Текст книги "Гнев смертных (ЛП)"

Автор книги: Кэролайн Пекхам

Соавторы: Сюзанна Валенти
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

ГНЕВ СМЕРТНЫХ

ЭПОХА ВАМПИРОВ #4

КЭРОЛАЙН ПЕКХЭМ

СЮЗАННА ВАЛЕНТИ

Данный перевод является любительским, не претендует на оригинальность, выполнен НЕ в коммерческих целях, пожалуйста, не распространяйте его по сети интернет. Просьба, после ознакомительного прочтения, удалить его с вашего устройства.

Гнев смертных/ Кэролайн Пекхэм и Сюзанна Валенти – 2-е изд.

Эта книга посвящается всем тем, кто обнаруживает, что ведет войну в своих собственных сердцах. Разрываемые на две части, неуверенные в том, где их место. Ты найдешь свой путь между балансом ночи и дня, луны и солнца. Твое место – между тенями и светом.

Рожденный воином, но ставший монстром,

Изменит судьбы порабощенных душ.

Восстанут близнецы солнца и луны,

Когда человек проживет тысячу жизней.

Золотой круг соединит две души,

И уплаченный долг исправит старые ошибки.

На святой горе земля исцелится,

Тогда мертвые оживут, и проклятие исчезнет.

1000 ЛЕТ НАЗАД

M

ы с семьей разбили лагерь в лесу неподалеку от поля битвы. Земли Этбрингера будут пропитаны кровью на десятилетия вперед. Кровью, пролитой моей рукой. Моими зубами.

Майлз сидел рядом с Фабианом на бревне, и они тихо переговаривались, но я держался от них подальше, спиной к кругу, который мы образовали под убывающей луной.

Кларисса подошла ко мне и взяла меня за руку. – Нам пришлось убить их, иначе они убили бы нас.

– Все войны одинаковы, – мрачно сказал я. – За кого мы сражаемся? Я не вижу здесь достойных существ. Я вижу чудовищ, созданных гневным богом.

– Мы твоя семья, – настаивала она, сжимая мои пальцы. – Я люблю тебя и наших братьев больше всего на свете. Мы не можем позволить истребителям победить.

– Может быть, они должны победить, – пробормотал я. – Ты видела, кем я стал сегодня?

Кларисса положила голову мне на плечо, и ее золотистые локоны каскадом рассыпались по моей руке, и ее близость принесла некоторую толику покоя в мою душу. Я так долго не соприкасался с ней, и ее прикосновение было бальзамом для моей кожи, даже если мы двое были холодны как лед. Мы были чисты, по крайней мере после того, как смыли кровь с наших тел в ледяной реке. Мы были невосприимчивы к ледяной воде, и меня преследовала мысль, что я никогда больше не почувствую ни летнего тепла, ни зимнего мороза.

– Ты хороший человек, Эрик, – пообещала Кларисса, и я сухо рассмеялся.

– Хороший? Как ты можешь так думать? Я сосуд Андвари, который нужно наполнять кровью.

– Если мы его пешки, возможно, это не наша вина, – пробормотала она с ноткой надежды в голосе.

– Многие люди до нас обвиняли богов в своих решениях. Но это не значит, что они правы. У нас все еще есть свобода воли. – Я поигрывал клинком в руке. Один удар, глубокий и верный, положил бы конец моей чуме в этом мире. Но загробная жизнь не принесла бы мне покоя. То, что я сделал, оставит неизгладимое пятно на моей разрушенной душе, и я заплачу за это, если когда-нибудь переступлю порог смерти. Хотя оставаться здесь, в этом теле, не казалось лучшей альтернативой. И, по крайней мере, если бы я был наказан за свои преступления в глубинах Настронда, я больше не смог бы убивать невинных людей.

Кларисса сжала рукоять моего клинка, вырывая его из моих пальцев. – Не делай глупостей. Я люблю тебя, брат. Ты не должен сдаваться.

В моем сердце росла боль. – Я не могу оставаться в такой форме, Кларисса. Я подумал, что, возможно, превращение воина-истребителя в одного из нас было ответом. Но мы здесь, все еще в наших проклятых формах. Это ничего не изменило, и я проклял еще одну душу.

