Текст книги "Загадки, интриги, любовь..."

Автор книги: Кэти Деноски

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

ГЛАВА ШЕСТАЯ

– Папочка, ты вчера не слышал ничего необычного после того, как я вернулась домой? – спросила Шайенн.

Бертрам оторвался от кроссворда и покачал головой.

– Нет, а что, принцесса?

– У меня все шины проколоты, – Шайенн подошла к телефону и набрала номер полицейского участка. – Похоже, злоумышленник использовал нож для колки льда.

Отец с негодованием отбросил кроссворд.

– Кто же в здравом уме посмеет заявиться в мой дом и сотворить такое?

Шайенн остановила его тираду, приложив палец к губам:

– Вилма, это Шайенн Холбрук. Ты не могла бы прислать патрульную машину на ранчо Флайн Эйч? Похоже, у нас тут объявились хулиганы.

– Шайенн, дорогая, с тобой и отцом все нормально? – обеспокоенно спросила женщина.

– С нами все хорошо. Но про свою машину я так сказать не могу, – Шайенн вздохнула. – Мои четыре покрышки теперь напоминают швейцарский сыр.

– Я прямо сейчас пришлю Гордона. Он примет заявление и составит протокол.

Шайенн вздрогнула при упоминании шерифа. Ей никогда не нравился Гордон Тернер, и она не хотела его видеть.

– В этом нет необходимости, Вилма. Пусть приедет кто-нибудь из патрульных офицеров.

– Боже мой, Шайенн! Ты хочешь, чтобы меня уволили? Раз все случилось на ранчо твоего отца, Гордон обязательно сам захочет заняться этим делом.

Было слышно, как Вилма говорит по рации. Через минуту она объявила:

– Шериф сказал, что будет у вас через двадцать минут.

Шайенн вздохнула, пробормотала слова благодарности и положила трубку.

– Гордон уже едет? – судья откинулся на спинку кресла.

Девушка кивнула.

– Вилма сказала, он будет здесь совсем скоро.

Бертрам махнул рукой в сторону двери.

– Помоги мне выехать на улицу. Хочу убедиться, что шериф знает, кого нужно расспросить об этом.

Шайенн выкатила коляску под навес и поставила ее на тормоз.

– Раньше такого никогда не было. Почему ты думаешь, что знаешь того, кто проколол колеса? Я, например, вообще не представляю, кто мог это сделать.

– Подумай сама, принцесса. Раньше подобного никогда не происходило… – судья сделал многозначительную паузу. – Но вот Ник Дэниелс возвращается к нам, и через пару дней у тебя проколоты все колеса. Разве я не говорил тебе, что от него одни неприятности?

Сраженная наповал его безумной догадкой, Шайенн медленно покачала головой.

– Нет, папочка, не может быть. Зачем это Нику?

– Возможно, он хочет, чтобы ты ушла с работы, – судья говорил уже более спокойно, но в его голосе звучала все та же железная уверенность.

– Если бы Ник не захотел, чтобы я продолжила работать, он прямо сказал бы об этом и аннулировал мой контракт с компанией «Шугар Крик Кэтл».

– Не уверен, – пробормотал Бертрам. – Этот парень был мерзавцем тринадцать лет назад, и могу побиться об заклад, что и сейчас он ничем не лучше. Черного кобеля не отмоешь добела.

Пока они ждали приезда шерифа, Шайенн гладила отца по руке, чтобы как-то успокоить. При всем желании она не могла рассказать ему, что Ник непричастен к повреждению покрышек, потому что несколькими часами ранее с нежностью любил ее.

– Как скажешь, папочка.

– Я говорю совершенно серьезно, Шайенн, – отец взял ее руку. – От этого Дэниелса всего можно ожидать.

Настойчивость отца и его горячность вывели девушку из себя.

