Текст книги "Пылающий камень (ч. 2)"

Автор книги: Кейт Эллиот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)

Северус вышел. Тяжело поднявшись, она последовала за ним предвкушая, как выйдет на залитое солнцем крыльцо.

Что там произошло? Лиат повернула за угол и увидела черную гончую, которая прыгала возле сестры Зои. Лиат схватила палку, но к тому времени, как она добралась до места, собаку отогнал Хериберт, а Зоя отступила под защиту сестры Мериам – та впустила ее в башню и захлопнула дверь. Сестра Вения спряталась за Северусом, громким криком будоража округу. Собака бросилась на Хериберта и повалила его на спину, Лиат подскочила и огрела пса палкой по спине. Собака отпрянула в сторону, явно испугавшись ее.

Через мгновение из леса показался Санглант с эйкийской собакой, черная гончая понеслась к ним, и через секунду началась собачья драка.

– Что здесь за шум? – спросила Анна, выходя из башни и обращаясь к Хериберту, который медленно, по-крабьи, отползал в сторону. – Откуда взялось это создание?

Отскочив в сторону от эйкийской собаки, черная гончая подбежала к Анне и уселась у ее ног, тяжело дыша и высунув язык. Санглант оттащил свою собаку, та все еще скалила зубы. Подойдя к жене, он обнял ее, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Лиат прерывисто дышала – все-таки она испугалась, да и бегать в ее положении не очень удобно, тем не менее она кивнула, подтверждая, что ничего страшного не случилось. Санглант помог Хериберту подняться с земли. Черная гончая по-прежнему сидела у ног Анны.

– Что это значит? – произнесла она и осмотрела уши собаки на предмет клещей. Потом она взглянула на зубы и лапы гончей. – Откуда она пришла?

Зоя, не решаясь выйти из башни, приоткрыла дверь и ответила:

– Она появилась из круга камней. Пробежала в ворота и набросилась на меня. Дальше вы и сами все видели.

– По-моему, не стоит прерывать работу из-за этого происшествия. – Анна погладила собаку и, обращаясь уже к ней, добавила: – Пойдем.

Она отвела пса в один из сараев, приказала ему лечь, привязала к ошейнику веревку и велела слугам напоить животное.

Северус, не приближаясь к собаке, поманил Анну, и они стали разговаривать, но так тихо, что до остальных доносилось лишь невнятное бормотание. Санглант вернулся к Лиат и обеспокоенно посмотрел на нее.

– Она могла бы поранить тебя, – сказал он.

– Мне она ничего не сделала, – возразила Лиат. – Уж кому досталось, так это Хериберту, пес едва не перегрыз бедняге горло. Тебе не кажется, что собака похожа на одну из гончих Лавастина?

– Так и есть. Она даже пахнет так же.

Он замолчал, вслушиваясь. Лиат не стала его отвлекать, она просто смотрела на мужа. Теперь в его глазах не было того затравленного выражения, которое она видела после его освобождения в Генте, он поправился, одежда уже не висела на нем как на вешалке. Никто не назвал бы принца красавцем, но к нему вновь возвратились та сила и энергия, которые так поразили ее в первую их встречу. Лиат счастливо вздохнула, Санглант положил ладонь ей на живот, и словно в ответ ребенок под его рукой шевельнулся.

– Они говорят на даррийском, – наконец промолвил он. – Я понимаю не больше чем одно слово из десяти. Что-то про гончую – или они знают ее, или понимают, откуда она пришла. Только при чем здесь император Тейлефер?

– Тише, – произнесла она, покосившись на остальных. Мериам и Зоя ушли, а сестра Вения суетилась вокруг Хериберта, который всячески старался освободиться от ее внимания. Анна и Северус ничего не замечали, погруженные в беседу. Возле Анны мелькали светлые тени – ее невидимые слуги. Постоянная спутница Лиат, молодая наяда, устроилась неподалеку от Сангланта, расчесывая волосы. Лиат шикнула на нее, и девушка быстро скрылась из виду.

– Пойдем, – сказала Лиат мужу. – Посмотрим, что там.

