Текст книги "Личная жизнь тихони Элис"

Автор книги: Кэтти Уильямс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

– Большая часть имения изменилась с… —

Джеймс засмеялся и сел, закинув ногу на ногу; при этом он смотрел на Элис, старательно избегавшую его взгляда, – ну, скажем, с некоторых пор. В восточном крыле находится небольшая галерея, где выставлено несколько довольно редких работ импрессионистов, а также несколько современных. Я проведу вас туда немного позже. Ну и что вы думаете об увиденном? – обратился он к Виктору, глядя при этом на Элис.

Виктор откинулся на стуле и выдал ему четкую профессиональную оценку комнат, через которые они прошли, затем задал несколько вопросов, уточняя размеры поместья, поинтересовался, чем вызвано намерение открыть замок для посетителей, и пожелал узнать, в какой части здания собирается жить Джеймс.

Элис слушала, не участвуя в разговоре, склонив набок голову, как если бы была заинтересована беседой, хотя на самом деле ее мысли блуждали в далеком прошлом: рука Джеймса на ее руке, его изучающие пальцы, необыкновенно радостное чувство влюбленности, счастливые мечты и радужные надежды, которым не суждено сбыться…

Появилась Джен, толкая перед собой старинный столик на колесиках, на котором стоял дорогой китайский фарфор вперемешку с разномастными чашками.

– Спасибо, – сказал Джеймс, заметив, что Джен явно не собиралась уходить. – Я разолью чай сам.

К ужасу Элис, налив ей чай, он, помня ее вкус, добавил туда две ложки сахара, и она почти выхватила у него чашку в надежде, что Виктор этого не заметил.

– Возможно, вам захочется получше осмотреть город, – предположил Джеймс. – Скажем, завтра. Чтобы почувствовать обстановку.

– Хорошая мысль, – согласился Виктор. – Кстати, Элис уже знакома с местностью.

Элис почувствовала, как краска прилила к ее лицу, и попыталась лучезарно улыбнуться Джеймсу.

– Я жила здесь неподалеку, – сообщила она, стараясь подавить спазм в горле.

– Неужели? – Джеймс хмыкнул, заинтересованно подняв брови. – Удивительно, что наши дорожки никогда не пересекались!

Виктор явно что-то чувствовал, однако пока лишь внимательно следил за ними.

– Едва ли они могли пересечься, – холодно обронила Элис. – Мы вращались в совершенно разных кругах.

Если Джеймс полагает, что может играть с ней, будто кошка с мышкой, он глубоко заблуждается.

– Именно так, – с преувеличенной готовностью согласился Джеймс. – И к тому же меня здесь долгое время не было. Школа-пансионат, потом университет.

– Как уже сказал Виктор, я знаю город…

– Как странно! – прервал ее Джеймс.

Элис сделала вид, что не заметила его вмешательства, стараясь при этом не показаться грубой.

– …и с радостью покажу ему окрестности, – продолжила она.

– Я прослежу, чтобы у вас была машина.

– Я приехал на своей, – пробурчал Виктор и, возвращаясь к делу, стал задавать вопросы об истории поместья.

– Будет лучше, если это место станет доступным, – заявил Джеймс, – а то здесь все покрылось паутиной.

– Вы хотите сказать, что собираетесь превратить «Верхние поля» в общедоступное место отдыха? – спросила Элис, ужаснувшись этой мысли, и Виктор нахмурился, глядя на нее.

– В основном это так, – жизнерадостно подтвердил Джеймс, сосредоточив внимание на Элис. – Конечно, перепланировку нужно будет выдержать в определенном стиле, сохраняя исторические традиции этого места. К примеру, можно было бы предусмотреть в проекте бассейн…

– А что, бассейн особенно сочетается с историческими традициями, – ехидно спросила Элис, не обращая внимания на Виктора, который недовольно скривил рот. – Вам никогда не получить разрешение на его строительство.

– Пожалуй, – уныло согласился Джеймс. – А жаль…

У Элис мелькнула саркастическая мысль, что следующим проектом Джеймса станет организация парочки дискотек для привлечения молодежи. Генри перевернется в своем гробу. Он всегда говорил ей, что дом, конечно, великоват, но в нем царят тишина и покой, а это дорогого стоит. Но теперь здесь распоряжается сын Генри, с его идеями о бассейнах, игральных автоматах и дискотеках.

