Текст книги "Песня для любимой"

Автор книги: Кетрин Распберри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

9

Чемоданы были собраны, родные – поцелованы на прощание, и вот уже они стоят на эскалаторе в аэропорту и машут руками всем, кто пришел их проводить. Родителям, Бонни и Питу, которые со времен знакомства Кэрол и Майка успели основательно подрасти, Билли и Киту, Грегу, Дику и Бобу, приехавшим на новой машине Пампкинса, которую он купил взамен старой зеленой развалюхи, Салли Макхолланд и ее новому бойфренду, Тимоти Дакпулу и мистеру Шадоузу…

Майк обнимает Кэрол, а Джим-Джей – Нику. Взволнованные предстоящим пополнением семейства, будущие родители ни на минуту не захотели расставаться, и Ника летит вместе с любимым.

Брайан улетел несколькими днями раньше – дела позвали его в дорогу, и теперь эти четверо совершенно растерянно чувствуют себя в аэропорту. Никто из них не был здесь прежде, если не считать детских поездок с родителями, когда не особенно следишь за тем, куда тебя ведут, как сдают вещи в багаж и так далее.

– Майк, если принять во внимание профессии твоих родителей, ты должен был вырасти в аэропорту. Ну-ка, сориентируйся, к какому нам теперь выходу? – подначивает Ника.

– Нет, я вырос в кофре от гитары, – усмехнулся Майк. – Нам туда – видите табло?

Кэрол помнила день отъезда в мельчайших подробностях – какими были лица, как падал свет, что говорили люди вокруг… И что чувствовала их растерянная четверка. Что это будет? Крутой поворот в их судьбах или так, маленькое приключеньице? Они не знали. И пытались угадать, заглянуть в завтрашний день сквозь стекло, отделяющее зал аэропорта от летного поля.

Завтра, это случится уже завтра, шептала она про себя накануне, засыпая в последний раз в своей комнате, бывшей детской. Завтра случится то, о чем мы так долго мечтали и чего я так боюсь, если честно. Завтра может начаться новая жизнь.

Завтра уже сегодня, удивленно говорила себе Кэрол утром, недоуменным взглядом встречая точно такое же синее небо за окном, какое бывает обычно ранним летом… Неужели я уже лечу? – со смесью недоверия и восторга смотрела она в иллюминатор несколькими часами позже. А там, внизу, расстилались крошечные квадратики городов, зеленые заплаты лесов, узенькие ленточки рек, изредка накрываемые легкими крыльями белых облаков.

Майк сидел рядом и сжимал ее руку, ласково поглаживая пальцы. Ника и Джим-Джей, сидящие в соседнем ряду кресел, без умолку болтали, то милуясь, то пикируясь, как обычно. А Майк и Кэрол молчали – они понимали друг друга и без слов.

– Господи, нет-нет-нет! Только не говорите мне, что этот верзила – мой маленький Майк! Я не верю, я просто не верю! Отдайте мне сейчас же моего малыша!

У тетушки Тесси, бывшей няни Майка, была очень своеобразная манера выражать восторг, но в остальном она оказалась весьма милой и приветливой женщиной. Ее второй муж – Джозеф Смайли, которого она счастливо встретила после расставания с Брайаном Уно, души не чаял в жене и их двух ребятишках. Гостей он встретил не менее радушно, чем жена, и сразу же принялся расспрашивать об общих знакомых, которые приезжали к ним из Сайленсити навестить Тесси.

В их большой нью-йоркской квартире хватило места, чтобы разместить всех четверых. Накормив гостей обедом и дав им передохнуть с дороги, Тесси и Джо повезли их на экскурсию по городу, оставив малышей на попечение няни.

Джим-Джей, сделав страшные глаза, строго-настрого запретил Нике подниматься по лестнице на Статую Свободы, намекая на ее положение, несовместимое с тяжелыми физическими нагрузками, и увел невесту в кафе. А Майк и Кэрол вместе с супругами Смайли преодолели эту преграду и теперь стояли, любуясь панорамой города с высоты.

