Текст книги "Загадка Меривезера"

Автор книги: Кэй Стрэхен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Глава X

Миссис Бейли вошла в комнату. Мы с Вики остановились на пороге. Мне показалось, что Вики слегка вздрогнула. И неудивительно: комната была уродлива. Стильная, «под старину», мебель миссис Бейли была покрыта розовым и голубым ширпотребом, все грязное и в беспорядке, к тому же пропитанное запахом дешевого парфюма и китайских ароматизированных палочек, вперемежку с застоявшимся сигаретным дымом. На столике у окна был ксилофон с рядом брусков, а позади него, на замызганном ворохе шелка, сидела большая кукла с круглыми голубыми глазами и губками бантиком.[20] 20
  И глаза, и губы очень напоминали макияж самой Эвадны.


[Закрыть]

– Смотрите, – сказала Дот и протянула нам молотки для игры на ксилофоне. – У обоих рукоятки переломлены пополам. А здесь, – она коснулась ксилофона, – некоторые бруски согнуты и поцарапаны. Знаете, что? Эвадна Парнхэм сделала это сама, чтобы обвинить во всем Ориллу или меня. Думаю, она хочет купить новый инструмент. Маменька, подожди, – она прервала пытавшуюся что-то возразить миссис Бейли, – дай мне обо всем рассказать. Она только что спустилась и сказала, что я сломала эти вещи. Мистер Ван Гартер, разве не так? Мисс Ван Гартер? Мамуля, вот видишь? Вот я и предположила, что она все сама случайно поломала. Но ничего подобного. Смотрите сюда, сюда и сюда.

Дот вынула поломанную пилочку для ногтей, ножницы с обломанными кончиками и изогнутый нож для бумаги.

– Эти вещи были здесь, под юбкой куклы. Видите? Она попыталась согнуть бруски и испортила все, что смогла, поломала ручки у деревянных молоточков и, успокоившись на этом, спустилась вниз и устроила скандал…

– Дот, – наконец-то смогла вставить миссис Бейли, – это абсурдно. С чего бы это Эвадне ломать собственный ксилофон?

– Я же только что сказала: чтобы причинить нам проблемы и, если повезет, вытрясти с нас цену нового инструмента. Маменька, тебя здесь не было. Ты не знаешь. Она пошла наверх за сигаретами, задержалась там на целую вечность, пока остальные из нас готовили ужин. Когда она, наконец, спустилась, то принялась немедля обвинять Ориллу в порче вещей и говорить о счетах за ремонт, угрожая съехать. Тогда я ответила ей, что она не сможет легко провернуть это дельце и дала ей пощечину, думаю, ты уже слышала об этом, и я нисколько не жалею об этом. В следующий раз залеплю посильнее. Я сыта этой женщиной по горло.

Миссис Бейли вертела в руках молоточек.

– Дот, ты все очень усложнила, – сказала она.

– Не я, а болваны, которых ты принимаешь в этом доме. Ты так же, как и я, знаешь: Эвадне Парнхэм не место в этом доме. Ей надлежит быть в заведении для слабоумных или в психушке…

– Дочь, хватит. Ты заходишь слишком далеко. Сара – одна из лучших подруг, которые у меня только были за всю жизнь, да и с тобой она дружит. Мы знаем, что Эвадна ребячлива и утомительна. Но ради Сары и ты, и я согласились смиряться с ней.

– Ты сама сказала это. «Смиряться». Я делала это, сколько себя помню. У меня никогда не было такого дома, как у других девочек – я никогда не была сама по себе. Я – дочь хозяйки, и должна отвечать: «Да, мэм» или «Нет, сэр», – и смиряться со всем бредом и любыми причудами гостей, у которых хватает денег на оплату пансиона. Посмотри на этого Тони Шарвана. Думаешь, родители Пэтси или Марджори пригласили бы его к себе домой? Но он живет здесь, и мне приходится смиряться с ним. Но я не стану. С меня хватит. Если не уйдет он, уйду я. Он не достоин того, чтобы жить ни среди приличных людей, ни где-либо еще.

