Текст книги "Флэшбэк"

Автор книги: Кейт Лондон (Логан)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

Кайл поставил ногу на нижнюю ступеньку лестницы, наблюдая, как Рейчел пыталась преодолеть сумбур в голове, сосредоточив внимание на пальцах, выглядывавших из розовых шлепанцев. Кайлу не нравилось видеть ее такой поникшей и беспомощной – он достаточно насмотрелся на Мэлори.

Рейчел неожиданно посмотрела ему прямо в глаза. От беспомощности не осталось и следа, она вновь была собранной, сильной и целеустремленной – хладнокровный фанатик, который не отстанет, пока не заставит что-то делать. Но и этого ей могло быть мало…

С детства Кайлу пришлось бороться за выживание, и он хорошо знал природу такой отчаянной ярости, знал, как легко она может уничтожить все шансы на благополучную жизнь. Ему было больно за Рейчел, которая только сейчас узнала испепеляющую силу гнева, способную стереть даже надежду на счастливое будущее…

– Да, думаю, проблема существует. Ты знал о Мэлори и Томми? – резко спросила Рейчел, вскинув голову и сверкая глазами.

Ее голос чуть заметно дрожал, выдавая волнение и то, насколько она была обескуражена происшедшим. Она особенно восхищала Кайла вот в такие моменты – женщина, способная многое принимать близко к сердцу и вместе с тем умеющая контролировать свои эмоции.

– Я подозревал, что у них была связь. Мэлори ему всегда нравилась. А она никогда не закрывала двери перед человеком, у которого были проблемы. А Салли – большая проблема. Он не мог причинить Мэлори боль, если ты это хочешь знать. У Томми доброе и мягкое сердце, как у Мэлори. Их объединяла какая-то детская наивность, которую ничем нельзя истребить. Людей рациональных эта черта особенно раздражает… Им непременно нужно вытравить в человеке эту наивность, а самого человека уничтожить…

Рейчел развернулась и пошла вверх по лестнице. На полпути она остановилась и, обернувшись, спросила:

– Ты идешь или нет?

Он не мог удержаться, чтобы не поддразнить ее, в надежде, что это отвлечет Рейчел от досадного столкновения с прозой жизни.

– А какой приятный сюрприз меня там ждет?

Но у Рейчел не было настроения пререкаться, и она очень серьезно ответила:

– Хочу, чтобы ты кое-что послушал.

– Не слишком ли поздно для этого? Я хочу сказать, что, если кто-нибудь увидит меня поднимающимся по лестнице, могут понять превратно.

Кайл вспомнил машины, которые часами простаивали на парковке у «Девяти шаров», когда была жива Мэлори, и он не хотел, чтобы Рейчел приобрела сомнительную репутацию.

Рейчел ответила холодно и четко:

– Я знаю, как закрыть рот сплетникам. Если ты боишься, можешь возвращаться домой. Хотя я не понимаю, как сплетни могут испортить тебе жизнь. Мужчина, живущий с двумя бывшими женами, наверное, давно научился находить в сплетнях определенную прелесть.

– Сумасшедшая, – проворчал Кайл, поднимаясь по лестнице.

Он знал: приглашение Рейчел не сулит ничего хорошего. Он чуть отступил, позволяя ей закрыть за ним дверь. Сейчас она вела себя как настоящая деловая женщина в каком-нибудь офисе, приготовившаяся к переговорам.

Ее карие глаза пристально наблюдали за ним, пока он осматривал изменившийся интерьер гостиной и кухни. Утонченное ретро приятно сочеталось с комфортом, свидетельствуя об отличном вкусе.

– Очень хорошо.

Он скользнул взглядом по ее груди и понял, что под футболкой ничего нет, кроме мягкой, соблазнительной округлости тела. Рейчел все это время не спускала с него глаз. Она оставалась неподвижной, когда его взгляд спустился к шортам и вниз по ногам к розовым шлепанцам с милыми цветочками.

– Что-то не так? – спросила она, включая торшер.

Для этого ей пришлось немного нагнуться, и шорты натянулись, слегка оголив соблазнительную ягодицу, которая очень хорошо вписалась бы в его руку.

– Нет, что ты, все хорошо.

– Подожди минутку, – сказала Рейчел и удалилась в спальню.