Никто не заметил, как они вышли за пределы усадьбы, да и трудно было бы заметить их среди всех этих домов, сараев и сарайчиков. Они миновали фруктовый сад, луг и пруд. Потом пошли по тропинке через лес и вышли к небольшой хижине на опушке.

Было видно, что здесь давно никто не живет и все пришло в запустение. Пол в лачуге был достаточно крепок – они уже проверяли это несколько раз. Здесь было одно из немногих мест, где они могли уединиться, хотя, по правде сказать, из-за того, что невидимые слуги повсюду следовали за ними, Санглант и Лиат нигде не могли чувствовать себя в одиночестве. Но все же им нравилось приходить сюда.

Лиат осторожно присела на пол, наяда взвилась под потолок и присела на деревянную балку, поглядывая вниз. Больше никто из призрачных слуг не последовал за молодой парой, и наяда чувствовала себя неуютно.

Санглант принес веток и соорудил примитивный очаг. Потом Лиат вызвала огонь, подвинулась к нему поближе и принялась шептать заклинание, а затем, дотронувшись до руки Сангланта, сказала:

– Смотри! – Лиат пристально всматривалась в языки пламени. – Графа Лавастина здесь нет. Я не могу его найти.

Огонь вспыхнул и загорелся еще сильнее, отбрасывая причудливые тени на стены…

В глубине церкви возле гроба на коленях молился молодой человек. Его лицо скрывали упавшие на лоб волосы, но и так Лиат узнала бы его, даже если бы рядом с ним не сидели две черные гончие.

– Алан, – прошептала она.

В ту же минуту он поднял голову, словно услышал ее голос, но всего лишь оглянулся на слугу, который принес свечу Отсвет упал на гроб, и Лиат увидела лицо графа Лавастина.

– Он умер, – прошептала она.

Внезапно Лиат увидела вторые врата, поляну с мертвыми деревьями, пылающий камень и синее перо на земле. Колдун Аои исчез.

– Лиат! – окликнул Санглант, сжимая ее руку.

Ее лицо горело, а горло было словно сжато клещами.

– Успокойся! – произнес он. – Ты плачешь? Что случилось?

Она уткнулась ему в плечо. Санглант был самым близким для нее человеком. Только огромный живот мешал ей прижаться к мужу.

– Господи! – пробормотала она. – Я буду так рада, когда этот ребенок наконец родится.

Санглант поцеловал ее в лоб и спросил:

– Что тебя расстроило?

– Ты ничего не видел? – удивилась она. – Я думала, кровь твоей матери даст тебе способности видеть через огонь.

– Может, когда-нибудь, – усмехнулся он. – Но пока огонь для меня – только огонь. Ты видела Лавастина?

– Он умер. Графом стал лорд Алан, но рядом с ним – только две гончих. Не знаю, может, остальных я просто не видела.

– Господи! Надо было поехать с ними. Я уверен, что графа сгубило проклятие Кровавого Сердца.

– Проклятие, предназначенное мне, – пробормотала она едва слышно.

– Успокойся, любовь моя. Сделанного не воротишь. Такова воля Божья, но даже если это просто нелепая случайность, то мы не в силах что-либо изменить.

– Конечно, – согласилась она, вытирая слезы. – Он умер. Я видела, как Алан молился у его гроба.

Она с трудом поднялась – от долгого сидения в неподвижности у нее затекли ноги. Санглант поддержал ее под руку, и они пошли по тропинке. Трава скрывала огромные валуны, которые непонятно как оказались в лесу, можно было подумать, что их разбросал здесь какой-нибудь великан.

– Уверен, что это одна из гончих Лавастина, – неожиданно сказал Санглант. – Я знаю их запах.

Снежинки опускались им на плечи, падали на подснежники, таяли в ручье.

– Но как она сюда попала? – спросила Лиат. – Почему она пришла?

Санглант не ответил, лишь молча коснулся золотого ожерелья – знака королевского происхождения.

4

В лучах солнца медленно вращалось золотое колесо. Юный Бертольд мирно спал в каменной пещере под охраной шести юношей, чьи лица сияли нестерпимо ярким золотистым светом. Горные пики сверкали на солнце, а на крыльях ветра танцевали полупрозрачные дэймоны, словно сотканные из лунных лучей. В тени скалы возлежал лев, а по равнине за оленем гнались гончие, за ними скакали всадники в ярких одеждах.

