Текст книги "Вновь с тобой"

Автор книги: Кэрри Томас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Кэрри Томас
Вновь с тобой

1

Габби проснулась, как от толчка, услышав в соседней комнате голоса. Она резко села в постели, неприятно удивленная тем, что Марк приехал не один. Затем глаза Габби округлились: она узнала второй голос, принадлежащий женщине, в нем сквозило отчаяние. Первым порывом Габби было выбежать в гостиную, успокоить, утешить, помочь… но потом до нее дошел смысл услышанного и она застыла как громом пораженная.

– Ты уверена? – напористо спрашивал Марк.

– Уверена? – Пруденс Смолл рассмеялась с нескрываемой горечью. – О да, Марк. Уверена. А уж после того, как я час назад упала в обморок в кабинете твоего отца, в этом будут уверены и все остальные. Спасибо, что пришел на помощь.

– Что же мне еще оставалось, кроме как вынести тебя из кабинета? Отец был просто вне себя.

– Не такого поведения ожидал он от своей личной секретарши, – горько сказала она.

– Он просто испугался за тебя, Пруденс. И я тоже.

– Извини, что по дороге меня стошнило. Пришлось останавливаться, мне так неловко…

– Ерунда. Я решил, что лучше будет привезти тебя сюда, все-таки поближе.

– Огромное тебе спасибо, и все же я предпочла бы поехать домой.

Габби с ужасом услышала, как Марк уговаривает Пруденс вначале отдохнуть в его спальне, но это предложение, по счастью, было отвергнуто.

– Марк, мне страшно неловко взваливать на твои плечи такую ношу, но ты ведь понимаешь, что положение безвыходное. – Голос Пруденс задрожал. – При таких обстоятельствах я просто должна уйти с фирмы. Удивляюсь, как продержалась так долго. Завтра же утром сообщу боссу о своем уходе.

Послышался шорох, и Габби до боли прикусила губу, поняв, что Марк обнимает Пруденс.

– Я понимаю… – Нежность, прозвучавшая в его голосе, ужалила Габби в самое сердце. – Но ты… с тобой все будет хорошо? Ты же знаешь, я готов сделать все, что в моих силах, только бы помочь тебе.

– Тогда попроси отца, чтобы он отпустил меня. Через неделю мне стукнет сорок один – не самый подходящий возраст для первой беременности. Я ужасно устала… и мне уже слишком тяжело скрывать от всех, что я на седьмом месяце.

– На седьмом месяце! Какого дьявола ты не сказала мне раньше?!

– Я никому не сказала. – Пруденс помолчала. – Мне, конечно, придется потом рассказать все Алексу и Хилари. Но, кроме них, Марк, – ее интонации стали повелительными, – никто не должен узнать правду.

– Это невозможно! Я…

– Нет! – жестко перебила его Пруденс. – И ты отлично знаешь почему. Она ничего не должна узнать. Поклянись, Марк, что ни слова ей не скажешь. Ты же знаешь, это разобьет ей сердце. Все остальное я смогу пережить… но только не это.

2

Габби едва не опоздала на самолет. Влетев в салон одной из самых последних, она сунула дорожную сумку в багажный отсек, сняла плащ, рухнула без сил на свое место и с облегчением перевела дух. Она предвкушала, каким сюрпризом станет ее неожиданное появление.

Когда лайнер набрал высоту и можно было отстегнуть ремни, Габби отправилась в туалет, чтобы привести себя в порядок. Она шла по проходу, и мужчины провожали взглядами ее гибкую женственную фигурку, но один из наблюдателей, делавший вид, что читает газету, был особенно настойчив и отвел глаза, лишь когда Габби вернулась на свое место.

Попивая предложенный стюардессой кофе, Габби раскрыла купленную в аэропорту книгу, и вскоре сюжет захватил ее. Кто-то уселся в соседнее свободное кресло, но Габби даже не подняла глаз – ну пересел человек и пересел, какое ей дело.

– Интересная книжка, Габби?

