Текст книги "Раненое сердце"
Автор книги: Кэтлин Росс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)
Глава 6
В девять часов утра на следующий день они услышали гул вертолета. Он жужжал над деревней, накренившись носом вниз, и казался очень непрочным и уязвимым.
Вертолет медленно описал круг, подыскивая место для приземления. В конце концов, пилот остановил свой выбор на окраине деревни, подальше от насыпи. Он всеми силами старался не приближаться к склону горы.
Вертолет, четырехместный, с круглой кабиной, медленно снижался, пока его шасси не коснулись земли. Мотор продолжал работать.
Дверь открылась, из нее выпрыгнул человек и пошел к ним, на ходу отворачиваясь от работающего винта. Когда он выпрямился, Сьюзен узнала Джейма. Он подошел прямо к ней. Мэри и Роджер Тейлор стояли рядом.
– Ты в порядке?
– Да. Доктор Тейлор спас меня.
– Я слышал о вас, доктор. – Джейм быстро пожал ему руку. – Но мы не можем ждать. Пилот волнуется и хочет увезти нас отсюда как можно быстрее.
Теперь, когда пришло время отъезда, Сьюзен улетать не хотелось. Она нашла здесь нечто важное для себя. Она чувствовала, что это только начало длинного пути и дальнейшее путешествие будет еще более захватывающим.
– Тогда улетайте скорее, – сказал Роджер Тейлор.
– Спасибо за все, – сказала она и приподнялась на цыпочках, чтобы поцеловать его. Когда она задумывала это, ей хотелось, чтобы ее поступок выглядел естественно, но когда их губы встретились, Сьюзен пришлось приложить усилие, чтобы не обвить его шею руками.
Она отступила, чувствуя дрожь. В его глазах тоже появилось что-то новое. Девушка повернулась и побежала за Джеймом к вертолету. Ветер ударил по ней, она, согнувшись, еле добралась до железной лестницы, забралась и упала в кабину. Дверь закрылась, и земля с находящимися на ней людьми начала удаляться.
Вертолет медленно поднимался все выше и выше, и она уже видела лишь маленькие точки вместо хижин и еле различимые фигуры – те двое были затеряны среди них.
Шум в маленькой кабине стоял невыносимый. Джейм хотел поговорить, но Сьюзен показала на свои уши и на мотор, а затем продолжила смотреть в окно. Он пожал плечами, а она стала рассматривать морщинистое лицо земли, над которой они пролетали. Далеко не везде она могла рассмотреть линии – дороги, возможно, по одной из них она проезжала всего два дня назад.
Теперь Сьюзен поняла, как далеко она заехала, увидела, как грозно выглядят горы, и на нее нахлынуло чувство благодарности Роджеру Тейлору.
Они были в воздухе меньше чем полчаса. Когда вертолет приземлился на аэродроме, Сьюзен увидела своих друзей, но кроме них была еще целая толпа. Вскоре она поняла, кто это. Фотографы и репортеры.
Она и ее отец, может, и не были известны доктору Роджеру Тейлору, но зато были очень интересны для американской прессы. Отец – миллионер, человек с огромными возможностями, а дочь – красивая («огненноволосая», «платиновая блондинка», «с рыжими», «тициановскими», «цвета имбиря» волосами) героиня, которая две ночи провела в горах Сьерра-Мадре, как все думали, с бандитами. Это перекликалось с историями о Панно Вилла и о других отчаянных личностях. Репортерская братия жаждала подробностей.
Несмотря на протесты семьи Альварез, Сьюзен спокойно села за столик и ответила на все их вопросы, потягивая легкий коктейль. Как ей удалось выжить? Что она ела? Видела ли она диких животных? Или диких индейцев?
С тех пор как девушка пропала, она была главной фигурой всех местных новостей на телевидении и радио. Сьюзен рассказала журналистам, что была спасена доктором Роджером Тейлором, чьей работой является следить за здоровьем индейцев в труднодоступных горных районах.
