Текст книги "Житейское море"

Автор книги: Кэрри Томас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

2

Когда посетители ушли, Марк взял медицинскую карту и просмотрел ее, затем задал Кэтрин несколько вопросов о ее самочувствии.

– Я не ожидала, что увижу тебя сегодня, – прямо заявила она ему. – Мне сказали, что твой обход – завтра утром, когда ты дашь заключение по выписке.

– Сегодня у меня свободный день. Но мне пришлось приехать в больницу, вот я и решил заодно посмотреть, как ты. Ведь, в конце концов, мы были когда-то друзьями, Кэтрин. Если говорить совсем откровенно, даже больше, чем просто друзьями.

Он посмотрел на нее, в его глазах читался вызов.

– Но если ты возражаешь, я уйду.

Кэтрин пожала плечами.

– Не в том я положении, чтобы возражать.

Воцарилась напряженная тишина, слышен был лишь доносившийся из коридора шум больничной суеты. Стороннему наблюдателю они могли показаться просто пациенткой и врачом, но после нарочито подчеркнутого упоминания Марком о близости между ними напряжение стало казаться физически ощутимым. Кэтрин испытывала весьма неприятные чувства от этого затянувшегося молчания, но наконец Марк нарушил его.

– Ты сказала, что твой брат возвращается к занятиям в школе, – сказал он. – Он болел?

Не в силах больше выдерживать его пристальный взгляд Кэтрин отвела глаза.

– Нет. С Рупертом все в порядке, но эпидемия гриппа уложила в постель всех учителей. Пришлось даже на время прекратить занятия, поэтому он приехал ко мне.

– Он живет с тобой?

– Нет. Просто мама уехала в отпуск.

– Ей сообщили о случившемся с тобой?

– Нет. – Кэтрин заставила себя вновь поднять на него глаза. – Достанется мне, когда мама вернется на следующей неделе. Хотя особой опасности не было.

– Кроме того, что ты могла свернуть себе шею и заживо сгореть, – язвительно ввернул он.

– Все эти проклятые туфли, – пожаловалась Кэтрин.

– Туфли? – угрюмо переспросил Марк.

– У них очень высокие каблуки. – Она усмехнулась. – Они обошлись мне в уйму денег, хоть я и купила их на распродаже.

– Они могли обойтись тебе гораздо дороже! – раздраженно бросил он, забыв о профессиональной выдержке. – Почему ты не догадалась сбросить их?

– Первой мыслью было помочь выбраться оттуда Руперту и Ханне, – с жаром заявила Кэтрин. – Мне было некогда думать о каких-то там туфлях, доктор Хьюс-Эллингтон, – нарочито резко добавила она.

После столь официального обращения лицо Марка приобрело суровое выражение.

– Понимаю. Когда тебя выпишут, куда ты отправишься?

– К себе. Благодаря заботам миссис Уортон моя квартира в полном порядке.

Он наклонился к ней.

– Кэтрин, ты уверена, что сможешь со всем справиться одна?

– Сомневаюсь, чтобы мне позволили остаться одной. Ханна Уортон живет этажом выше. Она хочет, чтобы на первых порах мы с Рупертом пожили у нее, но мне кажется, что лучше сразу вернуться к себе.

– Иначе, – высказал он вслух догадку, – тебе уже никогда не захочется туда возвращаться.

– Именно. – Кэтрин отвела глаза, и вновь воцарилось гнетущее молчание, терзавшее ее и без того напряженные нервы. Она хотела, чтобы Марк ушел, оставил ее в покое, и вместе с этим она страстно желала его присутствия, мечтала вновь ощутить прикосновение его рук. Словно прочитав ее мысли, он взял ее за руку, и начал наблюдать за секундной стрелкой часов, делая вид, что следит за ее пульсом. Дрожь охватила Кэтрин от этого прикосновения, она откашлялась, но произнести ничего не смогла.

– Мой начальник настаивает, чтобы я окончательно поправилась прежде, чем выйду на работу. И неважно, сколько на это потребуется времени, – наконец удалось ей хоть что-то выдавить из себя, – поэтому пока я не буду работать.

– Чем ты занимаешься? – спросил Марк, поглаживая пальцем пульсирующую голубоватую жилку на запястье Кэтрин.

