Текст книги "Упрямый ангел"

Автор книги: Кэрол Финч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

Глава 16

С губ Шианны сорвался слабый стон; ее взгляд метался по темной незнакомой комнате. Наконец она попыталась приподняться, но в тот же миг обнаружила, что привязана к кровати.

– Хеден… мерзавец… – хрипела Шианна. Она не знала, что Риме сделал с Уэйдом и его братом после того, как она потеряла сознание, но прекрасно понимала, что этот человек способен на все.

Не в силах освободиться из пут, Шианна откинулась на подушку и задумалась… Неужели наемники Хедена застрелили братьев? А может, Уэйд с Чадом еще живы и лежат сейчас в пещере, истекая кровью? И что Риме сделает с ней? Какую смерть он приготовил для нее?

Услышав шаги, Шианна невольно вздрогнула. Может, плюнуть негодяю в лицо, как это сделал Чад? Или же бросить ему вызов дерзкой улыбкой Уэйда? В тот момент, когда Хеден вошел в комнату, Шианна поняла, что не обладает хладнокровием Уэйда. Увидев Хедена, она подумала о том, что с удовольствием убила бы его – только бы стереть с этой физиономии отвратительную усмешку.

– Что вы сделали с ними? – процедила она сквозь зубы. Усевшись на край кровати, Хеден внимательно посмотрел на нее. Жаль, что ему придется проучить ее, но, увы, она не оставила ему выбора. Когда его рука прикоснулась к ее груди, Шианна вздрогнула – будто обожглась.

– Где мой муж? – спросила она.

– О, да вы, сеньора, ужасно любопытная… – Хеден снова ухмыльнулся. – Знаете, я забыл, что вы были без сознания, когда случилось несчастье. – Поднявшись с кровати, Хеден засунул руки в карманы штанов и подошел к окну, за которым была уже ночь. – Боюсь, у меня плохие новости для вас, моя дорогая. После той перестрелки в пещере вход в нее завалило камнями.

Хеден повернулся, чтобы насладиться реакцией своей пленницы.

– Ваш муж захоронен живым… или мертвым. Я не могу сказать это наверняка, но целой армии потребуется недели две, чтобы расчистить вход в пещеру. Вход завалило землей и огромными валунами. А через две недели будет слишком поздно, сами понимаете.

Шианне показалось, что ее сердце остановилось. Она была абсолютно уверена, что Уэйд победит своего врага. Но Риме, похоже, взял верх. Неужели Хеден не лгал? Неужели вход в пещеру действительно завалило? А может быть, он устроил этот обвал, чтобы избавиться от Уэйда и Чада?

Пристально взглянув на Римса, Шианна спросила:

– Вы ведь воспользовались взрывчаткой, не так ли? – Хеден весело рассмеялся:

– Вы торопитесь с заключениями, моя дорогая. Такое обвинение невозможно доказать. Кроме того, при этом обвале погиб и мой человек. Конечно же, вы не думаете, что я нарочно замуровал его в пещере.

– Зная вас, я ничего не исключаю! – воскликнула Шианна. – Особенно после того, как я узнала, что вы сделали с братом Уэйда.

– Все это в прошлом, – поморщившись, заметил Риме. Он подошел к кровати и впился взглядом в лицо своей пленницы. – С этого дня я буду заботиться о вас. И буду наслаждаться теми же самыми привилегиями, которые вы предоставляли своему погибшему мужу.

Шианна вздрогнула. Мысль о том, чтобы уступить Хедену после того, что он сделал с братьями Бердетт и другими бесчисленными жертвами, приводила ее в ужас.

– Я скорее умру, чем позволю вам притронуться ко мне! – Хеден с усмешкой положил ладонь на ее грудь, Шианна громко вскрикнула.

– Нет, вы будете жить, а я буду пользоваться вашими услугами всякий раз, когда пожелаю, – заявил он с сатанинской улыбкой.

– Терпеть вас не могу! – закричала Шианна. – Вы можете изнасиловать меня, но я не перестану проклинать вас!

Хеден нахмурился. Если эта красотка начнет проявлять характер, ему действительно придется проучить ее как следует.

– И все же ты будешь относиться ко мне с должным уважением. Ты дурачила меня, заставляя ждать годами, а с Бердеттом вела себя как бесстыдная шлюха. Теперь тебе придется расплачиваться за свои грехи… Ты будешь расплачиваться каждый день.

