Текст книги "Королевство руин (ЛП)"

Автор книги: Кей Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

ДВАДЦАТЬТРИ

КАССИАН

Д

ьявольская фейри выбегает из комнаты, не оглядываясь, а ее задница плавно покачивается. Что, черт возьми, стало с моей жизнью? Я думал, что решение покинуть свою стаю, стаю моего отца, чтобы поступить в академию было вершиной моего падения, но, похоже, я ошибался.

– Что это было? – бормочет Броуди, когда я раздраженно провожу рукой по лицу.

– Гребаный ураган, – ворчу я, усталость наваливается на меня, несмотря на бешено колотящееся сердце.

– Это ты мне говоришь.

Я ему говорю? Этот парень должен ответить на миллион вопросов, а выглядит он не менее растерянным, чем я. Встав с кровати Рейдена, я прохожу мимо своего наименее любимого мага. Он понимает намек и идет следом за мной, пока я не нахожу Крилла и Рейдена, сидящих на диване в гостиной Рейдена.

В гребаной гостиной. Адди имела полное право удивляться размерам этого места. Даже у волков нет ничего подобного. Это просто смешно. Хотя я не против иметь к этому доступ.

Плюхнувшись на диван и уперев руки в колени, я поднимаю взгляд на Броуди, который нервно расхаживает передо мной.

– О чем ты, блядь, думал? – Спрашивает Крилл, опережая меня.

– Что ты…

– Не вешай мне лапшу на уши, – перебиваю я, чуть ли не рыча на него, когда он пытается сделать невинный вид.

Через мгновение он пожимает плечами, пытаясь схитрить, но я на это дерьмо не поведусь. – Я хотел удивить ее вкусной едой. Надеялся, что так я залезу к ней в трусики, но… – его слова обрываются. Нет необходимости продолжать, когда мы все знаем, что этого точно не произошло, а все остальное, что произошло, было далеко от того, что он мог предсказать.

– Почему именно в этой закусочной?

– Ты что, не слышал часть о вкусной еде? – он возражает, как будто это единственное возможное объяснение, и я закатываю глаза от его тупого мыслительного процесса.

– Как ты вообще мог подумать, что она там будет в безопасности?

Вот на чем зациклился мой мозг. Как, черт возьми, он мог подумать, что это хорошая идея? Он не должен был никого туда приводить, особенно без меня, а я, блядь, ни за что не собирался там показываться. Но фейри? Гребаная фейри? Волкам не нужно видеть заостренные уши, чтобы понять, фейри перед ними или нет – мы можем учуять это. Я пытался объяснить Рейдену это в первый раз, когда мы увидели таинственную девушку в лесу возле домов истоков. Он был слишком зациклен на ушах, чтобы понять, к чему я клоню, но в закусочной все это поняли, как только Броуди переступил порог вместе с ней.

– Я об этом не думал. Я думал о еде и киске, – признается он, проводя пальцами по волосам, в то время как Рейден со смешком откидывается на спинку дивана.

– Ты чертовски туп, чувак, – бросает он с видом «я же тебе говорил». Мне не нужно, чтобы его самомнение добавлялось ко всему этому.

– Ты не собираешься извиняться? – Спрашивает Крилл, приподнимая бровь на Броуди, который удивленно смотрит на него.

– За что? Если уж на то пошло, я оказал Касс услугу. – Он направляет палец на меня, и я в шоке откидываю голову. Вот ублюдок.

– Каким образом? – Спрашиваю я, стремясь понять ход его мыслей – или их отсутствие.

– Больше никакой Летиции. – Он произносит это медленно, как будто я ребенок, и это только еще больше выводит меня из себя.

– На первый взгляд это может казаться хорошим ходом, но это также распространится подобно лесному пожару среди других волков в академии, и Адди окажется в его эпицентра. Ты только что связал меня с этой чертовой фейри, даже не осознавая этого, – рычу я, не в силах больше сдерживать свой гнев.

Его плечи опускаются, когда он поднимает лицо, чтобы посмотреть в потолок. – Потрахаться мне теперь не светит, да? – бормочет он со вздохом, и его охватывает чувство поражения, а я в недоумение качаю головой.