– Я дипломированный экономист, – хрипло сказала она.

– Замечательно! – Он осторожно положил ее руку и нахмурился, заметив, как лихорадочный румянец на лице Кэтрин уступил место мертвенной бледности, отчего багровый синяк стал еще заметнее. – Ты выглядишь усталой, Кэтрин. Я позову сиделку, чтобы она помогла тебе устроиться на ночь.

– Спасибо, – прошептала она, окончательно сраженная нежными нотками в его голосе.

Марк задумчиво взглянул на нее и спросил:

– А кстати, сколько Руперту лет?

Кэтрин прищурилась.

– Девять. А что?

– Просто поинтересовался. Он выглядит старше.

– Это так. Он крупный для своего возраста. – Она пристально смотрела на него своим здоровым глазом. Наверняка у него есть семья. Вероятно, есть сын, а то и два, которых он мог сравнить с Рупертом. Но спрашивать его об этом она не собирается.

Марк стоял, наблюдая за ней, словно хотел еще о чем-то спросить, но за дверью послышались голоса возвращающихся обитателей палаты, и, учтиво кивнув, он пожелал ей спокойной ночи.

Кэтрин ничуть не удивило его недоверие. Хотя во всех отношениях Руперт был обычным мальчишкой, выглядел он на удивление взрослым и довольно высоким для своего возраста.

На следующее утро Марк не появился. Выписывал ее доктор Джайлс. Он дал ряд указаний по соблюдению диеты и попросил ее через некоторое время посетить амбулаторию для осмотра и снятия швов. Она вежливо поблагодарила его, думая, суждено ли ей снова увидеть Марка. По многим причинам ей не хотелось этого. Хватило одного взгляда на него, чтобы она вдруг почувствовала смятение, какого надеялась больше никогда не испытать.

– Вы морщитесь, – сказала сестра. – Вам больно?

Кэтрин улыбнулась.

– Нет, что вы.

– Я помогу вам одеться, и вы сможете отправиться домой.

Ханна забрала из химчистки кое-какую одежду Кэтрин и принесла ей коричневые шерстяные брюки, замшевые ботинки, плотный кремовый свитер и оранжевый шарф. Когда полностью одетая Кэтрин с подведенными помадой в тон шарфа губами появилась перед пришедшими ее встречать, лицо Руперта заметно просветлело.

– Ты выглядишь намного лучше, Кэтрин, – радостно заявил он.

– Да, мне уже лучше. А еще лучше мне станет, когда я окажусь в собственной постели, – заверила она его. – Спасибо, что ты согласился спать на диване, милый.

– Так удобнее смотреть телевизор, – улыбнувшись, сказал он.

Кэтрин отдала свои цветы оставшимся в палате пациентам, и после слов прощания и благодарности медицинскому персоналу все трое вернулись в старый дом на окраине города, первый этаж которого был все еще обезображен следами недавнего пожара, а входная дверь нуждалась в ремонте.

Когда они вошли в подъезд и начали подниматься по лестнице, при виде закопченных стен Кэтрин охватила дрожь. Она буквально заставила себя подняться вслед за братом и подругой к своей квартире и услышала удивленный возглас Руперта:

– Ух, ты! Смотрите!

Полная корзина голубых ирисов стояла около ее двери. Передавая Кэтрин вложенную в цветы карточку, Ханна присвистнула.

– Герберт?

– Нет, – тихо ответила Кэтрин. – Доктор Хьюс-Эллингтон. Как это мило с его стороны.

Взгляд Ханны загорелся, но она тактично воздержалась от дальнейших комментариев.

– Давайте войдем и сядем. Куда поставить цветы?

Кэтрин уселась на вычищенный диван и огляделась по сторонам: квартира выглядела безукоризненно, хотя еще чувствовался запах дыма, к которому примешивались химические ароматы моющих средств, использованных при ремонте.

– Поставь в угол, чтобы не спотыкаться о них.

– Я поставлю чайник, – с важным видом заявил Руперт и, насвистывая, направился в кухню.

Ханна оглядела Кэтрин.

– Как ты, а? Если откровенно?

– Я чувствую себя так, как и следовало ожидать, – с грустной улыбкой ответила Кэтрин. – Вне больничных стен этот огромный мир стал для меня почему-то еще больше.

