Текст книги "Танк против танка"

Автор книги: Кеннет Максей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

АТАКУЮЩИЕ ВСТУПАЮТ В СРАЖЕНИЕ

Как ни удивительно, столь сложный и даже революционный план сработал. Когда танки запустили моторы и покатились вперед, покидая укрытия, открыла огонь артиллерия, а небо над полем сражения ожило, и с него обороняющихся принялись поливать пулеметным огнем пилоты. По ставшей уже инстинктом привычке, немцы на передовой бросились прятаться в землянки и блиндажи. Начать с того уже, что с немецких артиллерийских позиций почти никто не ответил огнем. Многие из них заранее выследили самолеты-разведчики, и теперь расположения вражеских батарей накрыли тучи фугасов. Те, кто уцелел, ожидали приказов, но они не поступали, поскольку серый туман раннего утра (сильно затруднявший и работу авиаторов) и клубы белого дыма ослепили пункты наблюдения на высотах у передовой. Плохая видимость не мешала, однако, танкам ползти в направлении целей – проволочных заграждений. – останавливаясь затем лишь, чтобы завалить ров фашинами, а потом продолжить продвижение дальше и дальше во вражеский тыл. Машины неумолимо переползали через траншеи, обрабатывая их из пушек и пулеметов, прежде чем вступала вдело подоспевшая пехота, доделывая за танкистов работу гранатами и штыками. Задачи удалось выполнить ценой поразительно малых потерь, но вот наступление достигло промежуточных позиций неприятеля, где тот наконец начал оказывать сопротивление.

Плотности пулеметного огня из рассеянных гут и там точек, где по наступающим строчили не желавшие сдаваться немецкие расчеты, вполне хватило, чтобы отрезать танки от пехоты, для которой скорость движения в 5 км/ч по пересеченной местности была и так довольно высокой, не говоря уже о том, сколько времени уходило на подавление уцелевших пулеметных гнезд противника. Танки же на правом крыле и в центре, оказавшись на открытом склоне при ясном свете дня, стремились как можно скорее достигнуть заключительных целей. Они состояли в пересечении канала Эко, который один лишь и преграждал им путь к Камбре, на левом крыле – во взятии гряды Флекьер, овладение которой служило залогом успеха в битве, а также подступов к лесу Бурлон, господствовавшего над важными маршрутами, которые вели в Бопом и в Аррас.

Несколько танков вышли к водной преграде на два или три часа раньше самых передовых частей пехоты. Они могли бы переправиться на другой берег почти без противодействия со стороны неприятеля. но единственный мост, способный выдержать их вес, оказался ослаблен подрывным зарядом. Он рухнул, когда на него въехала первая же машина. Конечно, танки все равно смогли бы форсировать канал, если только предусмотрительность военных и тогдашние технологии сумели бы снабдить их штурмовыми мостами, которые несли бы на себе сами танки, но подобные новшества лишь еще предстояло создать в будущем. Однако всесторонней предусмотрительности в ту пору и в условиях сложной и многогранной обстановки трудно было бы от кого-либо ожидать. В любом случае план развить успех за счет кавалерии провалился. Командиры конницы (когда та наконец прибыла на поле боя уже во второй половине дня, вскоре после пехоты) сочли, что первые свидетельства наличия неподавленного вражеского противодействия на противоположной стороне слишком тревожны. Если не считать единственного эскадрона канадской кавалерии и немногих пехотных рот, которые перебрались– таки через канал, при этом почти не встречая сопротивления неприятеля, можно сказать, что наступление остановилось само по себе, несмотря на стоявшие открытыми ворота Камбре.

