Текст книги "Ужасное происшествие в особняке Фенли"

Автор книги: Кэролайн Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Спасибо! – поблагодарила Нэнси, хотя плохо представляла себе, зачем ей это может пригодиться.

Выйдя от Бо, Нэнси сразу направилась к тентам «Гурмана» в конце Хайлэнд-авеню. Ей не терпелось выведать, у кого в съемочной группе пищевая аллергия и кто принимает от нее лекарство. И знать это могла ее подруга Джорджи.

Солнце пекло нещадно. Золотая цепочка прилипла к шее, напомнив Нэнси об омерзительной механической руке – шедевре мастера Бо.

Народу в кафе, как всегда, было полно, но Джорджи нигде не было видно.

Поэтому Нэнси остановила первую же девушку в фирменном полосатом фартуке. В одной руке она держала здоровенный поднос с грязными тарелками, другой освобождала себе путь.

– Не знаешь, где Джорджи Фейн? – спросила Нэнси.

– А это он или она? – спросила девушка, не переставая жевать жвачку, причем не меньше десяти пластинок сразу.

– Она. Джорджи – это… – попыталась объяснить Нэнси, но лучше бы она этого не делала. Потому что девушка подняла на нее взгляд, потеряла равновесие, поднос наклонился, выскользнул у нее из рук и поехал прямо на двух мужчин, имевших несчастье сидеть за ближайшим столиком.

Нэнси в последний момент поняла, что грязная посуда летит прямиком на голову Дэка Бар-роуза! А сидящий с ним Спайдер Хачингс остался цел и невредим.

– Эх, а еще дублер называется! – в шутку воскликнул Дэк Барроуз, стряхивая объедки со своей майки. – Что ж ты не заменил меня в этом эпизоде?

Спайдер просто не мог ответить – его душил смех.

– Это все из-за нее, – оправдывалась девушка, показывая на Нэнси.

Дэк со Спайдер ом поднялись из-за столика и оба уставились на Нэнси, которая покраснела как рак. В черных волосах Дэка так и остались какие-то бумажки и крошки, но его ярко-синие глаза неизменно сияли.

– Извините меня, ради Бога! – пробормотала Нэнси.

Пытаясь хоть чем-то загладить свою вину, она схватила с соседнего столика пачку салфеток и протянула их Дэку.

– Я знаю, – сказал Спайдер, – на самом деле она просто хотела взглянуть, что у тебя на ногах. У девушки просто патологический интерес к чужой обуви.

Дэк машинально посмотрел на свои ноги. А Нэнси и вовсе уставилась на них, ничего не понимая: Дэк был бос.

– Что тут скажешь. – Нэнси заставила себя собраться и солидно разговаривать со знаменитостями. – Честное слово, вываливать объедки на чужие головы – это не в моих правилах.

– Да и я не привык, чтобы на меня сыпали помойку, – рассмеялся Дэк. – Давай будем считать, что двойной эксперимент закончен.

– Отличная мысль, – согласилась Нэнси.

– Дэк Барроуз, – протянул он ей руку, представившись, как будто она не знала, кто он такой.

– Нэнси Дру, – ответила она, стараясь не обращать внимания на то, что ладонь у него вся в картофельном пюре.

– Вы уж извините, – подчеркнуто официально обратился он одновременно к Нэнси, Спайдеру и жующей официантке. – Пойду приводить себя в порядок, а то надо мной уже слетаются птицы.

Нэнси же поспешила на кухонные задворки, где наконец нашла свою подружку. Джорджи мыла, чистила и шинковала овощи, кидая их в огромный котел с мясным бульоном. Увидев Нэнси, она сделала передышку.

– Тебе чего? – спросила она, хрумкая морковкой.

– Ой, ужас, одна ваша девица тут из-за меня вывалила поднос с грязной посудой на голову Дэка Барроуза, – прыснула Нэнси. Но покраснела при этом до корней волос.

Джорджи захихикала.

– Эх, жалко, суп еще не готов! Девчонки расхохотались, а потом Нэнси сказала совершенно серьезно:

– Ты знаешь, а он вообще-то нормальный человек. Даже общительный. Только весь был в помойке!..

