу, но… если ты согласишься на мои условия, то возможно, я вас отпущу.

– Нам некуда будет идти, если ты отдашь ей ключ! – дрожа всем телом, сказала жена. И она была права. Но, что же нам остаётся делать?

– Так что? – вкрадчиво спросила лохматая уродина. – Ты согласен?

– Не надо… – прошептала Вера.

– Она носит твоего ребёнка. Поду-у-май хорошо, прежде чем отказаться, – продолжала ведьма.

Странно, что она так сменила поведение, пытаясь договориться. Но, больше всего меня задела фраза, что ребенок мой. ВСЁ ЖЕ ОН МОЙ!

Быть счастливым в такой страшный момент…

– Зачем тебе моё согласие? – глядя ведьме в её страшную рожу, спросил я.

– Вы, лю-ю-ди, не понимаете, что это такое. СО-ГЛАС-ИЕ! – хитро усмехнувшись, многозначительно произнесла она. – Гласом является голос. Слово не просто звук. Дай мне своё слово, и я дам вам свободу. Ты ничего не сможешь сделать со своей рукой. Она убьёт тебя. Поглотит без остатка. Но, я-я-я, знаю, как тебя освободить. Дай мне сло-о-во, да-а-й, – бормотала ведьма, гипнотизируя мигающим гранатовым взглядом.

Но, я знал, что это всё ложь.

– Пообещай, что не убьёшь нас и я дам тебе то, что ты хочешь, – выдохнул я, видя, как за спиной страшилы, Вера печально качает головой.

– Обеща-а-ю, – довольно произнесла тварь, растянув в уродливой улыбке чёрные губы, коварно блистая глазами. Как же она палится в своих намерениях, но я тянул время, как мог, надеясь на что-то.

Глава 17

Быстро перебирая когтями по камням, ворон скакал по узкому проходу. Огибая хитрые ловушки подземного народа Чахкли, он едва не застрял под упавшим булыжником, успев сложить крыло и отделаться потерей нескольких перьев. Он спешил, зная, что вверенные под его защиту люди, долго не продержатся без его помощи. Духи рода подсказывали ему путь, уводя от гибели, что таилась в стенах. Давящие, колющие и режущие ловушки, самораспыляющиеся ядовитые грибы и многие другие опасности, поджидали ворона на каждом шагу. Хитрый народ не любит незваных гостей.

Добравшись до края низкого тоннеля, ворон-шаман попал в широкое пространство, наконец, расправив затёкшие крылья. Он парил над подземным поселением Чахкли, что защищалось хрустальной паутиной. Стоит коснуться только её, и зазвенит тревогой всё вокруг. Никто не будет разбираться, что за гость пожаловал в их жилище и сразу смертью накажут за вторжение.

Ворон парил, осматривая паутину на предмет лазейки. Из поселения доносился весёлый смех. Где-то здесь должен быть страж, что неустанно сторожит паутину. Так подсказывали шаману духи, предупреждая об опасности. По периметру паутины, на каждом ответвлении находился проход, подобный тому, из которого выбрался ворон.

Должно быть, чахкли ходят через них по всем недрам земли. И чтобы не привести за собой врага, здесь для защиты стоит хрустальная паутина, – подумал ворон.

– Позови стража, – призвали его к действию духи предков.

Кружа над сверкающей сетью хрустальных нитей, ворон прокричал три раза. И тут же увидел, как сверху начали сыпаться зеркальные песчинки, что собираясь в кучу, двигаясь непредсказуемым образом. Это было сродни мурмурации. Зеркальная туча то сжималась, то расширялась, то приближалась, то отдалялась от ворона, в итоге, заключив его в кольцо, остановилась.

Оглядываясь по сторонам, ворон порхал в узком круге, из которого на него взирали сотни глаз, возникающих из зеркального кольца.

– Кто ты такой? Как посмел сюда явиться?! – зычно прозвучал вопрос стража, заставляя вибрировать воздух.

– Я пришёл просить помощи! – на языке ворона ответил шаман, и открыл свой разум для стража, чтобы тот увидел правду.

Мелкие зеркальные частицы проникли ворону в глаза, изучая вопрос его прибытия.

– Проходи! – ответил зычный голос, и отпустил ворона, оставив у него на лбу зеркальную точку, метку для чахкли. Знак пропуска для подземных жителей, чтобы не было сомнений в его намерениях.

