Текст книги "Ужасное происшествие в особняке Фенли"

Автор книги: Кэролайн Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Алан бросился к дочкам, обнял их и прижал к себе. Однако девчушки заревели пуще прежнего и стали колошматить по его груди своими маленькими кулачками.

ГДЕ БОРИС?

Сквозь рев и всхлипы Нэнси расслышала:

– Это ты ненавидишь Бориса! Это он из-за тебя убежал!

– Девочки, – внушительно сказал Алан Теппингтон, стараясь привести их в чувство, – я пальцем не трогал вашу паршивую собаку.

– А кто вчера говорил, что надо выгнать его из дома? – прошепелявила Эми, присвистывая сквозь дыру в передних зубах.

– Успокойтесь, девочки, – вступила Сара. – Ваш папа никогда не обижал Бориса.

– Но, мам, мы уже все обыскали, – хныкала Кейт, – а его нигде нет. Он убежал!

Девочки кинулись к матери и уткнулись в нее, рыдая.

Наблюдая за плачущими дочками, Алан Теппингтон весь как-то скукожился, и даже халат ему почему-то оказался велик.

– Милые мои… Эми, Кейт…

Ему пришлось несколько раз обращаться к дочкам, прежде чем они выплакали все, на что были способны. Наконец они успокоились.

– Эми, Кейт, – снова начал он тихо, – да, вчера я действительно разозлился на Бориса.

– Ты вчера на всех злился, – ответила Кейт совершенно учительским тоном.

– Не отрицаю, – сказал Алан Теппингтон, запустив руку в свою густую шевелюру, потом затянул пояс на халате. – Но после, когда вы уже легли в постель, у меня с Борисом был мужской разговор, и мы помирились. Он обещал больше не грызть мои бумаги, а я поклялся не есть собачьи крекеры.

Кейт прыснула, но младшая сестренка серьезно спросила:

– Но где же он тогда?

– А я почем знаю, – развел руками отец, перевел взгляд на Нэнси, стоявшую в глубине чердака, и почему-то просиял, будто был счастлив ее присутствием.

– Познакомьтесь, девочки, это Нэнси Дру, – подвел он к ней дочек. – И знаете, что она умеет делать? Разыскивать что угодно на свете!

Нэнси присела на корточки и теперь смотрела двум шмыгающим девчушкам глаза в глаза.

– О, да, я великий сыщик! – улыбнулась она. – Даю слово, я найду вашего Бориса, но мне понадобится ваша помощь.

Сестрички все еще придирчиво изучали ее.

– Во-первых, как он хоть выглядит?

– Он самый красивый на свете, – серьезно сказала Кейт.

Нэнси подняла глаза на их мать. Сара только усмехнулась:

– Это помесь бассет-хаунда, коротконогой гончей и кого-то еще. Среднего роста, плотный, короткошерстный.

– Ну вот что, – решила Нэнси, – для начала Эми, Кейт и я просто обойдем всех соседей.

– Если пешком, то я хочу на велосипеде! – хныкнула Эми.

– Ладно. Мы с Кейт пойдем пешком, а Эми поедет на велосипеде. Договорились? Девочки закивали.

– Спасибо, Нэнси, – поблагодарила ее Сара. – А мы с Аланом сделаем большой круг на машине.

– Вот и отлично.

– Так, всем одеваться! – скомандовал Алан Теппингтон.

Девчонки кинулись вниз по лестнице, словно он выстрелил из стартового пистолета.

Когда они убежали, он вздохнул.

– Спасибо, Нэнси. Я действительно терпеть не могу эту псину, но дети для меня – все.

Нэнси улыбнулась. Почему бы не помочь малышкам, тем более что был наконец повод выйти из этого угрюмого дома на свежий воздух.

Целый час Нэнси с девочками обследовала переулки в округе Хайлэнд-авеню, заглядывая во дворы, опрашивая жильцов и зовя Бориса. Но в то утро его никто не видел. А большинство вообще не знали, о ком речь.

