Текст книги "Ночь на троих (СИ)"
Автор книги: Кира Лав
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
Глава 35. Кира
Мы едем в тишине. Дан даже не включает музыку, и это бесит очень-очень сильно, потому что так, я понимаю, он слышит все мои недовольные фырканья и тяжелое дыхание.
Зачем притащился вообще? Я вполне могу написать заявление в полицию за похищение, в конце концов, это точно было оно! Я ехать не соглашалась, а меня нагло утащили, заперли двери. И опустим тот факт, что рядом с ним мне снова ничего не страшно, это неважно уже!
Еду на этом заднем сиденье точно как пленница какая-то, смотрю в окно, а глаза так и тянутся к Дану. Как он вообще приехал? Вот я дура дурой, честное слово! Потому что они меня обидели, а я сижу и переживаю, достаточно ли он в порядке для того, чтобы вести машину и просто даже ходить. Потому что я помню его состояние после боя, мне кажется, я бы месяц в больнице только валялась. А тут пару дней прошло, а он уже как ни в чем ни бывало ходит, сидит за рулем, наглеет вообще как здоровый!
Что я за человек такой? А он? Кто из нас хуже?
И краем глаза я все-таки посматриваю на Дана, потому что, наверное, просто переживаю за то, чтобы мы не разбились. Да, точно! Я смотрю на него именно поэтому и больше нет причин никаких.
Он абсолютно точно везет меня домой, потому что этим путем я каталась каждый день то на этой машине, то на тачке Демы. И мне порывом хочется нарычать на него и сказать, что я вообще-то уже живу в другом месте но потом понимаю, что мне совершенно невыгодно, чтобы он знал мой адрес, поэтому прикусываю язык и заставляю себя терпеть. Сбегу, вызову такси и просто уеду! В конце концов я же хотела вещи забрать… Вот, отличный повод.
– Так и будешь молчать? – внезапно говорит Дан, даже не оборачиваясь на меня.
– А о чем мне с тобой говорить? Не о чем. Спасибо, что везешь меня за вещами, не придется платить за такси. Или придется?
– Натурой отдашь, – наглеет он, а я, вместо того чтобы послать его куда подальше, вспоминаю все наши с ним горячие моменты и отворачиваюсь снова к окну, дико краснея.
– Придурок, – буркаю, впервые позволяя себе такую дерзость. Вряд ли конечно он что-то мне сделает, но от его неожиданно грозного взгляда мне становится очень сильно не по себе. Я даже не смотрела на него, а взгляд почувствовала!!! Можно разбить окно и на скорости выпрыгнуть? Как-то мне как будто так спокойнее будет…
И дальше мы снова молчим. Я не разговариваю по понятным причинам, а он, видимо, понимает, что разговор у нас ну точно не склеится.
И слава богу ехать нам не слишком далеко и долго, потому что этой пытки я не вынесла бы еще немного. Хотя едва ли то, что ждет меня после поездки, будет сильно лучше!
Дан паркуется во дворе дома, где мне казалось, что я стала счастливой, а потом мое сердце ровно тут и разбилось. Он выходит из машины, открывает мне дверь, потому что изнутри они не открываются, и сразу же хватает за руку! Сжимает не больно, но очень крепко, мне точно не вырваться и не сбежать. Этот медведь даже в покалеченном состоянии раз в сто сильнее меня, куда там даже пытаться… Без толку.
– Пошли, – буркает.
– А что ты вообще себя так со мной ведешь?! – внезапно взрывает меня. Я тащусь за ним к подъезду и не перестаю высказывать все, что накипело за эту поездку. – Это я могу на тебя фыркать, а не ты на меня, понятно?!
– И с чего это, интересно знать? – искренне удивляется он, и мне ничего не остается, как ответить ему таким же искренним удивлением!
– Потому что это вы меня предали, оба! Нет, я понимаю, что мы ничего друг другу не обещали и все такое, но приводить другую в ту квартиру, где я все еще живу – это слишком!
– Бля, так и знал, – закатывает он глаза и заталкивает меня в лифт.
