Текст книги "Песнь крови"

Автор книги: Кэт Адамс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

– Итак, перед нами добропорядочная, законопослушная гражданка, – снисходительно усмехнулся Джонс.

Как ни странно, его реплика не вызвала у меня раздражения, хотя он перегнул палку. Я не вспыльчива, но не люблю вести себя предсказуемо. Поэтому я улыбнулась и ласково промурлыкала:

– Так и жить легче, правда?

Эмма одарила меня пристальным взглядом. Она-то ожидала, что я отвечу более грубо. Она даже открыла рот, готовясь возразить, но передумала и крепко сжала губы.

Я снова повернулась к Джонсу.

– Давайте я позвоню в полицию, договорюсь о встрече и сделаю заявление.

Кроме того, я раздобудухоть какие-то сведения. И мне помогут вернуть память. Применят гипноз, процедуру усиления воспоминаний или что-нибудь подобное. Конечно, это может оказаться слишком травматичным, а в суде такие показания приравниваются к психологической манипуляции. Но, по-моему, мне стоит рискнуть.

Я сделала выразительную паузу, чтобы они переварили информацию, и продолжила:

– Потом я заскочу к Вики. Она узнает, где прячется мой повелитель. Если мы потерпим неудачу, мы вернемся туда, где вы меня нашли, и поищем улики.

Если мой повелитель намеревался меня убить либо сделать бессмертной, мне надо застигнуть его врасплох. Желательно – при свете дня, и, разумеется, вооружившись. Я сражалась с вампирами. Мне случалось их убивать. Но чаще всего это были сосунки, новички. Взрослые особи, которым удается добиться превращения человека в им подобного, вправду хороши. Они наделены силой, умением колдовать, они способны манипулировать разумом. Мне понадобятся преимущества, благодаря которым я смогу подобраться к этому ублюдку, пока он сам не прикончил меня. Ясновидение Вики – выше девяноста девяти процентов. К ее услугам прибегали копы, ей доверяли присяжные. Ее дар – редкость.

Эмма кивнула. Теперь пришла очередь Джонса.

– Согласен. Но предлагаю первым делом посетить Вики. Полиция работает круглые сутки напролет. В Берчвудз дела обстоят по-другому.

Интересно, откуда Джонсу известно о Вики? Вряд ли ему все выложили Эмма или Кевин. Готова биться об заклад, сведения Джонс раздобыл самостоятельно. Значит, он промышлял шпионажем. Хотя такая скорость сомнительна. Ведь в Берчвудз конфиденциальность – на потрясающе высоком уровне. Если старлетка или известный государственный деятель хотят сочувствия, они отправляются в то или другое реабилитационное заведение. Но когда им требуется секретность типа «нем как могила», они выбирают Берчвудз. Расценки в клинике тоже на высоте, но для тех, кто ценит неприкосновенность частной жизни, Берчвудз того стоит. Родители Вики ни за что бы не проболтались о местонахождении своей дочурки. Подобные сведения могли запятнать их белоснежную репутацию. Они же трясутся над своим драгоценным имиджем, и наняли двойника – девицу, которая играет роль Вики для прессы! Неужели Джонс такой проныра?

Я спросила у него ледяным тоном:

– Давно вы в курсе дела?

– Кевин Лэндингэм в свое время оказал мне большую услугу, – уклончиво ответил он. – Помогая вам, я имею возможность с ним расплатиться.

– Справедливо.

Я устремила долгий взгляд на Эмму. То, что я собиралась сделать, должно было вызвать у нее приступ раздражения. Но отступать нельзя. Если она отправится со мной, то будет помехой в переговорах. Хотя мне хотелось, чтобы Кевин меня прикрыл. Не могла же я доверять «темной лошадке» – Джонсу!

– Когда вернется твой брат…

– Я пойду с тобой, – прервала меня Эмма, но я продолжала:

– …передай ему все. Пусть он догонит.

– Мы оставим ему записку. Я не стану сидеть в лаборатории как послушная девочка.

Эмма не кричала, не закатила истерику. Очередная странность за сегодняшний день.

– Эм…

– Нет.

– Что – нет?

Мы одновременно обернулись на звук голоса Кевина.

