Текст книги "Счастливая находка"

Автор книги: Ким Ригерт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

7

Что он и сделал.

Всю обратную дорогу они сидели на заднем сиденье такси в разных углах. Грег смотрел в окошко, пальцы его лежавших на коленях рук были сплетены. Каковы бы ни были сейчас его мысли, Нэнси полагала, что они недобрые.

Сама же она старалась не думать вообще. Ее сознание словно заволокло плотной непроглядной пеленой.

Едва машина остановилась перед нужным домом, Нэнси поспешно открыла дверцу и выбралась наружу. Беркли сделал то же самое.

– Не беспокойся, – произнесла Нэнси, не глядя на него и пытаясь вставить ключ в замочную скважину. – Все в порядке. Тебе незачем провожать меня.

– Мне нетрудно.

Разнервничавшись, Нэнси все никак не могла совладать с замком. В конце концов Грег отобрал у нее ключ, открыл дверь и вернул обратно.

– Спасибо за приятный вечер, – сказала Нэнси, надеясь, что Беркли поймет намек и оставит ее одну.

Но не тут-то было. Он придержал дверь.

– Я поднимусь с тобой наверх.

Она хотела было возразить, но передумала. Зачем усложнять ситуацию? Нэнси кивнула и стала быстро подниматься по лестнице впереди Грега. Дверь квартиры Софи поддалась скорее, чем входная. К счастью, Дженнет, которая осталась, чтобы впустить водопроводчика, уже ушла домой.

Нэнси ни с кем не хотелось общаться. Приостановившись на пороге, она повернулась к Беркли и твердо произнесла:

– Спасибо. – Разумеется, при этом следовало улыбнуться, хотя бы из вежливости, но у нее не было настроения. Она не могла выдержать такого количества лицемерия за один раз. – Спокойной ночи, – добавила она и захлопнула дверь, так и не взглянув на Грега.

Прислонившись к двери спиной, Нэнси некоторое время с благодарностью прислушивалась к стихающему звуку его шагов. Ее била нервная дрожь. Чтобы как-то успокоиться, она обняла себя руками за плечи.

Нэнси пребывала в замешательстве. Ее разум и душа пришли в смятение.

Вот так-то вступать в игру, не зная правил, сказала себе Нэнси. И вот что бывает, когда не ценишь того, что имеешь, а ищешь лучшего!

Она поплелась на кухню, где обнаружила, что водопроводчик действительно приходил, потому что оба крана больше не текли. Нэнси плеснула в лицо несколько пригоршней холодной воды, смывая легкий макияж и вкус губ Грега. Яростно вытираясь жестким кухонным полотенцем, она приговаривала:

– Так тебе и надо! Впредь будешь умнее!

Покончив с умыванием, Нэнси прямо здесь стянула платье и после этого направилась в свою спальню. На кровати ее ждала записка от Дженнет.

«Звонил Чак. Очень милый парень. Перезвони ему, расскажи о вечеринке!»

Да, подумала Нэнси, Чак действительно очень милый. И добрый. А также гораздо более здравомыслящий, чем я.

Ей отчаянно захотелось выплакаться у Чака на плече или хотя бы по телефону рассказать о том, какая она дуреха, сколько ошибок совершила и что первым же рейсом вылетает домой.

Но Нэнси не могла позвонить Чаку. Он фермер, каждое утро встает в половине пятого. И сейчас, должно быть, крепко спит.

Кроме того, Нэнси ни за что на свете не поведала бы жениху о событиях нынешнего вечера. Нет никакой возможности объяснить ему то, что непонятно ей самой: почему ее в самое сердце поразил поцелуй Грега Беркли?

Только к середине следующего дня Грег наконец нашел причину, заставившую его поцеловать Нэнси Джонатан.

Проводив ее, он отправился домой пешком, надеясь, что прохладный ночной воздух освежит его горячую голову. Однако этого не произошло.

Все, о чем Беркли мог думать, – это губы Нэнси, их вкус и нежная податливость перед его напором. Они раскрылись как цветок, позволив ему проникнуть внутрь, коснуться ее зубов, языка…

Воспоминание это каждый раз бросало Грега в дрожь. Его тело пронзал болезненный импульс желания. Он жаждал Нэнси всей душой.