– У меня такое ощущение, что вся Америка у моих ног, – шепнула Кэрол на ухо Майку.

– А она и так скоро окажется у твоих ног, – ответил он. – Вот увидишь.

Два толстых босса, словно сошедших с антиимпериалистической карикатуры, коротко переглянулись и кивнули друг другу. Один из них с трудом наклонился к другому и что-то тихо сказал – его шея была так толста, что он не мог просто склонить голову, и ему пришлось, кряхтя, разворачиваться всем корпусом.

Затем он сделал знак своему ассистенту, который тут же вскочил и направился к музыкантам, переминавшимся с ноги на ногу на сцене в ожидании победы или приговора.

– Пожалуйста, пройдемте со мной.

Толстяки поднялись со своих мест и куда-то ушли вместе с Брайаном Уно. Майк и Джим-Джей отключили гитары, сложили их в кофры и вместе с Кэрол проследовали за ассистентом, недоумевая, как истолковать происходящее.

В конце концов, Джим-Джей, как самый непосредственный из них, не выдержал:

– Эй, приятель! Так как это понимать? Нас берут или нет, черт возьми?!

– В настоящее время господин Фукс и господин Граббенс обсуждают это с господином Уно. Вас пока просят подождать, а потом пригласят в переговорную. Если понадобится, – сдержанно ответил ассистент и подвел их к ряду мягких кресел перед внушительного вида дверью, обитой кожей. – Посидите здесь, пожалуйста.

– Ну и неудобно же здесь, – спустя пять минут ожидания проворчал Джим-Джей, нервно ерзая в наимягчайшем кресле. – Хорошо, что я уговорил Нику дома остаться.

– Зато если все получится, тебе будет комфортно даже на гвоздях, – пошутил Майк. – Ты их просто не заметишь.

Кэрол не помнила, много ли времени прошло – ей казалось, вечность, а на самом деле, может быть, и пять минут, – как дверь распахнулась и на пороге появился донельзя довольный Брайан Уно.

– Майк, Джим-Джей, зайдите-ка.

Кэрол нерешительно поднялась с кресла.

– А ты пока посиди, девочка, – махнул рукой Брайан.

– Как – посиди? Почему – посиди? – Майк, уже почти вошедший в кабинет, резко остановился.

– Давай скорей, нашел время, – прошипел Брайан и попытался подтолкнуть Майка ладонью в спину, но не тут-то было. Стройный на вид Майк все-таки никогда не слыл слабаком.

– Кэрол же тоже должна подписать контракт! – уточнил Майк.

Брайан обернулся к присутствующим в кабинете, сказал «Извините, господа! Минуточку, у нас тут небольшое недоразумение», вышел в коридор и плотно прикрыл за собой дверь.

– Да? Контракт? И с чего это ты взял? – прищурился он. – Контракт хотят предложить вам двоим – тебе и Петерсону. Причем здесь мисс Смит, позвольте осведомиться?

– Но она – наша барабанщица! И моя невеста, – вконец растерявшись, добавил Майк.

– Да? – саркастически переспросил Брайан. – И что? Давай теперь всех твоих тетушек сюда притащим, твоих соседей по поселку и твою любимую собачку заодно. Пусть они тоже пластинку выпустят! Хор из Гдетотамии имени Майка Стрейнджерса!

Кэрол опустилась обратно в кресло, бледная как полотно от разочарования и унижения, а Брайан продолжал, не обращая внимания на сжавшиеся кулаки и побелевшие губы Майка.

– Мальчик, пойми, детские бирюльки кончились и начинается взрослая игра. У нее свои правила. Здесь не школьная самодеятельность и никто не позволит тебе капризничать: это наша барабанщица, а это не наша барабанщица.

– Но вы же сами сказали, чтобы мы приезжали втроем, – упавшим голосом просипел вконец раздавленный Майк.

