Текст книги "Хранимая (СИ)"
Автор книги: Кира Бег
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)
– Какая сегодня чудесная погода, – неловко разорвала тишину хозяйка. Вокруг тут же защебетали, подтверждая и соглашаясь.
– Я бы так не сказала, – опять «включила тишину» Арика, когда сидящая ближе всего дама поинтересовалась её мнением. – Слишком жарко для этого времени года. Уважаемый Глава, – воспользовалась повисшим молчанием ушастая красавица, – а когда вы вернете украшения моей матери?
Шушуканье, последовавшее за этим вопросом, накрыло волной. Казалось, ничто не успокоит эту стаю ворон, но Главе даже не пришлось перекрикивать шум. Едва мужчина раскрыл рот, все присутствующие тут же замолкли, боясь пропустить хоть слово.
– Что вы хотели этим сказать, милая кузина? – медовой патокой прозвучал голос Главы, такой же приторный, как и его улыбка. – Я лишь попросил вернуть то, что изначально принадлежало роду. Не вам, милая кузина, и не вашему брату, но роду в целом. В том числе всем, кто здесь присутствует, – изящно обвел рукой сидящих за столом мужчина. Его взглядом можно было колоть лёд. А гости не знали, можно им уже осуждать и обсуждать происходящее, или будет еще что-нибудь интересное? «Что-нибудь» не заставило себя ждать.
– Боюсь, уважаемый Глава, мы с вами не совсем поняли друг друга, – скопировала интонации длинноухого интригана Арика. Глава едва заметно расслабился, мысленно уже празднуя победу и, судя по взгляду, выселяя Арику с братом на другой конец леса, в болота. Но подруга не подвела, и, одарив оппонента нежнейшей из улыбок, столь же ласково закончила:
– Я говорю о тех украшениях, в которых моя мать выходила замуж. Согласно уложению пятнадцать части два Хартии о Наследовании, абзац третий, все украшения, наряды и прочие ценности, которые надеты на эльфийке во время обряда бракосочетания, становятся достоянием новообразованной семьи и переходят одной или нескольким их дочерям в качестве приданного. Глава рода вправе принять, по просьбе супругов или их прямых наследников, эти ценности на временное хранение, но обязан вернуть по первому же требованию. Быть может, вы имели ввиду какие-то другие украшения, я полагаю? – похлопала ресницами Арика.
Я же едва не аплодировала ей и, затаив дыхание, ждала ответа Главы. Мужчина стиснул вилку и уже не так медово ответил:
– Это положение к Хартии было подписано еще при прошлом Владыке и уже давно утратило силу, – супруга, глядящая на Главу с другого конца стола, побледнела и растеряно переводила взгляд с одного спорщика на другого, не зная, как прекратить это безобразие.
– Вы так уверены в этом, Глава? Значит, вы знали об этом пункте изначально?
У Главы покраснели кончики ушей. Мамочки! Сейчас прилетят неприятности!
Едва мужчина открыл рот, я, не дав ему произнести ни звука, затараторила, глядя исключительно на Арику. На остальных было слишком страшно поднимать глаза.
– Ой, а давайте, я об этом у самого Владыки спрошу? Мы с ним завтра идем за Слезами Богини, говорят, очень красивое место!
Я не уточняла, о чем «об этом», пусть каждый сам составит для себя вопрос, достойный суда Владыки. И я не врала ни слова – сегодня утром мы получили приглашение, оформленное личным секретарем эльфийского правителя. Лари, получив свиток, несколько минут стоял, растеряно глядя на бумагу. А потом молча протянул мне и ушел в кабинет. Похоже, с моим появлением его мир стал неумолимо рушиться.
Глава побагровел. Сжал кулаки, выдохнул, резко встал и скрылся за дверью. Десять минут спустя, когда гости устали строить догадки, эльф вернулся. Поставил перед Арикой черную деревянную шкатулку и так же, не говоря ни слова, вернулся на свое место. Ари не стала проверять, что внутри. Передала слуге и попросила положить в прикрепленную к её коляске сумку. Улыбнулась всем присутствующим и Главе в частности, отпила из бокала и взялась за вилку.