Всем очень понравилась эта история. Она прекрасно ее рассказала. В ее голосе слышалось безграничное восхищение, когда она говорила о работе, которой занимался этот одинокий доктор. Сьюзен не волновало, какие чувства отразились в этом рассказе. Некоторые репортеры подметили романтическую нотку в ее повествовании. В любом случае они пытались подчеркнуть это, чтобы сделать историю более интересной.
Они пытались навести девушку на разговор о чувствах, которые испытывает доктор к своим пациентам. Сестра Мэри Гибонс также фигурировала в ее рассказах.
Кто-то заметил, что она все еще была с камерой.
– Вы что-нибудь засняли, это можно увидеть?
– Нет. У меня, к сожалению, не было пленки, – повинуясь какому-то инстинкту, ответила девушка.
Она хотела посмотреть снимки одна.
Сьюзен постоянно чувствовала присутствие Джейма среди людей, толпящихся вокруг нее, а также его родителей, молча сидевших за дальним столиком.
Когда все закончилось, Джейм взял ее за руку, и они вместе с доном Карлосом и донной Марией ушли к поджидавшей их машине.
По дороге домой, к вилле, они почти не разговаривали. Прозвучало только, что они рады видеть ее, хотя в голосе Джейма проскакивало раздражение. Присутствие шофера в униформе также сильно мешало общению.
Но как только они оказались дома, все изменилось.
Джейм сразу обрушился на нее:
– Почему ты так мило разговаривала с этими репортерами? В Мехико такие вещи непозволительны.
– Я не была с ними милой, – запротестовала она. – Большинство репортеров – американцы и работают на американскую прессу. Мне они не нравятся, но они имеют полное право задавать вопросы.
– Тебе не следовало отвечать на вопросы таким образом. Я имею в виду то, как ты рассказывала об этом человеке. Как будто ты влюблена в него. Это неприлично. Никчемный пьяный гринго.
Она вскочила:
– Никчемный? Пьяный? Как ты можешь так говорить?! Что ты знаешь о нем?!
– Достаточно! – отрезал Джейм. – Он не лучшая компания.
– Объясни, что ты имеешь в виду! – закричала она.
Голос дона Карлоса прервал их беседу:
– Спокойно, дети мои. Спокойно. Джейм, наша Сьюзен пережила тяжелые дни, и я уверен, что ей нужен отдых.
– По-моему, она выглядит нормально, – проворчал сын.
– Дон Карлос, скажите, что вы знаете о докторе Тейлоре? – спросила Сьюзен старика.
– Ничего такого уж плохого, о чем говорил Джейм, – ответил он. – Доктор приехал в Акапулько около двух лет назад. Я знаю, что он был другим человеком, когда сбежал из Америки, часто напивался нашим дешевым ликером. Здесь много таких, как он. Плывут по течению и растрачивают жизнь. Я зову их беглецами.
– Беглецы? – спросила Сьюзен. – Вы имеете в виду – преступники?
– Необязательно, – ответил старик. – Беглецы от несправедливости, например, но чаще всего от долгов, жен, ответственности, жизни, а еще более часто – от самих себя.
– А Роджер? Я имею в виду – Роджер Тейлор? – спросила она.
– Он вел себя как преступник. Никто не знал, что он доктор.
– Вот именно! – раздраженно воскликнул Джейм. – Мы и сейчас не уверены в этом. Может быть, все это ложь.
– Он не лжет, насколько я знаю, – сказал Дон Карлос и опять повернулся к Сьюзен: – Он исчез недавно. И с тех пор никто ничего о нем не знал. А потом мы услышали о докторе, работающем в горах. Он ходит из деревни в деревню и лечит тех, кто нуждается в этом. С каждым месяцем слухи о нем были все чаще и чаще. Все индейцы рассказывают о чудесах, которые он творит. Мы только недавно узнали, что он и Роджер Тейлор – одно и то же лицо. Его сопровождает медсестра.
– Да. Я познакомилась с ней. Откуда она? – спросила Сьюзен.
