Текст книги "Загадка Меривезера"

Автор книги: Кэй Стрэхен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Глава XXVIII

Я не имел никакого представления о расторопности мисс Макдональд, но прежде чем кто-либо еще успел заговорить или сделать хоть одно движение, она уже стояла перед диванчиком, успев включить свет, входя в комнату.

Я усадил Вики в кресло, а потом присоединился к остальным – Освальду Флипу, доктору Стайлсу, лейтенанту Уирту и господам Голдбергеру и Шоттсу. Все мы направились в гостиную.

– Пожалуйста, не входите, – велела мисс Макдональд. – Никто из вас.

– Вы не можете не впускать стражей закона, – мистер Голдбергер демонстративно шагнул вперед.

– Конечно. Но я думаю, что окружной прокурор не станет возражать против того, что я проведу здесь десять минут в одиночестве. Кажется, он не доволен ходом другого дела. Будьте добры, закройте двери в холл?

Мистер Голдбергер сделал два шага назад. Лейтенант Уирт закрыл раздвижные двери. Когда двери оказались плотно закрыты, он доверительно сообщил мне:

– У нее крыша поехала. Ей нужно к психиатру. Она думает, что Шарван был отравлен. Хотя ей показали и пистолет, и пулю – нет никаких сомнений в том, что она выпущена из него. Показал входное и выходное отверстие. Без проку. Она думает лишь о содержимом его желудка. Кипятится, как не знаю кто, из-за того что мы не отложили вскрытие. Она позвонила нам сразу же после того, как позвонила вам, но док решил, что не сможет откладывать дело настолько долго. Она провела там целых два часа, вытянув у нас все, что мы узнали. Но вот если у нее что-то есть, то она держит это при себе. Не то, чтобы ее сведения были нам нужны, раз уж она думает, что здесь не огнестрел, а отравление. Содержимое желудка! Это первое, о чем она пожелала узнать, и она не может думать больше ни о чем! Содержимое желудка!

Я посмотрел на Вики. Вокруг ее губ темнели зеленые тени. Мы с Освальдом отвели ее наверх. В холле второго этажа было темно и тихо, как в могиле, и все двери были закрыты. Когда мы подошли к комнате Вики, Освальд коснулся моего плеча и знаком показал, что хотел бы переговорить со мной наедине. Я немного отступил, и Вики прошла к себе в комнату.

– Знаете, – сказал Освальд, – пару часов назад леди ушли вздремнуть. Они приняли успокоительное, но, учитывая весь этот шум, мне кажется, что кто-то из них должен был проснуться. Думаете, нам следует что-то рассказать полиции, чтобы они обследовали остальную часть дома?

– Ни в коем случае! – вырвалось у меня. – Дот еще ничего не знает. Мы не можем позволить, чтобы эти парни грохотали по всему дому!

– Ну, мистер Ван Гартер, я оставлю это на вас. Но, честно говоря, мне не нравится воцарившаяся здесь тишина.

На мгновение я задумался. Затем я постучался к Вики, и когда она вышла, я сказал ей, что Освальд побудет с ней, а я спущусь и увижусь с мисс Макдональд. К моему удивлению, она согласилась и добавила:

– Освальд, с твоей стороны так мило остаться со мной. Я боюсь быть одна.

Оказавшись в холле первого этажа, я с важностью прошел через группу полицейских, постучал в раздвижные двери гостиной и раскрыл их. Линн Макдональд стояла у камина. Из-за моего вторжения она нахмурилась, но ничего не сказала.

Я постарался как можно быстрее объяснить свое появление тем, что в холле тихо и безлюдно, а наверху все двери закрыты.

– Да, – ответила она. – Я пойду с вами. Полицейским мы пока ничего не скажем. Они войдут сюда. Я уверена, что здесь они не смогут никак навредить. Она была убита во сне. Смерть была мгновенной. На ноже не осталось отпечатков.

– Есть ли возможность самоубийства?

– Нет. Она была убита.

В холле она обратилась к полицейским:

– В гостиной я не нашла ничего полезного. Надеюсь, что вы будете успешней меня. – Пока мы подымались по лестнице, она вполголоса спросила у меня: – Здесь живет астролог?

– Это мистер Флип – джентльмен в тапочках, встретивший вас в холле, когда вы пришли. Он уже много лет изучает астрологию, но он не профессионал. Моя племянница также интересуется ей, и под его опекой она пыталась что-то делать.

