Текст книги "Истинные мотивы"
Автор книги: Ким Лоренс
Жанр:
Короткие любовные романы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
Его хриплый голос прибавлял ей неуверенности, а неподвижный взгляд гипнотизировал.
– Я могу чем-нибудь помочь? – «Этому вопросу недоставало только знойно надутых губок, – подумала она, подавляя растущее внутри нее чувство унижения. – Это вызов, откровенный вызов, Ева. Что меня дернуло за язык? Как будто я не знаю, – мрачно издевалась она над собой. – Я купила это платье и пошла на вечеринку для того, чтобы он соблазнил меня, хотя я и боялась себе в этом признаться. А может быть, и в надежде соблазнить его, – гневно винила она себя. – Кажется, у меня не хватает характера даже для того, чтобы осуществить свои планы».
– Определенно, – ответил он, лицо его оставалось все таким же неподвижным.
Она больше не могла выносить этот голос – низкий, полный намеков и невероятно сексуальный. И как только одно слово могло столько значить? Ее тело ответило мгновенно.
Она наблюдала, как он пересекает комнату. От ожидания у Евы пересохло в горле. Подойдя к ней, он положил руки на стену по обеим сторонам ее лица. Физическая близость Дрю смела последний, слабый барьер ее сопротивления.
Она хотела его любой ценой. Даже если ценой была ее гордость. Бешеное чувство голода поднималось у нее изнутри с невероятной скоростью, и Ева ничего не могла поделать.
– Разве тебя не ждут гости? – прошептала она охрипшим голосом. Она не смогла заставить себя сказать «Лотти». Его пальцы игриво двигались по ее волосам, возбуждая ее до головокружения.
– Нет. – Склонив голову, он принялся вдыхать ее запах возле уха. Руки Евы пришли в движение и успокоились, только когда она прижала их к своему телу. – Ты сегодня потрясающе выглядишь. Ты ведь знала, что я наблюдал за тобой, правда, Ева?
– Нет.
В данную минуту она была неспособна на что-нибудь большее, чем этот хриплый односложный ответ.
Теперь его пальцы играли с лямкой ее вечернего платья. Он заставил ее соскользнуть с гладкого плеча, а затем вернул на место. Его прикосновения ласкали кожу, как легкий ветерок. Ева задыхалась, желание нарастало все сильнее, и она почувствовала, что умрет, если он не поцелует ее.
Резко вскинув голову, она обхватила его за шею и наклонила его голову к себе. В первую секунду Дрю был шокирован таким вызовом, но очень быстро его глаза наполнились чувственным наслаждением. Ева ощутила, как от мягкого смеха колышется его грудь. Она была поглощена своим делом. Наклоняя голову то в одну, то в другую сторону, Ева потерлась носом о его ноздри, а затем прикоснулась губами к его губам. Было так приятно прикасаться к нему… чувствовать его мужской запах.
Она слегка отстранилась и закрыла глаза в ожидании нежного поцелуя. Хотя его поцелуй был скромным, Ева вдруг почувствовала в себе смелость, доходящую до безумства. Она никогда не думала, что возьмет инициативу в свои руки. Не допускала и мысли о том, чтобы уступить мужчине.
– Открой рот, – сказал он, почти не отрываясь от ее губ. Она, ни на минуту не задумываясь, выполнила приказ. Ева скорее почувствовала, чем услышала, стон, вырвавшийся из его горла в ответ на ее согласие. Он зажал ее лицо своими большими руками, посмотрел на Еву голодным взглядом и поцеловал с такой жадностью, что Ева почувствовала физическую боль.
Сила его страсти была гораздо больше, чем она могла себе представить. Ева еще не смирилась со своим слишком горячим ответом на его поцелуй, когда вдруг ощутила прикосновение прохладного воздуха к своей коже. Она отпрянула, ощутив, как золотистая ткань платья с шелестом упала к ее ногам.
Взгляд Дрю медленно двигался по ее телу. Ева как будто бы увидела свое тело его глазами. Она знала, что обладает стройной фигурой, но всегда воспринимала это как должное. И только сейчас она начала понимать значение каждого округлого изгиба и каждой натянутой как струна линии.