Борис не любил убегать далеко от дома. Эми рассказала, что даже когда его выпускали одного, он редко выскакивал за пределы участка.

– Мама говорит, это потому, что он нас охраняет, – добавила Кейт.

– А папа – что Борис боится надолго оставлять без присмотра свою миску. Папа такой смешной, когда не кричит! – прошепелявила Эми.

– Я заметила, – деликатно подтвердила Нэнси.

– Не знаю, он в последнее время почему-то такой нервный, – заметила Кейт. – С тех пор как начались съемки в доме Макколей.

Чтобы сократить путь, обратно они возвращались через задний двор. Эми слезла с велосипеда и катила его рядом.

– Как ты думаешь, почему твоего папу так раздражают киношники? – спросила Нэнси.

– Они шарлатаны и честолюбцы, – важно произнесла пятилетняя Эми, и Нэнси узнала интонацию Алана Теплингтона.

– Сначала он разрешил нам перейти на ту сторону и посмотреть съемки, – рассказывала Кейт, – а на следующий день вдруг посадил нас в машину и увез за город. Мы все ночевали в гостинице. А почему? Я ничего не понимаю, а вы?

– Пока нет, – ответила Нэнси. Девочки обыскали все, даже особняк Макколей, где монтировали декорации для съемок следующей сцены. Больше всего рабочие суетились на крыше. Борис пропал, как в воду канул.

Перед тем как вернуться домой, они решили поискать его еще в одном месте. В конце Хайлэнд-авеню, в маленьком парке, фирма Пэт Эллис раскинула большой шатер. И теперь киношники – кто за длинным столом, кто прямо на траве – могли отдохнуть здесь за чашечкой кофе или даже поглотить полноценный завтрак из пяти блюд.

Нэнси с девочками обошли весь парк, но вместо Бориса за перегородкой шатра обнаружили Джорджи, которая упаковывала использованную посуду.

Она замахала им рукой.

– Это Эми и Кейт, дочки Теппингтонов, – сказала Нэнси. – Мы ищем их собаку. Она описала подруге Бориса.

– И еще у него язык висит на левую сторону, – добавила Кейт.

– Как у бродяги, который шатается по чужой пирушке, – рассмеялась Джорджи. – Ну, а если серьезно, сегодня я еще не видела ни одного бегающего животного. Все больше бифштексы да жаркое. Извините, а какой породы ваша собачка?

– Породы? Коричневая дворняга, – нежно произнесла Кейт.

Джорджи переключилась на стоящую в углу электрическую кофеварку, которая уже сипела и булькала.

– Буду иметь в виду, если увижу, – сказала она. – Мне надо бежать, братцы. Желаю удачи! Нэнси повела девочек домой.

– А что, если Бориса похитили инопланетяне, чтобы покатать его на своем корабле? – сказала Эми.

– Тогда они очень пожалеют, – съязвила Кейт.

– Почему? – поинтересовалась Нэнси.

– Борис у них все там перевернет вверх дном.

Увидев у дома машину своих родителей, девчонки бросились к ней, надеясь увидеть в заднем окне привычную пушистую морду. Но их ждало разочарование.

– Никаких новостей, – вздохнула миссис Теппингтон.

– И мы его не нашли, – вздохнула в ответ Кейт.

Нэнси поняла, что Эми вот-вот разревется, и быстро поменяла тему:

– Что ж, тогда приступаем к плану «Б»!

– Какому еще плану «Б»? – удивилась Эми.

– Будем расклеивать объявления о пропавшей собаке, – объяснила Нэнси и стала давать распоряжения: – Эми, ты нарисуешь картинку, то есть портрет Бориса. Кейт даст описание и всякую другую важную информацию. А потом мама сделает ксерокс, и вы расклеите объявления по всему району.

Ужасно довольные, девочки поскакали в дом работать над планом «Б».

– Не мог он далеко убежать, – настаивал Алан Теппингтон. – Он никогда не уйдет от девочек.

– Алан считает, что его украли, – заметила Сара. – Надо позвонить в собачий приемник: может, кто-нибудь его вернул.

