Текст книги "Река ветра"

Автор книги: Кэтрин Ласки

Глава III
Прозрение миссис Плитивер
Но кое-кому слова были не нужны

Вопреки закрепившейся за рептилиями репутации тупоумных, недоразвитых и примитивных существ, всем известно, что слепые домашние змеи Великого Древа (как и все прочие слепые змеи, работающие прислугой в совиных дуплах) обладают превосходной чувствительностью. Можно предположить, что утрата зрения невероятно усилила все прочие змеиные чувства, обострив их до кинжальной отточенности. Миссис Плитивер, домашняя змея, служившая Сорену с момента его появления на свет, не была исключением. Более того, среди всех слепых змей Великого Древа она отличалась наиболее тонким настроем чувств.

Когда бледно-лиловый свет начал заполнять обеденный зал и слепые змеи чередой вползли внутрь, неся на спинах вечернюю еду – ореховые скорлупки с молочниковым чаем и поджаренные тушки поздних зимних мышей, лишенные костей и нафаршированные сушеными гусеницами, – миссис Плитивер мгновенно почувствовала непривычное волнение своей стаи. Она с давних пор служила столом Лучшему в мире клюву, поэтому сразу поняла, что тут дело нечисто. Первым делом миссис Плитивер напрягла мышцы в неглубоких выемках, оставшихся на месте отсутствующих глаз, и сокращала их до тех пор, пока не добилась еле заметного мерцания в сознании. Согласно исследованиям Отулиссы, специально изучавшей физиологию слепых змей, именно эти мышцы, оплетавшие железы, были главным источником тончайшего восприятия домашних рептилий. Отулисса даже написала целый трактат, направленный против смешения слепых змей с другими рептилиями, которых принято считать животными с «примитивным устройством».

Совы еще не успели как следует рассесться вокруг миссис Плитивер, а она уже почувствовала, что они совсем недавно получили некое послание «оттуда», как она называла про себя это место. Миссис Плитивер прекрасно помнила ту ночь, когда совсем еще юные члены стаи впервые вернулись оттуда: они принесли с собой запах сырого мха и минеральный привкус камня – камня, который никогда не высыхает и не нагревается лучами солнца. С тех пор стая несколько раз посещала это место и каждый раз возвращалась оттуда, пропахшая мхом и вечносырым камнем.

Это был первый вывод. Затем миссис Плитивер вспомнила, что чуть раньше, когда она заползала в дупло к Отулиссе, она почувствовала тот же самый запах, отчетливо различимый даже сквозь жар огня, ярко пылавшего в жаровне. Значит, оттуда было получено какое-то послание, возможно, письмо. Или кто-то недавно вернулся из этого места. Так или иначе, запах был очень стойким.

Надо сказать, что в совином мире было немало странных мест – от вулканических земель Далеко-Далеко до глетчеров Северных королевств. Но в этом месте не было ни льда, ни огня. Миссис Плитивер подозревала, что в нем есть нечто еще более красноречивое, чем запах. И это что-то было похоже на затихающие вибрации монотонного гула, которые миссис Плитивер уловила, когда вползла сегодня в дупло Отулиссы с чашечкой молочникового чая. То место было словно пропитано, окрашено чем-то, чего миссис Плитивер не знала или не вполне понимала. Возможно, это имело какое-то отношение к Другим? Может быть, это было сродни той едва уловимой чужой вибрации, которую мадам Плитивер всегда ощущала вблизи безделушек, приносимых на остров торговкой Мэгз? Погрузившись в свои размышления, миссис Плитивер почти не обращала внимания на глупую болтовню за столом, поскольку сразу смекнула, что все эти невинные разговоры были лишь прикрытием для того, о чем совам по-настоящему хотелось поговорить. Именно этот подавленный разговор был главным источником того неожиданного возбуждения, которое она с самого начала чувствовала за столом. Сомнений не было – эти совы что-то задумали!