Сквозь пламя она ясно видела снежную бурю в горах, темные тучи неслись прочь, а вой ветра заглушал голос, шептавший прямо на ухо:

–  Сестра, проснитесь, прошу вас.

Росвита замерзла, но шеей чувствовала влагу, словно она упала в росу. Мимо пролетела пчела, подул ветерок, донося до нее запах травы. Она чихнула.

– Сестра Росвита, – заботливо обратился к ней Фортунатус. – С вами все в порядке? Вы упали в обморок.

– Все хорошо, – пробормотала она. – Где мы?

– Успокойтесь, сестра. – Он смущенно улыбнулся, заметив, что гладит ее по голове, как маленькую. – Мы в безопасности. Давайте я помогу вам подняться.

Она была не уверена, что сумеет встать даже с его помощью, – ноги у нее подгибались, за время болезни она слишком ослабла. Все вокруг показалось ей таким странным, что Росвита вновь подумала, не снится ли ей другой сон. Она глубоко вздохнула и тотчас чихнула.

– Будьте здоровы, – тотчас отозвался Фортунатус.

Наверное, она все-таки не спит.

Росвита стояла на зеленом холме, заросшем молочно-белыми подснежниками и мелкими голубыми цветочками – она не помнила их названия, но знала, что они страшно ядовиты. Позади нее, на самой вершине холма, высилась каменная корона. Впереди с холма спускалась кавалькада, превращая дорогу в разноцветную ленту, всадники смеялись и громко разговаривали, судя по всему, им это путешествие пришлось по душе. Фортунатус показал рукой на открывающийся перед ними вид.

– Видите? – воскликнул он. – Брат Амикус говорит, что это Новомо, а этот город лежит в сотне лиг от монастыря. Один шаг – и мы оказались так далеко! Нас спасло чудо!

– Не чудо, – ответила она. – И похоже, мы прокляты, а не спасены. Неужели зима осталась позади?

Но Фортунатус ее не слышал, он смеялся, радуясь солнцу и теплу, как ребенок. Постепенно и Росвита расслабилась. Она позабыла о бедной Амабилии и ужасах осады. Она выбрала помощь Хью, зная, кто он на самом деле, потому что отчаялась найти выход. Им удалось выжить и спастись – ей следует быть довольной.

Когда кавалькада приблизилась к городу, из ворот появились любопытные горожане и солдаты, которые наверняка уже отослали гонца к своей госпоже. Адельхейд не могла говорить ни о чем другом, кроме их удивительного приключения.

– Только представьте, что можно сделать, если использовать эту силу! Армию можно было бы передвинуть куда угодно почти мгновенно. Мы всегда были бы на шаг впереди врагов.

– Думаю, ваше величество, – осадила ее Росвита, – слишком опасно полагаться на подобную силу. Вероятно, Церковь не зря запретила магические искусства.

– Неужели вы сожалеете, что мы сбежали? – воскликнула Адельхейд.

Теофану молча посмотрела на Росвиту. Та вздохнула:

– Нет, ваше величество. Мы оказались в отчаянном положении. Надеюсь, мне больше никогда не придется делать такой выбор. Но вполне может оказаться, что нам просто повезло, причем в последний раз. Я многого не понимаю. Как могли эти врата пропустить целую армию? Что ими управляет? В любом случае, мне кажется очень удивительным, что мы прошли через все это и остались невредимы. – Она заколебалась, но все-таки спросила: – Вы не видите ничего странного в ландшафте?

– Это Альфарские горы. За Новомо лежит перевал святого Бернара. Южная дорога ведет в Дарр, до него – не больше десяти дней пути. Нет, сестра, мне ничего не кажется странным.

– Ни цветы, ни тепло? Где зима, ваше величество?

Адельхейд задумалась. Но когда местные жители подошли поприветствовать ее, она сразу забыла о таинственных силах, которые перебросили их сюда.

– Ваше величество! – Леди Лавиния, мэр Новомо, спешилась и поклонилась.