До конца вечера Глава не произнес ни слова, а его супруга тщетно пыталась отвлечь гостей от случившегося и мило щебетала.
Перед десертом, как полагается по этикету для таких приемов, сделали перерыв. Большая часть гостей ушла в сад. Арика не рискнула пересаживаться в коляску – ей еще предстоит самостоятельно перебраться туда в конце вечера. Она осталась за столом, держа невозмутимый вид, словно ничего не случилось. Её сосед, пожилой эльф, тоже предпочел задержаться и развлекал Арику легкой беседой.
Меня Лари утащил к окну и, воровато оглядевшись, доверительно сообщил:
– Близнецы от тебя в восторге. Они собираются сделать тебе предложение встречаться, и будут не против поцелуев или чего покрепче, – подмигнул этот… ушастый гад!
– Ты с ума сошел! Я девушка, а они эльфы! И вообще, мы сидим с ними почти рядом! – зашипела я на приятеля.
– Не переживай, братья уже договорились с тем чопорным троюродным дядюшкой, который буравил тебя взглядом. Теперь они будут сидеть рядом, – довольный собой, эльф ушел к гостям. На пороге столкнулся с вернувшимися близнецами и заявил так, чтобы я услышала:
– Она всё знает.
Уши мальчишек приобрели свекольный оттенок, я тоже залилась краской и отвернулась к окну. Те самые парни, которые караулили нас на крыльце, которым я показывали язык в холле. Которые не близнецы вовсе, а до неприличия похожие погодки (что в принципе редкость для эльфов), но это прозвище намертво к ним прилепилось. Ужас, как мне теперь сидеть с ними?!
Оказалось, молча. Мальчишки, каждому из которых не меньше ста шестидесяти лет, отчаянно смущались. Бледнели, краснели и шли пятнами. В итоге мне это стало смешно – ну сколько им, и сколько мне! И остаток вечера я развлекалась, украдкой строя им глазки, прикусывая губы и «нечаянно» задевая ближайшего обормота то локтем, то ногой под столом. А под конец осмелела на столько, что потянулась за печеньем и коснулась парня грудью. Эффект был сногсшибательным, в прямом смысле слова. Эльф поперхнулся и больше не рискнул взять ни крошки, а, уходя из-за стола, запутался в собственных ногах. Хозяйка посмотрела на меня с укором, мол, довела мальчика. А я благодарно улыбнулась Лари. Без его выходки развлекались и доводили бы меня близнецы!
Утром я проснулась очень рано. Словно кто-то щелкнул переключателем «сон-активность», и лежать дальше в кровати смысла не было. Я тихонько умылась, оделась и отправилась на кухню в поисках завтрака. Правда, спросонья перепутала поворот и оказалась в коридоре, где обитала Арика. Возле одной из дверей, на простом стуле дремал плечистый зеленый орк. Это что же, Мамыкин всегда так под дверью, на стульчике спит?! На цыпочках, чтобы никого не потревожить, пробралась на лестницу в холл. Выпустила беззвучно следовавшего за мной Малыша, пусть пока погуляет. А сама, умяв несколько бутербродов с мясом и сыром, задумалась. Что бы такого сотворить?
Взгляд упал на жареные в меду орешки. Здесь все сладости такие – фрукты в меду или карамели. Вот бы просто леденец! Сунул за щеку – и долгое время сладко, пока своими делами занимаешься. Только представить чопорных эльфов, говорящих друг с другом, держа за надутой щекой конфету сложно. А если на время разговора леденец доставать… Взгляд упал на банку с местными спичками – длинный, больше ладони, гладкий прутик с бусиной серы на конце. Если его обрезать, получится как раз подходящая палочка.
В общем, когда Лари спустился в столовую, у него на кухне таинственным образом испарился мешочек сахара, пара ложек варенья и пучок спичек. Зато появились леденцы на палочке. Жаль, что здесь не было специальных формочек, как у меня дома, но я расстаралась как могла и на блюде с сахарный пудрой пыталась изобразить хотя бы цветочки или ровные кружки. На мой придирчивый взгляд, вышли кляксы, но эльфы-то об этом не знают. Отправив свои художества на ледник, выпила за компанию с Лари чай с кексом, почитала про международную торговлю эльфов, которая, по сути, отсутствовала, и отправилась переодеваться к встрече с Владыкой. Я не стала разорять приятеля на дорогие платья, взяла только то, что по настоянию Арики мне сшили для вчерашнего безумства. Да и не нужно мне сейчас нарядов. Таскать с собой тяжело, в дороге в них неудобно. Поэтому я нацепила любимые, не снашиваемые джинсы, Малыш лизнул меня в нос, накладывая подходящий случаю морок.