– Да, правильно, сказал. – Брайан сцепил руки на животе и покрутил большими пальцами. – Мне надо было, чтобы мой протеже выступил достойно. Я, согласись, тоже несколько заинтересован в этом контракте. Я же видел – все видели, какими глазами ты смотришь на свою красотку, когда поешь. Это добавляет шарма твоему выступлению. Вот и вози ее везде с собой. Сажай в первый ряд и пой для нее. А за барабанами будет сидеть другой человек, профессиональный ударник, нечего ей делать за барабанами. Или вообще заменим ударника драм-машинкой. Все, кончай дурить, я вам расскажу условия контракта, и идите, подписывайте бумаги.

– Никуда я без Кэрол не пойду, – решительно мотнул головой Майк. – Это наш проект, мы вместе делали то, что сделали, и, если она не будет участником группы, я тоже не буду.

– Майк, не надо! – воскликнула Кэрол. – Иди, не совершай ошибки!

– А твоя девушка поумнее тебя будет, – проворчал Брайан. – Идешь?

Майк отрицательно покачал головой.

– Значит, так, – зло прищурив глаза, подытожил Брайан. – У тебя двадцать четыре часа на раздумье. Сейчас шесть… Или ты перестаешь играть в детский сад и приходишь, или можешь забыть о профессиональной сцене. И не забывай про Петерсона, если ты заупрямишься, мы его, может, и пристроим куда, но на гораздо менее выгодных условиях.

– А я что, хуже всех? Если вы ребят не возьмете, я тоже отказываюсь! – воскликнул Джим-Джей.

– Джимми, ну ты-то куда! Тебе семью кормить, – простонала Кэрол, готовая провалиться сквозь землю. Из-за ее бездарности у ее близких людей, ее любимого и ее друга, рушилась карьера, к которой они так долго шли – практически с детства!

– Ладно, идите, думайте, – раздраженно махнул рукой Брайан. – Двадцать четыре часа. Время пошло!

Напрасно Кэрол весь остаток дня и половину ночи уговаривала Майка изменить свое решение. Он был непреклонен: нет – значит нет. Или втроем, или никто.

– Ну почему, почему? – в сотый раз переспрашивала она. – Ведь ты же – талант, а я так… Уно прав – школьная самодеятельность.

– Это будет непорядочно по отношению к тебе, – неизменно отвечал Майк. – Ведь он сначала позвал нас троих! Мы найдем продюсера, который возьмет нас всех. Или дожмем завтра на студии Фукса и Граббенса. Они не захотят нас терять и возьмут все трио.

Но Кэрол прекрасно понимала, что это не так. Майк, ее ласковый, красивый, талантливый и вообще замечательный Майк не мог не иметь хотя бы одного недостатка. И такой недостаток был. Если он уперся, он действовал так, как решил, даже если это было крайне нелогично, неэффективно и попросту глупо. И сейчас был как раз подобный случай.

Ника и Тесси до поры до времени пребывали в неведении относительно разговора на студии. Ребята сказали им, что все должно решиться завтра, и ходили с задумчивыми лицами, то и дело уединяясь, чтобы в очередной раз обсудить проблему.

– Хватит вам переживать, – заявила с утра Тесси. – Чему быть, того не миновать. Давайте-ка развеемся. Я хочу погулять с детьми и заодно прошвырнуться по магазинам. Кто со мной?

– Мне бы хотелось посмотреть что-нибудь из одежды для будущих мам, – сообщила Ника. – Тесси, вы знаете подходящий магазин?

– О да, конечно, – расплылась в улыбке Тесси. – Я там брала свой любимый комбинезон, в котором проходила всю вторую беременность.

– Тогда мы пойдем собираться, – заявила Ника, проигнорировав закаченные глаза Джим-Джея, который не любил ходить по магазинам ничуть не меньше, чем большинство других мужчин.

– А вы с нами? – Тесси обернулась к Майку и Кэрол.

– Я – нет, – слабо улыбнулась в ответ Кэрол. – Что-то голова разболелась, пойду полежу немного. А Майк пусть прогуляется… Иди, милый, развеешься немного…

– Вот еще. Я без тебя никуда не пойду, – возразил Майк.