– Фасонисто. Я вам прямо говорю: наша кухня становится чересчур фасонистой, – гудел Сумрак. – Фаршированные мыши, виданное ли дело! С каких это пор мышей принялись фаршировать, а косточки вытаскивать и выкладывать отдельно, полив медовым соусом?

– Совершенно с тобой согласен, – кивнул Копуша. – Могу себе представить, что сказал бы Эзилриб, если бы увидел эти модные штучки.

– Ох, да он немедленно запретил бы их! – подала голос Отулисса. – Помните, как он заставлял нас есть сырое мясо перед каждым вылетом с клювом всепогодников или угленосов?

– Что значит «заставлял»? – запротестовал Сорен. – Я до сих пор так поступаю! – Дело в том, что Сорен с недавних пор возглавлял клюв всепогодников и угленосов.

– Вот то-то, и нам надо разжиться сырой мышатиной, если мы хотим лететь в это… – начал было Сумрак, но вдруг резко замолчал, потому что Отулисса изо всех сил пнула его по лапе и прошипела:

– Глаукс великий, до чего же ты несдержанный!

– Несдержанный – это мое второе имя! – как ни в чем не бывало воскликнул Сумрак.

Но колебания, вызванные пинком Отулиссы, уже заронили искры, с ослепительной ясностью озарившие так называемый примитивный разум рептилии по имени миссис Плитивер. «Все ясно!»

– Я хочу лететь с вами, Сорен, – с присущей ей прямотой заявила миссис Плитивер.

Сорен был совершенно ошеломлен. Миссис Плитивер кольцами обвилась вокруг опустевшей жердочки, временно покинутой тремя Бэшками.

– Я уже давно знаю о том месте, – как ни в чем не бывало продолжала слепая змея.

Он даже не сразу понял, о каком месте идет речь.

– Я говорю о месте, поросшем сырым мхом, где камни всегда покрыты влагой и где постоянно слышен рокочущий грохот… воды. И еще мне кажется, что там должен быть туман. Да-да, туман, который вы приносите на своих перьях, когда возвращаетесь оттуда. Туман, пропахший ароматом сырого мха.

Сорен ошарашенно потряс головой.

– Вы все знали… Но как… Откуда вы узнали, миссис Плитивер?

– Ах, Сорен! – Она соскользнула с насеста и свернулась в аккуратное колечко на полу дупла. Незрячие впадинки на месте несуществующих глаз пристально уставились на Сорена. – Ах, Сорен, Сорен… Неужели ты настолько наивен, что до сих пор спрашиваешь, как и откуда? Я жила в твоей семье до твоего рождения, я была с тобой все это время, за исключением того злосчастного периода. – Под «злосчастным периодом» миссис Плитивер подразумевала то ужасное время, когда еще не оперившийся Сорен был похищен бандой сов из Сант-Эголиуса, рыскавших по лесам Пяти царств в поисках птенцов, выпавших из своих гнезд. Правда, Сорен не выпадал из дупла, а был выброшен оттуда собственным старшим братом Клуддом. Миссис Плитивер всегда называла похищение Сорена и его заточение в каньонах Сант-Эголиуса «тем злосчастным периодом». Она вообще была очень сдержанна в формулировках.

– Ну да, – негромко вздохнул Сорен. – Это очень глупо с моей стороны.

– Нет, не глупо, Сорен, – прошипела миссис Пи. – Ты просто не хочешь брать меня с собой.

– Нет, не в этом дело! Вы отлично знаете, что я без труда донесу вас куда угодно. Мы можем меняться и нести вас по очереди.

– Так в чем же дело? – спросила миссис Плитивер.

– Скажите честно, почему вы хотите лететь с нами? «Хороший вопрос… – подумала миссис Плитивер. – Тут нужно применить тонкую дипломатию!»