Она стремительно вскинула голову, обожженная знакомым вкрадчивым голосом. На миг лишившись дара речи, смотрела она на худощавого черноволосого мужчину, который когда-то был ей близок, даже очень близок. Минувшие годы не прошли для него бесследно – на лице прибавилось несколько морщинок, а в иссиня-черных волосах виднелась седина, – но высокие скулы и крупный чувственный рот все так же притягивали взгляд.

– Бог ты мой, – промолвила она наконец, – Марк Ленокс! Как поживаешь и что поделываешь?

– В данный момент – с восторгом любуюсь неуловимой мисс Смолл, – с иронией ответил он. – В последние годы это удовольствие выпадало мне не так уж часто.

Габби, натянуто улыбнувшись, напомнила:

– Я ведь живу в Европе.

Марк Ленокс улыбнулся в ответ, но карие, с зеленоватыми искорками глаза остались неприятно холодными.

– Что же позвало тебя в родные пенаты?

– Сегодня Дереку исполняется двадцать. Дома будет праздник.

– Я слышал, тебя там отчаялись дождаться.

Глаза Габби сузились.

– Слышал? Это где же?

– Да в «Блу Пайнс». В последнее время я частенько там бываю. И часто вижусь с твоим отцом.

Это известие Габби отнюдь не порадовало. Она подумывала уже перебраться на другое место… но к чему такой глупый, ребяческий поступок? Через сорок минут самолет должен приземлиться в Денвере.

– Ну… как тебе живется в Швейцарии? – Марк впился в нее хищным взглядом, словно охотник в долгожданную добычу.

– Неплохо.

– Должно быть, отбою нет от воздыхателей?

– Ошибаешься, – холодно ответила Габби. – С меня и одного достаточно.

Марк саркастически выгнул бровь.

– Не устояла перед гренадерского роста красавцем?

– Что-то в этом роде. Как твои дела?

– Весьма недурно. – Марк испытующе взглянул на нее. – А твои? Преподавательский труд по-прежнему доставляет тебе удовольствие?

– Да, и немалое.

Марк едва заметно скривил красиво очерченные губы.

– Какие же еще удовольствия выпадают на твою долю в благословенной стране Швейцарии?

– Пытаешься оскорбить меня?

– Да ни в коем случае! Просто любопытствую.

Габби стойко выдержала его пронизывающий взгляд.

– Днем я преподаю в частном пансионате для девочек английскую литературу, а по вечерам даю частные уроки английского, в основном бизнесменам.

Марк изогнул бровь.

– Не много же времени остается для твоего пылкого воздыхателя!

Габби пожала плечами, твердо решив не злиться.

– В уик-энды я свободна, да и в будни у меня заняты не все вечера.

– Твой дружок тоже преподает?

– Нет, Отто трудится в отцовском банке.

– И как, успешно?

– О да! Вероятнее всего, он и унаследует семейное дело – как унаследовал ты.

– Ты сильно изменилась, Габби.

– То есть стала старше?

– И черствее. Впрочем, может, виной тому строгая прическа.

– Ты тоже изменился, Марк Ленокс, – не осталась в долгу Габби. – И почерствел.

– А что – вернее кто – тому виной? – парировал он, и в его прищуренных глазах появился опасный блеск.

Шпаги наголо, подумала Габби, бесстрашно встречая этот безмолвный вызов.

– Не стоит поминать прошлое, Марк.

– Боишься вызвать к жизни призраки? – Глаза его вдруг расширились, и в них мелькнула острая, неподдельная боль. – Черт, извини, Габби. Я не хотел…

– Знаю! – Она торопливо сменила тему разговора, спросив первое, что пришло в голову: – Ты сказал, что часто бываешь в «Блу Пайнс». Решил уехать из Колорадо-Спрингс?

– Наша компания приобрела участок неподалеку от ваших владений. У нас обширные планы. Я решил поселиться там ненадолго, заодно отдохну от городской суеты.

