Текст книги "Дом, где поселилась любовь"

Автор книги: Кэролайн Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

– Мне тут пришло в голову…

Голос Сэма звучал над ее ухом. Джемайма устроилась поудобнее, наслаждаясь теплом его сильного тела.

– Мм?..

– После того как ты упала в речку, мы не очень-то ясно соображали. Ты не могла забеременеть?

Забеременеть? Господи, да она вообще не соображала, не то что ясно.

– Мм… – протянула она, стараясь сосредоточиться. – Не знаю… не думаю. Должна сознаться, эта мысль мне и в голову не пришла.

Он еще крепче прижал ее к себе.

– Мне тоже… я радовался, что ты теплая и дышишь, и не беспокоился больше ни о чем. – Он поколебался. – Ты не принимаешь таблетки или еще что-нибудь?

Джемайма отрицательно качнула головой.

– Нет… не было необходимости.

– Значит, ты думаешь, это не исключено? – мягко спросил он, и, не будь она уверена в обратном, заподозрила бы, что в его тоне звучала надежда.

Он ждал, затаив дыхание, пока она не сообразила, что он может уловить ее замешательство.

– Не знаю, – призналась она. Собственная беспечность ее не удивила. Она была слишком занята, чтобы обращать внимание на свой цикл, и, не видя причин тревожиться по этому поводу, имела о нем самое смутное представление.

– Ты мне скажешь?

Она подумала о своем теле, представила себе, каково это – носить под сердцем ребенка Сэма, и испытала тупую, почти физическую боль.

– Сомневаюсь, что я забеременела, – с трудом выговорила она, наконец вспомнив, что находится в начале своего цикла. Сегодня вечером, однако, вероятность выше, так что он вовремя спохватился, а сама она не в состоянии ни о чем думать.

Сэм повернулся к ней и заглянул в глаза.

– Я должен скоро идти, – пробормотал он. – Я просил своих не ждать меня, сказал, что уеду сразу после обеда. Мне столько еще нужно сделать до церемонии открытия!

Он уже выглядел озабоченным, и Джемайма почувствовала, что он от нее ускользает.

– Как насчет кофе? Мы хотели выпить по чашечке перед твоим уходом, – предложила она, стараясь оттянуть неизбежное.

– У меня есть идея получше. – Его губы коснулись ее рта – теплые, мягкие, нежные, – и она выбросила из головы мысль о его отъезде и решила наслаждаться последними мгновениями, которые он проведет с ней, прежде чем вернется в свой мир.

Сэм позвонил в воскресенье утром – Джемайма только что закончила дойку – и сообщил, что добрался благополучно. Он говорил по мобильному телефону, и до нее доносился шум стройки.

– Послушай, извини, мне уже пора идти. Я на площадке. Говорят, меня кто-то спрашивал. Скоро позвоню. Пока, береги себя.

– Ты тоже. – Она подержала в руках трубку, глаза наполнились слезами. Безумие, но она уже по нему скучает.

Она еще раз посмотрела видеокассеты – просто чтобы растравить себе душу, а потом вывела собак на прогулку на холм. Села там на поваленное дерево, глядя на деревню внизу и поля, которые так любила, и принялась думать о Сэме.

Вернулась она к вечерней дойке. Закончив, покормила кур и телят, потом пошла в дом, сделала себе бутерброд, съела его в обществе собак. Последнее время она мало спала, поэтому легла в постель – и все время думала о Сэме.

Ты должна взять себя в руки, строго приказала она себе. Перевернулась на другой бок, взбила подушку, уткнулась в нее лицом, подушка все еще хранила едва уловимый запах его одеколона – специально, чтобы ее помучить! Она зарылась носом в подушку, глубоко вздохнула и позволила воспоминаниям нахлынуть на нее.

Хоть Сэм и уехал в Лондон, его образ все еще здесь, с ней, ясный и четкий. Стоит закрыть глаза – и слышится его смех, тихий звук его голоса, его прерывистое дыхание…

Джемайма села в постели, включила свет, потянулась за книжкой, прочитанной до середины, когда Сэм приехал девять дней назад, – господи, неужели прошло всего девять дней? Может, роман отвлечет ее от мыслей о Сэме?..