– Во всяком случае, огромное спасибо, – сказал Алан Нэнси. – Надеюсь, у меня будет случай вас отблагодарить.

– Кстати, мистер Теппингтон, одну ценную услугу вы можете оказать мне прямо сейчас.

– Какую?

– Вам не трудно влезть на крышу и осмотреть трубу? Хочется выяснить, откуда мог взяться Алан Теппингтон тоже инстинктивно обернулся назад, посмотреть, что это могло быть, и… Потеряв равновесие, он с криком покатился вниз. Алан отчаянно пытался за что-нибудь уцепиться. Иначе…

Иначе с высоты третьего этажа он упал бы на острые пики металлической ограды.

красный дым, который мы видели вчера. Миссис Теппингтон рассказывала вам?

Алан сердито кивнул. Он сходил в гараж за длинной выдвижной лестницей, приставил ее к задней стене дома, укрепил. Забравшись по ней на крышу, Теппингтон скрылся из виду.

Нэнси обогнула дом и вышла к фасаду, чтобы наблюдать за ним.

Алан Теппингтон был крупным мужчиной и его никак нельзя было назвать грациозным, но двигался он по крыше уверенно, балансируя на гребне раскинутыми в стороны руками, словно канатоходец.

Еще немного, еще шаг… Нэнси молча следила за каждым его движением.

Вдруг раздался стук падающего дерева. Нэнси аж подпрыгнула и на миг отвела глаза от крыши.

УЖАС В КИНО И В ЖИЗНИ

– А-а! – орал Теппингтон. До края оставалось совсем чуть-чуть.

Нэнси сковал ужас. Она боялась дышать. Чувствовала себя виноватой, а помочь ничем не могла. Может, он успеет схватиться за водосточную трубу?

Но вряд ли податливая жесть удержит такую тушу.

В последнюю секунду Алан схватился рукой за тонкую ветку, нависавшую над крышей, и зафиксировал положение. Теперь он не шевелясь лежал лицом вниз у самого края крыши.

Нэнси бросилась за угол, туда, где стояла лестница, чтобы скорей забраться на крышу, но… Лестница валялась на земле!

Так вот что за звук слышали они с Аланом!

Собрав все силы, Нэнси попыталась поднять ее и прислонить к стене, но она была слишком длинной и тяжелой. Легче было, наверное, поставить упавшее дерево.

В это время она услышала испуганный крик Сары:

– Алан!

И потом более спокойное:

– Не двигайся. Только не двигайся!.. Нэнси все еще сражалась с лестницей, когда сзади раздался голос с техасским акцентом:

– Дайте-ка я помогу вам, молодая леди!

Она обернулась и увидела, что обладателем певучего техасского говора был лысый мужчина в линялых джинсах и клетчатой рубашке-ковбойке.

Когда лестница приняла вертикальное положение, он легко начал подниматься по ней, то и дело повторяя:

– Эй, парень, держись! Я уже иду. Иду тебе на подмогу!

Нэнси проводила его взглядом и осталась внизу держать лестницу, чтобы она, не дай Бог, не свалилась снова.

Наконец оба спустились вниз. Незнакомец поддерживал Алана, чье лицо стало белым, как бабушкин халат на его чердаке, а руки и нос были до крови ободраны о черепицу.

Спаситель представился.

– Даллас Креншоу, зав. постановочной частью, – улыбнулся он. – Проверял камеру и случайно увидел, что тут у вас произошло.

С черного хода, запыхавшись, выбежала Сара Теппингтон.

– Как ты? – с волнением спросила она. – Да у тебя кровь!

– Ваш муж просто забыл, с какой стороны трамплин в воду, только и всего, – пошутил Даллас и, по-прежнему улыбаясь, повернулся к Алану. – Знаешь, парень, я бы на твоем месте первым делом укрепил лестницу так, чтобы она не падала.

Брови Алана Теплинтона сердито сошлись на переносице.

– Да я врыл ее чуть ли не до Китая!