Шианна наконец-то поняла, насколько Чад ненавидел этого человека. Уэйд настаивал насоблюдении приличий, но это было лишь проявлением жалости. Жаль, что Чад не проник в дом Хедена и не застрелил его. Это избавило бы их всех от страданий.

Хеден вытащил из-за пояса кинжал и разрезал веревки, которыми она была связана.

– Вставай и раздевайся, – приказал он. – Теперь я жажду удовольствий.

Шианна спустила ноги с кровати и, вскинув подбородок, заявила:

– Если вы думаете, что ваши прикосновения мне желанны, то вы ошибаетесь.

Хеден схватил ее за руку и, злобно ухмыляясь, начал срезать крючки с ее блузки. Все еще сжимая в руке кинжал, свободной рукой он попытался обнять ее. Шианне пришлось терпеть его прикосновения, так как в спину ей упиралось острие кинжала. Затем он стал целовать ее, и Шианна снова была вынуждена подчиниться. Но она знала, что сойдет с ума, если этот негодяй овладеет ею. Шианна нисколько не сомневалась в том, что не смогла бы иметь другого возлюбленного после того, как узнала Уэйда. Даже если он действительно погиб, ее сердце принадлежало только ему.

Шианна укусила Хедена в губу, и он тут же отскочил от нее и заорал:

– Проклятая шлюха!

– Отпустите ее.

Рука Хедена Римса, занесенная для удара, повисла в воздухе. Обернувшись, он увидел в дверном проеме мощную фигуру Хуана Мендеса.

– Я сказал, отпустите ее! – повторил Хуан.

– Тебе платят, чтобы ты выполнял приказы, а не отдавал их! – прорычал в ответ Хеден.

Тут Хуан совершил ошибку. Он отвел взгляд от Хедена, чтобы посмотреть на молодую женщину, и Хеден тут же бросился к Шианне. Прежде чем Хуан смог воспользоваться револьвером, который держал в руке, Риме развернул свою пленницу и выставил перед собой, подобно щиту.

– Убери револьвер, Хуан, – сказал Хеден. Хуан не подчинился, и Риме, приставив лезвие кинжала к шее Шианны, чуть надавил на рукоять, так что появилась тонкая полоска крови. – Я сказал, убери оружие, иначе я перережу ей горло.

Выругавшись сквозь зубы, Хуан отбросил револьвер в сторону. Он уже несколько часов следил за Хеденом; когда же понял, что тот отправился в комнату к Шианне, то прокрался в дом, чтобы образумить Римса. Увы, ему следовало знать, что Хеден Риме трусливо спрячется за спину женщины. Трусы всегда окружают себя армиями наемников и прячутся за спины слабых и беззащитных.

Хуан проклинал себя за то, что не выстрелил ему в спину, когда имел такой шанс. Там, где появлялся Хеден Риме, и речи не могло быть о честной борьбе. Порядочность Хуана слишком дорого ему обошлась – теперь он потерял преимущество.

– Убирайся отсюда! – прокричал Хеден. – Я больше не нуждаюсь в твоих услугах.

– Куда вы ее тащите? – спросил Хуан, не сводя глаз с тоненькой струйки крови на шее Шианны.

– Не твое дело. Собирай свои вещи – и прочь с моего ранчо!

Хеден осторожно продвигался к двери; он уже решил, что возьмет Шианну с собой перегонять скот. Да, девчонку ни в коем случае не следовало оставлять на ранчо, так как Хуан, конечно же, попытается ее освободить.

Когда Хеден проходил мимо Хуана, тот сделал выпад, чтобы выбить из его руки кинжал. Но Риме ждал нападения, и с губ Мендеса сорвался вопль, когда лезвие кинжала полоснуло его по запястью. Зажав кровоточащую рану ладонью, он отскочил в сторону.

Воспользовавшись ситуацией, Шианна попыталась освободиться и впилась ногтями в лицо Хедена. Тот в ярости взвыл и отпрянул на мгновение. Хуан тут же снова на него набросился, но Риме увернулся и еще крепче вцепился в Шианну; при этом он ухитрился ударить Мендеса кинжалом в живот.

Когда Хуан согнулся, зажимая ладонью рану, Хеден пнул его ногой в пах. Хуан рухнул на колени, не в силах вздохнуть. Его рубашка была в крови, и от подлого удара кинжалом поднималась волна тошноты. Ничего перед собой не видя, он попытался нащупать на полу револьвер, но Хеден сапогом прижал его руку к полу. Хуан хотел подняться на ноги, но Риме нанес ему очередной удар кинжалом, на сей раз – в спину.