– Джемайма?

Со счастливой улыбкой на лице Джемайма уселась с ногами в кресло у телефона.

– Привет, Сэм! – воскликнула она, чувствуя огромное облегчение оттого, что он наконец позвонил.

– Как дела?

– Справляюсь. А как твоя стройка? К сроку успеют?

Он коротко вздохнул.

– О, более или менее. Были некоторые проблемы. – После паузы он добавил: – Я скучаю по тебе.

– Я тоже. Кажется, что ты очень далеко.

Он издал отрывистый, безрадостный смешок.

– Все равно что в Сибири. Послушай… – Он резко выдохнул. – Может, приедешь на открытие? На следующей неделе, в пятницу вечером.

– Я? – пискнула она.

– Не удивляйся так. Почему бы и нет? Я подумал, может, тебе будет интересно посмотреть. Честно говоря, мне нужен свой человек для моральной поддержки. Здесь будет сущий ад, и… я боюсь до смерти.

– Тебе нужен кто-то для утешения?

Он хмыкнул.

– Чтобы разделить со мной все, что придется пережить. Просто будь рядом.

– А твои родители?

– Они приедут, но это другое. Мне нужна твоя поддержка, но в то же время мне хочется праздника. Было бы замечательно, если бы ты приехала.

Джемайма задумчиво прикусила губу.

– Сэм, мне придется спросить Оуэна, сможет ли он позаботиться о коровах. Рука у него все еще в гипсе и он многого не может, но, думаю, он сумеет их подоить, если речь идет об одном вечере. Если я вернусь в субботу утром…

– Я тебя отвезу. Я бы заехал за тобой, но в пятницу днем буду очень занят.

– Доеду на поезде. Это не проблема. Дай мне поговорить с Оуэном и твоей бабушкой. Если удастся пристроить всех животных, я с удовольствием приеду.

– Вот и отлично. Буду ждать с нетерпением. Слушай, я должен бежать. Надо проверить кое-что перед завтрашней церемонией и подготовить наброски для другого проекта. Я позвоню. Пока.

– Пока. – Джемайма осторожно положила трубку и сказала себе, что это всего лишь девять дней. Потом до нее дошло, во что она ввязалась, и, охнув, она бросилась наверх и начала рыться в гардеробе.

Ничего! То есть ничего подходящего для такого особенного случая.

Она присела на край кровати и подумала о деньгах, отложенных на ремонт трактора. В Дорчестере есть комиссионный магазин почти новой модной одежды. Если купить там что-нибудь и надеть только один раз, можно вернуть покупку и снова выставить ее на продажу. Теряешь только комиссионные.

Неплохая мысль!

Нет. Сначала надо поговорить с Оуэном и Мэри. Только если удастся пристроить собак и коров, можно поехать и потратить на платье деньги, предназначенные на ремонт трактора.

А заодно можно сдать пару деловых костюмов, которые ей уже не нужны…

Джемайма оперлась на ограду, поставила ногу на нижнюю перекладину и улыбнулась Оуэну.

– Как у тебя с Дженни?

Тот рассмеялся и подошел к ней, отставив в сторону вилы, которыми перекидывал силос.

– Она говорит, что ты заходила в бар с Сэмом. Похоже, это ее по-настоящему задело.

Джемайма усмехнулась.

– По-моему, тоже. Она даже пыталась заигрывать с Сэмом, чтобы досадить мне.

– Удалось?

– Нет. – Джемайма подняла на него глаза. – Оуэн, хочу попросить тебя об одолжении.

Его лицо просветлело.

– Хочешь продать мне своих коров?

– И не мечтай, – рассмеялась она. – Хочу, чтобы ты их подоил. Сэм работает над реставрацией старинных зданий в Лондоне. Официальная церемония открытия его проекта состоится в следующую пятницу вечером. Можешь подоить моих коров в пятницу вечером и в субботу утром? К ленчу я вернусь.