– Она прочно стояла, – подтвердила Нэнси. В глазах Теплингтона вспыхнул знакомый гнев.

– Она могла упасть только по одной причине – ее кто-то столкнул!

– Алан, а чего тебя понесло на крышу? – удивилась Сара.

На этот вопрос ответила Нэнси, напомнив, что Сара сама хотела выяснить, не птичье ли гнездо забило трубу.

– Ты что-нибудь нашел? – спросила Сара. Алан покачал головой.

– Идем домой, я обработаю твои ссадины, – нежно сказала она.

– Говорю тебе, лестницу кто-то спихнул, – запальчиво убеждал Сару Алан по дороге.

Когда Теппингтоны удалились, Нэнси повернулась к Далласу.

– Как хорошо, что вы оказались рядом, – сказала она. – А кстати, может, вы видели, как упала лестница?

– Нет, я никого не видел, – ответил Даллас. – Но знаете, что я вам скажу? Этот домик еще почище того, в котором мы снимаем.

– А почему?

– Почему? Да стоит мне только вспомнить об этом доме, как меня трясет, – ответил Даллас, – А вы знаете, что случилось утром во время съемок на крыше? – сказал Даллас, показывая на особняк Макколей. – Снимали проход по крыше одного нашего дублера. И вдруг он ни с того ни с сего испугался и полетел вниз! Конечно, его там ждали толстые матрасы. Прямо скажем, существенная разница по сравнению с этими пиками.

Даллас настороженно посмотрел на дом Фенли.

– На их месте я бы отсюда съехал, вот что я вам скажу.

– Мне кажется, вы немного преувеличиваете, – сказала Нэнси.

Даллас медленно покачал головой.

– Я собственными глазами видел тот красный дым, молодая леди. Сначала дым, потом окна, теперь – вот это. Знаете, такое впечатление, будто все, что мы снимаем или собираемся снимать в доме Макколей, в реальной жизни случается в особняке Фенли!

Нэнси вдруг как оцепенела. Мысль, ускользнувшая было у нее из головы во время разговора с Сарой в кабинете, всплыла вновь. Даллас прав: все, что они снимают по сценарию, повторяется в доме Фенли. Итак, что же должно произойти дальше? От этого вопроса Нэнси немножко затошнило.

Даллас уже собрался уходить, но вид Нэнси задержал его. Она стояла как парализованная, уставившись в одну точку.

– Простите, я вовсе не хотел напугать вас, – сказал Даллас.

– Скажите мне, пожалуйста, – будто с трудом соображая, начала Нэнси, – в сценарии фигурирует собака?

Даллас кивнул.

– И что с ней происходит?

– Ее находят мертвой у камина. А что? Нэнси затошнило еще больше.

– Даллас, мне очень нужен сценарий «Жуткого уик-энда»!

– Вы шутите? – засмеялся Даллас. – Да Хэнк Стейнберг родной матери его не покажет, пока не снимет весь фильм до последнего кадра!

– Меня это мало волнует, – отрезала Нэнси. – Он должен сделать для меня исключение. Теп-пингтонов ждут кошмарные испытания, если кто-то пытается повторить в их доме сценарий фильма. Сами подумайте, Даллас, если действительно случится что-нибудь ужасное, вы же себе потом не простите, правда?

Даллас закусил нижнюю губу, серьезно что-то обдумывая.

– Ладно, я дам вам посмотреть мой личный экземпляр. Но если вас кто-нибудь застукает – вы ничего не знаете и не помните, откуда он у вас, договорились?

– Откуда – что? – засмеялась Нэнси, репетируя полную неосведомленность.

Несколько минут спустя Нэнси уже сидела на травке, облокотившись о старую яблоню в том самом парке, где был устроен кафетерий. На ее коленях лежала толстая папка с пружиной сбоку. На обложке красовалась надпись: «Жуткий уикэнд».