– Хорошо выглядишь, – улыбнулся Лари, дожидающийся меня в холле.
– Подожди минутку, – промчалась я мимо него на кухню. Эльф только удивленно заломил бровь, но ничего говорить не стал.
Ура, застыли! Я сунула несколько карамелек в висящий на поясе мешочек, аналог кошелька, и, наконец, сообщила, что готова идти.
Уже несколько раз я замечала в эльфийском лесу рябь в воздухе. Иногда мы шли прямо через эти аномалии, иногда – обходили стороной. Лари пояснил, что это вроде природных порталов на небольшие расстояния, и чувствовать их, по идее, могут только эльфы. Я озадачила приятеля тем, что вижу их, а не чувствую. Ушастый выпал в астрал, не забывая, впрочем, переставлять ноги и обходить сомнительные места. В этот раз мы часто заходили в марево, поэтому в Центре леса оказались на удивление быстро. Охрана проверяла всех присутствующих, и нам пришлось дожидаться своей очереди.
– Лари, а почему здесь так много народу? Какой-то особенный день? – поинтересовалась я, оглядываясь по сторонам.
– Конечно, особенный. Одна маленькая человеческая девушка проболталась на закрытом семейном обеде, что сегодня здесь может появиться Владыка. Родственники по большому секрету рассказали самым близким друзьям, и теперь здесь половина Леса, жаждет увидеть хоть издали своего правителя.
Я пробормотала что-то невнятное, смущаясь и не зная как реагировать. Лари добродушно посмеивался, но тут охрана подошла к нам. И бравые ушастые воины заявили, что людям запрещено посещать Сердце леса, поэтому… Они с ходу не решили, что со мной делать, и Лари смог вставить, что у нас вообще-то приглашение, а у меня кольцо Владыки. Я тут же сунула руку под нос ближайшему охраннику, он даже отшатнулся от такой прыти. Лари пытался что-то доказать по поводу подлинности приглашения и моей личности, когда я заметила самого Владыку. Он чинно проплывал мимо подданных, не отвечая на приветствия и не меняя застывшего выражения скуки на лице. Подданные с благоговейным ужасом взирали на своего правителя. Даже строгие охранники замерли, не зная, то ли им падать ниц, то ли оттеснить публику подальше.
– Владыка! – я помахала рукой, встав на цыпочки и подпрыгивая, чтобы меня было видно за спинами стражи. Лари привычным жестом с тихим стоном закрыл рукой лицо, охрана выпучила глаза и наставила на меня копья. А Владыка остановился и заломил бровь, мол, я жду, чего ты хотела. Я тут же просочилась мимо вконец обалдевших стражей и ринулась к поджидающему меня эльфу.
– Добрый день. А я вам леденец сделала. Вот.
Я под всеобщий ужас посмела заговорить с НИМ и даже протянула вынутую из кошеля конфету. Владыка с сомнением оглядел моё творчество и аккуратно взял двумя пальцами. Не брезгливо, просто словно не знал, что с этим делать. Я вынула вторую палочку, помахала ей в воздухе и сунула в рот.
– Спасибо за приглашение и за кольцо, оно очень красивое, – сказала я, достав леденец.
– Не за что, – едва слышно хмыкнул Владыка, хитро на меня посмотрел и тоже отправил леденец в рот. Заложил руки за спину и пошел дальше, а я, не зная, куда деваться, засеменила рядом.