Оуэн потрогал себя за подбородок и посмотрел в небо.

– Дай подумать… Пожалуй, смогу. – Он перевел взгляд на нее, в глазах горел лукавый огонек. – Поскольку ты просишь меня, этот парень, похоже, здорово тебя зацепил.

Джемайма обняла его через ограду.

– Перед уходом я покормлю кур и подготовлю все к дойке. Много работы не будет.

– Я, бывало, помогал Тому время от времени, вряд ли с тех пор многое изменилось.

– Нет, конечно. Уверена, ты справишься, Оуэн.

– Надеюсь. – Он оперся на ограду и задумчиво взглянул на нее. – А что, если Сэм сделает тебе предложение?

– Предложение? – Джемайма растерянно заморгала. – Ну… не знаю. Не думала об этом… Пока рановато. Мы едва знакомы.

– Гм… – хмыкнул Оуэн.

Магазин располагался в местном торговом центре. Он занимал сравнительно небольшое помещение, но в нем была масса замечательных вещей! Некоторые стоили безумных денег, поняла Джемайма, перебирая вешалки.

Она точно знала, что ей нужно – что-нибудь черное, простое и элегантное, – и наконец нашла то, что искала, среди вороха платьев для коктейлей. Без рукавов, с неглубоким круглым вырезом спереди и открытой спиной, на которой перекрещивались бретельки, оставляя овальное отверстие между лопатками; платье едва доходило до колен. Оно было чрезвычайно простое, сидело как влитое и очень ей шло.

Оно также стоило почти всех ее денег. Осталось лишь немного на прозрачные черные перчатки, закрывающие ее потрескавшиеся руки до подмышек. Наряд дополнят элегантные черные туфли на высоких каблуках и почти черные шелковистые колготки.

Прекрасно.

До автобуса оставалось несколько минут, и Джемайма прошлась вниз и вверх по улице, заглядывая в риелторские конторы. Уже чувствовалась весна. Были объявления, в которых люди желали купить фермы и коттеджи, некоторые семейные пары, наоборот, продавали свои. Джемайма даже нашла ферму, похожую на ее собственную, причем стоившую гораздо дороже, чем она могла предположить.

Тогда ей повезло: если бы ферму оценили дороже, она не смогла бы содержать ее, потому что не могла бы себе позволить заплатить налог на наследство.

Подошел автобус и увез ее домой. Она убрала новое платье и перчатки в гардероб, переоделась в рабочую одежду и пошла доить коров.

В следующий вторник ей пришло письмо с билетом на поезд в пятницу после обеда и сообщением, что оплаченное такси заедет за ней в половине третьего и что Сэм встретит ее на вокзале в Лондоне.

Письмо было от его секретарши, и Джемайма почувствовала легкий укол разочарования оттого, что не от Сэма лично. Поздно вечером он ей позвонил. Звонок разбудил ее, и она сбежала вниз по лестнице в гостиную, схватила трубку.

– Алло! – запыхавшись, пробормотала она.

– Привет. Ты себя хорошо чувствуешь? – озабоченно спросил Сэм.

– Отлично. Просто я уже легла.

Сэм тихонько чертыхнулся.

– Извини, я забыл, как рано ты ложишься. Получила билет от Вэл?

– Да… спасибо. Оуэн и твои бабушка с дедушкой предупреждены. Сэм, как надо одеться? – спросила она, вдруг испугавшись, что купленное в комиссионном магазине платье не подойдет для такого случая.

– Одеться? Ну, прилично, я думаю. Строгое платье для коктейлей подошло бы идеально, но вообще-то все годится, лишь бы было красиво. А что, это проблема?

Джемайма вспомнила о своем бездействующем тракторе.

– Вовсе нет, – солгала она. Как бы там ни было, деньги потрачены, платье, похоже, подходит, и она действительно хорошо в нем выглядит. Интересно взглянуть на лицо Сэма… – Как у тебя дела?