И мир крутится слишком быстро! Потому что уже через мгновение я прижата к стенке этими сильными руками, которые сотню раз доставляли мне наслаждение. И крепким телом, рядом с которым было всегда тепло и уютно, за которым всегда было безопасно, под которым… Чёрт.
– Отпусти меня сейчас же, – говорю шепотом, поднимая на него взгляд. Там столько всего! Не успеваю считывать. Но в моих глазах тоже эмоций достаточно, пусть постарается разобраться хотя бы с разочарованием.
– Не могу, – хриплым шепотом говорит мне, наклоняясь ниже. Он очень большой, настолько, что опирается над моей головой предплечьем и закрывает мне весь окружающий мир вообще! – Как отпустить, когда такая сладкая девочка в моих руках?
– А вчерашней сладкой девочки вам разве не хватило? – отвечаю ему остатками хоть какой-то адекватности, нагло толкаю руками в болючие ребра, чтобы он отступил, и вырываюсь из плена как раз на нужном нам этаже.
– Засранка, – посмеивается он болезненно мне в спину.
Стараюсь не обращать внимания на него, дергаю дверь, она оказывается открыта. Фурией влетаю в квартиру и сразу е попадаю в плен других рук. Не менее сильных, не менее горячих, и не менее когда-то любимых мной.
Чёрт…
Все спланировали, всё!
А зачем вот я им сейчас? И ведут себя так нагло, словно вчера тут не было другой бабы, которая трогала их, совершенно не тонко намекала, и… И осталась тут с ними, когда я ушла. Это, кстати, самое ужасное из списка.
– И ты отпусти! – ругаюсь, пытаясь вырваться, но только Дема держит крепко, обнимая меня и прижимая мои руки по швам. Никак не вырваться! – Быстро, сказала, пустил!
– Дем, аккуратнее, у нашей хулиганки бешенство сегодня, – говорит Дан, входя следом в квартиру.
А я так и стою прижатая к Деме, лицом к… груди. Да, он высокий очень, лицом к лицу тут не катит.
И с ним мне точно так же было сотню раз хорошо, горячо и страстно. И сразу все-все-все наши моменты вспоминаются, и на глазах слезы подкатывают, потому что не думала я, что финал этой истории будет именно таким некрасивым и очень болезненным.
И, что признаться, я не думала, что он будет таким скорым.
– А у вас что? Приступ неандертальничества?! – психую.
– Кого? – смеются они одновременно.
Да, такого слова нет, но иначе и не описать!
– Того! Вы ведете себя как первобытные! Хватаете, тащите куда-то, увозите, опять хватаете!
– Так ты бегаешь от нас, найти не можем, как не держать?
– А как не бегать, когда вы так нагло притащили сюда другую бабу, пока я должна была быть в универе? Развлеклись, да? Не потянули такую красотку, меня вернуть решили? Попроще нашли себе, да?
Кричу все, что на душе, все, что тревожило эти сутки. И понимаю, что говорю это все сквозь слезы. Плачу! Реву по-настоящему, как дурочка и маленькая запутавшаяся девочка.
И к концу тирады мне даже сказать уже нечего, а слез все еще очень и очень много. И меня куда-то несут, что-то говорят, и я оказываюсь на кровати в своей комнате в кольце из четырех рук. Дан обнимает меня со спины, поглаживая по голове, а Дема лежит рядом и стирает слезы со щек, что-то шепчет, смотрит.
Ну вот и как они могли так со мной поступить, а? Как могли?
Глава 36. Кира
Мыслей в голове очень много, одна перебивает другую, соединяясь с третьей и в итоге сливаясь просто в один сплошной ком из чего-то неразборчивого.
Все, что чувствую сейчас – это руки. Много рук. Они везде. Гладят, касаются, сжимают, греют, успокаивают и даже дарят надежду на лучшее.
А слезы сами собой катятся, наверное, это просто выливается так пережитый стресс, потому что… Ну, его ведь много было. Даже сожительство с двумя мужчинами и первый секс с ними же – тот еще стресс.