– Ты словно заново родилась, – согласилась с ней подруга и пристально посмотрела на нее своими умными глазами. – Это, конечно, не мое дело, но мне что-то не приходилось слышать о врачах, присылающих цветы своим пациентам. Мне почему-то кажется, что вы уже встречались с этим обаятельным доктором.

– Мы общались недолго. К тому же это было много лет назад, – Кэтрин бросила встревоженный взгляд в сторону кухни. – Я расскажу тебе об этом как-нибудь.

– Сгораю от нетерпения послушать! – Ханна зааплодировала, заметив появившегося с подносом в руках Руперта, прилагающего максимум усилий, чтобы аккуратно поставить свою ношу на журнальный столик. Проделав это, он горящими глазами посмотрел на сестру.

– Вот! Ничего не пролил. И принес твое любимое печенье.

– Лучшего и желать нельзя, – одобрила тронутая его заботой Кэтрин.

На следующий день Ханна отправилась с Рупертом в бассейн, якобы на том основании, что его следует побаловать перед возвращением в школу. Но на самом деле, как догадалась Кэтрин, чтобы, ненадолго избавив ее от компании братца, чья энергия не находила выхода в замкнутом пространстве квартиры, дать ей возможность окончательно прийти в себя.

– Я в долгу перед тобой, – сказала она Ханне, когда они вернулись, и Руперт выскочил за дверь, отправляясь на прогулку.

– Давненько я так не веселилась, – ответила подруга и тут же крикнула: – осторожно, Руперт. Не свались с лестницы!

Кэтрин пыталась, как ей и предписал врач, лежать, наблюдая за слезливой мелодрамой по телевизору, но вскоре это ей наскучило, как и роман, который она попыталась читать после этого. Поэтому, когда зазвонил телефон, она обрадовалась возможности прервать эти скучнейшие занятия. Кэтрин была уверена, что звонит Герберт. Но оказалось, что это Марк.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, и трепет охватил Кэтрин при первых звуках этого так хорошо ей знакомого чарующего голоса. Словно не было долгих лет разлуки.

– Лучше, – бодро ответила она. – Рада, что ты позвонил.

– Почему?

– Я имею возможность поблагодарить тебя за прекрасные цветы. Мне не хотелось звонить в больницу.

– Рад, что они тебе понравились. Но я позвонил не для того, чтобы выслушать слова благодарности.

– А для чего же? – с интересом спросила она.

– Разве нельзя предположить, что я просто хочу поговорить с тобой? – Он умолк. – Я узнал твой номер телефона в больнице. Надеюсь, ты ничего не имеешь против?

– Нет. – Наоборот, ей было настолько приятно, что она намеренно холодно произнесла это слово, чтобы не выдать себя голосом.

– Вот и прекрасно. На правах старого друга, – подчеркнуто добавил он, – я решил поинтересоваться, как идет процесс выздоровления. Есть ли проблемы, Кэтрин?

– Голова еще побаливает, чувствую себя вялой, но я послушный пациент, Марк. Стараюсь делать все от меня зависящее, чтобы скорее поправиться.

– Ты не всегда была столь благоразумна, – резко произнес он, и от этих слов румянец появился на лице Кэтрин.

– И ты тоже, – с жаром воскликнула она и испытала злорадство, услышав в трубке его напряженное дыхание.

– Кэтрин, – начал было Марк, но остановился. – Я хотел тебя спросить кое о чем, – продолжил он уже более спокойно.

Она насторожилась.

– Да? О чем же?

– Я хотел бы знать, где учится Руперт.

Кэтрин опешила.

– Где учится Руперт? – взяв себя в руки, холодно переспросила она. – В Стаффорде. А что?

– Как он станет туда добираться?

– Так же как и приехал сюда, – коротко ответила она. – Его одноклассник живет недалеко от города. Отец этого мальчика на прошлой неделе привез сюда Руперта на машине и предложил забрать его завтра, чтобы отвезти назад. А в чём собственно дело?

– Мне пришло на ум, что ты в твоем нынешнем состоянии не сможешь отвезти его назад, вот я и решил предложить свои услуги.

– Как это любезно, – усмехнулась Кэтрин, – но в этом нет необходимости. Я ни за что не стала бы тебя беспокоить.