– Этот истребитель, возможно, уже уничтожил последний из кланов, – крикнул Фабиан. – Это могло все изменить. Если все истребители будут мертвы, некому будет охотиться или преследовать нас.

Я не повернулся к нему, все больше раздражаясь отсутствием у него чувства вины.

– У тебя неправильные приоритеты, Фабиан, – прорычал я, уставившись на грязь у своих ног.

– Мой приоритет – сохранить нам жизнь. Истребители были созданы, чтобы убивать нас. Если они исчезнут, – мы свободны.

Я резко встал, поворачиваясь к нему, и Майлз схватил Фабиана за руку, пытаясь удержать его, когда между нами возникло сильное напряжение.

– И как надолго, по-твоему, боги позволять этому продолжаться? Они могут создавать истребителей по своей прихоти. Если они захотят, чтобы нам бросили вызов, нам его бросят. – Мои плечи напряглись, когда Фабиан обнажил свои клыки.

– Тогда мы убьем и их тоже, – прорычал Фабиан, подходя ближе.

– Прекратите препираться, – простонал Майлз, отказываясь от попыток удержать Фабиана. – Я просто хочу домой.

– К твоей банде гребаных безмозглых последователей? – Я плюнул на него. – Вы все поддаетесь проклятию, каждый из вас. – Я повернулся к Клариссе, и она бросила на меня виноватый взгляд, когда я указал на нее. – Ты притягиваешь мужчин к себе, как мотыльков на пламя, обещая им вечность в своих объятиях, если только они смогут развлекать тебя достаточно долго. И Майлз, ты распространяешь проклятие, как будто это дар, который нужно преподнести тем, кого ты считаешь достойными. Вы все создаете армию таких же существ, как мы, и для чего? На каждого из таких как мы, кого ты создашь, родится еще один истребитель. Боги не позволят нам победить. Они не хотят, чтобы мы победили.

– Я не согласен. – Фабиан скрестил руки на груди, и его ярость, казалось, немного улеглась. – Возможно, это больше дар, чем проклятие. Возможно, они действительно хотят, чтобы мы процветали.

– Ты был там, когда они убивали наши семьи! – Я зарычал, теряя контроль над своими эмоциями. – Ты плакал из-за смерти своих сестер. Ты видел, что они сделали с нашими матерями и отцами. Это был не дар: это наше наказание за их преступление. И оно вечно.

Фабиан прошелся по краю маленькой поляны, взбешенный моим тоном. – Возможно, боги передумали. Возможно, теперь они сжалились над нами. Мы выиграли эту битву. Они могли бы вмешаться, если бы не хотели нашего успеха.

Я подумал об Андвари и о том, как он дал мне силы победить, подстегивая меня каждой смертью, которую я причинил. В каком-то смысле Фабиан был прав: Андвари еще не закончил с нами. Но жалость? Я не был настолько глуп, чтобы поверить в это.

– Андвари не хочет нашей смерти, он хочет, чтобы нас мучили, – прорычал я.

– Андвари? – Фабиан зашипел. – Правда? Великий Андвари говорил с тобой, брат? Так как мне, он ни разу не ответил.

Брови Майлза поползли вверх. – Правда? – спросил он меня с надеждой.

– Да, – вздохнул я. – Он говорил со мной много раз.

– И? – Спросила Кларисса, снова беря меня за руку и бросая на меня отчаянный взгляд.

– Он лжет! – Фабиан взревел, поднимая с земли бревно и швыряя его в деревья. С оглушительным треском еще одно дерево было вырвано с корнем в результате столкновения и рухнуло на лесную подстилку.

– Я не лгу, – прорычал я, напрягая мышцы.

Если Фабиан хочет драки, я с радостью устрою ему ее. У меня было слишком много энергии, которую я мог потратить, и я бы насладился тем, что вымещаю ее на нем.

– Ты сошел с ума в той пещере. Я говорил тебе не делать этого. – Фабиан снова повернулся ко мне, и его глаза резко сузились. – Мой брат вошел туда, но оттуда вышел сумасшедший.

– Ты просто завидуешь, потому что Андвари выбрал его, а не тебя, – прорычал ему Майлз, затем перевел взгляд на меня. – Я верю тебе, Эрик. Что тебе сказал Андвари?