– Это тоже неизвестно. Должно быть, она пришла с северной границы, чтобы помогать ему. Она, наверное, знала, где он находится.
– Да, – сказала Сьюзен задумчиво. – Она, вероятно, много чего знает…
– И все-таки он, скорее всего, сбежавший преступник. Зачем еще ему прятаться в горах? – наседал Джейм.
– Но он доктор! – воскликнула Сьюзен.
– Прежде всего, он человек, а уже потом доктор. А люди иногда совершают преступления, и врачи не являются исключением. Наверное, убил кого-нибудь во время нелегальной операции.
– Не может быть! – пылко сказала она. Но эти слова заронили в ней сомнение.
– Я скажу тебе одну вещь про пего, и это правда, – продолжил Джейм.
Сьюзен внимательно посмотрела на него.
– У него нет времени на женщин! Очень многие пытались заинтересовать его собой. Но у них ничего не получилось. Он какой-то холодный. Настоящий женоненавистник.
– С чего ты взял? – вспыхнула она.
– Не волнуйся, я знаю, – усмехнулся он. Сьюзен инстинктивно поняла, что его слова не
были искренними. Или были, но она не хотела верить в это? Конечно, доктор воспринимал ее как досадную помеху, но были моменты, когда она думала, что действительно способна разрушить барьер между ними. Он мог быть теплым и человечным.
И был ли он женоненавистником, если Мэри Гибонс все время с ним? В этом случае она была бы только рада. Но они так давно вместе, что Сьюзен не могла не интересоваться, какие их связывают отношения. Только ли она медсестра, преданная своей работе? Или она значит для него намного больше?
Она произнесла:
– Я тоже кое-что знаю о нем. Он спас мне жизнь. Если бы не он, я бы сейчас была на дне каньона.
– Ты жива. Это главное, – сказала донна Мария.
– Что случилось с машиной? – спросил Джейм.
Сьюзен проигнорировала его вопрос. Похоже, его гораздо больше интересовало транспортное средство, чем ее жизнь. Она продолжила:
– И без сомнения, этот доктор приносит столько пользы людям. Но у него почти совсем нет оборудования.
– Я уже думал об этом. Кажется, мы должны позаботиться, чтобы он получил медицинское оборудование, которое ему требуется, – сказал дон Карлос.
– Напрасная трата денег, – отозвался Джейм. Бесшумно, босиком вошел слуга:
– Мисс Армстронг к телефону. Дон Карлос посмотрел на часы.
– Это твой отец из Мехико, я попросил его позвонить в это время.
Голос отца звучал очень мягко и дружелюбно:
– Они сказали, что с тобой все в порядке, дорогая. Расскажи, что случилось.
Она задумалась на мгновение:
– Это длинная история, пап. Слишком долго рассказывать по телефону. Мне бы хотелось приехать и повидать тебя.
– Тогда просто сделай это, милая. Машина или самолет?
– Я полечу, но не надо встречать меня в аэропорту. Я приеду в отель.
Она вернулась в комнату, где сидели Альварезы, и сказала:
– Мне нужно поехать в Мехико и повидать отца. Я надеюсь, вы простите меня.
– Но ты ведь быстро вернешься? – спросил Джейм. – Ты не будешь задерживаться?
– Я пока еще не знаю, – вздохнула она устало. – Сначала мне надо повидать отца.
Джейм предложил отвезти ее в город, но она отказалась. Они не ссорились, но лишь присутствие его родителей препятствовало тому, чтобы разговор перерос в скандал. Она чувствовала, что он как взведенный курок. Но настоящую причину его такого поведения Сьюзен поняла, только когда он сказал ей наедине прощальные слова, усаживая ее в машину.
– Я никогда не думал, что такое возможно. – Он почти шептал ей на ухо. – Но ты влюбилась в этого пьяницу. Я увидел это в твоих глазах, когда встретил тебя. А потом послушал тебя в аэропорту. А теперь эти твои вопросы и взгляды. Ты заинтересовалась мужчиной, который ненавидит женщин!