– О чем ты говоришь, папа? Я не помню…

– Ты знаешь, я не могу распространяться о судебных делах, принцесса, – прервал ее Бертрам. – Но поверь мне, я утверждаю: этот парень всегда был мерзавцем и никогда не исправится.

– Ник?

Подняв глаза от бумаг, мужчина улыбнулся.

– Я слушаю, Грета.

– Шайенн пришла.

– Самое время, черт возьми. Она опоздала больше чем на три часа.

Вначале Ник подумал, что Шайенн проспала. Но чем больше времени проходило, тем больше Ник волновался. Он стал подозревать, что каким-то образом обидел ее.

Мужчина встал из-за стола и направился было к двери, но хмурый взгляд экономки остановил его.

– Что случилось?

– С ней шериф Тернер. Они в гостиной, – Грета говорила шепотом. – Может, позвонить Карлу?

Ник недоумевал, чем обязан визиту Гордона Тернера. Теперь он не был безобидным подростком и вполне мог постоять за себя. К тому же Ник не собирался давать этому человеку ни единого шанса вести себя неуважительно.

– Нет, Грета. В этом нет нужды. Я сам во всем разберусь.

Подождав, пока женщина уйдет на кухню, Ник пересек холл и вошел в гостиную.

– Шериф Тернер, Шайенн… – он приветствовал визитеров легким кивком. – Полагаю, это не визит вежливости?

Тернер насупился и угрожающе произнес:

– Едва ли. Где вы находились вчера ночью, Дэниелс? И чем занимались? – Подобное обращение, по мнению шерифа, должно было запугать Ника, но вместо этого только развеселило его, так как Тернер ужасно походил на надутую жабу.

– Я же уже говорила вам, что Ник и я вчера принимали роды у кобылы, – произнесла Шайенн, повернувшись к шерифу.

Гордон Тернер покачал головой.

– Я желаю услышать, где он был после того, как вы, Шайенн, отправились домой. И я хочу услышать это от него самого, мисс Холбрук, – он повернулся к Нику и прищурился. – Итак, Дэниелс?..

Ник посмотрел шерифу прямо в глаза.

– Я всю ночь был здесь.

– Кто-нибудь может это подтвердить?

– Нет. После того, как Шайенн ушла, я провел весь оставшийся вечер в одиночестве. – Шериф вел себя вызывающе надменно, и Нику это не понравилось – впрочем, как и его вопросы. – А почему вы интересуетесь?

У шерифа от негодования заходили желваки.

– Тут я задаю вопросы, а вы на них отвечаете!

– Да ради бога, перестаньте. Это же не вопрос национальной безопасности, шериф. – Шайенн от раздражения была готова взорваться. – Кто-то вчера проколол мне колеса, – произнесла она, повернувшись к Нику. – Я пыталась сказать ему, что ты к этому не имеешь никакого отношения, но он ничего слушать не хочет.

Гордон Тернер скрестил руки на груди.

– Судья велел мне расспросить Дэниелса, я этим и занимаюсь.

При упоминании судьи Ником овладел гнев. Получалось, что даже будучи прикованным к инвалидной коляске, Бертрам Холбрук заставлял шерифа Тернера плясать под свою дудку.

– Вы меня в чем-то обвиняете, шериф?

– Я этого не сказал, – после того как Ник, не дрогнув, выдержал взгляд шерифа, надменности у того заметно поубавилось. – Я просто пытаюсь разобраться в том, что случилось.

– Я был здесь. Один, – твердо произнес Ник. – И поскольку у вас нет доказательств, чтобы утверждать обратное, я предлагаю вам поискать того, кто это сделал.

Одутловатые щеки шерифа покрыл нездоровый румянец.

– Я с тебя глаз не спущу, Дэниелс, обещаю. – Он обратился к Шайенн: – Пойдемте, мисс Холбрук. Я отвезу вас домой.

Девушка покачала головой.

– Меня отвезет Ник. Позже.

– Ваш отец…

– Знает, что я буду позже, – произнесла она и посмотрела на шерифа.