– Вот уж не предполагал, что ты такой крупный специалист по фамильным замкам, – ледяным тоном произнес Виктор, сразу поставив Элис на место. Она покраснела и смешалась.

– Н-нет, конечно, это не совсем так, – и, чувствуя на себе взгляд Джеймса, спросила себя, не мог ли он сказать о бассейне преднамеренно, с тем чтобы подловить ее.

– Тогда, может быть, ты будешь задавать вопросы по существу?

– Конечно, – бесцветным голосом пообещала Элис и не проронила больше ни слова.

Уклониться от осмотра замка ей не удалось, а Джеймс только и делал, что сыпал соль ей на раны: он заставил ее осмотреть все – от ковриков на полу до обоев на стенах, при этом намеренно задавал ей вопросы о том, где она жила раньше, и так часто повторял, что мир удивительно тесен, что через два часа Элис больше всего хотелось убежать куда глаза глядят.

Вечером, устав от хождения по замку, они вновь расселись в гостиной. Не в силах противиться желанию нанести ответный удар, Элис повернулась к Джеймсу и вежливо поинтересовалась:

– А где же миссис Клейдон? Простите, не помню, упоминали вы о том, что женаты, или нет…

Джеймс покраснел.

– Я был женат, – удрученно сказал он.

Элис продолжала вежливо улыбаться, а в памяти всплыл их последний разговор четырехлетней давности.

Что же за женщина была его женой? – спрашивала она себя. Юная аристократка с безукоризненным выговором, превосходно обученная верховой езде? Элис вдруг пожалела о том, что попробовала взять реванш, пытаясь поставить Джеймса в неловкое положение.

Виктор взглянул на часы и сделал уклончивое замечание о том, что они заговорили не о самых приятных вещах. Но Джеймс смущенно продолжал с добродушным видом:

– Это длилось недолго, так уж вышло. – Он издал короткий горький смешок.

Элис кинула недовольный взгляд в сторону Виктора, сидевшего с непроницаемым лицом.

– Теоретически это была идеальная партия. – Джеймс в упор взглянул на Элис. – Жизнь нам всем преподает уроки, не правда ли?

– Некоторые из нас заслуживают их в большей степени, чем другие.

– Я могу поговорить с тобой, Элис? – Голос Виктора был злым и холодным.

А Джеймс продолжал:

– Под конец она была так же рада отделаться от меня, как и я от нее. Развод получился довольно гадким. Идеальная партия оказалась в итоге не такой уж идеальной. А сейчас, если вы простите меня… Ужин будет накрыт в большой столовой в восемь. – Он кивнул им и вышел.

Как только дверь за ним закрылась, Виктор повернулся к Элис, резким жестом сунув руки в карманы.

– Ты не расскажешь мне, в чем тут дело?

– Не понимаю, что вы имеете в виду, – отозвалась Элис.

– Если вдруг, – сказал он тихим, шелковым голосом, который был еще страшнее, чем если бы он заорал, – ты забыла, кто такой мистер Клейдон, то я тебе напомню, что мистер Клей-дон – наш клиент. Твое поведение было в высшей степени непрофессиональным.

– Я приношу свои извинения. – Она выставила вперед подбородок и спокойно выдержала его взгляд.

Виктор направился к ней, и Элис почувствовала себя такой же беззащитной, как если бы она очутилась в джунглях перед надвигающимся на нее тигром.

– Я мог бы тебя уволить за это.

– Что ж, почему бы вам это не сделать? – спросила она, и румянец покрыл ее щеки. Она зашла так далеко, что уже не могла отступить назад, но ей было почти все равно. Раны открылись вновь, и, каким бы вызывающим ни казалось ее поведение – особенно Виктору, не знавшему, что за сцены из прошлого были разыграны перед ним, – девушка не могла совладать с собой.

