Текст книги "Плохиш. Студентка. Препод (СИ)"

Автор книги: Кира Лафф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

Глава 12

Олеся

Дикое желание отомстить Никите за его нахальное поведение не даёт мне мыслить трезво.

Сжимаю побелевшими от напряжения пальцами ручку ракетки и подбрасываю мячик, а потом размахиваюсь и ударяю по нему. Мяч летит так быстро, что не ожидавший такого напора Никита пропускает удар.

– Один – ноль! – азартно комментирует тренер, который теперь выступает нашим судьёй.

Никита удивлённо приподнимает брови, наклоняясь к мячу.

– Молодец, Оленёнок! – комментирует, ничуть не смущаясь первого же проигрыша. – Продолжай в том же духе, и, кто знает, возможно тебе даже удастся сыграть со мной вничью!

Внутри бурлит опасный эмоциональный коктейль! Сейчас меня бесит в Плохише абсолютно всё! Начиная от короткого ёжика его волос и заканчивая кончиками его длинных пальцев, что на удивление расслабленно сжимают ракетку. А эта вечная, нагловатая ухмылка! Пфф! Вот бы мячик в неё прилетел, я бы посмотрела, как бы он усмехался после такого!

– Не тешь себя иллюзией, – отвечаю, занимая правильную позу. – Готовься исполнить моё желание, придурок!

Сейчас я как никогда уверена в своих силах! Думаю, победить этого самоуверенного наглеца не составит мне ни малейшего труда.

В этот раз подача за Никитой, и я успешно отбиваю её! Ношусь по корту как угорелая, отбивая мяч. Никита же, наоборот, кажется, не особенно-то и старается! В итоге я пропускаю один удар, а он – целых три! К концу первого гейма я просто ликую! Не могу сдержать победную улыбку. Смахиваю со лба пот и подхожу к сетке.

– Ну что, ощутила вкус победы? – насмешливо интересуется Плохиш.

Я тяжело дышу, а он даже не запыхался!

– А ты уже распробовал вкус поражения? – ехидно интересуюсь, переводя дыхание.

– Об этом ещё рано говорить, детка, – усмехается Никита. – Ты была такой страстной, что я решил дать тебе возможность выиграть в этом раунде.

Я всё пылаю от негодования! Тоже мне! Разрешил он! Проиграл в честном состязании, а теперь притворяется, что поддавался? Ну-ну!

– Бояться более сильного противника не стыдно, – передразниваю его же слова, которые он сказал мне ещё до игры. – Так что можешь сразу признать своё поражение и уйти без позора. Представляешь, как стрёмно будет проиграть три гейма девчонке всухую? – издевательски закатываю глаза. – Ну что признаёшь поражение, неумеха?

Выражение его лица меняется, в мгновение становясь хищным. Никита крепче сжимает в руках ракетку и окидывает меня недобрым взглядом.

– Иногда, Олеся, умной девочке лучше держать длинный язык за зубами! – цедит он сквозь зубы. – Ты не даёшь мне шанса поступить по-джентельменски.

– По-джентльменски? Ты, вообще, знаешь, что это такое? У вас на районе даже такие сложные слова знают? Вот неожиданность! – насмешки сыпятся из меня как из рога изобилия. Просто не могу остановиться, чтобы не поддеть его!

Никита открывает рот, чтобы ответить мне, но в этот момент тренер объявляет следующий раунд.

– Второй гейм! – свистит свисток, и мы занимаем свои места.

– Ну держись, Оленёнок! – предупреждает Плохиш и делает свою подачу.

Она получается такой неожиданной и стремительной, что я даже не успеваю метнуться в нужную сторону. Ракета пролетает в двадцати сантиметрах от мячика, и я… пропускаю этот удар.

– Это только начало, Оленёнок, – Никита разминает шею. – Готовься, теперь я заставлю тебя как следует попотеть!

Глава 13

Олеся

По лбу стекает пот. Я судорожно перевожу дыхание.

– Второй гейм окончен, – объявляет тренер, подходя ближе к сетке.

Я просто задыхаюсь, не понимая, что только что произошло! Никита сделал меня. Он отбивал все самые сложные подачи с лёгкостью и изяществом. Будто заранее знал, куда я целюсь и за какие-то доли секунды оказывался в нужном месте!

Замечаю, что его майка тоже стала слегка влажной в районе груди. В этот раз, видимо, он выкладывался на все сто.