Появление королевы потрясло ее, и сначала она нервно оглядывалась в поисках преследующих королеву врагов. Убедившись, что никакой погони за Адельхейд нет, она несколько успокоилась и наконец произнесла: – Господь милостив! До нас доходили слухи, что вы погибли, ваше величество!

– Что? – воскликнула Адельхейд.

– Вы ничего не знаете? Иерархи провозгласили Джона Айронхеда королем Аосты месяц назад. Он короновался в Дарре.

– Короновался? – потрясенно повторила Адельхейд.

– Нас предали, – мрачно произнесла Теофану.

Но Адельхейд была не из тех, кого легко вышибить из седла. К тому же ей придавал оптимизма их невероятный побег.

– Как видите, я жива, леди Лавиния. И отправлюсь в Дарр, чтобы вернуть то, что по праву принадлежит мне.

Леди Лавиния была пожилой женщиной, а умные глаза выдавали человека, который привык полагаться на собственные силы и, как в шахматах, рассчитывать свои действия на несколько ходов вперед. Сейчас она стояла между королевой и принцессой, за которыми столпились остатки их свиты. Лошади выглядели просто ужасно – у всех животных обручами выпирали ребра, одна кобыла держала на весу переднюю ногу – она поранила ее, когда прыгала по камням. Люди выглядели не лучше, их одежда, когда-то элегантная, а теперь грязная и рваная, вызывала отвращение. Разумеется, если провести в осажденном монастыре шесть недель, когда воды хватает только чтобы попить и что-нибудь приготовить, но не умыться и постирать, любой человек превратится в оборванца.

– Прошу прощения, моя королева, но где вы возьмете армию, чтобы выступить походом на Дарр? Как только Айронхед узнает, что вы живы, он тотчас пошлет своих людей пленить вас. У него повсюду шпионы. Кроме того, ваше величество, я не могу пойти с вами, потому что моя старшая дочь находится у него – как залог моей лояльности. Боюсь, таким образом он обеспечил себе поддержку многих людей. Прежде чем рассчитывать на помощь лордов Аосты, вам придется освободить их детей. По правде сказать, многие бы с удовольствием поддержали вас, потому что все мы знаем, что за человек этот Айронхед, но у вас должны быть реальные шансы на победу, иначе мы потеряем все.

– А если у меня будет армия?

Леди Лавиния только руками всплеснула. Затем показала на свою разряженную свиту. В ней было всего несколько солдат с копьями и в шлемах, остальные – просто придворные и священники, которые усердно размахивали кадилами.

– Ваши родные умерли, королева Адельхейд, пусть Господь упокоит их души. Айронхед захватил все ваше богатство – золото, серебро, драгоценности и оружие, – все, что вы оставили в Венначи. Сможете ли вы собрать армию, достаточно большую, чтобы мы решились пойти за вами, вверив вам свои жизни и земли?

Адельхейд нисколько не испугалась. Возможно, то, что она не сдавалась и не опускала руки перед трудностями, и привлекало к ней людей. Она подняла руку, указывая на горы, виднеющиеся на севере.

– Я обращусь за помощью к королю Генриху!

Солдаты капитана Фалька завопили что-то одобрительное, измученная свита тоже подхватила эти возгласы. Леди Лавиния заметно расслабилась:

– Мудрое решение, ваше величество. Я сделаю все возможное, чтобы помочь вам: дам свежих лошадей и провиант. Я всегда чтила вас и ваших родителей и вовсе не хочу, чтобы вы стали пленницей или женой Айронхеда. Но больше я ничего не могу для вас сделать, у меня связаны руки.

– Они не будут связаны вечно, – ответила Адельхейд. – Айронхед не решится преследовать нас в Вендаре, а король Генрих не допустит, чтобы несправедливость осталась безнаказанной. Позвольте переждать в вашем замке зиму, а весной мы перейдем горы.

Леди Лавиния озадаченно посмотрела на Адельхейд, ее монахи начали перешептываться.

– Вы долго странствовали, королева. Мы отпраздновали наступление весны и нового года больше месяца назад. Неужели у вас не было монахов, которые вели бы счет дням? Сегодня мы празднуем день святого Петра, Хранителя Врат.

Третий день авриля!