Она изнывала в ожидании того момента, когда его взгляд достигнет ее лица. Когда наконец-то это совершилось, дикое возбуждение в его глазах заставило ее запаниковать. Он выглядел… сумасшедшим, а его страстный взгляд – каким-то нечеловеческим.
– Я не хотел напугать тебя. – Он содрал с себя галстук и отбросил в сторону. Она смотрела, как он нетерпеливо, словно бы в приступе удушья, дергает воротник своей рубашки. – Просто ты такая восхитительная. Не знаю, сколько я еще смогу вот так смотреть на тебя, не прикасаясь к твоему телу, и оставаться при этом в здравом уме.
В одно мгновение ее страх бесследно исчез. На лице его было написано невероятное благоговение. Его желание делало его ранимым.
– Ты можешь прикоснуться ко мне…
От одного только вида его руки, гладящей ее грудь, по животу Евы разлился болезненный жар. Она прикусила губу, чтобы сдержать дикий стон. Она задыхалась, ее тело выгнулось дугой.
Его пальцы забрались в самую гущу ее мягких волос.
– Думаю, я испугалась того, что чувствую, – хрипло призналась она. Ее рука, скользнув к его груди, расстегнула несколько пуговиц на его рубашке. Его тело привело Еву в восторг, граничащий с бредом.
– А что ты чувствуешь? – спросил он, медленно, но уверенно стараясь просунуть свое мускулистое бедро между ее ногами.
– Я думаю, что чувствую тебя.
– Ты только думаешь? – прорычал он, покрывая поцелуями ее шею. – Полагаю, мы можем придумать кое-что получше. – Вдруг Дрю поднял ее на руки. Бросив взгляд на кухонный стол, он покачал головой. – Надеюсь, ты можешь заниматься этим не только в экзотических местах?
– Я не имею ничего против спален. – Ева полностью расслабилась.
– Тогда дай мне путеводную нить, – пошутил он, улыбаясь. Странно, он хотел поделиться с нею всем, кроме ее собственного тела.
«Ее губы созданы для поцелуев», – думал он, лаская их взглядом.
Он был нетерпелив, как мальчишка. Во всем, что он делал с Евой, чувствовалось что-то новое и абсолютно лишенное той злобной скуки, которая одолевала его последнее время.
«Дай мне путеводную нить»! Вдруг ей пришло в голову, что он ожидал услышать нечто большее, чем просто «вторая дверь налево».
Как раз в этот момент Дрю открывал ногой дверь. Ее веселье заставило его остановиться и озадаченно посмотреть на Еву.
– Что случилось?
– Моя путеводная нить или, вернее, ее отсутствие – это притча во языцех.
Казалось, Дрю согласился с ее объяснением. Ева знала, что бесполезно откладывать неизбежное, но старалась не думать об этой проблеме. Было гораздо легче предаваться всем этим новым чудесным ощущениям. Ей так не хотелось портить себе настроение!
– Не смейся, сосредоточься. Я полагаюсь на тебя.
– Надеюсь, я тебя не разочарую. – Она улыбалась, но в ее глазах был проблеск беспокойства. – Я могу пойти и сама, – начала было она, а он уже шагал по лестнице через две ступеньки, неся ее как пушинку. – Моя комната – вторая дверь налево.
– Пути назад нет? – Дрю прижался спиной к двери ее спальни, глядя прямо ей в лицо.
Он, очевидно, понял, что она чем-то обеспокоена, но интерпретировал ее заботы по-своему: наверное, думал, что у Евы начнется приступ раскаяния перед последним препятствием.
– Это был путь… путь назад, – сказала она. Он слегка склонил голову, резко выдохнув.
– Хорошо, – просто сказал он и толкнул спиной дверь. В темноте Дрю на ощупь нашел выключатель, и через секунду его губы прижались к ее губам. Спустя несколько минут он поднял голову, чтобы отдышаться. Положив голову на его плечо, Ева глубоко вздохнула.