Глядя на происходящее, Шианна вспомнила об ужасных шрамах на теле Чада. Она отчаянно пыталась высвободиться, однако у нее ничего не получалось – Хеден был гораздо сильнее.

Тут Риме ударил Хуана в лицо носком сапога, и Шианна в ужасе вскрикнула. Хуан же со стоном повалился на пол, он был уже не в силах сопротивляться.

Вытащив свою пленницу из дома, Хеден закинул ее на коня и привязал к седлу. Запрыгнув в седло, он подхватил поводья и направился в сторону пастбища.

Шианна была в полном отчаянии. Уэйд и Чад погибли, а Хуан уже ничем не мог ей помочь. Как она будет бороться с Римсом в одиночку, когда ее запястья привязаны к седлу, а ноги к стременам?

В ночи же раздавался торжествующий хохот Хедена. Он то и дело подгонял своего коня, стремясь как можно быстрее добраться до пастбища, где его ждали гуртовщики. Хеден уже отправил своих людей увести скот из загонов Уэйда, и теперь с двумя тысячами голов Бердетта и своим собственным стадом он собирался идти в Абилин, небольшой городок в Канзасе. А Шианна являлась гарантией того, что у него непременно купят скот. Если Блейк Кимбалл захочет увидеть свою дочь, он непременно заплатит, сколько бы Хеден ни запросил. Но планы Хедена Римса этим не ограничивались. Он имел и другие виды на Шианну. Блейк наверняка согласится, чтобы Шианна стала его наложницей, он и пальцем не пошевелит, чтобы вмешаться… если только захочет, чтобы его дочь находилась в безопасности. «Уж теперь-то Шианна станет моей, – говорил себе Риме. – Блейк Кимбалл подчинится – или навсегда потеряет свою дочь».

Хеден уже давно решил: как только они начнут гнать скот, он овладеет непокорной красоткой. А к тому времени, когда они доберутся до Абилина, Шианна будет повиноваться ему беспрекословно. Уж он-то найдет способ приручить эту упрямицу. Пленение и чувство безнадежности наверняка сломят ее. Скоро она будет подчиняться ему без борьбы. И он заставит ее забыть об Уэйде Бердетте.

Уэйд помассировал ушибленную руку и, нахмурившись, проворчал:

– Черт побери, должен же быть другой выход отсюда. – Чад наклонился и, держа перед собой факел, принялся рассматривать проходы к более низким уровням пещеры.

– Если бы он был, я бы его уже нашел. Я изучил каждый проход и трещину. Все ведут в тупик.

Уэйд тяжело вздохнул.

– Тогда у нас остается единственный выбор. Надо попытаться проплыть по подземной реке, которая приведет нас к Говорящему ручью.

Чад обернулся и в изумлении уставился на брата:

– Неужели ты сможешь дышать под водой?

– А ты предпочел бы сидеть здесь и ничего не делать? – Уэйд презрительно фыркнул. – Я не намерен сидеть здесь и ждать, когда у нас кончится провизия. А тряпки для факелов кончатся еще раньше, и мы непременно ослепнем, если проведем много дней в кромешной тьме.

Чад с грустью признал, что брат прав. Их похоронили заживо, и в этой ситуации даже самый безумный план был лучше, чем ожидание. Как только они добрались до уставленной мебелью комнаты, Уэйд вошел в подземную реку, чтобы проверить узкий проход, в котором сквозь воду мерцал солнечный свет. Боже, как ему сейчас хотелось стать рыбой! Тогда бы без труда проплыл по подземной реке. А вот человек мог и не пробраться по узкому туннелю, частично заблокированному валунами. Но увы, у них не было выбора…

Проклятие, если бы он не был столь озабочен, если бы не думал о Шианне, Хеден не смог бы застать его врасплох. Он должен был ожидать нападения. Но из-за этой непредсказуемой женщины он забыл об осторожности.

Когда он думал о Шианне, у него сосало под ложечкой. Что с ней случилось? Может, Хеден решил сделать с ней то же, что с Чадом? Или придумал что-то новое? Уэйд стиснул зубы при мысли о том, что Риме прикасается к его жене и, возможно, принуждает ее к любовным утехам. Если он выберется из этой подземной могилы, то непременно сведет счеты с мерзавцем.