Росвита почувствовала головокружение и чуть не упала, но ее вовремя поддержал Фортунатус, который шел рядом. Монахиня быстро пришла в себя. Росвита всегда хорошо считала и в других обстоятельствах не придала бы происходящему значения. Но нельзя же игнорировать все эти знаки – трава, тепло и праздник святого Петра!

Они вступили в круг камней на третий день декиаля, в полнолуние. И каким-то образом одним шагом оставили позади сотню лиг и четыре месяца!

5

– Вот оно! – воскликнула Лиат. Она не могла уснуть и решила почитать, удобно устроившись на скамейке у двери. – «При этом важно помнить, что все тела имеют три измерения: долготу, широту и высоту». Господи! Как же я раньше не догадалась! Как раз то, что я искала!

Она охнула, и Санглант вскочил с постели и поспешил к жене. Лиат держалась за живот, закусив губу, чтобы не крикнуть от боли.

– Нет, мне не нужна помощь, – она отмахнулась, – сейчас пройдет.

Лиат попыталась успокоить мужа, но снова сжалась от боли.

– Это схватки?

– Не знаю. О Владычица! Не хочу, чтобы ребенок появлялся прямо сейчас. Я еще не нашла ответа! – Лиат наклонилась и принялась искать сандалии. – Хочу прогуляться к башне. Мне нужен всего один вечер. – Она обнаружила, что не может поднять ногу, чтобы завязать ремешки на сандалиях, и раздраженно откинула обувь, решив, что доберется до башни и босиком.

– Я пойду с тобой, – сообщил Санглант.

– Хорошо.

Не дожидаясь его, она поплелась к башне, тихонько бормоча про себя о том, как все это не вовремя. Сейчас ее больше занимала тайна, которую она постигала, или ребенок, который вот-вот собирался появиться на свет, но не Санглант. Он же понимал, что женщине накануне родов ни до чего нет дела.

Он поспешно оделся. Эйкийская собака последовала за ним. Вокруг летали невидимые слуги, теребя его за волосы и перешептываясь, но он не обращал на них внимания, и они отстали. Только нимфа, которую он стал называть Джерна, последовала за ним, то и дело укрываясь в тени деревьев, словно опасалась, что ее заметит Лиат. За последний месяц нимфа очень изменилась: раньше Санглант вообще считал, что ангелы и дэймоны бесплотны, но похоже, что на земле они копируют человека, и нимфа в последнее время походила на беременную женщину, должно быть, в подражание Лиат она вырастила себе большой живот. Неужели дэймоны рожают так же, как и люди?

Санглант легко догнал жену – идти ей было трудно – и взял ее за руку. Она удивленно посмотрела на него, совершенно забыв о том, что он пошел за ней. Санглант крепко поцеловал ее.

Ресуэлто мирно спал в загоне. Мулы паслись неподалеку, пощипывая траву.

– Смотри, – сказала Лиат, указывая на небо. – Завтра начнется шестой день авриля, а сейчас в полночь мы видим то же расположение звезд на небе, что и зимой на рассвете. Это Дракон. Смотри. Из Весов выходит красная звезда Джеду. Седьмого авриля он войдет в созвездие Змея. В этот день небеса сильны, но даруют неустойчивость, потому что яркий Соморхас и Эрекес двигаются из созвездия Младенца в созвездие Сестер. Это время сильных изменений.

– А где Соморхас и Эрекес?

Он мог найти уже почти все созвездия и яркие звезды. После нескольких месяцев, проведенных с Лиат, он выучил и их названия, и историю.

– Их сейчас не видно – на них не падает свет Солнца. Соморхас будет виден по вечерам с седьмого дня, когда окажется в созвездии Сестер. Эрекес увидеть труднее. Но если бы мы стояли прямо на северном полюсе или на экваторе, то небо выглядело бы совершенно иначе. Нужно учитывать высоту, широту и долготу.

– Неужели?

Она взяла его за руку, словно собиралась вести куда-то далеко.

– Древние маги Бабахаршана и колдуны народа Аои, которые учили их, жили далеко на юге. А если наблюдатель находится на юге, то меняются положения эклиптики и экватора. Говорят, что звезда «в зените» или «венчает небеса», если она находится в высшей точке созвездия. Вот смотри. Сейчас Лук Королевы почти в зените.