Гордон Тернер хотел было поспорить, но понял, что Шайенн не отступится, и мудро предпочел ретироваться.

– Прости за все это, Ник, – произнесла девушка, когда за шерифом закрылась дверь. – Я пыталась объяснить отцу и шерифу, что ты здесь ни при чем, но они не желали слушать. Они сказали, раз ты раньше преступал закон, то тебе надо обязательно задать несколько вопросов.

Ник нахмурился. Если она не имеет в виду тот случай, когда они пытались сбежать и пожениться, то за всю свою жизнь он больше никогда не совершал ничего противозаконного.

– Нельзя ли поподробнее? Я просто не очень хорошо помню, чтобы когда-нибудь нарушил какие-нибудь законы. Что именно я сделал не так?

Шайенн смутилась.

– Я не уверена… Папа сказал, что не имеет права рассказывать о судебных решениях. Но я возразила, что ты способен максимум на детскую шалость.

Ник не мог понять, почему судья никак не оставит его в покое. Он также не в силах был поверить, что Бертрам Холбрук способен опуститься до такой мелкой лжи.

Очень осторожно подбирая слова, с трудом сдерживая закипающий гнев, Ник отрывисто бросил:

– Только из уважения к тебе я не стану называть твоего отца лжецом, Шайенн. Но будь уверена, я никогда в жизни не нарушал закон – ни в восемнадцать лет, ни сейчас.

– Не понимаю…

Страстность этих слов и напор, с которым они были произнесены, напугали девушку. Ник постарался взять себя в руки, ведь он знал: представление Шайенн о нем извращено ненавистью судьи Холбрука к его семье.

Но прежде чем все прояснить, Нику необходимо было успокоиться. Он не хотел, чтобы все выглядело так, словно он винит Шайенн.

– Не волнуйся, милая. Поговорим об этом позже, – Ник заключил девушку в объятия и поцеловал в лоб. – Знаешь, как ты вчера была восхитительна?

– Не совсем… – напряжение Шайенн стало спадать, когда он привлек ее к своей груди. – Я не уверена…

– Сегодня утром было больно? – нежно прошептал Ник ей на ушко.

Ее щеки моментально окрасил румянец.

– Чуть-чуть.

– Прости меня, милая. – Ник был раздосадован тем, что причинил ей даже малейшую боль. Но теперь такого не повторится. – Нам придется подождать несколько дней, прежде чем заниматься любовью снова.

– Ты имел в виду заниматься сексом?

Ник нахмурился.

– Это одно и то же.

Шайенн покачала головой.

– Занятие любовью предполагает наличие эмоциональной близости между партнерами. Занятие же сексом – это попытка двух индивидуумов получить чисто физическое удовлетворение. – Она высвободилась из объятий Ника и направилась в его кабинет. – Но я здесь не для того, чтобы спорить о значении слов. Я пришла, чтобы работать.

Ника задели ее слова, но что самое неприятное – Шайенн была абсолютно права. В их отношениях не оставалось места эмоциональной близости, так захотел он сам. Но каждый раз, как Шайенн напоминала Нику об этом, на душе у него, что удивительно, становилось скверно.

В пятницу днем Шайенн сидела в кабинете Ника и просматривала список животных, предназначенных для продажи на субботнем аукционе. Девушка никак не могла сосредоточиться. Всю неделю она только и думала о том инциденте с проколотыми колесами.

Судья и шериф продолжали утверждать, что виноват именно Ник, но Шайенн не видела в этом никакого смысла. С одной стороны, иногда и взрослый мужчина способен на такой мальчишеский поступок. Но с другой стороны, Шайенн не понимала, чего он мог добиться таким образом.

Бертрам настаивал, что Ник нарушал закон. Но сам Ник был очень убедителен, когда говорил об обратном. И… ведь он когда-то клялся ей в любви до гроба! Шайенн чувствовала – Ник не станет ее обманывать.