Элис не доставило никакого удовольствия узнать, что ее заменила женщина, подходящая родословная которой не обеспечила надежность брака. И если Джеймс получил свой урок, то разве не за ее, Элис, счет? У нее защемило сердце при мыслях о той наивной девочке, которой она была когда-то.

Она проглотила слезы и продолжала открыто смотреть на Виктора, не имея ничего против того, чтобы он даже уволил ее.

– Я тебя предупредил, – мрачно сказал он. – Не испытывай моего терпения. Надеюсь, ты будешь вести себя за ужином как положено. Если захочется поговорить, то, полагаю, ты не будешь затрагивать личные вопросы. Мы приехали сюда работать, – жестко сказал Виктор, приподнимая ее подбородок так, чтобы она взглянула на него.

Это был очень интимный жест, и от ощущения его пальцев на ее подбородке у Элис перехватило дыхание. Он никогда не прикасался к ней раньше. По крайней мере, если касался, то ненамеренно. Не так, как сейчас.

– Даже и не подумаю, – прошептала она, и он улыбнулся ей.

– Отлично. – Виктор опустил руку, и Элис с трудом подавила желание коснуться рукой места, где только что были его пальцы. Ее тело внезапно охватил жар. – В таком случае увидимся за ужином.

Это уже слишком, думала она позже, одеваясь к ужину. Джеймс, прошлое, Виктор… Ей казалось, что она теряет почву под ногами, что ее четко размеренная жизнь летит под откос, что она готова подчиниться любому мимолетному чувству.

За ужином Элис хранила задумчивое молчание, вставляя замечания, лишь когда требовалось, и тщательно следя за тем, чтобы они были совершенно безобидны.

Ужин, который Джен приготовила на удивление хорошо, казался бесконечным. Одно блюдо сменялось другим, и лишь в половине одиннадцатого Элис наконец добралась до своей комнаты.

Проверила, хорошо ли заперта дверь. Она не доверяла Джеймсу. За ужином она несколько раз ловила на себе его взгляд. О чем он думал? Безусловно, разрыв отношений с Элис меньше всего омрачал его мысли. Так, неприятный инцидент, на раздумья о котором он не потратил много времени. Несомненно, Джеймс даже и не подозревал, насколько сильно он изменил ее жизнь.

Для него Элис была прошлым, а его женитьба лишь подтвердила то, о чем она и так догадывалась: он никогда не рассматривал их отношения серьезно. Возможно, он изменился. Кто знает! Но когда они встретились впервые, он был образцом человека беззаботного, посвятившего свою жизнь удовольствиям и не склонного обременять себя обязательствами. Хотя Виктор тоже не тяготел к домашнему образу жизни, Элис инстинктивно чувствовала, что отношение этих мужчин к противоположному полу все-таки было различным.

Ее мысли полностью переключились на Виктора. Во время ужина Элис видела, что и он тоже наблюдал за ней, внимательно следя за ее замечаниями, и, хотя в его быстрых незаметных взглядах не было ничего личного, она, как ни странно, чувствовала их гораздо острее, чем бесцеремонное разглядывание Джеймса.

Весь завтрашний день они должны были провести вместе.

На следующее утро она вышла в костюме, очень похожем на тот, который был на ней в день приезда, и обнаружила, что Джеймс уехал по делам в Уорвик. Виктор находился на кухне, где его наставляла Джен, чей голос был слышен даже в холле.

Он взглянул на вошедшую Элис и тут же заметил:

– Ты не слишком официально оделась? Деловой костюм не очень подходит для прогулки по центру города.

– Боюсь, это все, что я взяла с собой, – сказала Элис, усаживаясь за стол и наливая себе чашечку кофе.

Виктор был подготовлен к мероприятию гораздо лучше. И в своей неофициальной одежде казался Элис более опасным, чем в повседневном деловом костюме.

– На центральной улице есть хороший магазин одежды, – встряла Джен. – Там и обувь тоже есть. Кстати, вы сможете полностью сменить гардероб. – Она глянула на Элис. – Ваш начальник прав. Никакой прогулки не выйдет в таких нарядах.

Элис подумала, что задушила бы девушку, будь у нее для этого хоть малейший шанс.