– Полагаю, что нет, – огрызаюсь я, сжимая руки в кулаки.

– Блядь. Мой член был таким твердым, когда я смотрел, как она дерется, – признается он, демонстративно поправляя себя через штаны.

– Расскажи мне об этом. – Признание исходит от Крилла, что кажется более удивительным, чем если бы это сказал Рейден, но я держу эту мысль при себе.

– Я говорил вам, что мы должны были прикончить ее в первый же день, – ворчит Рейден, потирая руки о бедра, как будто он не говорит о том, чтобы убить кого-то так небрежно.

– Не делать этого – лучшее решение на свете. У меня определенно не будет шансов, если она не дышит, – ворчит Броуди, и я прижимаю пальцы к вискам, пытаясь унять бушующую головную боль, которая берет верх из-за всего этого дерьма.

– По крайней мере, это интересно, – добавляет Крилл, и я вздыхаю.

Я не знаю, что это. Драма. Это точно.

– Если вы, ребята, не хотите со мной соглашаться, то можете убираться к чертовой матери, – заявляет Рейден, указывая на дверь. Его карие глаза мерцают вызовом. Этот взгляд мне слишком хорошо знаком, когда речь заходит о нем.

Он хочет избавиться от адреналина, бегущего по его венам, споря, а у меня нет сил противостоять ему сейчас. Поэтому я встаю и, не сказав больше ни слова, направляюсь к двери.

Я понятия не имею, что решили сделать Крилл или Броуди, пока спускаюсь по шести лестничным пролетам. Конечно же, я должен был подружиться с вампиром, который получил пентхаус. Я уверен, что это потому, что его мать работает здесь главой вампиров, но даже Вэлли живет на четвертом этаже, а ее семья связывает ее с Советом.

К счастью, я не встречаю ни одного вампира, когда спускаюсь вниз и выхожу на ночной воздух, делая глубокий вдох, когда прохладный ветерок касается моей кожи. Я несусь по тропинке от здания вампиров, но мой шаг замедляется, когда я сворачиваю на волчью тропу.

Она вырисовывается впереди, зловещая на фоне темного неба, и только луна освещает путь.

Все, через что я прохожу, все разочарования, исходящие от моей стаи, и особенно от отца, – все это потому, что я решил быть здесь, и сейчас я сомневаюсь, правильным ли было это решение.

Быть Кеннером высоко ценится в волчьем сообществе, даже среди других стай, которые подчиняются Совету. Когда мой отец отказался от места в Совете, чтобы сосредоточиться исключительно на своей стае, это не сделало его аутсайдером; это сделало его чертовой легендой. Поэтому то, что его первенец и истинный наследник стаи отказался от своей роли, чтобы найти свое место в новом королевстве, которое формируется на глазах у всех, для него стало ничем иным, как провалом.

Разочарование в его глазах до сих пор вспыхивает в моей памяти, а за ним быстро следует ущерб, который он причинил нашему дому в порыве ярости. Он думал, что его истерика заставит меня подчиниться, но все, что он сделал, это подтвердил, что я поступаю правильно.

У каждой стаи должен быть альфа, но, когда он отказываются смотреть дальше собственной перспективы ради блага людей, она неизбежно начинает рушиться. Кроме того, когда поползли слухи о создании академии, я поклялся своим друзьям, что мы вместе столкнемся с этим и изменим будущее нашего королевства. Я поклялся в этом перед тем, как посвятить в это своего отца, не то чтобы это имело для него значение. Он не должен ожидать, что я посвящу себя ему из-за каких-то пактов и прочей ерунды.

Я – член семьи, и только это должно иметь значение.

Вздыхая, я подхожу к зданию, но дверь открывается прежде, чем я достигаю ее. Выходят двое омег, и на их лицах быстро расплываются улыбки, когда они замечают меня. Я отвожу взгляд и пытаюсь молча пройти мимо них, но меня останавливает рука на груди.

– Привет, Касс. Ты не хочешь…

– Не разговаривай с ним. Разве ты не слышала о дуэли? – Мой позвоночник напрягается, когда одна из девушек перебивает другую, говоря обо мне так, будто меня здесь нет.

– Дуэль? Из-за чего?