Они снова захохотали.

– Он правда очень простой, – подтвердила Джорджи, – каждый день обедает со Спайдером, со всяким персоналом общается. Не то что некоторые. Знаешь, какие тут есть капризули? Это им не так, то им невкусно. Хотя еда здесь отменная. Ох, надоели хуже горькой пилюли…

– Пилюли! Хорошо, что вспомнила! Я ведь тебя поэтому и ищу, – хлопнула себя по лбу Нэнси, вынимая пузырек с таблетками.

– Что это такое? – удивилась Джорджи.

– Серьезная улика, если я, конечно, найду их хозяина. Вспомни-ка, кто-нибудь из съемочной группы или из артистов жаловался на астму или аллергию?

– Знаешь, в этом фильме столько душат, кричат и хрипят, что астматику нелегко обратить на себя внимание.

– Ты права, – сказала Нэнси. Вдруг лицо Джорджи просветлело, она подняла вверх указательный палец и произнесла:

– Спайдер Хачингс!

– Ну-ка, ну-ка!..

– Он отказался от коврижки с финиками и орехами, – вспомнила Джорджи. – Я ему говорю, ешьте, вам нужны калории, чтобы прыгать по деревьям и вообще быть в хорошей форме. А он отказался. Говорит, у него аллергия на орехи.

– Спайдер Хачингс?! – воскликнула Нэнси. – Я только что видела его за столиком!..

Нэнси выскочила в парк, где по-прежнему было многолюдно.

Где же он?

Она остановила первую попавшуюся официантку, и ею опять оказалась жующая девушка. Правда, на этот раз – без подноса.

– Спайдер Хачингс еще здесь? – спросила Нэнси.

– Это он или она? – тупо уточнила девушка и надула пузырь из жвачки.

Нэнси раздраженно закатила глаза.

– Ладно, неважно, – бросила она и выбежала на улицу.

Спайдера нигде не было.

«Может, он снимает какой-нибудь трюк?» – подумала Нэнси и поспешила к дому Макколей.

– Спайдер Хачингс здесь? – спросила она охранника, стоявшего на крыльце.

– Пока нет, но должен вот-вот подойти. Ему сегодня после обеда прыгать из окна!

– Ой, как здорово! – воскликнула Нэнси голосом наивной девочки. – А можно я тут подожду? Мне очень, очень надо! – умоляла она.

– Вам нужно обратиться к ассистенту режиссера, мисс, – ответил охранник.

Ассистент разрешил ей остаться в доме, если она не будет болтаться под ногами. Но Нэнси ради такого случая готова была стать рисунком на обоях в роскошной гостиной дома Макколей.

Рабочие сновали по дому туда-сюда, отрабатывая трюки, придуманные Бо Аронсоном. По команде режиссера нажималась кнопка – и большой диван поднимался в воздух. За ним оживали кресло, стол, телевизор. Сначала просто двигались по комнате, а потом начинали летать.

«Виниловая нить», – довольно отметила про себя Нэнси.

Когда вся мебель уже плавала под потолком, на письменном столе зазвонил телефон, хотя трубка была снята и лежала рядом с аппаратом.

Все как Нэнси прочла в сценарии.

Отладка и проба спецэффектов затянулись, и Нэнси заволновалась. Когда же появится Спайдер?

Она выглянула в окно и увидела, что он уже разминается на лужайке.

Она выбежала из дома, боясь, что он опять куда-нибудь пропадет.

– Мистер Спайдер! Мне надо с вами поговорить!

– Дай сначала прикрыться дождевиком, – захихикал Спайдер.

– Нет, на этот раз у меня для вас нечто другое, – сказала Нэнси, протягивая ему пузырек.

– Интересно, что это еще такое? – недоуменно глядел на него Спайдер.

– Просто нашла ваше лекарство.

– Глупые шутки. Я никогда не принимаю никаких лекарств. Потому что это гадость, отрава.

– А разве у вас нет аллергии на орехи?

