Текст книги "Житейское море"

Автор книги: Кэрри Томас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Дав повторные заверения, Кэтрин положила трубку, вовсе не чувствуя воодушевления, проявленного ею в разговоре с матерью. Нет, она ни на секунду не сомневалась, что сумеет справиться. Она частенько помогала матери вести учет, да и люди, в большинстве своем проработавшие здесь не один год, наверняка проявят добросовестность, узнав причину отсутствия Беатрис. Но теперь она лишена возможности проводить дни на пляже с Марком.

В какой-то момент она испытала соблазн позвонить ему в гостиницу. Но это означало, что она больше не увидит его. А она не могла и помыслить об этом. Завтра утром она вырвется на несколько минут и встретится с ним на перекрестке. Так она, по крайней мере, сможет увидеть его. Испытывая горькое чувство разочарования от невозможности провести с ним последние дни, Кэтрин дала себе строгие указания подчиняться первоочередным задачам. Бабушка сейчас нуждается в помощи, а это намного важнее, чем ее мимолетное увлечение.

Ожидания Кэтрин в отношении людей, работающих на их ферме, полностью оправдались. Все они высказали сочувствие по поводу болезни ее бабушки и заверили, что в отсутствие Беатрис все пойдет по-старому. Отправляясь на встречу с Марком, Кэтрин сообщила главному садовнику, что уходит на несколько минут, и по узкой аллее поспешила к месту встречи. Испытывая стеснение от своего не слишком презентабельного внешнего вида, она открыла дверцу машины и опустилась на сиденье.

Как всегда безупречно выглядевший Марк наклонился и поцеловал ее в раскрасневшуюся от быстрой ходьбы щеку, затем бросил взгляд на ее потрепанные джинсы и поношенный свитер.

– Ты опоздала, Кэтрин. Что-то случилось?

Она кивнула.

– Сегодня я не смогу быть с тобой. Да и в остальные дни тоже. – Она сбивчиво объяснила, что произошло.

– Ты со всем справляешься одна? – с недоверием спросил он.

– Это не сложно, все отлажено. Большинство работников не один год занимаются этим. Они, как я и обещала маме, делают все, что им положено. – Кэтрин украдкой с грустью взглянула на него. – Потребовалось приложить усилия, чтобы убедить ее задержаться в Кру и оставить все на мое попечение, но в конце концов мне это удалось.

– Ты сможешь убедить кого угодно, – тихо произнес он, убирая выбившуюся прядь волос с ее лица. – Чем же мне теперь одному заниматься, Кэтрин?

– На твоем месте я бы отправилась на пляж. – Кэтрин бросила взгляд на небо. – Судя по всему, погода скоро переменится.

– Думаю, надо быть благодарным, что она вообще так долго простояла. – Он взял ее за руку. – Днем тебе не до меня, Кэтрин, ну а вечером? Разреши мне пригласить тебя куда-нибудь.

Кэтрин испытывала мучительный соблазн ответить согласием, но с грустью покачала головой.

– Сегодня я не могу, Марк. Придется работать допоздна. А потом надо подбить итоги. Думаю, к тому времени я вряд ли буду в состоянии составить тебе компанию.

Марк сжал ей руку.

– Тогда дай мне номер телефона. Хочу позвонить тебе вечером, убедиться, что с тобой все в порядке после напряженного дня.

Она подождала, пока он запишет номер телефона на визитной карточке, которую достал из бумажника, и попрощалась.

– Я должна идти. Мне очень жаль, Марк.

– А уж как жаль мне, – сказал он и, наклонившись, поцеловал ее в губы. – Не перетруждайся. Я позвоню вечером.

Чуть не плача, Кэтрин кивнула. Выйдя из машины и махнув ему на прощание рукой, она поспешно направилась выполнять данное матери обещание.

Днем с моря потянулись тучи, и к концу рабочего дня дождь лил как из ведра. Проверив все несколько раз, Кэтрин направилась в дом, позвонила матери, чтобы спросить о самочувствии бабушки и дать отчет о прошедшем дне. Затем приняла душ и около часа занималась бухгалтерскими отчетами.

Поужинав, она помыла посуду и устроилась с книгой на диване в гостиной. Собиравшаяся весь вечер гроза разразилась не на шутку. Беспрерывно слышались оглушительные раскаты грома, сопровождаемые яркими вспышками молний, и Кэтрин опасалась, как бы не пошел град, способный побить высаженные в открытый грунт растения.