Хрустальная паутина расширилась по центру кольцом, и ворон спустился в неё, паря над причудливыми домами местного народа. Подземные жители быстро заметили чужака, с интересом высовываясь в окошки и дверные проёмы. Они выбегали из своих жилищ, и гнались за снижающимся вороном, шустро передвигая маленькими ножками в носатых кожаных башмаках, и весело перекрикивая друг друга по пути. Немного уродливые из-за кривляний, но удивительно напоминавшие маленьких детей.

Очень похожие на людей, пухлые и мелкие, они столпились возле самого высокого здания, на острой крыше которого остановился ворон. Стоял нестерпимый гомон голосов, смешивавшийся со звоном колокольчиков на одежде чахкли. Ворон хлопнул крыльями, пытаясь привлечь внимание толпы, но те не унимались, поднимая ещё больший шум.

– Цыц! – раздался грозный окрик, и толпа мгновенно затихла и разошлась в стороны, пропуская вперёд крепкого, бородатого чахкли в золотом колпаке, в расшитой ярким орнаментом одежде с золотым поясом.

Явно главарь, – подумал ворон, ведь чахкли не наряжаются в драгоценности, не падки к богатству, потому что у них и так всё есть. Тут символический наряд, указывающий на особое положение.

Шаман хотел обратиться в человека, но тут же вспомнил, как они любят передразнивать, да ещё и хохотать с него нагого начнут. Время на коверканье разговора не было. Чахкли прекрасно знали все языки, в том числе и птичий язык. Начав своё объяснение, шаман встретил волну недовольства, мол, ничего не знаем, разбирайтесь сами. Подземный народ сетовал на то, что люди сами доигрались и накликали себе беду. Но, когда стало ясно, что Оадзь с Вагахке решили выпустить древнее зло, чахкли оживились. И как оказалось, вовсе не потому что переживали за белый свет, а из-за старых обид. Кто-то из народа вышел и начал кричать о том, что дочки Оадзь похищали детей чахкли и съедали их, и пора этих негодяек наказать! Толпа взревела пуще прежнего, требуя справедливости. Затем вышли несколько чахкли, начав убеждать толпу в том, что всё же стоит помочь людям, ведь они как-никак тысячу лет дружно жили бок о бок. Лучших помощников в таком непростом деле людям не сыскать. Но, взамен, они выставили требование, чтобы люди оставили безопасными для них сокровенные земли. Шаман пообещал, что сделает всё, что сможет.

Самый главный чахкли в золотом колпаке, призвал к тишине. Решался вопрос, кто желает отправиться на задание, чтобы похитить кольцо у Вагахке. Тут же из толпы вперёд выбежал десяток чахкли с горящими праведным гневом глазами. Главарь окинул их мудрым взглядом, и одобрительным кивком головы дал согласие отправиться с вороном. Были и ещё желающие, но главарь запретил им. Толпа, потерявшая интерес, начала расходиться по своим крошечным домикам, похожим на аромалампы, в которых горели свечки. Мимолётным взглядом, шаман заметил, что у чахкли в домах светится синее пламя. Как он и думал, эти ребята не просто не упустили возможность использовать священный источник, но и научились переносить его в свои жилища.

Чахкли по имени Вайко, запрыгнул верхом на ворона, велев ему нести его прямиком к злой старухе, указывая новый путь, через самый центр свода их подземного мира. Другие чахкли шустро поднялись на свисавших цепочках хрустальной паутины и нырнули в те самые ходы подобные норам над защитной сетью. Ворон знал, что нельзя без последствий узнать имени чахкли, а тем более разглашать его, поэтому сделал вид, что не слышал, как они перекликались между собой. Должно быть, так сильно их захватила эйфория от грядущего наказания ведьм за своих похищенных детей. Шаман пытался убедить напористого чахкли сначала отправиться к людям, боясь, что они погибнут до того времени, когда они вернутся с кольцом. Вайко был непреклонен, но, всё же, смягчившись, пообещал отправить несколько чахкли на помощь товарищам ворона. На том и порешили. Вайко сделал сигнал своим колокольчиком, и шаман увидел, как два чахкли поменяли свой маршрут к тому проходу, которым сюда попал он сам.

