Текст книги "Под капли дождя и слёз"

Автор книги: Кэтрин Спэнсер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Глава седьмая

– Пожалуйста, не делай опрометчивых шагов, – просила Марта Уинслоу Салли, когда та рассказала ей о вторжении непрошеного гостя и сообщила о своем намерении уехать из города, как только закончится суд. – Ведь мы твоя семья, и нам так редко приходилось видеться с тобой после того, как ты закончила университет. Ты не представляешь себе, как мы были рады с отцом, когда ты решила поселиться здесь. Мы думали, что ты выйдешь замуж, у тебя будут дети, и они будут расти здесь, на наших глазах. Это так много для нас значит, Салли.

– Вряд ли Маргарет и Том согласны с вами. Я им мешаю.

Ее мать поморщилась.

– Том всегда был немного… консервативен. Он предпочитает придерживаться строгих правил, но именно это сделало его отличным ректором Академии. Ты не такая. Маргарет знает это и любит тебя. Но она жена Тома, и находится между двух огней. На первом месте у нее муж, и это правильно. Даже не думай, она тоже счастлива, что ты снова дома.

– Это не потому, что мне хочется уехать, – вздохнула Салли. – Я действительно рвалась домой. Просто не ожидала, что наделаю столько шума с самого первого шага.

– Тебе не повезло и, наверное, не хватило мудрости, но со временем все пройдет. Честно говоря, я удивилась, что ты так легко сдалась. Я думала, у тебя достаточно твердый характер, чтобы не позволить каким-то неизвестным шутникам помешать твоим планам.

– Дело не только в этом, мама. Еще есть Джейк.

Мать наклонилась вперед и дотронулась до ее щеки.

– Ты думаешь, я ничего не понимаю, дорогая? У вас было много общего, когда-то вы были очень близки. Это естественно, что сейчас он вызывает у тебя большое сочувствие. Он понес ужасную потерю. Ему требуется поддержка, но я не думаю, что именно от тебя, по крайней мере, не сейчас. Нужно время, чтобы утихли страсти после смерти Пенелопы. Возможно, что даже тогда вы не сможете вернуть прежнее. Ты изменилась, он тоже, но в нашем городе хватит места вам обоим. Вовсе не обязательно, чтобы ваши пути пересекались.

Ее мать не сказала ей ничего нового, она много раз говорила это себе сама. Постоянное бегство не решало проблемы. Когда-нибудь стоило остановиться и смело взглянуть судьбе в лицо.

– Ты во всем права, – сказала Салли. – Да, мне хотелось бы иметь детей, мужа, дом, огороженный частоколом, и розы, вьющиеся по стене. Мои пожелания не отличаются оригинальностью, значит, я достаточно повзрослела, чтобы признаться себе в этом. Но ради всего святого, мама, я не могу сделать целью моей жизни, охоту на мужчин, чтобы потащить кого-нибудь из них к алтарю. Мне необходимо иметь какое-то дело, от которого я буду получать удовлетворение, даже если мне не удастся выйти замуж. Трудность в том, что я не знаю, чего хочу.

– Может, ты прикладываешь слишком много усилий, чтобы понять это? Самые лучшие идеи приходят, когда меньше всего чего-то ждешь.

– Но пока мне надо чем-то себя занять!

Ее мать хитро улыбнулась.

– В конце июня состоится ежегодный сбор средств на благотворительность. Комитет работает уже несколько месяцев, но все же лишние руки нам не помешают. Масштабы нашего мероприятия так разрослись – просто не узнаешь. Ты примешь в нем участие в этом году?

– Не знаю, мама. У меня нет спутника.

– Он тебе и не нужен. На тебе будет самое красивое платье в городе, а самые достойные мужчины округа будут у твоих ног умолять потанцевать с ними. Кроме того, Френсис, брат Тома, будет там, я уверена, он с радостью согласится сопровождать тебя. – Она схватила Салли за руку и умоляюще сжала ее. – Салли, не разочаровывай меня. Ты ведь можешь подарить мне хотя бы один вечер?