Это было очень странное шествие. Высокий статный красивый эльф, идущий так плавно, словно парит над травой. Над его головой двумя антеннами покачиваются кончики ушей. Рядом я, простая человечка, тараторя без умолку, иногда спотыкаясь на кочках и смешно размахивая руками при разговоре. У нас обоих леденцы на палочках, то во рту, то в руках. Другие эльфы провожали нас непередаваемыми взглядами. Вокруг были и взрослые, и дети. Все женщины шли с кем-то из мужчин – отцом, мужем, братом, а молодые эльфы – с родителями. Часто попадались гуляющие сами по себе мужчины.
Тропинка закончилась, мы обошли огромное дерево, и с другой стороны к стволу оказался пристроен главный памятник ушастого народа.
Из белого камня была выточена прекрасная дева чуть выше меня, в длинном платье, с глубокой чашей в руках и венком из цветов на голове. Растения обвили статую, поэтому платье пестрило зелеными листьями, а голову помимо каменных украшали и настоящие цветы. Эльфы подходили по одному, кланялись и делали глоток воды из чаши, зачерпывая висящей на ближайшей ветке ложкой с длинной ручкой.
– Это и есть слезы богини? – тихо спросила я. На удивление, Владыка мне ответил:
– Да. Каждый день сюда приходят сыны и дочери Богини, просить помощи или совета. Рядом с ней нет рангов, и не важен статус. Мы все ходим по её земле, и одинаково ей служим.
– Поэтому вам здесь не кланяются? – я убрала пустую уже палочку от конфеты обратно в кошель. Не мусорить же в Сердце Леса? Владыка мой жест оценил и вдруг предложил:
– Не хочешь отведать слез Богини и спросить у неё совета? Я так понимаю, её помощь тебе сейчас нужна.
– А мне можно? Я ведь человек, иномирянка, и она не моя Богиня, – я с сомнением покосилась на очередь задумчивых эльфов, ждущих своего шанса испить благословения.
– Все живые существа – дети Мира, дети Богини. Я бы не стал предлагать, – немного раздраженно пояснил Владыка. Еще бы, ему – и приходится меня уговаривать. Я сделала неуверенный шаг в сторону всё увеличивающейся толпы паломников. Интересно же! Но Владыка пошел прямо к статуе, мазнув по мне рукавом. Пришлось топать следом. А говорил, статус не имеет значения!
Очередь нас пропустила, никто и не подумал спорить. Владыка подошел к Богине и, как и все, изобразил учтивый полупоклон. Посмотрел на меня, изогнув бровь. Я подошла ближе и поклонилась. Глаза статуи смотрели куда-то мимо паломников, вдаль. Лицо ничего не выражало. Странно, мне казалось, должно быть другое ощущение. А так – будто Богиня не здесь, со своими детьми, а летает мыслями в других реальностях или спит. Я с опаской взяла ложку. Это сколько же народу каждый день ей пользуется! Стараясь не показывать брезгливость, осторожно зачерпнула «слезы». Во рту оказалась простая вода, едва заметно сладковатая.
Когда мы отошли от всех в сторонку, я тихи поинтересовалась:
– А почему слезы сладкие?
– Это утешение. Богиня пролила за всех нас немало слёз. Как и все дети, мы не всегда поступаем мудро, а потом сами же страдаем от своих дел, – не глядя на меня, произнес на удивление разговорчивый эльф.
– Но это же неправильно, – покачала я головой.
– А как должно быть? – покосился на меня Владыка.
– Ну… – замялась я, не зная, как объяснить мелькнувшую мысль. – Например, если бы те, кто обижал окружающих, почувствовал на себе их боль. Дети ощутили бы любимый вкус, как обещание интересной жизни. Несчастные получили бы утешение, а больные…
Я осеклась на полуслове. Владыка неспешно уходил прочь, так и не пригубив из чаши, всем своим видом показывая, что разговор окончен. Наверное, у него дела. А я так и не смогла описать то чувство, которое заставило спорить с их традициями. От статуи послышался шум.
– Это ваши дети безобразничают! – пожилой стройный эльф с красными ушами ругался с молодой дамой с двумя симпатичными эльфятами.
– Они всё это время были со мной, под присмотром! – возмущалась эльфа.
– Да что там случилось-то? – раздался мужской голос из толпы.
– Кто-то насыпал в Чашу соли! – продолжал возмущаться эльф, не давая даме с детьми уйти.