Вопреки обычаю всех детективов, она тут же объяснила свой вопрос, хотя я ее ни о чем не спрашивал:

– В камине гостиной были сожжены астрологические карточки. Однако я думаю, что это не имеет большого значения – сделано это было слишком небрежно, и остались обгоревшие обрывки.

На вершине лестницы я остановился и спросил о Дот – я предположил, что ей нужно помягче сообщить ужасную новость.

– Значит, начнем с ее комнаты? – спросила мисс Макдональд. – И если окажется, что с ней все в порядке, то мы сможем отправить ее в комнату вашей племянницы – скажем ей, что мисс Ван Гартер хочет с ней поговорить. Мы можем попросить мисс Ван Гартер сообщить обо всем мисс Бейли? Или для нее это будет слишком тяжело? Она выглядела довольно болезненно.

Ответив на наш стук, Вики все еще болезненно выглядела: она продолжала плакать и была не в состоянии осуществить наши планы.

– Нет-нет, – сказала она. – Я пойду с вами к Дот. Нельзя посылать бедняжку куда-то, чтобы там она получила новости такого рода. Но зачем будить ее сейчас? Разве мы не можем дать ей поспать подольше?

Я объяснил, что мы немного обеспокоены тем, что женщины так крепко спят, и Вики с понимающим вздохом согласилась. Она переговорила с Освальдом, пошла с нами к комнате Дот и тихо постучала.

Ответа мы не получили. Мисс Макдональд наклонилась и заглянула в замочную скважину, вынула какое-то приспособление из сумочки, вставила его в замок и отперла дверь.

Дот спала на своей кровати, ее дыхание было ровным. Ее излишне пухлое тело было накрыто одеялом. Выглядела она удручающе юной и беспомощной. Мисс Макдональд на цыпочках подошла к кровати, а затем вернулась к нам.

– Она приняла слишком сильное успокоительное средство, но ее сон вполне естественный. Мисс Ван Гартер, останетесь с ней? Я бы посоветовала разбудить ее, но поступайте так, как сочтете нужным.

– Освальд может также прийти сюда, хоть ненадолго? – прошептала Вики. – Я не хочу ее будить, но мне страшно оставаться одной.

Освальд стоял прямо за дверью. Я попросил его остаться с Вики, и мы с мисс Макдональд отправились в комнату Эвадны Парнхэм.

Та вышла к нам полузаспанной, в красно-белой пижаме, что позволило мне как бы из чувства приличия отступить подальше, прежде чем Эвадна разразилась истерикой. Как я и ожидал, та была пронзительной. Она не утихла и после того, как мисс Макдональд нахмурилась и, полуизвиняясь, обратилась ко мне:

– Думаю, ей лучше остаться одной. Она называет свою падчерицу «Сасси»? Теперь мы пойдем к ней.

– Это прямо здесь, – объявил я и постучался в дверь Сары Парнхэм. По какой-то причине, которую я не могу объяснить, в следующие несколько минут мои страхи сконцентрировались на Саре Парнхэм. Думаю, я никогда не слышал более желанного звука, чем ее сердитый и заспанный голос:

– Да? Что такое?

Я снова постучал, чтобы она вышла, и, пока мы ждали, я предупредил мисс Макдональд:

– Мисс Парнхэм и миссис Бейли были хорошими подругами и давно дружили. Боюсь, это станет ударом для нее.

Мисс Макдональд поцокала языком, сочувственно покачала головой и, пока ключ поворачивался в замке, пробормотала:

– Мистер Ван Гартер, пожалуйста, сообщите вы ей.

«В конце концов, женщины – это женщины», – подумал я, и Сара Парнхэм открыла дверь. Мы вошли к ней в комнату, и я постарался говорить как можно мягче, но все равно получилось слишком грубо, и она с ужасом отшатнулась назад. Она схватилась за голову, и ее локти судорожно задрожали.

– Нет, нет, – умоляла она. – Только не Хелен! Нет. Нет. Она была так добра – и к нам, и ко всем вокруг. Я… я просто не могу без Хелен. Ох… Что с нами происходит? Это не может быть правдой – все это…

На ней было старое, мятое и потертое платье с длинными рукавами. Я заметил, что некогда аккуратные манжеты были заштопаны, а на локте была заплатка. Мне стало безмерно жаль ее, и захотелось утешить, но я в оцепенении застыл.