– Иди, заодно зайди в аптеку, пожалуйста, посмотри мне что-нибудь от головной боли.

– У меня есть аспирин, – встряла Тесси. – Дать таблеточку?

– Нет, спасибо, – помотала головой Кэрол. – Мне аспирин не помогает. Майк, пожалуйста, сходи и купи чего-нибудь другого. Расспроси, как следует аптекаршу, что помогает при легких мигренях.

– Хорошо, я мигом, – кивнул Майк.

– Нет, не нужно торопиться. Это не такая уж нестерпимая боль. Спокойно прогуляйся и возвращайся вместе со всеми. Мне просто надо отлежаться, – пояснила она, подошла и нежно поцеловала Майка. – Я люблю тебя, – шепнула она.

– И я тебя люблю, – ободряюще улыбнулся Майк. – Полежи, отдохни. Ты просто переволновалась. Не скучай, мы быстро…

Она представляла, сколько времени требуется женщине, чтоб выбрать себе одежду, и понимала, что «быстро» не получится. И все же следовало поспешить. Как только двери за всей честной компанией закрылись, Кэрол опрометью бросилась в комнату – собирать чемоданы.

Всю ночь она терзала себя мыслью о том, что стала препоной на гладком пути Майка. Сколько лет он шел к этому контракту, усердно играя гаммы, не выпуская гитары из рук, сочиняя песню за песней, собирая один состав музыкантов задругам, играя по вечерам в клубе и грезя о лучшей жизни…

А Джим-Джей? Он тоже много работал над собой, совершенствуя мастерство и даже во сне напевая новые интересные гитарные ходы. Неужели она теперь подведет своего лучшего друга, которого помнит с детства? Они оба – и Джим-Джей, и Майк – уже видели себя на Большой Рок-сцене, они уже занесли ногу, чтобы сделать шаг… Но внезапно остановились, обнаружив, что она выпала из их связки. И теперь они не хотят покорять музыкальный Эверест, чтобы не бросать обессилевшего товарища.

Глупо с их стороны? Да, считала Кэрол. Но благородно, считали они сами. Она не хотела сыграть подобной роли в их судьбе. И с горечью поняла, что тогда ей придется спрыгнуть с этой скалы.

– Прощай, Майки, – шептала Кэрол сквозь рыдания, захлопывая чемодан и выбегая из спальни. – Прощай, любимый…

Она схватила блокнот для записей, лежавший рядом с телефоном в холле, взяла ручку и размашисто написала:

«Майки, любимый, милый мой, прощай. Я не имею права ломать тебе жизнь. Ты долго шел к тому, чтобы достичь успеха, и теперь я – только помеха на твоем пути. Я люблю тебя, но должна уехать. Умоляю тебя, не делай глупостей. Иди к Брайану и подписывай контракт. Ты должен стать звездой, потому что ты – прирожденная звезда. Не дутый кумир на один час, раскрученный с помощью больших денег, а настоящий талант, место которого – на музыкальном небосклоне.

Ты не успеешь меня догнать, зато успеешь до 18 часов на «Эс-Эс-Пи-Ар». Я желаю вам с Джим-Джеем успеха и счастья, и пусть у них с Никой будет счастливая семья. За меня не волнуйся, у меня есть профессия и я не пропаду. Целую и обнимаю тебя нежно. Прощай! Твоя Кэрол».

Она положила записку на видное место, выбежала из дома и взмахнула рукой, ловя такси. Тело ее содрогалось от рыданий, а по щекам текли ручьи слез.

Майк и Джим-Джей обежали весь аэропорт, но Кэрол нигде не было. В справочной им отказались сообщать, летела ли каким-нибудь рейсом мисс Смит, потому что эта информация оказалась конфиденциальной и выдавалась только полиции и спецслужбам. Вымотавшиеся и грустные, они сели рядом на скамейке в зале вылета.

