Текст книги "Танк против танка"

Автор книги: Кеннет Максей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Не достигнув видимых результатов ценой потери 200 танков и 25 тысяч человек, немцы доказали полное банкротство затеи; кроме того, вышел на свет факт глобального ослабления немецкой армии. каковая тенденция теперь распространилась и на элитные ее соединения. Особенно пострадала пехота, боевая численность частей которой упала до 50 процентов. Тяжелый урон в материальном плане находил отражение и в воздействии на моральное состояние бойцов. Командир 18-й танковой дивизии – одной из участвовавших в операции – отмечал:

"СЛУЧАЛОСЬ ТАК, что, едва услышав крик «вражеские танки», экипажи опрометью запрыгивали в свои машины… и мчались в тыл в диком смятении».

Единственной надеждой на успех в операции «Цитадель» оставалась группа армий «Юг», действовавшая против другого фаса выступа.

Кладбище немецких танков в России. На снимке в основном PzKpfw III, вероятно, собранные немцами для ремонта, но потом захваченные русскими.

4-я танковая армия Гота, включавшая в себя XIVIII танковый корпус и II танковый корпус СС, действовала у фон Манштейна на центральном направлении, тогда как III танковый корпус и оперативная группа Кемпфа поддерживали правый фланг. Если считать танково-гренадерскую дивизию «Гроссдойчланд» и три танково– гренадерские дивизии СС за полноценные танковые (каковыми они по сути своей и являлись), можно сказать, что фон Манштейн располагал десятью танковыми дивизиями, четыре из которых комплектовались новыми PzKpfw IV 11 (с 80-мм экранированным бронированием), а четыре имели по одной роте «Тигров». Вместе они имели 94 «Тигра» и 200 «Пантер» в числе 1150 единиц средних и тяжелых танков. И все же, хотя на данном участке фронта немцам удалось достигнуть большего продвижения, чем у 9-й армии. все равно темпы наступления оставались недостаточными, чтобы обратить русских в бегство. На протяжении первых 36 часов главный вопрос заключался в том, насколько быстро сумеет lor преодолеть пролегавшие один за одним ряды вражеских траншей и минных полей в условиях непрекращающегося обстрела и почти без единого танка противника на горизонте. Немецкая схема действий беспощадно рушилась. После каждого шага вперед перед наступающими на свет из тени выходили новые и новые оборонительные рубежи (чего ожидали и так боялись многие немецкие офицеры).

Уже сами обозначения на картах командиров танковых корпусов говорили сами за себя. 5 июля синие стрелки наступления II танкового корпуса СС прорубились не менее чем через семь рубежей обороны. 6-го и 7-го, когда противник навис над их флангами и приступил к развертыванию местных танковых контратак (которые наступающие отбили силами заслонов на флангах), наступающие нащупали окно и рванулись в него, только сильнее открывая собственные фланги. В тот же самый день XLVIII танковый корпус на левом фланге остановился как вкопанный, когда «Гроссдойчланд» получила отпор от перешедших к наступательным действиям сильных соединений русских танков. 8-го и 9-го числа, когда немцы – без видимого успеха – пытались углубить и расширить пробитые коридоры, количество красных ромбиков на картах, символизировавших для немцев вражескую бронетехнику, увеличилось. Записи в дневниках приводят данные о местных успехах, которые говорят о достижении жизненно важного прорыва. Однако надежды быстро угасли. Вот цитата из воспоминаний Фридриха фон Меллентина, начальника штаба XLVIII танкового корпуса (который отделяли от Курска еще 185 км):

«ВЫСОТУ 243… УДЕРЖИВАЛИ РУССКИЕ ТАНКИ, которым предоставлялся отличный сектор обстрела. Наступление танкистов и гренадеров разбилось об этот холм. Русские танки, казалось, находились повсюду и беспрестанно били поголовным частям /дивизии/ «Гроссдойчланд», не давая им продыха. Во второй половине дня боевая группа на правом фланге /дивизии/ «Гроссдойчланд» отразила семь атак русской бронетехники и подбила 21 Т-34».