– Извини, Чад. – Уэйд обернулся к брату. Чад взглянул на него с удивлением.

– Извинить за что?

– Если бы я не препятствовал тебе, ты застрелил бы Хедена. И тогда мы бы не оказались в этой могиле, – добавил Уэйд со вздохом.

– Да, верно, – проворчал Чад. – И этот негодяй не прикасался бы сейчас к твоей жене. Знаешь, если бы я был женщиной, то не вынес бы прикосновений Римса. Скорее предпочел бы умереть.

– Да, ты прав, – грустно кивнул Уэйд.

Осмотрев русло реки, Уэйд попросил брата найти палку, чтобы измерить глубину. Чад осмотрелся. Немного помедлив, он поднял над головой ближайший стул и разбил его об пол.

– Мать всегда была без ума от этих стульев, – ухмыльнулся Уэйд, взяв ножку от стула.

– Полагаю, нас она любила больше, – в тон брату ответил Чад. – Если мы выживем, я куплю для нее новый гарнитур.

Едва заметно улыбнувшись, Уэйд пробормотал:

– Будем надеяться, что ты сможешь это сделать.

– Неужели это ты уговорил мать выйти замуж за Блейка Кимбалла? – неожиданно спросил Чад.

Уэйд пожал плечами.

– Естественно, я знал, что между нашими родителями не было согласия. И мать не поехала вместе с отцом в Ричмонд, когда ему предложили занять место в кабинете Джефферсона Дэвиса. Полагаю, для них этот разрыв был благословением.

Чад пристально взглянул на брата.

– Ты же знаешь, как я относился к отцу. Я во всем равнялся на него. Мне было ужасно неприятно, когда Блейк вклинился в жизнь матери. Потребовалось время, чтобы принять эти перемены. Скажи, а что думает Шианна о браке своего отца с нашей матерью?

Не поднимая глаз, Уэйд ответил:

– Я ей не рассказывал об этом.

– Почему же? – пробурчал Чад. – Я полагал, что именно поэтому Блейк послал тебя на свое ранчо. Во всяком случае, это была одна из причин… Он хотел сгладить неловкость ситуации. – Чад вошел в воду и добавил: – Я скажу тебе еще кое-что. Не сообщить Шианне о женитьбе ее отца – это весьма решительный поступок. Интересно, как бы она отреагировала, если бы узнала, что вышла замуж за своего брата? Так почему же ты не сказал ей об этом?

– Я хотел подготовить ее, – ответил Уэйд. – Я боялся, что Шианна воспримет новость так же, как и ты. Но независимо от того, что ты думаешь об этом браке, я верю, что наша мать и Блейк нуждались друг в друге и хорошо ладят. – Уэйд присел на корточки, чтобы измерить глубину реки. – Полагаю, она заслуживает немного счастья.

Вскоре выяснилось, что в туннеле была какая-то преграда, частично перекрывавшая русло реки. А что находилось за этой преградой, тоже оставалось неизвестным.

– Может, кто-то и заслужил право наслаждаться жизнью, но мы скорее всего уже никогда не увидим дневной свет, – со вздохом проговорил Уэйд. – Так что не стоило ломать мебель. И ты, Чад, никогда не сможешь купить матери новый гарнитур.

– Неужели дела настолько плохи?

Уэйд снова вздохнул.

– Да, похоже. Чад, принеси веревку. Я попробую протиснуться между камнями. Если я застряну, тебе придется вытащить меня обратно.

Чад вышел из воды и вскоре вернулся с веревкой.

– Надеюсь, ты сможешь задержать дыхание.

– Это не самая большая проблема. С раздутой от воздуха грудью я никогда не пролезу через такую узкую щель.

Чад со страхом наблюдал, как брат обвязывался веревкой. Такому крупному мужчине, как Уэйд, едва ли удастся пробраться через узкий проход между камнями. Тяжко вздохнув, Чад пробормотал:

– Не думаю, что это хорошая идея. – Уэйд пожал плечами.

– А у тебя есть идея получше?

Уэйд взглянул на кровать и тотчас же вспомнил о последних часах, проведенных с Шианной. Тогда ему казалось, что он находился в раю. Теперь же его не оставляла мысль о том, что адская ловушка захлопнулась. Не зная, что случилось с Шианной, Уэйд терзал себя самыми ужасными предположениями. Возможно, Хеден держал ее в плену и издевался над ней. Эта мысль казалась невыносимой.