После некоторых раздумий Салли нашла, что в этой идее есть привлекательная сторона. Она забыла, когда в последний раз наряжалась и пила шампанское.

– Хорошо, – ответила она матери, и с души как будто камень свалился. Возможно, она приняла слишком близко к сердцу выходку подростков, раз решила в корне изменить жизнь.

– Кстати, – призналась ее мать, вздохнув с облегчением, – я уже купила билеты и зарезервировала столик на шестерых. Да, теперь мы проводим торжество в зале старой базы подготовки ВМС. Сам зал нельзя назвать роскошным, но вокруг него восхитительный сад, а офицерский клуб вполне подходящее место для аперитива, к тому же, там можно спокойно посидеть, если кто-то устанет от танцев. Самое сложное – превратить основные помещения в сказочное царство. А ты такая изобретательная! Так что, если найдешь время и займешься этим, будешь у меня работать двенадцать часов в день, весь следующий месяц.

– Я сделаю все, чтобы не подвести тебя, – сказала Салли, уже начав обдумывать план действий, и находя это предложение все более заманчивым.

– Как бы там ни было, никто не сможет упрекнуть меня в том, что я не приношу пользу.

– Наоборот, наш комитет с радостью примет тебя.

– С чего бы это?

– Просто, – сказала мать, и ее глаза слегка затуманились, – хотя ты и совершаешь ошибки, но ты, одна из нас. Это твой дом. Ты принадлежишь нашему городу.

Совсем скоро, Салли почувствовала, что это, на самом деле, так. Женщины в комитете пришли в восторг от ее планов по украшению унылого зала с холодным цементным полом и голыми стенами. Они одобрили ее наброски, выделили ей на работу щедрый куш бюджета и предоставили полную самостоятельность.

Дни наполнились бурной жизнью. На улицах ее узнавали и улыбались ей. В газете напечатали очень лестный отзыв о ее добровольном труде. И хотя, сам Джейк не предпринимал попыток вступить с ней в контакт, ею интересовались другие мужчины, включая Френсиса Бейли, брата Тома, оказавшегося, на удивление, приятным человеком. Салли стала появляться на обедах, посещать театр, ходить на вечеринки.

Но однажды, она, буквально нос к носу, столкнулась с Джейком в кофейне «Старая мельница». Как и она, он был нагружен всевозможными пакетами, и не смотрел под ноги, поэтому они налетели друг на друга на полном ходу с такой силой, что у нее сумки разлетелись в разные стороны.

Едва ли у Салли был шанс сделать вид, что она не заметила Джейка, когда он бросился собирать ее покупки. А потом, он пригласил ее выпить чашечку кофе, и она не нашла благовидного предлога отказаться.

На нем были черные брюки, светло-коричневая кожаная куртка, рубашка кремового цвета и черные мокасины. Морщинки вокруг глаз и рта разгладились. Он выглядел помолодевшим и отдохнувшим. Как никогда привлекательным, и как никогда запретным. От него исходила угроза разрушения всего, чего она с таким трудом добилась. Ее старания, обрести независимость от него, показались ей как никогда жалкими.

Когда он подвинул для нее стул, она опустилась на него, благодаря Бога за то, что это произошло раньше, чем у нее окончательно подкосились ноги.

– Эспрессо, – заказала она.

– Ну что ж, – сказал он, оглядывая ее с искренним восхищением, когда они устроились за столиком, – ты похорошела. Синяки прошли.

– Ты тоже, – ответила она. – Уже без палки.

Он рассмеялся. Лучше бы он этого не делал!

– Я теперь почти не хромаю, – кивнул он. – Мне кажется, мы оба выглядим лучше и как бы обновились. Правда, ты все равно меня опережаешь. Тебе очень идет лиловый – просто цветок крокуса.

