Текст книги "Личная жизнь тихони Элис"

Автор книги: Кэтти Уильямс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Элис вспомнила, как впервые обратила на него внимание. Это произошло холодным и сырым зимним вечером, к тому времени она уже примерно месяц работала на его отца, но всего поместья еще не видела. Замок был слишком большим, комнаты переходили одна в другую, перемежаясь с холлами и коридорами. Генри Клей-дон, прикованный к инвалидному креслу, был, конечно же, не в состоянии показывать ей свои владения.

Он сказал, что Элис может ходить по замку, сколько вздумается, а сам взвалил на нее столько работы, что ей было не до прогулок.

Впрочем, она не имела ничего против. Сидя в теплой уютной библиотеке, окруженная книгами, она делала заметки, пока старик просматривал досье и документы, а за окнами была тусклая холодная зима. Поместье разительно отличалось от ее крохотного домика с террасой, в котором она провела большую часть жизни, пока не умерла мать. Было так чудесно выглянуть из окна и увидеть сады, переходящие в поля, – этот загородный пейзаж, казалось, уходил в бесконечность.

Элис с детства привыкла к виду домов с террасами и боялась замкнутого пространства и перенаселенных улиц. Замок в «Верхних полях» казался ей настоящим раем. И ей нравилась ее работа, из разрозненных фактов и обрывков воспоминаний выстраивалась книга мемуаров. Нравилось слушать о прошлом Генри Клейдона, оно было куда более красочным, нежели ее собственное.

Элис работала в кабинете одна, когда туда вошел Джеймс Клейдон. В темной комнате, освещенной лишь настольной лампой, он возник словно призрак ночи. Высокий, в темном пальто, в темной одежде. И она влюбилась, безнадежно, безумно влюбилась в жизнерадостного и галантного Джеймса Клейдона!..

– Ты будешь отвечать на мой вопрос или нет? – поинтересовался Виктор. – Или собираешься витать в облаках всю дорогу?

– Что? Какой вопрос?

– О Господи, – пробормотал он, – от тебя никакого толку. Надеюсь, ты все-таки выйдешь из своего состояния и будешь меня слушать. Я не хочу, чтобы ты считала ворон, когда должна будешь записывать мои замечания.

– Но ведь я просила избавить меня от этой работы.

– Ну да, просила. И не дала мне при этом никаких объяснений. Это из-за дома? Ты жила где-то неподалеку, да?

Элис взглянула на него, удивляясь, что Виктор помнит эту незначительную деталь из анкеты, заполненной ею при поступлении на работу восемнадцать месяцев назад.

– Я прав? Жила?

– Не очень далеко, – неохотно призналась она. Это была ее первая работа после смерти матери. Позже она пыталась поправить свое финансовое положение в Лондоне. Она впервые увидела «Верхние поля», только когда начала работать бок о бок с Генри Клей доном, хотя его имя было достаточно хорошо известно среди жителей городка. Оно было как бы символом местности.

– Где недалеко? В таких маленьких городках все знают друг друга, разве не так?

– Нет, – резко ответила Элис. – Город, где я выросла, был маленьким, но не настолько.

Элис поерзала на своем сиденье. Она не могла определить точно, но что-то все-таки изменилось в их отношениях. Словно его живое любопытство к ее прошлому перевело их отношения на другой, не такой сугубо деловой контакт, привнесло нечто личное. Элис чувствовала себя не совсем в своей тарелке.

– А как выглядел твой город? – Виктор посмотрел на нее и мягко добавил: – Это существенно, если мы хотим выяснить, насколько он заинтересует туристов.

– Очень живописный городок, – ответила Элис, чуть нахмурившись, чтобы сосредоточить мысли на прошлом. – Красивая центральная улица, много черно-белых зданий, которые не были снесены ради постройки супермаркетов. Там все еще есть булочники, мясники…

– …колбасники… – продолжил Виктор в том же тоне.

Она улыбнулась, почти не задумываясь.

– Да-да. По крайней мере так все было в мой последний приезд туда.

– А когда ты была там?

– Несколько лет назад, – сухо сказала Элис.

– Есть какие-нибудь исторические достопримечательности поблизости?