Он застыл в дверном проеме. Кевин – потрясающе красив. Мужчина не имеет права обладать такой внешностью. Стоило мне его увидеть – и у меня забилось сердце. Его песочные волосы были чуточку длинноваты, и легкие пряди закрывали его небесно-синие глаза. Футболка и джинсы оказались полинявшими, ношеными. Они бесподобно облегали его тело. Я затаила дыхание. В нем все совершенно – ум, обаяние, чувство юмора. Волевой подбородок смягчали глубокие ямочки. От его улыбки на мне словно таяла одежда. Я захотела его с первого же взгляда, но ничего не предпринимала, пока встречалась с Бруно. Но Бруно уже в прошлом, а у Кевина есть Эми. Не представляю, оборотень ли Эми? Но, между прочим, у меня имеются моральные принципы. А эта женщина меня пугает.

– Почему ты не спишь?

Вопрос был адресован мне, а приветливый взгляд предназначался сначала Джонсу, а потом – Эмме.

– Это сделал я, – ответил Джонс и широко улыбнулся Кевину. – Мы должны разыскать ее повелителя. И предпочтительнее работать при свете дня, когда он беспомощен, верно?

– Нет. Он может убить Селию, – сердито бросил Кевин.

Глаза Джонса сверкнули.

– Тебе повезло. Она пока не мертва.

Я совсем не по-дамски фыркнула. Не удержалась. Обожаю сарказм. К тому же Джонс прав.

Троица разом уставилась на меня. Но я даже не вздрогнула, а торжественно подняла руку, призывая их к молчанию.

– Нет смысла спорить. Я бодрствую. Никто не пострадал. И у меня – важные дела.

Кевин помрачнел.

– Расскажи мне, что ты помнишь.

Я попалась.

– Ничего. Но знаю, что сегодня вторник.

– Четырнадцатое число, – многозначительно уточнил Кевин.

И что дальше? Хотя нет…

Четырнадцатое. Что-то шевельнулось у меня в мозгу. Вчера был день рождения Вики. А я ее навещала? Она расстроится, когда ей сообщат, что я ранена. Но если я забыла о ее дне рождения, ей будет больно. А я нашла для нее чудесный подарок. Ведь я столько времениобрабатывала его заклятиями. Никудышная я подруга…

Кевин как будто прочитал мои мысли.

– Ты считаешь, что готова к поискам своего повелителя, но забыла про день рождения Вики?

Он даже не удосужился скрыть издевку, и у меня по коже побежали мурашки.

– Я думаю,что у меня нет выбора. Джонс заявил мне, что очень скоро у меня появится неудержимая тягак своему повелителю. Я хочу действовать. Не хочу превратиться в полоумную идиотку, пускающую слюни. За опытными вампирами после заката не охотятся, и вообще он может меня опередить – если только твой дружок Джонс не врет.

– Не врет, – ворчливо признался Кевин.

– А тебе удалось обнаружить следы кровососа на месте преступления? – поинтересовался Джонс.

Кевин промолчал.

– Селия, а ты хотя бы понимаешь, что солнечный свет может оказаться для тебя опасным?

Кевин на йоту смягчился. Он почувствовал, как я расстроена. Может, он это учуял? Как-никак, а Кевин является оборотнем. Правда, во время учебы я отказалась от занятий на эту тему в пользу двух семестров истории магии.

– У нас есть только единственный способ, – произнесла я, пытаясь быть непринужденной, и дерзко улыбнулась Кевину.

А у него сразу побагровела шея.

– Ты… – начал Джонс. – Ты либо очень храбрая, либо полная дура.

– И то и другое, – сухо заметила Эмма.

– С-спасибо.

Я до сих пор немного шепелявила, но решила не обращать на новый недостаток внимания. Порывшись в сумке, я вытащила оттуда пару теплых носков, кроссовки и уселась на край лабораторного стола. Надо бы мне обуться, а остальная ватага пусть спорит между собой. И я не ошиблась, они незамедлительно приступили к дискуссии, причем с потрясающим пылом. Большую часть их реплик я пропускала мимо ушей. Мне самой нужно подумать. Вдруг, оказавшись на улице, я сгорю в одно мгновение? А если нет, то мне предстоит серьезный разговор с бабулей.