Пью воду, следя за тем, как тренер негромко беседует с ним. Видимо, хочет узнать, где он такому научился. Да мне и самой интересно! Кто же знал, что это гадёныш хоть что-то смыслит в этой благородной игре!

Замечаю, как тренер жмёт Плохишу руку и, глядя на него с уважением, отходит обратно к сетке.

– Ну что, Оленёнок, уже готова молить о пощаде? – усмехается Никита, подходя ближе.

– Не разговаривай со мной! – огрызаюсь, еле дыша. Ничто не задевает меня так, как проигрыш!

– О, какая горячая! – Никита окидывает меня хищным взглядом. – Такая потная, скользкая… – переходит на шёпот. – В трусишках тоже влажно стало?

– Не льсти себе! – отрезаю, отворачиваясь.

Делаю несколько шагов. Теннисная юбочка, и правда, слишком липнет к разгорячённому телу. Наглые комментарии Плохиша жутко отвлекают от того, чтобы я сосредоточилась на игре.

– Если будешь хорошей девочкой, я, так и быть, разрешу тебе сыграть вничью, – усмехается Никита за моей спиной. – Не хочу позорить такую милую малышку. Пусть даже она и не смыслит в теннисе…

Тут меня просто прорывает. Я резко разворачиваюсь, и, занимая исходное положение, едко шепчу:

– Твоя жалость, придурок, мне не нужна! Засунь себе её в задницу!

Брови Никиты ползут вверх. Черты его лица заостряются, а под татуированной кожей ходят мышцы.

– Как скажешь, Оленёнок! – отрывисто произносит он, и тренер объявляет о начале последнего гейма.

Никита подаёт с такой силой, что я боюсь, что мяч пробьёт ракетку. Лечу ему навстречу на свой страх и риск, и, всё же, отбиваю в последний момент. Но даже не успеваю порадоваться, потому что дальше Плохиш начинает просто забивать меня резкими, грубыми и кручёными подачами, которых не позволяет себе ни один уважающий себя профессиональный спортсмен! «Грубая игра». Так это называют. Однако чисто технически он правила не нарушает, поэтому тренер ничего на это не говорит!

Мне хочется выть от отчаяния, когда я пропускаю сперва одну подачу, а через минуту другую, третью… Господи, он уделывает меня всухую!

К глазам подкатывают слёзы, когда я понимаю степень своего позора!

Когда время заканчивается, я в сердцах бросаю ракетку на пол и выбегаю из корта.

Мне хочется взвыть и одновременно расцарапать его самодовольную рожу! Быстро смахиваю со щёк слёзы и пулей несусь в раздевалку. Чёртов мерзавец! Он всё заранее продумал! Специально усыпил мою бдительность! Не сказал, что так хорош в теннисе! Заставил сыграть в этот дебильный спор на «желание»! Если он думает, что я буду исполнять его тупое желание после всего этого, то он ошибается! Лично я собираюсь исполнять только своё собственное желание – буду держаться от него как можно дальше!

Всё тело потное и липкое. Кое-как стаскиваю с себя влажную одежду и, обмотавшись полотенцем, иду в душ. Задёргиваю за собой шторку и перекидываю через неё полотенце, чтобы ко мне по ошибке никто не зашёл.

Включаю воду и подставляю пылающее жаром лицо под прохладные струи. Знаю, что кто-то может подумать, что расстраиваться из-за проигрыша в спортивном состязании – глупость. Но… если у тебя в жизни кроме побед больше нечем гордиться, это кажется по истине чем-то ужасным! Постоянно прокручиваю в голове его подачи и мысленно представляю, как отбиваю все до одной!

Тщательно намыливаю тело густой пеной, а потом смываю мыло, делая душ контрастным. Минут через десять разгорячённые мышцы немного расслабляются, и я чувствую себя чуть лучше. Выключаю воду и оборачиваюсь, чтобы набросить на себя полотенце, но… его нет на том месте, куда я его повесила! Какого чёрта?

Аккуратно приоткрываю штору душа, чтобы посмотреть, не упало ли оно на пол, и в этот момент моё сердце делает в груди болезненный кульбит! Потому что прямо передо мной стоит голый по пояс Плохиш! Он гадко усмехается, видя мою растерянность, и поигрывает идеально рельефными грудными мышцами, спрашивая:

– Вот это ищешь? – у него в руках моё полотенце!