Я покачал головой, высвобождаясь из объятий Клариссы. – Просто еще больше загадок и смеха. Он хочет подразнить нас, вот и все.

Воцарилась тишина, и Майлз погрузился в мрачную задумчивость, с полным унынием глядя на деревья. Фабиан расхаживал по лагерю, очевидно, все еще желая драки, но если бы мы пошли на это, в конце концов я бы только пожалел об этом.

Я подобрал свой клинок и направился в лес, желая поскорее убраться отсюда. Кларисса окликнула меня, но я проигнорировал ее, отойдя в тень, где и было место моей душе.

Когда я отошел достаточно далеко от остальных, используя свою возросшую скорость, чтобы убежать в сердце древнего леса, я сел под березой и взвесил клинок на ладони.

Я не был трусом, но вечность в Настронде все еще пугала меня. Меня разорвут на части чудовища, скрывающиеся в подземном мире, и будут пировать моей плотью вечно. Это было не меньше, чем я заслуживал, и смерть было бы так легко заполучить…

Я прижал острие своего оружия к груди, и на сердце у меня стало тяжело, как будто оно жаждало, чтобы лезвие положило конец его страданиям. Один глубокий удар, и все будет кончено. Либо я стану ничем, либо боги украдут мою душу, взвесят ее на своих ладонях и решат мою судьбу в загробной жизни. Учитывая то, что они предложили мне при жизни, я не сомневался, что после смерти столкнусь с гораздо худшим.

Я поднял взгляд на полог из листьев, мельком увидев звездное полотно над головой. – Я пытался исправить ваши ошибки, мама… отец. Иногда я презираю вас. Но больше всего я хочу простить вас. Чтобы унять боль в моем сердце из-за того, что вы наделали. – Усыпанное звездами небо, казалось, наблюдало за мной, затаив дыхание, и перешептываясь о том, доведу ли я себя до самоубийства.

– С меня хватит, – прошептал я. Для себя. Для Андвари. Для моей семьи. – Я больше не буду проклятием для этого мира.

Я сильно надавил на лезвие, но боли не последовало. Поэтому я взялся за рукоять обеими руками и вогнал его внутрь, хотя ребра по-прежнему не захрустели. Для большинства людей моя кожа была железной, но это не должно было остановить меня.

Хихикающий смех Андвари наполнил воздух. – Я бы никогда не позволил тебе встать на этот путь, Эрик Ларсен.

Я стиснул зубы, ярость зародилась в моей груди и пустила глубокие корни.

– Дай мне умереть, – прорычал я.

– Смерть легка, – промурлыкал Андвари из-за деревьев. – Я увижу, как ты будешь страдать всеми способами, которые может дать этот мир. И тогда, возможно, я позволю тебе умереть и вкусить боль нижнего мира – если, конечно, ты сначала не разрушишь проклятие.

– Тогда я войду в лагерь истребителей, и вместо этого они прикончат меня.

Присутствие Андвари переместилось вокруг меня, и листья зашевелились у моих ног. Я почти почувствовал, как он опустился передо мной на колени, а затем теплая рука легла на мое колено. – Мне не нравятся истребители, Драугр. Они – творение Идун, созданное, чтобы помешать мне. Я дам тебе то, что нужно для борьбы с ними.

– Тогда я просто твоя марионетка, – сказал я, и эти слова предназначались скорее мне, чем ему. Я был заперт здесь, живя такой жизнью, пока Андвари не решит иначе. И эта правда была горькой на моем языке.

Положив лезвие на колени, я прислонил голову к дереву. – Чего ты хочешь от меня и моей семьи?

Андвари, казалось, вздохнул. Я почувствовал это по тому, как деревья склонились под порывом ветра, а листья закружились. – Пришло время вампирам прийти к власти. Скажи своим братьям и сестре, чтобы они обратили как можно больше людей. Создай армию, Эрик. Тебе предстоит испытание, с которым ты никогда раньше не сталкивался. Твоя семья может быть спасена, только если ты будешь готов встретить его.

Я почувствовал, что его присутствие ослабевает, и поддался вперед, уверенный, что он собирается уйти. – Они мне не поверят. Ты должен поговорить с ними сам.