– Ваша мачеха перепугана и плачет, – сказала мисс Макдональд. – Вы можете выслушать ее. Пойдете к ней? Я боюсь, что ей не стоит оставаться в одиночестве. А если вы испытываете сходные чувства…

Она говорила с пустотой. Сара прошла мимо нас и исчезла.

– Вы очень умны, – заметил я.

– Спасибо. Надеюсь на это. А теперь вопрос: в какое время диктор покидает радиостанцию по воскресеньям?

– В половине седьмого, – ответил я, взглянув на часы. – Он должен появиться здесь в течение часа.

Затем, поддавшись какому-то импульсу, я рассказал ей о том, как слышал голос Пола Кизи, объявлявшего точное время в пять часов – как раз тогда, когда Вики нашла в гостиной тело Хелен Бейли.

– Да? – односложно ответила она, не желая продолжать разговор, но я не мог не задать свой вопрос.

– Один из полицейских рассказал, будто вы считаете, что мистер Шарван умер от отравления. Это правда?

– Нет. Конечно, это не так. Я бы сказала, что он был застрелен из пистолета, найденного прошлой ночью или, скорее, под утро.

– Также говорилось, будто вы интересовались содержимым желудка, – настаивал я.

– Да. Если бы вчера вечером он поужинал, анализ дал бы нам возможность достаточно точно определить время смерти. Но поскольку он не ужинал, и никто не может назвать время, мне его не установить. Пойдем дальше, на этом этаже есть комнаты слуг?

С некоторым смущением я рассказал о том, какая в Меривезере сложилась ситуация со слугами.

– Эти женщины! – воскликнула она, и я уловил в ее голосе нотку зависти. – Не понимаю, как они это делают. Двое слуг в доме таких размеров. Экономность, поддерживаемая эффективностью и энергичностью.

– Это стало бы хорошим описанием миссис Бейли, если бы добавить к нему юмор и обаяние.

– Да? – лишь спросила она.

У лестницы на чердак мы встретили Освальда Флипа.

– Я подумал, что девушкам не помешало бы выпить кофе, – объяснил он, – так что я сходил вызвать Ориллу. Боюсь, она сбежала. Странно – восходящим козерогам не свойственна лень. Хотя, возможно, она просто ошиблась и неверно назвала час, в котором родилась. Наверх идти бесполезно, там ее нет, – добавил он, когда увидел, что мисс Макдональд не разворачивается.

– Тогда я хотя бы взгляну на ее комнату, – сказала небрежно мисс Макдональд, а я последовал за ней.

Я был очень рад за миссис Бейли, ведь чердак был просторным и светлым, а не мрачным и тесным, каким его наверняка ожидала найти мисс Макдональд. Но она не потратила даже мгновения на то, чтобы выразить восхищение. Она отдернула занавеску, прикрывавшую гардеробную, обнажив ряд неокрашенных вешалок, окинула быстрым взглядом туалетный столик, покрытый веселым кретоном, и сказала:

– Да, она сбежала. Так обычно и бывает. Ничего удивительного.

Затем она спустилась обратно. Освальд Флип ждал в холле. В тусклом свете я не мог видеть, как он покраснел, но я почувствовал это, когда он, запинаясь, протараторил:

– Я… прошу прощения, но я считаю, что вы должны знать: в этом деле важной уликой послужит какой-то маленький круглый объект. Как вы знаете, я изучаю астрологию. Для убийцы был составлен гороскоп, и он говорит, что самой важной уликой станет маленький круглый объект. Это высчитала мисс Ван Гартер. Она только что рассказала мне. Конечно, мы всего лишь любители…

– Да-да, – перебил его я. – Но что с Дот? Она проснулась?

– Да. С ней все в порядке. Она – храбрая девушка, хотя все очень плохо. Я вышел, когда пришла мисс Парнхэм – Дот сейчас с ней и с Вики. Знаете, она обеспокоена из-за того, что считает, что должна о чем-то рассказать, но то ли боится, то ли еще что-то такое. Она говорила, что собирается рассказать это мисс Макдональд, но потом передумала и заявила, что расскажет это мистеру Ван Гартеру. Думаю, ей поможет кофе – горячий и крепкий. Может быть, я сумею его приготовить. Я попытаюсь.

И он пошлепал прочь.

– Я собираюсь вызвать такси и отправиться прямо на радио, – сказала мисс Макдональд, – пока диктор не ушел оттуда. С мисс Бейли я поговорю, когда вернусь. Долго ли добираться туда на такси?