Делая вместе с папой ремонт в этой комнате, она думала, что сочетание бледно-розового и серого тонов было последним писком моды, и действительно, ей завидовали все ее друзья. Но тогда ей было только шестнадцать. Сейчас можно было с полной уверенностью сказать, что стиль не выдержал проверки временем. Мягко выражаясь, комната выглядела поблекшей. Интересно, как бы Дрю оценил ее дизайнерскую работу?
Она оторвала голову от его плеча, чтобы понаблюдать за его реакцией, но он, казалось, не проявлял особого интереса к интерьеру. Все его внимание было сосредоточено на ней. Он пожирал ее глазами, камень и тот рассыпался бы под таким взглядом. Никогда прежде она не чувствовала ничего подобного, когда нежно покусывала его пальцы, ласкавшие ее губы.
Дрю со всего размаха налетел на край ее двухъярусной кровати, и это на несколько минут отвлекло его. Поэтому Ева не сразу оказалась лежащей на розовом стеганом одеяле. Она обнаружила, как сильно она ненавидит розовый цвет спустя полгода после ремонта – так, как и предсказывала ее мама. Ее родители всегда считали, что нужно позволять своим детям делать ошибки, а потом жить с ними! Из-за стесненного материального положения Еве пришлось мириться со своими ошибками гораздо дольше, чем предполагали ее родители.
Дрю прищурился.
– Ты любишь розовый цвет?
– Я привыкла к нему.
«Наверное, она проводила ночи в комнате этого бородатого типа. Неудивительно, что она не хотела делать еще один ремонт».
На его лице появилось брезгливое выражение, заставившее Еву понять, насколько жалкой и безвкусной была ее комната. Она застыла в его руках.
– Мы могли бы выключить свет, – предложила она, в ее голосе слышалось оскорбленное достоинство, – если твое либидо не действует в таких условиях. А если тебе нужен свет свечей и очарование ночи, то мы, не раздумывая, назовем это время днем! – грубо сказала она.
Очевидно, эта фраза развеселила его, и он хрипло вздохнул от избытка чувств. Дрю медленно опустил ее на ноги. Плавность его движений и рука, лежавшая на ее пояснице, показывали, насколько активным было его либидо!
– Эта проблема подавляет мои сексуальные инстинкты, но никак не возбуждает. – Она извивалась, как червяк, пытаясь вырваться, но он не позволял ей сделать это. – Большая проблема, – добавил он со злобным блеском в глазах.
Ева с облегчением вздохнула, когда он перестал смотреть ей прямо в лицо. Ее чувства полностью зависели от выражения этих лазурных глаз. Дрю рассматривал ее кровать.
– Ты хочешь быть наверху или внизу? – Он криво усмехнулся, заметив, что цвет ее лица сравнялся с цветом обоев. – Я имел в виду, на каком ярусе? – торжественно произнес он. И, засмеявшись, снова поднял ее на руки. Безо всякого предупреждения он сел на нижний ярус кровати и посадил Еву рядом с собой. – В порыве страсти здесь можно получить сотрясение, – заметил он, рассматривая верхний ярус, который был в нескольких сантиметрах от его головы.
«Почему? Что он собирается делать?» – думала она.
– Дрю… – с беспокойством в голосе начала она. Ева не смогла закончить фразу, потому что он лег на бок и положил ее на кровать.
– Не говори пока ничего, ангел. Только дай мне вылезти из всего этого. – Он начал неуклюже стаскивать пиджак со своих широких плеч. – Ты меня давно сводишь с ума, ты знаешь это? Ну вот, – сказал он, наконец-то освободившись от пиджака. – И хирург еще не нужен, – сухо пробормотал он сам себе.
– Хирург? – Он уже полностью расстегнул рубашку. Вид показавшейся из-под рубашки узкой затененной полоски его мускулистой груди вызывал у Евы эротическое возбуждение.
– Так, одна старая шутка.
– Сейчас не время что-то скрывать друг от друга, – старалась она узнать тайну. Ева видела его, но сама была скрыта тенями, и это создавало иллюзию безопасности. Ее иллюзии вдребезги разбились, когда он заговорил.
– Однажды Лотти сказала, что мой костюм придется снимать с помощью хирурга, когда мне будет сорок.
– Так, может, у меня есть еще несколько лет в запасе?
Он встал.