– Я не считаю необходимым покупать полный гардероб ради одного дня гуляния по центру маленького городка, – проговорила она ледяным тоном.

– Совершенно с тобой согласен. – Виктор поднялся. – Одного комплекта будет вполне достаточно, и нужно еще что-нибудь, чтобы надеть вечером, – даже если это окажется еще один костюм.

Элис ничего не сказала, залпом осушила чашку кофе и проследовала за Виктором в холя, чувствуя себя в своем деловом костюме полной идиоткой.

– Покажешь, как проехать в центр? – спросил он несколько минут спустя, заводя мотор машины, и Элис кивнула. – Поздравляю, между прочим, – сказал он, когда они выехали за пределы поместья и направились к городу.

– С чем? – Элис изо всех сил старалась спрятать досаду и раздражение. Она напомнила себе: у личного секретаря, несмотря на название, не должно быть никаких личных чувств – по крайней мере в рабочей обстановке, какой бы непринужденной она ни была.

– С тем, что ты превосходный личный секретарь.

– Большое спасибо. – Она отвернулась к окну и принялась показывать дорогу.

Эта небольшая поездка с каждой минутой становилась все более странной и пугающей.

Покупать себе одежду вместе с Виктором Темплом? А дальше-то что? – недоумевала она.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Центр города остался таким, каким Элис запомнила его. Как только они оставили машину на стоянке и отправились гулять по городу, у нее возникло чувство, словно она оказалась в прошлом. В этот квартал она, выполняя поручения матери, ездила на велосипеде за покупками. Буханку хлеба у булочника, мясо у мясника – одно там, другое здесь; все купленное размещалось в корзинке на руле и тщательно уравновешивалось…

Чтобы не отставать от Виктора, ей приходилось почти бежать на каблуках. Он шел широкими шагами, засунув руки в карманы, и профессиональным взглядом осматривал все вокруг. Неожиданно он остановился и спросил:

– Почему бы нам не сделать все по-человечески? Ты не ела с вечера. Здесь есть поблизости что-нибудь вроде кафе? Пока будешь завтракать, расскажешь мне о городе.

Элис плотнее натянула на себя жакет. Она вынуждена была согласиться, что одета не вполне подходяще для прогулки по городу в день, когда солнце вело жестокую борьбу с холодным, пронизывающим ветром.

– Есть местечко, где можно перекусить. В универмаге, совсем недалеко, за углом.

Она ускорила шаг. Тротуар, кажется, стал шире с тех пор, как она была здесь в последний раз. Прежде, как ей помнилось, на узких, заполненных людьми тротуарах пешеходы постоянно рисковали попасть под машину.

Они добрались до универмага, и Элис отметила, что он тоже подвергся радикальным изменениям.

– Только кофе, если можно, – сказала она Виктору, когда они подошли к кафе, ставшему намного больше, чем раньше, но не намного привлекательней, как ей показалось.

Элис заняла столик. Виктор принес ей невероятно большой пончик с вареньем.

Она вежливо улыбнулась и аккуратно откусила кусочек.

– Можно подумать, ты проверяешь, не пропитан ли он ядом. Только не говори, что ты из тех женщин, которые вечно сидят на диете.

Элис откусила огромный кусок, так что брызнуло варенье. Она вытерла губы, пряча улыбку.

– Нет, я не сижу на диете.

– Ты просто ешь не очень много. Элис пожала плечами.

– Еда составляет не самую большую часть жизни одинокой женщины, по крайней мере моей.

– Что не говорит в пользу одинокой жизни. Элис ничего не ответила. Вместо этого она

стала рассказывать ему все, что помнила об истории города, о местных достопримечательностях, которые могли бы привлечь людей в «Верхние поля».

– Конечно, – рассуждал Виктор, потягивая кофе, – есть рациональное зерно в том, что Джеймс Клейдон предлагает превратить поместье в загородный отель. Почему ты так воспротивилась этой идее?

– Просто я думаю, что это красивый дом и что эту красоту обеспечивает его полная уединенность.

– Но, кажется, это вовсе не то, чего желает хозяин дома. Похоже, его никогда нет на месте. Приезжает, проверяет, все ли в порядке, но проводить предпочитает большую часть времени в Лондоне. – Что ты о нем думаешь? – неожиданно спросил Виктор.