– Минут пятнадцать, – ответил я. – Но у меня есть машина, а мой водитель ничем не занят. Могу ли я предоставить их в ваше распоряжение?

– Да, спасибо. Можете позвонить ему и попросить поторопиться?

У подножия лестницы нас встретил доктор Стайлс.

– У вас есть возражения против того, чтобы мы унесли тело? – холодно спросил он.

– Вы сделали фотографии?

– Здесь вам не город. Такие причуды не для нас. Да и это совсем ни к чему.

– Ясно. Нет, у меня нет возражений.

– Сколько времени, по вашему мнению, прошло после наступления смерти?

– На момент, когда я осматривала тело, от сорока до пятидесяти минут.

– Нет. Намного больше, – сказал доктор Стайлс.

Мисс Макдональд обернулась ко мне:

– Пожалуйста, позвоните, – попросила она.

Пока я набирал номер, я слышал, как доктор настаивает на своем: «Нет, намного больше».

– Да, сэр. Спасибо, сэр, – сказал Меркель.

– Намного больше, – сказал доктор Стайлс.

Мисс Макдональд промолчала.

«Эта леди сильна и молчалива. Но с этой смертью ей еще предстоит разобраться», – подумал я и посмотрел наверх, отвечая на голос Вики. Она склонилась через перила на лестнице.

– Дядя, – позвала она, – как только освободишься, мы сможем поговорить у меня в комнате?

Глава XXIX

Едва за нами закрылась дверь, как она выпалила:

– Скажи мне сразу. Я не могу не знать. Кто убил Тони Шарвана?

У меня челюсть отвисла. Никто не может говорить с отвисшей челюстью. Так что у меня получилось издать лишь какие-то странные звуки.

– Я знаю, что ты не делал этого, – продолжила Вики. – Я всегда чувствовала это. А теперь я знаю, – она скривила лицо и сжала пальцы.

– Ну и дела!

– Ты случайно не думаешь, что это я застрелила Тони?

– Ты сама мне об этом сказала.

– И Хелен? Ты думаешь, что я убила Хелен?

– Вики, о чем ты говоришь? Что это за болтовня?

– Это не у меня болтовня, а у тебя. Я думала, что это ты убил Тони. Я знала, что это по моей вине, все из-за меня. Я думала, это произошло в то время, пока я ставила машину в гараж. Здесь не было никого другого, и подходит только это время. Я думала, что ты заговорил с ним, и он сказал что-то, затрагивающее меня, и в конце концов… ну, я подумала на ярость Ван Гартеров. Я не виню тебя. То есть я понимаю…

– Но я не…

– Это я понимаю, – решительно продолжила она, хотя теперь ее голос дрожал. – Но я не могу понять, почему ты ввел меня в заблуждение и перепугал так сильно, когда я пыталась помочь тебе и защитить тебя.

– Это…

– Если ты не делал этого, то почему ты мне об этом не сказал, когда утром я подбросила монету для жребия? Конечно, я собиралась проиграть жребий, независимо от того, как упадет монета – ведь я знала, что все это по моей вине. Я была виновна более тебя и поэтому собиралась взять вину на себя, но…

– И ты думала, что я бы позволил…

– Нет, но я бы вынудила тебя. И я подумала, что единственный способ удержать ту умную женщину от расследования этого дела – дать тебе знать, что я собираюсь взять вину на себя. Я подумала…

– Виктория, я должен высказаться. Ты думала, что я не только убийца, но и трус, который спрячется за твоей юбкой. Ладно! Приму такую оценку. Но я не могу принять твой ход мысли. Почему ты подумала, что я, будучи трусливым псом, сразу же позвонил и вызвал лучшего сыщика на побережье? Почему…

– Ну, на самом деле я подумала, что ты совсем «тю-тю». Или что это часть какого-то экзотического плана – вроде написания записок, выбрасывания пистолета во двор или перерезания телефонного провода. Кэнди, куда ты собираешься? Погоди. Куда ты собираешься?

Хотел бы я оказаться на уединенном острове неподалеку от Новой Гвинеи. Но я сел в кресло у окна, позволив Вики простить меня – она села мне на колени и плакала. За окном продолжался дождь. Маятник на ее часах изящно раскачивался взад-вперед, сводя с ума тиканьем. Вики икнула. Моя нога затекла. Я не знаю, как описать свое отчаяние, могу лишь сказать, что когда Эвадна Парнхэм постучала в нашу дверь и вошла без приглашения, я на самом деле был рад видеть ее.