Что за бес в него вселился?

А в нее? Ведь она помолвлена! Ей не положено целоваться с другими мужчинами!

И тем не менее она поцеловала Грега.

Да, он первый начал. Он наклонился, коснулся ее губ, потому что – черт бы его побрал! – Нэнси выглядела невероятно соблазнительно. Однако она могла бы воспротивиться, сжать губы и не позволить ничего!

Но Нэнси повела себя по-другому.

Она словно растаяла от прикосновения Беркли. Ей хотелось, чтобы он поцеловал ее!

И не только. Она желала большего.

Как и Грег.

Именно это выводило его из равновесия. Беркли занимался любовью со многими женщинами, и все это происходило с обоюдной легкостью. Никогда не было ни боли, ни душевных мук, ни сердечной тоски.

Как это он не поостерегся?

Впрочем, поцелуй не исключался с самого начала, но он являлся составной частью плана, основной целью которого было заставить Нэнси понять, как рискованно оставаться в Лондоне вообще и рядом с Грегом в частности!

Предполагалось, что к ней вернется здравый смысл, она испугается и быстренько унесет ноги обратно в Престонвилл, в родное, знакомое и безопасное окружение.

Благие намерения!

В воскресенье Беркли пытался убедить себя в том, что его план сработал, а все остальное существует лишь в воображении. В понедельник утром он отправился на работу почти в уверенности, что есть большая вероятность получения приятной новости: Нэнси опомнилась и отбыла домой. Возможно, что сейчас, когда он поднимается по ступенькам офиса, она пьет утренний чай с родителями…

Нэнси сидела за столом Пола.

Она вздрогнула, когда Грег отворил дверь, и еще ниже склонилась над какой-то бумажкой.

– Рано ты пришла! – заметил Беркли. Это прозвучало как обвинение, но он ничего не мог с собой поделать.

Нэнси промолчала. Ее лицо было бледным. Грег заметил, что она попыталась скрыть этот факт, применив камуфляж в виде большого количества румян.

– Ты перестаралась, – произнес он. – Щеки у тебя получились слишком красными. Ты похожа на девочку, добравшуюся до маминой косметики.

Нэнси повернулась к нему. Помады на ее губах тоже оказалось слишком много. Грег обратил на это внимание, увидев, как дрожит и кривится ее рот.

В следующую секунду Нэнси сорвалась со стула и побежала в туалет к умывальнику.

– Да не тушуйся так! – крикнул Беркли вслед. – Ничего тут страшного нет…

Ответом ему стал звук захлопнувшейся двери.

В распоряжении Нэнси было тридцать три часа, чтобы понять, что произошло между нею и Грегом. Так что глупо сейчас заливаться слезами. Она взрослый человек и должна уметь справляться с подобными ситуациями. А самое главное, не нужно обмирать всякий раз, когда Беркли посмотрит на нее. Надо вести себя достойно. И благоразумно.

Например, как в телефонном разговоре с матерью, состоявшемся в воскресенье. Та принялась корить дочь за безответственность, за то, что она сидит в Лондоне, когда столько дел дома, и вдобавок до сих пор не удосужилась разослать приглашения на свадьбу.

– А куда спешить? – спросила Нэнси, не совсем отдавая себе отчет, что заставляет ее говорить такое. – Ты хочешь, чтобы со мной произошла та же история, что и с сестрой Чака, которая сдуру вышла замуж едва ли не за первого встречного, а через три года вернулась к родителям с двумя детьми?

– Что ты, детка! – испуганно воскликнула миссис Джонатан.

– Вот и я этого не желаю. Потому-то и решила проверить себя.

Наступила пауза, потом мать осторожно поинтересовалась:

– Ты, часом, не передумала идти за Чака?

– Нет, конечно!

Это была правда. Умом она действительно не передумала. Но тело, чувства предали ее. По сути, сейчас Нэнси находилась на перепутье.

Не о подобном ли искушении говорила сестра Кларисса? Не являлась ли неудовлетворенность Нэнси не просто желанием повидать музеи и театры, а поиском чего-то большего? Такого человека, как Грег Беркли, к примеру?