– Видишь ли, Сорен, я просто подумала, что если буду сопровождать вас в это место туманов…

– Это место называется Дворец туманов, но вы почти угадали, – с плохо скрытым изумлением перебил ее Сорен. «Все равно не могу понять, как она обо всем догадалась!»

– Да-да, во Дворец туманов… Я подумала, что смогу помочь вам расшифровать найденные фрагменты документов.

У Сорена отвалился клюв. Теперь он уже при всем желании не мог бы скрыть своего изумления. А миссис Плитивер, вполне довольная произведенным эффектом, продолжала:

– Я могу почувствовать, что собой представляет это новое царство, этот далекий край. Кстати, как вы его называете?

– Вы и о шестом царстве знаете?

– Ну конечно, милый. Окончательно я обо всем догадалась, когда Отулисса пнула Сумрака за ужином. Слишком сильные вибрации, если ты понимаешь, о чем я. Я даже испугалась, что могу упасть. Хотя нам, змеям, это сделать довольно затруднительно. Уверена, тебе доводилось слышать выражение «тише воды, ниже змеи»? – Сорен только глазами поморгал. – Но я отвлеклась, Сорен. Короче говоря, если после посещения Дворца туманов вы надумаете отправиться в это шестое царство…

– Хотите сказать, будто вам не известно, что мы задумали? – с наигранным изумлением переспросил Сорен.

– Ах, милый, не стоит быть таким язвительным, тебе это совсем не идет, – мягко упрекнула его миссис Плитивер.

– Простите, – мгновенно смутился Сорен.

– Так вот, как я уже сказала, мне кажется, что если вы отправитесь во Дворец туманов, а затем в…

– Куда затем? – перебил Сорен.

– Даже не знаю, как это назвать. «Шестое царство» почему-то не кажется мне подходящим названием, – миссис Плитивер наморщила пространство между пустыми ямками глазниц. – Наверное, лучше оставить его безымянным. Как Безымянное море. – Внезапно она громко ахнула. – Ах, ну конечно же! Как я сразу не догадалась? Безымянное море – вы хотите перелететь его!

– Миссис Плитивер, – сказал Сорен, потрясенно качая головой. – Вы просто великолепны!

– Нет-нет, что ты, вовсе нет. Я просто хочу полететь с вами вместе и… – Она замолчала, а потом слегка покачала головой из стороны в сторону, словно обдумывая про себя очередную мысль, прежде чем высказать ее слух. – Понимаешь, Сорен, я думаю, что смогу оказаться вам полезна. Подумай сам, ведь вы летите в совершенно новый для себя мир. Если там есть совы, то это совсем другие совы, с абсолютно иной чувствительностью… – Дождавшись, когда отзвучит последнее слово, миссис Плитивер вытянулась вверх. Затем, зацепившись за нижнюю жердочку, она сплелась в причудливую фигуру, представлявшую собой нечто среднее между вопросительным и восклицательным знаком. Надо сказать, что миссис Плитивер была непревзойденным мастером телесной пунктуации и всегда использовала ее в рассуждениях.

Сорен знал, что она права. Миссис Плитивер ни разу не назвала сов глупыми созданиями или тупоголовыми существами, однако изящно намекнула на преимущества, которые ее редкая чувствительность может дать им в этом предприятии.

– Хорошо. Но сначала я должен обсудить это с остальными.

– Конечно, милый, конечно.

– Миссис Плитивер? Шутишь? Или спятил? – прямо спросил Сумрак.

– Она обо всем знает? – ахнула Отулисса, не скрывая своего смятения.

– Она сказала, – ответил Сорен, – что окончательно ей все стало ясно, когда ты пнула Сумрака.

– Вот видишь, Отулисса! – мгновенно оживился Сумрак. – Все из-за тебя! Нечего было меня пинать.

– Да если бы я этого не сделала, ты бы выложил все прямо перед всей столовой! – огрызнулась Отулисса.