Чад внимательно посмотрел на брата:

– Главное сейчас – выбраться отсюда. Если мы останемся в этой проклятой пещере, то ничем не сможем помочь твоей жене.

Уэйд понял, что брат догадался, о чем он думает, и в раздражении проговорил:

– Кажется, это у тебя привычка надолго застревать в пещерах.

Чад сокрушенно покачал головой:

– Очень жаль, братец, что ты не можешь обходиться без того, чтобы не переходить на личности. Тоскливо осознавать, что последние дни я проведу в этой подземной темнице.

Тяжело вздохнув, Уэйд тихо сказал:

– Пожалуй, ты прав, Чад. Мне всегда было хорошо с Шианной, даже в плохие времена…

Задержав дыхание, Уэйд погрузился в воду и начал свой путь вокруг валунов. На третьем повороте он застрял между камнями. Уэйд сделал попытку освободиться, но тут же понял, что ничего не получится. Открыв глаза, он увидел над собой тусклый лучик света, подняв вверх руку, Уэйд почувствовал, что его пальцы уперлись в низкий свод, причем над самим сводом воды уже не было.

Отчаянным усилием Уэйд все-таки сумел высвободить плечи и подтянуть колени за долю секунды до того, как кончился воздух в легких. Протиснувшись между валунами, он рванулся вверх и сделал вдох.

Чада охватила дрожь, когда он услышал глухой кашель и невнятное бормотание брата.

– Уэйд, ты слышишь меня?! – крикнул он. Уэйд сделал еще один вдох и прокричал в ответ:

– Следуй за веревкой, Чад! Будет тяжело, но ты сможешь добраться до меня, если поглубже вдохнешь.

Чад осторожно вошел в воду.

– Уэйд, а что ты собираешься делать дальше? Впрочем, выхода нет, верно?

Чад не знал, что лучше – утонуть или умереть от голода. И то и другое мало привлекало.

– Черт, я не знаю, что делать! – прорычал Уэйд. – Надо вместе подумать и решить, возвращаться или же рискнуть и идти дальше через этот проклятый туннель!

– Идти дальше? Но я не уверен, что смогу протиснуться через это отверстие. Твой энтузиазм мне не поможет.

– Поторопись, черт возьми! – закричал Уэйд. – Если мы протянем до ночи и лишимся источника света, то тогда наверняка не найдем дорогу.

– Как будто у нас есть выход, – усмехнулся Чад. Он быстро прочел молитву и, набрав в легкие побольше воздуха, погрузился в воду.

Уэйд ждал, когда в узком проходе между валунами появится голова Чада. Казалось, прошла вечность, прежде чем он увидел брата. Уэйд понял, что Чад уже задыхается, и, пытаясь помочь ему, подтолкнул его вверх. С жадностью сделав глоток воздуха, Чад пробормотал:

– Черт побери, я чуть не задохнулся.

– Но я же не позволил тебе утонуть, – заметил Уэйд. Теперь братья сидели в воде между валунами и с трудом могли пошевелиться. Какое-то время оба молчали. Наконец Уэйд спросил:

– Так что же будем делать? Пойдем вперед или вернемся?

Чад мысленно отметил, что в туннеле с каждой минутой становится все темнее.

– Ты не забыл захватить ножку стула, чтобы измерить ширину и глубину туннеля?

– Я думал, она у тебя, – ответил Уэйд, поворачиваясь, чтобы снять судорогу в ноге.

Уэйд какое-то время вглядывался в темный проход впереди.

– Я всегда шел первый, Чад. Наверное, потому, что родился первым.

– Твое чувство юмора подмокло, – съязвил Чад. – Кроме того, мать всегда любила тебя больше. Она выполняла все твои желания и капризы.

– Тогда как же ты объяснишь тот факт, что гниль затронула именно тебя? – в тон брату проговорил Уэйд.

– Хорошо, братец, иди первым. – Чад неожиданно улыбнулся. – Но если мы не выживем, то я хочу, чтобы ты знал: я всегда гордился тем, что у меня такой брат…

Уэйд усмехнулся и проворчал:

– Не будь таким сентиментальным. Это тебе не идет. – Сделав глубокий вдох, Уэйд погрузился в воду. Под водой не было ни лучика света, царила абсолютная темнота. Проход оказался таким же извилистым, как и прежде, но Уэйд был полон решимости идти до конца… или умереть. По крайней мере у Чада был шанс вернуться.

