Текст книги "Житейское море"

Автор книги: Кэрри Томас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

6

Поведав свою историю Ханне, Кэтрин почувствовала, что ей стало намного легче. Возможность поделиться наконец своей тайной значительно улучшила ее состояние. Когда в конце следующей недели вернулась мать. Кэтрин могла с полным основанием сообщить ей, что чувствует себя прекрасно. Беатрис со слов Руперта узнала о пожаре, но Кэтрин удалось заверить перепуганную мать, что ничего страшного с ней не случилось, она ходит на работу и уже вернулась к своей нормальной жизни.

Кэтрин расспросила мать об отдыхе, обещала провести один из выходных у нее и, повесив трубку, устроилась поудобнее, чтобы провести остаток воскресного вечера с книгой перед камином. Неяркий свет и плотные занавески на окнах, за которыми бушевала февральская непогода, создавали в гостиной атмосферу покоя и уюта, поэтому когда раздался звонок в дверь, Кэтрин недовольно поморщилась, лелея надежду, что это не Герберт. Неделя на работе выдалась трудной. Сейчас ей не до гостей. Тяжело вздохнув, Кэтрин подошла к двери, сняла трубку переговорного устройства, но в следующую секунду чуть не выронила ее из рук.

– Это Марк, – послышался в трубке голос, который она меньше всего ожидала услышать. – Кэтрин, пожалуйста, удели мне несколько минут.

Она замерла, испытывая соблазн отказать ему, сообщив, что он оторвал ее от романтического свидания с воображаемым любовником. Но любопытство взяло верх, и она нажала на кнопку, открывающую входную дверь.

За то короткое время, что гость поднимался по лестнице, Кэтрин удалось немного подправить косметику на лице и взять себя в руки. Она полностью владела собой, когда открыла ему дверь.

Войдя в квартиру, он на мгновение остановился, и Кэтрин подумала, что сейчас он совсем не напоминает ей того, прежнего Марка, да и мало чем похож на элегантного врача, с которым она познакомилась совсем недавно. Одет он был в промокшую замшевую куртку, дешевые брюки и толстый свитер, мокрые волосы растрепались, хотя именно это, с раздражением была, вынуждена признать Кэтрин, сделало его еще привлекательнее. Его неожиданное появление выбило ее из колеи, вызвав весьма нежелательный в данную минуту всплеск эмоций.

– Надеюсь, я не оторвал тебя от дел, – суховато спросил он.

– Вовсе нет, – ответила она, стараясь обрести самообладание. – Я просто читала.

– Я пытался дозвониться до тебя, но ничего не вышло, – продолжал Марк. – Иначе я бы заранее обговорил время…

– Ты консультирующий врач, а не я. У меня нет привычки назначать время встречи. – Она жестом указала ему на стул. – Давай я повешу твою куртку. Она вся промокла.

– Спасибо. – Он подал ей куртку и дождался, когда она вернется. – Как ты себя чувствуешь?

– Вполне нормально. Неделю назад я уже приступила к работе, – спокойно сказала она. – Как только сняли швы, дело быстро пошло на поправку… во всяком случае, если не с моей внешностью, то со здоровьем. Хотя мне сказали, что шрам со временем пройдет.

– Под волосами его не видно.

– Какова цель твоего прихода? – прямо спросила Кэтрин. Консультирующие врачи, кажется, не посещают больных на дому.

– Я здесь, не как врач.

– Я об этом уже догадалась!

Марк молча взглянул на нее, словно пытался узнать юную Кэтрин в этой сдержанной молодой особе, которая смотрела на него с видом выносящего приговор судьи. На ней были вельветовые брюки и серебристо-серый свитер, делавший ее глаза ясными и холодными.

– Почему ты не перезвонила мне, Кэтрин? – спросил он наконец.

– А зачем мне тебе звонить?

– Ты знаешь зачем, – срывающимся голосом произнес он, подавшись вперед всем телом. – Судьба вновь свела нас, Кэтрин, и я признателен ей за это. С того момента, как я увидел тебя на больничной койке, я не переставал думать о тебе. И не пытайся лгать. Я тебе столь же небезразличен, как и ты мне.

Усмешка появилась на лице Кэтрин.

– Смотрю, ты до сих пор уверен в собственной неотразимости. Но уж если кому и не пристало говорить о лжи, так это тебе!