Внутри все страницы были разного цвета: белые, синие, зеленые, розовые, желтые. Каждый раз, когда вносилась поправка или полностью переписывалась страница, ее заменяли новой, но другого цвета. Окончательный вариант – производственный сценарий, как называл его Даллас, – получался цвета радуги. Такая система была удобна тем, что, обсуждая какую-нибудь сцену, все заведомо говорили именно о последней версии.

Чем дальше Нэнси углублялась в текст, тем сильнее билось ее сердце, как будто она все видела воочию. Это был сюжет о доме, который невзлюбил своих обитателей. По комнатам летала мебель, калеча членов семьи, из трубы валил кровавый дым, из окон вылетали стекла. Телефоны звонили днем и ночью – даже когда были сняты трубки, – пока домочадцы не начали сходить с ума. Однажды в комнате, где находилась девочка, начали сжиматься стены. (Дойдя до этого места, Нэнси тут же вспомнила об Эми и Кейт.) Потом нашли мертвого пса. Но самое жуткое было припасено на конец. Глубокой ночью, когда, смертельно устав, все наконец крепко заснули, дом вдруг вспыхнул ярким огнем и выгорел дотла.

На последнем варианте сценария чьей-то рукой было набросано: «Финал: спаслась ли семья?»

И другим почерком приписано: «Будет решено Хэнком Стейнбергом на съемочной площадке».

БОРИС НАШЕЛСЯ!

Нэнси захлопнула папку.

Как сказать Теппингтонам об этом сценарии? Ей вовсе не хотелось пугать их, особенно Эми и Кейт. Но не предупредить о том, что может произойти, тоже нельзя. И оставаться им в доме Фенли крайне опасно.

Поблагодарив Далласа, Нэнси вернула ему сценарий и решила тут же наведаться к Теппингтонам: узнать, как себя чувствует Алан. Кроме того, надо было позвонить отцу – может, у него есть для нее какие-нибудь поручения.

Дверь открыла Сара. Нэнси переговорила с отцом по телефону и прошла в кабинет.

– Как самочувствие мистера Теппингтона? – спросила она Сару.

– Он за гаражом, стреляет по бегущей мишени, – ответила миссис Теппингтон. – Когда у него уж очень плохое настроение, он всегда этим занимается. Кейт с Эми расклеивают объявления. По-моему, они даже не поняли, что их отец чуть не свернул себе шею.

– Может, это и к лучшему, – сказала Нэнси. – Сара, мне надо сбегать кое-куда по поручению отца, но, надеюсь, после ужина я вернусь. Надо поговорить.

Миссис Теппингтон откинула со лба прядь волос.

– Я пока ничего не понимаю, – призналась она.

– А я, кажется, начинаю понимать, – тяжело вздохнула в ответ Нэнси.

Быстро перекусив по дороге в кафе, Нэнси приступила к делам. Список адресов был довольно длинный, и ей потребовалось целых полдня, чтобы объездить все места. Или почти все. День уже клонился к вечеру. И все же, прежде чем забрать пакет в суде и купить поздравительные открытки для одного из коллег отца, Нэнси не могла отказать себе в выяснении вопроса, который волновал лично ее.

Она припарковал ас ь перед обувным магазином «Уэллс – все для вас» и бросила в автомат монету за стоянку.

– Нэнси! – радостно вскрикнула миссис Уэллс, когда Нэнси вошла в магазин. – Я получила партию туфель, они сплошь украшены твоим именем…

Хозяйка магазина показала Нэнси черные лодочки – вся поверхность туфель действительно была исписана ее именем. Да еще светящейся краской разных цветов.

– Называются «самоплясы», – сказала миссис Уэллс. – Двадцать шесть имен – и самых ходовых размеров!

– Я подумаю, миссис Уэллс, – сказала Нэнси и вытащила блокнот с зарисовкой следа на чердаке Теппингтонов. – У вас были в продаже кроссовки с таким рисунком на подошве?

– Гм… Нет. Не видела, – сказала миссис Уэллс.

– А вы не будете против, если я немножко пороюсь тут на стеллажах?