– Отдай! – жалобно шепчу, чувствуя себя как никогда уязвимой. Время уже позднее. В женской раздевалке никого! Даже если я буду кричать, меня вряд ли услышат!

– Отдай полотенце и убирайся, озабоченный! – выкрикиваю, судорожно хватая пальцами тонкую шторку душевой кабины, чтобы хоть как-то прикрыться.

– Отдам, – самодовольно заявляет он. – Только сперва подарю тебе твой утешительный приз!

С этими словами Плохиш отдёргивает шторку и… шагает ко мне в душ!

Глава 14

Олеся

В панике оглядываюсь по сторонам, ища хоть какой-то путь к спасению, но его нет! Отступаю назад, когда Никита движется на меня, задёргивая за собой шторку одной рукой. Испуганно прикрываю грудь и треугольничек между ног. Я голая! Совершенно голая перед диким, голодным хищником, который уже почувствовал запах моей капитуляции и успел отведать моей крови на теннисном корте! Чего же он ещё захочет отведать?

Кажется, он ещё не принимал душ. От Никиты пахнет солью, азартом и… мужчиной. Я вся трепещу, теряясь перед его огромным раскачанным телом. Обнажённые мышцы груди поигрывают, когда я скольжу по ним неосторожным взглядом.

– Уйди… – голос садится. Я понимаю, неважно что я скажу ему сейчас – он точно не уйдёт!

– Чего перепугалась, Оленёнок? – сильные лапища ложатся на мои плечи и впечатываю меня спиной в кафель. – Руки убери, они будут мешать, – он самодовольно кивает на прикрывающие интимные места ладони. – Я, ведь, уже всё видел. Мне очень нравится, когда ты голенькая, детка!

Его пальцы скользят всё ниже по моей влажной коже и уже хватают меня за попку, слегка разминая её. Я вся электризуюсь…

– Ты… – нервно сглатываю, боясь поднять глаза вверх. – Пришёл за своим желанием?

Знаю, только что, наедине с собой, я была очень смелой и пообещала себе ни за что не исполнять его «тупых желаний»! Однако, теперь, когда меня припечатывает к стене скала мышц и тестостерона, отказать будет не так-то просто!

– За желанием? – приподнимает бровь. – Если только за твоим! Моё отложим на потом!

– Я… я не этого желала! – оправдываюсь, судорожно вспоминая, озвучивала ли ему, что не хочу его больше видеть, или нет? Кажется, за игру я сказала это минимум десять раз, так что тут сложно ошибиться!

– Проблема в том, что ты, Олеська, сама не знаешь, чего хочешь, – уверенно заверяет меня он. – Поверь, ты будешь кричать от удовольствия, когда я подарю тебе утешительный приз… – он облизывает губы, глядя на меня с таким видом, словно я – эскимо на палочке, о котором он мечтал в жаркий летний день!

Помимо воли в голове проносятся воспоминания о прошлой ночи… Его язык хозяйничает у меня между ног… Ласкает, дразнит, массирует клитор… Ох! Внутри живота что-то предательски отзывается на эти воспоминания! Нет… только не это!

Свожу ноги как можно плотнее, чтобы Плохиш не почувствовал, как сильно меня заводят его грязные домогательства! Между ног становится дико жарко, а складочки ноют и пульсируют от томительного желания…

– Я смотрел на тебя во время игры, – томно шепчет Никита мне прямо на ухо. – Ты специально наклонялась за мячом так откровенно? Твоя юбочка ничего не прикрывает, ты в курсе, правда?

Дерзкие пальцы преодолевают сопротивление моей ладони снизу и касаются уже чуть скользких нижних губ. Меня простреливает спазм. Электрический импульс такой силы, что он мигом разносится по всему телу, оседая в сосках и клиторе…

Плохиш не обращает внимание на мои мольбы. Я прошу «отпустить» как заведённая, пока он трогает меня между ног. Терзает и гладит, заставляя умирать от желания избавиться от нестерпимого напряжения.

– Ты специально дразнишь меня, правда, Олеся? – хищно шепчет мне на ухо, а потом сцепляет зубы на мочке уха. – Хочешь, чтобы я трахнул твою маленькую аккуратную дырочку? Расширил её своим членом и подвигался внутри?

Чёоорт… зачем он это делает?! У меня от этой пошлости и грязи, что льётся из его рта нескончаемым потоком, возбуждение зашкаливает. Ноги становятся ватными, и я с трудом держусь на них!