– Что ты имеешь в виду?

– Если ты не понимаешь, то и говорить не о чем. К тому же теперь это не имеет никакого значения.

Марк в задумчивости смотрел на нее.

– Я не верю этому, – произнес он наконец. – Ладно, не хочешь говорить о нас, Кэтрин, давай поговорим о Руперте.

Кэтрин недоуменно взглянула на него.

– Не понимаю. Почему тебя должны занимать мысли о моем брате, Марк?

Марк поднялся с места и, подойдя к камину, уставился на потрескивающие поленья.

– Может, мы перестанем ходить вокруг да около, Кэтрин?

– Если бы я понимала, о чем ты говоришь, то с радостью бы сделала это, – съязвила она. – Что примечательного ты нашел в моем брате? Он – просто девятилетний…

– Нет, не просто, правда? – воскликнул Марк, поворачиваясь к ней лицом. – Признайся. Ведь он мой сын.

– Что? – Кэтрин яростно затрясла головой. – Он вовсе не твой сын. Он мой сводный брат. Моя мать вышла замуж вскоре после… после нашей последней встречи. А на следующий год родился Руперт.

– Но я всегда полагал, что твоей матери, как и отцу, за шестьдесят. Не скажешь ли сколько ей на самом деле лет?

– Конечно, скажу. Сорок семь. Ей было тридцать восемь, когда родился Руперт. – Кэтрин вскочила с места. – Теперь, когда мы все выяснили, возможно ты уйдешь?

– Нет. – Марк пронзил ее взглядом. – Я по-прежнему считаю не просто случайным совпадением, что десять лет спустя после нашего романа, я вдруг обнаруживаю у тебя по возрасту годящегося тебе в сыновья брата, обладающего такими же как у меня голубыми глазами и темными волосами.

– Чистое совпадение, – усмехнулась Кэтрин. – На Рождество Руперту исполнилось девять лет. Ты не акушер, но, думаю, вполне способен подсчитать. Наш, как ты изволил выразиться, роман имел место в августе, так что простой подсчет противоречит твоему предположению.

– Данные можно подделать, – не сдавался Марк. – Вы очень близки с матерью. Уверен, что она согласилась бы воспитать этого ребенка, как своего.

– Руперт – ее ребенок, – с жаром воскликнула Кэтрин. – С чего это вы столь рьяно записали его в свои сыновья, доктор Хьюс-Эллингтон? Не потому ли, что в вашей семье одни девочки? Нет наследника, чтобы носить вашу аристократическую фамилию?

– У меня нет детей. И жены тоже. – Бесстрастно произнес он.

– Когда-то она у тебя была, – спокойно сказала Кэтрин.

Надолго воцарилась напряженная тишина, слышалось лишь, как потрескивают дрова в камине.

– Выходит, ты знаешь, – произнес он наконец, лицо его внезапно осунулось. – Как тебе удалось узнать?

– В тот вечер, когда ты не пришел, я позвонила в гостиницу. Выяснилось, что ты поспешно уехал, а номер, как оказалось, был заказан для тебя и твоей жены. Тогда я поняла, что ты заторопился к ней. – Глаза Кэтрин сверкнули недобрым огнем. – Миссис Бишоп также сообщила, что твоя фамилия Эллингтон. Вымышленное имя и жена – этого оказалось достаточно. – Кэтрин повернулась и вышла в кухню, чувствуя, что дрожит от ярости. Прошло несколько минут прежде, чем ей удалось вернуть самообладание, после чего она вернулась в комнату и подала Марку куртку. – Прощай.

Он взял куртку из рук Кэтрин и швырнул ее на пол.

– Нет, Кэтрин. Ты не в праве бросать мне обвинения и ожидать, что я просто уйду, не попытавшись кое-что объяснить тебе.

– Объяснить? – с каменным лицом произнесла Кэтрин. – С меня довольно той ерунды, что ты нес о Руперте. Я устала. Я больше ничего не желаю слушать.

– Досадно, – холодно бросил он, схватив ее за руку. – Ибо я хочу, чтобы теперь ты выслушала меня.

Кэтрин напряглась всем телом, испугавшись нахлынувших на нее эмоций, вызванных его прикосновением.

– Пусти меня, – рявкнула она.