– Не вешай трубку, Кэтрин, – воскликнул он, почувствовав, что она готова закончить разговор. – Мне надо с тобой поговорить.

Когда он позвонил, Кэтрин готова была поклясться, что он предложит ей встретиться, теперь же она испытывала стыд не только за свою ошибку, но и за то, что сама очень хотела его увидеть. А это, конечно, невозможно.

– Кэтрин? – воскликнул Марк. – Ты меня слушаешь?

– Да, – весьма недружелюбно произнесла она. – Я тебя слушаю. Но мне вовсе не о чем говорить с тобой, Марк. – Она быстро положила трубку, ибо вопреки здравому смыслу и своему уязвленному самолюбию она уже была готова согласиться на любое его предложение. Когда через мгновение телефон зазвонил вновь, Кэтрин сняла трубку, положила ее на стол и отправилась принимать ванну.

Руперт вернулся в школу, и Кэтрин неожиданно для себя оказалась совсем неподготовленной к одиночеству. Оставшись одна в квартире, она почему-то вдруг стала испытывать панический страх при обращении с электроприборами и выключателями, со всем тем, что могло вызвать пожар. Она понимала, что ведет себя глупо, по-детски. Молния никогда не ударяет дважды в одно и то же место. Кэтрин снова и снова пыталась убедить себя в этом, но это ей не удавалось. А еще ее начали мучить ночные кошмары. Нет, не каждую ночь, но достаточно часто, чтобы заставить ее испытывать страх перед тем, как лечь в постель. Да и заснуть ей удавалось с трудом, ибо долгими бессонными часами она думала о Марке. Днем, занимаясь то одним, то другим, ей на время удавалось избавить себя от мыслей о нем. Но ночами она оставалась беззащитной перед воспоминаниями, которые ее память крепко хранила вот уже десять лет.

После неудавшегося телефонного разговора Марк звонил дважды, но Кэтрин сразу же опускала трубку. И он прекратил бесплодные попытки задолго до того, как успели завять присланные им цветы.

Неделю спустя после выписки из больницы пришло время показаться врачу, чтобы снять швы. Но особого желания вновь появляться там Кэтрин не испытывала, боясь снова встретиться с Марком. Хотя вероятность этого была не так уж велика. Столь высокопоставленная особа, главный консультант больницы наверняка поручит ее заботам более мелкой персоны. Впрочем, кто бы ни удостоился чести снять ей швы, предвкушала она это без особого удовольствия.

Когда Кэтрин добралась до больницы, в амбулаторном отделении, как обычно, оказалось полно больных, и она, усевшись в сторонке с книгой в руках, приготовилась к долгому ожиданию. Наконец ее вызвали в кабинет, где молодой врач без особого труда снял швы, заверив ее при этом, что шрама практически не будет заметно, и предложил ей пройти в кабинет, расположенный в конце коридора.

– Просто постучите и входите. Мой босс хочет осмотреть вас перед окончательной выпиской, – сказал он и вызвал следующего пациента.

Кэтрин от досады закусила губы, но затем гордо расправила плечи. Лучше скорее покончить с этим. Постучав в дверь, она с независимым видом вошла в кабинет, но вместо Марка обнаружила там ожидавшего ее доктора Джайлса.

Ну и идиотка же я, горько думала она, покидая больницу. Испытываю раздражение, ожидая увидеть Марка, и расстраиваюсь, когда вместо него оказывается доктор Джайлс. Пора взять себя в руки, вернуться к работе и зажить своей обычной жизнью. Когда она проходила мимо стоянки автомобилей для медицинского персонала, прямо перед ней, затормозив, остановилась машина.

– Привет. Кэтрин, – сказал Марк, открывая дверь. – Нам по пути. Могу я тебя подвезти?

Кэтрин бросила взгляд на начавшую скапливаться позади них вереницу машин, и, решив, что сейчас не стоит отказываться, села рядом с ним.

– Спасибо.

– Как все прошло? – спросил он, внимательно следя за потоком машин.

– Мне сняли швы, и доктор Джайлс выписал меня, так что все прошло прекрасно, благодарю. На следующей неделе я выхожу на работу.

Марк искоса посмотрел на нее.

– Выглядишь ты значительно лучше, Кэтрин. Синяк почти прошел.