Джейм откинул голову и засмеялся. Его смех начинал раздражать Сьюзен. Он решительно произнес:
– Но я не волнуюсь. Ты скоро забудешь его. Как только будешь принадлежать мне!
Он подошел, собираясь поцеловать ее. Но ей удалось стереть самодовольную улыбку с его физиономии. Она отвернулась, сжала губы и села в машину.
Сьюзен настояла на том, чтобы никто не провожал ее в аэропорт. Причиной было то, что она не хотела лететь на обычном большом самолете. Вместо этого она наняла маленький самолет с пилотом. Они поднялись и полетели над главной дорогой, затем она попросила летчика направиться в горы. Сьюзен пристально вглядывалась, ища знакомое место, признаки которого она бы узнала, но вся местность выглядела одинаково. Они летали в течение часа, пока она напрасно пыталась разглядеть крыши хижин, где нечто невероятное и чудесное произошло с ней.
Потом девушка велела пилоту лететь в Мехико и все свои усилия направила на то, чтобы сдержать слезы.
Глава 7
Этим вечером отец и дочь сидели в номере на двадцатом этаже одного их новейших отелей в Мехико. Они пообедали, и Генри Армстронг вытянулся в кресле с пузатым бокалом коньяка в руке, глядя на дочь сквозь дым от сигары. Личное неприятие режима Кастро на Кубе не заставило его отказаться от любимых гаванских сигар.
Он пытался оценить Сьюзен как бы со стороны. Но если мужчин он умел оценивать, то он был не уверен, что на женщин распространялась эта его способность, тем более, когда дело касалось его собственной дочери.
Хотя, даже несмотря на это, он сейчас прекрасно понимал, что ее беспокоит. За обедом дочь рассказала ему о своем приключении в деталях. И, не услышав ничего о ее чувствах, он точно так же, как до него Джейм, уловил их за невысказанными словами.
Теперь они сидели тихо вместе, и он ждал, что она поделится с ним своими мыслями. Так и произошло. Сьюзен не выдержала:
– Это практически преступление: видеть, как талантливый человек растрачивает себя на каких-то крестьян в горах. Я знаю, что он замечательный хирург. Он мог бы добиться гораздо большего, чем сейчас.
– Ты уверена? – спросил ее отец.
– Конечно, уверена. Я имею в виду, что ему нужно место, где бы он мог проявить себя в полной мере. Сейчас он может помогать лишь горсточке людей там, где он находится, но если у него будут другие возможности, он вообще завоюет мировую известность.
Наблюдая за ней сейчас, Генри Армстронг видел перед собой подростка, каким она была до своего неудачного брака. Он увидел молодость и желание бороться, которое, как он думал, дочь уже потеряла навсегда. Ее тон сильно отличался от того, в котором она говорила о Джейме. Настолько отличался, что этот доктор уже начинал ему нравиться, ведь это из-за него произошла такая перемена в ней. Похоже, Тейлор не был заинтересован в деньгах Сьюзен. В таких делах очень сложно предугадать. Всегда могут встретиться трюкачи, которые настолько околдовывают свою жертву, что та сама предлагает им деньги. Они сначала якобы отказываются, но в последний момент все-таки соглашаются их принять.
Он сказал:
– Детка, по твоим рассказам, этот доктор кажется мне вполне приличным человеком. Почти гениальным. Дай мне немного времени поразмышлять, и я найду способ разыскать его и сказать что-нибудь вроде «Спасибо вам…».
На этом отец с дочерью закончили разговор, и Сьюзен пошла в свою спальню.
Армстронг сам позвонил одному из своих сотрудников и попросил представить ему по возможности более полный доклад о докторе Роджере Тейлоре.
Он бы сделал все, что угодно, ради Сьюзен. Но, как бизнесмен, он должен был предпринять кое-какие меры предосторожности, а это и включало в себя сбор более полной информации о том человеке, с которым он собирался вступить в контакт.