– Что же делать? – опустив голову, тихо спросил Майк. – Она могла уехать поездом или вообще отправиться путешествовать автостопом. Где теперь ее искать? Какой же я идиот… Если бы я знал, что Кэрол настолькопереживает, что мы отказались из-за нее от контракта… И почему я ничего не почувствовал? Дурак! Как же я не понял, что она прощалась со мной?

Помолчав, он добавил:

– Только бы с ней ничего не случилось. Слушай! А может, она просто решила нас напугать? Сидит где-нибудь в кафе со своим чемоданом и ждет, что мы пойдем и подпишем с Брайаном все бумаги, раз уж так получилось, а вечером вернется и скажет: «Привет! Здорово я вас разыграла»?

Но Кэрол сгоряча даже не подумала о таком варианте. Она летела в Вашингтон, направив остановившийся взгляд в иллюминатор. Впереди ее ждала работа в столичном концертном агентстве, переезд в Лос-Анджелес, успех, знакомство со звездами первой величины, домик с балконом, фонтаном и розовым садом… И одиночество.

Кольцо, подаренное Майком на день рождения и в честь их помолвки, она так и не решилась снять. Только оно да еще привычная боль в сердце теперь напоминали о ее большой любви, полной светлых надежд.

– Знаешь, Майк, – подумав, сказал Джим-Джей. – Пойдем-ка к Брайану. Скоро шесть. Раз она так хотела… Жертва Кэрол не должна оказаться напрасной.

Кэрол замолчала и промокнула платочком уголки глаз, мокрых от слез. Мадлен ревела не стесняясь, что, впрочем, не мешало ей продолжать делать пометки в своем блокноте.

– Какая печальная история! – воскликнула она, выключая диктофон. – Печальная и чудесная одновременно! Кэрол, ты – современная героиня! Девушка жертвует своим счастьем ради любимого! Рок-звезда обязан своим восхождением потерянной невесте! – Тут она заметила, что говорит заголовками завтрашней газеты, и осеклась. – Ну и ну…

– Вы только посмотрите, кто тут рыдает над чашкой кофе! Кэрол, луковый суп был слишком переперченным? – послышался веселый голос.

Кэрол обернулась и встретилась взглядом с Грегори Пампкинсом, который разглядывал ее с радостным удивлением.

– Ой, Грег! – воскликнула она. – Привет…

– Здравствуй, – кивнул Грег. Мадлен поспешно высморкалась и с интересом взглянула на нового собеседника Кэрол. – А ты все хорошеешь, – добавил он. – Давненько тебя не видел…

– Да и я давненько не видела никого из наших, – призналась Кэрол. – Только сегодня приехала в Сайленсити, у нас в колледже встреча выпускников. Дай, думаю, слетаю, вспомню, как все было… Разве ж я могла не зайти в «Енота»? Только вот никого из клубных знакомых не видать, ты – первый. Неужели сюда никто из «стариков» больше не ходит? Официанты другие, Робби на входе нет…

– Робби теперь – начальник службы охраны, ему на входе делать нечего, – ухмыльнулся Грег. – У него свой кабинет. А «старички» все – у Дака в кабинете. Ты что, ничего не знаешь?

– Нет, – насторожилась Кэрол. – А что случилось?

– Да так, приятная неожиданность. Пойдем со мной, тебя там будут рады увидеть.

…Майк выложился во время этого концерта как мог. Он всегда работал так – на полную катушку. Он мог не быть в восторге от поведения своих фанатов, но он уважал своего слушателя. И теперь сидел после концерта в своей гримерной, обессиленный и мокрый как мышь.

За дверью слышалась перебранка – опять парочка предприимчивых девчонок ухитрилась проникнуть в служебный коридор и пыталась уговорить или подкупить охранника, стоящего у входа в гримерную. Охранник не сдавался, и девчонки от уговоров перешли к ругани и вполне откровенным выражениям. Секьюрити решил вызвать полицию.

Майк вздохнул, поднялся и поплелся к дверям.

– В чем дело, Алекс? – поинтересовался он, прочитав имя охранника на бейджике у того на груди.