– О-о, я просто с ног валюсь. Жду не дождусь, когда все закончится. Я хоть высплюсь. Правда, на подходе еще один проект… О, черт, не знаю. Слушай, я должен бежать. У меня тьма работы. Извини, что разбудил. Хотел удостовериться, что ты получила билет. Береги себя. До пятницы.

Джемайма думала, что пятница не наступит никогда, но долгожданный день все же пришел. Она встала ни свет ни заря, подоила коров, накормила телят и кур, собрала яйца, отвела собак к Дику и Мэри, завела коров обратно в коровник. Потом наполнила ванну, тщательно вымылась, приготовила один из оставшихся деловых костюмов для поездки и сложила новое платье, перчатки и туфли в дорожную сумку.

Потом сошла вниз, с тоской посмотрела на буханку хлеба и на часы.

Времени нет. Такси уже въехало во двор, водитель посигналил, и Джемайма отправилась в путь. Поезд прибыл по расписанию, и она вышла из здания вокзала как раз в тот момент, когда Сэм вылез из такси и помахал ей рукой.

– Джемайма!

Она бросилась бежать ему навстречу, вне себя от счастья, что видит его. Он обнял ее и закружил, потом поставил на ноги и отступил на шаг, вглядываясь в нее.

– Господи, первый раз вижу тебя не на ферме. Ты отмылась дочиста! – Она рассмеялась и шутливо стукнула его. Он снова обнял ее и, подхватив ее сумку, поспешил к такси. – Повсюду пробки, я не стал брать свою машину. Поторопись, у меня масса дел.

Такси влилось в поток транспорта, особенно плотный в час «пик», через некоторое время свернуло в покрытый гравием двор и остановилось в центре комплекса, состоящего из высоких кирпичных зданий. Кругом сновали люди, они расставляли горшки с цветами, вешали флажки, проверяли освещение – жизнь кипела вовсю. Сэм провел свою гостью в стеклянную пристройку между двумя зданиями.

Комплекс производил потрясающее впечатление: в нем было много растений, пространство наполняли свет и воздух – и Джемайма тут же влюбилась в него. Овальный стеклянный лифт поднял их наверх, и они вышли в переход, ведущий в одно из зданий.

– Здесь мой дом, – сказал Сэм и, вставив ключ в замок, толкнул дверь и провел девушку внутрь.

Она ахнула от изумления. Потолок был где-то очень высоко и кончался деревянными перекрытиями, что создавало ощущение легкости и простора. Белые стены, светлое дерево, черное железо и старая деревянная крыша хорошо сочетались, кое-где были развешаны старинные предметы, которые когда-то здесь производились: каминные щипцы, кочерга, топор.

Дальняя часть квартиры разделялась на два этажа. Снизу был виден верхний этаж и дверь, ведущая на балкон.

То место, куда они вошли, служило рабочим кабинетом, студией, где, как поняла Джемайма, Сэм проводил долгие часы над чертежной доской или в телефонных разговорах со строителями. На доске лежала аккуратная стопка чертежей, на стене приколоты фотографии. Все это создавало рабочую обстановку, сразу было видно, что здесь трудится хорошо организованный, занятой человек.

Второй этаж, похоже, предназначался для жилья. Низкие диваны, обитые светлой тканью, были искусно расставлены вокруг низенького журнального стола в центре, Джемайма представила себе, какой беспорядок учинила бы Джесс на светлой замше, и закусила губу.

Все было безукоризненно, каждая вещь на своем месте, стены украшены динамичными картинами – без сомнения, оригиналами, – во всем чувствовались сдержанность и тонкий вкус.

Она вспомнила о своей кухне, где они с Сэмом провели столько счастливых часов, и задалась вопросом: как он вытерпел ее убожество, если привык к такой роскоши?

– Ну, что скажешь?

– Великолепно, потрясающе! – восхищенно воскликнула она, и Сэм обнял ее.

– Слушай, я побегу. Скоро вернусь. Кухня внизу. Бери что хочешь, сделай себе чаю. Я мигом.