Ее резкий вдох, должно быть, был слышен даже там, где он стоял, потому что он замер, держа руки на кожаном поясе. Он напряженно вглядывался в темноту, пытаясь разглядеть ее лицо, но видел только бледное пятно.
«Неужели он думал, что мне это интересно?» – возмущалась Ева.
– Давай договоримся, Дрю. Ты ни слова не вымолвишь о Лотти, когда будешь заниматься со мной любовью.
Он тихонько присвистнул от облегчения. «Могло бы быть и хуже», – подумал он. В обычных условиях он прекрасно переносил отказ: после Лотти ни одна женщина не волновала его настолько, чтобы ее отказ имел какое-то значение для него.
– Ну, это не проблема. Есть еще какие-нибудь условия?
– Не думай о ней. – Ей было наплевать, что ее требование открыто говорит о ее уязвимости. Еве было жизненно необходимо знать, что она не была сейчас просто заменой Лотти. Она не собиралась портить воспоминания, с которыми останется один на один, когда он уйдет.
«Неужели она думает, что я все еще испытываю какие-то чувства к Лотти?» Дрю открыл рот, чтобы разубедить ее, и закрыл его. Он не мог произнести имя своей бывшей невесты через несколько секунд после того, как дал обещание не упоминать его.
– Единственный человек, о котором я буду думать сегодня, – это ты, Ева. – Он мог бы добавить, что Ева была единственным человеком, о котором он думал уже довольно долго, особенно по ночам.
Ее верность этому черту Тео, очевидно, выжимала из нее все соки. Дрю не сомневался в том, что парень виноват перед ней. Он попользовался молоденькой, ранимой девочкой и теперь воспринимал Еву как нечто само собой разумеющееся. Он не заслуживал такой преданности!
«Она была чертовски доверчива», – кипел он от злости. Ева заслуживала большего, и он собирался показать ей, что такое это «большее»!
– Ты должна поверить мне на слово. Хочешь, чтобы я ушел?
– Нет!
Ева услышала, как он облегченно вздохнул, но у нее не было времени на самодовольство. В следующее мгновение обнаженный Дрю проскользнул к ней в постель.
– Займись со мной любовью, Ева, – хрипло пробормотал он. – Я хочу, чтобы ты осуществила со мной все свои фантазии.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Ее темные глаза светились от ужаса и возбуждения. Дыхание стало поверхностным.
– Фантазии?.. – Голос, вырвавшийся из пересохшего рта, резал ухо.
– Фантазии! – Его голос, наоборот, был низким, бархатным, соблазнительным. – Хотя сейчас это будет преждевременно, – искренне признался он. – Я выясню все твои тайны позже. Иди сюда, я тебя не вижу.
«Позже! Только бы не слишком поздно, – подумала она, – сделай это до того, как весь мир перевернется с ног на голову». Его рука скользнула по ее спине и легла между лопатками. Он слегка нажал ей на спину, и Ева оказалась на нем. Он потянул ее руку туда, где сходились его бедра.
– Помоги мне.
Ева почувствовала, насколько он возбужден. Тупая боль внизу ее живота стала нестерпимой. Все ее тело требовало его. «Это мне нужна помощь», – подумала она, постанывая, когда его язык жадно проник в ее рот. Ева ответила на его поцелуй с такой силой, что его голова снова оказалась на подушке.
Она слегка приподнялась и на ощупь нашла молнию на его брюках.
– Ты такой… вкусный, – начала она.
– Откуда ты знаешь? Ты еще не пробовала меня.
А она так хотела попробовать. Как можно было смотреть на эту гладкую золотистую кожу и не хотеть прикоснуться к ней, попробовать ее вкус? Она жадно рассматривала его широкую грудь и плоский живот. Усевшись на согнутые колени, она положила руки к нему на грудь.
Ее взгляд на минуту задержался на его лице, затем она наклонилась. Когда Ева наконец подняла голову, его мышцы слегка вздрагивали.
– Нравится? – спросила она, облизывая свои пересохшие губы. Чувство собственной женской силы охватило ее, когда она начала выпрямляться, собираясь закончить начатое.