Но, когда она преодолеет искушение, – если преодолеет! – станет ли ее преданность Чаку сильнее?

Вот-вот, кивнула Нэнси, в этом все дело. Поцелуй своего рода проверка, испытание. Но она сумеет взять себя в руки. И будет сильной. Как сестра Кларисса. Будет сопротивляться.

Собственно, за Нэнси уже числится одна победа. Ведь, в конце концов, был всего лишь поцелуй. И больше ничего. Ей удалось сохранить ситуацию под контролем.

Так что нечего здесь хлюпать носом. Пора возвращаться на рабочее место и оттуда с победной улыбкой взирать на Беркли.

Да, именно так. С победной улыбкой!

Когда Нэнси вошла в приемную, Грега там уже не было. Значит, он в студии, готовится к съемке. Иными словами, выполняет то, что обязана делать его ассистентка.

Нэнси решила помочь. Однако Беркли отказался от ее услуг.

– Сам справлюсь.

Но Нэнси все же потянула к себе рефлектор, который он устанавливал.

– Это моя работа.

Тогда Беркли предоставил ей заниматься привычными делами и повернулся, чтобы уйти.

– Грег! – позвала Нэнси.

Он остановился, взглянул на нее. Она не отрывала глаз от рефлектора.

– Прости… что я так среагировала на твои слова. Обычно я не столь… эмоциональна. Считай, что сегодня я встала не с той ноги…

Нэнси не знала, поверил ли он ей. Собственно, почему бы и нет? В конце концов, это неплохое объяснение ситуации, когда взрослая девица разражается рыданиями только потому, что мужчина указал ей на излишек макияжа.

Беркли долго смотрел на Нэнси, и та сумела поднять голову и встретить его взгляд. Наконец он кивнул, словно сказанное его убедило.

– Я тоже хорош. Не следовало этого говорить.

– Нет, ты правильно поступил.

– Да какое там… – Грек потер щеку. – Понимаешь, это была не ты. То есть я хочу сказать, что ты была не похожа на себя.

– Знаю, – усмехнулась Нэнси. – А сейчас похожа?

– Вполне.

Напряженность между ними как будто ослабла. Одну оборванную ниточку они связали. Нэнси вздохнула свободнее и принялась устанавливать рефлектор.

– Э-э… давай сходим куда-нибудь перекусить во время ланча, – не слишком уверенно предложил Беркли.

– Спасибо за приглашение, но у меня встреча с Дейвом, – вежливо отказалась Нэнси.

Это была чистая правда. Но даже в противном случае Нэнси пришлось бы что-то выдумать. Грег – искушение, перед которым она обязана устоять.

Итак, она встречается с Дейвом, стиснул зубы Беркли. Для него она может выкроить время посреди рабочего дня! А на своего шефа ей плевать.

Хотя кого это задевает?

Только не Грега! Он и предложение-то сделал лишь из жалости, увидев, как Нэнси разревелась после его замечания насчет губной помады. Кто мог подумать, что девчонка так чувствительна?

Беда с этими бабами. Такие они хрупкие, такие непредсказуемые…

Нэнси ушла за полчаса до положенного времени, чтобы не заставлять Дейва ждать. Беркли лишь раздраженно пнул ногой стул, глядя на закрывшуюся за ней дверь.

– К часу вернусь, – бросила Нэнси через плечо.

– О, не спеши, – пробормотал Грег. – Не приходи хоть весь день. Хоть всю жизнь. Не возвращайся вообще!

Разумеется, Нэнси ничего этого не слышала.

Беркли сунул руки в карманы джинсов и принялся бесцельно бродить по студии.

– Женщины! – ворчал он в бессильной ярости. – Кто их выдумал?

Пару раз у него возникало сильное желание боднуть лбом стенку.

Дейв явился с предложением.

– В начале августа у меня рабочая поездка, – сообщил он. – Мне известно, что у Софи ты можешь оставаться только до конца июля. Вот я и подумал, почему бы тебе до отъезда домой не пожить в моей квартире…

Нэнси удивленно взглянула на него через столик.