– Летиция бросила кому-то вызов из-за него и проиграла.

Вздох эхом отдается в моих ушах, когда рука соскальзывает с моего тела. Я пытаюсь обойти их, но они обе все еще преграждают мне путь, ожидая подтверждения того, что все это ложь.

– Кто? – Спрашивает блондинка, горя желанием снова потянуться ко мне, но вместо этого скрещивает руки.

– Фейри, – шепчет ее подруга. Выражение ужаса на ее лице почти смехотворно. Я подумываю о том, чтобы поднять ее челюсть с земли, но передумываю. Мне не нужно вмешиваться в это прямо сейчас. Это только что произошло, и мне нужно поспать.

Я проталкиваюсь мимо них, испытывая облегчение, когда добираюсь до лестницы, но пристальные взгляды волков в общей зоне устремляются на меня, подтверждая, что новости уже начали распространяться.

Отлично. Это чертовски здорово.

Не знаю, как мне удалось добраться до своей комнаты без очередного столкновения с кем бы то ни было, но я захлопываю за собой дверь и, прислонившись к ней, делаю глубокий вдох.

Все пошло наперекосяк.

Не только для меня, но и для Адди. У меня внутри все переворачивается от осознания того, что это моя вина. Я причина, по которой начался этот беспорядок. Я могу пытаться обвинять Броуди снова и снова, но на самом деле именно я позволил этому случиться.

Обычно мне было бы все равно, с какими последствиями столкнутся другие из-за моих действий, но по какой-то причине сейчас я чувствую себя по-другому. Возможно, это потому, что ее сладкий аромат все еще ощущается на моей коже. Мысли о ней терзают мой разум, несмотря на все мои усилия подавить их.

Черт.

Это не я, и я не могу сейчас вести себя так, будто мне не насрать.

Мне нужно поспать, выкинуть ее из своей чертовой головы, и завтра все будет хорошо. Так должно быть. Я отказываюсь мириться с чем-то другим.

ДВАДЦАТЬЧЕТЫРЕ

АДДИ

Я

провожу руками по бокам, делаю глубокий вдох, прежде чем распахнуть дверь своей спальни и захлопнуть ее за собой.

Вот так. Я выбралась из этих чертовых четырех стен и не вернусь, пока не вымотаюсь до чертиков.

Опустив взгляд на пояс, я пересчитываю кинжалы на своей талии и делаю еще один глубокий вдох, прежде чем спуститься по лестнице. Я отказалась от плаща, черного или серого. На данном этапе нет смысла прятать кинжалы. Надеюсь, если люди увидят их, это заставит их держаться на расстоянии.

Весь вчерашний день я пряталась в своей комнате, сходя с ума, потому что не хотела ни с кем сталкиваться, но сегодня я не могу сделать это снова. Я этого не переживу.

Выскользнув из дома, ни с кем не столкнувшись, я отправляюсь на пробежку, желая почувствовать, как ветерок овевает мою кожу, пока я тренирую мышцы.

Пятничная ночь была чем-то из ряда вон выходящим. Я до сих пор не могу осознать, как все так быстро вышло из-под контроля. Я согласилась на свидание, чтобы заставить Броуди усилить защиту моей комнаты. Я думала, что держу ситуацию под контролем, ведь он все равно не залез бы ко мне в трусики, как бы ни старался. Теперь я начинаю задумываться, не был ли этот вариант лучше, потому что до сих пор понятия не имею, какие последствия меня ожидают.

Дуэль. Чертова волчья дуэль. Хоть я и спряталась в своей комнате, я не стала прятаться от фактов. Я провела часы, изучая волчью дуэль и все, что она влечет за собой.

Мое лицо искажается от ярости, которая кипит в моих венах при мысли об этом, пока я бегу по уединенным дорожкам кампуса.

Мне повезло, что Летиция не убила меня. Я непреклонна в том, что это свидетельство моей силы, но внутри все сжимается от осознания, что в этом была и доля везения. Дуэль между волками из-за другого волка священна – чертовски священна – и Кассиан просто позволил этому случиться.