Девчонки при виде кумира заахали и замахали блокнотиками.

– Да вот барышни порядок нарушают, – отчитался Алекс.

– Девушки, давайте договоримся. По автографу, и вы слушаетесь охрану. О'кей?

Спася поклонниц от полиции, Алекс направился в душ и едва успел растереться полотенцем, как услышал недовольные голоса Джим-Джея Петерсона и Джастина Уиткинсона, барабанщика, доносящиеся от двери в смежную гримерку.

– Майки, тебе что принесли – пиво или минералку? – крикнул Джастин.

– Минералку, как и заказывал, – ответил Майк, выходя из душа в махровом халате.

– Ну вот. А мы заказывали пиво «Ред буллз», а нам тоже принесли минералку – «Ред вудз». Надо будет сказать, пусть уволят своего администратора, – пробурчал злой от усталости Джастин.

– Джаст, just a moment! Подожди минуточку, у тебя что, начинается звездная болезнь? – Майк прищурился и шутливо приложил руку ко лбу коллеги, словно проверяя температуру. – Кстати, а что ты еще заказал в своем райдере?

– Черное шелковое постельное белье, – с улыбкой процитировал по памяти Джим-Джей, приобнимая Джастина за плечи и ероша ему волосы. – Несколько холодных жареных цыплят в номер, на случай, если ночью проснется аппетит. Три бутылки «Вдовы Клико» на случай, если… Хм… Ну ладно, промолчу…

Друзья расхохотались.

– Ладно, пойдем к нам, посидим немного, – предложил Джим-Джей. – За пивом и так можно кого-нибудь сгонять, не обнищаем. Еще этот поход в ресторан с организаторами… Опять до утра гудеть, а утром вместо экскурсии по городу спать в автобусе. Они не думают о том, что вечером у нас, между прочим, второй концерт.

– Да, я бы лучше на свежую голову город посмотрел, – согласился Майк. – Все-таки не каждый день бываешь в Лос-Анджелесе. Они очень обидятся, если мы не пойдем?

– Брайан сказал, надо, – возразил Джастин. – Не пойдем – буянить будет: «Я вам продюсер или нянька? Вы мне весь пиар рушите…»

– Надоел мне диктат нашего Брайана, – признался Майк. – Кончится контракт – станем свободными птицами…

– Эй, народ, вот ваше пиво! – крикнул из соседней гримерки Крис, басист.

Троица протиснулась в дверь и увидела весьма миловидную и очень расстроенную девушку, которая давала указания работнику концертного зала в форменной футболке:

– Вот сюда, пожалуйста, поставьте…

Детина принес несколько упаковок с пивом, заказанных Джастином, Джим-Джеем и Крисом, и удалился, а девушка принялась объяснять:

– Извините, пожалуйста, я только что обнаружила ошибку. Я здесь работаю совсем недавно, к тому же нашей Кэрол, администратора, сейчас нет, а она обычно все перепроверяет, и мне приходится ее замещать…

Кэрол… Какое родное имя. И какое далекое. Майк тихо вздохнул.

Он посмотрел на вконец расстроенную девушку – незадачливого администратора, которая представилась как Мэри Чейнджер, и примирительно сказал:

– Не переживайте, со всяким бывает. Кто из нас не ошибается? Я тоже иногда во время песни путаю слова.

Глаза Мэри от удивления стали круглыми, как две монетки. Майкл Стрейнджерс, рок-звезда, знаменитость, утешает ее вместо того, чтобы устроить скандал, кидать в стены принесенные по ошибке бутылки с минеральной водой, бранить последними словами?

Мисс Чейнджер действительно работала здесь совсем недавно и наслушалась ужасных историй о телевизорах, выброшенных знаменитостями из окон гостиничных номеров, о гитарах, которые рокеры имеют обыкновение разбивать на куски по семь раз на дню, о невероятных фокусах и капризах. И теперь встретиться с приличными людьми оказалось для нее приятной неожиданностью.