И все же она не знала, кому верить – отцу, который всегда желал ей только добра, или человеку, завладевшему ее сердцем, когда ей было шестнадцать?

У Шайенн перехватило дыхание. Неужели она все еще любит Ника? Что заставило ее совершить такой смелый поступок и начать с ним отношения, правда, уже совсем иные?

Шайенн подняла глаза и посмотрела на Ника, сидящего за столом напротив. В чем-то он остался прежним – таким, каким она его помнила, но иногда он казался ей совсем другим человеком. Теперь в нем чувствовалась внутренняя сила и уверенность.

Когда Ник разговаривал с шерифом, Шайенн заметила, что он – не из тех, кто затевает драку. Но определенно такой мужчина не будет пытаться избежать сражения. В результате их словесной перепалки с шерифом Шайенн поняла, что Ник привык стоять до последнего.

Его нежное обращение с ней наравне с манерой командовать на работе только придавали ему дополнительный шарм и сексуальность. Неудивительно, что Шайенн находила его абсолютно неотразимым.

Внезапно она поднялась.

– Мне нужен перерыв. Пойду подышу свежим воздухом. – Взглянув на бумаги, девушка добавила: – Вернусь через пятнадцать минут.

– И мне перерыв не помешает, – Ник тоже встал из-за стола и направился вслед за Шайенн, но, к ее счастью, зазвонил телефон. Ник посмотрел на определитель и сконфуженно улыбнулся. – Мне надо ответить.

– Да, конечно. – Шайенн как раз очень хотела побыть одна, чтобы разобраться в своих чувствах. – Я подожду на крыльце.

Шайенн вышла из дома, уселась на деревянные ступени и устремила взор вдаль, где высились горные вершины. Она не знала, что ей делать дальше.

Шайенн оказалась в безвыходной ситуации. Она любила Ника, всегда любила. Годами девушка старалась внушить себе, что все чувства прошли и что она была всего лишь наивной глупышкой, поверившей в волшебную сказку.

Но теперь Шайенн поняла – это не так. Стоило Нику снова поцеловать ее, как она будто вернулась на тринадцать лет назад. Тогда Шайенн отдала ему свое сердце, и теперь при всем желании не могла вернуть его обратно. Только, к сожалению, Нику оно больше не было нужно.

Если бы у нее нашлись деньги, чтобы расплатиться с долгами, она бы разорвала свой контракт с «Шугар Крик Кэтл» и уехала бы отсюда с отцом – как можно дальше. Но…

От обиды Шайенн прикусила нижнюю губу. Выхода нет. Она попалась в западню, и следующие четыре года ей придется выслушивать постоянные напоминания отца о том, что человек, которого она любила, поступил отвратительно и ему нельзя верить. Но труднее всего смириться с тем, что Ник больше никогда ее не полюбит.

Шайенн тяжело вздохнула. Ник был, есть и будет ее единственным возлюбленным, и попытка перебороть свою любовь к нему стала бы ужасной ошибкой.

Но сможет ли Шайенн найти в себе силы, чтобы закончить их теперешние отношения и просто работать с Ником бок о бок последующие четыре года, все это время скрывая свои истинные чувства?

И Шайенн приняла решение. Если она не прекратит связь с Ником сейчас, то в будущем сильно рискует душевным здоровьем.

Она должна осуществить задуманное, пока Ник не поцеловал ее снова.

– Рад, что ты теперь не падаешь в обморок при виде иголки, Хантер. – Ник рассмеялся. Старший брат рассказывал ему о курсах по оказанию первой медицинской помощи.

Еще пару недель назад Ник даже не знал, что у него есть два брата. Но когда выяснилось, что его мать – вовсе не единственная женщина, которую любил Оуэн Ларсон, Ник как будто обрел новую семью. Отношения с братьями были для него очень важны.

– Сколько тебе еще учиться?