Вылетев в освещаемый красным камнем, извилистый точно кишка, круглый тоннель, ворон узнал от чахкли, что свет и цвет здесь от духов и крови предков. С его слов: и наших, и ваших. Реки крови текли в легендарных сражениях до самых недр земли, застывая камнем памяти и защиты. Злые сущности не могут проникнуть в эти коридоры, здесь им ходу нет. Но, ходы эти соединяются с ходами сайвок, которые подчиняются Вагахке. Раньше они были самостоятельны, но проклятая Солнцем дочь, взяла их хитростью и выжала из них магию, подчинив себе их волю. Сами по себе, сайвок настолько сильны, что могли бы разом в пух и прах обратить Вагахке, но их разум затуманен. Вайко рассказал, что раньше это был славный народ, обладавший безграничной мощью и большим сердцем. Но, их погубила внедряемая чёрными колдунами смута. Разделившись, они стали уязвимы, и тогда, злые иномирцы сотворили с ними страшное дело, обратив их в безобразных существ. Поначалу, обезумевшие сайвок не узнавали друг друга, пугаясь и бросаясь прочь от своих соплеменников. Но, увидев себя в отражении, одни понимали, что произошло, другие ещё больше теряли разум. Со временем, они начали сбиваться в стаи, пытаясь найти способ вернуть себе прежнее обличье, но, тут появилась Вагахке. Она пообещала им помочь, а в итоге, просто использовала в своих целях. Со слов Вайко, ещё есть некоторые сайвок, которые всё же не поддались магии Вагахке, но со своими соплеменниками они уже не имеют ничего общего. Это абсолютные отшельники и их мало. Большинство некогда сильных сайвок в мороке, в подчинении подземного чудища, объявившей себя царицей недр и глубин земных.

Злая старуха несмотря на все свои усилия, всё же так и не смогла овладеть всем подземным миром, как того желала своим чёрным злым сердцем. Мир чахкли, а также защищённые ходы были не в её власти. Её магия не может побороть защиту предков, поэтому в некоторых подземных ходах можно столкнуться с так называемыми стыками. На стыках теряется время и притяжение. Там всё наоборот и задом наперёд. Вагахке никогда не выйдет в эти коридоры, ведь там вся магия работает бумерангом, срабатывая абсолютно непредсказуемым образом. Поэтому, незлобивому сознанию, находиться в них абсолютно безопасно, а вот обладателей чёрного сердца, здесь ждут неприятные сюрпризы.

Внимательно выслушав рассказ Вайко, ворон спросил, можно ли выбраться на поверхность земли по этим ходам. Чахкли звонко засмеялся, чем обидел ворона, ведь для него это был вопрос жизни и смерти. Но, всё же он ответил, напомнив шаману о том, что пройти эти ходы, дано не каждому. Выйти-то можно, но только с чистым сердцем. Если есть хоть какие-то намёки на затаившееся зло внутри, то путь наверх закрыт. Духи предков не дадут отсюда выбраться тому, кто в чьём разуме поселилось лихо.

Шаман задумался. Вспоминая все последние события компании людей, в которой ему довелось побывать, у него закрались печальные мысли. Выживут только чистые душой. А это невозможно изобразить или заставить себя. Обман тут не пройдёт, сколько себя и духов не убеждай в непогрешимости.

Неужели туристы обречены, сгинуть в недрах земных? Должен быть выход. Не этот, так другой найдём, – думал он.

– Впереди начинается стык, – предупредил Вайко, и крепко ухватился за перья ворона.

Вылетев в более широкий коридор, шаман ощутил, как его засасывает в воронку по центру тоннеля, заворачивая вокруг своей оси. Притягивало одновременно ко всем стенам. Ворон чётко держался по центру, превозмогая яростный магнетизм. Их закружило, завертело, а затем сильно толкнуло вперёд, точно пулей. Не удержавшись, Вайко упал с ворона. Шаман, потеряв его из виду, не в силах остановиться, точно вентилятор, размахивая крыльями, пронёсся вперёд и, не сумев увернуться, врезался в стену. Рухнув на пол, лёжа на спине, раскинул крылья в стороны. Ворон приходил в себя. Перед глазами всё кружилось в диком танце.

– Эй, ты живой? – послышался голос чахкли, и ворон удивлённо повернул голову на бок. Вайко был уже рядом, цел и невредим. – Мы прибыли точно туда, куда надо, – растянув пухлые губы в улыбке, довольным тоном сообщил он.