– Почему вы спрашиваете?

– Просто любопытно.

– Кажется, он очень мил, – уклончиво ответила Элис.

– Милый – очень странное определение. В нем заключено все и в то же время ничего, ты не согласна?

– Мне кажется, он не из тех, кто получает удовольствие, играя роль лорда, показывающего туристам свои владения.

– Думаю, он наймет кого-нибудь для этой цели. В любом случае ему придется…

– А что думаете о нем вы? – Она как можно аккуратнее доела свой пончик и ждала ответа.

– Я думаю, – сказал Виктор с серьезным видом, – что он изумительно обаятельное создание, склонное использовать окружающий мир в своих интересах.

– Разве не все к этому стремятся?

– В большей или меньшей степени. – Виктор помолчал. – По-моему, главная цель, которую преследует Джеймс Клейдон, – это стремление к удовольствию.

Несколько лет назад Элис на такое заявление возмущенно замахала бы руками. Она была настолько ослеплена необыкновенным обаянием Джеймса, что за коробками дорогих конфет не разглядела, сколько малым было оно? это его обаяние. Он и сам был похож на одну из таких конфетных коробок. Красиво упакованную, но пустую внутри.

– Откуда мне-то знать. – Элис рассеянно играла кофейной ложечкой.

– По-моему, его отец разочаровался в нем.

– Мне не хотелось бы обсуждать эту тему.

– Почему?

– Потому что… потому что… – Ей не приходило в голову ничего правдоподобного. Виктор был прав в своем определении Джеймса, и согласиться с ним означало бы еще раз напомнить себе о собственной глупости.

– Потому что ты не согласна? – мягко спросил он. Его серые глаза с любопытством следили за ней.

– Я не настолько хорошо знаю этого человека, чтобы делать какие-то обобщения относительно его характера, – соврала Элис. – К тому же он наш клиент, – закончила она не очень убедительно.

– Значит, тем более надо попытаться определить, что он собой представляет. Тогда мы сможем лучше узнать, как наиболее эффективно проводить рекламную кампанию, – напомнил Виктор. – Из того, что Джеймс Клейдон рассказал мне, похоже, он ведет жизнь плейбоя в Лондоне. Я думаю, что, даже когда был женат… – рот Виктора скривился при этом, и Элис прочитала на его лице отношение к джентльменскому объяснению Джеймсом причин распада его брака, – он продолжал жить по своим правилам. Мне жаль женщину, которая окажется с ним в близких отношениях.

– Почему?

Неужели она что-то не улавливает в их разговоре?

– Потому что, – медленно проговорил Виктор, – ей будет тяжело бороться с его «эго».

– По-моему, вы делаете чересчур значительные выводы, при том что знаете его совсем недолго.

– Я сужу и по первому впечатлению, и по всему дальнейшему. – Виктор допил кофе и встал, ожидая ее. – Думаю, – предложил он, когда они спустились на этаж ниже, – тебе нужно купить что-нибудь простенькое для дневных прогулок и что-нибудь элегантное для вечера. Я попросил Маккензи и Берда приехать в поместье, чтобы обсудить некоторые детали с Клейдоном и точно выяснить, что он задумал и в каких масштабах нам стоит проводить рекламную кампанию.

Виктор стоял к ней боком, и Элис видела, что он совершенно машинально разглядывает представительниц противоположного пола, проезжавших мимо на эскалаторе.

Если связать свою жизнь с Джеймсом Клейдоном способна только выжившая из ума женщина, то, интересно, какая женщина свяжет свою жизнь с Виктором Темшюм? Не может быть, чтобы он считал себя идеальным мужем. Идеальный муж не привлекает к себе взгляды так, как он.

Когда выяснилось, что отвертеться от покупки одежды не удается, Элис предложила:

– Если хотите, можно назначить время, когда мы встретимся. Может, на улице у магазина, через час? В одиннадцать тридцать?

– Мне это не нравится, – заявил Виктор, глядя на нее сверху вниз. – Я тебе помогу.

– Это совсем не обязательно.