– Развалины какого-то замка. Наверняка у них есть своя история, но меня бесполезно об этом спрашивать, потому что я ничего не знаю. Между прочим, неподалеку отсюда находится Стратфорд-на-Эйвоне.

– Звучит неплохо. Любое родовое поместье, приглашающее посетителей, только выиграет, если по соседству есть что-то интересное.

– Конечно, – рассеянно согласилась Элис, с удивлением обнаружив, что впервые думает о том, насколько мог измениться ее город, стоит ли на прежнем месте ее дом… Она не думала об этом долгие годы, но сейчас, когда «ягуар» поглощал километры один за другим, не могла избавиться от этих мыслей.

– Это поместье, «Верхние поля», оно далеко от центра городка?

Элис бросила на Виктора быстрый взгляд. Выражение его лица ее успокоило: заинтересован, но сугубо с профессиональной точки зрения.

– Не так уж и близко. Как минимум двадцать минут на машине, а общественный транспорт ходит нерегулярно.

– Стоит на возвышенности, насколько я помню по фотографиям. Выглядит величественно.

– Точно.

– Поправь меня, если я ошибусь, но там был старик хозяин, да? Отец Джеймса Клейдона, скорее всего.

– Совершенно верно.

Генри Клейдон ничего не знал о ее безрассудной страсти к Джеймсу. Джеймс лишь время от времени появлялся в поместье. Элис вспомнила, с каким волнением она ждала его – как девочка-подросток, трепеща, ждет первого в жизни свидания. Он приходил обязательно с цветами, шоколадками или мелкими безделушками, которые привозил из Лондона. И они проводили вместе несколько дней, отдаваясь всепоглощающей любви… А потом следовали недели его отсутствия, доводившие ее до безумия.

– Он скончался… Не помню точно когда…

– Скорее всего, после того как я уехала, – коротко сказала Элис. – Я уже была к тому времени в Лондоне.

– А. так все-таки ты знаешь, что произошло в «Верхних полях». Старик был вдовцом?

– Да.

Они уже окончательно выехали за пределы Лондона. Элис смотрела через окно и поражалась тому, как быстро тесные улицы сменялись открытым пространством. По краям дороги все еще стояли дома, но у нее уже появилось ощущение простора, которого она не испытывала в центре Лондона.

Виктор принялся болтать о ком-то из их клиентов, о сложных делах, потом они перешли на искусство, музыку, театр. Она почувствовала, как напряжение в ее теле немного ослабло. Он умел поддерживать разговор и мог беседовать обо всем на свете. В сферу его интересов входили и политика, и опера, а говорил он с уверенностью человека, который хорошо знает предмет беседы. Это было очень ценным качеством, особенно когда дело касалось отношений с другими людьми, потому что Виктор умел улавливать малейший намек на интерес и был сведущ во многих вопросах, чтобы успешно развивать разговор к удовольствию собеседника. Он мог расположить к себе человека так же легко, как и отвратить его от себя, в зависимости от обстоятельств.

Элис откинула голову на подушку сиденья и закрыла глаза, не думая ни о «Верхних полях», ни о Джеймсе Клейдоне, не возвращаясь к тем ужасным мыслям, что преследован и ее в течение нескольких последних дней.

– Почему ты решила приехать работать в Лондон? – спросил Виктор, перескочив на эту тему так внезапно, что ей потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями.

– Надеялась найти более приятную работу. – ответила она, тщательно подбирая слова.

– И променяла поля на городскую жизнь. – Это был не вопрос. Это было сказано так, как произносят мысли вслух. Задумчиво, с оттенком любопытства.

– В этом нет ничего странного.

– Как раз наоборот. – Он помолчал. – А чем ты занималась, прежде чем начать работать у меня?

– Так, всякая временная работа.

– А перед этим?

Элис внимательно посмотрела на него.

– Я работала не а компании, – уклончиво сказала она. В своей анкете она не упоминала о редыдущих временных работах, хотя и имела блестящие рекомендации; да это и не требовалось, поскольку ей предстояло выдержать испытательный срок. Важно было лишь, насколько успешно у нее пойдут дела на новом месте.