На ней был выходной ярко-голубой костюм, полностью укутывавший ее, а на ее медные кудри был натянут белый школьный берет. К несчастью, ее сумочка была коричневой, и, прежде чем заговорить, она завозилась с ней.

– Я собираюсь признаться, – сказала она. – Я чувствую, что должна. Если я признаюсь вам, вы поможете мне отправиться в небольшое путешествие? Покроете расходы?

– Нет, – ответила Вики.

Глава XXX

– О, бьюсь об заклад, что да, – возразила ей Эвадна и присела на край кровати. – Понимаете, дело в том, что Тони Шарван не был убит.

Маятник на часах качнулся.

– Сасси так занята с Дот, – продолжила Эвадна, – да и, в любом случае, она рассердится на меня, ведь я соврала ей. В сердце она – лишь старая дева. Понимаете, что я имею в виду: она не очень-то понимает мелкие ошибки. Я думала о том, чтобы рассказать все не вам, а Освальду Флипу, но я не уверена, что могу доверять ему. У него довольно смешные представления о морали, или он делает вид, что они у него такие. В любом случае, сейчас я не хочу оставаться с ним наедине. Вот я и решила рассказать обо всем вам двоим. И я хочу уйти прежде, чем полиция начнет задавать вопросы, и все такое. Да еще та рыжая женщина… Она довольно ограниченна, не так ли? Сасси будет так одиноко без меня, что, когда я вернусь, она начнет человечнее относиться ко мне. Я уже собрала сумку, и, мисс Ван Гартер, я думаю, что вы можете подбросить меня до вокзала – ваша машина не так примечательна, как такси. А вы, мистер Ван Гартер, можете занять мне денег. Сасси, конечно, вернет их. Я всегда считала, что лучше брать в долг у мужчин, а не у женщин – так встречаешь больше понимания. Я была бы ужасно благодарна за сотню или две. Полагаю, вы были бы рады одолжить их мне, ведь вас так обрадует, если все перестанут думать, что Тони убили вы или мисс Ван Гартер.

– Но вы только что сообщили нам, что он не был убит, – сказал я.

– Да, знаю. Я имела в виду, что он покончил с собой. Когда я подымалась за сигаретами, то не нашла ни одной. Вот я и решила позаимствовать несколько штук у Хелен. Конечно, позже я бы ей вернула. В этом отношении я очень щепетильна. Когда я увидела, что ее дверь заперта, то подумала, что с ее стороны это очень странно – как-то не очень красиво. Я подумала, а не скрывает ли она что-то такое, о чем мы должны бы знать? Так что я взяла свой ключ и отперла дверь. Да, тот самый легендарный ключ. Ранее он принадлежал агенту по недвижимости, но тот человек никогда не просил меня вернуть ключ. Так, на чем я остановилась? А, да: я отперла дверь и зашла внутрь – за сигаретами. Честно говоря, не могу описать, что я почувствовала, увидев, что там, на полу, лежит Тони Шарван. А я ведь и так была расстроена! Никто и представить не может, что я пережила. Я не так уж сильна, и я постоянно думала: «Ну и ну!» Снова и снова я думала и думала. Это было ужасно пережить. Вы просто не можете представить…

– Нет-нет, – перебил ее я. – У меня очень хорошее воображение. Но вот в чем оно отказывает мне, мисс Парнхэм: я не могу представить причину, по которой вы тут же не проинформировали о трагедии всех в доме?

– Ну, конечно, я понимаю, что вы имеете в виду. Но он был мертв – и узнав об этом, никто не смог бы ничего поделать. И, как вы знаете, я думаю ужасно быстро. Я всегда была такой – ужасно сообразительной. Так что когда я увидела пистолет у его руки, я быстро начала соображать. Я взяла платок (я ведь читала об отпечатках и всем таком) и подобрала его – он был таким тяжелым и опасным, а я никогда прежде не пользовалась оружием. Я ужасно задрожала и выбросила его во двор. Затем я закрыла сетку обратно.

– Зачем? – спросила Вики.

– Ну, она же была закрыта, прежде чем я открыла ее, и…

– Зачем ты бросила пистолет во двор?

– А, это? Ну, как и говорил тот полицейский – ради его чести, семьи и так далее. Еще я подумала, что это помогло бы им получить страховку.