В момент, когда Летиция сдалась, она фактически связала меня с Кассианом без единого сказанного слова. Он может спать с кем хочет и делать что угодно, но, если он захочет отношений с кем-то, она должна будет победить меня на дуэли. Рано или поздно это произойдет, я уверена. Связь и спаривание играют огромную роль в обществе волков. Так что впереди у меня определенно еще одна битва.

Ура.

Несмотря на мой соревновательный характер и постоянное желание побеждать, я в конце концов пришла к решению, что, когда это произойдет, я сдамся к чертовой матери еще до того, как битва начнется. Она может забрать его. Желательно, чтобы она забрала его как можно дальше от мен. Я приму поражение с достоинством, но моя душа знает, что на самом деле все будет не так просто. Я фейри – и скорее всего мне бросят вызов только, чтобы получить возможность убить меня, и у меня такое чувство, что многие попытаются.

Блядь.

Встряхнув головой, я пытаюсь отвлечься от мыслей, завладевших моей головой. Я не могу снова вернуться на этот путь. Я сильная, стойкая и решительная. Что бы ни выпало на мою долю, я справлюсь с этим.

Глубоко выдохнув, я сосредоточиваюсь на дыхании, ставя одну ногу перед другой. Сердце колотится, тело разогревается, и я наслаждаюсь эффектом, который бег оказывает на мои конечности. Очень скоро я приближаюсь к тропинке, на которой лежит поваленное дерево и где я впервые увидела Рейдена и Кассиана. Пульс стучит в ушах, заставляя меня напрячься, пока я пытаюсь совладать со своими эмоциями.

Должно быть облегчением, что здесь никого нет, но я не могу избавиться от чувства разочарования, которое охватывает меня. Мои губы сжались от отвращения к реальности. Несмотря на ужасы пятничного вечера и беспорядок, в который они меня втянули, меня по-прежнему тянет к ним. Не как мотылька на пламя. Нет. Это было бы слишком мило. Скорее, как ягненка, которого ведут на бойню.

Я – ягненок. Гребаный ягненок… А они, блядь, – огромная бойня, готовая расчленять меня на куски.

Возвращаясь к зданию своего истока, я подумываю о том, чтобы сделать еще один круг, но отказываюсь от этого, так как бег не особо помог прояснить мысли. Пот липнет к моей коже, когда я вхожу внутрь и поднимаюсь по лестнице, пока меня никто не увидел.

Я собираюсь принять лучший в мире душ, а потом найти что посмотреть по телевизору, чтобы отвлечься. Или, может быть, мне сначала заняться йогой? Я не уверена.

Сделав еще несколько шагов, я приостанавливаюсь, когда слышу крик Флоры.

Какого хрена?

В панике я ускоряю шаг, добираюсь до верхней ступеньки и обнаруживаю, что она стоит лицом к лицу с Броуди, а Арло поблизости нет.

Она тычет пальцем в его лицо, свирепо глядя на него. – Не вешай мне лапшу на уши. Застенчивый взгляд на твоем лице кричит о том, что ты в чем-то виноват, и я не позволю тебе ждать здесь мою подругу. Ей определенно не нужны твои драмы.

Я слегка впечатлена. Это ложь. Я под мега впечатлением, когда приближаюсь к ним. – Что происходит? – Спрашиваю я, прежде чем Броуди успевает ответить, и они оба поворачивают головы в мою сторону.

Флора права. В его глазах читается вина, а теперь она появляется и в ее. – О боже. Мне так жаль, Адди. Он появился здесь, выглядя так… – Она показывает рукой в его сторону в знак объяснения, не в силах подобрать слов. – И я просто знала, что мне нужно выгнать его, но он отказывается уходить.

Я улыбаюсь искренней, настоящей улыбкой, которой не было на моих губах с тех пор, как я в последний раз видела Нору, а было это не так уж и давно, но кажется, что прошла целая вечность. Она определенно нужна мне как подруга, во всяком случае, ради Норы. Она бы полюбила ее.

– Все в порядке, Флора. Спасибо, но я справлюсь.

Ее брови слегка хмурятся, когда она оценивающе смотрит на меня, прежде чем снова повернуться к Броуди. Она рычит на него сквозь оскаленные зубы, а затем удаляется в свою комнату с шиком, на который способна только она. Я мгновение смотрю на закрытую дверь ее спальни, собираясь с силами, чтобы встретиться лицом к лицу с этим мудаком.