– Если не придется каждый день делать кому-нибудь уколы, я получу официальный сертификат через пару недель. Затем отправлюсь на медицинскую комиссию, чтобы снова получить разрешение на управление вертолетом. – Хантер вздохнул. – Только я все еще сомневаюсь. Просто не верится, что Эмеральд не припасла для меня какой-нибудь очередной сюрприз.

– Да, у старушки отлично получается как бы невзначай упускать детали и искажать факты, чтобы заставить нас плясать под свою дудку, – произнес Ник.

– Калеб рассказал мне, в какую переделку она тебя втянула. Ты уже с этим разобрался?

– Нет… – Ник разочарованно вздохнул. – Эмеральд не отвечает на мои звонки, а старина Лютер все такой же зануда.

Хантер усмехнулся.

– Я все удивляюсь, где она нашла этого парня. Он определенно ненормальный.

– Это точно, – смеясь, согласился Ник

– Ладно, пойду дальше изучать сложные переломы, – невесело произнес Хантер. – Желаю тебе как можно скорее разобраться со всеми трудностями.

– Спасибо. Похоже, удача мне действительно понадобится, – произнес Ник и, помолчав, добавил: – Вот бы узнать, что приготовила Эмеральд для тебя. Не могу дождаться!

Хантер засмеялся.

– Если это будет что-то вроде твоего варианта, то я лучше прямо сейчас все брошу, чтобы поберечь нервы.

Ник тоже не смог сдержать смех.

– И пропустишь самое интересное?

После того как они с Хантером договорились слетать через пару недель в Альбукерке, чтобы сделать сюрприз их брату Калебу на день рождения. Ник положил трубку и отправился к Шайенн. Наверное, ей придется найти кого-нибудь, кто присмотрел бы за ее отцом пару дней, подумал Ник.

Ник намеревался взять девушку с собой и возможность отказа с ее стороны даже не рассматривал. Для него вдруг стало очень важно, чтобы Шайенн познакомилась с его братьями. Размышлять же о причинах возникновения подобного желания Ник не хотел.

– О некоторых вещах лучше не думать, – пробормотал он и, открыв дверь, едва не столкнулся с Шайенн. Он взял ее за плечи и, смеясь, привлек к себе. – Ух. Куда это ты так торопишься, милая?

– Мне… надо поговорить с тобой о…

– Поговорим об этом позже, – произнес Ник и горячо поцеловал девушку.

Почувствовав, как Шайенн растаяла в его объятиях, он испытал сильнейшее возбуждение. С тех пор как они первый раз занимались любовью, желание росло в нем с каждым днем, причиняя почти физическую боль.

Вкус губ Шайенн, аромат ее волос наполняли Ника, обволакивая, словно теплый летний ветерок. Сердце мужчины бешено забилось, распаляя пламя небывалой страсти.

Он совершенно потерял чувство реальности, и на осознание того, что Шайенн пытается отстраниться, у него ушло несколько секунд.

– Эй, что это ты делаешь?

– Грета…

Ник крепче сжал ее в своих объятиях.

– Грета ушла сразу после обеда. Она и Карл отправились в Денвер, к дочери.

– М-мы… одни?

Ник мог поклясться: в голосе Шайенн звучали нотки паники.

Решив, что ему все же это показалось, он поцеловал ее в щеку, затем в мочку уха и в шею. Подняв голову и поймав испуганный взгляд Шайенн, Ник улыбнулся.

– Совсем одни.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Как только губы Ника коснулись губ Шайенн, ее действительно охватила паника. Но не прошло и нескольких мгновений, как она растаяла в его объятиях. Ничто не имело для Шайенн значения, когда Ник нежно прижимал ее к груди.

Когда же он заглянул ей в глаза, желание наполнило все ее существо. Девушка не могла вздохнуть.

– Я хочу тебя! – мягкий голос Ника затмил собой вселенную, и по спине Шайенн побежали мурашки. – Я хочу, чтобы наши тела слились воедино.