– Она охотится на Дракона.

– Через несколько часов в зените окажется сама Королева, а на рассвете – Кубок и Меч.

– Из-за вращения звездных сфер, – заключил Санглант.

В ответ на это она одарила его такой широкой улыбкой, что сердце у него забилось сильнее:

– Конечно. И тогда мы снова возвращаемся к десятому дню месяца октумбрия 735 года. Пять лет и пять месяцев, начиная от сегодняшнего дня.

Лиат бесшумно открыла дверь в башню. Северус безмятежно спал наверху.

– Полночное небо осенью полностью принадлежит Младенцу, наследнику Королевы, – продолжала Лиат. – Гуивр стремится к Младенцу и добирается до Короны, однако Младенец вовсе не так беззащитен. Его защищают Королевский Орел, Сестры – его тетки, и Охотник – принц. Перед ним летит Сокол, а за ним бежит верная Гончая.

Она вдруг рассмеялась, но тут же осеклась. Санглант же засмеялся, увидев, с каким ужасом она посмотрела наверх, опасаясь разбудить Северуса.

– Пойдем, любовь моя. Если ты защитишь меня от судеб, вплетенных в звезды, я спасу тебя от брата Северуса, каким бы сердитым он ни спустился.

– О Боже! – Лиат снова схватилась за живот.

Из тени вылетела нимфа и дотронулась до ее живота, но та ничего не заметила. По мере того как боль отступала, Джерна отходила все дальше в тень.

– Я хотела сказать, что звезды не всегда поднимаются и заходят в одно и то же время. Это называется прецессия равноденствий, но цикл длится очень долго, тысячи лет…

– Владычица, – вздохнул он. – Для меня и пяти лет вполне достаточно. Лиат, просто объясни, какую тайну ты раскрыла, и мы спокойно вернемся в постель досыпать до утра!

Она взяла фонарь и одним прикосновением зажгла огонь. Беременность ничуть ее не испортила, она осталась такой же красавицей, хотя Санглант замечал, что она очень устала. Лицо Лиат чуть округлилось, и выражение стало мягче, но глаза горели, как всегда, когда она увлекалась какой-нибудь идеей.

Она достала из шкафа толстую книгу и открыла ее. Он заметил, что на этой странице заканчивался чей-то незнакомый почерк и начинались записи самой Лиат, испещренные чернильными кляксами, зачеркнутыми словами и расплывшимися буквами.

– Если мы посмотрим на движение планет, начертанное здесь… – Она повернулась, показывая записи, хотя знала, что Сангланта не очень интересуют высокие материи. – На тринадцатый день цинтра 735 года четыре планеты отступят назад, двигаясь по эклиптике: Эрекес вступит в пик Дракона, мудрый Атурна и Джеду перейдут в Льва, а звезда Мок окажется в созвездии Кающегося. Эти линии силы движутся по небу против установленных траекторий. Только яркий Соморхас, сияющий по вечерам, движется вперед и вступает в созвездие Змея. – Ее палец двигался по строчкам, написанным неизвестной рукой, и по словам, записанным ею в последние семь месяцев. – Но на восемнадцатый день цинтра Эрекес, Атурна и Джеду повернутся и вновь пойдут вперед, как и должно быть. Только в сетентрии, два месяца спустя, Соморхас будет двигаться назад по той же траектории, что и Эрекес в октумбрии. Кульминация наступит в октумбрии 735 года. Атурна и Джеду войдут в созвездия Льва и Дракона, а Соморхас и Эрекес пройдут назад через Змея, а Мок пройдет через Кающегося и Врачевателя. Растущая Луна, которая к полуночи достигнет горизонта, окажется в созвездии Единорога. Солнце в полночь спит в надире в доме Змея – предвестника смерти и изменений, который скидывает одну кожу, чтобы переродиться в другой. – Она подняла руки ладонями кверху. – Однако мы живем в северных широтах. На широте, где живут маги Бабахаршана, десятого октумбрия 735 года, в полночь, Корона Звезд увенчает небеса.