Оставалась еще возможность прорыва на участке гряды Флекьер, если бы только пехота поспевала за танками, чтобы развить достигнутый ими на начальном этапе успех. Однако солдаты запутались в лабиринтах траншей сильнейшего из бастионов вражеской обороны, который оставили за спиной танкисты. Танкам же. вышедшим к вершинам кряжа, оставалось либо остановиться и ждать, либо выйти на линию горизонта, став мишенями для притаившихся впереди неприятельских пушек. Случилось так, что большинство орудий вышло из строя в результате артиллерийского обстрела. Уцелевшие же пребывали в плачевном положении, расчеты находились в состоянии неготовности, потому что многие лишь накануне ночью прибыли с русского фронта, кроме того не хватало боеприпасов, но еще хуже – артиллеристы обнаружили, что снаряды им привезли нового типа, а потому в отсутствие подходящих инструментов не представлялось возможным устанавливать взрыватели. Все, что требовалось от британской пехоты. – перевалить через вершину и перестрелять орудийную прислугу, чтобы позволить танкам почти беспрепятственно продвигаться к Бурлонскому лесу, который, практически лишенный неприятельских заслонов, располагался невдалеке – всего лишь в трех километрах. Однако танкистов бросили на произвол судьбы, вследствие чего они сделались удобными мишенями для немногих годных к стрельбе пушек, открывавших огонь прямой наводкой, стоило только танку высунуть нос за вершину гряды.

МК IV

ОСНАЩЕННЫЙ 105-СИЛЬНЫМ МОТОРОМ «ДАЙМЛЕР» ТАНК Mk IV серьезно стродол от нехватки мощности силовой установки, а потому нуждался в более или менее ровной поверхности, чтобы достигнуть надлежащей подвижности. С экипажем из восьми человек (задача четырех из которых состояла в том, чтобы только управлять ходом машины) и в отсутствие средств внутренней коммуникации, Mk IV представлял собой сложное оружие для командира, которому приходилось постоянно перемещаться по интерьеру танка и отдавать распоряжения, стараясь перекричать рев двигателя и грохот пушек. В то время как посредством наращивания лобовой и бортовой брони машины до 12 мм удалось устранить опасность со стороны немецких бронебойных пуль, неповоротливый и тихоходный танк продолжал оставаться чрезвычайно уязвимым перед артиллерийским огнем и легко воспламенялся в случае попадания.

Жесткая подвеска не могла обеспечить плавности хода и фактически не давала возможности вести прицельный огонь в движении. Несмотря ни на что, Mk IV наводили страх на немцев, которые проявляли склонность переоценивать боевую эффективность изрыгающих огонь чудовищ, способных преодолевать самые плотные заграждения из проволоки и широкие траншеи. Не сразу и не вдруг противник научился понимать, что стрельба по смотровым щелям даже из простого пулемета способна выводить из строя экипаж за счет вызываемых попаданиями отколов брони (явления, прозванного «разбрызгиванием»).

Вес: 28 тонн Скорость: 6,5 км/ч Бронирование: 12 мм Вооружение: 2 пушки 57-мм, 4 пулемета или только 6 пулеметов

Mk IV на железнодорожной платформе для отправки под Камбре. По причине высокого износа гусениц (требовавших замены после примерно 30-35 км пробега), железная дорога служила единственным средством обеспечения стратегической подвижности бронетехники.

ПИОНЕРЫ БРИТАНСКОГО ТАНКОВОГО ДЕЛА

УОЛТЕР УИЛСОН

УОЛТЕР ГОРДОН Уилсон (род. в 1874 г.), пожалуй, более других внес груда в разработку первого танка. Непродолжительное время он служил морским офицером. В 1899 г. изобрел легкий бензиновый двигатель для планера Перси Пилчера, однако Пилчер погиб в катастрофе. Опять же вместе с Пилчером Уилсон сконструировал автомобиль. В 1904 г. Уилсон начал работать на фирму «Армстронг-Уитуорт», для которой создал грузовик и колесный артиллерийский тягоч. В 1914 г. он поступил в Королевские ВМС и, прежде чем очутиться в коллективе разработчиков танков, служил в частях бронеавтомобилей во Фландрии. В 1915г. он участвовал в создании изделия, прозванного позднее «Маленький Вилли», однако потом разработал его ромбовидного наследника, которому пришлось сменить несколько кличек, как то: «Уилсон», позднее «Сороконожка», затем «Большой Вилли» и наконец «Мама» – танк Mk I.