Марк отпустил ее руку и сделал шаг назад.

– Извини, – тихо сказал он. – Но я настаиваю, чтобы ты выслушала правду.

– Правду! – усмехнулась она. – Не ту ли, что вы рассказывали мне в дни моей юности, доктор Хьюс-Эллингтон?

– Для тебя я был и остаюсь просто Марком, Кэтрин, – спокойно произнес он и тяжело вздохнул. – В силу ряда обстоятельств время, проведенное тогда вместе с тобой, стало для меня чем-то вроде лекарства. Мне нравилось быть для тебя просто Марком. Но прежде, чем я уйду, я хочу, чтобы ты знала правду. Я собирался сказать ее тебе в тот далекий воскресный вечер: сообщить мое настоящее имя, рассказать о жене. Я собирался просить тебя подождать, пока не улажу кое-каких проблем в моей жизни.

Кэтрин устало опустилась на диван.

– Почему же ты этого не сделал? – угрюмо спросила она.

– Тогда, днем я пошел пройтись, чтобы убить остающееся до встречи с тобой время, и сам того не желая, словно обезумевший от любви подросток, вдруг оказался неподалеку от твоего дома. Примерно в полумиле от того места есть аллея. – Марк снова опустился на стул, глаза его блуждали, будто он мысленно рисовал себе то место. – Я решил, что пройдя по аллее, скорее доберусь до шоссе, ибо мне захотелось вернуться в гостиницу и привести себя в порядок перед встречей с тобой. – Он взглянул на нее. – Полагаю, начиная с этого момента, ты догадываешься, о чем я мог бы рассказать тебе.

Удивленная Кэтрин отрицательно покачала головой.

– Боюсь, что не догадываюсь.

– Тебе известна аллея, о которой я говорю.

– Конечно, по ней проходит граница нашей земли.

– Тогда обрати свой взор в прошлое. Если пройти по ней примерно милю, там есть калитка, выходящая в поле. Около нее я увидел машину. Теперь ты меня понимаешь? – спросил Марк.

– Что я должна понять? – с недоумением спросила Кэтрин.

– В машине, – продолжал он, – находились двое, увлеченные друг другом столь сильно, что не замечали ничего вокруг. Они сжимали друг друга в объятиях так, словно подобной возможности им больше не представится. – Марк посмотрел ей в глаза.

– Погоди-ка! Не хочешь ли ты сказать, что принял ту девушку за меня? – скептически спросила Кэтрин.

– Я знаю, что это была ты, – с жаром воскликнул он.

На мгновение воцарилась тишина, затем Кэтрин сказала:

– Ты ошибся.

– Иного ответа я и не ожидал. – Он пожал плечами. – К тому же сейчас это уже не имеет значения. Слишком много воды утекло с тех пор. Я рассказал это тебе лишь для того, чтобы ты знала, почему я тогда уехал. После горького опыта моей женитьбы, ты, чистая и бесхитростная, стала для меня глотком свежего воздуха. И вдруг я увидел свою непорочную Кэтрин в объятиях другого мужчины. – Стиснув зубы, Марк помолчал. – После того, что произошло между нами всего лишь за день до этого… Я так обезумел, что готов был совершить убийство, поэтому повернулся и со всех ног бросился бежать, чтобы не наделать непоправимых глупостей.

Кэтрин безучастно взглянула на него.

– Ушам своим не верю. Ты думаешь, что Руперт твой сын, что уже само по себе нелепость. И это становится еще большей нелепостью, раз ты считаешь, что я путалась с кем-то еще.

– Я посчитал Руперта своим сыном лишь по той причине, что он похож на меня. Просто невозможно, чтобы кто-то еще оказался его отцом, – убежденно заявил Марк.

Ошеломленная Кэтрин молча смотрела на него.

– Руперт – не твой и не мой сын, Марк, – произнесла она наконец. – И в машине ты видел не меня. Я весь день работала не покладая рук, чтобы быстрее прошло время, и я снова смогла бы увидеться с тобой в тот вечер. Если бы ты тогда пришел и прямо спросил меня обо всем, я бы могла представить тебе кучу свидетелей. Но вместо этого, – с горечью добавила она, – ты сбежал, и тем самым разбил мое глупое доверчивое сердце.

Марк вскочил с места и рывком привлек ее к себе.