10 июля союзные войска высадились на Сицилии, и обстоятельство это, послужившее фактически открытием второго фронта в Европе, дало Гитлеру предлог отменить наступление, которое было обречено еще до того, как началось, поскольку переворачивало наизнанку все основополагающие принципы немецкой танковой доктрины. Отказавшись от подобных ударам рапиры выпадов в щели и слабые места во вражеской обороне, немцы пожертвовали танковые дивизии в наступлении в лоб, используя их. как дубину, без надежды на внезапность и без какой бы то ни было утонченности. Атакующим никоим образом не удалось нарушить взаимодействие неприятельских войск и как-то повлиять на его долгосрочные планы. Двое суток спустя началось намеренно отложенное летнее наступление русских на позиции 9-й армии и 2-й танковой армии, направленное на Орел, чтобы затем нанести одинаково мощный удар (силами по меньшей мере 1000 танков) по 4-й танковой армии и группе Кемпфа, рассчитывая в дальнейшем овладеть Харьковом. Вне сомнения, памятное по противостоянию на Курской дуге самое крупное танковое сражение из всех, что когда– либо происходили прежде, имеет важнейшее значение не только потому, что оно положило конец перспективам любых крупных немецких наступлений на востоке в будущем, но и тем, что вынудило немецкое главное командование применять танковые силы для выполнения оборонительно-наступательных задач. Отныне и впредь время и место для бросков и ударов танковых боевых групп будет в известной мере диктоваться владеющим стратегической инициативой противником. Лишь только на местном уровне смогут действовавшие неизменно в меньшинстве немцы добиваться успехов за счет присущей им изобретательности и тактической гибкости.

В августе, когда пожар русского наступления пылал все жарче, появление первых новых Т-34/85 с их 85-мм пушкой длиной 53 калибра и 75-мм наклонным бронированием послужило причиной постепенной утраты немцами первенства в техническом плане. Коль скоро «Пантеры» продолжали ломаться и десятками вставать как вкопанные, тогда как их наводчики не могли полноценным образом пользоваться 75-мм пушками со стволом 70 калибров. PzKpfw IV. остававшийся рабочей лошадкой танковых дивизий. стал вдруг заметно более слабым с его 75-мм пушкой, которая часто оказывалась не в состоянии поразить новые Т-34, а это означало, что в борьбе со смертельной угрозой, которую являли собой вражеские танки, уверенно положиться можно было только на «Тигры» и новые противотанковые САУ.

И тем не менее немцы все еще сохраняли способность к противодействию перед лицом любой техники и тактики, которые применяли против них русские. Сдав Орел, они так и не допустили полномасштабного прорыва неприятеля. У последнего – к большой радости немцев – возникло множество трудностей в процессе развертывания генерального наступления на Харьков, которое пришлось отложить до 3 августа ввиду разного рода проблем и сложностей. В последнем сражении за Харьков баланс сил в части потерь и урона неизменно сходился в пользу немцев. Русские танки катились вперед и вперед волнами, имея перед собой лишь шесть пехотных и три танковых дивизии – все недоукомплектованные, – но добивались успеха, платя за него высокую цену. В одном из нескольких яростных боевых соприкосновений 32 « Тигра», 96 «Пантер» и 25 тяжелых противотанковых САУ почти без урона для себя подбили 184 Т-34 в сражении, которое – непривычно для русских – продолжалось ночью среди горящих зданий, когда командиры и наводчики едва могли различить цель на дистанции в 100 м и менее. Как повествует один немецкий источник, иногда:

– РАСЧЕТЫ ПРОТИВОТАНКОВЫХ ПУШЕК почти не могли отличить своих от чужих. Немецкие танки вступили в бой, тараня русские танки или стреляя по ним в упор, чтобы только остановить прорыв.

Конечно, под таким натиском Харьков в итоге все-таки пал. Неумолимо – хотя и редко теми же темпами, что немецкие механизированные колонны в 1941 и 1942 гг., – русские двинулись в западном направлении, освобождая от врага Украину и разворачивая наступательные действия по всему Восточному фронту от Ленинграда до Черного моря. И, как бы в унисон с поражениями на данном ТВД, немцам пришлось пережить катастрофические превратности судьбы в средиземноморском бассейне, когда в августе лопнула их оборона на Сицилии, а в начале сентября Италия вышла из партнерства по союзу стран Оси и союзные войска высадились на континентальной территории Италии.