– Ну и что? И на орехи, и на бананы, и на яйца, – сказал Спайдер. – Но при чем тут какие-то лекарства? Я просто не ем некоторые продукты, вот и все. Слушай, ты извини, мне и так уже съемки осточертели, но именно сейчас я должен пойти и грохнуть пару стекол.

Нэнси спрятала пузырек в карман и вместе со Спайдером пошла к дому Макколей.

– А вы дружите с Джошем Петри? – спросила она.

– Да я всего пару дней назад с ним познакомился. Ох, и расписал же он мне тебя! Ты вроде девчонка как девчонка, а он говорит, что ты ему поперек горла стоишь…

– Кто кому, – ответила Нэнси. – Понимаете, он держит зуб на семью Теппингтонов, которые живут тут напротив, в особняке Фенли.

– Снова-здорово! – хотел оборвать ее Спайдер, резко откидывая назад рыжеватые волосы.

– Да, я не собираюсь так просто бросать это дело. Он не рассказывал вам, что он устроил им в прошлом году?

– Ничего я не знаю. Мне он только признался, что хочет стать каскадером, и попросил с ним позаниматься. Ну, я, конечно, напомнил ему, что нет лучше способа сломать себе шею. Но парень он оказался способный, и я научил его кое-каким своим трюкам… Все, извини, больше нет ни минуты!

Спайдер улыбнулся, поднял руку в знак прощального приветствия и с возгласом «главный вышибала окон прибыл!» вошел в дом.

Нэнси спустилась с крыльца и вдруг услышала, как в мегафон объявили:

– Нэнси Дру просят подойти к воротам! Повторяю: Нэнси Дру ожидают у ворот!

– Интересно, а тот, кто меня ждет, кричит, истекает кровью или трупом лежит? – со смехом выкрикнула она.

Тот же голос в мегафон вдруг ответил ей:

– Такое впечатление, что всего понемножку.

Нэнси побежала к воротам и увидела Ханну Груин. На ее лице, обычно спокойном, сейчас была написана крайняя тревога, если не сказать хуже – испуг.

– Что случилось? Что-нибудь с отцом?

– Нет, – ответила Ханна. – Но в нашем доме произошло нечто кошмарное. Поехали скорее!

ГЛАВНАЯ УЛИКА

Ханна вытащила из рукава блузки батистовый платок и утерла лоб.

– Я вышла за продуктами буквально на часок, – рассказывала она. – А когда вернулась, дом было уже не узнать – все перевернуто вверх дном!

– Едем! – воскликнула Нэнси, – Где твоя машина?

– Я добиралась на автобусе, – ответила Ханна. – Меня так трясло, что я побоялась садиться за руль.

Они сели в машину Нэнси и через минуту уже мчались к дому Дру.

– Ты знаешь, я в жизни такого не видела! – взволнованно продолжала Ханна. – Мебель вся передвинута, стулья от обеденного стола – в коридоре, диван в гостиной – совсем в другом углу, все столы – невпопад по комнатам… Такое впечатление, что кто-то только и ждал, когда я уйду, чтобы устроить тарарам.

Нэнси старалась держаться спокойно. Но перед ее глазами уже стояла картина, нарисованная Ханной. Единственное, чего она не понимала, – как это мебель могла летать без виниловой нити?

– Но и это еще не все, – добавила Ханна. – Не успела я войти в дом, как зазвонил телефон. Он звонил и звонил, даже…

– Даже когда ты сняла трубку, – закончила Нэнси за Ханну.

– Откуда ты знаешь? – удивилась Ханна.

– Я слишком много знаю, – вздохнула Нэнси, – поэтому и произошло то, что произошло. И теперь не в особняке Фенли, а в нашем собственном доме.

Она подрулила к подъезду и немедля, не дожидаясь Ханны, кинулась внутрь.

Уютный дом Дру был похож на бесхозный склад случайных вещей. А телефон все звонил. И даже когда Нэнси сняла трубку.

Нэнси стала проверять, нет ли где следов взлома или каких-либо других улик. Но поиски были безрезультатны.