– Что, как хорошая девочка, аккуратно посещала секретарские курсы?

– Нет. – Неопределенность такого ответа заставила ее продолжить: – Я работала у частного лица. Помогала в написании книги…

– Что за книга? Интересная?

– Не очень.

– Ее опубликовали?

– Понятия не имею. – Элис сомневалась, что книгу опубликовали. Генри Клейдон не очень торопился закончить свои мемуары. Он занимался этим для души, никакой необходимости в деньгах, которые могла бы принести эта книга воспоминаний, у него не было.

– Странно, что ты отправилась в Лондон в самый разгар такой работы…

– Платили не очень много, – объяснила Элис, не сильно погрешив против истины, – на эту книгу могли бы уйти десятилетия. Я просто не могла оставаться до ее завершения.

– Наверное, он был разочарован.

– Он?

– Он или она. Автор этой таинственной книги. У вас должны были сложиться какие-то отношения при таком тесном сотрудничестве.

Элис пожала плечами.

– Да, наверное, хотя, если честно, я предупредила его об уходе за шесть месяцев.

– Ага. Значит, это все-таки был он.

– Так точно. – Она чувствовала, как Виктор старается выудить из нее признания. Он просто не мог устоять против такой загадки – таинственное прошлое, скрытое за накрахмаленными блузками и тусклыми деловыми костюмами. С немалой досадой Элис осознала, что ей не следовало так реагировать на фотографии. Надо было согласиться поехать, а потом, в самую последнюю минуту, отказаться от поездки под каким-нибудь благовидным предлогом.

– Что за книгу он писал? – как бы невзначай спросил Виктор, и Элис вдруг поняла подоплеку его расспросов.

Виктор Темпл, очевидно, полагал, что у нее с Генри Клейдоном был роман. Впрочем, он же не мог знать, что именно Генри Клейдон был ее работодателем.

– Всякая разная документация, – ответила она, надеясь таким образом выкарабкаться из ситуации, когда уже открылось слишком многое из ее прошлого.

– Большая исследовательская работа? – поинтересовался Виктор.

Ожидая ответа, он знаком попросил Элис свериться с картой. Она положила карту на колени и повела пальцем вдоль их маршрута.

– Ну не так, чтобы очень…

– Что-то я не слышу радости в голосе, когда ней говоришь, – протянул Виктор лениво. – Неужели это было так неинтересно? Сколько времени ты там работала?

– Три года.

– Три года! Боже мой, он, наверное, был чересчур методичным человеком. Три года работать над книгой!

– Да, он был жутким педантом, – Это соответствовало истине. Генри Клейдон и впрямь был аккуратен и последователен, несмотря на милую склонность к отступлениям, которые делали его воспоминания живыми.

– Но ведь не все же время он писал?

Если Виктор полагает, что у нее был роман с этим таинственным незнакомцем, пусть себе думает так.

– То есть, должен же он был заниматься и другими делами, чтобы оплачивать счета, например?

– Да, он в промежутках работал. – Элис сделала паузу. – Вы не возражаете, если я загляну в досье?

Виктор посмотрел на нее с усмешкой.

– Конечно. Скажешь мне, что ты обо всем этом думаешь.

Элис взяла с заднего сиденья досье и начала просматривать его, благодаря небеса за то, что Виктор ведет машину и не может видеть ее лицо, когда она рассматривает фотографии поместья.

Оно не изменилось и выглядело таким же неухоженным, как и раньше. Среди снимков была фотография Джеймса на фоне замка, картинно опиравшегося на свой «лендровер», и сердце Элис кольнуло неприятное чувство. Был ли Джеймс сейчас женат? Виктор не рассказывал никаких подробностей о нем. Не упоминалась и миссис Клейдон. На этой мысли она захлопнула папку и положила обратно на заднее сиденье.

– Ну и что скажешь?

– Большое поместье. Что собирается делать его хозяин, когда пустит туда посетителей?

– Сократит свою жилплощадь и будет жить в одной из частей замка, что не так уж сложно при таких размерах.

– Понятно, зачем ему понадобились деньги. Можно разориться, ведя такое большое хозяйство.