– Благодарю. – Она не заметила, что бессознательно дергает единственную пуговицу на своем льняном жакете. Его взгляд проследил за движением ее пальцев, потом прошелся вверх по шее к ее лицу. Она почувствовала, как заливается краской, и знала, что он не мог это не заметить. – Я вижу, ты делаешь покупки.

– Несколько безделушек. Хочу сделать мое новое жилище уютнее.

– Ты переехал в другое место?

Она встрепенулась так, будто он объявил, что переселился на другую планету. От смущения, она сделала большой глоток слишком горячего кофе. Горло сверху донизу обожгло болью. Надо было попробовать его сразу, до начала разговора. Может, тогда она держала бы рот закрытым.

– Всего лишь на другую сторону холма, – сказал он. – Мне хотелось перемен, я поискал в округе, нашел подходящий дом, и две недели назад оформил покупку. А ты как? Все так же живешь в домике для гостей?

– Временно. Я должна была давать показания против Сида Фланагана, поэтому боялась строить долгосрочные планы, пока суд не закончился. Мальчик, которого ты отвозил домой той ночью, тоже выступал свидетелем. Против владельца закусочной.

– Я знаю.

– Ты поддерживаешь с ним связь?

– Да.

В этом он весь! Станет заботиться о первом встречном, и никакого внимания на нее.

– У него наладились дела? – непринужденно спросила она.

– Да, я дал ему работу, и он неплохо справляется. – Джейк сделал паузу, и на секунду она подумала, что он расскажет подробнее, но он вернулся к теме судебного разбирательства: – Я рад, что они нашли достаточно улик, чтобы отправить Фланагана далеко и надолго.

– Я тоже.

Он опять внимательно осмотрел ее, склонив голову набок, и прищурив глаза с длинными темными ресницами.

– Тебе, наверное, нелегко было встретиться с ним еще раз?

Она сделала вид, что один из ее ногтей требует неотложного внимания.

– Это стоило того.

– Сейчас все закончилось, тебе надо бы отдохнуть недели две. Поезжай куда-нибудь, погрейся на солнце.

С тобой? – хотелось ей спросить, но она не поддалась неверному импульсу и только сказала:

– Не могу, даже если бы захотела. Я по горло в делах, готовимся к благотворительному сбору средств.

– Мама мне говорила. Все считают, что ты вдохнула новую жизнь в этот довольно устаревший проект.

– Я получаю удовольствие от моей работы.

Она осмелилась снова взглянуть на него, по какому праву он получил львиную долю мужественной привлекательности и красоты? – с негодованием думала она. Как только закончится траур, за ним начнут бегать все женщины младше девяноста лет!

Давая отпор бессознательному желанию, пытающемуся захватить ее, она спросила:

– А чем ты еще занимаешься, кроме обустройства нового дома?

Корпорация Харрингтонов была одной из старейших и самых престижных в городе, а Дункан Харрингтон, отец Джейка, пользовался большим влиянием в деловых кругах.

– Твой отец собирается на пенсию? – Она покачала головой. – Не могу себе представить.

– Он останется председателем совета, но у него много работы как у мэра, и ему требуется помощник, чтобы заниматься рутинными делами.

– И ты считаешь, что готов к этому?

В вопросе было столько яда, что она вся съежилась, но если он и заметил, то внешне не показал.

Он откинулся на спинку стула, закинул за нее руку и сказал:

– Конечно, придется многому научиться. Но если потребуется совет, отец всегда поможет. Я планирую придать компании новое направление. Мы обсуждали эту тему, и ему понравились мои идеи. Я уверен, что справлюсь.

– Кажется, тебе это интересно. Я имею в виду, что ты нашел сложную задачу, которую искал.

– Да, – сказал он и устремил на нее проникающий насквозь взгляд. – А ты?

– Еще нет. – Она отставила в сторону чашку с кофе и взглянула на часы. – Боже мой, не думала, что уже так поздно. Кофейня сейчас уже закроется.