Кевин, Джонс и Эмма еще препирались, когда я закончила возиться со шнурками. И тут в коридоре раздался какой-то шум. Эмма почти наверняка не обратила на него внимания, но у оборотней – обостренный слух, а Джонс тоже был не вполне обычным человеком. А я вдобавок ощутила запах ружейной смазки и пороха. По коридору шли трое мужчин в кожаных туфлях с жесткими подметками. Они шагали с уверенностью, проистекавшей от груза их авторитета. Кроме того, могу поклясться, что эти ребята не слишком хорошо прочистили свои пушки.

Они тем временем остановились перед тяжелой стальной дверью. Один из них потянул створку на себя. А я услышала знакомый голос, который принадлежал профессору Рейнолдсу из университетской клиники. Рейнолдс о чем-то взволнованно тараторил. Я встревоженно наблюдала за троицей: их силуэты четко вырисовывались из наружного коридора с дымчатыми стеклянными стенами. Солнечные лучи были для меня чересчур яркими. Я словно смотрела на прожектор. У меня моментально зачесалась кожа, а мышцы стали ныть. Ощущения меня совсем не порадовали.

Наконец-то мои друзья и Джонс перестали трещать. Джонс вообще куда-то исчез. Прямо волшебник! Однако никому из моих приятелей подобные трюки не удавались.

Спустя миг дверь распахнулась и перед нами предстала знаменитость, известная каждому студенту Южно-Калифорнийского университета Бэйвью. Президент университета Дональд Лэкли был красивым и загорелым, как кинозвезда, но его туфли некогда беспрепятственно плавали по болотам Флориды. Дизайнерский костюм сидел на нем безупречно и стоил, наверное, не меньше моей «Миаты». Он – король, и, разумеется, обожал позировать перед фотокамерой или мог запросто поклянчить денег для кампуса. Но помимо этого он был способным администратором. Ни одна мелочь не укрывалась от его зорких темных глаз. Большинство людей удивились бы, что Дональд первым явился в лабораторию. Я – нет. Находясь здесь, он имел возможность контролировать ситуацию. Кстати, не будь он женат, из него получилась бы превосходная пара для Эммы Лэндингэм.

– Доброе утро, Эмма… Кевин.

Голос Лэкли звучал с прохладцей. Он увидел меня, но даже не поприветствовал. Ведь я – студентка, а значит, просто пешка на шахматной доске.

Лэкли устремил взгляд на Эмму.

– Доктор Рейнолдс сообщил мне об инциденте с участием мисс Грейвз.

Кевин гневно уставился на добренького доктора, который нервно поежился.

– Я сказал, что у вас все в порядке, – пробормотал врач.

Лэкли усмехнулся. Бедняга начал переминаться с ноги на ногу. Рейнолдс был невысоким мужчиной с залысинами и брюшком, которое он прятал, когда надевал лабораторный халат. В целом неплохой медик, но посредственный политик. Похоже, сегодня ему не слишком везло: инициатива Рейнолдса встретила у начальства отпор.

– Конечно. Но я решил лично убедиться в том, что в кампус не протащили монстра.

Я улыбнулась, надеясь, что не показала клыки.

– Спасибо за заботу, президент Лэкли.

В отличие от Кевина и Рейнолдса я в университете не работаю, поэтому мне не надо целовать ботинки администратора. Лишь бы я вовремя платила за обучение – и точка. Я могла упражняться в красноречии сколько моей душеньке угодно – лишь бы я ни для кого не представляла опасности.

Я заметила, что Лэкли напрягся, но не произнес ни слова в ответ. Поэтому я переключилась на третьего члена этой пестрой компании.

С. Дж. «Роки» Рокфорд возглавлял службу безопасности кампуса. Пару раз мы с ним сталкивались, и парень относился ко мне с симпатией. Мы даже иногда стреляли вместе в тире и занимались в спортивном зале.

– Привет, Рок.

Роки – бывший боксер. Невероятно крепкий. Его кожа имела темно-коричневый оттенок. Стригся он так коротко, что под волосами проступал череп. В общем, Роки производил впечатление, что позволяло ему, выражаясь бессмертными словами Патрика Суэйзи: «Вести себя хорошо, пока не придет время вести себя плохо». [6]6
  Эту фразу актер Патрик Суэйзи произносит в фильме «Дом у дороги» (1989 г.).