– Поместье имеет два сада, включая розарий, миниатюрный живой лабиринт и небольшой лесок.

Элис прекрасно помнила этот лесок. Она гуляла там в сумерках после работы. Это было чудесное место и весной, когда на деревьях распускалась листва, и осенью, когда листья густым рыжим ковром покрывали землю, Три года, проведенные в поместье, показались ей нереальными, как сон, однако настолько четкими, словно все было вчера.

Она очень надеялась, что, когда Джеймс увидит ее, его реакция не будет слишком явной. Хорошо бы увидеться с ним одной, без Виктора, и предупредить, чтобы он не вздумал предаваться воспоминаниям, потому, что прошлого для нее не существует. Джеймс всегда был сдержанным человеком, безрадостно подумала Элис. Все закончилось как нельзя более печально, но она была в этом виновата: принимала желаемое за действительное.

Даже сейчас, спустя годы, Элис вновь ощутила боль унижения, вспомнив удивление и смятение на лице Джеймса, когда она заговорила о замужестве. Извиняющимся голосом он принялся объяснять, что еще не готов к семейной жизни. Он был слишком хорошо воспитан, чтобы хтечь в слова то, что было написано на его лице: она ему, безусловно, очень нравится, но для брака просто не подходит.

Элис откинула голову на подушку сиденья, чувствуя как колотиться сердце. Она не вспоминала об этом ужасном разговоре долгие годы…

Краем уха Элис услышала, что Виктор обращается к ней, и пробормотала в ответ нечто невразумительное.

– Да что же это такое, черт возьми! – взревел Виктор, врываясь в ее размышления, и, вздрогнув, она вернулась к реальности. – Ради его святого, Элис! Куда нам сейчас сворачивать? Карта у тебя перед носом, между прочим!

– Извините. – Она всматривалась в карту, не имея ни малейшего понятия, где они находятся.

Элис никогда так не вела себя на работе. Обычно ему достаточно было сказать один раз, как она тут же понимала, что должна сделать, и четко следовала его указаниям. И никогда еще ее голова не работала так туго, как сейчас.

– Слушай, – сказал он ей, когда она принялась сверять маршрут, тщетно пытаясь сосредоточиться. – Я не знаю, что с тобой здесь происходило, но это было много лет назад. Сейчас не время предаваться ностальгии.

– Да, конечно, – поспешно отозвалась Элис. – Но мне немного не по себе – вернуться сюда спустя столько времени…

– Наверное, случилось что-то очень неприятное, раз ты так долго не навещала родные места.

Элис снова заняла привычную для себя оборонительную позицию. Она так долго была независимой, что мысль о доверии к кому-либо казалась ей совершенно невозможной. К тому же Виктор Темпл был последним человеком на земле, которому она могла бы довериться.

Элис скосила глаза на своего шефа и спросила себя, неужели и она поддалась бы его роковому обаянию, которому не могли противостоять другие женщины, если бы жизнь не преподнесла ей ценный урок.

Вслед за этой мыслью явилась другая, даже не мысль, а просто нелепая фантазия. Она представила его и себя в постели занимающимися любовью. Элис резко тряхнула головой. Слава Богу, к его обаянию у нее иммунитет. Если ее отношения с Джеймсом были ужасающей ошибкой, то связь с Виктором Темплом принесла бы в десять раз больше горя.

– Скорее всего, он больше там не живет, – услышала она.

– Кто?

– Тот, с которым у тебя был роман. С кем ты работала.

Элис знала, что Виктор сказал это наугад, и открыла рот, чтобы возразить ему, но промолчала: пусть продолжает думать так. Это ее устраивало.

– Я не могу себе представить, чтобы ты поддалась бурной страсти, – сказал он с хитрецой. Их глаза на секунду встретились, и Виктор перевел взгляд на дорогу, улыбнувшись уголком рта.

– Сколько времени нам отводится на проект?

– Не слишком ловкий способ сменить тему, Элис.