Почувствовав ногой руку брата, Уэйд нахмурился. Черт возьми, Чад не стал ждать, когда все станет ясно, и сразу последовал за ним. Выходит, у него не будет возможности повернуть обратно. И если ему, Уэйду, суждено умереть, то и брат погибнет с ним рядом.

И тут Уэйд снова вспомнил Шианну, и перед его мысленным взором возникло ее прекрасное лицо. Он уже готовился встретиться с Творцом, а ее образ все еще был с ним. Вероятно, ему следовало бы раскаяться в грехах и не думать о той, которая доставляла ему только беспокойство. Но он не мог о ней не думать. Проклятие, Шианна крепко засела в его сознании. Впрочем, это ненадолго, поскольку запас воздуха на исходе. Еще несколько секунд, и они потеряют сознание…

В этот момент Уэйд наконец-то понял, что бороться бесполезно. Он сдался и, уже теряя сознание, мысленно попрощался с Шианной.

Глава 17

Маманти нахмурился. Он снова и снова издавал одинокое уханье совы, прикладывая ко рту ладонь. Его мучили дурные предчувствия. Возможно, Шианна нуждалась в помощи. Он приехал сюда в надежде избавиться от тревожных мыслей, но Шианна ему не отвечала, и это еще больше его встревожило.

Маманти полагал, что зеленоглазый белый человек удерживал Шианну силой, поэтому она не могла к нему приехать. Но Маманти не обвинял Уэйда в том, что тот удерживал эту восхитительную женщину. Нет, скорее он восхищался тем, как настойчиво Уэйд ее добивался. Но достоин ли Бердетт такой женщины, как Шианна? На этот вопрос Маманти пока еще не мог ответить.

Разочарованно вздохнув, он запрыгнул на своего мустанга. Размышляя о том, что не видел Шианну уже несколько месяцев, Маманти направился к Говорящему ручью. Он собирался посоветоваться с Великим Духом и спросить у него, будет ли очередной набег удачным для команчей и кайова.

Подъехав к группе индейцев, Маманти по-прежнему хмурился. Воины тотчас же бросились к нему; все были потрясены тем, что полноводный ручей вдруг начал мелеть. Заинтересовавшись этим происшествием, Маманти направился к берегу.

– Должно быть, боги рассержены на нас, – предположил один из индейцев. – Они не только не хотят с нами говорить, но и отказываются утолить нашу жажду.

Не произнося ни слова, Пророк Совы долго смотрел в узкую расщелину между камнями. С его губ сорвался возглас удивления, когда на берег внезапно хлынул поток воды. На гребне волны неслись тела Уэйда Бердетта и еще одного человека. Несколько секунд спустя вода заполнила все русло ручья.

Когда тела оказались на берегу, Маманти кинулся к Уэйду. Он с силой надавил ему на грудную клетку. Один из воинов проделал то же самое с другим человеком. Маманти снова и снова нажимал на грудь Уэйда, пытаясь освободить его легкие от воды. Через какое-то время грудь Уэйда наконец-то поднялась – он возвращался к жизни. Маманти же приподнял голову и криком совы вознес хвалу Великому Духу ручья.

И теперь стало ясно: эти двое бледнолицых, конечно же, заслуживали уважения, потому что отправились в бездну говорить с Великим Духом. Для Пророка Совы это было сродни благословению. Если бы боги не улыбнулись им, их бы сейчас здесь не было.

Пророк Совы по-прежнему сидел рядом с бледнолицыми смельчаками. Но теперь, когда эти люди находились в безопасности, мысли Маманти обрели другое направление. Если перед ним был мужчина Шианны и он не мог помешать ей отозваться на крик совы, то почему же она не отвечала?

Жуткие предчувствия терзали Маманти. Что-то было не так, и он это чувствовал. Еще никогда Шианна не отказывалась от встречи с ним – ни разу с того дня, когда они встретились впервые.

Глухой стон Уэйда отвлек Маманти от тяжких раздумий. Схватив Бердетта за ворот рубашки, он встряхнул его, чтобы привести в чувство.

– Где твоя женщина? – спросил Пророк Совы.