Андвари рассмеялся. – Я обращусь к ним в песнях, стихах и сонетах. Я буду говорить с ними в лучах восходящего солнца и в тени полумесяца.

– В твоих словах нет никакого смысла, – прорычал я.

– Во всем есть смысл. Смысл в том, что я всегда здесь. Я всегда наблюдаю.

– Тогда поговори с ними! – рявкнул я.

Воздух задрожал у меня перед глазами, и всего в нескольких футах от меня забурлил небольшой ручей. Я поднялся и осторожно направился к нему. Вода успокоилась, и я уставился в нее, когда из ее небольших глубин, казалось, выплыл человек. Андвари поднялся из воды, как отражение, выходящее из полированного стекла. Он был в своем собственном обличье, точно таким, каким был в тот день, когда проклял нас. Его глаза были черными, как деготь, а кожа почти прозрачной. Его волосы представляли собой грубую копну каштановых прядей, похожих на сорняки, а его темная мантия была совершенно сухой и колыхалась вокруг него, как набегающая волна.

– Показывай дорогу, – прошептал он с жестокой улыбкой.

Поворачиваться к нему спиной казалось опасным, но я уже был в его когтях. Он мог прикончить меня так же легко, как и спасти.

Я отвел его обратно к своей семье, обнаружив, что все они собрались на поваленном бревне с угрюмыми выражениями лиц. Отступив в сторону, я позволил Андвари пройти мимо меня, а мою кожу покалывало от напряжения. Его ноги были босы и едва касались земли, когда он приближался к ним, и даже трава, казалось, поворачивалась в его сторону, восхищенная его силой.

Мои братья и сестра сжались перед ним, их сила была ничтожна по сравнению с этим божеством.

Когда он заговорил, его слова были плавными и мягкими. – На нем сидел правитель, ее полировала служанка. Кто я?

Кларисса взглянула на Майлза, и он неуверенно обнял ее за плечи.

– Трон? – Предположил Фабиан, поднимаясь на ноги, и его глаза расширились от благоговения.

Андвари рассмеялся, раскрывая объятия. – Да. И вам пора занять его, друзья.

Мои руки сжались в кулаки, когда моя семья попала под его чары, кивая в знак согласия.

– Как? – Спросил Майлз, и в его глазах блеснула надежда.

– Далеко отсюда есть земля, на которую еще не претендуют короли или королевы. Вам пора отправиться туда. Пришло время вам отправиться туда. Затем вы должны ждать, пока не наступит день расплаты. И когда он наступит… вы сможете захватить власть. Но не теряйте времени зря. Создавайте своих монстров. Вдохните бессмертную жизнь в каждую достойную душу, которую сможете найти.

– Это и есть ответ на твое пророчество? – Прошипел я, делая шаг вперед, так что Андвари пришлось заметить меня.

– Ты думаешь, это так? – Черные, как смоль, радужки Андвари впились в меня.

Я покачал головой, не зная, что ответить.

– Что я говорил тебе о солнце и луне? – прошептал он, придвигаясь ближе.

Я проглотил твердый комок, вставший у меня в горле. Я не хотел озвучивать этот ответ. Я боялся, как мои братья и сестра воспримут его. Но улыбающееся лицо Андвари превратилось в гримасу, и я понял, что у меня нет выбора. Я собрал воспоминания о времени, проведенном в темной пещере, и повторил то, что узнал.

– Мы можем иметь детей от людей. Возможно, близнецов… – Я взглянул на небо, и звезды потускнели, как будто не осмеливались светить слишком ярко в присутствии Андвари.

– Это и есть ответ? – Взволнованно спросила Кларисса, и ее глаза засияли ярче, чем за последние годы.

Андвари улыбнулся всем нам. – У вас много дел. Начните с ближайшего города. Обратите стольких, сколько сможете, и отправляйтесь к последнему из кланов истребителей. Завершите битву до того, как Идун сможет создать новую армию. Выиграйте себе время для возвышения.

Надежда подняла голову в моей груди.

– Они все еще живы? – Спросил Фабиан, и Андвари кивнул.

С этими словами листья обвились вокруг бога, закружившись в вихре, пока он полностью не был скрыт ими. Когда ветер стих, они безвольно упали на землю, а Андвари исчез.