– Осторожно! – вдруг закричал он, схватив ее за руку и дернув вниз.
Ева упала на локти. Его возбуждение передалось ей, и она застонала.
Его пальцы проскользнули под тонкую кружевную ткань ее трусиков. Он ласкал ее кожу теплой рукой и только потом снял их с нее.
– Избегай сотрясений, помнишь? – прошептал он в ее ухо. Помнишь? Сейчас она не помнила даже собственного имени! – Не останавливайся, – настойчиво добавил он, поглаживая дрожащей рукой ее бок. – Ты раздевала меня.
– Я раздевала тебя? – Она прикоснулась губами к тому месту, где на его шее билась жилка. Их мокрые от пота руки и ноги, слившиеся в единое целое, запах их сексуального возбуждения, игла пряжки его пояса, которая вонзалась ей в живот, – все это вместе взятое действовало как чудесный наркотик.
– Это освежает твою память? – Их пальцы переплелись, он тянул ее руку вниз. В ответ на ее легкое прикосновение его тело резко дернулось. Она прикусила губу, чтобы не закричать от боли, когда его пальцы судорожно вцепились в ее руку. – Я хочу тебя, Ева Гордон. О боже, как же я хочу тебя! – стонал он, метаясь по подушке. – Подожди минутку. Не прикасайся ко мне, – умолял он охрипшим голосом.
Не прикасаться к нему? Он просил слишком многого. Она хотела прикоснуться ко всему его телу, не пропустив ни кусочка. Ева принялась дергать пояс его брюк с агрессивностью дикого зверя.
– Хватит лежать как кукла! Может, ты мне поможешь? – задыхаясь, потребовала она.
Дрю посмотрел на голодный блеск в ее глазах, и хищная усмешка перекосила его напряженное лицо. Сексуальный вызов в его глазах пронзил насквозь ее тело. Ева сгорала от желания. Плавным движением он приподнял свои бедра, и брюки соскользнули до колен. Резкий толчок, и он полностью сбросил брюки. Его белые трусы последовали вслед за брюками.
Можно ли девушке смотреть на это? Повинуясь своим инстинктам, она чувствовала себя виноватой. Задыхаясь, Ева ловила воздух открытым ртом. Поспешно подняв глаза, она столкнулась с его взглядом. Ее щеки вспыхнули, когда она услышала его тихое «спасибо».
– Леди хочет продолжения? Думаю, я могу исполнить ее просьбу. – Легким движением он сбросил ее с себя, перевернув на спину. Дрю пожирал глазами ее стройное тело. – Они как сладкие, сочные ягоды, – хрипло сказал он, медленно обводя пальцем ее соски. – Спелая, сладкая ягода, – пробормотал он, подняв голову. Его щеки покрылись красными пятнами.
Ее тело задрожало от сексуального возбуждения. «Неужели это он раздвигает мои бедра?» – думала она, витая в облаках.
Еву захлестнула мощная волна чувств, способная снести все на своем пути. Этот чувственный поток спустил ее с облаков в реальность. Как будто мощный электрический разряд пропустили через ее тело. Затем последовало внеземное удовольствие.
Она откинула голову назад. Ее кожа блестела от тонкой пленки пота. Вдруг она испустила крик и вцепилась в напряженные мышцы его плеч, оставляя на них кровоподтеки. Но Дрю, казалось, не чувствовал боли.
Их горящие взгляды снова встретились. И ее лицо, и ее слова выражали одно и то же.
– Дрю… пожалуйста… – Ее шепот был едва слышен. Когда он приготовился к самому главному, Ева не почувствовала ни опасений, ни потребности скрыть реакцию неопытной девушки – только глубочайшее облегчение.
Дрю ощутил сопротивление ее тела, когда попытался войти в нее глубже. Хриплый, надломленный крик выразил его неудовольствие. Но очень скоро это сожаление растворилось в слепом осуществлении его физической потребности.
– Боже, как хорошо! – задыхалась Ева. Она обхватила его тело своими длинными ногами. Ее тонкие лодыжки описывали круги, когда каждая клеточка ее тела наливалась удовлетворением. – Я думала… – начала она. Она думала, что это будет больно, но никак не рассчитывала на такое восхитительное ощущение.