[Закрыть]Он был всегда вооружен, но сегодня захватил только черную спортивную сумку. Я догадалась, что внутри хранятся осиновый кол, деревянный молоток и пила – стандартный набор для уничтожения вампира.

– Грейвз, – пробасил Роки. – Что стряслось?

Говорил он со мной сейчас не особенно дружелюбно и потирал пальцем шрам на переносице. Похоже, он чем-то обеспокоен. Но я не стала его винить. Ничего хорошего, когда в твои дела лезет начальство. Кроме того, мне не хотелось верить, что Роки не терпится обезглавить напарницу по тренировкам.

– Я мало что помню. По идее, я должна была погибнуть. Но я жива, а пару минут назад лежала привязанной к лабораторному столу.

Роки изумленно моргнул и выдавил:

– На тебя напали? В кампусе?

За меня ответил Кевин.

– Нет.

– Тогда почему она здесь?

Лэкли в упор уставился на Кевина. Ясно: ни тот ни другой отступать не собирались.

– Это моя вина, – негромко проговорила Эмма. – Я – ясновидящая четвертого уровня. И я понимала, что Селии грозит опасность. Я позвонила отцу и брату и предупредила их. Мой отец находится в Чикаго, но он быстро связался с доктором Рейнолдсом. Он привез Селию сюда и доставил оборудование. Фиксирующие конструкции настолько прочны, что могут сдержать разбушевавшегося вурдалака, если потребуется. И мы просто решили подождать, когда Селия очнется.

Я удивилась. Дар Эммы проявляется изредка и обычно срабатывает только с теми людьми, которые ей небезразличны. Себя я в этот список не занесла. Она спасла мне жизнь. Но пару часов назад она об этом, скорее всего, пожалела, а теперь она подвергалась большому риску.

– Спасибо, – поблагодарила я Эмму.

– Пожалуйста.

– Вы признаетесь в том, что доставили потенциального монстра на территорию кампуса? – изрек Дональд.

Эмма покраснела.

– Я передала сведения местной полиции, когда доктор Рейнолдс делал Селии переливание крови, – заявила Эмма и вздернула подбородок. – А если вы проверите голосовую почту, то услышите срочное сообщение от меня.

Лэкли на приманку не попался.

– А как отреагировала полиция?

– Они этим займутся, – отрезала Эмма и повернулась ко мне. – Когда я им перезвонила, мне сказали, что мертвецов они не обнаружили – ни вампиров, ни людей. Никого.

Полная чушь! Я безуспешно попыталась уяснить, что имела в виду Эмма, но в памяти зияли провалы.

– Офицер, по-моему, решил, что у меня истерика. Он был подчеркнуто вежлив. Но у меня сложилось впечатление, что он принял меня за сумасшедшую.

Какие бы выводы ни сделали копы, дело свое они знают. Допускаю, что Эмма произвела на них не самое лучшее впечатление. Она может запросто превратиться в разъяренную мегеру, а кому такое понравится? Однако монстры и трупы с недавних пор интересовали полицию Лос-Анджелеса, поэтому полицейские были рады уцепиться за любую подсказку.

– Ну и как мы поступим дальше? – подала голос я и воззрилась на Лэкли.

Не хотелось, чтобы Уоррен и остальные пострадали из-за меня. Ведь местные власти тоже начеку. Угроза для граждан – серьезное преступление. Тут я была бессильна, поэтому решила заняться университетским начальством.

– Кстати, я полностью оплатила свое обучение, – произнесла я.

– Знаю, – буркнул Лэкли.

Впрочем, Бэйвью, как и прочие высшие учебные заведения, постоянно нуждался в денежных вливаниях. Очевидно, кого-то внезапно озарило – и университет начал сдирать денежки с бывших выпускников за некоторые блага. Принцип был тот же самый, что при членстве в спортивном клубе. Тебе предлагают договор на ограниченное время. Ты вносишь приличную сумму, и тебя допускают ко всяческим преференциям. Ты можешь пользоваться спортивными залами, студенческими скидками, медицинским обслуживанием и страховкой – лишь бы только ты был записан на посещение двух предметов в семестр и являлся более-менее здоровым.