Неуверенность пронзила меня, когда моя семья начала взволнованно разговаривать. Я всем сердцем боялся того, что сказал Андвари. Он обманул меня на поле боя, и я был уверен, что это была еще одна из его игр. Но выражение глаз моей семьи сказало мне, что мне никогда не убедить их в этом.

Обращать людей было опасно. Я не хотел ни на кого накладывать это проклятие, но, возможно, сейчас мне нужны были союзники помимо моей семьи. Люди, которые могли бы помочь нам разгадать эту загадку. Мужчины и женщины, знающие богов. И, по крайней мере, когда проклятие будет снято, они тоже освободятся от него.

Однако была одна вещь, которую я бы никогда не сделал. И я дал себе железное обещание, что никогда не буду иметь детей от человека. Я не хотел снова поддаваться на уловки Андвари, но по тому, как взволнованно разговаривали мои братья и сестра, я почувствовал, что их не так-то легко будет сбить с этого пути.

Ш

торм продолжал бушевать вокруг нас, пока мы бежали из собора, оставив Эрика и других членов королевской семьи далеко позади вместе с разбитыми осколками моего сердца.

Джулиус взял инициативу на себя, направившись по темному переулку, и поспешно поднял круглую крышку канализационного люка в центре него.

Магнар схватил Келли за руку. – Ты иди первой, – скомандовал он, как будто боялся, что она может повернуть назад, и что-то в его жестком тоне заставило волоски встать дыбом у меня на руках.

Я ожидала, что Келли огрызнется в ответ, но она, не колеблясь, быстро спустилась по лестнице в темноту.

Мой пульс участился, когда я остановилась, наблюдая, как Магнар последовал за ней, затем Джулиус выжидающе повернулся ко мне.

Я оглянулась через плечо, глядя на залитую дождем улицу, и задрожала, когда холод пробрал меня до костей. Мое свадебное платье было тяжелым, промокшим и грязным, белый шлейф почернел у моих ног. Кровь окрашивала его чистый цвет в красный оттенок от тех вампиров, которые не обрели необратимого конца.

Следы от укусов на моей коже болели, но дождь смыл яд, оставив серебристый след на моей плоти. Но ничто не ранило сильнее, чем оставить позади своего тюремщика, и стыд за это я никогда не смогу выразить словами.

Эрик вторгся в мой разум, и крест на моей левой ладони горел с такой силой, что умолял меня вернуться к нему. Бежать и никогда не останавливаться, пока я снова не окажусь в его объятиях.

– Давай, – поторопил Джулиус, приближаясь ко мне с угрозой в позе.

Я проглотила комок в горле, заставляя ноги двигать меня в направлении слива. Пути назад не было.

– Твое место с нами, – пробормотал Джулиус, протягивая руку, чтобы сжать мою, и его кожа была такой горячей по сравнению с моей.

Я не ответила, неуверенная, правда ли это. Мое сердце жаждало Эрика так, что мое тело ныло. Но я сделала свой выбор. И я выбрала семью. Я всегда буду выбирать семью.

Резко вздохнув, я опустилась на лестницу внутри отверстия, и огромная фигура Джулиуса отбросила на меня тень, когда я спускалась в густую темноту.

Когда я оторвала онемевшие пальцы от перекладин, руки Келли обвились вокруг меня. Я прильнула к ней, испытывая огромное облегчение от того, что мы наконец воссоединились должным образом. Сердце моей сестры билось в такт моему, и я поняла, что приняла правильное решение. Она нуждалась во мне, и я нуждалась в ней не меньше. Нам не суждено было жить в этом мире друг без друга.

Послышался тяжелый стук задвигаемой на место крышки люка, затем сапоги Джулиуса застучали по лестнице.

– Ты в порядке? – Прошептала Келли.

– Да, – ответила я, хотя это было неправдой. – А ты?

– Нет, – ответила она, отпуская меня.

Яркий свет на мобильном телефоне Джулиуса внезапно ослепил меня, и я подняла руку, чтобы прикрыть глаза.

Келли понеслась к лестнице, и на ее лбу пролегли тревожные морщинки. С приливом энергии она начала взбираться по ней, отчаянно стремясь к поверхности.