– Но именно это Вулфер и…

Санглант замолчал и прислушался. За стенами слышались шелест листьев, легкие шорохи. За шкафом, в котором маги хранили свои инструменты и книги, тихонько скреблась мышь. Скрипнула ставня.

– Именно это Вулфер и говорил мне, – закончил принц.

Лиат оперлась на стол – то ли ее снова пронзила боль, то ли поразило сделанное только что открытие.

– Он лгал мне, – прошептала она. – Он наверняка знал, что все это время она была здесь.

– Лиат. – Санглант шагнул, чтобы поддержать ее. Снаружи раздались шаги. Джерна, парившая рядом с Лиат, испуганно дернулась и спряталась за металлическую колонну, на которой держалась сфера, изображающая движение небесных тел.

– Вы не спите? – спросила Анна, входя в комнату. Она не спросила, чем они занимались, ее это не интересовало.

– Мы высчитывали год возвращения Солнца, – ответила Лиат, не глядя на мать, она все еще тяжело дышала, но не отрывала взгляда от раскрытой книги. – Бабахаршанские маги подсчитали год прецессии равноденствия, когда все звезды вернутся на те же места, с которых сдвинулись. Так восстановятся все конфигурации на небе. Один их год равен десяткам тысяч наших лет.

– Вы снова читали Корнеля, – заключила Анна.

– Но должны быть и другие способы вычислить этот год. По циклу Соморхаса, например, который длится всего восемь лет. Или по тому, когда Корона Звезд венчает небо. – По облику Лиат можно было заключить, что она устала, но очень довольна. – Некоторые ученые говорят, что Аои жили здесь задолго до того, как люди начали строить первые города, другие утверждают, что они пришли из-за моря на прекрасных кораблях с золотыми и серебряными парусами и научили некоторых людей искусству колдовства.

– К сожалению, эти люди восстали против них, – произнесла Анна. – И изгнали из мест, где правили Аои, потом захватили их города и наслали порчу на своих учителей, и те не смогли справиться с этим колдовством.

Лиат нахмурилась:

– В «Книге халдеев» говорится, что императоры и императрицы Даррийской империи высчитывали годы, как и мы, по Солнцу. Но они подражали Аои, чей календарь состоит из Великих Лет, каждый год которых равен пятидесяти двум нашим. Даже халдеи не знали, как составлен этот календарь. С уходом народа Аои их мастерство было утеряно. Их год начинался и заканчивался, когда Корона Звезд увенчивала небеса. Они жили далеко на юге или пришли из южных земель, и их небо отличалось от нашего. – Лиат закрыла книгу и положила на нее руку. Теперь она смотрела прямо на Анну: – Кто делал расчеты в этой книге?

Сначала Санглант подумал, что Анна не ответит, но она подошла и раскрыла книгу на первой странице. Там не было ни предисловия, ни подписи – только числа.

– Епископ Таллия.

– Дочь императора Тейлефера!

– Именно. Она поняла, что с Потерянными связана какая-то тайна. Она просчитала все положения звезд за 2700 лет до того дня, когда Корона Звезд увенчала небо. В полночь линии силы переплетутся на небесах, и откроется мир измененный, он принесет дыхание эфира, созданного врагом рода человеческого…

– Когда между сферами откроются врата. Когда великая сила склонится к добру или к злу. Речь идет о том, как из одной сферы перейти в другую или подняться над ними…

Очередной приступ боли заставил Лиат замолчать. Санглант подхватил ее. Анна смотрела на них совершенно безучастно.

– Вы говорите о тайне, связанной с народом моей матери, – заговорил Санглант. – Вулфер полагал, будто я активно участвую в заговоре Аои против людей. Но моя мать оставила меня, едва мне исполнилось два месяца. Если я действительно должен действовать по ее плану, объясните мне, почему она покинула меня, оставив пребывать в неведении относительно своего предназначения?

– Да, настоящая загадка. Но ведь ты – принц, и с этим нельзя не считаться.

– Я незаконнорожденный. Я могу сражаться и вести солдат в бой. Если есть во мне что-то такое, чего я не знаю, скажите мне об этом прямо сейчас.