– У нас есть еще несколько минут.

– У тебя, может, и есть, а у меня нет. Меня ждет работа. Спасибо за кофе, и поздравляю с началом новой карьеры.

– Я провожу тебя до машины.

– Не надо.

Он не возразил, просто не стал ее слушать, захватил половину ее имущества, взял свои сумки и ждал, когда она поведет его к своей машине.

Когда они подошли к машине, и она открыла багажник, их внимание вдруг привлекли громкие голоса. Недалеко от них, молоденькая девушка, на большом сроке беременности, по лицу которой бежали слезы, схватила за руку парня с бегающими глазами.

– Ты должен помочь мне, Билли! – всхлипывала она. – Это ведь и твой ребенок.

– Ну, конечно! – презрительно рассмеялся он, и оттолкнул ее так грубо, что она чуть не упала. – Мой или еще чей-то? Отстань от меня, шлюха!

Лицо девушки и ее поза выражали такое отчаяние, что Салли, не думая о последствиях для себя, швырнула сумки на землю и бросилась к парню.

– Ах ты, свинья! – завизжала она. – Ты что, не можешь вести себя с ней по-человечески?

Она готова была выцарапать ему глаза, вырвать все волосы по одному! Но сзади ее подхватили руки Джейка и прижали к груди с такой силой, что она выдохнула всеми легкими.

Парень тут же отбежал в более безопасное место, за ближайшую машину.

– Слушай, держи свою бешеную на поводке, – выкрикнул он Джейку, перемежая слова своим любимым нецензурным выражением.

Разозлившись, она стала вырываться из крепких рук Джейка, и ей удалось пару раз хорошенько ткнуть его локтями в ребра, чтобы он знал.

– Зачем ты это сделал? – выкрикнула она. – Почему ты не дал мне разобраться с ним?

– Потому что мне не хочется снова выступать в суде, – спокойно объяснил он.

– Ему не удалось бы ничего со мной сделать.

– Ты не знаешь, удалось бы или нет. Я уже начинаю сомневаться, что ты вообще что-то соображаешь, Салли. Тебе не приходило в голову, что у него мог быть нож? И что ты сейчас лежала бы здесь, и истекала кровью?

– Нет, – с возмущением сказала она, – я думала, что кому-то здесь больше требовалась защита, чем мне. Этой бедной девочке нужна помощь.

– Которую я был готов оказать, к тому же, не завязывая уличную драку.

– Так предложи сейчас! Сделай что-нибудь!

У него от удивления поднялись брови.

– Что ты предлагаешь сделать? Ей уже никто не угрожает сейчас, по крайней мере.

– А что будет завтра или послезавтра?

– Боюсь, тут я ничего не смогу сделать.

– Да, замечательно! Ты не пожалел времени и сил, чтобы помочь пьяному мальчишке найти работу, но не желаешь и пальцем пошевелить, чтобы помочь девушке, попавшей в беду. Меня это нисколько не удивляет!

– Что я должен, по-твоему, сделать? – Он стал злиться так же, как и она. – Поселить у себя дома? Удочерить?

– Она одинока и напугана. Ей нужен адвокат.

– К сожалению, она не одна такая. Здесь их много. Это целая проблема нашего города. Не веришь мне, спроси моего отца.

Девушка натянула на выпячивающийся живот свитер и стала толкать старую магазинную тележку к складу около железнодорожных путей в конце аллеи.

– Нельзя найти быстрое решение для детей, рожающих детей? – презрительно сказала Салли. – У меня есть, по меньшей мере, одно!

Схватив свою сумочку, она побежала за девушкой.

– Постой!

Девушка обернулась, ее взгляд был полон подозрения, а выражение лица настолько закрытым и недоверчивым, что у Салли сердце оборвалось. Она открыла кошелек, вынула из него все крупные деньги и мелочь и вложила их в руку девушки.

– Возьми, – сказала она, – здесь не много, но ты сможешь поесть что-нибудь горячее и найти комнату в мотеле на ночь.