Молодая женщина уловила насмешку в его голосе, и это почему-то ее задело. Так было с самого начала: Виктор быстренько определил, к какой категории она относится, приклеил этикетку и оставил ее пылиться на полочке. Еще одна старая дева, просроченный товар. Возраст, конечно, изменить нельзя, но, по его понятиям, она была до такой степени несексуальна, что давно отказалась от мысли о замужестве.

– Я не обязана рассказывать вам о своей личной жизни.

– А ты рассказываешь о ней вообще кому-нибудь? У тебя сейчас есть мужчина?

– Нет, и меня это вполне устраивает.

– Правда? – Виктору явно нравился их разговор. – Я думал, все женщины хотят выйти замуж, вести семейную жизнь, растить детей.

Элис так и передернуло.

– Сейчас двадцатый век, к вашему сведению. Многие женщины предпочитают делать карьеру, вместо того чтобы поддерживать домашний очаг.

Она никогда не разговаривала с ним таким тоном – но раньше их разговоры никогда и не касались личного. Во всяком случае, настолько личного. По пятницам он иногда спрашивал, какие у нее планы на выходные, но никогда не выражал намерения пойти дальше вежливого вопроса.

– Я думаю, это сказки, – спокойно сказал он. – Лично мне кажется, что любая женщина отдала бы все что угодно за надежные семейные отношения.

Элис ничего не ответила, боясь вспылить и наговорить дерзостей.

– Разве ты не согласна со мной? – с улыбкой настаивал он, словно испытывал удовольствие, наблюдая, как ее рассудок борется с желанием вступить в спор.

– По-моему, ваши избранницы не очень-то тяготеют к постоянным отношениям.

– Что ты имеешь в виду?

Элис почувствовала, что зашла слишком далеко. В голосе шефа не слышалось возмущения, но каким бы добродушным Виктор ни казался, он никого не пускал в свою личную жизнь, и позволять себе высказывания по поводу его женщин было весьма недальновидно со стороны Элис: все-таки он ее работодатель, и об этом не следует забывать.

– Ничего! – дрожащим голосом сказала она, пытаясь исправить положение. – Абсолютно ничего.

– Ну уже нет, тебе придется объясниться. И не бойся, пожалуйста, я ведь не зверь…

Элис осторожно покосилась на него – так, как если бы увидела перед собой мирно настроенного тигра, который, однако, мог напасть в любую минуту.

– Я… я просто неудачно пошутила, – промямлила она наконец. – Не знаю, как такое вырвалось.

– Опять уходишь от ответа, а мне бы все же хотелось его получить.

Ему на самом деле интересно, вдруг почувствовала Элис, и он, похоже, вовсе не обиделся. Конечно, с чего обижаться на секретаршу, мнение которой для него совершенно ничего не значит? Глупо, но ее это немного задело.

– Хорошо, – отважилась она. – Вы сказали, что большинство женщин мечтают о совместной жизни. И как же вы ощущаете себя после того, как имели близкие отношения с женщиной, а потом отказались связать с ней свою жизнь?

Они не должны были говорить об этом, им следовало обсуждать маршрут, беседовать о погоде, о выходных, о кино, о чем угодно, только не об этом,

– Но я доставляю женщинам удовольствие. Элис знала, какое удовольствие он имел в

виду, и четкие, но почему-то неприятные картины проплыли в ее мозгу.

– Что ж, прекрасно.

– Но было бы еще прекраснее, если бы меня окольцевали?

– Для вас, как я понимаю, нет.

– И для них тоже. Они сами хотят избавиться от меня раньше, чем я успеваю от них отвязаться. – Взглянув на нее, Виктор хохотнул: – Наверное, я должен принять выражение твоего лица за комплимент.

Элис покраснела, сообразив, что он прекрасно понял, о чем она подумала. О том, что женщины не стремятся так просто избавиться от таких мужчин.

– Я узнаю это место, – сказала она, решительно меняя тему, и сложила карту. – Мы доберемся до города примерно через пятнадцать минут. «Верхние поля» находятся на другом конце. Я покажу, как туда ехать.

Элис уставилась перед собой, следя за дорогой, и, прежде чем Виктор попытался вернуться к их разговору, принялась в деталях описывать город, указывая на особо памятные ей места, мимо которых они проезжали.