Большинство людей, которые могли себе позволить взносы, даже не нуждались в подобных подачках. Как только это становилось им неудобно, они переставали посещать занятия, а Бэйвью получал доллары без всяких обязательств со своей стороны. Но я-то относилась к меньшинству. Учитывая, как трудно женщине моей профессии получить медстраховку, для меня договор стал настоящим грабежом, да еще по двойной цене. Но я ухватилась за этот шанс и теперь училась по полной программе. Если честно, я иногда подумывала о получении степени магистра.

– Какие предметы вы изучаете? – вкрадчиво осведомился Лэкли.

– Музыка и садовый дизайн.

Кевин прыснул. Я гневно взглянула на него.

– Не смейся. Дэвид поговаривает о том, что хочет изменить ландшафт, а Вики любит гармонию во всем.

Дэвид и Инес ухаживали за поместьем Вики. Я арендовала у подруги гостевой домик. Так что уже несколько лет мы жили в мире и согласии.

– Если у них есть стол для зомби, значит, приняты необходимые меры предосторожности. Кампус в безопасности, – пророкотал Роки.

Лэкли недовольно прищурился, но коротко кивнул Роки. Сложившееся положение дел Лэкли не радовало, но он не решился выступить против El Jefe. Поначалу прозвище было шутливым, но потом прилипло к Уоррену. Действительно, когда дело доходит до паранормальных явлений, ему нет равных. Он обладает международной известностью и приносит университету деньги и престиж. Лэкли мог бы выиграть битву, но если он разозлит Уоррена, то лишится драгоценной должности на длительный срок. Зачем ему ломать карьеру из-за свежеиспеченного полувампира?

– Доктор Рейнолдс… Как видите, мисс Грейвз пребывает в здравом рассудке. Существует ли причина, согласно которой ее дальнейшая реабилитация должна быть именно здесь, а не по месту ее постоянного проживания?

– Сэр… – пролепетал Рейнолдс, слегка заикаясь.

Я догадывалась, что он будет возражать. Как врач, он бы склонился к консервативному курсу лечения, вроде кратких солнечных ванн и опрыскивания святой водой… Но я понимала, что, выскажи он свое мнение, ему несдобровать. Он не обладал иммунитетом Уоррена, поэтому был беззащитен. А Лэкли не терпелось доказать свою правоту.

Я сориентировалась в обстановке и опередила их обоих.

– Я в норме, док. И мне пора.

– Мне это не нравится, – возмутился Кевин, и я почувствовала жар его гнева. – Тебе надо быть осторожной. Ты что, забыла – сейчас день на дворе!

Я понимала – его зверь рядом. И я забеспокоилась. Обычно Кевин прекрасно владеет собой. Я не боялась Кевина. Я боялась за него. Многие считают, что оборотней надо либо убивать, либо держать взаперти. Поэтому о состоянии Кевина в университете никто не догадывался. И если Кевин оступится, наши проблемы возрастут в геометрической прогрессии.

Я умоляюще на него посмотрела, и он чуточку остыл.

– Мне важно узнать, насколько солнце вредно для меня, Кев. Давай я попробую.

Я вздохнула, собираясь с силами, и встала.

Президент Лэкли и остальные расступились, чтобы дать мне дорогу. Роки проявил любезность и открыл дверь.

Одна стена в коридоре целиком состояла из окон. Сквозь стекла лился яркий свет.

Воцарилась напряженная тишина. А я замерла на самом краю тени.

И наконец сделала шаг.

И не сгорела. Ура!

– Я в порядке.

Ладно, я немного преувеличила. Вообще-то моя кожа моментально нагрелась, и я получила нечто вроде ускоренного ожога.

Я отступила назад, размышляя, поможет ли мне мой верный крем «SPF 30». Я от природы – бледная, поэтому постоянно ношу с собой бутылочки с солнцезащитными средствами. Конечно, можно подняться до уровня «45» или перейти к полной блокировке ультрафиолета. Так или иначе, но моя жизнь сильно осложняется. Я родилась и живу в Южной Калифорнии, возле Тихого океана. Как мне выкрутиться?

Кевин встал рядом со мной и прошептал:

– Ты горишь, Селия.