Он хрипло дышал, пытаясь не подчиняться принуждению войти глубже в это теплое тело. Его трясло от усилий.
– Я причиняю тебе боль? – заботливо спросила она, глядя на его напряженное, лихорадочное лицо. Может быть, она делала что-нибудь не так? Или чего-то не делала?
– Причиняешь боль? – Дыхание со свистом вырывалось из его рта и обдавало жаром ее груди, когда он наклонил голову. – Ты самая невероятная, просто невозможно устоять…
Движения ее бедер стимулировали его, или по крайней мере ей так казалось. Она положила руки на выступающие от напряжения мышцы его спины, когда его тело пришло в движение. Судорожно сжав пальцы, она впилась ногтями в его тело. С каждой секундой она дышала все резче и быстрее.
– О, ты восхитительный… восхитительный мужчина! – ликовала она, когда ее тело достигло высшей степени возбуждения. В полубреду она опустилась на подушку, чувствуя его последние толчки внутри своего горящего тела. – Классно! – лихорадочно дышала она, когда его голова бессильно опустилась на ее плечо. Ее пальцы перебирали его влажные от пота волосы.
«Классно». Это было любимое слово его племянника. Одно лишь это слово сразу напомнило ему, что Ева из другого поколения. Он начал думать, что все сделанное им за последние несколько минут – это чудовищное преступление.
Если бы он только знал… «Сейчас уже не время для "если" и "но"», – сказал он себе, когда его сердце застучало как раскаты грома во время грозы. Было проще простого притвориться, что он вел бы себя достойно, если бы все знал. Но он не мог отрицать, что одна его часть испытала глубокое, животное удовлетворение оттого, что он был ее первым мужчиной. Другая же часть была ужасно напугана. Случившееся налагало на него нежелательную ответственность.
Ева зачарованно наблюдала, как все еще дрожали мышцы его плеч под блестящей кожей. Он лежал, тяжело дыша.
– Почему? – спросил он, не поднимая головы. «Надо прикинуться дурочкой», – решила она.
– Почему что?
– Не строй из себя невинную… хотя ты как раз и была такой совсем недавно! – обвинил он ее. Он резко перевернулся на спину и сел. Можно было бы восхититься грациозностью его движений, если бы в последнюю секунду он не ударился головой о металлическую планку кровати.
Для облегчения боли он в сердцах сказал несколько незнакомых Еве слов. Держась за голову, скатился с кровати и приземлился на колени.
– Почему ты ни разу не спала со своим профессором? – взревел он.
– Ты считаешь, что Тео – один из тех мужчин, которые спят с восемнадцатилетними девственницами? – Она с сожалением покачала головой. – Или даже с двадцатитрехлетними девственницами? – сухо добавила она. Возможно, Дрю был настоящим экспертом в финансовых вопросах, но он совершенно не разбирался в людях.
– А я один из них.
Она прищурила глаза, стараясь понять значение его слов.
– Я не это имела в виду, – бросилась уверять Ева. – Я хотела, чтобы ты переспал со мной.
– И теперь я знаю, почему. – Он боялся, что, возможно, она что-то чувствовала по отношению к нему.
Теперь стало нехорошо Еве. Он, наверное, догадывался, что она влюбилась в него.
– Ты полагаешь, что этот парень живет по высоким моральным принципам, а не просто страдает отсутствием интереса к неопытным девственницам? – презрительно усмехнулся он, убирая с глаз прядь потемневших от пота волос. – Или, может быть, он импотент?
– Надеюсь, нет, – сказала она, с беспокойством вспомнив, куда поехал Тео. Она огорченно взглянула на него. Конечно, Тео не был импотентом. Дрю внушал ей свои дикие, отвратительные идеи, а она вот так просто позволяла ему это. – Твои слова очень… очень циничны, – упрекнула она его. – Не знаю, почему ты так раздражен. Мне казалось, что тебе понравилось, даже если я и не соответствую твоим стандартам! – резко высказалась она, чувствуя, что ее негодование набирает силу с каждой секундой. Она не могла понять истинный смысл его намеков.