– А у меня сладко, – растерянно ответила беременная эльфа, чья очередь как раз подошла.
– Чушь! Отдает гнильцой! – заявил её муж.
У статуи началось что-то невообразимое… Почувствовав чей-то взгляд, я обернулась и увидела стоящего чуть поодаль Ларимара. Он задумчиво и как-то отрешенно на меня смотрел. Потом, словно решившись, стремительно направился к святыне.
– Горькие, как и моя жизнь, – громко объявил он через минуту. Толпа как-то затихла, обдумывая услышанное. Лари подошел ко мне и грустно улыбнулся.
– Ну что, готова идти?
– Куда? – озадаченно поинтересовалась я, всё еще пытаясь осознать случившееся со Слезами Богини.
– Я знаю неплохую кормильню, предлагаю сходить пообедать. Правда, идти не близко, но все ближайшие еще с утра заняли, – пожал плечами эльф.
– Можно, – кивнула я побрела следом. Это что же я тут натворила?!
Мы сидели в просторном зале за столиком у стены. Все места у окон оказались заняты, но наш уголок мне показалось даже уютнее. Я вяло ковыряла когда-то так понравившийся мне десерт и понимала, что моё эльфийское приключение кончилось. То, что я сегодня сделала с их статуей, мне не простят. И я не сомневалась ни капли, что вкус воды поменялся именно из-за меня. Как, почему, – сейчас эти вопросы были не главными.
– О чем думаешь? – поинтересовался серьезный Лари.
– О дороге, – честно созналась я, старательно перемешивая некогда полосатое парфе в однородную массу.
– Ты права. Мы можем…
– Нет, Лари, – подняла взгляд на приятеля. – Эту часть пути мне надо пройти самой. – Лари нахмурился, и я пояснила. – У тебя сестра, которая только начинает жить заново, и ей нужна поддержка. Дом и хозяйство, за которыми нужен присмотр. Наверняка накопилось множество дел, которые ты не успел решить.
– Я еще не вернул тебе долг, – покачал головой ушастик.
– Еще будет шанс, – утешила я его. Мы вышли на улицу и медленно поплелись домой.
– Я пойду следом, как только смогу, – пообещал Лари.
– Буду ждать, – эхом откликнулась я.
День медленно угасал. Я жадно впитывала и запоминала всё происходящее вокруг. Изумрудная зелень, на сколько хватает глаз. Запах леса, ни с чем не сравнимый. Блики на траве и ветках. Солнечные зайчики в листве. Смех пробегавших где-то за деревьями эльфят. Рыжая хвостатая белка, бесстрашно бегущая по стволу рядом с нами. Яркие бабочки. Голубые, оранжевые, прозрачные и разноцветные. Стрёкот птиц, шуршание лесного ковра под ногами. Задумчивый Лари, бросающий на меня непонятные взгляды. Зыбкое марево перехода, и белая стена дома пятном снега выступила между стволов. Завтра днем меня здесь уже не будет.
Глава 5. Встречи и прощания
Вечер вышел долгим и скомканным. Я пыталась решить, что брать с собой, а что оставить. Лари обещал сделать эту комнату лично моей, чтобы я всегда могла вернуться. И некоторые вещи я могу оставить здесь – заберу позже, или Лари пришлет, когда устроюсь. Малыш помогал в меру своих сил, принося забытое и обслюнявленное. Потом был ужин. Я бы сказала, что прощальный, но мы собирались еще не раз встретиться. Поэтому просто делились мыслями. Я решила, как раньше, ехать к магам. Хотелось наконец-то понять своё место в этом мире. Лари планировал через месяц-два навестить меня. А Арика сообщила, что пожилой родственник, с которым она рядом сидела на обеде, предложил ей место личного помощника. Мол, в его годы посмотреть на красивую девушку – уже радость. А если эта девушка будет своим нежным голосом читать вслух письма и поможет писать на них ответы пару раз в неделю, то он обещает назначить ей символическую плату и помочь с изучением юридических наук, которые она так блестяще применила. Арика согласилась. Сообщая об этом брату заявила, что если он против, то она уходит из дома. Лари посмеялся и уточнил, неужели она знакома с ним первый день? Конечно, он одобряет! Ведь она девушка уже взрослая и самостоятельная. Плата, конечно, копеечная, но это будет её первый личный заработок. И общение с профессором, когда-то преподававшем в институте и несколько лет заседавшим в Собрании, эльфийском органе управления, дорогого стоит.