Нэнси направилась к витрине с кроссовками и стала переворачивать пару за парой, внимательно исследуя подошвы. В конце концов один рисунок совпал с ее наброском. Эта пара называлась «Лидер» и была выпущена в Калифорнии фирмой «Киллер шуз» – «Убийственная обувь».

– Нашла! – победно воскликнула Нэнси.

– Отлично, – обрадовалась миссис Уэллс. – Хочешь померить?

Посмотрев на ценник, Нэнси ахнула. Это были самые дорогие кроссовки, которые она когда-либо видела.

– Нет уж, спасибо!

Спрятав рисунок в сумку, Нэнси направилась к выходу.

– А как насчет «самоплясов»?

– Это нечто потрясающее, миссис Уэллс. «Самоплясы» – это сила!..

Время шло к ужину, поэтому Нэнси, успев заскочить на почту, поспешила домой.

«Значит, так, – рассуждала она, ведя машину, – тот, кто носит кроссовки „Лидер“, – тот и наследил на чердаке».

Она пожалела, что ей не пришло в голову поискать следы и вокруг лестницы.

Ей так хотелось поговорить с отцом! А ведь придется ждать конца ужина: Карсон Дру пригласил в гости Боба Сиглоу, старого приятеля по колледжу.

Но, когда Нэнси приехала домой, гостя еще не было, и она застала отца за его излюбленным занятием: он поддразнивал экономку Ханну, пока та готовила ужин.

– Знаете, Ханна, – ехидничал отец, – по-моему, подливка к мясу светловата…

– Вы отлично знаете, мистер Дру, что это картофельное пюре! – не поддавалась Ханна. – И вообще, Нэнси, уведи-ка его отсюда!

Отец и дочь Дру проследовали в кабинет.

– И где тебя целый день носило? – покачал головой мистер Дру.

– Я была в особняке Фенли, – ответила Нэнси.

Она рассказала отцу и о вылетевших из окон стеклах, и об уликах на чердаке, и о том, как Алан Теппингтон чуть не свалился с крыши. О том, как Даллас дал прочитать ей сценарий. И, наконец, как она нашла кроссовки с искомым рисунком на подошве.

Нэнси торжествующе смотрела на отца. Он улыбнулся. Как она в этот момент была похожа на покойницу мать!

– М-да, тяжелый денек, – сказал мистер Дру. – Между прочим, мой старый друг Боб Сиглоу – звукооператор на фильме Хэнка Стейнберга.

– Правда?!

Карсон Дру был очень доволен произведенным эффектом.

Нэнси бросилась отцу на шею. Теперь-то она узнает, кто устраивает все эти пакости в особняке Фенли!

За ужином Боба Сиглоу посадили на почетное место, и он весь вечер рассказывал всякие истории про киносъемки. У него были коротко стриженные волосы, длинные усы и несколько явно лишних килограммов. Нэнси понравилось, как он был одет: джинсы, обычная синяя рубашка. Свитер он накинул на спину, завязав рукава на шее. Вид совершенно обычный, но человек он был, чувствовалось, уверенный в себе.

Приглашенные на ужин Бесс и Джорджи с раскрытыми ртами слушали байки Боба. Нэнси пыталась вставить словечко и задать пару конкретных вопросов, но это оказалось делом непростым. Боб тут же начинал плести новую историю, полную анекдотов, слухов и сплетен о голливудской жизни. И каждая из них была не меньше чем на полчаса.

Во время очередного рассказа Нэнси пришлось подойти к телефону. Звонила Кейт Теппингтон: они так и не нашли Бориса.

– Ну хорошо, а объявления вы расклеили? – спросила ее Нэнси.

– Да, но все без толку.

К горлу Нэнси подкатила знакомая тошнота, но ей удалось скрыть тревогу в голосе.

– Кейт, может, не все еще прочли ваши объявления. Надо немного подождать.

На другом конце провода прозвучало тихое, разочарованное «ага», сменившееся короткими гудками.

Нэнси вернулась к столу, извинившись, что прервала рассказ.