Помогая ворону перевернуться, чахкли указал на стену, в которой зияла светящаяся вертикальная трещина. Она была достаточно широкой для них, чтобы попасть внутрь. Осторожно подкравшись к ней, Вайко и ворон-шаман удивлённо уставились вперёд. Там, внутри, им представилась картина: Вагахке была не одна. И этот факт кардинально менял план.

Злобная старуха хотела обменять слово Егора и его ключ на мнимую свободу. Ворон и Вайко осторожно отпрянули от стены, в ужасе от того, что ключ буквально в руках у той, кто выпустит на землю адскую сущность.

Как же так?! – мысленно воскликнул ворон, внутренне сокрушаясь такой находке. Но, пути назад нет. Придётся действовать исходя из того, что есть…

***

Песчаные стены рухнули, распластавшись по мраморному полу старинного города. Измученные борьбой люди рухнули без сил, едва дыша, надеясь, что всё закончилось.

– Куда они делись?! – оглянувшись по сторонам, откашлявшись от песка, воскликнула Катя, не обнаружив Егора и Веру.

Лысый и Михаил, подскочили на ноги, протирая глаза, крутили головами, звали друзей, надеясь, что тех просто не видно из-за обильного количества песка.

– Их нет… куда делись-то? Неужели сожрала их эта хрень?! – с ужасом вопрошал Михаил, схватившись за голову иссушенными, потрескавшимися руками.

Удрученный их пропажей, он принялся разрывать горки песка, не боясь побеспокоить то, с чем они минуту назад сражались. Он надеялся, что сейчас, вот в этой куче песка отыщет Веру или Егора, но ничего не находил. Всё это были обманчивые силуэты. К поискам присоединился и Лысый, что с не меньшим энтузиазмом пытался откопать в призрачных формах песка своих друзей.

– Проклятье! – швырнув горсть песка в сторону, рявкнул Лысый, сидя на коленях. На измученном лице нарисовалась истинная тревога. Закрыв лицо руками, он начал его устало тереть, тихо простонав от осознания, что их становится всё меньше.

– Вер-а-а! Его-о-ор! – истошно звал друзей Михаил, подставив руки ко рту, чувствуя, как ком подходит к горлу и перехватывает дыхание от безысходности.

– Эй, люди! – раздался смешливый голос с одной стороны, а за ним повторился такой же второй, с другой стороны.

– Верни наших друзей, тварь! – заорал Лысый, что на измученном лице заиграли желваки. Он искал глазами источник голоса, и был готов врезать его обладателю.

– Эх, люди… – раздался вздох.

– Ага, люди, – соглашался второй голосок.

– Что за игры?! Верни моих друзей! – сжимая кулаки, схватился за секиру Михаил, опасливо оглядываясь по сторонам в поисках обладателя голоса.

– Жить хотите, люди? – раздался звонкий, почти детский голосок, будто кто-то играл с ними.

– Что за херня? – указав рукой на движущиеся кучи песка, вопрошал Лысый, привлекая внимание Кати и Михаила.

– Сейчас узнаем, – сухо ответил Михаил, замахнувшись на приближающуюся кучу песка.

– Эй, люди-человеки! – раздался грозный голосок справа, и все трое друзей мгновенно обратили туда свои взоры.

– Это ещё что такое? – спросила Катя, глядя на маленького бойкого человечка, что держа острое копьё, воинственно взирал на них, стоя на обломке разрушенной колоны. Будто бородатый пупсик из «Детского мира» смотрел на них.

– Э-хэ-хэ, такое что ещё? – вынырнула говорящая голова под ногами Михаила, и тот от испуга хотел удалить по ней ногой, но вместо этого, ударил себя коленом в подбородок. А голова незваного гостя нырнула в песок.

Катя изумлённо и напугано уставилась на мужа, мол, как так?

– Какого хрена?! – схватившись рукой за подбородок, взвыл от боли Михаил. Удар был сильным.

– Хрена какого? – внезапно вынырнула из песка любопытная пухлощекая голова под ногами Кати, окидывая озорным взглядом хитро блестящих глаз присутствующих.

– Ах, ты! – хотела она ударить его рукояткой секиры в лоб, как сама же чудным образом, получила удар, возвратившийся к ней бумерангом. Взвыв от боли, она схватилась за лоб, выронила секиру из рук, которая каким-то образом была перевёрнута наоборот. И голова вновь нырнула под песок.