– Хорошо, Дот. Конечно, я должна попросить мистера Шарвана съехать. Но полагаю, ты должна сейчас же рассказать мистеру Ван Гартеру и Вики, что прежде ты ни малейшим образом даже не намекала мне о том, что мистер Шарван относился к тебе без должного уважения. Я так понимаю, что ты имела в виду именно это? Он был груб с тобой?

Дот замешкала. Она также взяла один из молоточков и начала его вертеть его в руках.

– Извини, – наконец, сказала она. – Нет, он определенно не был груб или непочтителен. Мне не стоило упоминать родителей других девочек. Они так же, как и ты, не знают, какой он гад. Он очень хорошо это скрывает, – она бросила молоток на стол, но он отскочил и, перелетев через ворох шелка, упал на пол и под кровать. Я завистливо взглянул на него, прежде чем согласился с предложением Вики вернуться и продолжить наш ужин.

Внизу мы обнаружили стол пустым, а кухню – прибранной. Сара Парнхэм мыла тарелки, несмотря на жоржетовые манжеты. Она была из тех, кто всю жизнь моет посуду других людей, но не с видом мученика, а как нечто само собой разумеющееся.

– Ой, мисс Парнхэм, это моя обязанность, – сказала Вики. – Извините. Пожалуйста, дайте мне… у меня короткие рукава. А вы себе все манжеты забрызгаете.

– Я считаю, что могу вымыть несколько тарелок и не забрызгаться, – ответила мисс Парнхэм. – Можешь вытереть их, если хочешь. Эвадна хочет, но, думаю, она должна отдохнуть. Она так вымоталась…

– Сара, а еда? – вмешалась миссис Бейли. – Где еда? Эти достойные люди хотели окончить ужин.

– Нагар от свечи испортил все, кроме нескольких сандвичей. Я положила их в холодильник. Мороженое растаяло. Хелен, свечной воск запачкал одну из ваших лучших скатертей. Как думаете, прачечная сможет отчистить ее? Мисс Ван Гартер, не вытирайте их – они еще не помыты. Сначала возьмите стаканы.

Я предложил Вики помощь, но она велела мне отойти в сторонку и не беспокоиться. Дот достала сандвичи, так что я взял себе один из них. Миссис Бейли занялась тем, что женщины делают на кухне: смахнула несуществующие крошки, понадежнее закрыла и так закрытые ящики, перевернула, как надо, то, что лежало вверх ногами, а то, что лежало, как надо, она перевернула вверх ногами. Не ищите в этом описании ничего унизительного. Хотелось бы пофилософствовать насчет инстинктивного здравомыслия дам, прибирающихся на кухне. Я бы так и сделал, не забыв упомянуть и мужчин, если бы я не сомневался в том, что у меня в итоге выйдет.

До этого момента мое повествование было бодрым, так как я твердо веровал в аксиому: истина может быть более странной, нежели вымысел. Только взгляните на меня! Где я нахожусь? На жаркой кухне, где я поедаю сандвичи, тогда как моя роль богатого дяди обязывает меня быть найденным мертвым в библиотеке, где я незадолго до этого написал завещание. Что привело меня к мысли о том, что детективная история может быть рассказана на кухне, а не в библиотеке? Какая загогулина в моем мозгу заставила меня продолжать и продолжать рассказ, ведь я окажусь в пренеприятном положении, предлагая читателю холодильник вместо сейфа с документами и драгоценностями? Воск, которым можно было бы воспользоваться для снятия отпечатков пальцев, угодил в корзину для стирки. Прачечная принадлежит датчанину, повариха – француженка, а вот хитрых и загадочных китайцев здесь нет. Как и большевиков. Здесь нет и более дьявольского приспособления, чем радио – потому что худшего изобретения еще не появилось. Также боюсь, что в имбирном эле не было яда, как не было и следов в снегу (как и самого снега!). Ни близнецов, ни кинжалов, ни переодевания. По крайней мере пока, в доме не прозвучало ни единого выстрела, хотя и был пронзительный женский вскрик. Я расстроен и обескуражен. Для того чтобы продолжить рассказ, у меня нет ни единой причины помимо того, что той ночью в Меривезере произошло убийство,[21] 21
  И притом таинственное!