Вид замка, возвышающегося вдали подобно монарху, созерцающему свои владения, вызвал у нее неприятное предчувствие. Она замолкла, потому что у нее внезапно пересохло во рту.

– Впечатляет, да? – вполголоса произнес Виктор, неверно интерпретируя ее молчание.

– Да, пожалуй.

– Можешь теперь вздохнуть спокойно. Из города мы выехали, а здесь, надеюсь, тебе ничего не напомнит о прошлом.

– Нет. Ничего. Ничего… Если бы!..

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Машина плавно остановилась у въезда в замок, и Элис захотелось сползти под сиденье, чтобы ее не смог увидеть никто из встречавших. К ее глубочайшему облегчению, их встречал не Джеймс, а какая-то девушка лет девятнадцати, одетая в джинсы и свитер. Она стояла с метелкой для пыли на пороге открытой двери и ждала, когда они подъедут. Элис вспомнила тех, кто служил в замке при Генри Клейдоне. Это была пожилая чета, проживавшая там постоянно, садовники, повар и три уборщицы, которые приходили дважды в неделю.

Виктор вышел из машины первым, и, когда он направился к дому, Элис полностью включилась в происходящее и поспешили за ними, на ходу натягивая жакет.

Ожидавшая их девушка вблизи выглядела еще моложе. Ее волосы соломенного цвета были стянуты в высокий хвостик, и она жевала жвачку.

– Мы хотели бы увидеться с Джеймсом Клейдоном, – обратился к ней Виктор и встретил ее откровенно оценивающий взгляд,

– Его здесь нет.

– А где он? – спросил Виктор с каменным выражением лица.

– Повез собаку к ветеринару.

– Этот несчастный должен был бы позвонить и предупредить нас, чтобы мы приехали в другой день, – мрачно пробормотал Виктор, обратившись в сторону Элис и не слишком заботясь о том, слышит его девушка в дверях или нет.

– Визит к ветеринару нельзя было отложить, – проговорила та, выпрямляясь. – Анна, так зовут собаку, напоролась на забор в загоне, и ветврач велел срочно везти ее к нему. Хозяин вернется минут через сорок – так он сказал, – а я вам должна показать, где вы можете расположиться.

Бросив беглый взгляд на Элис, девушка принялась зачарованно рассматривать Виктора, который стоял с сердитым видом, засунув руки в карманы.

– У вас есть багаж? – звонким голосом спросила она.

– Багаж в машине, – ответила Элис. – Мы можем достать его?

– Я покажу, куда идти. Да, кстати, – сказала девушка, обращаясь к Элис и сторонясь Виктора, хранившего напряженное молчание, – меня зовут Джен. Я прихожу сюда делать уборку пару раз в неделю.

– Этим можно заниматься хоть вечность, – сказала Элис, когда Виктор отправился в машину за багажом. – Меня удивляет, почему тут нет… прислуги…

Что же с ними со всеми случилось, черт

возьми?

– Была когда-то. Тьфу, терпеть не могу жвачку, после того как долго жуешь ее. – Джен вытащила кусочек бумажки из кармана брюк, завернула в него жвачку и спрятала его обратно. – Сейчас здесь только я и еще садовники. На самом деле не так уж это и плохо. Мне нужно убирать только одну часть замка; все остальное закрыто. А Джеймс, то есть мистер Клей-дон, не очень-то переживает по этому поводу. По правде говоря, он редко задерживается здесь. Приезжает и уезжает. Ну, вы понимаете.

Она поднималась по ступенькам, довольная тем, что ей пришлось оторваться от работы, и болтала беспрестанно, пока не развела их по комнатам.

– Увидимся позже, – жизнерадостно сообщила она Элис, которая осматривалась в предоставленных ей покоях. – Я пробуду здесь несколько дней. Я тут готовлю. – Девушка направилась к двери и хихикнула. – В школе у меня было «отлично» только по кулинарии. Й то, готовлю я гораздо лучше, чем убираю. – Она хлопнула метелкой по дверному косяку, словно убивая муху. – Готовить мне больше нравится.