И поэтому я просто плачу, плачу, плачу… Они не говорят ничего, только гладят и стирают слезы со щек, а я то сильнее реву, то наконец-то почти успокаиваюсь. Не знаю даже, сколько времени проходит, кажется, я даже отключаюсь минут на пятнадцать и успеваю подремать в этом крепком и теплом кольце рук. Наконец-то успокаиваюсь совершенно и теперь в голове и в душе спокойно и пусто. Тихо-тихо совсем, даже страшно эту тишину нарушать. Но…
Придется.
Ситуация такова, что нужно все обсудить. Парни вели себя так, словно они ни в чем не виноваты, но я за время жизни с ними не могла бы сказать, что они настолько уж бессовестные. Бестактные – да, но никогда настоящего свинства за ними замечено не было.
Поэтому, я набираю в грудь побольше воздуха и решаюсь. Надо! Как бы больно потом ни было, все равно надо. Это как с эпиляцией воском. Главное решиться и оторвать. Больно и страшно, а потом легко и, кажется, что совсем и не было больно.
– Кто та девушка? – спрашиваю наконец. Голос охрипший, прокашливаюсь. Так и лежу на боку, тупо смотря в стену. Из меня словно выкачали все эмоции, докатилась.
– Рекламный агент, – отвечает Дема. – Хотела предложить Дану сняться в рекламе за хорошие бабки.
А декольте у нее было совсем не для рабочих вопросов.
– А я слышала и видела, как вы общались. Она… трогала вас. А еще звала в спальню.
– Ну, хулиганка, мало ли, что она там звала, – отвечает Дан. – То, что она ведет себя как шалава, нас никак не касается. Разговор был сугубо рабочим, общались по рекламе.
– И до чего договорились? – фыркаю я. Не верится мне пока особо.
– Ни до чего, – говорят одновременно и Дан продолжает, – она хотела рекламу спортпита компании, в которой работает, но я чекнул состав, там одна химоза. Я против такого, рекламить не буду. Вот она и пыталась уговорить нас все-таки взять рекламу.
– Интересные нынче методы у рекламщиков, – снова фыркаю. Я совершенно ничего не могу с собой поделать! Не могу и все. Ревную жутко, как дурочка, и… и наверное хочу от них какие-то важные слова услышать, а они не произносят. И от этого тоже обидно становится. Хотя я умом понимаю, что лучше бы им и правда молчать, а еще лучше – кому-то из нас уйти. Мне или им двоим.
– Кира, – рычит Дема, – хватит на нас дуться. У нас с ней ничего не было ни вместе, ни по отдельности. Оправдываться как дети тоже не собираемся но почему ты не веришь?
Почему я не верю? А потому что я тоже изначально просто соседкой была, блин! Просто соседкой, а не прошло и недели толком, как… Ясно что “как” в общем-то. Поэтому, доверия и нет. Вдруг в их руках каждая такая вот дурочка, как я?
– Все хорошо, – вру им. – Я вам верю.
– Вот и отлично, – отзывается Дан. – Мы это… вообще-то хотели поговорить. Серьезно.
И тон его тоже серьезный, мне становится страшно сразу же. Все-таки не так просто все, да? Очевидно…
– Что случилось?
– У нас в новостройках есть квартиры, тут мы временно, пока там ремонт, и… Ремонт окончен. Пока съезжать, и, кажется, тебе пора сделать выбор, хулиганка. С кем из нас ты останешься?
Что…
О боже. Мое сердце тут же тормозит и отказывается биться.
Во-первых, я в целом не ожидала что мне будет предоставлен такой выбор. Потому что, я до сих пор считаю, что не в их вкусе и скорее просто какое-то развлечение на какое-то время.
Во-вторых… а как выбрать? Как они себе вообще это представляют?
Они изначально мне выбора не оставили, когда оба стали приставать и даже дали нашим отношениям статус трио, в который я почти поверила. А теперь “выбирай, Кира. Нужно оставить кого-то одного”.
И, что самое страшное, я не боюсь обидеть кого-то из мужчин. Я уверена, что с такой внешностью и умениями они долго одни не останутся. А вот я… Я очень боюсь выбрать одного, а второму все равно отдать часть своей души и сердца. И что делать? До конца жизни неполноценной быть?