– Да. Я снова могу смотреть на себя в зеркало, – ответила она, уставившись в окно.

– Ты не отвечала на мои звонки. Почему?

Взгляд Кэтрин стал холодным.

– Мне кажется, ответ на этот вопрос очевиден.

– Все равно, ответь мне, – требовательно произнес он.

– Да будет тебе, Марк! – Презрительно произнесла она. – Ты все прекрасно знаешь. Неужели ты ожидал, что, вновь увидев тебя, я приду в восторг?

Марк стиснул зубы.

– Восторг или что-то еще, Кэтрин, но наша встреча не прошла для тебя бесследно. От врача невозможно скрыть участившийся пульс. – В его глазах появился блеск. – Мои прикосновения действовали на тебя точно так же, как и на меня. И уверяю тебя, тогда я перестал чувствовать себя врачом. Сестра Купер начала с подозрением наблюдать за мной. Не в моих привычках лишний раз навешать пациента, если только меня не вызывают к нему.

– Почему же я удостоилась такой чести?

Оставив ее вопрос без ответа, Марк въехал через ворота на пустую стоянку и, остановив машину, повернулся к ней.

– Черт побери, тебе это прекрасно известно. По той же самой причине, по которой я не мог забыть тебя все эти десять лет. – Он взял ее рукой за запястье и нащупал пульс.

Кэтрин перевела взгляд на его сильные длинные пальцы, одного прикосновения которых когда-то было достаточно, чтобы воспламенить ее. К сожалению, то же самое происходило и сейчас. Она поспешно отдернула руку.

– Это было давно, Марк. Верно, однажды тебе удалось зажечь во мне огонь. Но он уже угас.

– Его можно вновь разжечь, Кэтрин.

– Нет. – Она опустила голову, чтобы не видеть его лица.

– Почему?

– Тому есть множество разных причин, – коротко прозвучал ее ответ.

– Не только у тебя, – мрачно заметил он, и затем уже мягче добавил, – кое-что осталось неизменным, Кэтрин. Ты, например, по-прежнему носишь ту же прическу.

– Обычно я зачесываю волосы назад, – холодно произнесла она, надменно вскинув голову. – Но в настоящий момент я вынуждена скрывать шрам.

– А еще, – продолжил он, словно не слышал ее слов, – ты по-прежнему покусываешь нижнюю губу, и я не могу думать ни о чем ином, кроме как о желании поцеловать тебя.

– Отсюда я могу добраться до дома пешком, – встревожившись, сказала Кэтрин и, отпрянув от него, начала возиться с ручкой двери. – Прошу тебя, выпусти меня, Марк.

– Милая девочка, – насмешливо произнес он. – Успокойся. Я сейчас же доставлю тебя домой.

– Спасибо, – облегченно сказала Кэтрин и объяснила ему, куда ехать.

Остановив машину у ее дома, Марк мрачно оглядел полуразрушенный первый этаж.

– Боже мой, Кэтрин, тебе действительно повезло. Просто чудо, что не рухнуло все здание.

– От подобной мысли я частенько просыпаюсь ночью, – шутливым тоном заявила Кэтрин. – Спасибо, что подвез меня, Марк.

Он повернулся и посмотрел на нее, и Кэтрин вдруг почувствовала, как ее охватывает желание оказаться в его объятиях, вновь ощутить волшебные чары его поцелуев.

– Кэтрин, – срывающимся от волнения голосом произнес он, глаза его горели, и Кэтрин поспешно отвела взгляд.

– Какая удача, что ты случайно оказался на стоянке у больницы. Мне совсем не хотелось добираться домой на автобусе.

Он рассмеялся.

– Я вовсе не случайно оказался там. Я специально проверил, когда тебе предстоит прием у Ника Джайлса, и поджидал тебя.

– Вот как? Не стоило причинять себе лишние хлопоты, – безразлично сказала она. – До свидания, Марк.

И прежде, чем он успел что-то произнести, Кэтрин выбралась из машины и направилась к закопченным дверям подъезда, где столкнулась с Ханной. Глаза подруги загорелись от любопытства, когда она узнала сидящего в машине мужчину.

– Так, так, – прокомментировала она, входя в подъезд вместе с Кэтрин. – Надо полагать, что этот бойкий доктор привез тебя домой. Каковы результаты осмотра?