– Что же вы купили? – недоумевала Габби. – В наших краях осталось не так уж много земель на продажу.

– «Стоунс».

– Я не знала, что Робертсы решили продать поместье! – ошеломленно воскликнула Габби.

– Мистер Робертс неудачно играл на бирже и разорился. Пришлось продавать «Стоунс».

– Какая жалость! – вырвалось у нее. – Мы с ними дружили. Помню, как детьми я и Чармиан играли с Долли и Чарли. – Габби зябко поежилась. – Вот был бы ужас, если бы папе пришлось продать «Блу Пайнс»!

– Почему же?

– Да потому что это и мой дом!

– Ты не так уж часто бываешь там, Габби. – Марк в упор холодно смотрел на нее. – А если выйдешь замуж за швейцарца, твой дом будет слишком далеко от «Блу Пайнс».

– Не в этом дело, – пробормотала она. – Я ведь там родилась. «Блу Пайнс» принадлежит Смоллам уже почти столетие. Мне невыносима мысль, что там поселится кто-то другой.

Марк взглянул на табло и поднялся.

– Всего хорошего, Габби.

Он вежливо, почти отчужденно кивнул и направился к своему месту. Габби смотрела ему вслед, злясь, что Марк ушел внезапно. Нужно было самой сразу прогнать его. Раздраженная тем, что не проявила должной твердости, она постаралась отвлечься, воскресить прежнее радостное предвкушение встречи с родными. Но после встречи с Марком предстоящий праздник казался уже не таким заманчивым – тем более что там наверняка будет шумно и людно. Дерек уже отпраздновал день рождения со своими университетскими приятелями, но сегодня вечером все они опять соберутся в «Блу Пайнс», а вместе с ними все соседи и друзья Смоллов. Когда Габби звонила домой из Люцерна, сестра Ники сообщила, что Дерек втайне от родителей ухитрился созвать на семейный праздник чуть ли не всю округу.

До последней минуты Габби была твердо уверена, что не сможет приехать на праздник. Коварный грипп свалил с ног едва ли не половину преподавательского состава школы, и ее попросту некому было заменить. Потом, однако, грипп перекинулся на учеников, и тогда директор решил временно закрыть школу, пока эпидемия не пойдет на спад. И Габби очертя голову бросилась покупать билет на ближайший рейс в Америку.

У пограничного контроля в аэропорту Денвера Габби снова увидела Марка Ленокса.

– Тебя кто-нибудь встречает? – спросил он.

Габби покачала головой, отчаянно сожалея, что решила устроить родным сюрприз и не попросила отца встретить ее.

– Никто не знает, что я должна приехать. Поеду в Колорадо-Спрингс поездом, а оттуда доберусь на такси или автобусом.

– У меня здесь на стоянке машина, если хочешь, могу подвезти, – небрежно предложил Марк. – По пути в «Стоунс» я все равно проезжаю мимо вашего дома.

Первым ее порывом было наотрез отказаться от любой услуги Марка Ленокса, но соблазн приехать домой на три часа раньше, чем планировала, был слишком велик и перевешивал все, даже компанию Марка.

– Спасибо, очень кстати.

– Да не за что, – отозвался Марк светским тоном, словно они были совершенно чужими друг другу.

В это мгновение какая-то нервная толстуха резко толкнула Габби, и впервые за много лет она оказалась в объятиях Марка Ленокса. Он тотчас же с бесстрастным видом отстранился, взял ее дорожную сумку и жестом предложил Габби идти первой.

Она вышла из здания аэропорта, дрожа от промозглого ветра… и не только от ветра. Габби лишь порадовалась, когда Марк прытко припустил к стоянке, так что она, догоняя, очень скоро и согрелась, и овладела собой.

К ее удивлению, автомобиль Марка оказался изрядно потрепанным представителем семейства четырехколесных, а не спортивной моделью, которые он предпочитал раньше.

– В ваших краях джип куда практичнее, – пояснил Марк, словно прочитав ее мысли.