[Закрыть] а впоследствии в нашем кругу произойдет еще одно убийство, гораздо более жестокое, чем первое.

Признавая, таким образом, слабости повествования, наступает подходящий момент представить читателю Освальда Флипа – самого занудливого из всех мужчин, которых я только встречал. Полагаю, в тот момент Освальд Флип возглавлял список самых безобидных персонажей.

Его стук в открытую дверь был не громче, как если бы стучал кролик, а предшествовавший его входу возглас «Добрый вечер!» прозвучал, словно из уст застенчивого мальчика.

Он вошел на кухню, уронил свою соломенную шляпу, неловко подобрал ее и извиняющимся тоном сказал Вики:

– Теплый вечер. Закрыв магазин, я отправился на побережье.

– Там прохладнее, чем здесь? – спросила Вики, вешая кухонное полотенце.

– Нет, – ответил он. – То есть да. В какой-то степени.

Сара Парнхэм вытерла руки о полотенце у раковины и взглянула на часы.

– Вы хорошо провели время. Уже без четверти полночь. Мы с Хелен думали съездить туда вместо кино, правда, не решились, испугавшись, что движение на дорогах слишком перегружено. Это так?

– Да, – ответил Освальд. – Или нет… не совсем. Но это лучше, чем тесниться в кинотеатре. В такой-то вечер.

– Мы не теснились, – возразила Сара. – Наши места были в ложе.

– Ваши, – поправила Эвадна. – А мы с Дот не могли позволить себе места в ложе.

– И мы думали, что не можем, – улыбнулась Хелен. – Но едва вошли, как передумали, вернулись и обменяли билеты на места в ложе. И вспомни: вы были на двух сеансах, а мы – только на одном.

– Ну, как бы то ни было, на наших местах нам не понравилось, – сказала Эвадна. – Конечно, будь у нас места в ложе…

Вики вышла из кухни, и я последовал за ней. Освальд Флип пошел за мной.

– У Вики сегодня все хорошо? – спросил он, когда мы задержались в холле. – Я имею в виду, что ее планета проходит мимо Солнца. Конечно, я не более чем любитель и, как знаете, изучаю вопрос всего лишь восемь лет. Но даже мои ограниченные познания довольно ясно говорят, что… ну, сегодня должно случиться нечто неприятное.

– Вики, что у тебя? – спросил я, входя в гостиную. – Твой астролог боится, что в течение дня с тобой могла свершиться какая-то неприятность.

Последние события полностью вытеснили из моего ума все, что происходило с нами в начале вечера, так что укоризненный взгляд Вики удивил меня. Затем она улыбнулась Освальду.

– Марс действует, – заявила она. – Весь день одно следовало за другим. Ничего серьезного, просто Марс закрыл мою звезду. Дядя, помнишь? Пожар в виннипегском отеле. Оттого я так перепугалась, когда сегодня упали свечи. Я всю неделю боялась пожара.

– Это все из-за Урана, – заметил Освальд. – Уран всегда вмешивается совершенно неожиданно.

– Это напомнило мне кое о чем, – сказала Вики. – Я хочу, чтобы ты посмотрел график. Отец ребенка сказал, что я могу спросить тебя об этом. Уран господствует, и я немного обеспокоена. Все из-за Меркурия… я сбегаю за графиком.

Мы оба предложили принести ей его, но она, как и все леди, была уверена: мы не сможем найти его, так что она сама отправилась за ним. Я вышел в холл, намереваясь позвонить Меркелю, но поскольку Сара Парнхэм, миссис Бейли и Дот последовали по лестнице вслед за Вики, я подождал, пока их голоса стихнут, прежде чем взять трубку. Но голоса все не стихали, и вскоре со второго этажа стали доноситься звонкие восклицания и стук в дверь.

Вики спустилась и, объяснив, что дверь Хелен оказалась заперта, спросила, есть ли у меня или у Освальда мастер-ключ.[22] 22
  То есть ключ, подходящий ко всем замкам в гостинице.