– Все в порядке. В понедельник я приступаю к работе.

Ханна остановилась около двери в квартиру Кэтрин.

– А не поужинать ли нам вместе? Я что-нибудь приготовлю.

– С удовольствием.

– Но за это тебе придется расплатиться, Кэтрин. – улыбаясь, предупредила ее подруга. – Я больше не в силах оставаться в неведении. Если ты не расскажешь мне свою маленькую тайну, я просто сгорю от любопытства.

Кэтрин рассмеялась и, подняв руки, показала, что сдается.

– Ладно. Так и быть. В обмен на твои знаменитые спагетти, я согласна поведать тебе мою историю.

К тому же, думала она по пути в квартиру Ханны, встреча с Марком столь ярко оживила в ее памяти образы прошлого, что ей станет легче, если она наконец расскажет кому-то о том, что произошло тем далеким летом. Теперь, когда Марк снова ворвался в ее жизнь, она все равно не в силах не думать об этом человеке. Не может не вспоминать. Те короткие безмятежные дни, проведенные вместе, всплыли в ее памяти так четко, словно все происходило вчера, а не десять лет назад.

3

Берег небольшой бухты представлял собой превосходный пляж. В тот роковой день Кэтрин, удобно устроившись на своем обычном месте в расселине скал, лежала с закрытыми глазами, наслаждаясь теплыми лучами утреннего солнца. Внезапно ее одиночество оказалось нарушенным, и она, в первый момент испугавшись, села. Но тут же рассмеялась, обнаружив рядом с собой мокрого мохнатого нарушителя спокойствия, лизнувшего ее в лицо в знак приветствия.

– Боб, прочь, негодник! – оттолкнув от себя обитающего при гостинице пса, воскликнула Кэтрин, но затем погладила его, показывая, что вовсе не сердится. – Ладно, ладно, хороший пес. Боже, где ты так вывозился – весь в песке. А ведь тебе не положено ходить сюда одному.

В этот момент к ним приблизился запыхавшийся от быстрого бега мужчина.

– Простите, пожалуйста, – тяжело дыша, сказал он. – Я не заметил, что вы здесь. Надеюсь, пес вас не очень напугал.

Кэтрин взглянула в его симпатичное, немного изможденное лицо и улыбнулась.

– Ничуточки. Мы с Бобом старые друзья. – Она протянула руку к рубашке и надела ее, затем жестом указала на расположенную на скале гостиницу, выходящую окнами на маленькую бухту. – Вы остановились там? – вежливо спросила она.

– Да. Я приехал вчера. – Мужчина вопросительно посмотрел на нее. – Если вы с Бобом такие друзья, то почему я не видел вас раньше?

– Я не живу в гостинице, я местная. Но мне позволено пользоваться этим пляжем, хоть он и частный. – Она пригладила блестящую от воды шерсть на голове пса. – Директор гостиницы – друг нашей семьи.

Кэтрин, не решаясь поднять глаз, продолжала рассматривать дружелюбного пса, а незнакомец тем временем опустился рядом с ней на песок и прислонился спиной к скале. Облегченно вздохнув, он вытянул ноги и устремил взор на море.

– Если вы хотите остаться одна, я могу уйти, – после недолгого молчания сказал он.

– У вас больше прав находиться здесь, чем у меня, – застенчиво произнесла она и улыбнулась. – К тому же Боб, судя по его виду, не прочь остаться.

Пес, свернувшись клубком, крепко спал. Незнакомец посмотрел на него, затем перевел взгляд на лицо Кэтрин, его блестящие серо-голубые глаза внимательно рассматривали ее из-под шапки черных как смоль волос.

– Тогда полагаю, мне будет позволено сделать то же самое? Как вас зовут?

– Кэтрин.

Он без всякого смущения снял с себя белую майку с длинными рукавами и, оставшись лишь в шортах цвета хаки, лег на спину и постарался придать своему телу удобное положение.

– Очень приятно, Кэтрин. Меня зовут Марк, – сказал он, закрывая чуть припухшие от усталости глаза.

– Это имя или фамилия?

– Просто Марк, мое полное имя столь громоздко и труднопроизносимо, что я никогда им не пользуюсь. – Приоткрыв один глаз, он посмотрел на нее. – Чем вы занимаетесь, Кэтрин?