– Какого хрена ты делаешь? – Джулиус схватил ее за талию, отрывая от лестницы, а она попыталась оторвать его пальцы от своего платья.

– Келли, – я потянулась к ней, тревога разрывала мою грудь.

– Я должна вернуться, – простонала она, а затем стукнула себя по лбу тыльной стороной ладони. – Нет, черт. Я не хочу. Старейшина, помоги мне, – взмолилась она, протягивая руки к Магнару с отчаянием в глазах.

– Ты последуешь за нами, – ответил Магнар снова тем же неприступным тоном, и его глаза стали такими же темными, как окружающий нас туннель.

Келли тут же замерла в объятиях Джулиуса, твердо кивнув, и я нахмурилась, переводя взгляд с одного на другого.

– Что происходит? Почему ты его так назвала? – Спросила я сестру.

– Я скоро все объясню, – сказала Келли с напряженным выражением лица. – Нам просто нужно убраться отсюда.

Я кивнула, но мои собственные ноги сами понесли меня обратно к лестнице, и когда я посмотрела вниз на крест на своей ладони, я была уверена, что моими движениями руководила моя связь с Эриком. Я с усилием стряхнула с себя это чувство и снова присоединилась к своей сестре, взяв ее за руку и рассматривая Крест на ее ладони.

– Дело в ней. Метка пытается вернуть тебя к Фабиану, – мрачно сказала я.

Эта странная связь, должно быть, и была причиной, по которой она бросилась на шею королевскому брату, чтобы спасти его от смерти.

Ее глаза заблестели, когда она кивнула. – Так вот как Эрик контролировал тебя? – спросила она в ужасе.

Комок застрял у меня в горле, и Джулиус поднял бровь, глядя на меня, от их пристального взгляда у меня сжалось в груди.

Я колебалась, не желая лгать, но и не желая признавать правду. Потому что правда была ужасающей.

– Это заставляет тебя хотеть вернуться к нему, не так ли? – Спросила Келли.

– Да… так и есть, – признала я, оставаясь в рамках правды. Но это не единственное, что заставляет меня хотеть вернуться.

– Теперь я ненавижу их за это еще больше. Они в наших головах, – прорычала Келли, и в ее глазах вспыхнула ярость.

Я опустила взгляд, зная, что не могу быть честной, потому что это могло стоить мне отношений с Келли. Она презирала вампиров, и имела на это полное право. Черт возьми, я тоже презирала большинство из них. Но не всех. И я была окружена последними людьми в мире, которых можно было убедить увидеть в них что-то хорошее.

Часть меня хотела, чтобы все это было какой-то извращенной манипуляцией, каким-то заклинанием, наложенным на меня Эриком, потому что тогда у меня появилась бы надежда со временем освободиться от него. Но более глубокая часть меня совсем этого не хотела, потому что это означало, что все те тайные моменты, которые мы с Эриком разделили, те, которые зажгли во мне огонь и заставили меня почувствовать то, что я никогда не считала возможным, были ложью, созданной для того, чтобы разбиться вдребезги.

– Да, – пробормотала я, ненавидя себя за то, что скрывала правду от своей близняшки, но как я могла объяснить Келли, что эта отметина только укрепила мою любовь к Эрику? Что я заботилась о нем задолго до свадьбы, что мне нравилась необузданность, которая проявлялась во мне рядом с ним.

Келли вздохнула, казалось, находя утешение в нашем общем затруднительном положении. – Как только мы окажемся далеко от них, мы придумаем, как разорвать эти узы. Тогда нам никогда больше не придется думать о них, пока мы не вонзим клинки в их сердца.

Я неопределенно кивнула. Я в полной заднице.

Джулиус зашагал вслед за Магнаром по туннелю, а я последовала за Келли, борясь с внутренним конфликтом.

– Как ты добралась до города? – Спросила я, желая отвлечься от своих мыслей. Нам так много нужно было рассказать друг другу, но я пока не могла заставить себя упомянуть папу. В тот момент, когда я это сделаю, мое сердце разорвется, и боль выплеснется наружу, пока это не станет всем, что я смогу чувствовать.