– Знай же, детка, что моё терпение не безгранично! Если в следующий раз ты будешь такой же привлекательной принципиальной сучкой, я трахну тебя уже по-настоящему! – он вдавливает меня в стену, лишая лёгкие остатков кислорода. – Ведь ты знаешь, что делают с такими хорошими девочками, как ты, такие парни, как я? После того, как я закончу с тобой, ты будет вымаливать продолжение, стоя на коленях перед моим членом!

С этой угрозой он сжимает пульсирующий клитор между пальцами и… меня простреливает бешенным оргазмом! Дыхание становится рваным. Я начинаю громко кричать и конвульсивно дёргаться в его сильных руках!

Краем сознания я ненавижу себя за то, что не смогла дать должный отпор и не возбуждаться! Но всем остальным телом и разумом я полностью отдаюсь сладким волнами дикого кайфа, что практически растворяет в себе мою личность. На секунду мне даже кажется, что той правильной Олеси, отличницы и старосты, больше не существует… она потерялась в лабиринтах этого порочного наслаждения, от которого тело трясётся так, будто через него пропустили напряжение 220 вольт!

Наконец, когда меня немного отпускает, я упираюсь в широкие грудные мышцы Плохиша ладонью, пытаясь его отодвинуть.

– Ты классно кончаешь, – он отвешивает мне сомнительный комплимент. – Так бы и слушал твои стоны…

– Прекрати, – мотаю головой, опуская взгляд. Чёрт. Не хочу видеть в его тёмных зрачках собственное сумасшедшее отражение… – Отдай мне полотенце!

Дыхание тяжёлое, поверхностное… Я облизываю пересохшие от стонов губы и с вызовом смотрю в его лицо.

– Ладно, бери, – усмехается Никита. – Только не веди себя как сучка. Признай, что тебе было приятно!

Поднимаю брови, глядя ему в глаза. Он, вообще, в своём уме? Или издевается!

– То, что ты делаешь, можно под статью подогнать! Я… могу заявить на тебя в полицию!

– Да? – усмехается, – И в чём обвинишь? В принудительных оргазмах? Не смеши!

Я аккуратно отстраняюсь от него и… тянусь рукой к смесителю, а потом… врубаю ледяной душ, который обрушивается прямо на короткостриженую макушку Плохиша!

– Твою ж! – чертыхается он. – Ах ты, дрянь!

– Охладись!

Пользуясь его минутным замешательством, выскакиваю из душа и голая бегу в сторону раздевалки.

Резко распахиваю дверь и залетаю внутрь!

Слава богу тут переодеваются две девушки! Они смотрят на меня как не ненормальную, а я готова расцеловать их от радости! Кое-как натягиваю на себя одежду и пулей вылетаю в коридор!

Чёрт возьми! Да когда же уже этот ненормальный день подойдёт к концу?!

Глава 15

Олеся

Уже час пытаюсь сосредоточиться на учебнике по уголовному праву, но в голову постоянно лезут совсем не «те» мысли.

– Олеся, ужин! – до меня доносится голос мамы с кухни.

Нехотя поднимаюсь, чувствуя, как во всём теле ноют мышцы. До сих пор до конца не отошла от этого дикого состязания по теннису. Да и от того, что случилось после него тоже… Господи, как же я могла пасть так низко? Куда делась моя хвалёная железная воля? Просто не узнаю себя! Обычно исполнить задуманное у меня получается само собой, но когда дело касается эти двух что-то внутри меня даёт сбой, и я превращаюсь в глупую куклу, которых сама всегда презирала!

Помню, как ещё в школе одна из подруг по уши втрескалась в главного школьного бабника. Я давала ей шикарные советы, как оборвать связь с парнем, который её совсем не уважал, но у моей подруги отчего-то никак не получалось им следовать. Тогда меня раздражала её мягкотелость, но теперь, оказавшись в похожем положении, я куда больше её понимаю… Оказывается, можно ненавидеть всем сердцем, но при этом хотеть мужчину! Нахального мерзавца, что так мастерски пользуется чужой слабостью…

– О чём задумалась? – спрашивает заходящий на кухню папа.

– Да так… – вздыхаю, водя вилкой по тарелке. – Об университете.

– А, это дело хорошее! – одобрительно кивает он. – Какими успехами можешь похвастаться?

От его внимательного взгляда в горле пересыхает. Похвастаться, пап? К сожалению, своим «успехам» я могу только устыдиться!