– В настоящий момент – убиваю время. Я жду.

– Чего именно?

– Результатов экзаменов. – Солнце припекало довольно сильно, и ей захотелось снять рубашку, но она не решалась. И это начинало нервировать ее. Раньше она никогда не страдала от застенчивости.

– Вы получите результаты и?.. – задал он наводящий вопрос.

– Если оценки окажутся хорошими, я с октября начну учиться в университете.

– Замечательно. – Он зевнул и извинился. – Это не от скуки, Кэтрин, я недосыпал в последнее время. – На его лице появилась улыбка.

– Вы болели? – тихо спросила она.

Улыбка исчезла с лица Марка.

– Почему вы спрашиваете?

Кэтрин смутилась.

– Вы выглядите уставшим, только и всего.

– Простите мне мой тон. Я не хотел вас обидеть. – Он вытянул руку и легко коснулся ее руки. – Я – врач, работаю в больнице, этим и объясняются синяки под глазами и усталый вид. Через три недели я приступаю к работе на новом месте, в большой клинике при медицинском факультете, а пока я приехал сюда, чтобы есть, спать и набираться сил.

Кэтрин пожала плечами.

– Странно, что вы выбрали для отдыха такое тихое место.

– Я люблю покой. Мне он помогает восстанавливать силы, – с улыбкой сказал он и стал молча наблюдать за ней. – Кэтрин, – наконец прервав молчание, обратился он к ней.

– Да?

– Снимите шляпу, пожалуйста… и солнечные очки. Я хочу увидеть ваше лицо.

Кэтрин с сомнением взглянула на него, но выполнила его просьбу, не отдавая себе отчета, что снимая шляпу и очки, своими движениями, полными, невинной, неосознанной чувственности, создает у наблюдающего за ней мужчиной такое впечатление, словно он находится на сеансе стриптиза. Она встряхнула длинными каштановыми волосами и повернулась к нему лицом.

– У вас зеленые глаза, – тихо сказал он, – как у кошки.

– Неужели? – Она вновь надела очки и шляпу, чувствуя, что нуждается в их защите. Он не сводил с нее взгляда своих голубых глаз, чем выводил ее из себя. Никогда еще ни один мужчина не смотрел на нее так, и ей вдруг стало страшно. Сделав вид, что собирается продолжить чтение, она взяла книгу. Марк быстро поднялся, подобрал свою майку и, щелкнув пальцами, привлек внимание пса.

– Ну что, Бобби, пожалуй нам пора. – Он с улыбкой посмотрел на Кэтрин. – Вы каждый день здесь бываете?

– Нет, не каждый.

Он ждал, что она скажет что-то еще, но Кэтрин молчала, и после короткой паузы, пожав плечами, он произнес:

– Возможно, мы еще увидимся.

Кэтрин смущенно улыбнулась, вдруг испугавшись того, что ей вдруг захотелось сказать ему, что она придет сюда завтра, если он этого желает. Но осторожность взяла верх.

– Возможно. Рада была с вами познакомиться.

Марк рассмеялся.

– Как мы чопорны, давай перейдем на «ты». Я тоже был рад познакомиться с тобой.

Кэтрин смотрела ему вслед, когда он шел с собакой через пляж, и восхищалась прекрасно развитой мускулатурой его поджарой фигуры, его густыми черными волосами… Она увидела, как он остановился перекинуться парой слов с загоравшими в шезлонгах обитателями гостиницы, и обратила внимание, что головы многих особ женского пола повернулись в его сторону, когда он стал легкими прыжками подниматься по вырубленным в скале ступеням.

Доктор Марк, подумала Кэтрин, наделен присущими мужчине загадочными качествами, заставляющими женщин оборачиваться ему вслед. Горько вздохнув, она встала. В ее планы входило провести здесь целый день, но без Марка ей сразу стало скучно. Кэтрин сложила вещи в рюкзак и, закинув его за плечи, начала взбираться по тропинке среди скал, круто уходящей вверх и ведущей к ее дому. Тяжело дыша, она быстро взобралась по хорошо знакомой ей тропе на самый верх и направилась к полю, где местный фермер позволял ей оставлять велосипед в рощице чахлых деревьев.