СИЦИЛИЯ И ИТАЛИЯ – НЕГОСТЕПРИИМНАЯ МЕСТНОСТЬ

Почти два года без двух месяцев, начиная с июля 1943 г., союзные армии и войска стран Оси вели бои сначала на Сицилии, а затем и в континентальной части Италии на местности, более чем неподходящей для механизированной войны. Потому неудивительно, что случаи соперничества танков с танками отмечались там довольно редко. С одной стороны, это происходило потому. что – хотя союзники не пожалели имевшихся у них теперь в достатке танков для применения на данном ТВД – немцы, которым приходилось сосредотачивать массу сил для войны в России, а позднее и пожертвовать немало ресурсов для противостояния на новом фронте, во Франции, очень скупились на танки для Италии. Используя идеальную для сдерживания вражеского натиска топографию региона, заняв прекрасные оборонительные позиции среди гор и рек, немцы резонно рассудили, что в конкретных условиях местности им потребуется совсем небольшое количество танков, которого хватит на те нечастые случаи, когда представится возможность вести полнокровные подвижные операции. Они решили в пользу противотанковых САУ, противотанковых пушек на тяге и огромных минных полей, положившись на все это как на средство, чтобы держать в узде массы танков союзников, и, отходя с одного рубежа обороны на другой после тяжких и изматывающих боев, превосходным образом справлялись с задачами на протяжении всего чрезвычайно длительного и изматывающего периода противостояния в Италии.

Что отличает танковые бон на данном ТВД и ставит их особняком, выделяя среди других операций с применением бронетехники, так это новаторское применение последней в амфибийных операциях. Взять хотя бы высадку крупных танковых соединений с моря на занятое врагом побережье и ведение боев в условиях ограниченного пространства и горного ландшафта.

Уже с лета 1940 г. военные верили, что настанет день, когда им придется осуществить амфибийное вторжение на Европейский материк. Принимая во внимание таковую потребность, в основном в Британии, но и в Соединенных Штатах конструкторы и проектировщики занялись созданием подходящих штурмовых судов, плавучей или способной преодолевать глубокий брод бронетехники. Тем не менее к моменту высадок союзников в Сицилии в июле 1943 г., затем под Салерно в сентябре того же года и потом в районе Анцио в январе 1944 г. снаряжение и приемы, позволявшие бы высаживать танки впереди пехоты, еще не достигли уровня развития, который сделал бы их привлекательными и действенными с тактической точки зрения. Бронетехника доставлялась на берег танкодесантными судами с малой осадкой вместе с частями вторых или даже третьих волн штурмующих. Подобные вещи сошли с рук союзникам потому, что все три операции разворачивались в условиях достижения ими стратегической внезапности, что не позволяло командирам войск стран Оси сосредоточить подвижные силы против береговых плацдармов прежде, чем там удавалось организовать слаженную противотанковую оборону, основанную на использовании бронетехники.