– Ничего особенного… – чувствую, как щёки начинает печь от стыда и снова опускаю взгляд в тарелку. – Обычная рутина…

– Да ладно, прямо таки ничего особенного? – подначивает отец, и на секунду мне даже кажется, что он каким-то сверхъестественным образом узнал о моих приключениях прошлой ночью.

Будто вторя моим собственным страхам, отец внезапно спрашивает:

– А как же твой новый преподаватель по финансовому правду? Кажется, он положил на тебя глаз?

В этот момент я чуть куском курицы не поперхнулась.

– Что? – испуганно округляю глаза и закашливаюсь, пытаясь проглотить застрявший в горле комок.

– Хватит скромничать, Олеся, – задорно усмехается отец. – Я сегодня говорил со своим старым приятелем из университета, и он сообщил мне, что ваш новый преподаватель выбрал тебя из всего потока в качестве своей ассистентки! Разве это не достижение?

– А… – от облегчения на лбу выступает пот. – Ты про это…

– Конечно, молодец, что, наконец, зарекомендовала себя. Быть серостью не в правилах нашей семьи. Уже третий курс, как никак. Хватит просиживать штаны, пора заявить о себе. Не всех, знаешь ли, берут в аспирантуру! Так что я одобряю, что ты, наконец, проявила себя и поддержала честь фамилии потомственных юристов!

Отец отпивает чай из чашки и с грохотом ставит её на стол.

– А то, знаешь, Олеся, на одной моей репутации далеко не уедешь. Она, конечно, даст тебе определённый старт в профессии, но… тебе нужно быть лучшей, дочка!

Я понуро киваю, поджимая губы. Я слышу подобные разговоры почти каждый день. У моих родителей такой «пунктик». Мотивировать меня на «свершения». Однако, как бы я ни старалась, мои потуги им всегда кажутся недостаточными… Иногда от этого давления у меня случаются панические атаки. Последний раз такое произошло на прошлой сессии, когда на одном из экзаменов я ответила на билет недостаточно хорошо, и преподаватель хотел поставить мне четвёрку вместо привычной «отлично».

Ужин заканчивается тем, что отец придаётся воспоминаниям о своих студенческих годах, когда его, единственного из всего университета, отправили на стажировку заграницу.

– Тогда было другое время, Олеська! – ностальгически усмехается он. – Выиграть такой гранд дорогого стоило! И, замечу, у меня не было обеспеченных родителей, которые бы могли мне дать бесплатную путёвку в жизнь. Всё сам, всё на своём горбу… Поехал в Европу, и там…

«Встретил любовь всей своей жизни, единственную и неповторимую мою маму, которая была чемпионкой России по теннису». – заканчиваю про себя его рассказ, потому что знаю его с пелёнок.

– И мы с твоей мамой поженились сразу, как вернулись в Москву! – продолжает он. – У меня тогда ещё ничего не было, но она увидела во мне потенциал.

Мда… и эту часть их истории я тоже знаю. Мои звёздные родители просто сошли с баннера рекламы традиционных семейных ценностей. Отчего-то сразу вспоминается, насколько далеки мои собственные отношения от «традиционных»… На душе становится гадко, и я кляну себя последними словами.

– Спасибо за ужин, мам. Всё было очень вкусно. Я пойду задания делать…

– Вперёд к знаниям! – откликается мама.

Мою свою тарелку и ухожу в комнату.

Боже, эти семейные посиделки когда-нибудь меня доконают! С детства родители воспитывали во мне ощущение, что ждут от меня каких-то невероятных побед и свершений, но… кажется, на мне природа решила отдохнуть. В теннисе я не достигла особых высот. Дальше побед на региональных соревнованиях дело не пошло… Да и в учёбе, несмотря на то, что я всегда выкладывалась на все сто, какой-то особенной гениальности преподаватели во мне никогда не наблюдали. Да и в юриспруденцию я пошла только потому, что так хотел отец. Я сама всегда мечтала стать дизайнером… Но, папа только посмеялся над моей мечтой. «Дочь судьи обязана стать юристом!» – отрезал он. Сказал, что они с мамой не зря водили меня к лучшим репетиторам, и не позволят мне теперь дать заднюю…

Нет, учиться мне даже нравится… вот только я совершенно не представляю свою жизнь после университета. Наверное, придётся пойти в прокуратуру и всю жизнь заниматься тем, что, если честно, кажется мне ужасно скучным! После универа отец, наверное, найдёт мне какого-нибудь спутника из числа своих более молодых, но подающих большие надежды подчинённых… А дальше… Дальше перед глазами встаёт какая-то пелена. Я не вижу своё будущее. Просто не вижу…

Сажусь за стол, упрямо мотая головой. Что-то меня сегодня потянуло не туда. Глупости всё это. Самые настоящие глупости! Наверное, как правильно говорит мама, я просто не ценю то, что у меня есть, поэтому и витаю постоянно в облаках!