Он ушел, оставив ее одну, и она направилась на кухню, чувствуя легкое головокружение. Там тоже все было прекрасно – светлое дерево, нержавеющая сталь, блестящее стекло, – и ей вновь вспомнилась собственная кухня с камином, которому, должно быть, лет пятьдесят, и ее уверенность стала таять.

Она поставила чайник – прекрасной, почти скульптурной формы, произведение искусства! – который вполне мог бы украсить камин, и, пока вода закипала, обошла квартиру.

Спальня оказалась такой, какую она себе представляла: чистая, аккуратная, очень простая, с балконом, выходящим на реку, и отдельной ванной комнатой. И здесь форме уделялось не меньшее внимание, чем содержанию: краны представляли собой изящные арки, фарфоровые части поражали изгибами, ванна оказалась огромной.

Джемайма поднялась в гостиную, устроилась на одном из диванов, погладила обивку кончиками пальцев. Цвета масла, и на ощупь как масло.

Чайник засвистел. Джемайма спустилась вниз, налила себе чашку, поднялась с ней наверх и встала у балконных дверей, глядя на реку. Уже смеркалось, но было еще не так темно, чтобы не увидеть все уродство большого города. Однако, когда наступит ночь и в воде отразятся огоньки, вид будет прекрасный.

Она допила чай, вымыла чашку, поставила на место и осмотрелась в поисках вешалки для платья.

Одна нашлась в шкафу в комнате Сэма, там висели костюмы, одежда для отдыха, дорогие пиджаки – все атрибуты преуспевающего светского человека.

Джемайма вспомнила о старом засаленном пиджаке дяди Тома и поморщилась. Должно быть, она сошла с ума, вообразив, что Сэм мог увидеть в ней нечто большее, чем мимолетное и удобное развлечение. Их любовь оказалась своеобразной компенсацией за долгие часы, которые она заставила его проработать у нее в коровнике.

Слезы обожгли ей глаза, и она уже была готова засунуть платье в сумку и убежать, когда дверь открылась и на пороге появился Сэм.

– Все в порядке? – спросил он и привлек девушку к себе, не дожидаясь ответа. – Боже, как с тобой хорошо. Я так по тебе скучал. В чайнике есть кипяток?

Джемайма рассмеялась. Голос у нее слегка дрожал.

– Я заварила чай в кружке. Хочешь?

– С удовольствием. За весь день не присел ни разу. Так как тебе квартира?

– Замечательная, – честно ответила Джемайма. Она поняла, что не сможет убежать от него сейчас – только не перед церемонией открытия. Как бы там ни было, она уже здесь и должна ему помочь. Заодно можно посмотреть весь комплекс.

– Послушай, мне придется спуститься пораньше. Может, ты пока не торопясь переоденешься и подойдешь к половине восьмого? Я тебя встречу.

Джемайма ощутила приступ паники и с трудом подавила его. Она уже не девочка, ей приходилось делать кое-что и похуже, например выступать в суде и представлять интересы не очень-то симпатичных клиентов…

– Конечно, – улыбнулась она.

Чмокнув ее в губы, Сэм пулей вылетел за дверь.

– Пойду приму душ и переоденусь, а потом ванная и спальня в твоем распоряжении.

Он исчез и появился через полчаса. В смокинге и ослепительно белой рубашке он выглядел безупречно. Единственный диссонанс создавала мятая тряпочка, болтающаяся у него на шее.

– Умеешь бабочку завязывать? – крикнул он с лестницы.

Пряча улыбку, Джемайма отложила журнал, который листала перед его приходом.

– Могу попробовать. Утюг есть?

Сэм пробормотал нечто нечленораздельное и снова исчез. Джемайма последовала за ним и нашла его в кухне: он вытаскивал гладильную доску из шкафа. Утюг уже нагревался. Она установила температуру для шелка и немного подождала, расправляя галстук.

Пока утюг нагревался, Сэм весь извертелся. Он смотрел то на часы, то на утюг, барабанил пальцами по черной, отделанной под гранит поверхности рабочего стола, отчего Джемайме стало смешно.