– Дейв, я… Это так мило с твоей стороны. И так неожиданно! – В последнее время ей было о чем подумать, поэтому она совершенно запамятовала, что первого августа возвращается Софи. Впрочем, Дженнет обещала что-то придумать насчет жилья, ведь Нэнси оставалось пробыть в Лондоне всего две недели. – Ты очень добр ко мне, Дейв, – добавила Нэнси.

Тот слегка смутился.

– Не в этом дело. Просто ты более приятная соседка, чем Софи.

Нэнси удивилась еще больше. До сих пор Дейв вообще не заговаривал о Софи.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она.

– Ничего. – Дейв сосредоточился на принесенном официанткой сандвиче.

Нэнси попыталась поймать его взгляд, но потом со вздохом пожала плечами. У нее было полно своих проблем, чтобы еще вникать в отношения этой пары.

– Я подумаю над твоим предложением. Оно очень заманчиво.

– Ты же знаешь, что я буду рад тебе помочь.

Нэнси улыбнулась Дейву, а сама подумала, что жизнь стала бы значительно проще, если бы все мужчины походили на этого парня.

В частности, будь Грег таким, как Дейв, лето протекло бы гладко и спокойно.

Тут ей припомнились слова сестры Клариссы.

– Жизнь, – говорила та, – не всегда легка. Будь она безоблачной, жить было бы неинтересно. Всякому из нас время от времени требуется небольшая встряска.

Вероятно, Грег и является для Нэнси чем-то в этом роде.

Хотя общение с ним больше похоже на десятибалльное землетрясение.

– Что ты подразумеваешь под словами «я переезжаю к Дейву»? – резко спросил Беркли. – А что случилось с этим, как его… Чаком?

– Чак мой жених, – терпеливо, словно беседуя с ребенком, пояснила Нэнси. – И я не говорила, что собираюсь жить с Дейвом. Просто переезжаю в его квартиру.

– Прости, если тебе кажется, что я туго соображаю, но… «Его квартира» означает, что он там живет, верно?

– Да…

– И сам Дейв никуда не переехал?

– Нет…

– Тогда именно так и получается: ты будешь жить с ним! – крикнул Грег. – Как еще это можно назвать?

Нэнси вздохнула.

– Дейв уезжает по делам. В следующую среду.

– Так! А ты перемещаешься к нему когда?

– Ну в субботу… В этот день возвращается Софи. К тому же не одна, а с приятелями, так что…

– В итоге ты целых пять дней проживешь с этим пожарным!

– Ммм… – заерзала Нэнси на стуле. – У него большая квартира, – нашлась она спустя минуту.

– Смотря для чего, – проворчал Беркли.

– Дейв совершенно равнодушен ко мне.

– А он дышит? Сердце у него еще стучит? Тогда не равнодушен!

– Но ведь я…

– Если ты еще раз произнесешь слово «помолвлена», я тебя уволю, – проскрежетал Грег.

– Нет, я собиралась сказать, что меня он тоже не интересует.

Беркли сердито фыркнул. Как знать! Откуда у нее такая уверенность? Или она и с пожарным целовалась?

Разумеется, спрашивать он не стал. Ему вообще ничего не хотелось больше слышать. Весь день он что-то сердито ворчал и покрикивал, подгоняя Нэнси, хотя она и так все делала очень быстро. Под конец Беркли постарался подольше задержать помощницу на работе, чтобы только не пустить в дом, где ее поджидал коварный Дейв Степлтон.

Больше всего в этой истории Грега раздражал жених Нэнси. Его так и подмывало позвонить простаку-фермеру и сказать, чтобы тот немедленно мчался в Лондон, чтобы увезти невесту от греха подальше.

С другой стороны, ему-то что за дело? Устал он от всего этого. В отпуск бы сейчас рвануть… Беркли много лет проработал без отпуска. По правде сказать, он вообще не помнил, позволял ли себе хоть раз отдохнуть? Ведь не будешь же считать каникулами съемки на природе…

А в самом деле? Уехав, Грег решил бы массу проблем. Во-первых, убрался бы подальше от Нэнси. Во-вторых, помешал бы ее переезду к мистеру Степлтону: ведь с тем же успехом пару недель она может пожить и у самого Беркли.