– Ты говоришь правду?

– Да. И мне плевать, веришь ты мне или нет, – с гневом сказала она, бросив взгляд на сжимавшие ее руки Марка, после чего он разжал их. – Как ты изволил выразиться, много воды утекло с тех пор. Я и не вспоминала о тебе, пока не угодила в больницу.

– Тогда я пытался разыскать тебя, – неожиданно произнес он.

– Когда?

– Несколько месяцев спустя. – Он пожал плечами. – Как я ни старался, никак не мог забыть тебя. Все обстояло несравненно проще, когда мне пришлось расстаться с женой, но ты… Я так тосковал, что уже был готов простить тебе ту сцену в машине…

– Какое великодушие, – сверкнув глазами, сказала Кэтрин. – Слушай внимательно, больше повторять не буду. Это была не я.

– Так я тебе и поверил. – Он отвел глаза. – Ну да ладно, в конце концов я позвонил тебе домой. Но там жили другие люди.

Кэтрин кивнула.

– Наши работники организовали кооператив и выкупили дело у моей матери. А вскоре после этого она снова вышла замуж.

– Тебя это обрадовало?

– Да. Мой отчим мне очень нравится.

С горькой усмешкой Марк посмотрел на нее.

– Мужчина, с которым я тогда разговаривал по телефону, наотрез отказался сообщить незнакомому человеку что-либо о твоем местонахождении. Тогда я позвонил в гостиницу, но оказалось, что миссис Бишоп ушла на пенсию, а новые хозяева никого не знали в округе. Куда бы я ни обращался, мне не везло. В конце концов я решил, что пора прекратить изводить себя из-за курортной интрижки и выбросить из головы все мысли о тебе.

Надолго воцарилась тишина, и Кэтрин с горьким сожалением подумала, что все могло быть иначе. О чем думал Марк, она не догадывалась. Его непроницаемое лицо не выражало никаких эмоций.

Наконец он нагнулся и поднял с пола куртку. У Кэтрин мелькнула мысль – не предложить ли ему чаю, но она тут же отбросила ее. Какой смысл? Он совершенно посторонний человек.

– Мне жаль, что ты зря потратил время, – сказала она.

– Я не считаю время, проведенное в твоем обществе, потерянным, Кэтрин. – Он улыбнулся, и Кэтрин вдруг показалось, что перед нею тот, прежний Марк.

Выбитая из колеи нахлынувшим на нее чувством, Кэтрин решительно пошла к двери, не оставляя Марку иной возможности, кроме как следовать за ней. Она церемонно протянула ему руку, но вместо того, чтобы обменяться с ней коротким рукопожатием, он сжал ее руку и пристально посмотрел на нее.

– Ты говоришь мне правду, Кэтрин? Про Руперта?

Кэтрин раздраженно хмыкнула.

– Ну вот опять! Я говорю тебе правду. Он не твой сын. Он и не мой сын, хотя я его очень люблю. Он – мой сводный брат.

Она нахмурилась и немного помолчала.

– А что, Марк? Если бы он был моим… и твоим… что бы ты тогда предпринял?

Марк отпустил ее руку.

– Прежде всего, надо заставить тебя признать это. Хотя совершенно ясно, что ты не склонна этого делать.

– Не склонна! – Кэтрин сделала шаг назад и скрестила руки на груди. – Как я могу признать то, что не является правдой.

– Я вынужден полагаться только на твое слово, – заметил он.

Кэтрин холодно взглянула на него.

– Если бы я думала, что мы когда-нибудь снова с тобой встретимся, я бы представила в твое распоряжение полный комплект доказательств, подтверждающих сам факт рождения Руперта и то, кто является его родителями. Но нам не суждено больше увидеться. Руперт не имеет к тебе никакого отношения. Если тебе уж так нужен сын, обзаведись им обычным путем. Полагаю, ты за это время нашел другую жену? – ядовито добавила она.

– Нет. Одной женитьбы для меня оказалось вполне достаточно. – Марк бросил взгляд на руку Кэтрин, на которой не было обручального кольца. – Ты тоже не замужем.

– Нет, я не замужем. – Коротко ответила она.

Он обвел ее задумчивым взглядом.