– Перестаньте спорить! – воскликнул Корин. Порой члены стаи, бывшие намного старше и предположительно, мудрее его, казались королю стайкой вздорных школьников. Корин повернулся к Копуше: – Я хочу выслушать твое мнение.

Копуша зажмурился и долго сидел так, не говоря ни слова. Потом сказал:

– Я разделил бы проблему на два отдельных вопроса. Первый: стоит ли брать миссис Плитивер во Дворец туманов? И второй: если мы решим отправиться дальше, то полетит ли она с нами в Серединное царство, как бы оно на самом деле ни называлось?

– Я ничего не имею против того, чтобы взять ее во Дворец туманов, но в Серединное царство? – неуверенно пробормотала Гильфи и поскребла голову миниатюрным коготком. Затем еще немного подумала и уклончиво пробормотала: – То есть, мне кажется, это было бы чересчур.

– Это интересное мнение, – продолжал Копуша. – Но попробуем взглянуть на проблему с другой стороны: когда мы отправляемся в экспедицию, особенно если впереди нас ждет опасность или неизвестность, ты, Гильфи, берешь на себя роль навигатора, Сумрак прикрывает нас от врагов, а Сорен и Отулисса занимаются предсказанием погоды и сбором углей. Так? Кроме того, в таких случаях мы всегда берем с собой боевые когти, иными словами, летим в полном снаряжении. Далее: на этот раз мы решили пригласить с собой членов Лучшего в мире клюва, – Копуша посмотрел на Руби и Мартина. – Таково было предложение самой Бесс.

– Короче, ты к чему клонишь? – не выдержал Сумрак.

– Я просто хочу сказать, что миссис Плитивер могла бы стать потрясающим дополнением к нашему, если можно так выразиться, арсеналу… Или лучше сказать – инструментарию? – задумался Копуша.

Совы захлопали глазами. Это была необычная мысль. Слепая змея в рядах Лучшего в мире клюва? Хотя разве миссис Плитивер когда-то не прилетела вместе со стаей на Великое Древо Га'Хуула? И разве во время этого путешествия не она сумела спасти юных сов от губительного очарования Зеркальных озер?

– Я думаю, это прекрасная идея, – решил Корин. – Разумеется, я не могу приказывать вам, что делать и как поступать. В конце концов, я всего лишь… – Тут он тихонько закурлыкал: – … всего лишь король и даже не член Лучшего в мире клюва. Тем не менее я считаю, что было бы глупо пренебрегать миссис Плитивер на любом этапе нашего путешествия.

Так было решено, что слепая домашняя змея будет сопровождать сов во Дворец туманов и дальше – если, конечно, они все-таки решат отправиться в путешествие на поиски шестого царства.

Глава IV
Малыши на практике

Клювики были сформированы, но не могли успокоиться. Эглантина и Примула молча ждали, когда юнцы утихомирятся. Они уже обсудили между собой грандиозную новость о Дворце туманов и еще более грандиозную новость о существовании шестого царства. Подруги были страшно польщены тем, что Сорен доверил им такие важные сведения. Повернув голову к не на шутку расшалившимся малышам, Эглантина сказала:

– Я знаю, что вы все слышали о Лучшем в мире клюве. Она уселась на ветку дерева перед птенцами, всего чуть больше месяца тому назад научившимся летать.

– Конечно! – хором заверещали они.

– Наш папа тоже в этом клюве! – пронзительно завизжала Баша, одна из трех дочек Сорена и Пелли.

– Ага, ага, он угленос! – поддакнула Блайз.

– И еще он погоду делает, – очень серьезно пискнула Белл, самая маленькая из трех Бэшек.

– Все правильно, но Сорен не единственный член Лучшего в мире клюва, – терпеливо напомнила Эглантина, приходившаяся Бэшкам родной тетушкой. – Кто может назвать остальных участников этого знаменитого клюва?

Почти полдюжины когтей разом взметнулись в воздух.