Уэйд слышал слова Маманти, но, похоже, не понимал их. Ему казалось, что его кто-то зовет из длинного гулкого туннеля. В памяти всплыли ощущения: он куда-то прорывался, пытаясь выбраться из узкого лабиринта, заполненного водой и камнями. Он вдруг с силой ударил индейца кулаком в грудь. Тот, пораженный, повалился на песок. Уэйд же боролся с ужасающими воспоминаниями; он все еще не понимал, что с ним сейчас происходит.

В изумлении глядя на Уэйда, Маманти поднялся на ноги и повернулся к своим воинам.

– В этого бледнолицего вселился Великий Дух, – сказал Пророк Совы. – Наши боги ведут нас.

Воины в страхе переглядывались. И все в ужасе вскрикнули, когда Уэйд и его спутник начали биться о песок, точно рыбы. Через несколько минут оба погрузились в сон. Маманти осторожно обошел вокруг Уэйда, чтобы убедиться, что тот все еще дышит.

– Духи покинули их тела, чтобы вернуться в Говорящий ручей, – сказал Маманти. – Давайте же восславим духов и попросим их, чтобы эти люди вернулись в этот мир после общения с нашими предками.

Уэйда и Чада прикрыли одеялами, а перед великим шаманом кругом расположились вожди. Церемония была величественной. Суеверные индейцы внимали словам, которые начали срываться с губ Пророка Совы, когда тот впал в транс. Все слушали и клялись в верности богам и предкам.

Первым проснулся Чад. Когда он услышал жуткие вопли индейцев, его глаза открылись. Он вздрогнул, увидев, что находится в незнакомом месте. Покосившись на брата, крикнул:

– Уэйд, да очнись же!

Брат не ответил, и Чад снова окликнул его.

Придя в себя, Уэйд почувствовал, что дрожит от холода. Веки же его словно налились свинцом. В сознание вторглись силуэты, танцующие вокруг костра, и громкие выкрики. Покачав головой, Уэйд попытался сосредоточиться на пятне, которое, как он предполагал, бьио его братом. Приподнявшись на локте, он понял, что лежит у ручья, а рядом совершают свой обряд индейцы.

– Нам следует уйти отсюда, пока они не решили снять с нас скальпы, – сказал Чад.

Но Уэйд не был уверен, что у него хватит сил даже на то, чтобы подняться. Увидев Пророка Совы, он немного успокоился. Указав на высокого широкоплечего шамана, он сообщил брату:

– Это Пророк Совы, преданный друг Шианны. Так что нам нечего бояться.

– Я чувствовал бы себя намного лучше, если бы здесь была и сама Шианна, – проворчал Чад.

Тут церемония закончилась, и воцарилась тишина. Индейцы почтительно расступились, пропуская Маманти к бледнолицым, лежавшим чуть в стороне от костра.

– А вы невероятно удачливы, Уэйд Бердетт, – заметил Маманти, приблизившись к ним. – Вы посетили Великого Духа и выжили, чтобы поведать нам об этом.

Чад украдкой покосился на брата, ожидая, когда тот заговорит. По мнению Чада, оказаться у индейцев было столь же неприятно, как застрять среди валунов подземной реки.

– Мы много пережили и обрели уважение к вам и вашим людям, – заверил Уэйд Пророка Совы. С трудом поднявшись на ноги, он продолжал: – Мы с братом искали совета и помощи ваших могущественных богов.

Маманти сел, скрестив ноги. С некоторой опаской взглянув на Уэйда, спросил:

– Что тревожит вас, Уэйд Бердетт?

– Хеден Риме, скот которого вы угнали во время набега… Этот человек поклялся отомстить, и он силой удерживает Шианну, – объяснил Уэйд. – Я спрашивал у ваших богов, как нанести поражение этому человеку, в которого вселился злой дух.

Уэйд понимал, что грубо льстит, но он был в отчаянии и не знал, что предпринять – одно лишь знал наверняка: в борьбе с Хеденом без помощи индейцев ему не обойтись.

Распахнув рубашку Чада, Уэйд сказал:

– Посмотрите сами, насколько безжалостным может быть Риме, когда захочет кому-то отомстить.

Маманти уставился на шрамы, покрывавшие всю грудь незнакомца. А Уэйд тем временем продолжал:

– Я не могу даже представить, что этот злой белый человек сделает с моей женщиной.

Маманти почувствовал, как его переполняет гнев. Мысль о Шианне, измученной и обезображенной, приводила его в бешенство.