Когда она вернулась к машине, Джейк сложил все покупки в багажник.

– Очень достойный поступок, – отметил он, закрывая крышку, – но ты ведь понимаешь, что это сиюминутная помощь, которая не решит проблему кардинально?

– Конечно, Джейк. – В ее голосе звучал сарказм. – Может быть, я не отличаюсь большим умом, но все-таки не врожденная идиотка.

– Это спорный вопрос. – Он открыл перед ней дверцу машины, помог ей сесть, а затем, прежде чем она успела понять, что происходит, обошел машину с другой стороны и сел рядом с ней.

– Я не помню, чтобы предлагала подвезти тебя до дома, – сказала она.

– А я не помню, чтобы просил тебя об этом.

– Тогда выходи из машины.

– Сначала выслушай меня.

– Я уже достаточно наслушалась. – Она включила двигатель. – Я спешу.

Он протянул руку и выключил машину.

– Девушка забеременела не по моей вине, – начал он. – С моей точки зрения, единственное, что я должен был делать, – это уберечь тебя от неприятностей, в которые ты могла попасть. Так что, будь любезна, объясни мне, почему ты все свалила на мою голову? Может быть, тебя беспокоит совесть, и ты срываешь на мне свое разочарование?

– Совесть? – отозвалась Салли. – Почему меня должна беспокоить совесть? Потому что я никогда не знала, что значит не иметь ни единого гроша, как эта девочка?

– Именно поэтому. У тебя всегда было достаточно денег, чтобы выпутаться из любой ситуации.

– Ты считаешь, что это может помочь сейчас?

– Не ты ли призывала броситься на защиту бедной девочки? Пожалуйста, у тебя есть шанс использовать свои деньги на праведные нужды.

– На что, например? Открыть приют для подростков, попавших в беду?

– Это так, размышления, – пожал плечами Джейк. – Забудь.

– Нет. Ты говорил, что есть много бедняг, которым не к кому обратиться и некуда податься. Почему бы не организовать для них убежище! У меня много денег. Я вполне потяну такой проект.

– Ты серьезно?

– Да! – с восторгом продолжила она. – Совершенно серьезно! Джейк, я могу это сделать. Я точно знаю. Нужно подыскать подходящее место. Какой-нибудь большой старый дом, где много комнат.

– Или большой старый монастырь, который бросили монахи, когда переехали в новое жилье на другом берегу залива.

– Ты серьезно?

– Естественно.

Его гнев остыл, и он светился улыбкой.

Она поняла, о каком месте он говорит, двухэтажном здании, окруженном с одной стороны яблоневым садом, стоящем вдали от дороги в пяти милях на восток от города, на крутом речном берегу.

– Он продается?

– Отец сказал, что он уже год, как выставлен на продажу.

– Мне нужно разрешение…

– Не стоит торопиться. Подумай, чем это может обернуться, прежде чем приступишь к делу, – предостерег ее он. – Там соберутся не только беременные девушки. Очаровательные молодые люди, наподобие ее дружка, тоже туда прибегут.

– Я с ними разберусь. Справилась же я с ним!

– Да уж, – усмехнулся он. – У него глаза из орбит вылезли, и он чуть штаны не намочил.

На этот раз она рассмеялась вместе с ним.

– Я немного вышла из себя.

– Тогда ты, может, все-таки не будешь спешить? Сначала обдумай детали, а потом примешь окончательное решение.

– Я никогда не боялась обязательств, Джейк.

Ее энтузиазм вдруг сменился напрасными сожалениями.

К этому времени парковка почти опустела. Сумерки сгущались. Ей вспомнилось, как они, бывало, уезжали куда-нибудь подальше и занимались любовью на заднем сиденье его джина. Их не волновало, что кто-то увидит.

– Что с тобой? – спросил он, вглядываясь в нее в полумраке. – Отчего потух свет в твоих глазах?