Его сила прокатилась по моему телу, и я вздрогнула. Но меня испугало другое: в ответ всколыхнулась моя энергия. Моя кожа раскалилась добела. Острота зрения резко усилилась. Я видела каждую вмятину на стене и различала самые крошечные царапинки на стекле. Я заметила, как ритмично бьется жилка на шее студента, торопливо шагающего по дорожке ярдах в ста от галереи, и у меня заурчало в желудке.

– Она способна на такое? – с неподдельным интересом спросила Эмма.

Подобным тоном она разговаривала, обсуждая результаты исследований с отцом.

– Она уже не человек, – резюмировал Кевин.

В его голосе прозвучала тревога… и радостное волнение.Но меня в который раз захлестнула волна ужаса.

Глава 5

Вампиры очень похожи на людей… ну, не считая клыков, разумеется. Конечно, стоит упомянуть о красных или золотых глазах. Как известно, кровососы ведут исключительно ночной образ жизни. При ярком солнце они погибают. День был в самом разгаре. Глядя на свое отражение в окнах, я видела неестественно бледное лицо и впечатляющие клыки, но почему-то верила, что меня не станут принимать за вампира.

Ожог бесследно исчез через две минуты. Просто жуть. Но штука полезная. А какова скорость заживления ран у вампира? И можно ли где-нибудь об этом прочитать? Похоже, в университете эту тему считали тривиальной и не стоящей упоминания.

Мы шагали по коридору. Кевин нес мою дорожную сумку и зонт, который я одолжила у Эммы. Кевин тихо говорил со мной, но я различала его слова так ясно, как будто он кричал мне прямо в ухо.

– Мы тебя отпускаем. Джонс поклялся, что он не станет за тобой шпионить. Будь с нами на связи, Селия. Обязательно. Если почувствуешь неладное, звони немедленно, и я за тобой приеду. Договорились?

Неужели я свободна? Мне вспомнились лекции Уоррена о вампирах, и у меня сдавило грудь, а сердце забилось как безумное. Если вампиров задерживали, их никогда не отпускали на волю. Их протыкали осиновым колом, сажали за решетку или, на худой конец, подвергали экспериментам.

– Спасибо. Буду тише воды, ниже травы. И мне надо кое с кем встретиться.

В принципе, я не врала. Я бы провела небольшое исследование. Но сейчас у меня имелись дела поважнее. Поэтому я взяла у Кевина сумку и зонт и с притворной уверенностью направилась к выходу. Кевин бросился за мной, но президент Лэкли жестом остановил его.

– У меня к вам еще несколько вопросов, мистер Лэндингэм. Есливы не против.

Кевин спорить не стал. Настроение у Лэкли было весьма препаршивое. Я брела по коридору и слышала, как он пытался прижать к стенке Рейнолдса – но с минимальным успехом. Доктор оказался крепче, чем я предполагала. Кроме того, действие развертывалось в кампусе, где жили студенты, частенько наведывающиеся на вечеринки. Рейнолдс часто выхаживал бедолаг после укуса вампира: ведь такая «метка» не смертельна. А вампиру в одиночку столько крови не выпить. В принципе, кровосос может нанести человеку несколько ран и дать жертве истечь кровью, но обычно они так не поступают. Как все добропорядочные паразиты, они понимают, что лучше сохранить «корм» живым. Но здесь есть исключения. Тогда, к примеру, за жертвой охотится целая стая вурдалаков или вампир-мастер решает превратить ребенка в своего компаньона. Лишь тогда из несчастного выпивают все до последней капли. А поскольку тварь редко нападает дважды (тут требуется серьезная подготовка), существует стандартная процедура переливания крови и погружения пострадавшего в четырехчасовой сон под воздействием особых чар. Вот что сделал Рейнолдс для меня, и еще применил крепчайшие фиксаторы.

Короче, пока я шла к автостоянке, я слышала перепалку моих друзей с недовольным начальством. До машины я добралась с открытым зонтом.