– О да, – согласилась Габби и вздрогнула, когда Марк лихо вписался в трудный поворот.

– Не бойся, – сказал он, искоса взглянув на спутницу, – доставлю в целости и сохранности.

– Я просто отвыкла от американских дорог, – буркнула она и помимо воли громко прерывисто вздохнула.

– Все еще трусишь? – осведомился Марк.

– Вовсе нет. Блаженствую, что вернулась домой.

– Если тебя так сильно тянет домой, что удерживает тебя в Европе?

– Ты сам отлично знаешь что, – с горечью отозвалась она.

– Ошибаетесь, мисс Смолл, не знаю! Понятия не имею, почему ты вдруг решила сбежать и бросить меня, и уж тем более мне неизвестны причины твоего добровольного изгнания. – Марк на миг обжег ее пронзительным, недобрым взглядом и снова уставился на дорогу. – Я вернулся из Шотландии и прочел очаровательную записочку, в которой ты велела мне отныне и впредь держаться от тебя подальше! Между нами, писала ты, все кончено. К сожалению, ты не удосужилась хоть словом объяснить, в чем дело! К тому времени Пруденс уже похоронили, а ты обосновалась в Швейцарии, не отвечала на мои звонки и возвращала письма нераспечатанными! Почему-то, – добавил он ядовито, – у меня не хватило духу отослать тебе крик моей души телеграфом. Или же приехать лично, чтобы ты могла захлопнуть перед моим носом добротную швейцарскую дверь!

– Как я уже сказала, – холодно отчеканила Габби, – не стоит поминать прошлое. Бессмысленно. А кроме того, – она повысила голос, – не разыгрывай невинного ягненка, Марк! Ты отлично знаешь, почему я…

– Послала меня подальше? – дружелюбно подсказал он.

– Либо прекрати этот разговор, либо выпусти меня из машины! – потребовала Габби.

Марк одарил ее уничтожающим взглядом, и дальнейший путь проходил в таком убийственном молчании, что к концу его Габби только и мечтала поскорее покинуть машину.

– Будь добр, высади меня у ворот, – сухо сказала она. – До дома я и пешком дойду.

Марк словно и не услышал. К бешенству Габби, он преодолел ворота и, молнией промчавшись по подъездной аллее, затормозил у самого дома. Тотчас дверь распахнулась и из дома, улыбаясь до ушей, выскочил Дерек и сгреб вышедшую из машины сестру в объятия.

– Ты все-таки приехала! – восторженно завопил он и, подхватив Габби под мышки, закружил ее, словно ребенка.

Не выдержав, она взмолилась о пощаде, а к ним уже бежали отец и мать. На блудную дочь обрушился шквал поцелуев – Алекс и Хилари Смолл радостно приветствовали Габби и старательно делали вид, будто нет ничего необычного в том, что ее привез именно Марк Ленокс.

– Берегись! – гаркнул Дерек.

Из-за дома галопом вылетел шоколадный сеттер и бросился облизывать Габби. От неожиданности она пошатнулась, и Марк Ленокс едва успел подхватить ее. Хилари пригласила всех в дом, настояв, что приглашение распространяется и на Марка. Потом она велела сыну отыскать младших сестер, Ники и Люси.

– Девочки брали Брокси на прогулку, – пояснила она, кивнув на буйно радующегося сеттера, – и сейчас, должно быть, бегают по всей округе, пытаясь его разыскать.

Габби вошла в дом и с наслаждением вдохнула знакомые с детства ароматы цветов, стряпни и мастики. Пес, поскуливая от счастья, неотступно следовал за ней. В огромной кухне Хилари усадила мужа и Марка Ленокса за большой обеденный стол, за которым по будням собиралась вся семья, и принялась хлопотать: поставила чайник, выложила на блюдо пирожные, открыла жестянку с печеньем – и при этом все время охала и ахала, радуясь неожиданному приезду дочери.