Постепенно гроза начала стихать, Кэтрин отправилась вниз, но в испуге остановилась, услышав стук в дверь. Затем до нее донесся голос Марка, зовущего ее по имени, и она, одним прыжком преодолев оставшиеся ступеньки лестницы, распахнула дверь, изумленно уставившись на него.

– Боже мой, что ты тут делаешь?

– Я волновался. С тобой все в порядке, дорогая? – с тревогой спросил он.

Кэтрин сняла цепочку с двери и с улыбкой впустила его.

– Я в порядке. Хотя тоже немного волновалась…

– Боишься грома?

– Не грома, града. Он может наделать много неприятностей. Но слава Богу, сегодня он не пошел. Господи, ты только посмотри на себя! Ты же промок до нитки. – Кэтрин с беспокойством посмотрела на его вымокшую одежду. – Ступай-ка наверх в душ. Первая дверь направо. Боже, как ты умудрился так вымокнуть?

Усмехнувшись. Марк отбросил со лба мокрые волосы.

– Я оставил машину на требуемом расстоянии от дома.

– А я думала, что ты позвонишь мне, – втайне испытывая восторг оттого, что видит его, сказала она.

– Я собирался. Но мне было нестерпимо думать, что ты остаешься одна в такую погоду. Я представил, что отключат электричество, и тебе станет страшно. Вот я и решил приехать. – Он покачал головой. – Но помощь тебе явно не требуется. Так что мой рыцарский порыв пропал впустую.

– Неважно, я все равно очень рада тебя видеть, – поспешила заверить его Кэтрин. – Но будь добр, поднимись наверх и переоденься. Ты ужинал?

– Да. А ты?

– Тоже. Я приготовлю нам кофе. Если ты хочешь, – добавила она и, заметив появившееся в его глазах выражение, покраснела.

– Очень хочу, – хрипло произнес Марк.

Пока он находился наверху, Кэтрин хлопотала на кухне. Когда он с охапкой мокрой одежды появился перед ней, она не смогла сдержать улыбку при виде Марка в голубом халате своей матери.

– Это единственное, во что я мог переодеться, – смеясь, сказал он. – Все, что мне удалось там еще обнаружить – желтый и очень короткий халатик.

– Это мой, – сказала Кэтрин, в ее глазах плясали веселые искорки.

– Во всяком случае в этом я чувствую себя довольно сносно, если только мне не придется много двигаться! – Он улыбнулся. – Куда прикажешь отнести поднос?

– В гостиную, – ответила Кэтрин.

– Меня терзали сомнения, а вдруг ты уже легла спать после такого трудного дня, – сказал Марк, взяв протянутую ему чашку кофе, когда они удобно устроились на диване в гостиной.

– После работы я приводила в порядок счета, потом приняла душ, приготовила себе ужин, и тут разразилась гроза… – Кэтрин умолкла, заметив тревожное выражение в его глазах. – Что случилось?

– Кэтрин, – отрывисто произнес он. – Я тебе солгал насчет грозы. Я собирался прийти сюда независимо ни от чего.

Кэтрин склонила голову, и пряди волос скрыли ее лицо.

– Потому, что здесь нет моей матери?

– Нет. Потому, что я не мог себя сдержать, черт побери.

Марк взял ее за подбородок, заставляя взглянуть на себя, его глаза, словно раскаленные угли сверкали на загорелом лице.

– Я знал, что сегодня ты одна. Я пытался себя уговорить, твердил себе, что надо проявить благоразумие. Но еще задолго до того, как разразилась гроза, я не мог уже ничего с собой поделать.

С бешено бьющимся сердцем Кэтрин молча смотрела на него, не зная, что ответить. В конце концов она решила, что лучше всего высказать все начистоту.

– Я не умею притворяться, – срывающимся от волнения голосом произнесла она. – Ты должен знать, что я рада твоему приходу. Сегодня утром мне было так тяжело сказать тебе, что я не смогу с тобой увидеться. Хотя это глупо. Ведь ты скоро уедешь.

– Я знаю, – произнес он. – Но еще есть время, дорогая.

Они долго и напряженно вглядывались в лицо друг другу, затем Кэтрин слабо улыбнулась ему, и Марк, облегченно вздохнув, привлек ее к себе и, когда она склонила голову ему на плечо, он стал нежно гладить ее волосы.