Я не думаю, что когда-нибудь буду готова разбираться с его дерьмом, поэтому смиряюсь и поворачиваюсь к нему со своим собственным свирепым взглядом. – Что ты здесь делаешь? – Я двигаюсь к своей двери, складывая руки на груди, когда подхожу к нему ближе.

Он сжимает губы, морщась. – Я должен поставить тебе более сильную защиту.

– Чушь собачья, – хмыкаю я с усмешкой.

– Что? – Его тело напрягается, когда он прислоняется к стене напротив моей комнаты, а его защита мгновенно включается.

– Ты здесь не поэтому.

Он вздыхает, потирая затылок, и его взгляд на мгновение опускается, прежде чем снова встретиться с моим. – Нет, наверное, нет. Я хотел получить шанс объясниться с тобой, и я подумал, что защита – это меньшее, что я могу сделать.

Я поджимаю губы, оценивая его. Ненавижу, каким уязвимым он выглядит, как будто это с ним здесь поступили несправедливо, но еще больше я ненавижу то, как сильно мне нужна эта более сильная защита.

– Можешь ставить защиту, но разговаривать мы не будем, – огрызаюсь я, принимая решение, в котором не совсем уверена, когда открываю дверь своей комнаты и вхожу в свое пространство.

Он обводит взглядом пустую комнату, прочищая горло. – Я должен зайти для этого.

Этот маленький факт заставляет меня взять паузу, и я прикусываю нижнюю губу, размышляя, стоит оно того или нет. Главный фактор, который заставляет меня сдаться, – это то, что он не зашел самостоятельно.

– Ты спрашиваешь разрешения?

Он пожимает плечами, как будто это не имеет большого значения, но несколько дней назад он бесцеремонно уперся рукой в мою дверь. Тот парень не стал бы вот так просто стоять на пороге моей комнаты. Что-то изменилось, но я не знаю, что именно.

– Ладно, – ворчу я, сжимая руки в кулаки по бокам, когда он заходит в мою комнату. Мои чувства обостряются, и я слежу за каждым его движением, чертовски бдительно, в то время как он немедленно начинает читать заклинание.

Отступать уже поздно, и я доверяю ему гораздо больше, чем следовало бы, но я цепляюсь за тот факт, что он сразу перешел к делу, а не попытался вместо этого шататься по моей комнате.

Между нами проходит несколько минут напряженной тишины, прежде чем посреди комнаты образуется пузырь и лопается, прилипая к окну, двери и стенам. В ту же секунду Броуди выбрасывает из комнаты, и я в шоке наблюдаю, как его спина врезается в стену за пределами моей комнаты, к которой он прислонялся несколько минут назад.

Я бросаюсь к открытой двери и с ужасом наблюдаю, как он поднимается на ноги и стряхивает пыль со своей одежды, произнося несколько грубых ругательств под нос. Взяв себя в руки, он поворачивается ко мне с натянутой улыбкой.

– Я сожалею о пятнице.

– О какой части? – Парирую я, прежде чем успеваю передумать. Он смотрит на меня широко раскрытыми глазами, не зная, что сказать, и я качаю головой. – Дело в том, что ты облажался на стольких уровнях, что даже не можешь определить, какой из них был худшим. Но общее извинение не исправит того дерьма, которое ты натворил.

Он кивает, на мгновение отводя взгляд, прежде чем снова посмотреть на меня. – Я не думал, что это поможет, но должен был попытаться. – Он запихивает руки в карманы, и тот факт, что он так легко пытается замять этот разговор, злит меня еще больше.

– Ты осознаешь серьезность того, что ты сделал? – Огрызаюсь я, мои ноздри раздуваются от гнева, прежде чем я быстро качаю головой. – Не отвечай. Я и так знаю, какая чушь сорвется с твоих губ, – выдавливаю я, на что он одаривает меня нервной улыбкой.

– Может быть, мы могли бы попробовать еще раз?