Очень жаль, если она порвет с Джеймом Альварезом. Во многих отношениях он был бы идеальным зятем. Возможно, ее интерес к загадочному доктору – лишь мимолетное увлечение. Вполне естественно, что она чувствует нечто особенное к человеку, спасшему ей жизнь.
Но Генри Армстронг не собирался вмешиваться в чувства своей дочери или тем более влиять на них.
Он слишком хорошо знал ее, чтобы играть роль строгого папочки, тем более он никогда таковым и не являлся. Отец решил, что самое лучшее – это отнестись ко всему происходящему как к слиянию двух крупных компаний, в чем он и заинтересован. С точки зрения того, что вся их жизнь изменится к лучшему.
В своей комнате Сьюзен выключила кондиционер, открыла окно, и холодный воздух ворвался в комнату. Она решила послушать радио, и приятная латиноамериканская музыка создала нужное настроение. Девушка стояла, глубоко вдыхая, возле окна, надеясь уловить горный воздух, так как Мехико был построен на высоте тысячи футов. Но запах города и живущих в нем людей был слишком сильным.
Она забралась на огромную кровать и позволила мыслям о Роджере Тейлоре завладеть ею. Она вспоминала его и пыталась понять, чем же он так внезапно околдовал ее.
Тейлор был очень привлекательным, но не таким, как Джейм. Он также был умен и, без сомнения, очень талантлив. Но таким же был и Джейм, только проявлялось это совсем в иной среде.
Доктор был диковат и относился к ней без должного почтения.
Именно поэтому манеры Джейма выглядели столь отшлифованными в ее глазах.
Тейлор был беден, и его прошлое неизвестно.
А Джейм был богат, и его прошлое было предметом его гордости.
У доктора есть женщина, постоянно живущая рядом с ним.
А Джейм был предан ей всю их жизнь.
Сьюзен почувствовала внезапно, что начинает злиться на Джейма.
Она сравнивала их и все больше не могла понять, как доктору удалось настолько завладеть всем ее существом.
Она уговаривала себя, что, вероятно, только восхищается его талантом и самоотверженностью. Ей хотелось считать, что с его подачи она просто хочет помогать людям.
И, наконец, Сьюзен вынуждена была признать, что безнадежно влюблена в него. В таком случае ситуация складывалась абсолютно невозможная.
Особенно для нее.
Весь следующий день Сьюзен провела, навещая друзей в американской колонии на юго-западе города. Она ездила по разноцветным улицам, любуясь видом на горы и вдыхая аромат блюд, готовящихся на огне.
Этим вечером ее отец устраивал вечеринку для некоторых своих деловых друзей, и поэтому им не удалось поговорить ни о чем из всего того, что занимало ее мысли.
Она смогла возобновить разговор на эту тему лишь за завтраком. Они опять сидели в гостиной отеля, откуда открывался живописный вид па город.
За четвертой чашкой кофе он произнес:
– Я. кое-что узнал об этом твоем докторе.
– Что? – спросила она с нетерпением.
– Ну, что касается его медицинского образования, он – хирург. О его прошлом ничего не известно. Ему было задано много вопросов, но он вежливо отмолчался. Сначала они не хотели привлекать врача-иностранца, но затем, когда поняли, сколько работы он может выполнить, решили его взять.
– Значит, они решили, что если он молчит, то с ним все в порядке, главное, чтобы он хорошо работал.
Он достал лист бумаги из внутреннего кармана, взглянул на него и продолжил:
– На самом деле они просто снабжали его лекарствами. Они не знали ничего о его квалификации, а приняли его таким, каков он есть.
– Что насчет его медсестры? – спросила Сьюзен.
Генри Армстронг озадаченно посмотрел на нее, затем вернулся к своему листу:
– Она приехала через девять месяцев после него и оставалась в Акапулько, пока наводила о нем справки, а затем присоединилась к нему. Кажется, она любительница мужчин, и у нее не возникло сложностей в их поиске. Она была очень заметной фигурой. Есть список мужчин, которые ее сопровождали.