Несколько блаженных минут Кэтрин наслаждалась, тихо лежа в объятиях Марка, но соблазн дотронуться до него оказался слишком велик, и в конце концов, решив осуществить то, о чем так часто мечтала, она вытянула руку и начала гладить теплую кожу на его загорелой груди. Она подняла голову, как бы приглашая его своей томной улыбкой. Глаза Марка мгновенно потемнели и, склонившись к Кэтрин, он начал в неистовстве целовать ее. Его губы и язык заставили ее забыть о проведенных в сонном блаженстве минутах. Прикосновения его рук, ласкавших ее, наполнили Кэтрин ощущениями, о существовании которых она и не подозревала. Она с изумлением чувствовала, как огонь растекается по телу, доводя до исступления ее желание получить то, что, вне всякого сомнения, только Марк был способен сейчас ей дать.

Прочитав в ее глазах ответ на свой вопрос, Марк дрожащими руками снял с нее рубашку и уже было начал стягивать джинсы с ее изящных бедер, но вдруг остановился.

– Что такое? – Ловя ртом воздух, воскликнула она.

– Я не могу… не имею права…

– Я принимаю таблетки, – хрипло сказала она, вставая, чтобы снять с себя остатки одежды. Марк тяжело дышал, глаза его потемнели от попыток сдержать себя. Он сбросил с себя халат и, привлекая к себе Кэтрин, заставил ее лечь рядом. Ей показалось, что электрический разряд пронзил ее, когда ее обнаженная кожа пришла в соприкосновение с его горячей плотью, свидетельствовавшей о желании утолить неистовую страсть, терзавшую их обоих.

Кэтрин почувствовала, что он продолжает себя сдерживать. Но его губы и пальцы, ласкавшие ее, вызвали у нее столь непреодолимое желание, что когда, наконец, в ответ на ее приглушенные мольбы он сдался, неминуемая боль осталась почти незамеченной ею, сменившись радостным чувством облегчения. Марк на мгновение поднял голову и удивленно посмотрел на нее, но она своими ласками вызвала его непроизвольный ответ. Их тела двигались в едином ритме, который он поначалу пытался замедлить, но тот уже вырвался из-под его власти и вскоре превратился в неистовый порыв, переполнивший Кэтрин столь восхитительными ощущениями, что крик триумфа вырвался у нее. И она сжимала Марка в своих объятиях до тех пор, пока и его тело не содрогнулось в пароксизме, после чего он замер с бешено бьющимся сердцем.

Марк поднял голову и посмотрел ей в глаза, сиявшие в приглушенном свете комнаты.

– Теперь я знаю, – хрипло сказал он.

– Что знаешь?

– Какого цвета твои глаза, когда ты обнажена.

5

Кэтрин потянулась и беспечно улыбнулась ему.

– И какого же они цвета?

– Блестящие и золотые, – с нежностью произнес он, убирая пряди волос с ее лба.

– А твои, – сообщила она ему, – темнеют. Вокруг зрачков сплошная чернота.

– Неужели? – изумленно воскликнул он.

– Разве никто тебе раньше об этом не говорил?

– Нет. – Веки Марка на мгновение сомкнулись, и Кэтрин, встревожившись, коснулась его щеки.

– Мне надо было закрыть глаза? Прости, я не знала. Я не знакома с правилами. Но я бы не хотела ничего упустить. У меня это впервые. Только не пытайся убедить меня, что у тебя – тоже.

Марк с улыбкой взглянул на нее.

– Я не стану этого делать, ибо это не так. Черт возьми, Кэтрин, у меня было добрых несколько лет практики. – Недоумение появилось на его лице. – Но ты меня удивила. Ведь ты упомянула, что пользуешься таблетками, и я никак не ожидал, что ты…

– Окажусь девственницей, – закончила за него Кэтрин. – Таблетки – это мамина идея, разумная предосторожность на случай всяких неожиданностей, особенно теперь, когда я уезжаю учиться. Но до сих пор в них не было необходимости. – Она с улыбкой взглянула на него. – Мне казалось, стоит сказать, что это у меня впервые, и ты остановишься. А я этого вовсе не хотела. Тебя терзают угрызения совести? Что ты чувствуешь?

– Чувствую себя первооткрывателем. – Он посмотрел ей в глаза. – А ты, дорогая? Оправдались твои ожидания?

– О каких ожиданиях ты говоришь, разве могла я предположить что-то подобное? – Озорная улыбка мелькнула на лице Кэтрин. – Подружки не раз делились со мной, детально описывая, как у них все происходило в первый раз, но после их рассказов у меня сложилось впечатление, что в этом нет ничего особенного.

Марк рывком заставил ее приподняться и привлек к себе.