Душные ароматы и мрачные цвета исчезли, уступив место светлым тонам и простоте. В керамической чаше горели свечи, пламя трепетало, отбрасывая тени на картину с пляжем. Чем-то вкусно пахло, и Кайл вспомнил о французском блюде, которое недавно пыталась приготовить Айрис. Стоило ей только отвернуться, как Пап устроил себе роскошный ужин.

На кухонном столе стоял ноутбук, по экрану плавала рыбка, рядом лежали желтый блокнот и ручка.

Кайл провел рукой по груди – тяжелым камнем давили воспоминания о Мэлори. Сейчас квартира была наполнена светом и свежестью, и… Кайл нахмурился: было еще что-то, чему он не мог дать определения. Он уловил любимый запах Мэлори – запах ванили. Она предпочитала его до того, как начала пользоваться духами с тяжелым ароматом мускуса. Кайл стоял неподвижно, и, казалось, запах ванили окутывал его невидимым облаком. Это аромат свечей, попытался убедить себя Кайл. Он чувствовал себя неловко, он давно здесь не был.

Тишина оглушала, и вдруг ему почудился шепот Мэлори: «Кайл? Ты мне нужен, Кайл…»

Он посмотрел на свечи, на пляшущие по стенам тени, из небытия доносился зов Мэлори, так она звала его, когда лишалась сил вести бизнес, жить…

В гостиную вернулась Рейчел, уже в просторных черных брюках и в свободной рубахе китайского стиля, стоившей, по-видимому, немало. Она направилась к мини-бару, достала бутылку вина и вопрошающе взглянула на Кайла. Он пожал плечами. Рейчел наполнила два бокала и подошла ближе. Протянула бокал и, глядя ему в лицо, сделала маленький глоток.

– Как тебе перемены?

– Нравятся. – Он вытащил из чаши одну свечу и поднес ее к лицу, вдыхая аромат. Лаванда. Крошечные бледно-фиолетовые бутончики застыли в воске. Но вокруг него по-прежнему витал едва уловимый запах ванили. – Хорошие свечи, – сказал он, пряча свое любопытство и возвращая свечу на место.

– Ты раньше здесь часто бывал?

Рейчел была спокойна и полна решимости получить нужную ей информацию.

– Иногда. Иногда я был нужен Мэлори.

Эхом в голове отозвался голос Мэлори: «Кайл? Ты мне нужен, Кайл…»

Он не хотел, чтобы Рейчел знала, как плоха была Мэлори под конец. Малоприятные картины.

– Чем-то вкусно пахнет. Ты собираешься предложить мне ужин?

– Да, я могу тебе кое-что предложить. Садись.

Рейчел была слишком гостеприимна, и это настораживало. Кайл опустился на диван, наблюдая, как она грациозно удалялась на кухню. Звякнула тарелка, включилась микроволновка. Она вернулась, неся тарелку, вилку и салфетку.

– Часто готовила это в Нью-Йорке? – спросил Кайл, следя за ее движениями. Наверное, так же она занимается любовью – спокойно, грациозно, сохраняя самообладание, получая все, что ей хочется. Он не сомневался, что Рейчел может заставить мужчину страдать, но он не хотел, чтобы это случилось с ним.

– Довольно часто. Мне нужны были самые обыкновенные вещи – большое мягкое кресло руководителя, персональный туалет. Вечеринки устраивались только для того, чтобы быстрее продвигаться по служебной лестнице. Я получила то, что хотела, – престижную работу. Но этим мои желания не ограничиваются… А запеканку готовила мама, а не я.

Кайл понял намек: Рейчел ясно дала понять, что он в ее жизнь не вписывается. «У Рейчел Эверли много достоинств, вызывающих восхищение, – подумал Кайл, – особенно восхитительна грудь».

– Ну, тогда ты ведь приготовишь мне что-нибудь?

– Если я кого-то приглашаю, Скэнлон, значит, у меня для этого есть причины.

– О, так называемый скрытый мотив, понимаю. Хорошо, я буду иметь это в виду.

Рейчел включила тихую музыку, и Кайл приступил к мясной запеканке с сыром и зеленым салатом. Пили они хорошее красное вино «Напа Вэлли», с мягким вишневым привкусом. Вино необыкновенно сочеталось с обликом Рейчел: мягкая, сочная, крепкая, с терпкой ноткой, которая возбуждает и дает глубокое удовлетворение.

«Мужчинам нравится вести игру с такой женщиной, ждать, пока она не проявит свои желания», – заключил Кайл.