[Закрыть]

– Это совершенно абсурдно, – извинялась миссис Бейли, когда мы с Освальдом, но без ключей, присоединились к ней, Вики и Саре Парнхэм. – Я не могу этого объяснить. Я никогда не запираю дверь. Не она не заела. Она заперта. Я надеюсь, – обратилась она к Дот, которая только теперь появилась со связкой ключей, – что это не твои шуточки для скучного вечера.

– С чего бы у меня появились такие шуточки?

– Забудь, – быстро ответила Хелен и принялась перебирать ключи, пытаясь отпереть дверь то одним, то другим. Освальд Флип попытался. Сара Парнхэм и я также попытались. Вики настояла на том, чтобы также попробовать, и она также потерпела неудачу.

– Дайте подумать, – пробормотала она. – Не так давно я пользовалась мастер-ключом. Дядя, разве он не у тебя? Нет? А, я вспомнила. Как глупо! Мастер-ключ у Эвадны, – тут Вики с криком «Эге-ге-гей!» выбежала к лестнице.

– Но он у тебя был, – мы услышали, как она говорит с Эвадной. – Ты не помнишь? Это было в День Памяти, когда мы смотрели тот домик в лесу Кларка. Он был у тебя в сумке.

– Конечно, – сказала Сара Парнхэм. – Чтобы запереть эту дверь, вовсе не нужен мастер-ключ. Кто угодно мог запереть ее собственным ключом и скрыть это.

– Кто угодно, – повторила Дот. – Некоторые из нас могли.

– Эвадна говорит, что это был не ее ключ, – доложила вернувшаяся Вики. – На следующий день она вернула его агенту по недвижимости.

– Она так говорит, – заметила Дот.

Хелен Бейли попробовала сгладить ситуацию:

– Больше нет нужды беспокоиться. Мы с Дот пойдем спать, а утром я вызову слесаря.

– Хелен, если вы боитесь спать одна в пристройке, я могу лечь в соседней комнате, – предложила Вики.

– Дорогая, спасибо. Но мне нечего бояться, да и все комнаты пусты – в них нужно сделать ремонт. Мы с Дот уместимся…

– Уместимся и в такую жару! – фыркнула Дот. – У меня только одна кровать. Вот почему запертой оказалась твоя, а не моя комната. Все для того, чтобы досадить!

– Эвадна предположила, что можно вызвать полицию, – вставила Вики.

– Нет, спасибо, – ответила миссис Бейли. – Хотя завтра же воскресенье, интересно, удастся ли мне найти слесаря в выходной? Но сейчас не время беспокоиться об этом.

Она пыталась говорить с легкостью, но мне было ясно, что она очень взволнована, но была слишком любезна для того, чтобы выяснять с нами, кто же в этом виновен. Я потер свою лысину и меня осенило. Я могу позвонить Меркелю. Ведь даже если бы мы были в пустыне Мохаве, и я в полночь попросил бы его раздобыть мастер-ключ, он вскоре принес бы целый ассортимент.

С этой мыслью я спустился. И прямо на телефонной стойке я увидел ключ – он был под справочником. Поскольку ключ показался мне довольно примечательным, я решил, что это и есть мастер-ключ. Лежал ли он там, когда я стоял на том же месте несколько минут назад? Не знаю. Я подумал, что нет, и перешел к исходящему из этого выводу: ключ положила туда Эвадна Парнхэм, рассчитывавшая, что кто-нибудь последует ее совету вызвать полицию и найдет его. Жаль, что вместо всех этих размышлений я не позвонил Меркелю, чтобы тот пригнал машину. Впоследствии это несколько упростило бы дело. Но вместо этого я устремился наверх, возгласив о своей удивительной находке.

Я был принят с восхищением и благодарностью, а мне нравится и то, и другое. Ключ подошел. Дверь открылась. Хелен Бейли включила свет.

– Да, все в порядке, – сказала она. – Спокойной ночи, и еще раз спасибо.

Вики пошла в свою комнату. Мы с Освальдом Флипом были уже на лестничной площадке, когда нас остановил голос Хелен Бейли:

– Сюда, – кричала она, – пожалуйста, сюда!