Габби, стоя рядом с матерью, краем уха ловила негромкий разговор Марка с отцом, а сама рассказывала Хилари, каким везением обернулась для нее эпидемия гриппа, как она в самолете случайно встретила Марка – и он вызвался ее подвезти.

– Мне ужасно жаль захворавших ребятишек… но, дорогая, как чудесно, что ты наконец дома! А что, Отто не смог приехать? – спросила Хилари вполголоса, разливая чай.

– Нет, он слишком занят, – так же тихо ответила Габби, терзаясь муками совести. Сама мысль о том, что утонченный, изысканный Отто окажется на буйной студенческой вечеринке, показалась ей настолько невероятной, что она и не подумала пригласить его. – К тому же, если все друзья Дерека собираются здесь заночевать, нам просто негде было бы разместить Отто.

– О, мы что-нибудь придумали бы! – заверила ее мать. – Поставь на стол пирожные, а я принесу чай. Куда только подевались эти девчонки? – обеспокоенно прибавила она. – Скоро стемнеет.

Габби поставила блюдо с пирожными на стол и вдруг метнулась к окну.

– Да вот же они! Кажется, что-то стряслось…

По лужайке широкими шагами шел Дерек, неся на руках крохотную фигурку, а за ним едва поспевала пятнадцатилетняя Ники, и ветер раздувал ее темные кудряшки.

Хилари бросилась им навстречу и широко распахнула кухонную дверь.

– Что случилось?!

– Люси упала и расшибла коленку, – бодро сообщил Дерек, передавая матери свою горько рыдающую ношу.

За ним в кухню ворвалась Ники и бросилась в объятия старшей сестры.

– Габби, Габби, ты все-таки приехала! А Дерек об этом ни гугу, вот противный!

– Да разве мог я вставить хоть словечко в этаком гаме? – отозвался Дерек, с улыбкой наблюдая, как пострадавшая малышка, словно по волшебству, перестала плакать и, вывернувшись из рук матери, подбежала к Габби.

– Это ты, Габби! А все говорили, что ты не сможешь приехать!

– Как же я могла пропустить такой праздник! – Габби крепко обняла девочку и, присев перед ней на корточки, вытерла салфеткой зареванное личико. – Ну, Люси, отчего ты так горько плачешь?

– Я разбила коленку, у меня идет кровь, а сегодня вечеринка, и… – Мордашка Люси вдруг просияла. – Знаешь, Габби, мне сегодня разрешат подольше побыть с гостями!

– Только если ты сейчас же перестанешь плакать, – строго уточнила Хилари. – Пойдем, детка, промоем твою коленку и поглядим, велика ли ссадина.

Но тут Люси заметила наконец другого гостя и с радостным воплем бросилась к нему.

– Марк, как ты рано приехал! – пронзительно закричала она. – Ты со мной сегодня потанцуешь?

– Ну конечно! – улыбаясь, пообещал он.

Габби застыла и окинула родных взглядом, который не предвещал ничего хорошего.

– Пойдем, милая, – ласково сказала она сестренке, уводя девочку от Марка. – Сейчас мама осмотрит твою коленку.

Когда ссадину промыли, смазали йодом и заклеили пластырем, шестилетняя обольстительница тотчас уселась за стол рядом с Марком и, поедая пирожные, принялась подробно описывать свой праздничный наряд. Габби с откровенной неприязнью смотрела на Марка, потом повернулась к Ники – и наткнулась на ее напряженный, почти испуганный взгляд. Девочке явно было не по себе.

– Ники, когда приезжает Чармиан?

– Она вот-вот должна появиться. Тебе сегодня придется ночевать в комнате Люси – со мной и с Чармиан. Хочешь, я распакую твои вещи? – с несвойственным ей энтузиазмом предложила Ники. – Мама, тебе еще нужно чем-нибудь помочь?

– Пока что ничем. Кстати, дорогая, почему бы тебе не принять душ?

Ники энергично кивнула и проворно умчалась прочь.

– Ей просто не терпелось удрать, – вполголоса заметила Габби матери.