Рейчел тем временем устроилась на противоположном конце дивана. Она сидела поджав ноги, время от времени потягивала вино и смотрела на Кайла. Он понимал, что у нее в голове свой план, которому она строго следует, иначе он не оказался бы в квартире с ней наедине.

Кайл поставил пустую тарелку на кофейный столик, сверху бросил салфетку и, откинувшись вполоборота на спинку дивана, посмотрел на Рейчел. Играть с Рейчел опасно. С другой стороны, он не мог вот так просто выключить мотор, который уже настроен и гудит. Главное наслаждение – в самом процессе: либо спокойная и продолжительная поездка, либо стремительная гонка к финишу. Он возбудился уже от одной мысли о том, как он будет заниматься с ней любовью, как она будет реагировать на каждое его прикосновение. Что бы она ни задумала, он решил это ускорить.

– Отлично, пункт номер один выполнен, ты меня накормила и тем самым сделала сговорчивым. Какой у нас второй пункт? Чего ты от меня хочешь?

Он недоверчиво отнесся к ее едва заметной напряженной улыбке. Рейчел потянулась к письменному столу, открыла ящик, достала блокнот и карандаш и протянула ему.

– Вот, напиши имена всех мужчин, которые, по твоему мнению, могли посещать Мэлори.

– Если бы я их всех знал.

Он сделал вид, что не заметил ни блокнота, ни карандаша, и Рейчел бросила их на стол. Кайл действительно не знал многих из тех, кто посещал Мэлори, хотя он был абсолютно уверен насчет некоторых известных в городе бизнесменов, которые искали у Мэлори тех удовольствий, которые их жены не могли им доставить.

Вначале он пытался их остановить, включая и незнакомых визитеров, которые каким-то образом находили дорогу к ней, но только приводил этим Мэлори в ярость. «Я вынуждена их принимать! – кричала Мэлори. – Ты не понимаешь, Кайл, и ты не должен… Иди со своими благими намерениями куда-нибудь подальше». И вдруг она обняла его, вцепилась в него, как в спасательный круг: «Я люблю тебя, Кайл, но я вынуждена это делать…»

Заполучив такой список, Рейчел непременно нарвется на массу неприятностей. Ни один из этих мужчин не потерпит вмешательства в его личную жизнь.

– Рейчел, может быть, лучше оставить все как есть и дать Мэлори покой?

Она встала, взяла пустую тарелку и снова пошла на кухню. Сделала все это быстро, целенаправленно. Это была та Рейчел, которую он знал, – решительная и непреклонная.

– Я хочу, чтобы ты кое-что послушал.

Пока они слушали пленку, Рейчел стояла возле музыкального центра, прислонившись к стене и наблюдая за реакцией Кайла. Ему не нравилось, когда мучили женщин, и он даже не пытался скрыть, что звуки, которые он слышал, вызывают у него отвращение и скручивают нутро ненавистью к любому мужчине, который может вот так истязать женщину.

– Выключи, – попросил он.

Жалобный плач оборвался, и Рейчел заговорила – спокойно, с горечью в голосе:

– Пленка длинная, но, чтобы понять смысл, этого достаточно… Я должна найти эту гадину и прикончить. – Она опустилась на диван рядом с ним.

– Ты думаешь, это я ее бил?

Кайл вспомнил те случаи, когда ему приходилось приводить Мэлори в чувство, вспомнил то бессилие, какое он испытывал тогда от невозможности защитить женщину, которая не может этого сделать сама и не позволяет ему.

– Нет…

– Тебе лучше верить, что я этого не делал. Своими подозрениями ты почти оскорбила меня, будь осторожней. У каждого мужчины есть своя болевая точка, которую трогать не надо. Обвинять меня в таком обращении с женщиной – моя болевая точка. Ты можешь меня не любить, но обвинять меня в насилии у тебя нет права.

Голос Рейчел звучал холодно и педантично, истинная деловая женщина, предлагающая пакет услуг перспективному клиенту:

– Просто я должна была знать. Кайл, об этой пленке никому не известно. Мэлори ненавидела этого мужчину, и я хочу, чтобы ты помог мне выяснить, кто это. И еще я хочу, чтобы мама и Джада ничего об этом не знали.