Келли начала рассказывать свою историю с того момента, как покинула Сферу, и до того, как села на поезд до Нью-Йорка и отравила кровь, приводя меня в восторг каждым этапом путешествия.

Когда она рассказала мне о принятии клятвы истребителей, мое сердце бешено заколотилось в груди. Она была связана приказами Магнара. Но хуже того, она поклялась убить Бельведеров. Убить Эрика.

Когда Келли спросила о моем пребывании в городе, я постаралась быть краткой. Я не упомянула и половины того, что должна была рассказать о своем пребывании с королевской семьей. Я бы не вынесла выражения ее лица, если бы рассказала ей, что я на самом деле чувствовала. Что я не хотела их смерти, как раньше. Что некоторые из них были не так уж плохи. Она бы подумала, что мне промыли мозги, или, что еще хуже, полностью потеряла бы веру в меня. А она была всем, что у меня было. Я не могла рисковать потерять ее после всего, через что мы прошли, чтобы воссоединиться.

Мы шли дальше, пока тема папы не повисла между нами слишком тяжело, чтобы ее можно было избежать. Я взяла Келли за руку, и между нами пробежала волна энергии.

– Ты была с ним… когда он умер, – прошептала я с болью в голосе. Мне не нужно было упоминать, о ком я говорила. Она знала.

– Да, – сказала она, прерывисто дыша. – И я знаю, это звучит безумно, но, как я уже говорила, я могу ходить по снам. Я была с ним как раз перед тем, как…

Я кивнула, мои глаза защипало, пока я ждала, что она продолжит.

– Я видела и маму. Они выглядели счастливыми. Я думаю, может быть, в каком-то смысле это было реально. Я думаю, они где-то там, вместе.

В моем горле образовался твердый комок, но я почувствовала утешение от ее слов. Возможно, мама и папа были вместе в загробной жизни, ожидая, что мы когда-нибудь присоединимся к ним. – Я действительно надеюсь на это.

Джулиус повел нас к руинам, и я почувствовала облегчение, когда мы оставили сырые туннели позади, и снова оказались над землей. Стояла глубокая ночь, луна выглядывала из-за облаков, как бдительное существо, притаившееся в небе.

Мы подошли к старой полуразрушенной игровой площадке, где детские качели раскачивались взад-вперед на ветру. Я содрогнулась от жуткого зрелища, глядя на широкую фигуру Джулиуса, когда он вытаскивал Угрозу из ножен.

– Все используйте свои клинки, чтобы не упустить Фамильяров, – приказал он, когда Магнар снял со спины один из больших мечей.

Я подняла Кошмар, пытаясь сделать так, как он сказал, и Келли посмотрела на него с тоской. Лезвие оставалось тихим, и я надеялась, что это означало, что мы в безопасности.

– Вот. – Магнар повернулся к Келли, передавая ей свой второй сверкающий меч. Он забрал его обратно после их конфликта из-за Фабиана, и я задавалась вопросом, доверял ли он ей после того, что она сделала.

– Держись рядом, – прошептал он ей, и в его взгляде была бездна тоски. Я перевела взгляд с одного на другого, чувствуя, что между ними есть что-то гораздо более сильное, чем просто дружба. Их глаза постоянно были прикованы друг к другу, взгляды задерживались слишком долго, а невысказанные слова сгущали воздух в пространстве, которое их разделяло.

Когда Магнар пошел дальше с Джулиусом, я подняла бровь, глядя на Келли.

Она закатила глаза, прекрасно понимая, на что я намекаю. Мы всегда могли общаться только взглядами. Очевидно, что у них с Магнаром было что-то общее. И это делало ее положение намного хуже, в зависимости от того, насколько важным это было для нее. Она была связана с Фабианом, вампиром, которому я совершенно не доверяла. Любой был бы лучше него.

Капли дождя стекали по моим щекам, пока мы шли, но бушующий шторм утих настолько, что больше не заслонял нам обзор.

Джулиус махнул нам рукой в переулок между двумя полуразрушенными рядами зданий, и нам пришлось бежать трусцой, чтобы поспевать за его бешеным темпом.

Он не сбавлял скорости несколько часов, и я была уверена, что мы уже давно миновали наше старое убежище на колокольной башне.