– Нет, – решила Вики. – Это не было причиной.

– Частично было, – с недовольной гримасой ответила Эвадна. – А еще, отчасти, это было из-за того, что я подумала: если это убийство, то здесь появятся сыщики. Я подумала… ты же знаешь, я всегда хотела стать детективом… и это могло бы дать мне шанс сделать себе имя. Я увидела в этом возможность. И я подумала, что таким образом я смогу помочь бедняжке Сасси. В смысле, может, она таким образом получит работу или что-то такое.

– Нет, – настаивала Вики, – это не причина.[59] 59
  Вики говорит, что такую проницательность ей придала Луна в Водолее. Хотя как-то раз она неосторожно добавила, что хорошо знает Эвадну.


[Закрыть]

– Частично, – повторила Эвадна, и к моей радости она наконец-то покраснела. – Частично, но раз ты все спрашиваешь и спрашиваешь, то дело в том, что у тебя, Вики Ван Гартер, у тебя есть все. Ну, и ладно! Мне плевать!

– Ты хотела, чтобы все решили, будто я убила Тони?

– Что? Как ужасно так думать! Вот не думала, что кто-то может выставить меня в таком свете! Все было так, как я сказала. У тебя же есть все. И я подумала… ну, я просто подумала: какой прок, если у тебя будет еще и это? Возможно, я не должна говорить это тебе в лицо, но ты так тщеславна… Честно говоря, я просто подумала, что если у тебя будет еще и это…

– Что «это»?

– Ну, ты же знаешь – красивый и привлекательный искатель удачи совершает самоубийство из-за безраздельной любви к тебе. Фотографии в газетах, интервью и все такое.

– Ясно, – ответила Вики.

– А мне – нет, – вставил я.

– Неважно, – заметила Вики. – Тони оставил записку, в которой утверждалось что из-за меня он пошел на суицид? Ты подменила стихотворение?

– Нет, но все ведь знают, что он был без ума от тебя. Так что, конечно, причина в тебе. Я не знаю, оставлял ли он записку. Я ее не искала. Я была ужасно расстроена, и после того, как выбросила пистолет в окно, я схватила несколько сигарет – успокоить нервы (к тому времени меня просто трясло). Я вышла и заперла дверь. Забавно, но как только я заперла дверь, мне стало жаль, что я сделала это. Вы же знаете, иногда люди могут изменять свое мнение?

– Да, – согласилась Вики. – Оказавшись в своей комнате, ты испугалась, не так ли? И ты подумала, что если ты спустишься, все могут заметить твои нервы? Но ты знала, что должна спуститься. Так что ты попыталась сломать собственный ксилофон, чтобы у тебя появилась причина нервничать. Для этого же ты поссорилась с Дот, не так ли?

– Откуда ты знаешь? Да, вроде того. Я ужасно выглядела и понимала, что все могут заметить это. Я стояла возле инструмента и вдруг сообразила. У меня ведь прекрасное воображение. Все так говорят. Вот я и представила, в какое бы я пришла негодование, если бы Дот или Орилла столкнули ксилофон со стола и поломали его. И я знала, как легко бы это вывело Дот из себя – а я всегда нервничаю, когда кто-нибудь выходит из себя. А мне нужно было нервничать – у меня прям руки тряслись. Пару раз у меня уже было такое – с доктором Парнхэмом, и… ну, ты же понимаешь?

– Прекрасно понимаю, – ответила Вики. – Но почему ты уничтожила личные бумаги Тони?

– Я не делала этого, честно. Должно быть, он сделал это сам.

– Возможно. Но зачем ты перерезала телефонный провод?

– А, это! – по голосу Эвадны было ясно, что она не считает вопрос существенным. – Я просто подумала, что так будет загадочнее. Когда все вы пытались попасть в комнату Хелен, у меня попросту не хватало духу подняться к вам. Весь вечер я чувствовала себя такой измятой и смешной. Так что, слоняясь без дела по коридору, я положила ключ на тумбочку, где его смогут найти. Затем меня озарило, (я ведь ужасно быстро соображаю), что все стало бы совсем по детективному, если бы телефонный провод оказался перерезанным. Вот я и взялась за ножницы. Но я никак не могла найти провода. И мне совсем не хотелось выходить на улицу, так что я решила, что можно перерезать и шнур от трубки.

– Это было великолепно. Но зачем ты убила Хелен? – спросила Вики.