– Очевидно так тебе удобнее. За эти годы ты стала еще привлекательнее. Ты слегка округлилась по сравнению с той девушкой, какой я запомнил тебя, но это делает тебя просто неотразимой.

К крайнему раздражению Кэтрин, у нее не нашлось достойного ответа. Поэтому она просто распахнула перед ним дверь.

– Прощай, Марк. Мне жаль, что визит ко мне прошел для тебя впустую, но теперь, по крайней мере, я знаю, почему в тот вечер я так долго ждала тебя на перекрестке. – Она нахмурилась. – Но раз уж ты так гневался на ту девицу, которую принял за меня, тебе следовало встретиться со мной и высказать мне это в глаза.

Марк на мгновение задумался.

– Думаю, ты права, – медленно произнес он, – просто это было выше моих сил. Помню, тогда я хотел распахнуть дверь машины, и, по меньшей мере, задать тебе хорошую трепку.

Кэтрин презрительно усмехнулась.

– Ты бы до чертиков напугал бедную девушку… уж не говоря о том, что тебе могло хорошенько влететь от ее возлюбленного!

– Рад, что тебя это забавляет. – Лицо Марка оставалось печальным. – Давненько мне не приходилось вспоминать о том дне. Но, встретив тебя, я вспомнил все до мельчайших деталей. Оглядываясь назад, я ясно помню свой бешеный гнев, гнетущее чувство ревности и всепоглощающее желание бежать. Оказаться подальше от этой проклятой машины. Когда я очутился в гостинице, то решил тут же уехать в Шотландию.

– И всю дорогу злился? – качая головой, сказала она. – Боже мой! Просто чудо, что ты не погиб и никого не убил. А почему именно в Шотландию?

– Там жили мои родители. Я приехал к ним раньше, чем мы договаривались. Провел там пару дней и уехал в Бирмингем, к новому месту работы. – Марк вышел на лестничную площадку и обернулся. – Спасибо, что согласилась на этот разговор, Кэтрин.

– Не стоит благодарности. – Она любезно улыбнулась ему. – Прощай, Марк.

– Неужели мы больше не увидимся?

– Возможно, время от времени нам предстоит случайно встречаться, – уклончиво сказала она. – Шрусбери – маленький город… – Она умолкла, услышав сигнал переговорного устройства. – Прости. – Узнав раздавшийся из домофона голос, Кэтрин сказала: – Привет, Герберт. Да, конечно. Поднимайся. – Она положила трубку и усмехнулась. – Сегодня у меня день приема гостей.

– Твой любовник? – тихо спросил Марк.

Кэтрин уклончиво пожала плечами, давая ему понять, что его это не касается.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Кэтрин. – Он улыбнулся ей, и эта улыбка не понравилась поднявшемуся в этот момент Герберту.

Кэтрин пришлось представить их друг другу и еще раз попрощаться с Марком, чье присутствие явно вызвало удивление Герберта, не ожидавшего застать Кэтрин в обществе другого мужчины. Что он недвусмысленно дал ей понять, когда Марк ушел.

– Почему ты удивился, застав здесь другого мужчину? У меня могут быть еще друзья, Герберт.

– Мне казалось, что я для тебя больше, чем друг, – угрюмо произнес он. Кэтрин рассмеялась и предложила ему выпить.

– Нет, Герберт, ты просто один из моих друзей. Тебе, как и мне, нравится принимать все таким как есть. Провести иногда вместе приятный вечер, не иметь взаимных обязательств и не упрекать друг друга ни в чем.

После нескольких глотков виски Герберт, похоже, перестал чувствовать себя обиженным и, расспросив Кэтрин о ее здоровье и работе, вновь поднял вопрос о Марке.

– А кто он вообще такой, этот доктор?

– Один из моих знакомых, еще с прежних времен. – Кэтрин рассказала, как столкнулась с Марком в больнице и в их дальнейшей беседе больше не возвращалась к этой теме.

Только позже, когда она, условившись встретиться с Гербертом на следующий день, выпроводила его, Кэтрин смогла поразмыслить о визите Марка. Однако ничего утешительного для себя в этих размышлениях она не нашла.

Ей стало еще больше не по себе, когда поздно вечером Марк позвонил ей.

– Надеюсь, я не помешал тебе, Кэтрин? Ты рано ложишься? – спросил он, явно давая понять ей, что если она находится в постели с Гербертом, то ему доставляет удовольствие помешать им.