– Я так не думаю. – Он взял Элис под локоть, словно для того, чтобы она не сбежала, и повел по отделам. – Я думаю, тебе нужны джинсы.

Они выбрали для примерки шесть пар джинсов шести разных фасонов, и, после того как показалась Виктору в первой паре, Элис наотрез отказалась повторять эту мучительную процедуру.

– Вы просто должны доверить мне самой выбрать то, что будет лучше сидеть, – краснея, пробормотала она, подавленная тем, что его серые глаза скользили по ее телу, напоминая о несовершенстве ее фигуры.

Потом была ужасная сцена у кассы, когда Виктор настоял на том, чтобы самому заплатить за одежду.

– Вам не следует этого делать, – шипела Элис сквозь зубы, смущаясь кассира, который смотрел на нее как на нищенку.

– Ерунда. Это за счет компании. – И, прежде чем она успела возразить, Виктор вытащил кредитную карточку и расплатился.

Затем настала очередь вечерней одежды, Виктор притащил ее к длиннющей стойке с необозримым количеством абсолютно неподходящих вещей, которые она в жизни не надела бы.

– Ну а с этим платьем что не так? – нетерпеливо спросил Виктор, когда она отказалась даже рассматривать предыдущие пять, на которые он показал ей.

– Оно слишком красное, – отозвалась Элис, не поднимая глаз, а про себя подумала: оно еще и слишком короткое, слишком облегающее и слишком вызывающее для меня.

– Как что-то может быть слишком красным? – спросил он хмуро. – А почему костюм, который сейчас на тебе, не слишком голубой?

– Я сама могла бы все купить, – обиженно пробормотала Элис.

– Ты не ответила на вопрос.

– Мне не нравится одежда красного цвета, – защищалась она. – Мне не идет красный.

– Откуда ты можешь это знать, если еще ничего даже не мерила?

Виктор делал это нарочно. Она знала. Он пытался поставить ее в неловкое положение, забавляясь от души ее реакцией.

– Я никогда не смогла бы носить это. – Элис уставилась на маленькое платьице, висящее перед ней, и ужаснулась, представляя себя в нем.

– Почему нет?

– Потому что оно не для меня. Вам достаточно этого объяснения?

– Нет. – Он снял платье с вешалки и почти силой запихнул Элис в примерочную.

Она захлопнула за собой дверь и в полуобморочном состоянии стащила с себя одежду, стараясь не смотреть на себя в зеркало. Зеркала в раздевалках, насколько она знала, делают фигуры непропорциональными – кроме разве что совсем идеальных. Ее ноги всегда казались слишком костлявыми, тело – слишком прямым, а бюст – почти невидимым.

Элис натянула на себя платье и мрачно посмотрела на свое отражение в зеркале, ожидая самого худшего.

Она выглядела хорошо. Или нет? – подумала она безрадостно, поворачиваясь так, чтобы увидеть себя сзади. Наконец решила, что платье смотрится на ней так хорошо благодаря остаткам загара. Оно было из мягкого джерси, выше талии облегающее и расширяющееся книзу. Вырез был большой, но его компенсировали длинные рукава, так что она не чувствовала себя в нем неудобно.

Элис с легкостью стянула его через голову, влезла обратно в свой костюм, который по сравнению с платьем выглядел совсем никудышным, и сухо сообщила Виктору, что платье подошло. Она не смотрела на него, когда произносила это, зная, что закричит, если увидит его самодовольную ухмылку.

– А теперь, – объявил Виктор, – мы можем проехаться по округе. Избавь свои ноги от пеших проулок.

Они проехали через Уорвик, мимо замка, затем по Стратфорду, который из окон машины, защищавшей их от ледяного ветра, выглядел просто великолепно. Она вспомнила, как еще ребенком ездила с матерью на спектакли в Стратфорд: ее мать старалась основательно вбить Шекспира дочке в голову.

Неожиданно для себя она обнаружила, что рассказывает обо всем этом Виктору.

– Мне всегда нравилось ездить туда, – задумчиво говорила она со вздохом, – но пьесы были немножко сложными для моего восприятия.