Как только Джен исчезла, Элис подошла к окну и, усевшись на подоконник, выглянула вниз. Замок совсем не изменился, все осталось на прежних местах. Но мысли ее были вовсе не о замке. Элис хотела перехватить Джеймса, как только он подъедет, чтобы предостеречь от упоминания при Викторе об их знакомстве. Она считала, что это не только позволило бы ей сохранить в тайне ту сторону ее жизни, в которую ей не хотелось никого впускать, но и спасло бы их обоих от ощущения неловкости при дальнейшем вынужденном общении.

Элис успела миллион раз мысленно проиграть их диалог при встрече, когда послышался шум подъезжающего «лендровера». Взглянув на часы, она увидела, что прошло всего минут сорок, а казалось, ожидание длилось вечность.

Несколько секунд Элис наблюдала за тем, как Джеймс выходит из машины и вытаскивает из багажного отсека собаку; затем ринулась вниз, прыгая через две ступеньки и оглядываясь по сторонам, не видит ли ее Виктор.

Почему, недоумевала она, для нее так важно, чтобы Виктор не узнал о ее прошлом? У каждого существует прошлое, в котором есть не меньше неудач и промахов, чем в ее собственном.

Элис чуть не сбила с ног Джеймса, который

раскладывал в гостиной на столе свой пиджак. Он обернулся на звук ее шагов, когда она сбегала по ступеням, полностью уверенный, что это Джен, и то, что он собирался сказать, застряло у него в горле. Они уставились друг на друга, не говоря ни слова, и наконец он произнес:

– Подумать только! Элис Картер! Что ты тут делаешь?

Элис смотрела на него и думала: он всего лишь человек, мужчина, маленький кусочек головоломки, которому, как и остальным, отыскалось свое место. А ее воспоминания о нем, оказывается, расходились с реальностью. Он был не таким высоким и не таким привлекательным, каким его сохраняла ее память. При виде его Элис даже почти не испытала чувства горечи, утя. возможно, этому способствовало целительное время.

– Мне надо переговорить с тобой, Джеймс, —

с ходу бросила Элис.

– Но что… что ты делаешь здесь}. – Он выглядел совершенно сбитым с толку.

– На кухню, – выпалила Элис, хватая его за руку и толкая в сторону кухни.

У нее мелькнула мысль, что в кухне непременно окажется Джен с чашкой кофе или с сигаретой, но там было пусто. Элис осмотрелась, поражаясь тому, как все знакомо и в то же время незнакомо: все та же выдержанная «Ага» в зеленой бутылке, та же дубовая отделка и даже тот самый сосновый стол – все на своих местах.

– Поверить не могу, что это ты, Эли, – сказал Джеймс, обретя, наконец, дар речи. – Госпо-1И. как ты изменилась. Ты же отрезала волосы! – Он произнес это так, будто отрезать волосы было безрассудным поступком.

– Сядь, Джеймс.

Он сел, продолжая смотреть на нее как на привидение. Тот факт, что Джеймс был выбит из колеи, укрепил ее уверенность в себе. Элис провела столько дней в тревогах о том, как она отреагирует, увидев его впервые после стольких лет, так страшилась воспоминаний, которые всплывут в ее памяти… А оказалось, что ей просто не до переживаний…

– Ты потрясающе выглядишь, – сказал он с тем мальчишеским энтузиазмом, который покорил ее когда-то, а сейчас не произвел никакого впечатления. Да, его энтузиазм был подлинным, но только до тех пор, пока все не затрещало по швам. Стоит ли удивляться тому, что ее мнение о мужчинах стало таким предвзятым? Встречая мужчину, Элис прежде всего старалась понять, насколько он надежен и можно ли на него положиться. Она предпочитала держаться подальше от слишком обаятельных представителей сильного пола.

– Я сопровождаю мистера Темпла, – сообщила Элис, пресекая попытки Джеймса окунуться в прошлое. – Я работаю у него.

– А, так ты здесь, чтобы осмотреть дом. – Его лицо помрачнело. – Мне немножко стыдно, Эли, за то, что приходится открывать замок для туристов. Папе это точно не понравилось бы, но я пару раз прогорел с вложением капитала. И не смог придумать ничего лучшего. Кроме того, эта махина пожирает все мое наследство. – Он нахмурился, и Элис поразилась внезапному раздражению, нахлынувшему на нее.