– Если Риме прикоснется к ней своим ножом, я вырежу его сердце, – заявил шаман.

Это было именно то, что хотел услышать Уэйд.

– Мы доберемся до этого бледнолицего и прирежем его вместе с его стадом, – добавил Маманти.

– Со стадом? – Уэйд недоверчиво взглянул на индейца. Тот утвердительно кивнул.

– Да, со стадом. Мои люди видели, как в воздух поднималась пыль. Ковбои собирали скот Римса. И еще тех быков, что находились в загонах на вашем ранчо.

Новость очень не понравилась Уэйду, и он был полон решимости вернуть свое стадо. Но для этого требовалось собрать все необходимое и оборудовать фургон. Увы, у Уэйда не было ни времени, ни денег. Часть денег он отдал Римсу, а остальное осталось под тоннами камней.

Размышляя, Уэйд все больше мрачнел. Как же теперь ему убедиться, что Шианна с Хеденом? И как узнать, жива ли она еще? Ведь этот мерзавец в припадке ярости был способен на все.

Уэйд прекрасно понимал, что надо как можно быстрее разыскать Шианну, но его терзали сомнения. Мог ли он довериться индейцам? Уэйд очень в этом сомневался, но у него не было выбора. Пристально взглянув на Маманти, он сказал:

– Мне нужна ваша помощь. На карту поставлено слишком много. Я боюсь за Шианну, но не знаю, потащил ли Хеден ее за собой. Я также не знаю, что делать со стадом, которое принадлежит мне и отцу Шианны.

– Я убью мужчин, которые едут с Хеденом Римсом и стерегут его стадо, – заявил Маманти. – Ведь это вас устраивает, верно?

Уэйд покачал головой и, схватив шамана за руку, с усмешкой проговорил:

– У меня есть другая идея. Я знаю, как наказать Хедена. Он достоин другой участи.

Пророк Совы внимательно посмотрел на собеседника. В прошлом Маманти предпочитал совершать безопасные набеги и угонять скот бледнолицых, но теперь, услышав, что в плену у Римса может находиться Шианна, он был готов ринуться в бой с топором в одной руке и винтовкой в другой. Если бы он не верил, что Уэйда и его брата благословил Великий Дух, то не остался бы, чтобы выслушать их.

– Говорите, Бердетт. Я и мои люди в вашем распоряжении.

Уэйд почувствовал величайшее облегчение. Он вовсе не собирался вовлекать Маманти в резню. Это только обострило бы конфликт между индейцами и белыми. Не следовало подстрекать команчей и кайова на боевые действия, ведь у них не было ни малейшего шанса выиграть настоящую войну. А такая война непременно разразилась бы, если бы Маманти напал на стадо и вырезал всех мужчин. Тогда правительство направило бы в Техас регулярную армию, чтобы уничтожить индейцев за их «злодеяния». Отношения между индейцами и белыми и так были очень сложными, и Уэйду не хотелось подливать масла в огонь.

Идея Уэйда состояла в том, чтобы «подразнить» Хедена, не втягивая людей Маманти в серьезный конфликт. Шианна никогда не простила бы его, если бы узнала, что он подвергал опасности жизнь ее индейского кузена. Получалось, что о Пророке Совы она заботилась больше, чем о собственном муже…

Тщательно подбирая слова, Уэйд начал излагать свой план. Маманти же внимательно слушал и время от времени одобрительно кивал. Теперь уже Пророк Совы взял себя в руки и понял, что погорячился, предложив убить всех бледнолицых, перегонявших стадо Хедена. Такая резня могла спровоцировать бледнолицых из Вашингтона. Маманти терпеть не мог бледнолицых, но дураком не был. Он не желал воевать с хорошо вооруженной регулярной армией. Индейцы были бы обречены, если бы вступили в большую войну и вышли против армии бледнолицых.

Пообещав поддержать план Уэйда, Маманти распорядился, чтобы его воины окружили стадо Римса и перегнали его на север, к индейской деревне близ Целебного ручья. Чад наблюдал, как команчи исчезали в темноте, и недоверчиво покачивал головой… Его поразило спокойствие и хладнокровие Уэйда. На месте брата он бы сейчас кинулся в погоню за Хеденом Римсом, совершенно не думая о последствиях. Но Уэйд был слишком расчетлив, конечно же, он уже успел подумать о возможных последствиях своих действий.