– Не паникуй.

– Я очень волнуюсь. Через пять минут я должен быть внизу, а эту штуку надо завязывать целую вечность.

– Ерунда. Есть чистый платок?

– Зачем тебе платок? Хочешь высморкаться?

Она вздохнула и протянула руку. Сэм положил на нее сложенный вчетверо белый квадратик. Она смочила его, положила сверху на галстук-бабочку и легко провела по нему утюгом, после чего вернула платок сложенным.

– Пожалуйста, дорогой.

Сэм нахмурился, но Джемайма не позволила ему себя обескуражить. В семье она единственная умела завязывать отцовскую бабочку, а поскольку ему приходилось часто посещать различные торжественные мероприятия, когда она была подростком, у нее была богатая практика.

– Стой спокойно, – тихо скомандовала она и несколькими ловкими движениями завязала галстук.

– И все? – скептически пробормотал Сэм, и Джемайма улыбнулась.

– И все. А теперь иди.

– Ты знаешь, куда идти? Вниз на лифте, потом повернешь налево во двор и иди куда все. Встретимся в вестибюле в половине восьмого.

Он взял в ладони ее лицо, поцеловал в губы быстрым уверенным поцелуем и отпустил с видимой неохотой.

– Ну я пошел, – шепнул он.

Она сияла с его плеча пушинку и поцеловала.

– Удачи.

– Спасибо. – Он улыбнулся, но глаза оставались озабоченными, и она поняла, как сильно он волнуется. У него все еще не было известий о премии за дизайн, он ожидал их на этой неделе. Ожидание лишь усиливало напряжение, в котором он находился. Еще неизвестно, чья жизнь труднее – моя или его, подумала Джемайма.

Она пустила воду и расположилась в огромной роскошной ванне, наслаждаясь системой «джакузи». Мощные потоки массировали ее тело, разглаживая все складочки и морщинки. Помня о времени, она вымыла голову, вытерла волосы полотенцем, накрасилась, надела белье, кроме чулок, которые ее потрескавшиеся руки могли порвать, потом натянула платье, стараясь не испачкать вырез помадой.

Вообще-то это была работа для двоих, но ей удалось застегнуть молнию на спине, и она посмотрела на себя в зеркало. Волосы высохли. Тугие блестящие локоны обрамляли лицо. Они просто излучали здоровье с тех пор, как она перешла на разумную диету и много времени проводила на свежем воздухе.

Джемайма осторожно расчесала кудряшки, морщась, когда щетка дергала кончики, смочила их гелем и переключила внимание на руки.

Гм… Яркое свидетельство ее образа жизни! Что ж, по крайней мере ее «боевые ранения» честно заработаны. Она наложила на руки крем, подождала несколько минут, чтобы он впитался, потом натянула перчатки. Натягивая их, она усмехнулась: единственный человек, который носил такие же длинные перчатки, был ветеринар!

Кстати, как там ее животные? Надо бы позвонить Оуэну…

Вот глупая! Что ты можешь сделать? – спросила она себя и, надев чулки, отошла подальше, чтобы посмотреть, что получилось.

Вот это да! Даже сама она видела, что выглядит хорошо. Интересно, что скажет Сэм? Скорее бы выяснить… Она готова – почему бы не сойти вниз?

Джемайма удостоверилась, что ничего не забыла, и уже направлялась к выходу, когда зазвонил телефон. Она подождала минуту, потом включила автоответчик и задержалась, чтобы прослушать сообщение: а вдруг что-то важное? – потом вылетела из квартиры, захлопнув за собой дверь, и нырнула в лифт. Он полз вниз еле-еле, и, как только остановился, она пулей выскочила из него и почти бегом пустилась через двор.

Привратник в ливрее остановил ее в вестибюле.

– Добрый вечер, мадам. Будьте любезны, покажите свой билет.

Она непонимающе уставилась на него.

– Билет? У меня нет билета. Я с Сэмом Бредли.