– Это зависит от того, – спокойно ответила ему Кэтрин, – что ты понимаешь под словом «рано». В будни я обычно стараюсь ложиться до полуночи.

– Весьма разумно. – Он помолчал. – Я позвонил, потому что нам не удалось договорить. Я хотел пригласить тебя куда-нибудь поужинать.

– Буду с тобой откровенна, – прямо заявила ему Кэтрин. – Если бы я думала, что ты просто хочешь провести со мной время, возможно я бы согласилась. Но мне кажется, что ты все еще не избавился от своей нелепой фантазии по поводу Руперта.

– Нет, – прервал он ее. – Я просто хочу загладить свою вину. Прошлую и настоящую, – добавил он.

Секунду Кэтрин испытывала соблазн ответить ему согласием. Но если она увидит его вновь, это растревожит старые раны, давно, как она считала, зажившие. А поскольку он по-прежнему представлял для нее опасность, волнуя своим необъяснимым шармом, она отрицательно покачала головой.

– Не стоит, Марк, – сказала она. – Нас действительно ничего не связывает теперь. Да, в общем, и не связывало никогда. – Она плавно опустила трубку на рычаг и, ощутив вдруг неимоверную усталость, отправилась спать.

7

Пару дней Кэтрин напряженно ожидала, что Марк позвонит ей, но звонков не было. И по прошествии недели, проведенной Кэтрин в обычных для нее делах и развлечениях – обед с Гербертом, походы в кино и театр с Ханной или с коллегами по работе – она почувствовала, что жизнь ее вошла в привычную колею. И пусть кому-то могло показаться, что подобная жизнь скучна, Кэтрин с радостью приветствовала ее. Уж лучше вести простой и размеренный образ жизни, чем пребывать в постоянном напряжении рядом с Марком Хьюс-Эллингтоном. Она больше не влюблена в него. Хотя в глубине души Кэтрин вынуждена была признать, что пусть в меньшей степени, чем раньше, но ее по-прежнему влечет к нему.

Она оправилась от той неудачной любви десятилетней давности, вычеркнув Марка из своей памяти. Далось ей это весьма непросто, но в конце концов она выработала у себя привычку никогда о нем не думать. И вот теперь, после той злосчастной встречи в больнице, она не могла заставить себя не вспоминать всего того, что произошло между ними. Вплоть до последнего рассвета, когда прежде, чем покинуть ее постель, он с нежностью поцеловал ее.

Прекрати, мысленно приказала себе Кэтрин, прекрати это. После Марка ей удавалось сохранять свои отношения с мужчинами легкими и ни к чему не обязывающими, риск вновь пережить душевные страдания в них отсутствовал. Полученный урок пошел ей на пользу. Играть с огнем опасно, это неизбежно влечет за собой непредсказуемые последствия. Когда-нибудь она встретит надежного мужчину и создаст с ним семью. Когда-нибудь, но не сейчас.

В пятницу почту принесли рано. Отправляясь на работу, Кэтрин открыла дверь, и почтальон вручил ей ворох конвертов. Она просмотрела их, отложила в сторону обычные малозначительные отправления, и с удивлением обнаружила, что в остальных конвертах поздравительные открытки. Наступил день святого Валентина, и магазины уже неделю были полны поздравительных открыток и подарков, но Кэтрин не рассчитывала получить ничего подобного. Она стала вскрывать конверты, начав с самого большого, в нем оказалась открытка с изображением сердечка в обрамлении кружев и витиеватыми стихами. Кэтрин слегка покраснела, догадавшись, что отправитель – женатый мужчина, работающий с ней. Вторая открытка содержала короткий, забавный стишок. Видимо, от Герберта, подумала она. Вскрыв третий конверт, она почувствовала, что сердце у нее замерло. Находившаяся там открытка по размеру была меньше двух предыдущих и без стихов. На ней акварелью был изображен единственный цветок ириса, обведенный от руки линией в форме сердца.

Замерев на пороге квартиры, Кэтрин стала рассматривать открытку.

– Честное слово, ты пользуешься успехом, девочка! – Воскликнула спускающаяся по лестнице Ханна. – Три открытки, ни больше, ни меньше!

Кэтрин усмехнулась и положила открытки на столик, затем заперла дверь и направилась вслед за подругой вниз по лестнице.