В какой-то момент Карасай принес свиток с печатью от секретаря Владыки. Сказал, что прибежал курьер и безо всяких пояснений отдал управляющему, и тут же ушел. Лари напрягся и с опаской развернул бумагу. Прочел, хмыкнул и отдал мне. Оказалось – патент на леденцы на палочке за подписью самого Владыки. Мы посмеялись. Арика, слушая историю о моём походе в Сердце леса за Слезами богини, бурчала, что самое интересное опять проходит мимо неё.
Мы долго болтали обо всём и ни о чем, потом Мамыкин забрал клюющую носом Арику. Меня увел Малыш – он долго и настойчиво тыкался носом мне в ладонь, а потом прихватил зубами край одежды и потянул за собой. Лари, посмеиваясь, напомнил, что всем послушным маленьким девочкам давно пора спать. Против двух упрямцев мне было не выстоять, и я отправилась в комнату почти сразу за Арикой. Малыш разбудил меня, обслюнявив в ног до головы, когда солнце еще не до конца встало. Бурча на злых Хранителей, я послушно умылась и, прихватив сумки, отправилась вниз. Лари уже ждал в столовой, Карасай расставлял тарелки с яичницей и бутербродами. Я удивленно их поприветствовала и села завтракать. Лари рассказывал, как лучше идти. Правда, у меня сложилось впечатление, что говорил он это не мне, а Малышу. Уже через пять минут я запуталась в поворотах, ориентирах и за каким пригорком, зеленым слева или каменистым справа стоит делать привал на третий день. Но лохматик слушал внимательно, высунув язык и наклонив голову. Так что я с чистой совестью всё внимание отдала пережевыванию завтрака.
Уже на пороге нас нагнала злая, как фурия, Арика и обвинила в том, что мы уходим в тайне от неё и не собираемся прощаться. Я обняла подругу и напомнила, что та должна мне желание. Эльфа серьезно кивнула.
– Знаешь, после моего приезда почти каждый день я вижу во сне одно и то же место. Зеленый пушистый лес обрывается бесконечным лугом, со стрелкой веселого ручья. А в центре стоит скала, почти идеально круглая, с отвесными стенами и ровной вершиной. Как будто кто-то забыл стол или табурет посреди поляны. Знаешь, что это?
Арика немного побледнела, видимо, чувствуя, куда я клоню.
– Да. Это место, где, по легендам, отдыхает Богиня и смотрит за происходящим в мире. – Арика сжала пальцы на складках юбок.
– Мне каждую ночь снится, что ты приходишь к этой скале. Тебе надо это сделать, Арика. Не прямо сейчас, а когда будешь готова. И непременно самой. Не на каретах, не с помощью брата, но исключительно своими силами. Ты сможешь добраться, я это видела. И, поверь, это того стоит.
Эльфа задумалась, невероятно красивая, крайне серьезная.
– Когда это надо сделать? Какой срок? Год, десять, сто?
– Как только почувствуешь, что готова. Ты поймешь.
Арика кивнула головой, мы снова обнялись, и через несколько минут Лари уже вел нас с Малышом сквозь лес. Интересно, Арика догадается просить помощи у Мамыкина? Чтобы он её не нёс, но просто шел рядом. Ведь про дружескую поддержку и сопровождение речи не было.
Мы брели по лесу, наслаждаясь тишиной. В том виде, как она задумана природой, когда робкие голоса просыпающихся птиц и шорох ветра в листьях не нарушают, а дополняют безмолвие мира. Я радовалась тому, что у эльфов не приняты ранние прогулки, а потому нас никто не увидит. Малыш кружил вокруг, предвкушая свободу. Лари несколько раз намеревался что-то сказать, но не решался. Мы прошли два марева-портала, и оказались на границе. Я прищурилась и сосредоточилась, как когда-то объясняла мне Арика, уча распознавать природные порталы. И, о чудо! Я смогла разглядеть еле заметную, голубоватую, тончайшую дымку, отделяющую земли эльфов от остального мира. Если не знать об этой преграде и специально не вглядываться, ни за что не увидишь. Я повертела головой, удивляясь подобной магии. А потом сделала полшага вперед, так, чтобы одной ногой стоять в ушастом королевстве, а второй – на человеческих землях. Никаких новых ощущений от того, что граница проходит сквозь меня, я не заметила.