– И теперь ты сама в этом убедилась?

– Нет. Мне жаль моих подруг, – не сводя с него глаз, сказала Кэтрин. – К тому же, если это тебя волнует, я ни с кем не собираюсь делиться своими ощущениями. Не вижу смысла. Никто мне все равно не поверит, Марк.

Он наклонился и поцеловал ее.

– Хочу признаться, что я хотел сделать все от меня зависящее, чтобы для тебя это выглядело красиво… Но в конце концов то, что между нами произошло… уже произошло.

– И мне повезло, – сказала она.

Марк покачал головой.

– Нет, это мне повезло, дорогая. – Он вздохнул и отпустил ее. – Я пойду, тебе надо выспаться.

– Да, завтра придется рано вставать, меня ждет работа, – с нотками сожаления в голосе согласилась она и надела рубашку и джинсы. – Я принесу твои вещи. Пожалуй, это вызовет кривотолки, если ты появишься в гостинице в халате моей матери.

Марк рассмеялся и последовал за ней в кухню, где натянул на себя свою измятую и еще влажную одежду.

– Ну вот. Послушай-ка, останутся ли у тебя после работы силы, если я приглашу тебя куда-нибудь поужинать завтра вечером?

– А я подумала, – смущенно рассматривая свои ногти, сказала она, – что возможно ты захочешь поужинать со мной здесь.

Марк привлек ее к себе и поцеловал.

– Ты правильно подумала, дорогая. Но будь я проклят, если позволю тебе после целого дня работы возиться с приготовлением ужина. Я захвачу с собой что-нибудь.

Кэтрин на мгновение задумалась.

– Просто купи ветчины или чего-нибудь еще, что можно поесть вместе с салатом из свежих, прямо с грядки овощей.

– Договорились! – Согласился он, затем вопросительно посмотрел на нее. – Видимо, завтра мне придется изменить внешность и прокрасться сюда под покровом темноты?

Она рассмеялась.

– Нет. Полагаю, не придется. Просто дай мне время закончить дела, а потом я твоя… – Она замолчала, покраснев до корней волос, но Марк привлек ее к себе и сжал в объятиях.

– Дорогая, жаль, что мне надо уходить, – прошептал он. – Завтра меня ждет долгий и скучный день. Когда я могу прийти?

На следующий вечер позвонила Беатрис, чтобы узнать, сумеет ли Кэтрин справиться со всем одна до субботы, пока не появится ее тетя Грейс, которая сможет присмотреть за бабушкой.

– Конечно, – заявила Кэтрин с таким рвением, что мать от всей души поблагодарила ее, спросила о делах и, дав дочери указания хорошо есть и рано ложиться спать, явно удовлетворенная разговором повесила трубку.

Кэтрин понимала, что вряд ли мать испытывала бы столь радужные чувства, знай она, как ее дочь проводит время. Она попыталась утешить себя тем, что не покладая рук работала весь день, выполнив все необходимое, хотя и старалась закончить дела быстрее, чтобы иметь время привести себя в порядок перед встречей с Марком.

В тот вечер, после нехитрого ужина они некоторое время делали вид, что смотрят телевизор, но вскоре Кэтрин оказалась в объятиях Марка, о чем страстно мечтала весь день.

– Милая, – хрипло произнес он, коснувшись губами ее губ. – Я пришел не только ради этого. Хотя видит Бог, с прошлого вечера я только об этом и думал.

– И я тоже, – призналась она, заглянув с улыбкой ему в глаза.

– Кэтрин, – неуверенно сказал он. – Я не должен…

– Почему? – спросила она. – Обычно я никогда не остаюсь одна дома. Так зачем же упускать предоставленный нам судьбой шанс? Если только, – отодвигаясь от него, добавила она, – я не разочаровала тебя прошлым вечером. Возможно я не…

Припав губами к ее губам, Марк заставил ее умолкнуть, без слов сообщая ей, что не только не разочарован, а наоборот испытывает столь непреодолимое желание, что уже спустя несколько мгновений, забыв свои сомнения, он оказался вместе с ней в постели. На этот раз их занятия любовью протекали не столь стремительно, как накануне. С медлительностью, восхитительной своими полными томительной страсти мгновениями, он открывал для себя то, что способно доставить ей наивысшее наслаждение, а затем ненавязчиво давал ей понять, как доставить удовольствие ему. Кэтрин, забыв остатки стыдливости, упивалась прелестью доселе неведомых ей сладостных ощущений, и лишь далеко за полночь восторги влюбленной пары поутихли. Но даже потом она еще долго лежала без сна, перебирая в памяти каждое мгновение этих новых, ни с чем не сравнимых своей прелестью ощущений, но в конце концов усталость взяла свое и она уснула.