– Ты же знаешь, Ники не переносит сцен.

– Она что же, испугалась, что я устрою скандал?

– Судя по твоему лицу, это вполне возможно! – Хилари мельком взглянула на младшую дочь, которая оживленно болтала с мужчинами. – Пора это прекратить, иначе она перевозбудится и расхнычется. Люси давно живет предвкушением этой вечеринки!

– Они с Марком как голубки.

– С тех пор как Марк приобрел «Стоунс», он часто заглядывает к нам. – Хилари озабоченно взглянула на дочь. – Тебе это неприятно?

– Кто я такая, чтобы возражать? – Габби усмехнулась. – Как я поняла, Марк тоже среди приглашенных… но ты за меня не беспокойся. Обещаю быть умницей.

– Понимаешь, когда мы приглашали Марка, мы не знали, что ты приедешь. Кроме того, – совсем тихо добавила мать, – с тех пор, как ты разорвала вашу помолвку, прошло много, очень много лет.

Вот только всех этих лет недостаточно, чтобы смириться с присутствием Марка Ленокса в этом доме, мысленно возразила Габби. О, моим родным, похоже, это не составило труда – особенно Дереку, который заливается смехом в ответ на какую-то реплику Марка! Нелепо, но Габби вдруг ощутила себя совсем одинокой, заброшенной… Марк, словно почуяв ее настроение, поднялся.

– Мне пора. Спасибо за чай, миссис Смолл.

– Это тебе спасибо, что привез Габби домой, – отозвался Алекс. – Возвращайся на праздник, Марк.

Дерек взглянул на часы и присвистнул.

– Черт, мне пора ехать встречать ребят.

– Я оставила в твоем холодильнике бутерброды, – сказала Хилари, – так что твои гости смогут подкрепиться, пока мы с Габби не накроем стол. Ребята переоденутся в твоем коттедже, а вот девушкам придется устроиться здесь.

– Слушаюсь, мэм! – Дерек по-военному отсалютовал. – До встречи, Марк!

– Пойдем, Люси, – сказала Хилари, – пора купаться. Поужинаешь в кабинете.

Девочка послала воздушный поцелуй Марку, обняла Габби, погладила пса и наконец удалилась из кухни, о чем-то возбужденно щебеча с матерью.

– Габби, проводи-ка Марка, – распорядился Алекс. – Я отведу пса на ферму. Сегодня Брокси будет ночевать там, чтобы не путаться под ногами у гостей.

– Тебе совсем не обязательно меня провожать, – сказал Марк, когда они остались вдвоем. – Хотя, по правде говоря, я рад, что нам представился случай поговорить с глазу на глаз. Мне сказали, что тебя на празднике не будет, иначе я ни за что не принял бы приглашение.

– Чтобы не встречаться со мной? – с вызовом уточнила Габби.

Марк скрипнул зубами.

– Нет, чтобы избавить тебя от неприятной встречи.

– Поскольку мы все же встретились, теперь это уже не имеет значения, верно? – Габби вместе с Марком вышла в прихожую и распахнула входную дверь. – Так что не вздумай пропустить нынешнюю вечеринку, не то моя мать – она ведь, кстати, до сих пор тебя обожает – решит, что я отпугнула тебя своей грубостью.

– Да уж, этого я никак не могу допустить, – сухо согласился он.

– Кроме того, – добавила Габби как бы между прочим, – если ты не явишься на праздник, Люси ужасно огорчится. И это меня, кстати говоря, удивляет. Мне известно, что ты присылал ей подарки на Рождество и ко дню рождения, но понятия не имела, что она знает тебя лично.

– Когда я купил «Стоунс», твои родители пригласили меня заглядывать в гости без церемоний, – пояснил Марк.

– Стало быть, ты здесь частый гость?

– Стараюсь не злоупотреблять, – заверил он.

Габби пожала плечами.

– И чему я только удивляюсь? Все мое семейство было вне себя от горя, когда мы разорвали помолвку.