По пути домой она вдруг обнаружила, что не в состоянии думать ни о чем ином, кроме утренней встречи, и опешила от мысли, что впервые в жизни ей хочется выглядеть привлекательной.

Кэтрин никогда не придавала особого значения своей внешности. Худой фигурой она скорее напоминала мальчишку; полные губы на узком лице делали ее рот слишком широким. Сейчас кожу покрывал загар, но в зимние месяцы она приобретала желтоватый оттенок, и пусть ее волосы – густые и блестящие, но ей вдруг захотелось, чтобы привлекали они к себе внимание не только своим темно-каштановым цветом. Даже ее глаза, показавшиеся Марку зелеными, просто отражали цвет надетой поверх купальника рубашки. Они обычно меняли цвет в зависимости оттого, что она надевала, либо отражали ее настроение, а иногда – даже и самочувствие.

До сих пор Кэтрин никогда особо не заботило отсутствие у нее пышных форм или смазливого личика. Она умела прекрасно ладить со своими сверстниками обоего пола, но у нее никогда не было постоянного приятеля, да она и не хотела его иметь. Разговоры подруг, делящихся друг с другом своими личными тайнами, ничего кроме скуки и раздражения у нее не вызывали. И тем не менее доктору Марку за время короткой беседы удалось заставить ее убедиться в существовании чувств доселе совершенно ей незнакомых.

Дом семьи Эшли представлял собой солидное каменное здание с несколькими акрами земли. Когда Барт Эшли унаследовал его от отца, то проложил ирригационную систему и занялся растениеводством, добившись за короткое время значительных успехов. За много миль вокруг люди приезжали сюда покупать свежие овощи, саженцы растений и фрукты. Его жена, не покладая рук, трудилась вместе с ним, способствуя процветанию фермы. Теперь Беатрис Эшли приходилось управляться одной.

Кэтрин быстро прошла через пустой дом в свою комнату, чтобы переодеться, затем направилась в просторное помещение со стеклянной крышей, используемое в качестве торгового зала, где сейчас ее мать выполняла обязанности продавца.

– Я могу подменить тебя, – предложила она, на что Беатрис ответила ласковой улыбкой.

– Тебе наскучило загорать, дорогая?

– Немного. Отдохни, ты выглядишь усталой. – Кэтрин заняла место матери и улыбнулась первому покупателю.

На следующее утро Кэтрин рано спустилась к завтраку и вновь предложила свою помощь. Мать, поднявшаяся с первыми лучами солнца, чтобы проверить, как идет полив растений, прервала чтение письма и, убрав его в карман, с недоумением взглянула на дочь.

– В этом нет необходимости, милая. Сегодня у меня достаточно помощников. Лучше иди на пляж и позагорай. Грех не воспользоваться такими хорошими деньками. Ты заслужила отдых после своих напряженных занятий.

Кэтрин поспешила заверить мать, что хорошая погода простоит еще несколько дней.

– Я пойду на пляж завтра. А пока сделай перерыв ты. Тебе ведь тоже нужно когда-то отдыхать.

В порядке самодисциплины Кэтрин решила хотя бы один день не появляться на пляже.

Однако уже на следующее утро Кэтрин приготовила бутербродов больше чем обычно, сложила их в небольшую сумку, добавила фруктов, налила в термос апельсинового сока и упаковала все это в рюкзак вместе с книгой, полотенцем и кремом для загара.

Направляясь на велосипеде к рощице, она поймала себя на мысли, что испытывает непонятное волнение. И все это из-за мужчины, насмешливо думала она. Тем не менее это так. От предвкушения новой встречи с Марком она испытывала радостное возбуждение, пьянящее не хуже шампанского.

Спрятав велосипед, Кэтрин спустилась по узкой тропинке. Обогнув скалу, она добралась до знакомой расселины, сбросила с плеч рюкзак и разложила полотенце, затем сняла шорты и рубашку, и, сделав из них нечто вроде подголовника, стала натирать тело кремом для загара.

– Могу я помочь? – раздался рядом с ней голос, который ей так не терпелось услышать. Подняв голову, Кэтрин увидела одобрительно улыбающегося Марка.

– Привет. – Она улыбнулась ему и, убрав баночку с кремом в рюкзак, устроилась на полотенце. – Как ты себя чувствуешь сегодня?