Главная заслуга Уилсона заключается в разработке трансмиссии и, более всего, штампованной пластины трака. Впоследствии Уилсон занимал центральное место среди британских танковых конструкторов и как член зарождавшегося Танкового корпуса прикладывал руку ко всем будущим проектам. В 1917 г. он стал главным конструктором и прилагал немало сил для разрешения проблем, связанных с трансмиссией и управлением Именно ему обязан был Mk V планетарной коробкой передач, что позволяло отказаться от ассистентов водителя и упразднить трех членов экипажа, необходимых на Mk I и IV. Именно Уилсон, когда закончилось Первая мировая война, начал работать над автоматическими коробками передач для автомобилей и танков и системой трансмиссии и рулевого управления, первую из которых и опробовали, установив но опытный средний танк Mk III. В свое время данное изобретение нашло применение на пехотном танке «Матильда», о также на крейсерских «Кавенентер» и «Крусейдер», послужив в итоге стимулом для разработчиков при создании коробок с управляемыми дифференциалами, свойственных практически всем современным танкам.

С началом Второй мировой войны в 1939 г. Уилсон вместе с коллегами по работе в Первую мировую включился в роботу над сверхтяжелым танком TOG (аббревиатура от The Old Gong, что должно переводиться, вероятно, как «старая гвардия». – Прим. пер.). Затея провалилась, поскольку, помимо всех прочих причин, издепие унаследовало старую болезнь первых танков – оно не слушалось управления! Будучи непростым человеком во взаимоотношениях с коллегами и подчиненными, Уилсон все же внес большой вклад в танкостроение и заложил множество принципов, которыми руководствовались конструкторы в разработке бронетехники вплоть до наших дней.

ФИЛИП ДЖОНСОН

ФИЛИП ДЖОНСОН (род. в 1879 г.) получил инженерное образование и на гражданской службе участвовал в обслуживании железной дороги в Южной Африке во время войны с бурами. Около 1906 г. он нанялся в компанию Фоупера с целью работать над паровыми катками и тракторами, предназначенными для отправки в Индию. В апреле 1916 г. он поступил в механизированную транспортную роту Вспомогательного корпуса, однако почти сразу же получил назначение в качестве инструктора по подготовке водителей для первых Mk I, чтобы затем вместе с ними побывать в боях на Сомме. В марте 1917 г. он сделался начальником танковой мастерской во Франции, однако его быстро повысили, назначив помощником начальника инженерной части Танкового корпуса. С того момента Джонсон оказапся включенным в конструкторскую и экспериментаторскую деятельность. Среди его авторских разработок важно отметить особые гусеницы, призванные помочь Mk IV взбираться но стены морских укреплений в ходе предполагаемой тогда (но так никогда и не осуществленной) высадки во вражеском тылу около Дюнкерка, но самое интересное – импровизированная мягкая подвеска, созданная им в 1918 г. и позволявшая танку «Уиппет» развивать скорость свыше 30 км/ч, что вдвое превышало обычные показатели машины. Удача в последнем проекте означала верный шанс на успешную разработку среднего танка «0», чем и поручили заниматься Джонсону, когда в ноябре 1918 г. прекратились военные действия.

Как гражданский служащий Экспериментального управления танковых разработок, Джонсон продолжал трудиться над средним танком «D», характерным шасси с гибкой рессорной подвеской и более совершенными троками. Фуллер отправил его в Индию с целью изучения возможностей применения тонкое в условиях жаркого климата и гористой местности. В 1920 г. отчеты Джонсона подтвердили совместимость бронетехники с условиями Индии, однако они содержали также и рекомендации тактического и конструктивного характера, предлагая новаторскую идею создания семьи из восьми машин на базе одного шасси: основного боевого танка, легкого танка, артиллерийской платформы (САУ), бронетранспортера и так далее. Результатом стало пробуждение заметной заинтересованности в отношении танков со стороны Военного министерство и компании «Виккерс» после того, как в 1923 г. было упразднено Управление разработок и прекращены работы над средним танком «D».