– Хочешь сказать, что в десятилетнем возрасте ты не могла со знанием дела рассуждать о достоинствах «Короля Лира» и «Гамлета»?

– О нет, до этого у нас не доходило! – воскликнула Элис, смеясь. – Мама не была садисткой. Я думаю даже, что это не доставило бы ей удовольствия.

После спектакля было угощение. Обычно стаканчик мороженого. Учитывая их ограниченность в средствах, Элис воспринимала это как роскошь. Шекспир и мороженое теперь стали далеким прошлым, с сожалением подумала она. Ее мать была бы счастлива видеть ее замужем.

– Проголодалась? – поинтересовался Виктор, и она кивнула.

– До смерти.

– Мы проезжали паб по дороге сюда. Как ты на это смотришь?

– Чудесно. – Она взглянула на него, их глаза встретились, и она первая, смутившись, потупилась. Полтора часа назад Элис была в бешенстве из-за того, что Виктор подверг ее пыткам, заставив примерять одежду, которая ей не нравилась и не была нужна, а сейчас она чувствовала себя так хорошо в его компании, как не чувствовала себя уже долгое время. Как будто они были давними друзьями, а не начальником и подчиненной. Она что, начала влюбляться, не заметив этого?

Элис напомнила себе, что в плане обаяния Виктор – профессионал. У него был природный дар убеждения. Эта маленькая поездка ничего не значит для него. Он вел бы себя точно так же, если бы рядом с ним сейчас была какая-нибудь пятидесятилетняя карга в твидовой юбке и корсете.

Нельзя придавать значение этим минутам.

Они позавтракали в очаровательном пабе, где подавали вполне сносную еду. Когда они садились в машину, Виктор повернулся к ней и спросил, где она жила.

– А, где-то там, – Элис махнула рукой в восточном направлении.

– Почему бы нам не проехать туда и не посмотреть на твой старый дом?

– Что?

– Нам незачем торопиться обратно в «Верхние поля». Уже поздно для осмотра прилежащих к поместью земель. Просто глупо, проделав такой путь и оказавшись в твоих краях, не добраться до места, где ты жила.

– Я… я не… – Предложение было достаточно неожиданным, чтобы выбить ее из колеи. – Почему бы и нет? – с сомнением в голосе произнесла она, наконец.

Добраться туда заняло больше времени, чем она предполагала, потому что все улицы казались похожими одна на другую, особенно после стольких лет, но, в конце концов, они все-таки припарковались возле бывшего дома Элис. Перед его фасадом был крохотный, но ухоженный садик. Сам дом, тоже очень маленький, выглядел нарядно, а трава на лужайке была пострижена так ровно, что напоминала искусственную.

– Входную дверь перекрасили, – пробормотала Элис единственное, что пришло ей в голову, и почувствовала не соответствующее этому заявлению сентиментальное волнение в душе.

– Сколько времени ты жила здесь? – спросил Виктор, и Элис вскользь отметила, с какой мягкостью звучал его голос.

– Всю жизнь. Не было причин переезжать отсюда, сами видите. Папа умер, и мы остались вдвоем, к тому же маме нравилось, чтобы… чтобы ее окружали воспоминания. Когда я повзрослела, то стала предлагать ей переехать, начать новую жизнь, но она всегда отвечала, что никогда не сможет этого сделать.

– Наверное, ты была смыслом ее жизни.

– Она всегда говорила, что я отравляла ей существование, но на самом деле, наверное, вы правы.

Они немного посидели в тишине. Элис подумала, какой могла бы быть ее мать сейчас, и к горлу подкатили слезы, которые она тут же прогнала, часто-часто заморгав глазами. Виктору Темплу недоставало только размазывающего слезы личного секретаря.

– Тебе не хочется зайти внутрь? – спросил он. – Думаю, хозяева не будут возражать, если ты объяснишь им, что жила здесь.

– О нет! – Элис засмеялась с легкой дрожью в голосе. – Мне не нужны лишние воспоминания. Все, что я хочу помнить, у меня в душе. – Она достала из сумочки носовой платок и промокнула слезы в уголках глаз.

– Никуда больше не хочешь заехать?