Глава XI

Вики успела раньше меня.

– Хелен, в чем дело? Какая-то проблема?

– Тони Шарван совершил самоубийство в моей комнате. Что же мне делать?

Дот, крепко сжав руки, задрожала – как если бы попала в бурю. Сара Парнхэм стояла около диванчика у окна. Руки она прижала к щекам. Вики метнулась к ней и взглянула вниз. «О-ох», – протянула она.

Я поспешил к ней. Ни к чему приводить кровавые подробности. Человек был застрелен, или, как мы первоначально считали, застрелился, выстрелив себе в голову.

Я усадил Вики в кресло. Освальд Флип опустился на колени рядом с телом, а затем встал, покачивая головой. Сара Парнхэм спросила:

– Не следует ли нам вызвать полицию?

– Миссис Бейли, мне позвонить? – согласился он.

– Нам следует… мы должны? – спросила она у меня.

– Конечно, – ответил я.

– Но сначала доктору! – крикнула Вики вдогонку Освальду, который уже вышел в холл. – Да, в первую очередь доктору!

– Я скажу им, – ответил он. – Но сейчас от врача проку не будет, – и он спустился по лестнице.

В дверном проеме появилась Эвадна Парнхэм.

– Кто заболел? Что случилось? – любопытствовала она.

– Тони Шарван застрелился в маменькиной комнате, – ответила Дот, даже не взглянув на Эвадну.

Последняя взвизгнула и пошатнулась. Сара поддержала ее и уложила на кровать. Вики бросилась к ширме в углу комнаты и вернулась оттуда со стаканом воды, и начала брызгать ее на Эвадну. Миссис Бейли, понизив голос, спросила меня:

– Мистер Ван Гартер, вы мне поможете? Приедет полиция. Не подумайте, что я бессердечна, но я надеюсь, что весь этот ужас не приведет к огласке. Она ведь послужит антирекламой. Вы понимаете мое положение? Мне нужно зарабатывать на жизнь – мою и Дот. Я не могу попадать в скандальные истории.

– Не беспокойтесь об этом, – ответил я, зазнавшийся и самодовольный старый Кадуолладер.

– Вы имеете в виду, что сможете скрыть это от газетчиков?

– Нет. Боюсь не вполне. Может появиться небольшая заметка. О суициде…

– Откуда вы знаете, что это был суицид? – вставила Эвадна. – Я имею в виду, откуда вы знаете, что это не убийство?

Никто ей не ответил. Дот Бейли обернулась сперва к матери, а затем ко мне, и на ее лице не было никакого выражения. Я взглянул на Вики и увидел такое же бессодержательное выражение лица как у племянницы, так и у стоявшей позади нее Сары Парнхэм. Снизу раздался голос Освальда Флипа:

– Я не могу дозвониться. Должно быть, телефон неисправен.

– Наверное, провода перерезаны, – сказал я. Несомненно, мои слова были навеяны воспоминаниями о дешевых детективах, прочитанными в давние незапамятные ночи, а теперь сослужившими мне дурную службу и заставившими глупо выглядеть.

Здесь, если вам угодно, можно воздать должное быстроте реакции Дот Бейли.

– Дозвониться? Он что-то не так делает. Я спущусь, – сказала она. Ключи, которые она опустила в карман, звенели, пока она бежала через комнату.

Я с неохотой снова заглянул за диванчик. Хелен Бейли и Вики подошли и встали позади меня. Вики заговорила первой, но она словно озвучивала мои мысли:

– Здесь нет ни револьвера, ни пистолета, – сказала она.

Миссис Бейли содрогнулась.

– Там была пуля. Я наступила на нее.

– Но вот что стало с револьвером, из которого была выпущена эта пуля? – спросила Вики.

Тело лежало на левом боку, примерно в футе от диванчика. Левая рука была под ним; правая была протянута через коврик между диванчиком и окном. Часы на левом запястье были перекручены так, что циферблат оказался возле основания большого пальца. Не было видно никакого оружия.

Миссис Бейли схватилась за диванчик.