Я моргаю, глядя на него, и снова, и в третий раз, пока перевариваю его глупые слова. – Черта с два. – Я больше не могу иметь с ним дело. Мне нужно закончить этот разговор прямо сейчас. – Полагаю, то, что ты вылетел из моей комнаты, означает, что защита установлена?

Он кивает, его губы приоткрываются, но прежде чем он успевает что-либо сказать, я захлопываю дверь прямо перед его носом, прислоняясь к ней, пытаясь прийти в себя.

Никто не должен быть настолько красивым и настолько невинным, и легкомысленным, что делает его чертовски опасным. Проведя рукой по лицу, я отталкиваюсь от дерева, когда с другой стороны раздается стукк.

Черт.

Он не собирается облегчить мне жизнь, да?

Глубоко вздохнув, я берусь за ручку и резко открываю дверь, готовая высказать ему все, что думаю, но меня останавливает то, что по ту сторону стоит Флора.

– Привет, – выпаливает она, нервно осматривая меня с головы до ног. – Прости, я просто… Ты не хочешь вместе потусоваться? Заняться чем-то, чтобы отвлечься, просто… не в одиночестве?

Ее вопрос застает меня врасплох, и я несколько секунд лишь молча таращусь на нее, прежде чем кивнуть. Мне действительно нужна передышка, и, возможно, это именно то, что сейчас нужно.

ДВАДЦАТЬПЯТЬ

АДДИ

Д

верь комнаты Флоры со щелчком закрывается за мной, и я нервно оглядываю ее личное пространство. Она – зеркальное отражение моей комнаты, но выглядит совершенно по-другому, демонстрируя разительный контраст между нами обеими.

На ее столе разбросаны косметические средства, на окнах розовые занавески, а кровать утопает в подушках и толстом покрывале. На стене висят фотографии ее семьи, заставляющие мое сердце сжиматься при напоминании о том, что у меня нет таких же. Моя комната – пустая оболочка. Ее же комната теплая и уютная, словно она принесла сюда частичку дома.

Чтобы быть более женственной, чем я, много усилий не нужно, но Флора явно на другом уровне.

Я имею в виду, что прямо сейчас я в своей спортивной одежде, вся потная и растрепанная, а она в милом красном летнем платье, которое идеально дополняет ее рыжие волосы. Ее макияж естественный и свежий, и она выглядит гораздо более ухоженной, чем я. Это, наверное, здорово, и я почти завидую, но потом быстро вспоминаю, что усилия, которые она вкладывает во все это, я трачу на выживание. Все просто.

– Устраивайся поудобнее, мы здесь, чтобы хорошо провести время, – говорит она, хватая свой ноутбук с тумбочки и плюхается среди множества подушек на кровать. – У меня есть закуски, что ты хочешь? – спрашивает она, вытаскивая пакет из-под кровати в ту секунду, когда моя задница касается пледа, и мой желудок выбирает именно этот момент, чтобы заурчать. Ее глаза тут же сужаются, и она оценивающе смотрит на меня, отодвигая пакет с закусками подальше от меня. – Когда ты ела в последний раз? Я не видела тебя в столовой с обеда пятницы. – Я отвожу взгляд с гримасой, которая только подтверждает, к чему она клонит. – О, у тебя большие неприятности, – обещает она, вскакивая с кровати, чтобы схватить со стола свой мобильный телефон.

– Что ты делаешь? – Инстинктивно мне хочется вскочить и выхватить устройство у нее из рук, но что-то удерживает меня на месте, и, к счастью, я поступаю правильно.

– Обращаюсь к Арло за услугой, – отвечает она, не поднимая глаз и набирая сообщение. Мгновение спустя раздается жужжание, и она широко улыбается, поворачиваясь в мою сторону. – Он захватит для нас чизбургеры и картошку фри. Чем бы ты хотела перекусить до этого? – предлагает она, снова протягивая пакет угощений, и я опускаю руку в него, пока она не передумала.

Когда я достаю свою любимую шоколадку, у меня такое чувство, будто я сорвала джекпот. – Спасибо, – бормочу я, не совсем понимая, как реагировать на ее заботу, и ее улыбка становится шире.

– Не за что. – Она садится рядом со мной, устраиваясь поудобнее у изголовья кровати, и я следую ее примеру, когда она ставит ноутбук между нами. – Ты видела это? – Она указывает на экран, и я хмурюсь.