– Пожалуйста, не называй меня Эли, – сказала она. – Виктор ничего про нас не знает, и мне хотелось бы, чтобы все так и оставалось.

– Как это – не знает? Тебе следовало сообщить ему, что у нас был роман, сразу, как только ты узнала, что ваш клиент – я. Разве не так?

– Нет, не так.

– Почему?

– Потому что я старалась забыть тебя.

– Не очень-то красиво с твоей стороны.

– Так же как и с твоей, – ледяным голосом парировала Элис, и Джеймс слегка покраснел.

– Я старался объяснить…

– Слушай, Джеймс, это не важно. Все уже в прошлом, и я хочу, чтобы там оно и оставалось.

– Почему? – Он пристально взглянул на нее. – Почему для тебя так важно, знает о нашем прошлом твой начальник или нет? У вас что, какие-то отношения? И чем меньше он знает воем прошлом, тем лучше? Ты же, надеюсь, не прикидывалась девственницей?

– Нет! К тому же у нас нет никаких отношений!

– Ты и впрямь сильно изменилась, – медленно произнес он. – Обычно ты была более…

– Сговорчивой? Доверчивой? Это ты хотел сказать, Джеймс? Или просто полной дурой?

– Ну, не так резко.

– Жизнь, знаешь ли, учит. – Она подавила прилив горечи и обиды. Какой смысл горевать или негодовать по поводу прошлого! Изменить нельзя, и все, что дано человеку, – это вынести для себя урок.

– Если это все, чего ты хочешь, то я буду молчать насчет нас, хотя мне кажется, что это смешно. Он все равно догадается, рано или поздно.

– С чего ты взял?

– По тому, как ты будешь реагировать на поместье, прежде всего. Ты обязательно выдашь себя, когда узнаешь что-нибудь в замке.

– Я постараюсь быть предельно осторожной. – Она помолчала. – Когда твой отец…

– Через несколько месяцев после твоего отъезда.

– Мне очень жаль.

– Он скучал по тебе, между прочим. Элис почувствовала комок в горле.

Она несколько раз писала Генри Клейдону, но потом, когда через несколько месяцев он перестал отвечать, Элис решила, что он забыл про нее. Ее мучило то, что она не назвала ему настоящей причины своего ухода, а о том, чтобы навестить его, не могло быть и речи при тех обстоятельствах…

– Мне тоже его не хватало.

Она встала, собираясь уходить, когда послышались шаги и дверь распахнулась. Джен посторонилась, пропуская Виктора. Прищурив глаза, Виктор окинул взглядом Элис и Джеймса, затем шагнул вперед и протянул Джеймсу руку.

– Виктор Темпл. А с моей ассистенткой, я вижу, вы уже познакомились.

– Да, мы с Элис – разрешите, я буду называть вас просто по имени? – столкнулись в холле. Рад познакомиться с вами. Джен, почему бы тебе не приготовить нам по чашечке чая и не подать его в гостиную?

Джен пробормотала в ответ что-то нечленораздельное.

Втроем они покинули кухню. Двигаясь по направлению к гостиной, мужчины вели светский разговор, а Элис внимательно их рассматривала. Несколько лет назад она находила в Джеймсе идеальное сочетание обаяния, ума, опыта и прекрасной внешности, однако сейчас, рядом с Виктором, он казался каким-то бесплотным и блеклым. Начать хотя бы с того, что он был меньше ростом, но основное различие заключалось не во внешности, а в характере: Виктор был гораздо более сильной личностью. Сейчас он обсуждал дом, задавал вопросы, внимательно изучая взглядом все вокруг и запоминая каждую деталь, чтобы затем выгоднее представить поместье широкой публике.

Гостиная, которую, как и прежде, использовали чаще других помещений, подверглась небольшому косметическому ремонту. Стены были перекрашены из темно-розового цвета в светло-розовый, а на месте прежней софы с обивкой в цветочек теперь стояла другая. Она хорошо сочеталась с новыми длинными шторами, которые красивыми складками ниспадали на пол.