Лицо Дрю становилось все мрачнее и мрачнее. Вид у него был угрожающий.
– Предполагается, что ты предъявишь доказательства? Мне подписать заявление, подтверждающее, что ты больше не девственница?
– Это для тебя обычное дело? – мягко спросила она.
– Не спрашивай меня. Меня еще никогда не втягивали в ритуал лишения девственности! Ты подыскивала себе подходящего партнера задолго до нашей встречи? Или этот план – недавний плод твоей воспаленной фантазии?
Ева прищурилась. Ритуал лишения девственности! Вот теперь последняя деталь встала на свое место в этой невероятной мозаике. Он действительно думал, что она переспала с ним, чтобы потерять девственность, а потом стать подружкой Тео! Это была самая сумасшедшая идея, которую она когда-нибудь слышала!
Вообще-то она постоянно сомневалась, что Дрю безропотно проглотил ее фальшивую любовную историю. Еве всегда казалось, что она несколько слабовата для такого искушенного в подобных вопросах человека, как Дрю.
– Я не люблю Тео. – Она слишком долго пятнала честное имя бедняги. «Пора остановиться», – решила Ева, ощущая груз своей вины.
– Тогда почему же ты говорила, что он твой приятель?
«Ну, Ева, давай же, почему бы тебе не сказать ему все прямо сейчас?» – мысленно издевалась она над собой. Она сделала глубокий вдох. Нет, она была еще не готова к этому.
– Ты хотел считать меня подружкой Тео, чтобы получить удовольствие, доказывая всем, что можешь увести меня от него! – перешла в наступление Ева. Возможно, это было как раз то, что заставляло действовать стандартного мужчину. А Дрю внутренне был почти такой же, как все. Чем больше она думала об этом, тем разумнее ей казалась эта идея. – А с какой бы еще стати ты был так настойчив? Если бы я торопилась использовать твое тело, ты думаешь, я бы так долго не уступала?
Он вытер рукой лицо. Ева заметила проблеск неуверенности в его глазах.
– Тогда почему ты позволяла мне думать… – Его брови вытянулись в одну линию. – Ты даже не попыталась все мне рассказать. Ведь знала: я думал, ты живешь с Тео.
– Может быть, я считала, что моя сексуальная жизнь или, вернее, ее отсутствие – это не твое дело. Вообще-то я не хотела растягивать это надолго, – со вздохом призналась Ева. Она подтянула колени к подбородку и накрыла их простыней. – В первый раз я решила, что мы больше не встретимся, и выдумала образ приятеля в качестве защиты. Ты смотрел на меня свысока… твое превосходство и заставило меня пойти на это, – напомнила она. – Тео – старый друг нашей семьи. Он знал моих родителей по университету. – Ее мама читала лекции на художественном факультете, а папа преподавал социологию. – И, ради всего святого, он крестный отец Ника!
Она явно была права, но Дрю не мог избавиться от чувства недоверия. Он изо всех сил старался скрыть нахлынувшую на него волну унижения. Он вел себя как ревнивый молокосос. Он полностью погрузился в размышления над этой постыдной сценой, – сценой, которая, по его мнению, навсегда останется в его памяти.
– Ну а потом?.. – спросил он.
Внешне Ева встретила его взгляд спокойно, но внутри нее бушевали страсти. На его же лице было написано полное отсутствие интереса к теме разговора. Но она все-таки продолжила:
– А потом я узнала о Лотти, о том, что ты все еще любишь ее. – Она сделала паузу – специально, чтобы он успел опровергнуть ее слова. Его молчание как нож пронзило ее сердце. – Я не хотела стать твоим последним мимолетным увлечением перед тем, как ты вернешься к Лотти. Я не могла скрывать тот факт, что находила тебя привлекательным, но и не хотела, чтобы ты догадался, что я влюбилась в тебя.
Ева нисколько не жалела, что во всем призналась ему. Как бы она жила дальше, бесконечно притворяясь? Она почувствовала глубокое облегчение. Теперь можно забыть о кокетстве, считавшемся необходимым в таких случаях: это абсолютно не соответствовало ее натуре. Она привыкла говорить все прямо в лицо. И к черту достоинство. Не было ничего благородного в том, что она запуталась в паутине глупой лжи.