Мужчина улыбнулся.

– Неплохой ход, мадам. Боюсь, у всех гостей мистера Бредли есть билеты.

– А у меня нет.

– Похоже, что так.

Она закатила глаза от досады и с трудом сдержалась.

– Прошу вас, поймите. Я только что спустилась на лифте из его квартиры. Он обещал встретить меня здесь в половине восьмого.

– Сейчас только десять минут восьмого, мадам. Если вы говорите правду, предлагаю вам подождать его здесь.

– А вы не можете разыскать его?

Привратник покачал головой.

– Прошу прощенья, мадам, но он сейчас очень занят. Я не могу его беспокоить.

– Но мне нужно с ним поговорить! У меня для него важное сообщение! – настаивала Джемайма. Она обвела глазами толпу, стоящую за спиной мужчины за большими дверями, и вдруг заметила Сэма.

– Сэм! – крикнула она.

Он повернул голову и помахал рукой. Отделившись от толпы, он направился к ней, обнял, потом отступил назад и восхищенно оглядел ее с головы до ног.

– Ух ты, выглядишь потрясающе! Пойдем, тебе надо познакомиться с массой людей. – И, не дав ей возможности заговорить, потащил за собой и начал представлять коллегам-дизайнерам, строительным подрядчикам и массе других людей, чьи имена она тут же забывала.

Она попыталась прервать его, но у нее не было ни малейшей возможности. Как только наступало затишье, рядом с ними возникал очередной знакомый. Она потянула Сэма за рукав.

– Сэм, мне надо с тобой поговорить.

– Потом… Прибыли представители администрации. Сейчас начнутся официальные речи. – Он повернулся, чтобы поприветствовать вновь прибывших, и Джемайма разочарованно вздохнула. Ну как, скажите на милость, привлечь его внимание?

И тут ее осенило.

– У вас есть ручка? – обратилась она к одному из дизайнеров. Тот подал ей шариковую ручку. Ни секунды не колеблясь, она отвернула левую перчатку, написала несколько слов на руке повыше локтя и сунула ее Сэму под нос.

Он взглянул на ее руку, слегка нахмурился, подскочил на месте и повернулся к Джемайме, забыв о чиновнике весьма важного вида, с которым разговаривал.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он ошарашено.

– Сэм, когда я выходила из твоей квартиры, зазвонил телефон. Ты победил в конкурсе! Премия твоя!

– Что?! – Кровь отлила от его лица, от неожиданности он застыл на месте. – Что? – переспросил он, и она повторила слово в слово то, что услышала по телефону.

– Они только вышли с собрания и хотели, чтобы ты узнал сегодня, до начала церемонии открытия. Они сказали, что попробуют позвонить на мобильный кому-то по имени Кэрол… Картер?

– Картрайт, – поправил ее Сэм, и глаза его радостно заблестели. – Мы победили! Боже мой, мы победили!

– Поздравляю, – тихо сказала Джемайма и, встав на цыпочки, поцеловала его в губы.

Он рассмеялся и обнял ее, закружил, а когда поставил на пол, она посмотрела на него сияющими глазами. Представители администрации стояли в нескольких футах от них, слегка озадаченные происходящим.

– Извините, джентльмены. Мне только что сообщили, что мы выиграли премию по дизайну, – сообщение оставили на автоответчике.

Последовали радостные восклицания, поздравления. Все наперебой хлопали Сэма по плечу, стараясь сказать что-нибудь приятное. В эту минуту появились его родители – по крайней мере Джемайма решила, что это они. Мужчина, хоть и постарше, был очень похож на Сэма, а у женщины были его глаза и улыбка.

– Отличная работа, сынок, – сказал отец, тряся его руку, а мать вынула из сумки платок и велела ему не двигаться.

– У тебя на щеке помада, – сказала она, стерла след, а потом обняла сына, не в силах больше скрывать материнскую гордость. Джемайма шмыгнула носом, улыбнулась и попыталась вспомнить, водостойкая ли у нее тушь для ресниц?..