Не хочу я так. Это больно. И сейчас делать выбор я тоже не хочу.
Точнее… я в целом не буду ничего выбирать. Слишком долго и часто думала обо всем. Дан и Дема – это круто приключение, жаль только, что временное. Это как курортный роман, который рано или поздно заканчивается, но ты все равно будешь помнить его всю жизнь. И я буду, обещаю.
И, наверное, немного эгоистично, но я очень хочу сделать этот роман еще более ярким. А последний день – запоминающимся. Утром уйду. Или дождусь, пока уйдут они. И не рассказываю пока ничего, я просто…
Я просто до дрожи на кончиках пальцев хочу снова ощутить себя нужной и желанной, любимой и красивой. Такой, какой ощущаю только в этих крепких руках.
– А можно я сделаю выбор немножко позже? – спрашиваю у них, на самом деле уже давно сделав выбор. Мужчины кивают, не понимают, что происходит. – Возьмите меня оба… В последний раз.
Мне требуется вся сила воли, чтобы сказать это, но в честь и правда последнего раза я умудряюсь все-таки это произнести.
И сразу же оказываюсь в коконе чувств и страсти. Касаний, поцелуев, губ, рук, тел, языков.
Дану больно, я чувствую, поэтому веду себя аккуратно. Дема же чуть откровенней, наглее.
И я тащусь от этой разницы между ними. Когда в жизни они разные ровно наоборот, а в сексе раскрываются с абсолютно других сторон. Интересно, а обо мне они думают во время секса? Я бы хотела влезть в их мысли.
Но отбрасываю все. Боль от предстоящей разлуки, грусть по проведенному времени и даже ту ужасную и неприятную особу. Сейчас есть они. И есть я. И мы – одно целое, а все остальное меня просто не волнует.
Потому что уже завтра это единое целое распадется на три совершенно далеких друг от друга частички, и мне катастрофически сильно хочется запомнить этот момент на всю оставшуюся жизнь.
Вкладываю в каждое движение максимум своих чувств. В поцелуи, касания… И стоны с губ срываются словно сами по себе. Толком ничего не происходит еще – а я уже на грани.
Дан садится в подушки, а я – наклоняюсь над ним и начинаю целовать эти сладкие и наглые губы. Наглые, вкусные, любимые губы… Сегодня я готова раскрепоститься как никогда. В последний-то раз.
Как там говорят? Перед смертью не надышишься, но я, честно признаться, хочу вдохнуть столько воздуха, сколько у меня получится.
Дема снимает с меня одежду, раздевается сам. А я не могу оторваться от Дана… Его некая беспомощность из-за травм меня странно заводит, и пока Дема начинает ласкать мое тело, я ласкаю тело Дана. Медленно снимаю с него одежду и гуляю губами по телу. Шея, плечи, грудь… Крепкий и избитый торс, даже с гематомами не потерявший своей сексуальности. Пресс…
Я спускаюсь ниже, оказываясь на коленях между его разведенных ног. Мы все трое на кровати в очень неоднозначном положении.
Дема – сзади, и я вскрикиваю, ощущая его руки и пальцы в самых сокровенных мечтах. Дан – передо мной, и я целую его бедра, немного дразня.
Мы все дразним друг друга, словно издеваемся. Мы абсолютно точно ненормальные. Мазахисты. Зная, что завтра все закончится, продолжаем делать это…
Мы действуем одновременно. Я беру в рот член Дана ровно в ту же секунду, как Дема входит в меня.
Мычу от острого вторжения, царапаю ноготками бедра Дана, дрожу… Чувствую, как член Дана напрягается, пытаюсь собрать мысли в кучу.
Сложно! С ними никогда не бывает просто…
Эта поза. Эти глаза, прожигающие меня насквозь. Эти пальцы, доводящие до исступления. Эти толчки… Обоих мужчин. Дема толкается сзади, разнося по квартире пошлые звуки шлепков, а по моему телу сумасшедшую дрожь. И Дан… находит силы в себе толкаться в мой рот, держит за волосы, негромко стонет.