После этого вместе с коллегами из Управления разработок Джонсон основал Компанию транспорто высокой проходимости и занялся изысканиями в области создания ппостичных гусениц для танков и тому подобных машин как прямо военного, так и хозяйственного назначения, включая полугусеничные автомобили для исследовательских работ в условиях пустыни, платформы для тяжелых орудий и одноместную танкетку. Кроме того, он сконструировал колесные и гусеничные «люльки» для спускаемых с берега спасательных лодок. Под конец карьеры Джонсон разработал специальные большие резиновые шины для установки на четырехосных автомобилях и бронемашинах. Таким образом, можно смело утверждать: Филип Джонсон стоял у истоков строительства боевых бронированных машин, создавая жизненно важные узлы танков, находившие применение во всем мире.

Дж. Ф. Ч. ФУЛЛЕР

ДЖОН ФРЕДЕРИК Чарльз Фуллер (род. в 1878 г.) был офицером легкой пехоты, чеповеком глубокого интеллекта и тонкого, если не сказать едкого юмора. В 1916 г. против своего желания Фуллер получил назначение на должность начальника штаба тогда еще «желторотого» Танкового корпусо. В реальных боевых действиях он участвовал во время бурской войны, когда служил в частях подвижной полевой розведки. Военный гений с технической жилкой и выдающейся способностью к самовыражению, Фуллер оказал доминирующее влияние но танковую стратегию и тактику, впервые продемонстрировав здравость и действенность основополагающей доктрины в битве под Комбре в 1917 г. Стремясь доказать, что основное преимущество танков заключается в подвижности и глубине продвижения, Фуллер побуждал конструкторов к разработке маневренных машин с большим радиусом действия – таких, которые наилучшим образом удовлетворяли бы его концепции танковых дуэлей и прорывов бронетехники в глубокие тылы противника. Последняя идея лежало в основе «плана 1919».

В период между 1919 и 1928 гг. Фуллер проявлял особую активность в получении официального одобрения на эксперимент – создание постоянной британской танковой бригады. Путем немалых усилий и использования им ради достижения поставленной цели различных постов, которые ему приходилось в то или иное время занимать, к 1927 г. он добился формирования экспериментального общевойскового соединения, ставшего по сути моделью будущих бронетанковых, или механизированных, дивизий. Однако острый язык и неумение расстилаться перед начальством не позволили Фуллеру занять командную должность в сформированной его стараниями части К 1928 г. откровенность этого талантливого и признанного автора военных исследований и сторонника радикальных идей сослужила ему скверную службу. Фуллер впал в немилость. Его идеи нашли больше понимания не на родине, о за рубежом, а именно у немцев, которые к тому же уважали его за симпатии к фашизму.

Лишенный возможности дальнейшего продвижения по ступеням служебной лестницы в армии в 30-е годы. Фуллер окунулся в журналистскую работу и в политику, не брезгуя некоторой шпионской деятельностью в пользу старых немецких «друзей». Ввиду имевшихся у сограждан сомнений в его лояльности, Фуллер не получил никаких официальных назначений во время Второй мировой войны, но занимался разработкой довольно оригинальной, однако фактически так и не задействованной системы освещения CDL (речь идет о ток называемой «световой обороне канала», Conal Defence Light. – Прим. пер ). Подобно другим пророкам, он не нашел подлинной оценки в своем отечестве, однако удостоился все же некоторого признания заслуг в конце жизни.

Вечером 20-го немцы организованно отошли с Флекьера, достигнув перед отступлением своих целей – срыва развития британского наступления. 21-го британцы не смогли сколь-либо заметно продвинуться из-за больших потерь в танковых частях. Пехота же вымоталась, резервы отсутствовали (множество народа уже погибло на фронтах, других же пришлое!» отправлять на усиление войск в Италии»), кавалерия же оказывалась практически бессильной, стоило у врага застрочить единственному пулемету. На протяжении следующих шести суток, когда немцы спешно подтягивали подкрепления для затыкания бреши, прорванной в их обороне (вследствие чего едва не отдали приказ об отводе войск из Арраса), поскольку бронетехники стало меньше, сражение стало развиваться по традиционному уже для боевых действий на западе шаблону. Однако противостояние показало, что в будущем господство на поле боя будет принадлежать боевым бронированным машинам, а лошади наконец-то избавятся ел- прямого участия в наводящих на них страх битвах.