Кайл поднялся и заходил по комнате, его душила ярость, ему хотелось растерзать тех, кто посещал Мэлори, пользовался ею и растоптал… Он злился на себя за то, что не смог остановить их, злился на нее за то, что она так стремилась к самоуничтожению.

– Ты думаешь, я не пытался выяснить, кто ее бьет? Что за сукин сын заставляет ее избавляться от собственных детей? Но Мэлори хранила молчание, даже когда была под сильным действием своих медикаментов. Кто это мог быть? Да кто угодно, даже случайный посетитель. Это мог быть и один и тот же человек, и разные люди. Господи, Рейчел, ты думаешь, я не пытался выяснить?

– А это мог быть Томми? – не отступала Рейчел.

Кайл помнил, как Мэлори бесцеремонно приказывала Томми вывозить мусор. Она разговаривала с ним таким тоном, словно он был самое последнее ничтожество, и Томми с готовностью бросался ей услужить.

– Нет. Думаю, он был в нее влюблен, но Мэлори не поощряла его чувств. Она знала, что у него жена и дети, и не хотела разбивать семью. Поступая с ним таким образом, она считала, что защищает его.

Рейчел неожиданно вскочила и, потирая руки, сказала:

– Кто бы это ни был, Мэлори его ненавидела. Она чувствовала свое бессилие и решила отомстить довольно странным способом.

– Что значит «странным способом»?

Рейчел только посмотрела на Кайла и ничего не ответила.

– А другие жены? Они знали о связи своих мужей с Мэлори? Может быть, один из них хотел, чтобы Мэлори молчала?

– Понятия не имею, Мэлори ничего не рассказывала. У меня сложилось впечатление, что был один мужчина, которого она ненавидела по-настоящему, кто-то один, который прочно держал ее на крючке.

Рейчел ушла на кухню и вернулась с маленькой тряпичной куклой, по виду мужского пола. Она протянула ее Кайлу.

– Буду не практикуется на северо-западном побережье Соединенных Штатов Америки, но догадаться о предназначении этой куклы несложно. Так Мэлори себя защищала.

Кайл посмотрел на булавки, на дырочки, оставленные ими: несколько в сердце, несколько в голове и бесчисленное множество в паху.

– Думаешь, это сработало?

– Джада знает только о кукле, о пленке ей ничего не известно. У него каштановые волосы, Кайл, мягкие каштановые волосы. Думаю, рубашка и пуговица тоже принадлежат ему. И мне нужен этот человек.

Кайл не знал, что Мэлори практиковала вуду.

– Я тоже не прочь с ним познакомиться. Но знаешь, за этой куклой может скрываться не один, а несколько мужчин.

– Я так не думаю. Напротив, это был кто-то особенный, он угрожал за ее неповиновение наказать близких ей людей. В отместку она сделала эту куклу и нагоняла на него страху – это был ее способ держать его в узде.

Кайл подумал о девочке, которую Мэлори любила больше самой себя и, возможно, больше своей семьи.

– Спрашиваю чисто из любопытства: откуда ты знаешь, что это не мои волосы? Цвет совпадает.

– Эти волосы мягкие и тонкие, а у тебя более жесткие и немного вьются.

– Ты заметила? Я должен быть польщен?

– Нет, я констатирую факт. А ты думал, почему я ерошила твои волосы?

– На тот момент у тебя были причины. Итак, я… Джада не умеет держать язык за зубами, и ты это знаешь. Ты умышленно рассказала ей о кукле, не так ли? Ты хочешь, чтобы информация всплыла и этот негодяй вышел из укрытия и обнаружил себя. Я считал тебя умной женщиной, дорогая, но, кажется, я ошибся.

– Я добьюсь своего. – Рейчел отнесла куклу на кухню, подошла к входной двери и открыла ее. – Спасибо, что зашел. Больше задерживать не смею.

Кайл медленно поднялся, ему не понравилось, как его выпроваживают.

– То есть это была всего лишь деловая встреча, Рейчел?

Она вскинула голову:

– Ты все правильно понял. Единственное, что осталось выяснить, – за что Мэлори платила тебе деньги.

Кайл улыбнулся и пропустил ее слова мимо ушей – свою роль он еще не отыграл.

– Ты решила остаться в этой квартире, все силы отдать «Девяти шарам», отомстить за Мэлори. Все это грозит тебе серьезной опасностью, особенно если он узнает о кукле. Он обязательно придет за ней.