– Люди-человеки, жить хотите? – вновь раздался вопрос мелкого, похожего на гнома существа, что так же воинственно продолжал стоять на руинах городской колоны.

– Что за чертовщина? – держа топор наготове, прошипел Лысый. Ему совсем не нравилась эта странная игра.

– Не чертовщина! – возмутилось существо, грозно нахмурив брови над толстым носом, что утопал в пушистой бороде.

– Чахкли мы! – вынырнула и прокричала тоненьким голосом голова, под ногами Лысого, что тот оступился и упал назад.

– Ворон помочь велел, – хмуро хмыкнул воинственный чахкли.

– Жить хотите? – задорно сверкая синими глазами, вопрошала пухлая голова из песка. Она возникала то тут, то там.

Друзья переглянулись, не зная, как реагировать.

– Идите за нами, если хотите, – фыркнул воинственный чахкли и пошёл к проходу, где в последний раз люди видели ворона.

Голова в песке внимательно окинула взглядом стоящих в нерешительности людей и, задорно посмеявшись, нырнула вод песок.

– Рыг зовёт? – вопросительно глядя на жену, сказал Михаил, ожидая её решения.

– Да ну их нафиг, – тихо сказал Лысый, наморщив лоб.

– Надо идти, – ответила Катя, кивнув головой, глядя мужу в глаза.

– Не гоните. Ну, вы чё? – простонал Лысый.

– Ты жить хочешь? – в один голос спросили Катя с Михаилом, вылупив глаза на Лысого. И тот молча кивнул, потерев Лысину рукой.

– Хочу, кто ж не хочет…

Ему страшно не хотелось идти в неизвестность, но и здесь оставаться опасно. Если уж там будет шаман, то как-то спокойнее с ним рядом.

– А Вера с Егором? – спросил он, вжимая голову в плечи от непонимания, что делать.

– Найдём шамана, найдём и их, – прошептала Катя, и развернулась в сторону воинственного чахкли. – Постой! Мы с вами!

Чахкли остановился, развернулся в пол оборота, лукаво окинув взглядом всех троих, взмахнул рукой, приглашая пройти в тайный ход.

– Да он издевается, – негодуя, выдохнул Лысый, опустив плечи. Проход очень маленький и узкий, куда им!

– Издевается он! – воскликнул второй чахкли, топнув ножкой, стоя возле воинственного чахкли. Они переглянулись и начали хохотать.

– Смешно вам, да? – процедил Михаил, жуя губами от гнева.

– Да, смешно! – хихикнул весёлый чахкли.

– Жить хотите? – вновь раздался вопрос воинственного пухляша, доводя до кипения мужчин.

– Мы слишком большие и не пролезем в эту щель, – вытирая лицо тыльной стороной руки от песка, вздохнула Катя.

Чахкли переглянулись. На их лицах возникло замешательство. Затем они снова похихикали, стукая себя пухлыми ручками по лбу, что-то бормоча на непонятном языке.

– Посмотри, хохочут как… ты точно хочешь идти с ними? – прошептал Михаил над ухом Кати.

– Может, есть другой ход? – подала плечами она, обращаясь к чахли, что те, перестав хохотать, внимательно уставились на неё.

– Проходите, – вытянув руки в пригласительном жесте, в один голос сказали они.

– Нет, ребят. Это издевательство, – прошипел Лысый.

– Ребят, нет издевательства, – повторил чахкли, подмигивая им бровями на проход в стене.

– Ну, что ж… – набрав воздуха полную грудь, сказала Катя и шагнула к стене, присев и просовывая ногу в проход. Она хотела показать мелким существам, что не может туда влезть. Но, неожиданно её будто потянули за ногу изнутри, а затем всё тело засосало внутрь.

У Михаила брови полезли на затылок от того, что он увидел. Он бросился к стене, просунув руку внутрь, надеясь вытащить жену, но и его ждала та же участь. Его руку засосало внутрь, а затем и всё тело.

– Мишка! – заорал Лысый, пытаясь ухватиться за ботинок друга. И сам не заметил, как его поглотила маленькая дыра в стене.

Чахкли переглянулись и весело засмеявшись, нырнули следом в тайный проход.