Он сложил листок и убрал его в карман.
Сьюзен спросила:
– Ну и что ты думаешь?
– Все, что я услышал о нем, мне понравилось. Но этого недостаточно. Как ты знаешь, Сью, я являюсь одним из попечителей нового международного госпиталя, который мы строим в Нью-Йорке. И я вложил миллион долларов в этот проект вместе с Фредом Хенти, Джорджем Бейкером и другими, ты, конечно, знаешь их…
Конечно, она знала большинство богатых друзей своего отца, хотя мало интересовалась, чем они занимаются и как зарабатывают деньги.
– …и я честно им все рассказал. Прошлым вечером одной из тем нашего разговора был Тейлор. В госпитале много свободных должностей. Но мы не знаем ничего о нем, кроме того, чем он занимается здесь. Если он действительно так хорош, то его ждет большое будущее в новом госпитале. Доктор Эмос Уиллер подыскивает персонал и заинтересован в том, чтобы набрать лучших.
– Ты не возражаешь, если я увижу его и просто расскажу ему об этом? – спросила дочь тут же.
– Не возражаю, – ответил он, – но помни, я не буду его рекомендовать. Если Эмос спросит меня о нем, я расскажу все, что знаю. Окончательное решение будет за ним.
– Я позвоню ему, – сказала она, – и, возможно, успею на самолет в Нью-Йорк сегодня вечером.
– Успокойся, Сью, – произнес отец. – В спешке нет необходимости.
– Нет, – возразила она. – Есть.
Глава 8
Имя доктора Эмоса Уиллера было одним из самых уважаемых в американской медицинской среде. Это был невероятно высокий, около шести с половиной футов, худой и сутулый старик, с жесткими седыми волосами, коротко подстриженными, и такими же седыми усами доисторической формы.
Он положил телефонную трубку и посмотрел на Сьюзен.
– Это был последний, дорогая Сью, – сказал он, – моя секретарша проверила всех Тейлоров. И все они находятся здесь и учтены. Какое бы ни было имя у твоего доктора, это точно не Роджер Тейлор. Возможно, его зовут как-нибудь по-другому, или Роджер Тейлор доктор без степени.
– Но… – Она закрыла рот. Какие могли быть но. Здесь больше нечего сказать.
То, что он был доктором, не вызывало никаких сомнений. Неквалифицированный человек не смог бы так мастерски делать операции. Должно быть, он сменил имя. Но зачем?
Сьюзен не могла поверить, что он действительно был замешан в чем-то и поэтому потребовалась такая предосторожность.
– Спасибо, доктор Эмос, – сказала она старику, которого знала с детства.
Затем ее посетила другая мысль. Конечно. Цветная пленка, которую она привезла с собой. Она отдала ее в магазин на проявку. Она сказала Уиллеру о том, что фотографии будут готовы через пару часов. И спросила, можно ли ёй вернуться и показать их.
– Моя дорогая, – ответил он. – Приходи в любом случае. Может быть, мне стоит пригласить еще кого-нибудь. Я очень занят в последнее время, – вздохнул он, – и почти не работаю в своей сфере, – сказал он. – С трудом слежу за развитием. С этой новой больницей провожу все время за отправлением писем и ответами на глупые вопросы. Я уже не доктор. Я администратор.
– Но все ваши идеи не пропадут зря, – сказала она.
– Это правда, – согласился Уиллер.
– И молодые специалисты продолжат ваше Дело, когда вы уйдете на пенсию, – продолжила Сьюзен.
– И это тоже верно, – кивнул он.
– Особенно если вы сделаете правильный выбор!
Он улыбнулся, по его лицу разбежалось множество мелких морщинок.
– Ему повезло, что ты принимаешь такое участие в его судьбе, – заметил он Сьюзен и добавил: – Кто бы он ни был.