– Постой, не шевелись! – раздался рядом родной голос. Эль, в своем обычном небрежном костюме, с распущенными волосами и лукавой улыбкой стоял рядом, на людских владениях. – Хочу передать кое-что для Арики, но если ты целиком выйдешь, то за стену ничего отдать не получится.
Я кивнула, радостно улыбаясь другу и ожидая чудо. Хранитель меня не разочаровал. Он пристально оглядел ближайшие деревья, подошел к одному из них и раскинул руки. Ветер начал трепать его волосы, робко зашевелились листья под ногами. А потом вокруг Эля поднялся настоящий смерч из листьев, которые летели с деревьев и, сделав несколько кругов, прилипали к спине Хранителя зеленым ковром. Последний порыв, и вот на плечах брата красуется плащ, очень похожий на тот, что подарил мне Эль в первый день. Так вот откуда он взялся! Я смотрела, раскрыв рот, как Хранитель аккуратно сворачивает плащ и протягивает мне с улыбкой. Эль, увидев обалдевшее выражение моего лица, зашелся заливистым смехом.
Для профилактики я надула губы, озадачив этим Эля. Забрала у него подарок и протянула Лари. Тот принял едва ли не с благоговением, коротко поклонился и пообещал передать сестре.
– Идите, – грустно улыбнулся эльф, обнимая сверток. – Мы еще встретимся.
– Обязательно, – пообещала я и сделала шаг. Стоило отойти от границы буквально на полметра, как всё, находящейся за ней неуловимо смазалось. Лари больше не было видно, только древний лес вокруг, без тропинок и следов жилья.
Эль уже забытым жестом взял меня за руку и повел прочь. У меня щемило сердце от расставания с друзьями, но я понимала, что иначе никак. Мне нужно найти свой дом, своё призвание в этом мире. А чем дальше, тем сложнее было бы уезжать.
С другой стороны, я была рада. Рада снова видеть Хранителя в человеческим облике. Рада его подбадривающей улыбке и сильной руке, что не давала мне упасть на коварных кочках. И появилось твердая уверенность, что я поступаю правильно. Мимо полетела бабочка с прозрачными крыльями. Странно, но я была уверена, что это моя давняя знакомая. Та самая, что привела меня к Владыке.
Какое-то время хрустальная красавица порхала поблизости, словно провожая. Потом, осмелев, опустилась мне на волосы. Но я повернула голову, спугнув насекомое. Недовольно покружив рядом, бабочка приземлилась мне на плащ, возле завязанных бантом тесемочек. Несколько раз взмахнула крыльями и замерла. Я застыла, боясь спугнуть красавицу. Потом, с удивлением присмотревшись к ней, коснулась кончиками пальцев.
– Эль! – я во все глаза разглядывала хрустальную брошь в виде бабочки у себя на груди.
Хранитель что-то пробормотал, поводил руками перед украшением и, на всякий случай, вокруг меня.
– Удивительно. Я о таком только слышал. Мир решил, что тебе нужен проводник, тот, кто укажет верный путь. Береги эту брошь, она наверняка пригодится, – подмигнул мне братец.
– А как же ты? – я озадаченно взглянула на братца.
– Я всего лишь Хранитель. Иду туда, куда ты, и защищаю. Но указывать, что делать, я не могу. Я уже пытался оградить тебя, и больше это опыт повторять не хочется, – поежился Эль.
– Ясно, – задумчиво кивнула я, хотя ничего понятно не было. А Эль, этот великовозрастной мальчишка, внезапно подхватил меня на руки и помчался по лесу с невероятной скоростью. Стволы мелькали смазанными пятнами, ветер бил в лицо. Я визжала и цеплялась за Хранителя, а тот смеялся и шутя уходил от столкновений с деревьями.