– Старые привидения. – Ее глаза встретились с его глазами. – И прохладно стало. Солнце село, и сразу похолодало.

Он наклонился вперед и запустил двигатель.

– Последнее легко исправить, а вот привидения… – покачал он головой. – Их лучше не беспокоить. Отпусти их и смотри в будущее.

– Как это сделать, Джейк?

– Прогони их. Вот так.

Она не была готова ни к поцелую, ни к острому желанию, охватившему ее. Она не была готова к тому, что с глухим стоном сдаст свои позиции, что оживет каждый дюйм ее кожи, все поры раскроются навстречу ему, как распускаются почки под щедрым апрельским солнцем.

В голове пронеслась только одна мысль, не очень логичная, ничто и никогда не сможет излечить ее от страсти к Джейку. Ее пронзила боль от осознания этой истины, по щекам потекли слезы.

– Прекрати, ты делаешь мне больно! – рыдала она, уворачиваясь от него.

Он отпрянул с непониманием на лице.

– Тебе больно? Салли, прости, я сделал это ненамеренно.

Смутившись от своего взрыва и от невозможности объяснить, что с ней происходит, она постаралась взять себя в руки.

– Ты все время это делаешь, – сказала она, когда вновь обрела дар речи. – Каждый раз, когда мы встречаемся, ты покидаешь меня и уносишь с собой еще одну частицу моей души. – Прижав к груди кулак, она перешла на шепот: – Я должна положить этому конец, иначе здесь ничего не останется. Ты заберешь последнее.

– А если я скажу, что не хочу уходить от тебя? – С непередаваемой нежностью он заключил в свои ладони ее лицо. – Что тогда? Ты разрешишь мне остаться?

– Нет, – сказала она, отворачиваясь и не давая искушению прочно обосноваться в душе. – Я тебе не верю. Как бы там ни было, ты не можешь быть готов к этому. Ты всего несколько месяцев назад овдовел.

Он вздохнул. От него веяло теплом.

– Мы опять вернулись к тому, с чего начали?

– Да, – решительно ответила она и, чтобы не смотреть на него, уставилась на машины, еще оставшиеся на парковке.

– Может, ты взглянешь на все по-другому, если я скажу, что мой брак перестал существовать много лет назад? Он продлился так долго исключительно из-за того, что большую часть времени я проводил вдали от дома. И даже наша постоянная разлука не смогла сделать его более или менее приемлемым. – Он взял ее за подбородок. – Посмотри на меня и послушай. Если ты ничему не веришь, может, это сможет тебя убедить. Я собирался развестись с Пенелопой, как только демобилизуюсь, и ей пришлось бы дать мне развод.

– Почему ты так в этом уверен?

– Потому что она тоже не была счастлива. – Он рассмеялся с горечью, в его смехе не было ни намека на радость. – Неужели ты думаешь, что я не подозревал, какую жизнь Пенелопа вела за моей спиной? Для чего мне тогда было нужно мучить тебя расспросами о ночи ее гибели? Только чтобы подтвердить свои подозрения.

– Каковы бы ни были грехи Пенелопы, смерти она не заслуживала.

– Я же не говорю, что она это заслужила. Просто она превратилась в инструмент саморазрушения, и я не могу больше зацикливаться на этом. Надо продолжать жить, Салли.

Он наклонился к ней, обнял ее. Проник рукой под жакет, провел по ее груди так искусно, что у нее дыхание перехватило.

– Помнишь, как у нас это было? – пробормотал он, прижимаясь своими губами к ее губам. – Как мы не пропускали ни одной возможности остаться наедине? Как я смешил тебя…

Она старалась сдержать дыхание, предательски участившееся под воздействием его чар.

– Мне больше не смешно с тобой. Ты меня пугаешь. Отчего ты стал таким черствым и безжалостным? Тебя нисколько не трогает смерть молодой женщины?