Она вернулась в гостиную. Телефон продолжал трезвонить. Нэнси машинально подняла трубку и положила ее на рычаг. Телефон на минуту умолк, но потом зазвонил снова.

– Алло, – сказала она в трубку.

– Эй ты, – глухо произнес чей-то голос, – держись подальше от особняка Фенли!

– Джош, это ты? – сердито закричала Нэнси. В трубке раздался смех, потом короткие гудки. Нет, это был не Джош: его голос Нэнси хорошо знала. А вот смех показался ей знакомым.

– Тебе кто-то ответил! – изумилась Ханна. – Что тебе сказали?

– Чтобы я держалась подальше от особняка Фенли. Меня просто предупреждают. – Она обвела рукой гостиную, где явно побывал неизвестный мститель. – Но главной целью остается особняк Фенли. И Теппингтоны по-прежнему в опасности.

Нэнси уселась на груду диванных подушек и стала в задумчивости теребить на шее цепочку.

– Ты узнала голос? – спросила Ханна.

– Похоже на Криса Хичкока, – ответила Нэнси. – Хотя это было бы странно, он хороший парень. Трудно представить себе, что Крис может такое вытворять.

Но Ханна многозначительно заметила:

– О-о, люди много друг от друга скрывают, и хорошего и плохого.

Нэнси задумалась: может, Крис действительно что-то скрывает? Но если это так, то что именно?

– Ты права, Ханна. Надо бы узнать его поближе. – Полная решимости, Нэнси, вскочив с дивана, стала быстро расставлять мебель по местам. – Обязательно надо узнать, что он любит есть, чего не любит, а чего не может. И где он прячет свои секреты – в ящике, в чемодане, в рюкзаке?..

– Объясни мне хоть что-нибудь! – недоумевала Ханна.

– Объясняю: к ужину меня не ждите!

Не успела Ханна ни уточнить планы Нэнси, ни предупредить, чтобы была поосторожней, как та уже летела в своей машине в сторону Хайлэнд-авеню.

Вернувшись на съемочную площадку, она смешалась со статистами и вскоре встретила партнершу Криса по игре во фрисби. Джейн была на голову выше остальной толпы.

– Не знаешь, где Крис? – спросила Нэнси. Джейн попыталась вызвать его по рации, но ей никто не ответил.

– Наверное, его нет на площадке, – пожала она плечами.

– Он мне позарез нужен, – не отставала Нэнси. – У меня его таблетки.

– Гм, а я не знала, что он болен, – удивилась Джейн.

– Ты не в курсе, где он остановился?

– В курсе, конечно, – кивнула Джейн. – Там, где и вся группа. В отеле «Счастливого пути». Кстати, это действительно самый лучший отель в городе?

– Не сказала бы, – ответила Нэнси.

На самом деле это был чуть ли не самый худший отель в Ривер-Хайтсе, и совершенно точно – самый дешевый.

– Просто интересно, почему нас там поселили. У Криса окно выходит на большую неоновую вывеску, которая мигает всю ночь. Он назвал ее «полуночное солнце». Забавный он парень.

– Да уж, – хмыкнула Нэнси.

Для поездки в отель ей обязательно нужен был помощник: если придется обыскать комнату Криса, кто-то должен постоять на страже. Нэнси нашла Джорджи и скороговоркой объяснила суть дела.

Джорджи недолго думая схватила пару оставшихся на подносе сандвичей, пакет с чипсами и бутылки минералки. Все это они умяли прямо машине.

Прибыв на место, девушки сначала дважды объехали отель вокруг. Он стоял на шумной лице в оживленной торговой части города. Реклама, на которую выходили окна только двух комнат, принадлежала продовольственному магазину «Приятного аппетита», единственному в Ривер-Хайтсе, работающему круглосуточно.

– Как ты думаешь, в какой из двух комнат живет Крис? – спросила Джорджи. – В той, что ближе, или в той, что дальше?

– В той, что дальше, – предположила Нэнси, |припарковывая машину напротив именно того окна.