Я понимала, что выгляжу странно, и злилась. Конечно, до ожогов второй степени было далеко, но я психовала. К счастью, я не заметила никаких признаков присутствия Джонса поблизости, но меня вновь стала терзать тревога – уже по другому поводу. Прежде чем Джонс таинственным образом исчез, между ним и Кевином возникло напряжение. А что там у них творится? Они явно не являлись друзьями. Скорее всего – бывшими деловыми партнерами. Но куда же подевался Джонс? Неужели телепортировался? Десятилетиями крупные эксперты трудились над заклинаниями невидимости, но безуспешно. Может, он прибег к иллюзиям? Вряд ли: это непростая задача, хотя вполне возможная для одаренного человека.

Так я и размышляла, пока рыскала по парковке в поисках «Миаты». Кевин воспользовался запасными ключами, чтобы подогнать сюда мой автомобиль. А асфальт, между прочим, раскалился от солнца. Я лихорадочно перекладывала зонт, сумку и брелок с ключами из руки в руку. Наконец в самом дальнем ряду я увидела свою машину. Она стояла между двумя чудовищными внедорожниками. Вот и он – темно-синий кабриолет.

Крыша была опущена, и я почувствовала раздражение. Зато я жива – одернула я себя. Мне надо поговорить с бабулей. Вчера вечером я должна была с ней поужинать, наверняка она обзвонила всех, чтобы узнать, не попала ли я под колеса. Оставалось надеяться на ее благоразумие…

Во-вторых, мне необходимопобеседовать с копами по душам. Я влипла в крупные неприятности и вообще была в эпицентре загадочных событий. И почему возле стрип-клуба не обнаружили ни одного трупа? Я охраняла принца и действовала согласно договору. Если на меня и моих напарников напали, я бы ни за что не сдалась без боя. А может, тела увезти? Но зачем?Чтобы избавиться от лишних улик?

Я убрала сумку в небольшой багажник. Люблю свою маленькую спортивную машину. Ее приятно водить. Но практичности в ней – ноль. Сложив зонт и кинув его на приборную панель, я села за руль.

В салоне было жарко, как в духовке. Спустя пару секунд я покрылась липким потом. Я включила зажигание и врубила кондиционер на полную мощность, а затем вновь погрузилась в раздумья.

Первая и наиболее очевидная подсказка оказалась передо мной. Папка с файлами спокойно лежала на пассажирском сиденье. В ней хранились материалы, собранные мной о руслундском принце. Если документы находились здесь, а не в офисе, значит, я все-таки добралась до места работы. Но гораздо сильнее меня заинтриговал яркий конверт, выглядывающий из-под папки.

Празднования дня рождения Вики я не помнила, но, похоже, мы его отпраздновали. Я растерянно перебирала фотографии. Судя по всему, мы замечательно повеселились. Судя по выражению лица Вики, ей очень понравился мой подарок и открытка. На снимках мы обнимались и смеялись. Но я ничего не помнила. К горлу подкатил ком, разболелся живот. Утраченные воспоминания не вернуть. Я словно рассматривала фотки двух незнакомых людей.

Я сунула их в конверт и потянулась к бардачку. Обычно я прячу там мобильник, когда собираюсь работать.

Телефона внутри не оказалось. Я негромко выругалась. Может, проверить карман пиджака?

Ведь если я отправилась к принцу, то я заранее надела пиджак со своим арсеналом и захватила новый гаджет. И пиджак и сканер – недешевы, но ни того ни другого у меня теперь не было.

Кондиционер тем временем старательно трудился, заполняя салон прохладным воздухом. Я опять полезла в бардачок и выудила флакон солнцезащитного лосьона «SPF 30». Я уже чувствовала, как ноет кожа на участках, не защищенных одеждой. Запахи кокоса, алоэ и химических примесей наполнили «Миату». Я начала втирать жидкость в шею и щеки, уповая на то, что решу новую проблему.

В эпоху мобильной связи сложно отыскать уличный телефон-автомат. Давно миновал тот день, когда Супермен мог заскочить в ближайшую телефонную будку. Сейчас таксофон мог быть разве что в захудалом мини-маркете, да и то он, вероятно, оказался бы неработающим.

Но я еще не покинула территорию кампуса. Я знала три магазинчика, которые обслуживали студентов. По крайней мере, в одном из них должен иметься телефон. Я вырулила с парковки и поехала в «7-11».