Чёрт!
Как отпустить все это?
Теряю счет времени, чувствую себя просто потрясно. Облизываю гладкий и красивый член, кричу от вторжений второго, улетаю на небеса и спускаюсь обратно, когда чувствую пальцы Демы совсем не там, где им стоило бы быть…
– Эй! – кричу на него, оборачиваясь через плечо.
– Чш-ш-ш, – говорит он, облизывая губы. – Я аккуратно. Тебе понравится, расслабься.
Чёрт! Страшно… Но, я ведь хотела взять от этого вечера все, да?
Поднимаю глаза на Дана. В них – поволока наслаждения и очень заметное одобрение. Он даже кивает, словно подтверждая мои мысли.
“Отдайся эмоциям”.
Отдаюсь…
Расслабляюсь, а потом сразу вскрикиваю, стараясь не напрягаться, когда палец Демы проникает в сжатое колечко мышц.
– Господи!
Глаза закатываются, но мужчины не дают мне опомниться. Один вторгается глубже в оба отверстия, заставляя забыть о дискомфорте. Второй тянет за волосы и точно так же бесцеремонно заставляет уделять время его члену.
Я улетаю от этих ощущений, тону в них и захлебываюсь. Слишком остро, я даже практически не разбираю происходящего, только краем глаза отмечаю, что растяжение сзади стало чуть сильнее и подозреваю, что палец там давно уже не один…
Боже. Во что я влипла вообще?
Но, я совру, если не скажу, что мне нравится. Очень нравится!
Не знаю, сколько еще длится это сумасшествие, но меня бросают ровно за секунду до оргазма. У меня останавливается сердце!
Я смотрю на мужчин с долей разочарования за то, что лишили удовольствия, но вдруг Дан похлопывает по своим бедрам и я тут же, как безвольная кукла, сажусь на него сверху и принимаю внутрь полностью, закрывая глаза от удовольствия.
Дема рядом. Обхватываю его губами, пока двигаюсь сверху на Дане. Это все кажется нереальным, но происходит по-настоящему!
Руки, губы, стоны… Слишком много всего, я снова не успеваю сориентироваться! Они словно знают на моем теле какие-то кнопки, отключающие разум. Я практически не прихожу в себя, это сумасшествие.
– Малышка, – вдруг говорит Дема, – а хочешь втроем?
– А? – не понимаю, о чем он говорит? – Мы и так втроем…
– По-настоящему, – стреляет он глазами. – Готова принять двоих?
Ох, Черт…
Готова ли я? Не знаю… Я не знаю! И даже замираю сверху Дана, потому что я правда не знаю…
– Я не…
– Если что, мы остановимся как только ты скажешь, – уверяет он меня и я, следуя правила последнего раза, просто беру и киваю. Какая же дура… Так я точно их никогда не забуду, буду потом страдать!
Но тело не слушает разум, я снова киваю, соглашаясь на все. Это абсурд, правда, но когда я чувствую Дана сзади всем телом – я отчего-то чувствую себя полноценной.
– Расслабься, – шепчет он мне на ухо, посылая мурашки по всему телу. Снова смотрю на Дана. Он сегодня удивительно молчалив, но его взгляда для понимания мне вполне достаточно. Он ждет, пока я начну двигаться, сжимает челюсти, терпит, находясь внутри без движения. – Дыши глубже. Мы не сделаем плохо, только исключительно хорошо. Слышишь?
– Угу, – бормочу, киваю. Изнутри одолевает страх.. Это правда по-настоящему?
Я чувствую его. Он касается и медленно проникает внутрь. Черт! Большой… Больно. Немного, скорее… дискомфортно. Стараюсь расслабиться, как он и просил, а потом…
Они оба внутри. Максимально. И эти ощущения настолько острые, что я теряюсь в пространстве. Буквально. Голова кружится, все плывет. Я не понимаю кто я, не помню сколько мне лет и какой сейчас год.
Мне кажется, что я улетаю куда-то за пределы нашей планеты. Не бывает так хорошо, это выдумка просто!