А когда он вернется, ее и след простынет. И скатертью дорога!

Как это он раньше не додумался?

– Забудь про Дейва! – бодро произнес Грег, входя в студию на следующее утро. – Ты переезжаешь ко мне.

Нэнси едва не уронила рефлектор, который в эту минуту перетаскивала на другую позицию.

– Что?

Она давно привыкла к тому, что Беркли вот так вбегал в студию и что-то провозглашал, однако на этот раз ее одновременно бросило и в жар и в холод. Причем по двум причинам сразу. Во-первых, это полный абсурд. Во-вторых, слова Грега прозвучали не как приглашение. Как приказ. Поэтому Нэнси настороженно взглянула на него.

– Слышала, что я сказал? И не смотри на меня так, будто я сделал тебе неприличное предложение! Меня в квартире не будет. Я отправляюсь на каникулы!

– В каком смысле?

Как-то подозрительно все это… Почему до сегодняшнего дня Беркли ни о чем таком не упоминал? Нэнси перевела взгляд на только что вошедшую и остановившуюся позади Грега Дженнет. Та тоже выглядела удивленной.

– Не знаешь, что такое каникулы? – нетерпеливо притопнул Беркли. – Тоже мне, учительница! Это отпуск. Отдых, расслабление, оздоровление, развлечение и тому подобное. Любой англичанин имеет право на пару недель в году полного безделья и любых сумасбродств.

Нэнси все еще сомневалась.

– Именно сейчас?

– Да! – Грег был тверд. – Начало отпуска в эту субботу. Продолжительность – две недели.

– И куда ты собрался? – поинтересовалась Дженнет.

– В туристический поход.

– Куда?! – в один голос произнесли женщины.

– Ты понятия не имеешь, что такое туризм, – сказала Дженнет.

– Почему? – обиделся Беркли. – Я умею ходить пешком. Как и любой здоровый человек.

– Ну разве что так… – произнесла Нэнси.

– Так, и никак иначе! – заявил Грег, после чего повернулся и ушел в темную комнату.

– Что происходит? – спросила Дженнет.

Нэнси покачала головой.

– Понятия не имею. До сей минуты я ни слова не слыхала про каникулы.

– А я думала, что он даже слова такого не знает, – усмехнулась Дженнет. – Впрочем, идея неплохая. С недавних пор Грег какой-то напряженный…

– Скучает по Айрин. – Нэнси сказала это и неожиданно ощутила пустоту в желудке. Но еще хуже ей стало, когда Дженнет согласилась с этим предположением.

– Все может быть. Они прекрасно ладили между собой перед ее отъездом. И все-таки мне интересно, куда Беркли направится?

Позже тот сообщил Нэнси, что в швейцарские Альпы. Он даже успел зарезервировать на субботу место в самолете. В день вылета Нэнси должна была переехать к нему и получить все необходимые инструкции по дому.

– Будешь поливать мои растения, – сказал Грег. – И вынимать почту.

Он был очень лаконичен. Ни разу не поинтересовался, желает ли Нэнси жить у него. Это как будто подразумевалось само собой.

Ей очень хотелось посоветовать Беркли окунуться в Темзу, чтобы он немного поостыл, но она не могла себе этого позволить. В конце концов, Грег согласился принять ее на лето на работу. Самое большее, на что Нэнси решилась, это сказать:

– Если ты уезжаешь, мне тоже незачем здесь оставаться. На кого я буду работать, если тебя не будет?

– На меня. В мое отсутствие присмотришь за домом. Это вместо платы за проживание, если хочешь. Таким образом ты проведешь остаток лета, как планировала. Я… могу на тебя положиться?

– Да-да, конечно! – закивала Нэнси. – Все будет в порядке.

В субботу утром они с Дейвом перевезли на такси ее скромные пожитки.

– А мистер Степлтон что здесь делает? – раздраженно поинтересовался Беркли, когда дверцы лифта разошлись и он увидел за спиной Нэнси спутника.

– Помогает тащить сумки. Куда их можно поставить?

Хозяин указал сопровождающему в глубь коридора и повернулся к своей ассистентке.