– Моя тетя чуть туда не попала! – пропищал крохотный сычик-эльф. – Просто у нее накануне ночью болел живот, поэтому она не смогла полететь собирать угли и упустила отличный лесной пожар!

– А подругу моей тети арестовали и посадили в тюрьму в плохие времена, – сообщила еще одна ученица. Эглантина в отчаянии посмотрела на Пелли, сидевшую неподалеку. Она уже и забыла, как трудно малышам сосредоточиться на одном вопросе и как легко они отвлекаются.

Пелли вышла вперед и взяла слово.

– У меня тоже есть очень знающая тетя, но сейчас не время рассказывать вам о ней. Сейчас у нас урок, не забыли? Мы прилетели в Серебристую мглу, потому что здесь сейчас бушует небольшой лесной пожар, на котором мы с вами будем тренироваться. А теперь я задам вам всем один вопрос. Внимание. К какому виду относится этот уголь, и где именно следует искать его в раскаленной россыпи углей? – С этими словами Пелли приподняла светящийся оранжевый уголек, зажатый между Двумя передними когтями ее правой лапы.

– Оранжевый – мой любимый цвет, – сообщил Мэтти, юный полярный совенок.

– А мой – розовый, – пискнул еще кто-то. – На мой день вылупления кухарка обещала испечь мне розовый ореховый пирог!

– Глаукс милосердный! – процедила Эглантина. – Если они сейчас начнут болтать о своих днях вылупления…

– Внимание, птенцы! – резко прикрикнула Пелли. – Мы говорим не о том, кто какой цвет любит. Мы беседуем об углях. Ну-ка, соберитесь. Все глаза на меня.

Наконец совят удалось успокоить и включить в работу. Для вечерней тренировки старшие разделили малышей на три клювика: угленосы, всепогодники и навигаторы. При этом Пелли лично настояла на том, чтобы трех Бэшек ни в коем случае не зачисляли в один клювик, поскольку вместе они только хихикали и без умолку болтали, мешая себе и всем остальным. В результате Блайз вместе с клювом всепогодников отправилась навстречу проходившему мимо шквальному ветру, а Баша полетела на исследование угольных россыпей, дотлевающих на краю лесного пожара. Что касается Белл, то ее распределили в клювик навигаторов под начало Фритты – очень молодой, но чрезвычайно многообещающей совы из семейства воробьиных сычиков, которая часто помогала Гильфи, возглавлявшей на острове клюв навигаторов.

– Она не такая хорошая, как Гильфи, – прошипела юная короткоухая сова по имени Хеджети. Ученики выполняли базовое упражнение, заключавшееся в точном следовании по звездам созвездия Золотых когтей, взошедшего несколько ночей тому назад, чтобы остаться в ночном небе на всю весну, лето и большую часть зимы.

– Еще бы, – шепнула Белл. – И вообще, она не намного старше нас.

– И еще она задавала-клюв-задрала, – добавил кто-то сзади. Это было одно из самых страшных обзывательств, которыми юные птенцы награждали друг друга.

– И все время чистит Отулиссе первостепенные перышки, – мстительно добавила Хеджети.

– Прекратите шептаться, – крикнула Фритта, обернувшись. – Лучший способ запомнить расположение звезд в созвездии – это облететь их все по порядку. Хеджети, сядь мне на хвост, то есть пристройся сразу за мной. Белл, ты полетишь за Хеджети. Мэтти, займи место слева от меня, а ты Макс – справа. – Макс и Мэтти чуть не врезались друг в друга в воздухе, выясняя, где право, а где лево. – Лево – здесь! – закричала Фритта, энергично помахивая левым крылом. – А право – тут. – Она покачала правым крылом. – В вашем возрасте я давным-давно это знала.

– Ой, скажите пожалуйста! Воробьиная выскочка! – процедил Макс.