Стараясь не думать ни о родителях, ни о Никите с Андреем, я погружаюсь в учёбу. Успеваю прочитать несколько параграфов и сделать задание для семинаров, когда ко мне внезапно заходит отец.

– Олесь, – лицо у него серьёзное. – Слушай, а ты ко мне в кабинет на заходила, пока мы с мамой были на даче?

– Что? – переспрашиваю, не сразу отвлекаясь от учебников.

– Важные документы потерялись, – вздыхает он. – Так странно… точно помню, что оставлял их дома!

– Хм… – пожимаю плечами. У отца столько дел, что иногда бывает, он забывает нужные папки на работе или на даче, а потом ищет их по всему дому. – Пап, ты же на даче последние недели работал. – Наверное, забыл там?

– Нет, – уверенно отвечает он. – Исключено. Это дело уже пошло в архив, я дописывал некоторые бумаги. Оно было тут. Я уверен.

– Не знаю, – пожимаю плечами. – Я не брала. Я, вообще, к тебе в кабинет никогда не захожу, ты же знаешь.

– Ясно. Ну ладно, – наконец, кивает он. – Наверное, где-то в другом месте оставил.

– Ага, – пожимаю плечами и возвращаюсь к учёбе.

На часах уже одиннадцать вечера. Шея ноет. Мышцы рук сводит от непривычно сильной нагрузки.

Потягиваюсь и разминаю шею, внезапно замечая, как загорается экран смартфона. Когда я занимаюсь, ставлю его на беззвучный режим, чтобы никто не отвлекал…

Беру в руки и разблокирую экран… Хм… как странно…

Входящее сообщение от незнакомого номера.

«Привет, Оленёнок. Чем занимаешься? Я придумал своё желание. Хочешь узнать, какое?».

По телу проходит дикая дрожь. Хочется бросить телефон на пол, будто он – опасная змея, что непонятным образом проникла ко мне в постель!

Сердце дико бьётся в груди, когда я замечаю новое сообщение.

На этот раз номер другой.

«Здравствуй, Олеся. Завтра я жду тебя в своём кабинете перед занятиями. Нам нужно многое обсудить.»

Чёрт возьми! Во рту пересыхает от волнения! Они что, решили меня добить?

Экран снова мигает.

«Выгляни в окошко – дам тебе горошка.»

У меня холодеют пальцы. Ноги становятся ватными. Неужели… они… поджидают меня на улице?

Тут же выключаю свет в комнате. Квартира находится на высоком первом этаже, окна выходят во двор… От мысли о том, что там, за стеной, под окнами, стоят эти двое, мне хочется спрятаться под одеялом и никогда оттуда не высовываться! Боже… они, ведь, не знают, что домой вернулись родители! Вдруг, они решат заявиться ко мне? Позвонят в дверь? Представляю, как папа открывает дверь и видит пирсингованного Никиту и… моего преподавателя Андрея Владимировича… папа начинает их расспрашивать, а они рассказывают ему о подробностях прошлой ночи! Сердце сковывает холодом.

Телефон снова мигает, и я вздрагиваю:

«Ну же, Олеся, почему ты нас игнорируешь? Хочешь, чтобы мы снова зашли на чай?»

Нет… это уже слишком!

Отчаянно набираю ответное сообщение, чувствуя, как паника сковывает сердце, не давая нормально дышать!

«Оставьте меня в покое!»

Отсылаю на оба номера и с дико бьющимся сердцем жду ответ.

«Нет, не можем. Ты нам очень нравишься.» – сообщение приходит с номера, который предлагал мне встретиться в кабинете. Так что это, должно быть, Андрей…

Я замираю посреди комнаты, тупо глядя в телефон.

«Мы ждём десять минут, а потом идём к тебе. Выбор за тобой, Оленёнок!»

Новое сообщение вызывает приступ головокружения.

Господь всемогущий! Что же мне делать?!