Стараюсь дышать, но найти в себе силы открыть глаза я не могу…
Краем уха я слышу обеспокоенные голоса и пытаюсь прийти в себя.
– Э-э-эй хулиганка, ты в порядке?
– Кира, мать твою, ты тут?
– Да, я… – нахожу в себе силы, – очень хорошо. Я… нереально. Пожалуйста, не останавливайтесь. Пожалуйста…
Облегченные вздохи.
А потом…
Новый прилив сумасшествия. Их двое! И они оба, как виртуозные музыканты, играют на моих нервах.
Боли нет, есть только невероятно острое ощущение растяжения и удовольствия.
Нам всем хватает пары минут этой медленной пытки со сладкими стонами и еще половины минуты бешеного темпа с криками, чтобы кончить и упасть на кровать замертво.
Это было что-то большее, чем просто секс.
И теперь я еще больше не понимаю, как прощаться с ними.
Глава 37. Данияр
Она сбежала.
Просто нагло сбежала еще до того, как мы проснулись. Сделала это так тихо, как, кажется, никогда не умела. Она всегда была чересчур громкой, как умудрилась-то?
Нервы, злость застилает глаза, ни черта не хочется. Как так? Она забрала даже свои вещи! Мы не знаем где она, что она, куда поехала. Дема был в универе – там она сегодня не появлялась.
Хожу из угла в угол, психую, пинаю все, что попадается под ноги. Я планировал сегодня собирать вещи и переезжать в новенькую квартиру вместе с ней, но в итоге она ушла, оставляя меня в одиночестве.
И Дему, конечно же. Он, в целом, точно как и я надеялся, что будет переезжать вместе с ней.
Хулиганка засела в две головы одновременно и совершенно не собиралась оттуда уходить, хотя что-что, а сбегать она умела отлично. Я не могу выкинуть ее из мыслей и, если совсем честно, не хочу.
Она стала моим спасением, светлым пятном в этом чертовом мире дерьма и обмана. Такая не испорченная жизнью, смешно краснеющая и готовая бросаться за мной и в воду, и в огонь.
И я за ней готов! Куда угодно.
Дерьмово только то, что меня с собой она не берет.
– Хватит мельтешить! – рычит Дема. Он сидит на кухне, уронив руки на голову. Мы не собираем вещи, ни один из нас. Оба чувствуем опустошение.
– Не могу! – психую. – Я просто не понимаю, какого черта? У нас все было хорошо, а она взяла и просто ушла!
– У кого “у нас”, Дан?
– У всех нас! – меня злит очень все сейчас, вообще все в этой сраной вселенной.
– Может, в этом и проблема? У нас у всех было все хорошо, а потом мы заставили ее выбирать.
– Я не понимаю, – провожу ладонями по коротким волосам, нервное движение, но внутри меня кипит лава. Я еще раз иду по всем комнатам и вдруг замечаю какой-то листок под кроватью в ее комнате. Поднимаю. Блять… – Дема! У нас письмо.
Несу его на кухню, вручаю другу. Не прочту сейчас, во мне очень много злости, письмо рискует быть порванным на сотню кусков еще до того, как я дойду до конца.
– Интересно… – говорит он и начинает читать. – “Дорогие Дема и Данияр. Скажу сразу, что это взвешенное решение, и не стоит меня искать для того, чтобы переубедить в обратном. Пожалуйста, не нужно”.
– Заебись начало, – падаю на соседний с ним стул, руки трясутся от злости. Хочется кого-нибудь вырубить, очень срочно.
– Закройся, – фыркает Дема. – “Я уехала и в эту квартиру больше не вернусь, хотя, признаться честно, она мне очень нравилась. Но дело тут не в квартире, а скорее в моих сожителях, поэтому по стенам и матрасу скучать точно не буду. Я ушла, да, вы все правильно поняли, и я напомню, особенно тебе, Дан, что решение это обдуманное, прекрати психовать”.
Усмехаюсь. Хулиганка выучила мою реакцию на все происходящее за такой короткий срок и точно считала, где именно я больше всего буду нервничать. И как ее отпустить? Она плотно внутри сидит, как никто и никогда…
– Читай дальше.