Анна слегка улыбнулась:

– Ты не образован, не опытен в ведении интриг. Зато ты способен на многое другое. И никто не знает, чего от тебя ожидать.

– Я во всяком случае не имею ни малейшего представления, чего от меня ждут, – усмехнулся Санглант.

– Он не… – начала Лиат, пытаясь защитить мужа, но Санглант дотронулся до ее руки, и она тут же закрыла рот.

– Суть часто скрыта от глаз, – продолжала Анна, словно Лиат и не прерывала ее. – Поэтому ты здесь, принц Санглант.

– Ты – нить, соединяющая людей и Аои, – сказала Лиат. – Но для чего?

Взгляды Анны и Сангланта скрестились, как невидимые мечи.

– В «Откровениях» святой Джоанны написано: «И придет великое бедствие, которого никто никогда не видел. И закипят воды морские, с небес падет кровавый дождь, а реки выйдут из берегов. Ветры превратятся в ураганы, моря растекутся там, где прежде были горы, а горы поднимутся там, где были моря. И пойдет стон и плач по всей земле».

– Глава одиннадцатая, стих двадцать первый, – автоматически произнесла Лиат.

– Некоторые считают, что Джоанна говорила о видении, в котором Господь показал ей, что случится в будущем, – продолжила Анна, – но другие полагают, что она записала это со слов очевидца.

– Но ты считаешь, что речь идет о будущем, – пробормотала Лиат, проводя пальцем по странице книги.

– Нет, – возразила Анна. – Мне кажется, она писала и о прошлом, и о будущем: это произошло 2700 лет назад и произойдет через пять лет, если мы не сумеем каким-то образом предотвратить это.

В это мгновение Санглант почувствовал, как Лиат сжала его руку, – ребенок вновь резко шевельнулся у нее в животе. Он слышал, как бьются сердце Лиат и сердце их ребенка.

Через некоторое время Лиат пришла в себя и тихо прошептала:

– Я была там, где сейчас живут Аои.

– Они не исчезли, – отозвался Санглант, удивляясь, что не подумал об этом раньше. – Стоит ли называть их Потерянными, если моя мать спокойно ходила по земле? Что если они просто-напросто спрятались?

– Известно, что Аои исчезли с лица земли много лет назад, оставив здесь своих детей-полукровок, – ответила Анна. – Именно эти дети и основали Даррийскую империю.

– Аои не исчезли с лица земли, – возразила Лиат, – они стали тенями в глухих лесах.

– Ты уверена, что эти тени действительно находятся на земле, а не попали в ловушку между жизнью и смертью, застряв между телесным и эфирным? – спросила Анна.

«Как ее слуги, которые живут в телах, только похожих на человеческие», – подумал Санглант, но не произнес этого вслух. Ведь по опыту он отлично знал, что лучше бросать вызов противнику, располагая превосходящими силами, которыми сейчас Санглант не обладал.

– Ты невнимательно слушаешь, Лиат, – вздохнула Анна. – Епископ Таллия была первой ученой женщиной в Даррийской империи, которая обладала знаниями, достаточными для того, чтобы вычислить написанное в небесах послание. Ведь звезды не лгут. Они лишь выражают волю Господа. Она вычислила, что в определенный день в противодействие вступят великие силы. Изучив записи древних ученых, собранные в архивах Даррийской империи, она поняла, что у рода человеческого есть враги, которые жаждут уничтожить нас. За эти вычисления ее осудил совет в Нарвоне, который завидовал ей.

Поскольку никто не прервал Анну, она продолжала:

– Но Таллия не могла допустить, чтобы ее знания умерли вместе с ней. Она передала их своей помощнице, Клотильде, которая поклялась, что обязательно найдет последователей. Может показаться, что мы ничем тут не занимаемся, на самом же деле в этом уединенном месте мы ждем того дня, когда придется спасать человечество. Нас семеро, потому что мы олицетворяем семь планет: Солнце, Луну, Эрекес, Соморхас, Джеду – Ангела Войн, Мок и Атурну.

– Семеро Спящих, – прошептала Лиат. – Я была просто слепа.

Она положила ладонь на плечо Сангланта, но тот не отреагировал, пораженный услышанным.