Она отрицательно покачала головой, и Виктор завел мотор. На обратном пути он старался говорить только о работе, и Элис это оценила. А когда они прибыли в «Верхние поля», она совсем успокоилась, узнав, что Джеймса нет на месте.

Приятным было еще и то, что предстоящий ужин носил исключительно деловой характер. Дэвид Маккензи и Дерек Берд были вице-директорами – один по производству, другой по финансам. Насколько Элис себе представляла, вначале следовало обсудить выгодность предприятия, согласовать стоимость и организовать встречи на профессиональном уровне.

Когда Элис начала одеваться, у нее было почти спокойно на душе.

Она слегка подсушила волосы феном, так что они блестели и лежали естественно, чуть касаясь плеч. Немного косметики. Красное платье. Элис с трудом узнавала себя в зеркале.

Мужчины уже собрались в холле к тому времени, когда она спустилась вниз. Дэйв первым нарушил тишину, повисшую при ее появлении.

– Боже мой! – воскликнул он, вставая и направляясь к ней. – Поверить не могу! Скажи мне, что ты не наша малышка Элис Картер.

– Я не ваша малышка Элис Картер, – послушно повторила Элис. – Привет, Дэйв.

Краем глаза Элис заметила на заднем плане Виктора, стоявшего с бокалом в руке спиной к раздвижным дверям, и ей ужасно захотелось разглядеть выражение его лица, но она заставила себя не смотреть в его сторону.

– Ты цветешь в ночи, – восхищенно произнес Дерек, и Элис улыбнулась им обоим. Они обращались с ней как с равной, беря пример с Виктора, и часто приглашали ее поработать на своих выставках.

– Как волшебный цветок? – пошутила она.

– Ловишь мои мысли, – улыбнулся Дэйв. – А ты никогда не думала о карьере в области рекламы? Скажем, о работе на какого-нибудь сложного и темпераментного человека?

– Уверен, Элис первой согласится с тем, что я наименее сложный и темпераментный из всех, кого она встречала, – подал голос Виктор.

– Но если ее интересуют эти качества, – сказал вкрадчиво Джеймс, приближаясь к Элис и подавая бокал с шампанским, – то я готов предложить свои услуги.

В ответ на мгновение повисла тишина, потом разговор вернулся к бизнесу. Элис села, держа в руке бокал и стремясь не смотреть в сторону Джеймса. Ей не понравилось выражение его глаз за ужином вчера вечером, а еще меньше – его последнее замечание. Стороннему наблюдателю это могло бы показаться обычным флиртом, но для нее это звучало как приглашение.

За ужином, который великолепно приготовила Джен, прислуживали два ее приятеля. Элис избегала смотреть на Джеймса, сидевшего почти напротив нее.

Эти нюансы не были заметны Дэвиду и Дереку, однако несколько раз Элис ловила на себе пристальный взгляд Виктора, явно наблюдавшего за ее поведением и реакцией Джеймса.

– Что ж, – заявил Джеймс, когда сыр и печенье были доедены, – полагаю, мальчики, вы хотите перейти к делу. – Его лицо слегка покраснело от выпитого вина, и Элис подумала, что если они не перейдут к делу немедленно, то потом будет поздно.

– Нам нужен свободный стол, – сказал Виктор, поднимаясь.

– Пройдемте в гостиную! – с энтузиазмом предложил Джеймс. – Там есть квадратный стол; отбросим все ненужное в сторону и приступим к тому, к чему надо приступить! – Изобразив улыбку, он приказал Джен, убиравшей со стола тарелки, проводить всех в комнату. Когда трое мужчин прошли вперед, Джеймс оказался у Элис за спиной и с силой притянул ее к себе. – Превосходно выглядишь, Эли, – выговорил он заплетающимся языком.

Элис высвободилась и холодно взглянула на него.

– Ты слишком много выпил, Джеймс. Почему бы нам просто не пройти в гостиную и не приступить к работе?

– Раньше ты не носила такие платья… – он оглядел Элис оценивающим взглядом, и она стиснула зубы, – такие возбуждающие, как это. – Он поддел пальцем рукав ее платья. Элис резко отдернула руку.