– “Я ушла, потому что… Глупо, наверное, но я не смогла сделать выбор. Честности ради, я вообще не думала, что мне придется выбирать, ведь вы такие, а я… никакая, чего уж там. Думала, вы просто уйдете, оставив мне приятные воспоминания, но все закрутилось слишком сильно. Я никогда не чувствовала себя такой красивой, желанной и даже любимой, какой была рядом с вами. И именно вы вдвоем дарили мне все эти ощущение. Вы – как одно целое, сразу закрутились вокруг меня и я просто перестала принимать вас как двух разных человек, и когда вы поставили меня перед выбором, я поняла, что делать его не буду. Потому что невозможно выбрать. Вы словно два крыла, которые поднимали меня на вершину моего мира, и пусть прозвучит глупо, но имея одно крыло, правое или левое, эта конструкция никогда не взлетит высоко. Я так чувствую.”
– Пиздец, – констатирую. Я просто не могу это слушать. – Это всё?
– Нет, – отвечает Дема и читает дальше. – “Спасибо вам двоим за все, что вы делали для меня. Я никогда не забуду, честное слово. Вы показали мне, чего я достойна, и никогда в жизни я больше не буду согласна на меньшее. Я… влюбилась в вас, чего уж. В вас двоих как в одно целое. Отпускать тяжело и больно, но гораздо больнее было бы выбрать одного из вас и не иметь больше возможности прикоснуться ко второму. Простите, что я ваши ожидания не оправдала, но я очень надеюсь, что в ваших воспоминаниях тоже останется много хорошего о нас троих. Целую вас, мальчики. Ваша соседка-хулиганка.” Вот теперь все…
Его голос такой же поникший, как и мой. А я вообще в ауте.
Мы сами довели до этого, и хотя она не обвиняла нас, это ясно, как белый день. В какой-то момент решили, что будет как будет и стали действовать и правда как единый организм, тем самым стирая все границы. И какой итог?
Она просто ушла.
– И че делать? – спрашиваю, уперевшись локтями в колени. Злость переросла в опустошение. Я, блять, впервые в жизни влюбился!
– Если слушать Киру, то отпустить.
– А если слушать здравый смысл? – уточняю у него.
– То договариваться. И если из этого что-то выйдет, то тогда уже искать Киру. Но ты ведь понимаешь, да, что ни до чего мы не договоримся. Тогда на кой черт мы будем трогать девчонку?
Демьян
– А ты так просто готов от нее отказаться, да?! – психует на меня Дан. Истеричка, бля.
Просто? Мне ни черта не просто. Но я стараюсь мыслить адекватно и здраво, а не отдаваться эмоциям.
Девчонка ушла и обозначила причину. По сути, либо мы оба, либо никто. Втроем круто развлечься на пару ночей, но готовы ли мы на что-то большее? Это спорно.
Мне больно от того, что, возможно, ее не будет больше в нашей жизни. Малышка стала чем-то большим, чем просто соседкой по квартире, с кем можно поразвлечься ночами.
Для нее хотелось делать поступки и спасать от всяких мудаков. Хотелось готовить ей ужины и слушать, как она хвалит еду.
И стонет. Мать твою, как она стонет! Неискушенная, совершенно не испорченная она познавала мир секса с нами, отчего крышу срывало напрочь. На самом деле хотелось бы попробовать с ней еще дохера всего, и, к слову, втроем в том числе, но блять… Как быть теперь со всем этим?
Дан думает, что если я не истерю, как он, но мне легко ее отпустить, но на самом деле нихера это не так. Мне так же сложно, и я реально не понимаю, как сейчас просто вдруг остаться без нее, когда уже долгое время она была рядом и просто засела в жизни и мыслях.
– Я не хочу ее терять, но какой ты видишь выбор? Пытаться дальше разрывать ее на части и тянуть в две стороны? Так себе мы мужики, получается.
– Но и пытаться вместе… это какая-то херня, – заканчивает за меня Дан.
– Так что… все?
– Походу, что да. Собираем вещи, нам надо сегодня заселиться в квартиру.