– Не растопыривай конечности, сестренка, а то собьешь по пути пару елок! – прозвучал над ухом голос Эля. Я послушно поджала ноги и крепче вцепилась в плечи брата.
Скоро он начал замедляться, а потом и вовсе остановился, но вовсе не от усталости. Этот чудик даже не запыхался! Он опустил меня на землю и придержал, пока я твердо встала на ноги.
– Отсюда можно идти тремя тропами. Налево, к широкой дороге с частыми путниками. Прямо, через лес, несколько дней до ближайшего крупного города. Или направо, к горам, – Эль указывал рукой направление, когда говорил. Если честно, никаких троп я не заметила, но сознаваться в этом не стала. Покрутилась на месте. Сняла брошь, попыталась получить подсказку, но не вышло. Эль терпеливо ждал, с улыбкой наблюдая за моими манипуляциями. Я прицепила брошь обратно и вынесла вердикт:
– В горы не хочу, там холодно, а у меня оборудования для скалолазов нет. На дорогу тоже пока не стоит, пыльно и шумно. Пойдем лесом!
Я уверено куда-то зашагала, но Эль остановил через пару шагов:
– Ты сейчас идешь к гномьему перевалу. Хотела же к людям?
– Ты сказал в город прямо! – возмутилась я.
– Прямо было до того, как ты несколько раз повернулась, а сейчас налево. Стой, лево в другую сторону! – снова окликнул меня Хранитель.
Я, пристыженная своими навигаторскими способностями, молча протянула руку. Так всяко разно не заблудимся!
Потянулись дни, похожие, как братья-близнецы. Весь день мы с Элем брели вдвоем по лесу. Иногда он брал меня на руки и устраивал пробежку, чтобы до темноты добраться до удобного места для ночлега. Там мы разводили костер, готовили ужин. Сухари, твёрдый сыр и сушеное мясо от Карасая мы жевали днем, часто прямо на ходу. А вечерами жарили птиц или мелких зверушек, со съедобными кореньями, листьями и прочими дарами леса. Мне одной хватило бы такого ужина на несколько раз, но Элю надо было много есть, чтобы восполнить энергию. Конечно, было ужасно жаль всю эту живность, но мы на них охотились по необходимости, а не ради забавы. Братец даже начал учить меня разделывать пойманный им ужин. И я поняла, что изменилась. Не только потому, что прочла в гостях много полезного и теперь узнавала почти все растения по пути. Не от того, что незаметно для себя переняла манеру эльфов двигаться по лесу – гораздо тише и намного эффективнее, так, что теперь намного меньше уставала. Просто внутри появился и теперь креп некий стержень, который позволял держать голову прямо, принимать решения и не нырять в панике за чужую спину. Нет, конечно, моего прутика пока на многое не хватит, и я по-прежнему часто прячу голову в песок. Мне есть куда стремиться.
Нам оставалось до города пара дней пути, когда на удобной для привала полянке мы нос к носу столкнулись со странной парочкой. Две девушки почти без вещей, одни, в темном лесу – разве не странно?
Девчонкам по виду было лет по семнадцать, волосы с рыжиной, с аккуратными чертами лица. Они казались близняшками (везет мне на них в последнее время!), но у той, что сидела в платье у костра, были карие глаза. У её сестры глаза были пронзительно-голубые, она была одета в брючный походный костюм и металась по поляне.
– А если нас не примут? Если выгонят? Нет, мы обязаны пройти! – размахивая руками, словно ветряная мельница, взволнованно причитала шустрая девица. – А ты чего молчишь? Тебя это не волнует? – накинулась она на свою спутницу.
Та подняла взгляд от костра и ровно произнесла:
– К нам гости.
Голубоглазая девушка резко развернулась, звякнул пристегнутый к её поясу меч.
– Вы кто еще такие? – подозрительно прищурилась девица. Эль вышел вперед, незаметно оставляя меня за спиной. Примирительно поднял руки ладонями вверх:
– Мы мирные путники, леди. Проделали долгий путь за день, и теперь ищем место для ночлега. Позволите ли погреться у вашего костра? – заискивающе и миролюбиво бормотал Хранитель.