С толстым конвертом цветных снимков в руке Сьюзен в спешке вышла из магазина на Мэдисон-авеню. Было уже около четырех часов дня, и она решила зайти в знакомое кафе поблизости. Оно считалось очень дорогим, но она знала, что в это время там бывает мало народу.
Официант узнал ее, когда она вошла, и проводил за дальний столик с лампой, дающей приглушенный свет. Он принес ей стакан манзаниллы и отошел, тогда она открыла конверт.
Как только Сьюзен увидела яркие фотографии, то сразу почувствовала вновь волшебную атмосферу Мексики. Первые снимки были из Акапулько. На них – Джейм и Альварезы на фоне самолетов и в бассейне. Она лишь взглянула на них и сразу отложила в сторону.
Там были другие фотографии, которые ей до смерти хотелось увидеть. Сьюзен подумала, что глупо так дрожать оттого, что она вновь увидит его лицо.
Это просто глупо, говорила она себе. Но ее пальцы дрожали, когда она перебирала снимки.
Вот один из тех, которые она сняла возле своей хижины. Несколько хижин и на их фоне длинная очередь индейцев, ждущих медицинской помощи. Другая фотография была гораздо крупнее и запечатлела толпу вокруг операционного стола, за которым сидел он. Роджер был изображен в профиль.
Она вспомнила, как потом стала фотографировать, переходя с места на место. И на следующее снимке он наклонился над головой маленького мальчика, потом он смеялся со старой женщиной и на последней фотографии он смотрел на небо, как будто ожидая грозу.
Конечно, Мэри Гибонс тоже была здесь.
Изображения на негативах не были крупными, должно быть, их немного увеличили, и выражение его лица получилось замечательно.
Сьюзен сидела за столиком, склонившись над снимками и забыв про свой напиток, так долго, что, оторвавшись наконец, заторопилась. Бар уже наполнился людьми, которые толпились у стойки. Кроме того, ей нужно было успеть к доктору Эмосу Уиллеру прежде, чем он покинет свой офис.
Доктор беседовал с двумя незнакомыми мужчинами. Он представил ее.
– Наверное, – сказал доктор Уиллер, – очень хорошо, что доктор Рэкхэм здесь. Он из Американской ассоциации врачей и помогает мне подыскивать кадры для новой больницы. Благодаря своей должности он знает гораздо больше врачей, чем я. Так что, возможно, он поможет.
Уиллер повернулся к собеседникам:
– Джентльмены, если вы незнакомы с мисс Армстронг, то вы должны знать ее отца.
Они оба что-то пробормотали. Конечно, оба врача знали, что ее отец вложил миллион долларов в постройку новой больницы.
Доктор Уиллер проговорил:
– Я знаю Сьюзен с тех пор, как она была маленькой девочкой. У нее есть проблема. Она пытается идентифицировать доктора Роджера Тейлора. Я не смог ничего отыскать по картотекам. Но у нее есть его фотографии. Сьюзен?
Она достала стопку из своей сумочки и протянула ее доктору Уиллеру. Он внимательно изучил их:
– Великолепные снимки. Замечательный цвет.
Затем его лицо омрачилось, а брови, изогнутые дугой, озадаченно поползли вверх. Он произнес задумчиво:
– Его лицо кажется мне очень знакомым, но я не могу припомнить… может, вы, доктор Рэкхэм?
У доктора Рэкхэма было гладкое лицо, спокойное и безмятежное. На носу очки, за которыми блестели маленькие глазки. От него пахло лосьоном для бритья, а его манеры говорили о высокомерии.
Он взял снимки, внимательно изучил их и что-то пробормотал.
– А! – воскликнул он удовлетворенно, но затем вновь стал что-то разглядывать.
– Откуда, вы сказали, взялись эти снимки? спросил он резко.
– Из Мексики, – ответила она. – А что?
– Полиции будет очень интересно узнать об этом.
– Что? – вспыхнула она.
– Я узнал этого человека, – сказал Рэкхэм. – Это доктор Роджер Элвин, и его обвиняют в краже!