– Не пытайся убедить меня, что Тони не прислал тебе открытки.

– Я и не пытаюсь. – Ханна весело улыбнулась. – К тому же мой милый бывший муж пригласил меня сегодня в ресторан.

Кэтрин рассмеялась.

– Ничего себе развод!

– Сейчас мы более близкие друзья, чем тогда, когда были женаты. – Ханна улыбнулась. – А ты пойдешь сегодня куда-нибудь?

– Боюсь, что нет, – задорно ответила Кэтрин. – Мои поклонники ограничились поздравительными открытками.

– Кто же они?

– Одному из них, – скорчив физиономию, сказала Кэтрин, – здорово влетит от меня.

– Ах, этот женатый тип с твоей работы?

– Я так полагаю. Еще одна открытка, думаю, от Герберта. А третья… я не вполне уверена…

Глаза Ханны заблестели.

– Держу пари, ты прекрасно знаешь от кого она, просто не хочешь говорить.

После устроенного себе пораньше обеденного перерыва, едва Кэтрин вновь успела приняться за работу, как раздался звонок секретарши, сообщившей ей, что какой-то мужчина хочет поговорить с мисс Эшли.

– Сказал, что его зовут Марк, соединить вас с ним? Кэтрин, вы меня слышите?

– Да, хорошо. Извините, Джейн. Я немного задумалась. Соедините меня.

– Я уезжал, – раздался в трубке голос Марка. – Ездил на семинар. Как ты, Кэтрин?

– Прекрасно.

– Ты занята?

– По горло в делах. Как ты узнал, где я работаю?

– Я следил за тобой. Подумал, что мне будет проще дозвониться тебе на работу, чем домой.

– Что-нибудь случилось?

– Насколько мне известно – ничего. Я просто звонил, чтобы пригласить тебя куда-нибудь в выходные. Не сможешь же ты все время отвечать отказом.

– Боюсь, что смогу, Марк, – твердо сказала она. – А в эти выходные скорее, чем когда-либо еще. Я уезжаю.

– С тем самым мужчиной?

– Нет. Большую часть времени он проводит в командировках.

На мгновение воцарилась тишина, затем Марк тихо произнес:

– Не означает ли это, что сегодня ты не будешь ужинать при свечах в обществе мужчины?

– Именно. – От нетерпения Кэтрин тяжело вздохнула. – Послушай, Марк, у меня масса дел.

– У меня тоже дела. Я заеду за тобой домой в восемь. – Не дожидаясь ее ответа, Марк повесил трубку.

Кэтрин кипела от негодования, безуспешно пытаясь переключить внимание на налоговые поступления. Каков нахал! Неужели он по-прежнему считает, что может помыкать ей? Она уже не тот лишившийся из-за него рассудка подросток! Ему следует знать, что она не собирается плясать под его дудку.

Кэтрин пришлось провести весьма неприятный вечер. Не имея желания куда-то идти ужинать, она попросила принести ей бутербродов и ела их за своим рабочим столом, почитывая купленную во время обеденного перерыва книгу. Затем отправилась в кинотеатр, где шел беспрерывный показ фильмов, и посмотрела заключительную часть довольно смешной комедии, а потом, перейдя в другой зал, следила за событиями слезливой мелодрамы.

Наконец решив, что, ничего уже не опасаясь, может вернуться, Кэтрин, не найдя такси, под проливным дождем поплелась пешком домой, проклиная Марка и день святого Валентина. Добравшись до дома, она почувствовала неимоверную усталость и не испытала никакой благодарности, обнаружив рядом с дверью своей квартиры букет ирисов.

Кэтрин подняла с пола цветы и, войдя в квартиру, положила их в раковину на кухне, затем взглянула на карточку. М. А. Хьюс-Эллингтон.Она вдруг вспомнила, как тогда на пляже он сказал ей, что никогда не пользуется своим полным именем, ибо оно громоздкое и труднопроизносимое. Кэтрин сняла плащ и повесила его в ванной, затем вернулась на кухню и наполнила чайник. Приготовив кофе, она включила телевизор и села на диван с чашкой в руках, стараясь не обращать внимания на мигающую красную лампочку на автоответчике телефона. Но через пару минут она не выдержала, и в комнате послышался голос матери, напомнивший, что ее ждут к обеду завтра. Второе послание, как она и ожидала, оказалось от Марка.