В результате фрагментарного применения танков и в связи с условиями местности сторонам редко предоставлялись возможность и пространство для развертывания и полнокровного использования танкового подразделения более крупного, чем рота. В действительности же ограничение оперативного простора в районах боевых действий за счет естественных или рукотворных препятствий часто вынуждало применять бронетехнику повзводно или же и вовсе вводить в бой танки поодиночке. Почти никогда не случалось такого, чтобы танки могли бы развернуться без всецело поддерживавших их пехотных эскортов, не говоря уже о необходимости обезопасить бронетехнику от вооруженных гранатометами типа базука вражеских солдат. Саперам постоянно приходилось устранять препятствия, проделывать бреши в минных полях, которые противник ставил повсюду, где у танков имелся хоть какой-то шанс на продвижение. Героические поступки, по типу того, который совершил сержант Макмикинг из Грейского полка на «Шермане» в ходе начальной стадии десантной операции под Салерно, являлись действительно редкостью. В обстановке хаоса на берегу и свалки на маршрутах, ведущих от моря в глубь территории, Макмикинг среди немногих получил приказ поспешить на помощь сдерживавшей упорный натиск врага пехоте. Появление Макмикинга на передовой совпало с началом контратаки, развернутой немцами силами танков и пехоты. «Солируя» на переднем крае, Макмикинг спас ситуацию, подбив в течение с читаных минут четыре PzKpfw III и PzKpfw IV. Однако на протяжении большей части того дня. как и почти во все следующие, танки с обеих сторон были обречены нести потери от огня с хмурых пиков, при стрельбе в упор в апельсиновых рощах или из-за укрытий превращенных в крепости сел и деревень, расположенных па всех важных линиях продвижения. Порой удавалось изловчиться и, при должной решимости, вывести танки на позиции на вершинах гор, где они превращались в своеобразные доты, действуя как средства непосредственной артиллерийской поддержки на поле боя. Иногда немцы монтировали танковые башни на бетонных станках. экономя, таким образом, боевые машины.

Как бы ни старались союзники, на что бы ни шли они, но окончательного прорыва в Италии им удалось добиться только в последние недели войны, весной 1945 г., да и то только потому, что вражеская оборона в других местах – и прежде всего в самой Германии – уже практически окончательно рухнула. А потому оставим Италию и перейдем к крупным боевым столкновениям с широким применением танков, которые протекали на других ТВД и со все более возраставшей яростью.

ПЕКЛО РОССИИ

Когда немцы говорят о травмирующих сознание зимних боях в России, когда ветераны с обеих сторон вспоминают о взлетах и падениях, о триумфах и трагедиях, пережитых во время постепенного освобождения занятых захватчиками территорий, часто как-то забывается то, какими медленными темпами шло это освобождение, особенно по отношению к размахам наступлений Красной Армии. В процессе так называемых осенних боев 1943 г., в ходе которых русские переправились через могучий Днепр, двум с половиной миллионам русских солдат при 51 000 орудий и 2400 танках удалось продвинуться примерно на 250 км за четыре месяца боев с вдвое меньшими по численности немецкими войсками, располагавшими всего 12 000 орудий и 2100 танками. Такое продвижение не назовешь стремительным, особенно по сравнению с тем. как сами немцы наступали в тех же местах двумя годами ранее. Как и обычно, в делах на передовой играли видную роль механический износ техники и пробуксовка системы тылового обеспечения. Нередко за счет перехватов переговоров противника немцы получали жизненно важную разведывательную информацию, позволявшую оценить время, место и размах предстоящих вражеских операций и наносить мастерские контрудары. Освобождение Киева Воронежским фронтом под началом Ватутина 6 ноября диктовало развитие успеха и подталкивало к дальнейшему наступлению в направлении Коростеня, которое можно считать классическим примером, характерным для боевых действий на Восточном фронте: натиск русских стал ослабевать, а немцы, затаив дыхание, ждали возможности воспользоваться складывавшейся ситуацией.

Контрудар XLVIII танкового корпуса генерала Германа Балька из состава 4-й танковой армии в период с середины ноября и до Рождества, проведенный в условиях переменной погоды – сменявших друг друга заморозков и оттепелей, – вполне заслуживает звания одного из лучших проявлений мастерства и компетентности германских танкистов. Имея шесть танковых дивизий (только три из которых приближались по степени укомплектованности живой силой и техникой к 75 процентам от полной численности) и одну-единственную пехотную дивизию, корпус попытался перерубить протянувшийся от Киева выступ в самом его основании. Они вполне могли бы преуспеть в этом предприятии, если бы только генерал Э. Payee, заменивший переутомившегося Гота на посту командующего 4-й танковой армией, не ослабил главный удар проведением еще одной атаки под Житомиром. Но и без того несколько ожесточенных бросков танкового корпуса, позволившие затупить острия наступления Ватутина, нанесли русским такой урон, который стал чувствительным даже для них, несмотря на то что объем годового выпуска Т-34 по состоянию на тот момент составлял примерно 10 000 единиц.