Когда Нэнси тихо постучала в первый номер, [за дверью раздался грубый мужской голос:

– Меня оставят в покое или нет? Дайте же поспать, черти, проваливайте все отсюда!

Девушки поспешили к следующей двери. Нэнси несколько раз постучала, но никто не ответил. Наверное, Криса не было.

Подружки беспомощно переглянулись. Как же попасть внутрь?

В это время из-за угла вышел парень в комбинезоне с тяжелым ящиком для инструментов.

– Вам чем-нибудь помочь? – спросил он. Нэнси, состроив злое личико, повернулась к двери спиной и со всей силы лягнула ее ногой.

– Захлопнула дверь, а ключ забыла внутри! – с досадой сказала она.

– Вообще-то я не взломщик, а телемастер, – сказал парень. – Но как не помочь таким симпатичным девушкам!

Он улыбнулся, открыл замок какой-то металлической штуковиной и распахнул перед ними дверь.

– Вот спасибо! – поблагодарила Нэнси.

Они с Джорджи быстро юркнули в номер и закрыли за собой дверь. Когда шаги затихли, Нэнси снова приоткрыла ее.

– Покарауль снаружи, – шепнула она Джорджи. – Если что – постучи!

Первое, что бросилось в глаза Нэнси в комнате Криса, – здесь было чисто и прибрано. На туалетном столике стояла фотография Дженни Логан с автографом: «Крису Хичкоку на память. Не забудь, когда станешь знаменитым! Джен».

Нэнси заглянула в ванную. Там лежали свежие полотенца, мыло в бумажной обертке, бритва, крем для бритья, лосьон с сильным запахом хвои.

В аптечке стояло два разных пузырька с аспирином, фен и тюбик с зубной пастой. И никаких следов лекарств от аллергии.

Послышался стук в дверь. Нэнси выскочила из ванной и бросилась к двери.

Это была Джорджи.

– Нашла что-нибудь? – спросила она. Нэнси покачала головой.

– Посмотри в чемодане!

– Откуда ты знаешь, что я там не искала?

– Да уж больно ты деликатная, – вздохнула Джорджи и снова вышла за дверь.

Чемодан у Криса был старый, кожаный, с металлическими уголками и тремя золотыми буквами возле ручки – «С. А. Т.».[2]2
  (англ.) – кошка, кот.


[Закрыть]

«Наверное, купил в магазине для кошек», – усмехнулась Нэнси. На самом деле она сразу поняла, что «С. А. Т.» – это вовсе не «КОТ». Это явно были инициалы. «С» – Крис. А что значит «А»? Ну а уж третья буква должна быть либо «8» – Смит или «Н» – Хичкок. При чем здесь тогда «Т»? Нэнси осторожно подняла крышку чемодана. Рубашки, джинсы, носки стопочкой. А вот в кармашке с внутренней стороны крышки лежало нечто неожиданное. Это была цветная фотография, по меньшей мере двадцатилетней давности, если судить по прическе молодой светловолосой женщины. На руках любящая мама держала новорожденного малыша. У Нэнси даже руки задрожали: она узнала женщину!

Это была актриса Памела Теппингтон.

ЧЕРДАЧНЫЕ СЮРПРИЗЫ

Нэнси словно загипнотизировали. В глазах молодой Памелы Теппингтон светились счастье и уверенность в себе, а объятия, в которых она держала малютку, были полны нежности и заботы.

Стук в дверь вывел Нэнси из глубокой задумчивости. Взяв фотографию, она захлопнула крышку чемодана и быстро вышла из номера.

Понятно, почему Джорджи забеспокоилась: вся стоянка кишела людьми из киногруппы, которые возвращались в мотель.

– Крис может вот-вот появиться, – сказала Джорджи, когда обе садились в машину.

– Отлично, – задумчиво ответила Нэнси, вовсе не собираясь заводить мотор. – Я очень хотела бы его увидеть.

Джорджи рассмотрела фотографию.

– Хороший снимок. Может, не надо было брать?