– Я и сам мог тебе помочь. Ты же сказала, что он уезжает.

– В среду. Так что я должна здесь делать?

– Идем покажу.

Сначала Беркли продемонстрировал ей спальню. Из окна открывался красивый вид, но прежде всего взгляд Нэнси привлекли черно-белые снимки, висевшие на стенах. Большинство из них изображало детей – шаловливых, играющих, смеющихся.

Зачарованная, Нэнси подошла поближе.

– Потом посмотришь, – нетерпеливо заметил Грег. – Я должен показать тебе, как поливать цветы.

Нэнси нехотя пошла за ним. Вскоре стало ясно, что прежде ей никогда не доводилось бывать в подобной квартире. Она была огромна. Просторные комнаты с окнами во всю стену, столовая с раздвижными дверями, через которые можно было попасть в оранжерею с открывающейся крышей. Здесь росли в кадках деревья и кусты, вокруг них пестрели цветы. От всего этого захватывало дух.

– Если пойдет дождь, – поучал Беркли, – ни о чем не беспокойся. А вообще нужно поливать через день.

Затем он показал Нэнси, как действуют запоры и охранная система, назвал имена консьержей и главного смотрителя.

– Если возникнут проблемы, эти люди всегда помогут.

– По-моему, они справились бы с работой лучше, чем я, – заметила она.

– Мне нужно, чтобы здесь кто-то жил постоянно.

– На твоем месте я бы помалкивал, – весело вклинился в разговор подошедший Дейв. – Тебе предстоит жить в очень миленьком местечке.

– Благодарю вас, – коротко кивнул Грег. – Не смеем вас больше задерживать. Мне еще нужно показать Нэнси, как действует мусорный пресс. Вам не стоит ждать.

– Ничего, подожду, – ухмыльнулся Дейв. – Мы с Нэнси собрались погулять в парке.

После этих слов Беркли вдруг как-то странно застыл. Только мышца дергалась на его щеке. Пальцы сами собой сжались в кулаки, он медленно разжал их. Затем устремил на Нэнси долгий взгляд, значение которого невозможно было понять. Но, если дать волю фантазии, можно было предположить, что глаза Грега выражают боль.

– Отлично. Очень хорошо, – неожиданно сказал он. – И вдруг сильно заторопился. – С мусорным прессом разберешься сама. – Беркли направился в холл, чтобы взять уложенную накануне дорожную сумку. Затем протянул Нэнси связку ключей. – Маленький от почтового ящика, который находится в вестибюле на первом этаже. Ну, кажется, все. Прощай, Нэнси Джонатан. Мне было с тобой… интересно.

И не успела она сообразить, что, возможно, больше никогда не увидится с Грегом, как тот отворил дверь, шагнул в коридор и быстро исчез за закрывшимися дверцами лифта.

Нэнси смотрела ему вслед, подавленная и опустошенная. Сзади к ней приблизился Дейв.

– Эй! – произнес он. – Идем-ка перекусим где-нибудь.

Нет, правильно я поступил. Только так и нужно было сделать, размышлял Беркли, усаживаясь на свое место в самолете. Устроившись, он сразу откинулся на спинку кресла и натянул на глаза козырек бейсболки.

Все в порядке, за квартирой присмотрят, а сам Грег тем временем как следует отдохнет. Заодно сделает доброе дело для протеже своей сестры. Ведь он не только предоставил ей жилье в Лондоне, но и попытался защитить от постороннего влияния.

Не его вина, что глупая девчонка предпочитает общество подозрительных чужаков. Грег сделал все от него зависящее и сейчас может спокойно умыть руки.

Он будет развлекаться. Ему следует послать ко всем чертям тревоги последних дней и расслабиться. Впереди Грега ждут горы, быстрые речки, где плещется форель, вспугивая пришедших напиться оленей. Он будет дышать чистым альпийским воздухом и бродить по горным тропам.

Отдых!

И никаких мыслей о Лондоне, работе и Нэнси Джонатан. Довольно!

Когда самолет оторвался от взлетной полосы, Грег закрыл глаза, чтобы ничто не мешало его отпускным мыслям.

Интересно, ляжет ли сегодня Нэнси спать в мою постель?