– Что ты сказала? – Его вопрос нарушил тишину, наступившую после ее шокирующего признания.
«И какого черта меня тянет к женщинам, которые, подобно мне, умеют отделять любовь от сексуального удовлетворения? А все потому, что я хотел именно эту женщину, и я мечтал о том, чтобы это повторилось снова», – размышлял он.
– Думаю, достаточно унизительно сказать это и один раз, – сухо ответила она.
Ева никак не ожидала, что услышит отголосок своего признания, по крайней мере вне собственных фантазий. Дрю реагировал на все так, как она и не предполагала. Из него словно высосали все соки.
– Я не знал.
– Я сама недавно узнала это, – искренне призналась она. – Не беспокойся. Я не стану преследовать тебя.
– Если уж я о ком и беспокоюсь, то только о тебе! Яникогда бы не воспользовался… – вскричал он. Какая бы еще женщина оставила себя безо всякой защиты перед оскорблениями? Ответом на этот вопрос были ее искренность и прямота, так часто приносящие ей боль, но делающие Еву совершенно отличной от всех женщин, с которыми он когда-либо встречался. Именно поэтому его так тянуло к ней.
Внезапно ему захотелось положительно ответить на ее признание. Но колебания продолжались лишь краткий миг, а затем он со злостью отогнал от себя эту мысль. Ведь он уже знал, что может случиться, когда человек влюбляется. Нет, ему достаточно секса безо всяких премудростей – химии, если так приятнее называть это.
– Ну что ж, полагаю, так лучше. Несколько минут назад я воспользовалась тобой. – Она вздохнула. – Давай будем считать, что я просто набиралась опыта, – скучным тоном предложила она.
«С нею мне было так легко», – грустно размышлял Дрю. Он прекрасно понимал, что нельзя было так реагировать.
– Тебе бы следовало рассказать мне, – проворчал он, нахмурившись.
– О чем именно? О том, что я девственница, или о своей любви? – Ему же хотелось узнать ее тайны.
– Ты же знаешь, что я не хочу…
– Любви?
– Осложнений, – съязвил он. – С какой стати ты говоришь об этом так весело?
– Я могла бы подробно рассказать тебе о своих растерзанных чувствах, а в конце закатить истерику, – резко ответила она. – Но дело в том, что я справлюсь со всем этим. – «Надеюсь, так оно и будет», – подумала она. Ее неуверенность объяснялась тем, что с такой болью, с такой ужасающей внутренней пустотой она столкнулась впервые в своей взрослой жизни.
– Конечно, ты справишься.
– Так же, как ты справился с отказом Лотти. – В ее упрямо вздернутом подбородке, сжатых губах, горящих глазах чувствовался вызов. – Многие обжигаются на этом, Дрю, но далеко не все позволяют своему печальному опыту влиять на дальнейшую жизнь. А что касается роли плейбоя, то это рано или поздно должно закончиться. Жалко смотреть на мужчину определенного возраста, который меняет блондинок как перчатки.
Она прекрасно знала, что Дрю выглядит моложе своих лет, но Еве было необходимо излить кому-то душу, и Дрю оказался подходящим кандидатом на эту роль.
– А я думал, блондин – это я сам. Блондин, седой или лысый.
– Тебе не стоит беспокоиться по этому поводу, – с улыбкой сказала она. – Говорят, это заложено на генетическом уровне. Посмотри на своего отца, у него еще полно волос, а ты такой же, как он.
Ее голос дрогнул, и, громко хлюпнув носом, Ева смахнула навернувшиеся на глаза слезы. Она выглядела настолько потерянной и одинокой, что Дрю испытал горячее желание обнять и поцеловать ее.
– На самом деле, я думаю, ты вообще не создан для роли плейбоя, – напрямую сказала она. Ева была убеждена, что он все еще хотел создать полноценную семью.
Уткнувшись подбородком в колени, Ева начала раскачиваться вперед-назад. На ее задумчивом лице появилась печаль. Ева подозревала, что, если Дрю согласится с ее словами, он побежит к Лотти со скоростью света.