«Я долго ждал в машине около твоего дома, Кэтрин. В конце концов, появилась твоя подруга, пообещала позаботиться о цветах, и я уехал. Надеюсь, они тебе понравились. У меня есть еще кое-что для тебя, но я хочу вручить тебе это лично. Позвони мне, пожалуйста. Мне будет приятно узнать, что ты вернулась домой живой и здоровой оттуда, где провела вечер».

Кэтрин вдруг почувствовала, что поступила ужасно глупо. Она провела неимоверно скучный вечер лишь из желания отомстить Марку за его самоуверенность. Теперь же это показалось ей пустым ребячеством.

Со вздохом она набрала его номер и услышала на автоответчике голос, предлагавший оставить имя и номер телефона. Что ж, поделом мне, с грустью подумала она, и вежливо поблагодарила Марка за цветы.

Выходные в обществе Беатрис и Генри, отчима Кэтрин, протекали довольно весело, что бывало всегда, когда дома находился Руперт. В воскресенье приехали бабушка и Грейс, появились приглашенные на ланч родители отчима, и всем им, цепенея от страха, пришлось выслушать полное ужасных подробностей повествование Руперта о пожаре. Воскресным вечером Кэтрин с тяжелым сердцем расставалась с родными, что не укрылось от Беатрис.

– Тебе нужно отдохнуть, дорогая, – сказала она, когда Генри вышел, чтобы положить чемодан Кэтрин в машину.

– У меня было время оправиться от моих приключений, – со вздохом ответила Кэтрин.

– Я имею в виду настоящий отпуск. Ты выглядишь усталой. – Беатрис приподняла со лба дочери волосы и взглянула на шрам. – Уже почти не заметно. У тебя ничего не случилось? – добавила она вдруг, пристально взглянув на дочь.

Кэтрин отрицательно покачала головой.

– Нет. Ничего. Я действительно немного устала, вот и все. Мне пора, а то я не успею на поезд. Рада, что бабушка в бодром настроении. Еще раз спасибо тебе за великолепный свитер.

Выходные, проведенные вместе с родными, выбили Кэтрин из колеи. Первую половину недели она пребывала в дурном настроении, подчас испытывая раздражение по пустякам. В один из вечеров, задержавшись на работе, она вышла на улицу и очутилась под проливным дождем, сопровождающимся сильными порывами ветра. Стиснув зубы, Кэтрин подняла воротник плаща, нахлобучила на глаза широкополую шляпу и решила побыстрее добраться до стоянки такси. Хватит с нее прогулок под дождем.

Она так низко опустила голову, что не замечала медленно движущейся вдоль тротуара машины, пока та не остановилась немного впереди. Из нее выскочил Марк и, обойдя вокруг, открыл Кэтрин дверь.

– Привет, Кэтрин, садись, – весело сказал он, и она, слишком уставшая, чтобы возражать, безропотно подчинилась, усевшись на кожаное сиденье.

– Привет, Марк! Спасибо. – Она зевнула. – В такой вечер, как сегодня, глупо отказываться. Я шла к стоянке такси.

– А ты сама не водишь машину?

– Не имеет смысла в таком маленьком городке как наш. Всюду можно добраться пешком, а для дальних путешествий есть железнодорожное сообщение. – Кэтрин посмотрела на бегущие по ветровому стеклу струйки воды. – Как ты здесь оказался?

– По пути из больницы я сделал крюк в надежде, что удастся повстречаться с неуловимой мисс Эшли.

Она удивленно взглянула на него.

– Ты хочешь сказать, что специально свернул сюда?

– Да. В это так трудно поверить?

– Весьма. Мне казалось, что после вечера в пятницу с тебя достаточно.

Марк искоса взглянул на нее, и улыбка мелькнула у него на губах.

– Робкому никогда не добиться благосклонности прекрасной девицы.

Кэтрин почувствовала, как у нее замерло сердце.

– Робостью ты никогда не отличался, Марк, а я совсем не… – Она умолкла.

– Не девица? – закончил он за нее. – Знаю, но это ничего не меняет.

Кэтрин бросила на него сердитый взгляд, затем прищурилась.

45

– Ты не туда свернул.