– У меня сегодня был очень длинный и напряженный день, Скэнлон. Спокойной ночи.

Рейчел собиралась выманить этого парня из укрытия и заставить его заплатить сполна. Кайл боялся, что ее одержимость может стоить ей жизни.

– Я куплю у тебя бильярдную. Назови цену.

– У тебя денег не хватит, и я обещала Мэлори. Я собираюсь сделать клуб популярным и доходным, привлеку сюда солидных и богатых людей. Я не допущу, чтобы бильярдную превратили в дешевую пивнушку, где можно погонять шары. Кайл, «Девять шаров» ты не получишь.

– Ты что думаешь, я именно в пивнушку хочу превратить клуб? Так поступить с бильярдной, которой Мэлори отдала все свои силы?

Кайл был оскорблен: Рейчел унизила его. Она чертовски раздражала Кайла, и вместе с тем его непреодолимо влекло к ней, хотелось обладать ею…

То, как едва заметно дрогнули ее ресницы, когда она отвела взгляд в сторону, сказало ему, что она чувствует, насколько близко он подошел. Чтобы посмотреть, какова будет ее реакция, Кайл протянул руку, собираясь погладить ее по голове. Рейчел посмотрела ему прямо в глаза.

– Полегче… – тихо произнес Кайл. – Такая нервная, пугливая. Интересно, почему?

Он провел пальцем по ее длинной шее, ощущая пульсирующее в ней возбуждение, чувствуя наэлектризованность пространства между ними, готового воспламениться в любую секунду. Кайл затаил дыхание: давление на Рейчел могло вызвать непредсказуемую реакцию.

Рейчел отвернулась:

– Я очень устала, чтобы вести с тобой игру.

– Ты так возбуждена, трудно будет уснуть. Я мог бы помочь тебе расслабиться.

Рейчел отстранилась и распахнула дверь шире.

– Мое напряженное состояние – не твоя забота. Разве дома тебя жены не ждут?

– Это удел всех жен.

Без перехода и предупреждения Рейчел начала новую атаку:

– Ты покупаешь одежду для девочки. В мастерской у тебя детский велосипед. На фотографии в альбоме Мэлори ты стоишь с девочкой лет семи или восьми. Это твоя дочь, Скэнлон? У тебя есть где-то еще одна жена? Или подруга, на которой ты не женился? У вас с Мэлори есть дочь?

Фотография была сделана год назад, и девочке сейчас девять лет, но Кайл не собирался снабжать Рейчел какой-либо информацией, побуждающей ее к дальнейшим действиям. Он улыбнулся, довольный тем, что Рейчел вновь втянулась в игру, пытаясь выудить у него нужную ей информацию.

– Это просто маленькая девочка, которая не имеет ко мне никакого отношения. Мэлори понравилась фотография, и я ей ее подарил. Я берегу себя для твоей сестры Джады, дорогая. Я думал, ты знаешь.

Рейчел отреагировала мгновенно: ее глаза вспыхнули, она вновь схватила его за грудки, и Кайл позволил ей притянуть себя ближе.

– Даже не рассчитывай. Думать об этом забудь.

– Но я обещал, а я, как и ты, всегда держу свои обещания. Согласись, твои руки сами тянутся ко мне. – Он накрыл ее руки своими, нежно поглаживая большими пальцами. Ему нравилось дразнить Рейчел, она тут же отвлекалась от выслеживания мужчин Мэлори.

Кайл внимательно смотрел на Рейчел. Пламя свечей придавало ее волосам рыжеватый оттенок, на лицо легли тени. Он погладил ее по голове, перебирая шелковистые волосы.

– Рейчел, не ищи его. Это опасно.

– Ты мог бы помочь мне. Ты более других знаешь, как и чем жила Мэлори.

– Ты хочешь, чтобы я стал свидетелем и твоей драмы? Нет, уволь. Девушка, которая была так ослепительно прекрасна в костюме русалки, не заслуживает такой судьбы, – добавил он, чтобы придать разговору романтичный настрой, и, наклонившись, коснулся губами ее губ.

– Скэнлон!

– Ну?

– Расскажи мне о девочке. Кто она? Где вы с ней сфотографировались? Что это за поля на заднем плане, лошадь… Это какая-то ферма? Где-то здесь неподалеку? Нет, не здесь, там сосны… Какая-то гористая местность?