– Конечно, следовало бы пожаловаться вашему начальству, – начал Джастин и тут же осекся под тяжелыми взглядами друзей. – Но ладно. Действительно, с кем не бывает, – исправился он.

– О нет, пожалуйста, не надо начальству, – испугалась Мэри. – Со мной-то ладно, но тогда получится, что я так ужасно подвела Кэри! Ее и без того не хотели отпускать, но ей срочно понадобилось улететь к себе в Сайленсити…

Майк и Джим-Джей вздрогнули и переглянулись. Крис и Джастин так и не поняли, почему перехватило дыхание у их товарищей, и стояли, переводя взгляд с одного на другого, пытаясь понять, в чем дело. Джим-Джей так резко вдохнул воздух, что закашлялся, а Майк медленно повернулся к Мэри и тихо спросил:

– Как ее фамилия?

– Кого? Моей начальницы? – упавшим голосом уточнила Мэри, мысленно прощаясь с рабочим местом.

– Да нет же – Кэрол. Как фамилия Кэрол?

– Смит, Кэрол Смит. – Мэри никак не могла понять, куда они клонят. – Вы хотите пожаловаться на Кэрол?

– Мэри, милая, забудьте об этом досадном недоразумении, – простонал Майк. – Мы ни на кого не будем жаловаться. Мы ничего не скажем вашему начальству. Мы вообще ничего уже не помним. Минералка – какая минералка? Джим-Джей, ты что-нибудь слышал про минералку?

– Не-ет, – изумленно протянул Джим-Джей. – Ты о чем? Мы просили пиво – нам принесли пиво. Спасибо девушке Мэри, все просто замечательно.

– А ты, Джастин? Крис? – Майк пробежал глазами по лицам барабанщика и басиста. – У вас есть претензии?

Парни отрицательно покачали головами.

– Вот видите, мисс Чейнджер… Мэри, мы не будем больше об этом говорить, только, ради всего святого, расскажите, зачем Кэрол Смит поехала в Сайленсити, надолго ли, где она остановится, где она вообще живет и вообще все, что о ней знаете. О'кей?

– О'кей, – недоуменно кивнула Мэри. – Только я, извините, никак не пойму, зачем вам Кэрол?

– Люблю я ее, – устало выдохнул Майк, опускаясь в кресло. – Понимаете? Люблю.

Кэрол извинилась перед Мадлен, которая хотела было увязаться за ней, и вместе с Грегом пошла по коридору, ведущему в служебные помещения, перекрашенному за это время в другой цвет, но все равно знакомому до боли.

Перед дверью в кабинет Тимоти Дакпула, директора клуба, она на секунду остановилась, чувствуя, что сердце бешено заколотилось от волнения. Кого она там увидит? Какие воспоминания нахлынут на нее, беглянку, при встрече с этими людьми?

Грег распахнул дверь, пропуская Кэрол вперед и входя следом за ней со словами:

– Посмотрите, кого я вам привел!

Кэрол обвела взглядом присутствующих.

Хозяин кабинета, Дак, за это время успел немного поседеть, но оставался таким же крепким и жизнелюбивым мужчиной. Он все так же добродушно ухмылялся в усы, покуривая свою трубочку, как и в тот день, когда Кэрол впервые увидала его в образе капитана «Титаника» на вечеринке в честь Хеллоуина.

Бобби облысел и растолстел, зато выглядел теперь более умиротворенным и довольным жизнью. На его пальце блестело обручальное кольцо.

Дик, как прежде худой, словно саранча, отпустил бороду и усы, не иначе как в подражание Даку, и Кэрол вообще его вряд ли узнала бы на улице, если бы встретила отдельно от остальной честной компании.

Зато четвертого человека в комнате она узнала бы даже с закрытыми глазами и сидя спиной. Не важно, что половину его лица скрывали громадные черные очки, а низко на лоб была надвинута кожаная ковбойская шляпа.

– Майк, – прошептала Кэрол, забыв поздороваться со всеми остальными. – Майк!