– Когда ты ее разорвала.

– А ты еще смеешь полагать, что я была не права?!

– Черт возьми, еще бы! – огрызнулся он. – Ты вынесла мне приговор без суда и следствия!

– У меня была на то веская причина!

– Ах веская! Отчего же тогда ты не открыла ее мне? – В голосе Марка звенела ярость. – Или хотя бы своим родителям?

В его глазах не осталось и тени прежней ледяной вежливости. Сейчас они полыхали таким неукротимым гневом, что Габби невольно попятилась, но Марк захлопнул дверь прежде, чем она успела скрыться в доме.

– Теперь тебе некуда деться! – Сильные пальцы стальной хваткой стиснули ее запястья. – Что, испугалась?

– Отпусти немедленно! – сквозь зубы потребовала Габби.

– Нет уж, сначала я вытрясу из тебя правду! Бог знает, когда мне еще подвернется такой случай. – Марк впился взглядом в ее лицо. – Я жду объяснений, Габби.

– Хочешь сказать, что тебя до сих пор волнует эта история? – презрительно спросила она. – Что-то не верится!

Пальцы Марка крепче стиснули ее запястья.

– Веришь или не веришь – дело твое, а я хочу наконец узнать правду!

Габби взглянула на него с бессильной ненавистью, безуспешно пытаясь вырваться, но спасение пришло неожиданно. По подъездной аллее, сигналя и мигая фарами, мчались к дому несколько машин. Две из них, впрочем, повернули к коттеджу Дерека, а третья картинно затормозила под старым каштаном возле беседки. Из-под колес так и брызнул гравий.

– Спасатели не дремлют, – пробормотал Марк и наконец выпустил руки Габби.

Чармиан Смолл выскочила из машины и радостно взвизгнула при виде старшей сестры. Габби бросилась к ней, и сестры крепко обнялись.

– Боже мой! Ох, как здорово, что ты приехала! – восклицала Чармиан. – А это что же, твой знаменитый Отто? – Щурясь в сумерках, Чармиан неуверенно вгляделась в мужчину, спускавшегося по ступенькам, и осеклась на полуслове, округлив темные глаза. – Марк?!

– Он уже уходит, – быстро сказала Габби.

– Привет, Чармиан. – Марк протянул руку, и Чармиан пожала ее, с неподдельным интересом глядя то на него, то на старшую сестру. – И до свидания, – ровным голосом добавил он. – Увидимся позже.

– Ты будешь на празднике? – уточнила Чармиан.

– А как же иначе? Я уже обещал танец одной прекрасной даме, негоже ее разочаровывать.

Габби отрицательно качнула головой, отвечая на вопросительный взгляд сестры, и сухо пояснила:

– Он имеет в виду Люси.

Марк отвесил им шутовской поклон, сел в машину. Пропустив еще один автомобиль, направлявшийся к коттеджу, он свернул на подъездную аллею и миг спустя исчез из виду.

– Кажется, я что-то пропустила, – ошеломленно пробормотала Чармиан, когда сестры двинулись к дому. – С каких это пор ты наладила отношения с Марком Леноксом?

– Я и не наладила. – И Габби в нескольких словах поведала о встрече в поезде. – Ты знала, что в последнее время он частенько бывает во «Блу Пайнс»?

– Нет, не знала. Я и сама давно не заглядывала домой. – Чармиан неловко ухмыльнулась. – Бурная личная жизнь, знаешь ли…

– Да уж знаю! – Габби хмыкнула. – Пойдем, поздороваешься с остальными, и надо будет помочь маме. А потом прихватим Ники и отправимся знакомиться с гостями Дерека.

Уже на крыльце Чармиан окинула сестру испытующим взглядом.

– Очень злишься? Ну, что Марк будет на вечеринке?

– Ничуть.

– Врушка!

Габби рассмеялась.

– Ну ладно, злюсь. Но, обещаю, никто об этом не узнает. И особенно – Марк Ленокс.