Когда он, наконец, немного сбросил скорость, я поспешила к нему, проведя большим пальцем по рукояти Кошмара. Интересно, как долго мы будем в безопасности? Может, Эрик и отпустил меня, но наверняка другие члены королевской семьи вскоре пошлют за нами своих Фамильяров.

– Куда мы идем? – Спросила я.

– Как можно дальше, – ответил Джулиус. – Я не собираюсь рисковать. Дождь приглушит наш запах, так что мы воспользуемся этим в наших интересах, пока можем.

Магнар оглянулся на Келли, и я проследила за его взглядом. Внезапно она показалась мне такой маленькой, как будто что-то сломило ту силу, которую я видела в ней всего несколько часов назад. Она обхватила себя руками, ее золотистые волосы потускнели от дождя, а угольно-черный макияж вокруг глаз размазался по щекам.

Наши платья промокли насквозь, и нам требовались все силы, чтобы не замерзнуть. Только ходьба в таком темпе не давала мне поддаться холоду. Мне было интересно, чувствует ли она то же самое, потому что она, похоже, дрожала не так сильно, как я.

Я повернулась, чтобы присоединиться к ней, но Магнар опередил меня, понизив голос, когда заговорил с ней.

Ее глаза потеплели, когда она посмотрела на него, и я оставила их в покое, чувствуя, что они хотят побыть немного наедине. Хотя, возможно, было немного обидно, что она обратилась к нему, а не ко мне.

Джулиус мрачно улыбнулся мне. – Итак, эта метка на твоей ладони, должно быть, доставляет тебе много хлопот.

Я нахмурилась на его насмешку. – Ага.

– Тогда я вырежу сердце Эрика Бельведера, чтобы ты могла избавиться от этой жестокой связи. – Глаза Джулиуса сверкнули весельем.

Я мрачно нахмурилась и прошептала: – Ничего не говори Келли.

– Это будет на твоей совести, – пробормотал он и снова ускорил шаг. – Я не хочу быть рядом, когда правда выйдет наружу.

Я заторопилась, чтобы не отстать. – Этого не случится.

– Конечно, – беззаботно ответил он, останавливаясь на перекрестке, прежде чем повернуть налево.

Я стиснула зубы, когда Кошмар разлил тепло по моим венам. – Не будь мудаком.

– Не требуй от меня невозможного, – предупредил он, и я весело выдохнула.

– Серьезно, Джулиус. То, что я сказала тебе о вампирах, давай сохраним это между нами, хорошо?

– Я не из тех, кто подливает масла в огонь. И я определенно не из тех, кто будет подливать масла именно в этот огонь. Твоя сестра не простит тебе твоей новообретенной симпатии к кровососам, как я не простил бы Магнара. Но я все еще рассчитываю на то, что твоя промывка мозгов сойдет на нет до того, как это все равно выйдет наружу. Так что не волнуйся, девица, я спасу тебя еще раз.

– Мне не промывали мозги, Джулиус. Поверь мне, я бы хотела, чтобы это было так, – тяжело сказала я.

– Человек с промытыми мозгами не узнает, что ему промыли мозги, – заметил он, и я нахмурилась. – Хорошо, – признал он. – Допустим, я тебе верю, тогда ты действительно в более глубоком дерьме, чем я думал.

– Спасибо за ободряющую речь, – пробормотала я.

Он нахмурился, его рука коснулась моей, когда он придвинулся ближе, и от тепла, излучаемого его кожей, мне захотелось обмотать ее вокруг себя, как чертов шарф. – Я буду защищать тебя в любом случае, если ты нуждаешься в защите. Это то, что мы делаем для нашего народа.

– Я не нуждаюсь в защите, – настаивала я.

– Я знаю, что ты можешь позаботиться о себе, я просто имею в виду, что я буду присматривать за тобой. Я буду прикрывать тебя – до тех пор, пока ты не предашь нас, как та маленькая злобная штормовая ведьма.

Я улыбнулась этой оценке. – Я полностью против штормовой ведьмы и с радостью помогу тебе превратить ее в пепел.

– Хорошо. – Он одарил меня ухмылкой.

Я вздохнула, оглядываясь на остальных, чтобы убедиться, что они все еще нас не слышат. – Нам нужно поговорить о пророчестве…