– Под ним… – начала было она, собираясь передвинуть его, но Сара Парнхэм остановила ее.

– Хелен, на твоем месте я бы не стала ничего передвигать до тех пор, пока полиция не увидит комнату точно такой, какой ее видим мы.

Вики опустилась на коврик, чтобы заглянуть под диванчик. Она попросила у меня спичку, я зажег ее и протянул племяннице.

– Здесь ничего нет, – объявила она, отбрасывая спичку и вставая на ноги, в то время как в комнату вошла Дот.

– Мам, – сказала она, и в ее голосе явно был страх, – телефонный провод перерезан. Мам, кто-то был в доме и отрезал трубку от телефона, – повторила она.

Глава XII

Хелен Бейли покачала головой и взмахнула руками:

– Нет, нет, это невозможно!

– Да, это невозможно, – мягко вторила ей Вики. – Мы с дядей были здесь весь вечер. Дядя пользовался телефоном. С тех пор никто посторонний не заходил в дом. В доме не было никого, кто мог бы перерезать телефонный провод. Нет, это невозможно.

– Но это же возможно, – встряла Дот, – он ведь перерезан. Прямо надвое, – захныкала она. – Это пугает меня. Внезапно на меня напал страх. – Освальд взял свою машину и отправился в полицию, а я осталась внизу одна. Путь по лестнице казался бесконечным. Мне показалось, что кто-то идет за мной… Да! А вот и он. Кто-нибудь, закройте дверь! Закройте дверь!

Пронзительный крик Эвадны заглушил голос Дот. От ее визга кровь стыла в жилах, но мне удалось сказать:

– Флип возвращается. Нет никакой опасности.

Вики бросилась мимо меня, захлопнула дверь и потребовала:

– Быстро! Дайте мне ключ!

В этот момент я стоял у стола, и, как только Вики попросила ключ, я увидел, что тот лежит на вырванной из книги странице под настольной лампой. Это привело меня в замешательство, и попавшиеся на глаза обычные ключи совершенно сбили меня с толку. Я отвлекся и задержался, так что Вики заперла дверь мастер-ключом, который подала ей Хелен Бейли. У меня было время все обдумать, и я решил, что моя находка и была пропавшим ключом, а значит, мы были несправедливы к Эвадне Парнхэм. И тут из холла раздался голос Пола Кизи:

– Эй! Впустите меня!

– Нет, нет, нет! – вскрикнула Эвадна. – Не впускайте его. Это не Пол. Это вентрологист, притворщик. Они всегда так делают. Они ужасны. Оставьте дверь запертой. Я снова теряю сознание…

Я хотел бы сказать, что Вики не обратила внимания на вздор Эвадны и со своим привычным достоинством отперла дверь. Но увы – на самом деле она безвольно обмякла в кресле, на которое свалилась, и тихо твердила:

– Это Пол. Это должен быть Пол. Наверняка это Пол.

– Нет-нет, – упиралась Эвадна. – По субботам Пол никогда не возвращается домой раньше часа ночи. А сейчас только без десяти час. Вентрологист… Кто-нибудь, спасите нас! Кто-нибудь…

Я отпер дверь и открыл ее. Пол Кизи стоял на пороге, всматриваясь в комнату. Почему-то никто не заговорил, и были слышны только всхлипывания Эвадны, которая уткнулась головой в подушку. Пол шагнул в комнату.

– Вы хотите, чтобы дверь была заперта? – вежливо спросил он и затворил ее.

– Ой, Пол, вы… слышали? – спросила Вики.

– Да. Я встретил Освальда. Хотя я не понимаю. До меня не доходит. Я… я думаю, что это кошмарный сон.

– Нет, – ответила Вики. – Здесь… у окна.

Пол быстро прошел через комнату и сперва застыл над телом, а затем отвернулся и прикрыл глаза рукой.

– Бедный старина Тони! – сказал он дрожащим голосом. – Старый добрый Тони. Я… – Пол споткнулся о стул у стола и уткнулся лицом в платок.