Там действительно был таксофон, но с перерезанным проводом. Я с бешеной скоростью рванула ко второму мини-маркету. Таксофон даже висел так, словно предназначался для вампиров – на него падала тень. Кабинка пестрела от граффити, но в трубке сразу раздались гудки. В автомобильной пепельнице я наскребла несколько монеток. Опустив их в щель, я позвонила бабушке. Мне никто не ответил. У бабули не было автоответчика, и я с сожалением повесила трубку.

Однако у меня была голосовая почта. А если бабушка оставила для меня сообщение? Я опять загрузила деньги в щель таксофона и набрала свой домашний номер. Автоответчик бодро сообщил мне, что в данный момент «услуга недоступна».

Таким образом, я потеряла два четвертака, но решила не сдаваться.

Вернувшись в салон и порывшись на полу между сиденьями, я нашла пару монет. Попробую еще раз.

Трубку сняли после первого гудка. Мне ответил деловой женский голос.

– Полиция. Детектив Александра слушает.

– Привет, Алекс, – поздоровалась я с ней чуть фамильярным тоном.

Мне нравится возлюбленная Вики. С тех пор как они познакомились, мы даже вместе ужинали. Очевидно, в число совместных трапез была включена и вечеринка по поводу дня рождения Вики. Должна признаться, общение наше протекало неловко. Возможно, мы с Алекс слишком похожи друг на друга. И я, и она склонны к сарказму. В общем, мы сдерживались: ведь мы обе обожаем Вики. Она моя лучшая подруга и девушка Алекс, вот мы и притворяемся, как все классно.

– Грейвз, мне только что передали странную информацию насчет тебя, – заявила Алекс ворчливо. – Звякнул мой приятель и сказал, что тебя, дескать, покусали кровососы. Потом тебя увезла «неотложка», но никто не знает, в какую больницу. А когда мы побывали на месте предполагаемого нападения, то не нашли никаких улик. Все идеально чисто.

– Ну да, я едва на погибла. А случилось это совсем недавно. Значит, хоть какие-то следы должны остаться.

– Ты в порядке?

Секунду я гадала, что ответить. Копы недолюбливают монстров. Посчитает ли она меня одним из них? Хотелось верить, что нет. Но какой смысл лгать? Когда она меня увидит, то и лишних доказательств уже не понадобится.

– И да, и нет. Ты о «недоделках» слышала?

– Нет. Кто они? – спросила Алекс устало, даже скучающе.

Я ввела ее в курс дела и рассказала о том, что мне успел выложить Джонс.

– Короче, гад, который тебя укусил, будет за тобой охотиться, а у тебя скоро разовьется жажда крови.

– Я – не монстр, Алекс. И не стануим. Мне лишь нужен хороший дантист.

Я говорила холодно, сурово и бескомпромиссно.

– Возможно, ты права, – отчеканила Алекс.

Но, в конце концов, она – сотрудник полиции.

– Но если у тебя появятся малейшие признаки превращения, имей в виду: я тебя сдам, – продолжала она. – Невзирая на Вики.

Несомненно, Алекс сделает то, что задумала. Но именно на это я рассчитывала.

– Согласна.

Последовала долгая пауза. Меня и Алекс посетили одинаково мрачные мысли. Меня вовсе не радовали размышления о необходимости смотреть на друзей в качестве источника пропитания. Но что я могла поделать? Надо быть реалистом и предусмотреть все варианты. Иначе я могла проиграть и погибнуть. Поэтому я просто загнала страх и тревогу поглубже, зная, что в свое время мне придется платить по счетам.

– Не подскажешь мне адрес того переулка? – спросила я у Алекс напрямик.

Может, там остались какие-нибудь зацепки, и я обнаружу след кровососа еще засветло?

– Нет, Селия. И я не имею права кое-что тебе объяснять. Оттуда даже весь мусор вывезли. Вокруг творится настоящий кошмар, но мой приятель уверяет меня, что там с асфальта можно естькак с тарелки.

– Что за… – вырвалось у меня. – Но это же… дико.

– Верно. Кое-кто основательно потрудился.

– Да уж…

– Наши сотрудники хотят узнать, имеются ли в ближайших к месту преступления магазинах камеры наружного наблюдения, но мой друг не возлагает на это особых надежд. Зато он жаждет встретиться с тобой.