Шайенн знала, что играет в опасную игру, но ей захотелось окунуться в сладостный океан любви последний раз, чтобы потом хранить воспоминание об этом вечно. Сейчас она желала ощутить жар поцелуев Ника, силу и страсть мужчины, которого она не забудет никогда.

– Люби меня. Ник…

Нику не верилось, что он снова может испытывать к Шайенн какие-то чувства, кроме вожделения. Глупо было полагать, что ему удастся завязать с ней отношения, не беря при этом на себя каких-либо обязательств. К счастью, как заметил Ник, Шайенн сама находилась в схожем положении. От его внимания не ускользнуло то, что она стала говорить об их близости не как о занятии сексом, а как о занятии любовью.

Внезапно Ника будто молния пронзила. Неужели произошло то, о чем он боялся думать? Неужели он снова влюбился в Шайенн? А может, никогда и не переставал любить?..

Тринадцать лет назад, будучи подростком, Ник перепутал вожделение с любовью. Но, всеми силами стараясь не походить на своего отца, прежде чем овладеть Шайенн, он собирался сперва жениться на ней.

Это объяснение годилось для прошлого. Но как понять его теперешние чувства к Шайенн?

Может, и на этот раз он ошибочно принимает страсть за какое-то более глубокое и действительно серьезное чувство?

Удары сердца Ника напоминали удары молота. Он с трудом дышал. Решив, что лучше всего будет разобраться в этом позже, когда его разум прояснится, Ник поцеловал Шайенн в щечку и поинтересовался:

– Сегодня я не сделал тебе больно?

Она покачала головой:

– Нет.

– Хорошо.

Шайенн сделала попытку подняться с постели.

– Куда ты так торопишься? – спросил Ник, прижимая ее к себе.

– Мне надо… домой… – в голосе девушки прозвучали нотки обиды.

Ник хотел остановить ее, но вместо того, чтобы прижаться к нему, Шайенн быстро поднялась и стала собирать разбросанную по полу одежду.

– Что случилась, милая?

Не говоря ни слова, Шайенн поспешила в ванную. Когда через несколько минут она вышла, Ник ждал ее у двери. Он не собирался отпускать Шайенн, пока она все ему не объяснит.

Ник обнял девушку за плечи.

– Ты никуда не пойдешь, пока не расскажешь мне, что происходит.

– Ничего… все.

Шайенн была готова заплакать. Испугавшись, что он мог сделать что-нибудь не так, Ник осторожно произнес:

– Ну, успокойся! Расскажи, что случилось?

– Я больше не могу! – Шайенн сказала это таким тихим и дрожащим голосом, что Ник едва ее расслышал.

Сердце мужчины сжалось. Неужели он снова сделал ей больно?

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Не волнуйся. Со мной все в порядке. – Шайенн печально улыбнулась.

– Тогда что не так?

Слезинка скатилась по ее бледной щеке.

– Ты не можешь изменить того, что случилось, так же как и я. – Шайенн отвернулась, когда Ник отошел, чтобы взять свою одежду. – Надень же что-нибудь. Мне трудно сосредоточиться.

– Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что мы не можем ничего изменить? – Ник нахмурился. Шайенн с облегчением вздохнула, когда он потянулся за джинсами. – Если я чем-то расстроил тебя, то прости меня, пожалуйста!

Пока Ник натягивал джинсы, Шайенн вышла в холл. У лестницы она обернулась. Печаль в ее глазах буквально разрывала сердце Ника на части.

– Дело не в том, что ты сделал. Все дело в том, чего ты не можешь сделать.

– Черт возьми, Шайенн, подожди-ка. Ты говоришь загадками.

Ник впопыхах застегнул ремень и поспешил за ней, но звук захлопнувшейся входной двери остановил его.

Обескураженный столь поспешным бегством Шайенн, Ник терялся в догадках. Твердо решив потом все выяснить, он вернулся в спальню, чтобы одеться.