Последующие дни, когда ей приходилось рано вставать после недолгого сна и весь день напряженно работать, наверняка отразились бы на ее самочувствии, не будь вечеров, протекавших в занятиях любовью, день ото дня наполняемых все большей страстью. Беатрис возвращалась в субботу. Марк должен был уехать в воскресенье, и с его отъездом их идиллии наступит конец.

Поздним вечером в пятницу, собираясь покинуть ее, Марк сжал ладонями лицо Кэтрин и заглянул ей в глаза.

– Я заказал столик на завтрашний вечер в том же ресторане неподалеку от Кардигана. Когда ты освободишься?

– Около восьми. Встретимся на перекрестке, – прильнув к нему всем телом, прошептала она.

Он убрал с ее лица выбившиеся пряди, и на его лице появилась печальная улыбка.

– Даже в последний раз нам приходится прятаться. Завтра вечером, за ужином нам предстоит кое-что обсудить.

– Что именно?

– Неизбежные неприятности, – шутливо произнес он, хотя, судя по застывшему в его глазах печальному выражению, ему было не до шуток. Он поцеловал ее, затем еще и еще, вкладывая в каждый поцелуй вновь вспыхнувшее желание. Кэтрин, забыв обо всем, почувствовала, как ею овладевает с недавних пор уже знакомое сладостное возбуждение, и не протестовала, когда Марк взял ее на руки и понес к кровати. Потом они заснули в объятиях друг друга, и только с первыми лучами солнца Марк проснулся, поцеловал ее и, быстро одевшись, устремился вниз по лестнице к выходу.

В результате Кэтрин выглядела не лучшим образом, когда приехавшая днем Беатрис застала ее за работой в одной из теплиц.

– Боже, Кэтрин, ты только посмотри на себя, – целуя дочь, воскликнула она.

– Заберите ее и заставьте отдохнуть, – воскликнул находившийся здесь же главный садовник. – Кэтрин работала, не покладая рук, миссис Эшли. Вела себя просто замечательно.

А вот и нет, виновато подумала Кэтрин, и спросила о самочувствии бабушки и тети.

– Со мной все в порядке, – заверила она мать, когда они пришли домой.

– Не скучала одна?

– Нет. – Кэтрин на секунду замялась, но затем быстро добавила, – Помнишь, ну тот парень, с которым я познакомилась. Его зовут Марк, он захаживал иногда вечерами. Надеюсь, ты ничего не имеешь против. Иначе мы бы с ним не увиделись, ведь он завтра уезжает. Я так уставала от работы, что не могла никуда пойти…

– Конечно я ничего не имею против, – задумчиво произнесла Беатрис, убирая выбившиеся пряди волос, чтобы привести в порядок прическу, выглядевшую не столь аккуратной, как обычно. – Между прочим, там у меня сломалась машина, пришлось оставить ее в гараже, пока не найдется какая-то дорогая деталь.

– А как же ты добралась до дома? – спросила Кэтрин. – Ты выглядишь что-то уж очень разгоряченной, надеюсь, тебе не пришлось идти пешком! – Кэтрин наклонилась, чтобы разгрузить стиральную машину, и не заметила яркого румянца, появившегося на щеках матери.

– Знакомый… я хочу сказать, бабушкин знакомый… он ехал в наши края проведать друзей, и я упросила его захватить меня, – сбивчиво пояснила Беатрис, глядя, как Кэтрин складывает белье в корзину. – Тебе незачем было устраивать стирку, милая!

Кэтрин, улыбнувшись, пожала плечами.

– Что теперь говорить. Кстати, я вечером ухожу, – небрежно добавила она. – Надеюсь, ты не возражаешь.

– Нет, конечно. – Лукавая улыбка появилась на лице Беатрис. – Снова загадочный юноша по имени Марк?

– Именно. Я вернусь не поздно.

Беатрис вызвалась сделать вечернюю работу сама и отослала дочь отдохнуть и привести себя в порядок перед свиданием. Кэтрин долго укладывала волосы и впервые воспользовалась косметикой. Сегодня Марк обещал обсудить с ней кое-что, и Кэтрин терялась в догадках, что у него на уме. Наверняка он не ограничится одними словами прощания перед отъездом. Такое просто нереально после незабываемых часов, проведенных ими вместе.