Вот я наконец-то могу описать оплакивание Тони Шарвана. Я не извиняюсь и не притворяюсь, что мне стыдно за то, что мои собственные глаза не прослезились. А что касается других – его соседей по дому и вероятных друзей – то такая эмоция, как скорбь, в то время была отодвинута в сторону шоком, ужасом и страхом.

От скорби Пола прослезились и карие глаза Вики. Она подошла к нему и положила руку ему на запястье.

– Пол, не надо. Мне так жаль. Нам всем очень жаль. Пол, не надо.

Он накрыл ее руку своей, но не оторвал платка от лица, и его плечи конвульсивно дергались.

Простите меня за цинизм, но я прекрасно понимал, что ни один человек не сможет взять себя в руки, когда над ним стоит Вики и держит его за руку. Так что я подошел к ним и заменил руку Вики на свою.

– Спокойно, спокойно, – сказал я. – Все мы собираемся спуститься. Лучше увести отсюда женщин. И думаю, к приходу полиции лучше быть внизу.

Он не стал накрывать мою руку своей. Снова дернувшись и вздохнув, он закусил губу и смахнул слезу с глаз.

– Он мне нравился. Он был моим другом. Моим добрым другом. Если бы он дал мне знать, сказал или хотя бы намекнул… – Пол снова отвернулся и уткнулся в платок. – Но это… Клянусь, это выбило меня из колеи. Я… я не могу взять себя в руки. Это… это слишком ужасно.

– Дядя, мы пойдем, – сказала Вики. – Вы с Полом можете спуститься, когда будете готовы. Теперь, Эвадна, дорогая… – и посредством какой-то магии Вики сумела вывести всех из комнаты в холл.

– Она так мила, – заметил Пол. – Ох, ненавижу вести себя словно ребенок. Но самоубийство! Его же можно было предотвратить. Нет ничего, что бы я не сделал для старины Тони – ничего, если бы я только знал! Он никогда не намекал на свои проблемы. Этим вечером его настроение казалось хорошим… А затем прибыть домой и обнаружить это. Суицид!

– Есть вероятность, что это не было самоубийством, – сказал я.

Пол был потрясен. Он схватил меня за руку, и на мгновение я решил, что он собирается последовать примеру Эвадны Парнхэм и упасть в обморок.

– Я не понимаю, – промямлил он, позабыв об оксфордском акценте. – Ван Гартер, вы же не имеете в виду?.. Флип совершенно уверенно говорил о самоубийстве.

– Мы не знаем. Не можем сказать. Мы оставили все нетронутым – для полиции. Но он, очевидно, застрелен – по словам миссис Бейли где-то там есть пуля, но возле тела нет револьвера. Насколько мы смогли увидеть, его нигде нет.

Он оставил меня и снова вернулся к телу, остановившись возле него. Я предупредил Пола:

– Лучше ничего не трогать!

– А кто что-то трогает? – ответил он.

Я был рад его дерзости. Моего терпения не хватило бы на еще одну истерику.

– Конечно, – выпрямившись, сказал он, – мудро соблюдать осторожность. Но все хладнокровие…

Прежде чем я понял, что он собирается делать, он успел сорвать покрывало с кровати миссис Бейли и накрыть им тело. Думаю, его следующие слова подтвердили, что он пытался сменить чем-нибудь гнев, горечь и напряжение.

– Я воспитан проявлять уважение к ушедшим, – сказал он. – По всей видимости, это старомодно, но хоть что-то.

– У вас хорошее воспитание, – сказал я. – Думаю, дамы ждут нас в холле.

Пол дошел до двери, но там он снова остановился.

– Это было самоубийство, – сказал он. – Когда они передвинут тело, то найдут под ним револьвер.

– Надеюсь, что так, – ответил я.

– Вы… надеетесь! Надеетесь? – он резко повернулся, и я убежден – только моя лысина и седины спасли меня от падения на пол и от того, что он бы меня «уделал», как сказала бы Вики.

– Минуточку, – сказал я. – Вы неправильно меня поняли.

– Думаю, что понял. Надеюсь, что нет, – бросил он через плечо и вышел в холл. Это прозвучало словно насмешка. Но дерзкий старый Кадуолладер последовал за ним.