Мужчина не понял, о чем говорила Шайенн. Что они не в силах изменить? И что он не может сделать?

Если Шайенн имеет в виду произошедшее тринадцать лет назад, то она права. Ник не мог переписать прошлое, зато готов был объяснить, что случилось той ночью и почему они с матерью покинули Вайоминг так поспешно.

Ник планировал все объяснить Шайенн завтра вечером, после аукциона. Сейчас она была слишком расстроена, а он хотел, чтобы Шайенн выслушала очень внимательно про то, какую роль в его жизни сыграли ее отец и шериф Тернер.

Шайенн припарковала грузовик у своего дома. Она знала, что поступила с Ником нехорошо. Но исправить уже ничего нельзя. Если Ник не понял, что Шайенн больше не намерена продолжать их отношения, то обязательно поймет это позже.

Наверное, он будет недоумевать, почему она передумала, и, скорее всего, спросит ее о причинах. Но со временем Ник смирится с тем, что между ними все кончено, и найдет себе женщину, которая сможет контролировать свои эмоции. А поскольку Ник не любит меня, подумала Шайенн, ему будет нетрудно это сделать.

– Ты выглядишь усталой, принцесса, – произнес Бертрам, когда дочь вошла на кухню. Он сидел за столом, разложив перед собой бумаги – старые судебные дела. Положив несколько листков в папку, он произнес: – Ты себя хорошо чувствуешь?

Нет. Шайенн не была уверена, что теперь вообще когда-либо почувствует себя хорошо.

– Все нормально. У меня просто немного болит голова.

Отец прищурился.

– Тебе опять пришлось работать вместе с этим негодяем, не так ли?

– Папочка, пожалуйста, не надо. – Шайенн потерла виски. – Мне сейчас только не хватало разговора о том, какой Ник, по твоему мнению, недостойный человек.

Бертрам мрачно покачал головой.

– Меня просто бесит, что тебе приходится работать с этим безответственным куском…

– Папа!

Судья немного успокоился.

– Прости меня, принцесса. Но ты слишком хороша для этого Дэниелса.

Шайенн понимала, что ее отец, как и любой родитель, желает ей только добра. Но никто не в силах был изменить того, что по контракту ей придется работать на компанию Ника еще четыре года.

– Пожалуйста, давай оставим эту тему. – Шайенн подошла к отцу, чтобы забрать бумаги. – Отнести их в твой кабинет?

К ее удивлению, отец не отдал ей документы.

– Садись. Я сам отнесу их, – он посмотрел на Шайенн и произнес: – У меня есть к тебе предложение. Давай поужинаем сегодня в городе, я угощаю.

– Но я хотела сегодня сама приготовить ужин, – нерешительно произнесла девушка. По правде, ей не очень-то хотелось готовить, но она боялась тратить те немногие сбережения, что у них были.

– Поужинаем дома в следующий раз, – Бертрам Холбрук повернул кресло и покатил к своему кабинету. – Ты заслужила отдых.

Через два часа Шайенн с отцом уже сидели за столиком ресторана «Ведро пива» и наслаждались спагетти с тефтелями. Вдруг Шайенн почувствовала, как земля уходит у нее из под ног – в дверях ресторана появился Ник. В голове Шайенн лихорадочно заметались мысли. Зачем судьба так жестока с ней? Разве она недостаточно страдает? Что Нику здесь понадобилось? И как поступит отец, когда увидит его?

– Принцесса, ты слышала, что я сказал?

Взглянув на отца, Шайенн покачала головой.

– Нет, должно быть, задумалась.

– Я сказал, что надо будет приходить сюда почаще, – он улыбнулся. – Ведь иногда так приятно куда-нибудь выбраться из дома.

Шайенн радовалась тому, что отцу здесь понравилось. У нее было много работы и совсем не оставалось сил на то, чтобы проводить время вместе с ним. Девушка лишь надеялась, что ее отец не заметит Ника и продолжит наслаждаться вечером. К счастью, в эту пятницу, впрочем, как и во все остальные, в ресторане было полно народу.