– Я думаю, это не его, – ответила Нэнси без дальнейших объяснений и, чтобы скоротать время, включила приемник.

«У микрофона Рик Рондэл, Вы слушаете радио Ривер-Хайтса. Сейчас двадцать часов двадцать четыре минуты. На нашей волне – „Забытые мелодии“, концерт по вашим заявкам! Сузи хочет послушать „Роллинг Стоунз“.[3]3
  Название популярной британской группы «Роллинг Стоунз» буквально переводится как «Грохочущие камни».


[Закрыть] Я бы посоветовал ей пойти послушать снежный обвал, ха-ха-ха! Чак просит поставить что-нибудь про моряков, а моя собственная мама позвонила и напомнила, что мне надо чаще менять носки. Спасибо, мама! Это так трогательно, что ты слушаешь нас».

– Господи, этот дурак, наверное, думает, что он очень остроумный, – ехидно заметила Джорджи. «А сейчас мне только что позвонила Джейн, – продолжал ведущий, не переводя дыхания. – Она работает в съемочной группе у Хэнка Стейнберга, который в настоящее время снимает в нашем достославном городе свой новый фильм. Она хотела бы услышать что-нибудь в исполнении Элвиса Пресли. Кстати, поклонники кино, если вы собираетесь поглазеть на съемки у дома Макколей, лучше не откладывать!» Нэнси насторожилась.

«Через двадцать минут полиция Ривер-Хайтса перекроет Хайлэнд-авеню, – трещал Рик, – чтобы в случае необходимости туда свободно могли проехать пожарные. Сегодня Хэнк Стейнберг снимает сцену пожара в доме Макколей. Итак, запасайтесь бутербродами и все к дому Макколей!»

Нэнси выключила радио и завела машину.

– Куда это ты?

– Стейнберг изменил порядок съемки, – ответила Нэнси, вписываясь в поток машин и прибавляя скорость. – Не понимаешь? Он собирается снимать пожар сегодня, а не завтра! А это значит, что в особняке Фенли сейчас будет жарко, очень жарко!

У заграждения на Хайлэнд-авеню машину остановила полиция.

– Проезда нет, мисс, – откозырял полицейский.

– Да, но дело в том, что я остановилась в особняке Фенли! – объяснила Нэнси.

– В особняке Фенли? – переспросил полицейский. – Гм, для вашего же блага лучше держаться подальше от этого места. Ну ладно, проезжайте.

Машина пронеслась по улице и свернула на подъездную аллею. Вокруг дома Макколей ярко горели прожектора и было светло, как днем. Пиротехники монтировали внутри дома газовые форсунки, чтобы потом поджечь газ и создать эффект языков пламени из фасадных окон.

Рядом уже скучились пожарные машины на тот случай, если спецэффекты выйдут из-под контроля. Интересно, а кто-нибудь контролирует дом на противоположной стороне улицы?

Девушки немного постояли на лужайке перед особняком Фенли, потом Джорджи сказала:

– Сбегаю-ка я к Пэт Эллис, принесу чего-нибудь пожевать. Пошли вместе!

– Нет, я лучше побуду здесь, – отказалась Нэнси. – Поброжу тут, посмотрю, что да как.

– Ладно, я скоро вернусь, – пообещала Джорджи.

Нэнси проводила подругу взглядом и направилась в обход особняка.

Под ногами захрустел гравий, а ближе к заднему двору на дорожке стали попадаться ветки. Нэнси даже чуть не споткнулась. Здесь было совсем темно. «Надо было сначала включить в доме свет», – подумала она.

Еще шаг – и вдруг у нее под ногами что-то запищало. Сердце так и подпрыгнуло от испуга, и Нэнси отпрянула назад. Пошарила по дорожке рукой – пальцы нащупали что-то мягкое и резиновое.

«Да-а, дорогая моя, хорошая же тебе предстоит ночка, если тебя пугает обыкновенная резиновая утка», – подумала Нэнси, поднимая игрушку.

Закончив внешний осмотр, она зашла в дом.