– «Офис»?

– Я буду считать, что нет, – отвечает она с усмешкой, запуская первый эпизод.

– Я вообще хочу знать, о чем он?

– Это классика для людей, – обещает она, но мое беспокойство только усиливается.

– Ты меня не втянешь.

Она поворачивается ко мне с отвисшей челюстью и широко раскрытыми глазами. – Попридержи язык. Это чертовски смешно, совершенно обыденно по сравнению с нашей суматошной жизнью, и тепло, как объятия. Это именно то, что тебе нужно, – обещает она, а ее возбуждение ощутимо.

Ее страсть к этому заставляет мои аргументы замереть у меня на языке. – Поверю тебе на слово.

– Вот увидишь, – заявляет она, нажимая кнопку воспроизведения, и вступительная песня наполняет воздух.

– Ладно. – Шоу начинается, но я чувствую на себе ее взгляд. Я пытаюсь игнорировать его, сосредотачиваясь на экране, но через несколько минут это становится невозможным. – Что?

– Для тебя это звучит слишком покладисто.

Я в замешательстве поднимаю бровь. – Почему ты так говоришь?

– Я не знаю, но мне кажется, что обычно ты бы сопротивлялась больше.

У меня на кончике языка вертится упомянуть Нору, но я крепко сжимаю губы. Если бы это были мы с сестрой, мы бы часами спорили о том, что посмотреть вместе, только для того, чтобы я в конце концов уступила, чем заставила бы ее улыбнуться.

Я чувствую, что она хочет получить какое-то объяснение, почему я не в духе, но ей не нужно знать о моей сестре. Поэтому я даю ей кое-что другое. То, о чем она уже частично знает.

– Это все из-за Броуди, – бормочу я. Выбил ли он меня из колеи? Безусловно, но это далеко не все.

– Это очень быстро превратилось из горячего секрета в ледяной, – замечает она, и я усмехаюсь.

– О, оно так и не стало горячим. – Я запихиваю в рот дольку шоколада, чтобы на мгновение заткнуться, и ее глаза сужаются.

– Что я упускаю? – она подталкивает меня, и я качаю головой.

– Очень, очень многое.

Она прочищает горло и переплетает пальцы на коленях. – Ну, если хочешь поделиться, я здесь. Я не заставляю, но мне кажется, иногда легче снять груз с души.

– Спасибо, – выдыхаю я, слегка шокированная. Я была уверена, что она собирается засыпать меня вопросами, но вместо этого она позволяет мне задавать темп. Возможно, именно это отличает ее от Норы. Нора никогда не оставила бы меня в покое, когда есть что узнать.

Стук в дверь прерывает этот момент, и Флора спешит открыть, обнаруживая за порогом Арло с пакетом еды.

Его глаза на мгновение сужаются, как будто он концентрируется, прежде чем они расширяются от возбуждения. – Это что, «Офис»? – спрашивает он, передавая пакет Флоре.

– Да, но ты не приглашен, – парирует она, и он хмурится.

– Что? Почему?

– У нас девичник, – отмечает она, как будто это действительно так просто. Я не против, если он останется, но не хочу говорить это, если она хочет побыть без него.

– Я могу вписаться в девичник, – настаивает он, и она с легким смешком качает головой.

– Я вижу очертания твоего члена через спортивные штаны. Ты определенно не впишешься, – заявляет она, прежде чем захлопнуть дверь у него перед носом. Она поворачивается ко мне со знакомым румянцем на щеках и направляется к кровати.

– Что я упускаю? – спрашиваю я, возвращая ей ее же слова.

– Что ты имеешь в виду? – Она не смотрит на меня, предпочитая вместо этого разбирать еду.

Пожав плечами, я оглядываюсь на дверь, ожидая очередного стука, но ничего не происходит. – Не знаю. Ваши отношения кажутся совсем другими, чем… у сводного брата и сестры, – признаю я, и она вздыхает.

– Да.

Несмотря на то, что в воздухе между нами витает так много невысказанного, мы погружаемся в уютное молчание, пока едим и сосредотачиваемся на «Офисе». Признаться, этот сериал заставляет меня улыбаться чаще, чем я могла бы ожидать, и в какой-то момент я почти смеюсь, но отказываюсь это признавать.