– Прекратите разговоры! – прикрикнула Фритта. – Сосредоточьтесь. Когда мы вернемся на дерево, я дам вам контрольную без подготовки, и вы должны будете в точности нарисовать все изученные на практике созвездия!

Четверо совят дружно застонали.

– Гильфи никогда не дает нам контрольные без подготовки! – пискнула Белл.

– Гильфи сегодня здесь нет. А я есть. Я ее заменяю, поэтому вы должны меня слушаться.

– Ненавижу замену! – прошипел Мэтти. Совята послушно заняли свои места.

«Какая ску-у-у-ука!» – думала про себя Белл. Она все схватывала на лету и уже давно знала наизусть все созвездия. Более того, она могла бы нарисовать их даже во сне. Лучше бы ее определили ко всепогодникам! Кто знает, может быть, в этом грозовом фронте будут каналы, настоящие канавки или даже рвань, в которой кувыркаются взрослые совы? Канавами совы называли боковые борозды в буре или шквальном ветре, где вихри выхлестывают за пределы воздушного канала. Что касается рвани, то это были всего лишь обрывки воздушных течений, болтавшиеся под скатами канала. Да-да, не удивляйтесь – Белл знала все о природе и структуре шквального ветра, хотя они с сестрами никогда в жизни не летали в настоящую бурю. И надо же было так случиться, чтобы ее зачислили в скучный полет по звездам, лишив радости взбираться на рвань и кувыркаться в настоящих канавах! Это было несправедливо. Повезло же Блайз! Сегодня будет самая прекрасная ночь в ее жизни, а она, Белл, вынуждена болтаться по небу следом за заменяющей учительницей, лишая себя всех радостей ночного ветра!

Белл знала наизусть одну лихую песню, которую клюв всепогодников пел при старом наставнике Эзилрибе. Сорен однажды спел эту песенку своим дочкам, но мама-Пелли тогда очень рассердилась и заявила, что не потерпит в своем дупле таких грубых выражений. Но Белл запомнила мотив и большую часть слов, которые внезапно пришли ей на память, пока она тащилась по небу следом за Хеджети.

 
Совы-всепогодники – особая порода,
Мы обожаем летать в непогоду!
Мы любим бурю, мы любим ветер,
Скучно без шторма живется на свете.
В наших желудках с рожденья живет
Зов урагана и вихря полет.
Мы кувыркаемся в русле стихии,
Мы – всепогодники, совы лихие!
Град, ураган и бурана рычанье
Смехом встречаем и ликованьем.
Кружим, парим, кувыркаемся, скачем —
Разве мы хнычем? Разве мы плачем?
Сплюнем погадку в пасть непогоде
И продолжаем полет на свободе.
Слезы и страхи неведомы нам —
Лучшего клюва смелым бойцам.
Совы-всепогодники – особая порода,
Мы обожаем летать в непогоду!
 

Там должен был быть еще один куплет, но Белл его не запомнила, потому что как раз в этом месте мама велела папе закрыть клюв. Кажется, там было что-то о вонючих ночах или о чем-то подобном. Белл чуть-чуть разогналась и на мгновение почувствовала крутой гребень сырого ветра. «Что это? – задумалась она. – Дрейфующий поток? Вихрь соседнего ветра?» Небо внезапно стало затягиваться тучами. «Какой смысл облетать созвездие Золотых когтей, если все равно ни одной звезды не видно?» Может быть, она отлетит ненадолго, просто чтобы одним глазком посмотреть, нет ли там настоящего ветра с настоящими канавами? Нет, она просто не может смириться с тем, что Блайз сейчас отплясывает совиную кутерьму в канавах, а потом будет хвастаться своими приключениями! Это нечестно. Белл тоже должна попробовать. Никто из навигаторов даже не заметит, если она быстренько слетает туда-обратно. Она ускользнет всего на минуточку… или на две… В крайнем случае, на три… Но никак не больше пяти.