А тут подоспела Джорджи, и подружки, восседая за огромным обеденным столом, стали с аппетитом поглощать торт из мороженого производства фирмы Пэт Эллис. В трех тяжелых серебряных подсвечниках горели длинные белые свечи. Нэнси все-таки решила не включать свет: чтобы не спугнуть возможного визитера.

Со свечек капал жирный воск.

– Знаешь, все проблемы тут можно решить, по-моему, только с помощью бульдозера, – зевнула Джорджи.

– Тс-с! – цыкнула на нее Нэнси; пламя свечей задрожало, и они чуть не погасли. – Ты что! Сара Теппингтон права: у этого дома есть душа.

– Я бы предпочла, чтобы у него был кондиционер, – снова зевнула Джорджи. – Такое впечатление, что меня заперли в шкафу.

Девушки погасили свечи и, прихватив бутылки с содовой, отправились в гостиную, затылками словно чувствуя непроглядную тьму за спиной.

Зато, казалось, ожили пустые глаза деревянных масок на камине.

Джорджи плюхнулась на диван.

– Нужно запретить законом начинать работу в пять утра.

Она зевнула еще и еще раз. Где-то наверху дом, заскрипев, словно потянулся, не то засыпая, не то только что проснувшись. Джорджи совсем начала клевать носом.

– Не-не… я не собираюсь спать. Нэнси… Правда… – бормотала она. – Только подремлю минут пять, ладно? К ночи буду в лучшей форме…

– Как знаешь, – пожала плечами Нэнси.

– Нет, честно. Разбуди меня через пять минут, ладно?

Джорджи мгновенно провалилась в глубокий сон, а Нэнси еще какое-то время сидела, прислушиваясь к голосам напротив, у дома Макколей. Там все еще готовились к съемкам сцены пожара.

Вдруг, неожиданно для себя самой, Нэнси поняла, что ей надо делать. Вскочив с кресла, она взяла фотографию Памелы Теппингтон, фонарик и полезла на чердак.

Даже среди всей этой беспорядочной рухляди Нэнси потребовалось не больше минуты, чтобы найти то, что она искала.

Сундук Алана Теппингтона теперь стоял около стены. Она открыла крышку.

«В моем сундуке нет ничего, кроме старого хлама, а кому он может пригодиться? Ничто там не дорого мне даже как память», – вспомнила Нэнси слова Алана.

Теперь она понимала, что и он тоже что-то скрывал. Нэнси отложила в сторону одну вещь, вторую, третью и – наткнулась на коричневый кожаный альбом. В прошлый раз Алан даже не упомянул о нем.

Она открыла альбом, но тут послышались шорохи: на чердаке кто-то был.

– Джорджи? – позвала она, вскочив на ноги. И добавила: – Не пугай, я и так пуганая!

Она снова опустилась на колени и склонилась над альбомом, в котором была запечатлена вся юность Алана Теппингтона. Кроме фотографий, тут были вырезки из газет, рассказы, которые он писал для многотиражки в колледже. А вот он с молодой девушкой. Нэнси сразу узнала темноволосую Памелу Теппингтон. Она перевернула страницу: на свадебной фотографии Памела была уже блондинкой.

Шорохи повторились.

– Джорджи, хватит дурачиться! – крикнула она в темноту лестницы. – Иди лучше сюда, я тебе кое-что покажу.

Но ей никто не ответил. Нэнси укоризненно покачала головой: игра в прятки была сейчас совершенно неуместна.

Следующая страница альбома оказалась пустой, но на ней остались уголки. Значит, фотографию вынули.

Нэнси приложила к пустому месту карточку Памелы с младенцем, похищенную у Криса. Ее явно вытащили отсюда.

– Вот видишь, Джорджи, я была права!

Но вместо ответа ее ждал удар в затылок. Все вдруг поплыло перед глазами, вместо одного альбома стало два, вместо одной Памелы на фотографии – тоже две. Голова дико заболела. Нэнси с трудом поднялась, но, не удержавшись на одеревеневших ногах, тут же рухнула на пол. Последнее, что она увидела, были желто-красные всполохи огня за чердачным окном.