Шайенн следила за Ником, расположившимся у стойки бара. При этом она всеми силами старалась, чтобы отец не заметил ее беспокойства.

– Полагаю, наш бюджет не позволит нам каждый день ужинать в ресторане, но, думаю, мы можем позволить себе это раз в неделю, – произнесла Шайенн, улыбаясь.

Бертрам кивнул.

– Было бы превосходно.

Шайенн с ужасом заметила, что Ник встал и направился прямиком к их столику. Она старалась остановить его едва заметным кивком головы, но по решительному взгляду мужчины Шайенн поняла, что все бесполезно.

По дороге к музыкальному автомату Ник склонил голову в приветствии:

– Добрый вечер, судья Холбрук, Шайенн…

– Кто этот молодой человек? – поинтересовался Бертрам. – Мне кажется, я его знаю.

Шайенн глубоко вздохнула.

– Это Ник Дэниелс, папа.

Лицо Бертрама исказила злобная гримаса.

– Что он тут делает?

– Наверное, то же, что и мы. Его экономка уехала в Денвер на выходные, и я полагаю, он пришел сюда поужинать.

Шайенн замерла, услышав первые ноты песни, которую они с Ником когда-то называли своей. На нее нахлынули воспоминания о чистых и прекрасных отношениях, которые так ужасно закончились тринадцать лет назад. Сердце девушки болезненно сжалось.

– Экономка? – Бертрам прервал ее размышления. – А где его мать? Разве она не вернулась в Вайоминг вместе с этим щенком?

– Линда Дэниелс умерла почти двенадцать лет назад, папочка.

– Линда умерла? – Шайенн показалось, что она услышала печаль в голосе отца. Но если она и была, то мгновенно исчезла.

Решив, что ей действительно только показалось, девушка кивнула.

– Ник сказал, она знала, что ей осталось недолго, когда они уезжали в Сент-Луис.

По пути обратно в бар Ник остановился у их столика.

– Когда ты сегодня уходила, я забыл предупредить, что погрузку скота, предназначенною на продажу, мы начнем завтра после обеда.

Прежде чем Шайенн смогла что-нибудь ответить, ее отец швырнул вилку на стол.

– Что за идиотская идея продавать скот, когда дела идут нормально? Но конечно, у тебя никогда не было и крупицы здравого смысла.

– Папочка, – с укором произнесла Шайенн. Чтобы день превратился из просто трудного в плохой, не хватало лишь сцены в ресторане.

– Все нормально. – Ник улыбнулся, но в этой улыбке можно было прочесть что угодно, кроме дружелюбия. – У твоего отца есть право на собственное мнение. – Говоря с Шайенн, мужчина в упор смотрел на Бертрама.

– Если ты все сказал, Дэниелс, тогда иди куда шел. Ты мне аппетит портишь! – Немного помолчав, судья добавил: – И с этого момента, когда Шайенн не на работе, я не желаю тебя видеть рядом с ней. Ясно?

Ник покачал головой.

– На случай, если вы не заметили, судья, Шайенн теперь взрослая женщина. И решать, кого она хочет видеть, а кого нет, будет она сама. Не вы.

Такая откровенная враждебность – как Ника, так и ее отца – неприятно поразила Шайенн.

– Вам обоим надо успокоиться. Сейчас не время и не место для подобных разговоров.

– Я все равно уже ухожу, – Ник перевел взгляд на Шайенн. Огонь в его глазах заставил ее задрожать. – Увидимся завтра.

Ник отошел, Бертрам продолжил свою обличительную речь, а Шайенн пыталась понять, к чему все это. Во взгляде Ника она прочла уверенность и твердую решимость.

У него были вопросы, и Шайенн понимала: Ник не отступит, пока она не ответит на них.