Да, это был он, и он был великолепен. Все та же осанка и то же спортивное, подтянутое тело. Все те же золотые локоны, крупными кольцами струящиеся из-под шляпы… Майк медленно стащил с лица очки, и знакомый пронзительно-нежный взгляд этих упоительно голубых глаз заставил ее затрепетать.

– Здравствуй, Кэрол, – улыбнулся он. – Извини за вид. – Он шутливо сдвинул шляпу со лба указательным пальцем, словно дулом верного кольта. – Приходится соблюдать конспирацию на случай, если заглянет кто-нибудь из персонала. Я же здесь инкогнито…

Он говорил так, словно совершенно не был удивлен их неожиданной встречей, отметила Кэрол. Или ему просто уже все равно? Они столько лет не виделись… Наверное, Майк совсем не вспоминал ее все это время, да и простил ли он ее за тот внезапный отъезд?

– Майк, – снова выдохнула она, но уже другим голосом. Упавшим. Разочарованным. Она так и не смогла разлюбить его… А он говорит так, словно повстречал соседку по подъезду и извиняется за то, что вышел за газетой в тапочках. Хотя у него, конечно, особняк, какая там соседка…

– Эй, ребята, мы вам не мешаем? – хохотнул Дак. – Здравствуй, Кэрол, проходи, ты великолепно выглядишь.

– Ой, здравствуйте, – спохватилась Кэрол, – Как я рада вас всех видеть!

Она расположилась на предложенном стуле, стараясь подавить досаду и вести себя как ни в чем не бывало.

– Хорошо, что ты к нам заглянула, – вставил Боб, из уважения к даме застегивая пуговицу рубашки на объемистом животике. – А то мы уж гадали, не решишь ли ты улететь обратно в свой Лос-Анджелес прямо со встречи выпускников. Хотя вроде бы ты собиралась погостить здесь недельку…

Глаза Кэрол стали круглыми от удивления.

– Откуда вы знаете?

– А ты думаешь, старых друзей не интересует, как ты живешь? – фыркнул в новообретенные усы тощий Дик. – Особенно некоторых из старых друзей… – Он покосился в сторону Майка.

Кэрол непонимающе уставилась на бывшего жениха и тут же закашлялась, вдохнув непривычный для себя запах трубочного табака, любимого Даком.

– Проводить тебя на свежий воздух? – воспользовался возможностью отделиться от компании Майк.

– Да, пожалуйста, – кивнула Кэрол. – Если не боишься за свою маскировку.

– Нет проблем. – Майк снова надел солнечные очки, предложил Кэрол руку, и они вышли во внутренний двор, где по-прежнему радовал глаз крошечный скверик у фонтана.

Они сели рядом на скамейку, как в старые добрые времена, хором начали: «Знаешь, я…» и расхохотались. Тут у Майка зазвонил сотовый телефон.

– Да… Да, я ее нашел. – Отвечая невидимому собеседнику, он улыбнулся Кэрол, снял темные очки и принялся задумчиво грызть дужку. – Конечно, не зря… Да выплачу я им их неустойку, успокойся… Не «сорванный тур», а перенесенный концерт… Отыграю, да… Завтра буду в Чикаго, как обещал. Ага, безответственно… Угу, абсолютно непрофессионально… Брайан, кончай, мы с тобой об этом уже говорили… Буду я завтра, буду. Все, пока.

– Майк, у тебя же концерты в Лос-Анджелесе двадцать седьмого и двадцать восьмого… Ну да, вчера и сегодня! – спохватилась Кэрол. – Точно, как я забыла, по всему городу афиши висят. Совсем закрутилась, мы только-только Мика Джаггера проводили.

– «Забыла», – передразнил Майк. – То-то ты сбежала в Сайленсити…

Кэрол отвела глаза.

– Так почему ты не в Лос-Анджелесе, Майк? – тихо спросила она.

– Мне там не понравилось, – усмехнулся он. – Там не оказалось самого главного.

– Чего же? – Она медленно повернулась к нему и взглянула в глаза.

– Тебя, – ответил Майк и притянул Кэрол к себе.