– Я слишком ценю жизнь, чтобы легко относиться к смерти, – ответил он. – Этому люди учатся на войне. И я не считаю, что только Пенелопа виновата в том, что наш брак оказался разрушен. В этом есть и моя вина.

– Ты ей изменял?

– Я не спал с другими женщинами, если ты об этом. Но если можно считать предательством то, что я женился на ней без любви, то да. Если душевная неверность то же самое, что физическая, – тоже да. Я не был ей верен.

– Зачем же ты женился на ней, если не любил?

– Потому что я позволил своей гордости стать между мной и женщиной, которую я действительно любил. Потому что не верил, что наступит день, когда у меня снова появится шанс.

Его рука скользнула с ее плеча к застежке жакета. Он расстегнул единственную пуговицу и начал гладить шелковую поверхность ее сорочки.

Его руки опускались все ниже по ее груди, ребрам, затем по плоскому животу к бедрам. Он осыпал ее лицо, шею, грудь быстрыми поцелуями. Она ощущала жар и влажность его губ, проникающие сквозь тонкую ткань, и была не в состоянии сдерживать себя.

– Остановись! – попросила она, запуская пальцы в его волосы и удивляясь, что намеренно суровое предостережение прозвучало как мольба.

– Хорошо, – сказал он, но не остановился.

– Джейк, я не шучу! Мы не должны делать это!

Он откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза и глубоко вздохнул.

– Знаю, знаю! Ты боишься, что нас увидят, а мы уже не подростки. Ты считаешь, что мне еще рано завязывать отношения с тобой. Пойдут разговоры, и так уже достаточно сплетен ходило. Но, Салли, я так скучал по тебе. Мне до боли хочется, чтобы ты снова была рядом. Черт возьми, наплевать на то, что с нами произошло, мне хочется начать все сначала. С тобой.

– Я тоже этого хочу, – всхлипывала она. Его горячие слова заставили ее признать свои подлинные чувства. – Но не тайком, как сейчас. Не прячась в темном углу парковочной площадки, чтобы заняться любовью. Я не хочу опасаться, что кто-нибудь опять будет подглядывать в окно, чтобы потом сплетничать о нас.

– Ты хочешь, чтобы мы устраивали свидания? Чтобы я заглянул к тебе в субботу вечером и пригласил тебя в театр или на ужин? Объявить всему миру, что мы снова вместе? Это единственное мое желание, если ты готова.

Она покачала головой.

– Нет, еще рано. Только когда я буду знать, что это не вызовет разговоров. Мне хочется, чтобы меня воспринимали как порядочную женщину, а не дрянную девчонку.

– Тогда что ты хочешь от меня? Еще на полгода оставить тебя в покое и делать вид, что тебя не существует? Дорогая, я уже пытался это делать – не получается.

– Я думаю, должен быть другой путь. Какой-нибудь компромисс.

– Чтобы мы были вместе, и никто не был в курсе? – Он помолчал с минуту, потом хлопнул себя по лбу. – Ну, конечно! Конечно, так можно! Поехали ко мне в мой новый дом.

Остаться там вдвоем, где никто не нажмет на тормоза и не помешает потерять голову от страсти?

– Ой, я не знаю! Я думаю…

– Подумай, прежде чем отказываться, я не буду на тебя давить или ставить требования, никаких условий. Только ты и я. Будем заново знакомиться друг с другом, отрезанные от всего мира. Разве мы не заслуживаем такой малости?

Боже, какой соблазн! Но следует ли ей соглашаться? Следует ли ей довериться своему сердцу, которое слышало только обещание в его голосе, или разуму, предупреждающему, что шанс восстановить прошлое очень хрупкий, и не стоит рисковать своим будущим?

– Никто никогда ничего не узнает, – уговаривал он. – Дом не видно с улицы. В гараже есть место для твоей машины. Мы устроим там секретное пристанище, где будем прятаться, это сделает период ожидания более сносным. – Он взял ее руку и поцеловал. – Салли, что скажешь?