Кэтрин попрощалась с матерью и медленно пошла к перекрестку, пребывая в полной уверенности, что Марк уже ждет ее в машине. Когда же машины там не оказалось, она растерянно стала озираться по сторонам. Стоя в лучах заходящего солнца, она с замирающим сердцем вглядывалась в проезжавшие время от времени автомобили, лелея надежду увидеть машину Марка, но она не появлялась.

Прошло полчаса, все это время Кэтрин терялась в догадках, что могло заставить Марка опоздать. Раньше ничего подобного не случалось. Он всегда появлялся задолго до ее прихода. Возможно, сломалась машина. Или он заболел. Но ведь он знает номер ее телефона. Наверняка он позвонил уже после того, как она ушла! С горящими надеждой глазами Кэтрин поспешила назад домой, и оказавшись там, сразу направилась в гостиную.

– Что произошло? – испуганно спросила Беатрис.

– Кто-нибудь звонил? – задыхаясь от быстрой ходьбы, спросила Кэтрин.

– Нет, милая. Никто.

– Наверное ты говорила по телефону?

Беатрис печально покачала головой.

– Полагаю, что Марк не пришел.

– Не пришел. Должно быть, с ним что-то случилось.

Кэтрин выбежала из комнаты. В коридоре она набрала номер телефона гостиницы и попросила доктора Марка.

– Кого, Кэтрин? – холодно переспросила миссис Бишоп.

Кэтрин стиснула зубы от отчаяния. Миссис Бишоп было прекрасно известно, кто ей нужен.

– Доктора Марка… того молодого человека, с которым вы видели меня на пляже.

– Ах, да, – весьма неодобрительно сказала миссис Бишоп. – Боюсь, вышеупомянутый господин сегодня днем уехал.

– Уехал? – растерянно переспросила Кэтрин.

– Именно. Номер за ним был забронирован до завтра, но сегодня днем он поспешно расплатился. Сказал, что у него неотложные дела.

– Он просил что-нибудь передать?

– Ничего. – Последовала пауза, затем миссис Бишоп, знавшая Кэтрин с детства, уже несколько мягче продолжила: – Думаю, тебе следует знать Кэтрин, что его настоящая фамилия Эллингтон, и хотя он приехал один, номер был заказан для него и его жены.

Кэтрин стояла, боясь пошевелиться.

– Понятно, – наконец удалось ей выдавить из себя. – Простите за беспокойство, миссис Бишоп. До свидания.

Кэтрин положила дрожащей рукой трубку и почувствовала, что от страшного известия вот-вот лишится чувств. Бросив взгляд на себя в зеркало, она удивилась. Очень странно. Выглядит она как обычно. Прошло несколько минут прежде, чем ей удалось немного прийти в себя, и, расправив плечи, вернуться к матери.

– Он уехал. Какие-то неотложные дела, – она весело улыбнулась. – Просил передать, что не сможет прийти, но увидится со мной, когда в следующий раз окажется здесь.

– Какая досада. – Беатрис быстро поднялась с места. – Ну, раз ты никуда не идешь, тебе надо поесть. Уж больно ты похудела, девочка моя.

Чтобы скрыть пережитое после сообщения миссис Бишоп потрясение, Кэтрин пришлось разыгрывать перед матерью настоящий спектакль. Она не хотела, чтобы та догадалась о том, что произошло между ней и Марком. Сначала Кэтрин не верилось, что Марк назвался вымышленным именем, а уж смириться с горьким известием, что он женат, она просто отказывалась. Но затем шок сменился гневом. Доктору Эллингтону, как она теперь называла его, видимо, захотелось развлечься во время отпуска. И она сгорала от ярости и стыда, вспоминая, как по наивности предоставила ему такую возможность, пригласив в свою постель, где теперь долгими бессонными ночами старалась забыть его.

Почти все лето стояла хорошая погода, но Кэтрин больше не ходила на пляж. Вместо этого она проводила все свободное время со своими школьными друзьями. Днем же она напряженно работала, изо всех сил стараясь хотя бы частично освободить мать от забот, ибо теперь на собственном опыте знала, как трудно со всем управиться одной. Некоторое разнообразие в их четко размеренный образ жизни внес приезд бабушки и тети Грейс. Они вчетвером даже устроили небольшое торжество, когда пришли результаты экзаменов Кэтрин, подтвердившие ее поступление в университет.

Как бы там ни было, с горечью думала Кэтрин, детство закончилось. Пришло время взрослеть.