Рейчел не отступала и продолжала держать его за рубашку. Кайл наклонился и потерся носом о ее щеку, провел кончиком языка по изгибу ушной раковины.

– Скэнлон? – Она дышала ему в ухо. – Я все равно это выясню. Ты мог бы облегчить свою участь.

– Лучше подумай о себе.

Его руки исполнили заветное желание – сжали упругую попку. Он решил, что заслужил сладких ощущений.

– Ищешь неприятностей, Скэнлон? – Ее руки скользнули вверх по его груди, обвили шею. – Я хороший сыщик. Очень хороший.

– Охотно верю, – ответил он и прижался губами к ее губам.

В ней было все, что желает видеть мужчина в женщине, – страсть, неутолимое желание, сила и мягкость. Но она была опасной, умела сдерживать свои эмоции и влечение, балансировала на грани и не отдавалась полностью. Он знал, она пытается вырвать у него ответы на интересующие ее вопросы, на которые он не хочет отвечать.

Тело Кайла болезненно ныло от желания, но он отпустил Рейчел.

– Хорошее начало.

Рейчел сложила на груди руки и натужно улыбнулась одними губами:

– Да, неплохое.

Кайла восхищало ее умение контролировать себя, и он пообещал себе, что заставит ее раскрыться, увидит, как страсть затуманит ее глаза, как тело расслабится в его объятиях. На прощание он крепко поцеловал ее.

– Спокойной ночи. Кстати, я не думал, что вы с Мэлори пользуетесь одинаковыми духами – с ароматом ванили.

От холодной самоуверенности Рейчел не осталось и следа.

– На мне нет духов. Это свечи, но они пахнут лавандой… Да, аромат ванили был любимым ароматом Мэлори… Ты чувствуешь… тебе кажется, что Мэлори все еще здесь? В квартире?

Кайлу не хотелось признавать, что он чувствует в квартире присутствие двух женщин: одна сильная, острая на язык, сдержанная до холодности, вторая притаилась в ожидании… Он допускал, что в голове могло все смешаться: пленка, кукла вуду, утыканная булавками, присутствие женщины, которую он хотел до помутнения рассудка…

– Она умерла здесь – вот и все. Атмосфера квартиры на тебя плохо действует, Рейчел.

– Ты меня недооцениваешь, Скэнлон. – Рейчел была не из тех женщин, которые теряются в трудных ситуациях, но и он не боялся, когда штормит.

– Напротив, высоко ценю. – Они встретились взглядами. – Я для тебя всегда в пределах досягаемости.

– Это хорошо.

– Почему?

– Ты знаешь. У тебя есть то, что мне нужно, и я намерена это получить.

– Гарри у меня нравится.

– Я заберу его… и все остальное, что мне нужно, тоже, – уверенно заявила Рейчел.

Кайл улыбнулся. Он знал, что нужно ему, – Рейчел. Он и еще кое-что знал. Ей нравилась охота, ему оставалось только ждать…

«Я буду преследовать тебя вечно…»

Мужчина вытер со лба холодный и липкий пот. Рейчел там, в квартире, зажгла свечи и колдует. И Кайл с ней, наверное, примеряет, куда воткнуть новую булавку…

– Кайл, все время этот Кайл. Они были вместе, предавались греху задолго до того, как ты, Рейчел, с ним спуталась. И ты идешь той же дорожкой, что и твоя сестрица, прямиком в ад, грязная распутница. Я тебе покажу, что это несладкая дорожка.

Он смотрел на слабо освещенные окна квартиры и представлял, что они делают – Кайл Скэнлон и Рейчел Эверли.

Открылась дверь, и мужчина отступил в тень. Узкая полоска света прорезала темноту, в ней появилась высокая фигура Кайла. Как легко его сейчас убить.

Подошла Рейчел и встала рядом, мужчина и женщина в тусклом свете свечей. Его охватила ярость, ненависть к ним обоим. Колдовство Мэлори не защитит их, когда он будет готов действовать…

Дверь закрылась, и Кайл, перепрыгивая через две ступеньки, спустился вниз.

Донеслись звуки песни, лившейся из открытых окон, они рвали его сердце на части. Это была любимая песня Мэлори, и она обещала ждать его там, в аду…

Я буду с тобой вечно, пока бьются о берег волны, пока кружат в небе голуби, пока цветут розы, пока не остановится время… я буду с тобой вечно… в том далеком «завтра»…