– Я знаю Арло с пяти лет, – заявляет она, глядя на оставшиеся у нее несколько ломтиков картошки фри. – Я полюбила его в восемь лет, или мне так казалось. По крайней мере, так я так чувствовала, – признается она. – Я поняла, что сильно влюбилась в него, когда мне было четырнадцать, а когда мне исполнилось двадцать… мой папа женился на его маме.

– Вот черт, – выпаливаю я, заслужив улыбку от поверженной рыжей девушки рядом со мной.

– Да, именно.

– Вы, ребята, когда-нибудь говорили об этом?

Она качает головой. – Нет, но я уверена, что для него это очевидно. Просто он слишком мил, чтобы создавать неловкость.

– Это чушь собачья, – парирую я, сожалея об этом в тот момент, когда она морщится, но, когда она поднимает на меня растерянный взгляд, я понимаю, что в нем присутствкет проблеск надежды.

– Правда?

– Если бы он действительно так поступает, то я бы сказала, что это чертовски подозрительно, но в его отношении к тебе есть забота. Я не могу разобраться ни в тебе, ни в нем достаточно, чтобы понять что-то большее. Но у меня нет ощущения, что он намеренно избегает очевидного, чтобы не смущать тебя, потому что мы все знаем, что в конечном итоге это приведет к катастрофе.

Она усмехается, беспомощно глядя в потолок. – Расскажи мне об этом. Я фейри разума, и не могу прочитать его мысли с тех пор, как научила его пользоваться щитом в двенадцать лет.

– Черт, прошлая Флора хорошенько подставила будущую Флору, – заявляю я, и она хихикает.

– И не говори, да?

Мы смеемся, кажется, целую вечность, и тяжесть с моих плеч немного спадает. Я чувствую себя легче, а мы обсуждали даже не мои проблемы. Мне странно, что она так открыто обо всем рассказала, и в моей голове всплывают ее слова.

– Я согласилась на свидание с Броуди, чтобы он усилил защиту моей комнаты. Очевидно, та, которой нас учили, недостаточно сильна, чтобы противостоять магам, – признаю я, и она удивленно смотрит на меня. – Знаю.

– Как прошло свидание? – спрашивает она с задумчивым романтическим блеском в глазах.

– Ну, я невольно сразилась на дуэли с волчицей по имени Летиция. Я выиграла, но награда… оказалась еще большей неразберихой, чем та, в которой я уже была, – признаю я, отводя от нее взгляд.

– Дуэль. Черт возьми, Адди, они…

– Серьезные, я знаю. Это было серьезнее, чем я думала, но в тот момент я действовала импульсивно, отчаянно пытаясь защитить себя.

– Из-за кого была дуэль?

Это самое худшее. Произнести это вслух – все равно что привести в действие бомбу замедленного действия, но я делаю глубокий вдох и выпаливаю это, прежде чем успеваю передумать. – Из-за Кассиана Кеннера.

– Ты гонишь. Самый завидный волк в кампусе?

Я хмуро смотрю на нее и качаю головой. – Нет, это не так.

– Да, так, – настаивает она, приподнимаясь и поворачиваясь ко мне. – Его отец – тот самый загадочный ублюдок, который поставил стаю Кеннеров превыше всего, а его сын ушел, чтобы быть здесь.

– Откуда ты это знаешь? – ошеломленно спрашиваю я. Я сама узнала об этом только тогда, когда оказалась свидетельницей всего происходящего.

– Тебе стоит лучше прислушиваться к сплетням, – говорит она, качая головой, и я вздыхаю.

– Похоже, это более тяжелая работа, чем та, на которую я готова пойти, – отвечаю я, и она смеется.

– Я сосредоточусь на сплетнях. А ты сосредоточься на том, чтобы уберечь себя от возможных неприятностей. – Ее многозначительный взгляд заставляет меня прикусить язык и кивнуть.

Она права, в этом нет сомнений. Но почему это звучит проще, чем есть на самом деле? С момента моего появления в кампусе я только и делаю, что влипаю в неприятности.