– А на чем я, собственно, остановился? – почесал в затылке Боб Сиглоу.

– Вы рассказывали, как однажды Спайдер[1]1
  Паук (англ.).


[Закрыть] Хачингс получил работу каскадера у Хэнка Стейнберга, – быстро напомнила ему Бесс. Ее глаза так и горели любопытством. – Он поднялся по стене дома в центре Лос-Анджелеса и…

– А-а, да-да-да… – подхватил рассказ Боб. – Он добрался до десятого этажа, где находился офис Хэнка Стейнберга. В это время как раз шло обсуждение фильма. Ну, Спайдер возьми и постучи по стеклу. Все, конечно, обернулись – а там, за окном… чья-то рожа! И это на уровне десятого-то этажа! И никакой люльки! Три секретарши и два продюсера сразу брякнулись в обморок. Кто-то открыл окно, и Спайдер влез в офис. «Привет, – говорит, – я слышал, вы ищете каскадера для съемок?» Ну, Хэнк никак не сообразит, в чем дело, но чувствует какой-то подвох. «В данный момент – нет», – отвечает он на всякий случай.

– И что дальше? – грызя ноготь, спросила Бесс.

– Дальше вот что. Спайдер Хачингс открывает окно и выходит вон…

Все за столом, включая видавшего виды адвоката Дру, ахнули.

– Те, кого не хватил столбняк, в том числе и сам Хэнк Стейнберг, бросились к окну, – продолжал Боб. – А Спайдер прикрепил под ним сетку. Лежит себе в ней спокойненько и поглядывает на всех снизу, как младенец из колыбельки. Хэнк, конечно, не устоял и подписал с ним контракт.

Нэнси слушала и смеялась вместе со всеми. Но история напомнила ей о мучавшем ее вопросе: чьи же следы она видела на чердаке Теппингтонов?

– Мистер Сиглоу, – вдруг спросила она, – а может человек вроде Спайдера Хачингса забраться через окно на чердак без лестницы?

– Такой человек может забраться куда угодно и когда угодно, – ответил Боб. – Особенно на спор или ради хохмы.

Казалось, Сиглоу мог рассказывать до бесконечности. Но после ужина Карсон Дру с другом удалились в кабинет, собираясь посмотреть студенческие фотографии.

Джорджи к полшестого утра надо было завтра на работу; она поблагодарила Ханну за прекрасный ужин и собралась домой. Бесс, услышав, что Нэнси еще собирается в особняк Фенли, тоже не стала задерживаться.

Нэнси осталась одна. Она мучительно соображала, каким образом рассказать Теппингтонам о сценарии, который она прочла. По дороге к ним она перебирала все возможные варианты.

А что, если красный дым из трубы дома Фенли и красный дым в сценарии никак не связаны между собой? А вылетевшие стекла у Теппингтонов после съемок взрыва в особняке Макколей – обыкновенное совпадение? Нет, таких совпадений не бывает. Слишком уж они явные…

Подъезжая к загадочному дому Фенли, Нэнси издали увидела Алана и Сару Теппингтон. Они сидели обнявшись на лужайке перед домом и смотрели на звезды. Но не на те звезды кино, что «сияли» на съемочной площадке через дорогу, а на настоящие, рассыпанные по черному, ясному летнему небу.

– У меня хорошие новости, – сообщила Нэнси подходя, но ее голос напугал их.

– А, это ты, Нэнси, – тихо отозвалась Сара. – Так что за новости?

– Ты нашла этого человека? – с надеждой спросил Алан.

– Пока нет, и как раз собираюсь этим заняться. Но для начала я должна вам что-то сказать.

И тут из дома донесся испуганный детский крик.

– Это Эми!

Сара вскочила на ноги. Они с мужем бросились к дому, когда навстречу им с криком и плачем уже бежала Эми.

– Что такое? Что случилось? – Сара крепко обняла и прижала к себе дочку.

Сквозь всхлипывания Эми вновь и вновь повторяла:

– Борис мертвый! Борис мертвый!