Как показало время, в боях под Камбре 20 ноября участвовали все основные составляющие сражений будущего: бронетехника, действующая без предварительной пристрелки артиллерия, дымовые завесы, пулеметный огонь, интенсивная поддержка с воздуха, в то время как пехота применялась больше для зачистки позиций противника, чем в качестве возглавляющей наступления силы. Случившееся можно назвать революцией в военном деле, правда и немцам тоже довелось привнести в нее собственный вклад, причем на том же «игровом» поле, 30 ноября, когда они сумели отбить у противника многое из того, что потеряли 20-го числа. К гибкому применению артиллерии они добавили и свое слово. применив усовершенствованную пехотную тактику, выразившуюся в инфильтрации на вражеские позиции так называемых штурмовых групп в виде сводных отрядов из частей самого разного назначения, кроме танковых и кавалерийских. И все же уязвимость немцев обуславливалась отсутствием у них танков, что отличало бои под Камбре от будущих столкновений этой войны.

Вместе с тем, если немцы и не располагали еще своими A7V, они уже имели подвижную противотанковую установку высокого потенциала – 77-мм полевую пушку, смонтированную для отражения атак авиации на способной передвигаться платформе, – наследницу пушки Эрхардта 1906 г., предназначавшейся для уничтожения аэростатов наблюдения. И вот одно такое орудие из батареи, спешно переброшенной в Маньер из Камбре 20-го, вступило в поединок с танком на дистанции 500 м, в итоге уничтожило объект, израсходовав 25 выстрелов, и дожило до следующей стычки трое суток спустя, когда британцы попытались осуществить последний прорыв к Ьурлонскому лесу. В ходе обороны селения Фонтен довольно большое количество таких установок приняло участие в столкновении с бронетехникой, они вывели из строя пять танков и в значительной степени способствовали тому, что продвижение в итоге остановилось. Немецкие зенитчики с таким энтузиазмом посвятили себя исполнению новой роли, что главному командованию пришлось даже издать специальную инструкцию с напоминанием, что основной задачей орудий противовоздушной обороны является уничтожение самолетов.

Камбре стал местом взлетов и падений как для британцев, гак и для немцев. Бои показали британской стороне наличие у нее громадного технического преимущества над врагом, который едва ли мог преодолеть разрыв и тем более вырваться вперед в 1918 г. В то же самое время, зная, что окончание военных действий в России позволит немцам перебросить крупные подкрепления на запад, союзники осознавали, что их ослабленная пехота в 1918 г., вполне возможно, не сдержит натиска противника, даже если тот будет продолжать воевать в традиционной манере. Британцы опасались, что в обороне танки могут оказаться куда менее эффективными, чем в наступлении, хотя во время неприятельской контратаки под Камбре 1 декабря бронетехника немало сделала, чтобы остановить продвижение противника. Со своей стороны немцы, очнувшиеся от этакой технической и тактической летаргии под воздействием «танкобоязни», как они это называли, не могли не испытывать удовлетворения оттого, что новая тактика их артиллерии и пехоты показала себя на западе ничуть не хуже, чем прежде – хотя и на меньшем уровне – под Ригой и – в гораздо больших масштабах – в Италии. Успех позволял им надеяться, что последняя попытка выиграть войну, которая остается им на западе до того, как американцы сосредоточат во Франции достаточное количество войск для вступления в войну в 1918 г., может принести успех, причем в независимости от того, будут или не будут принимать участие в наступлении немецкие танки.

Они бы так не благодушествовали, если бы знали, что некто по фамилии Фуллер морщил лоб в раздумьях, изучая донесения, стекавшиеся из мест боев в штаб Танкового корпуса, и извлекая важные уроки из приобретенного опыта. Он уже набрасывал план, которому предстоит фундаментальным образом изменить военное дело и в изрядной мере определить судьбу немцев в противостоянии в Европе.