БОИ В УСЛОВИЯХ Т РУДНОЙ МЕСТНОСТИ В ИТАЛИИ

Слева: Американский истребитель танков М10 с 76-мм пушкой и открытой башней, оставлявшей экипаж довольно уязвимым, действует против целей с большой дистанции на типичной для ТВД гористой местности. Внизу слева: «Шерманы» в городке, подвергшемся заметным разрушениям и похожем на многие и многие другие подобные ему населенные пункты, которые немцы превратили в танко– недоступные бастионы. Внизу: «Черчилли-IV» и транспортеры «Брен» в рассыпном строю выдвигаются для штурма укрепленных вражеских позиций.

Фон Меллентин описывает окружение трех русских танковых корпусов под Брусиловом 21 ноября, где в сети к немцам попало 153 танка, 70 орудий и 250 противотанковых пушек, не говоря уже о 3000 человек убитых. Репродукция оперативных карт боев тех дней дает совершенно иную, отличную от Курска в июле картину. Теперь синие стрелочки, которыми обозначались направления действий немцев, глубоко вклинивались во вражескую оборону, сметая с пути красные кружки, бесчинствовали в тылах противника, сея панику, смерть и разрушения в его стане. Однако эти стрелки, обозначающие немецкие танковые соединения, довольно редко обнаруживали колонны снабжения и сложные сети маршрутов доставки военных грузов, в зависимости от которых всегда находились сами немцы, поскольку в значительной степени каждая русская боевая группа имела тенденцию нести при себе все, что ей требовалось в ходе рейда. Останавливались они, только оставшись без горючего (что часто случалось и с немцами), и распадались только тогда, когда расходовали все боеприпасы. Фон Меллентин поет нам сагу об эпическом противостоянии в период с 16-го по 23 декабря, когда XLVIII танковый корпус силами трех танковых дивизий попытался охватить в кольцо вражескую группировку, которая – совершенно неожиданно – оказалась состоящей из трех сильных танковых и четырех стрелковых корпусов, сосредоточившихся с целью перехода в наступление. Он говорит о том, как немцам уже грезился «Танненберг в миниатюре», но вместо этого они столкнулись с противодействием, вынудившим их перейти к подвижной обороне под ударами русских, решительно воспротивившихся попыткам окружить себя. Так или иначе, ликвидировать киевский выступ не удалось. XLVIII танковый корпус превратился просто в «пожарную команду» группы армий «Юг», которую перебрасывали с одного участка вражеского прорыва на другой, но которой так никогда и не удавалось полностью погасить пламя. Несмотря на выказанную немцами в этот период чрезвычайно подвижных операций способность захватить 700 русских танков и 600 орудий, все равно успехи могли лишь отсрочить неминуемое поражение.

Крупные достижения немецких танкистов не следует все же приписывать единственно их мастерству и тактическому превосходству над противником. Некоторые, возможно, незначительные внешне, но весьма важные перемены на техническом поле тоже пошли им на пользу. Как только удалось устранить главные недостатки «Пантеры» и как только та стала появляться в действующих частях в заметных количествах, эта в общем и целом очень неплохая машина показала свое превосходство над Т-34/85. На конец года баланс по тяжелым танкам тоже сошелся в пользу немцев. Вообще же по русским стандартам «Пантера» представляла собой тяжелый, а «Тигр» сверхтяжелый танк, при этом оба превосходили устаревший к тому времени КВ-1, а также и его наследника – КВ-85, поскольку этот танк, уже выпускавшийся и имевшийся в небольших количествах к осени 1943 г., вооружался лишь 85-мм пушкой, тогда как броня его мало чем отличалась от брони предшественника. Не лучше обстояло дело и со следующей моделью, «Иосиф Сталин-1/85», поскольку, несмотря на усовершенствованные броневую защиту и ходовую часть, машина по-прежнему несла слишком слабую пушку. Фактически до появления в начале 1944 г. модификации «Иосиф Сталин-1/122» (ИС-1/122) с его 122-мм орудием и куда более разумно сконструированной литой башней, «Пантеры» и «Тигры» не встречали себе равных на полях сражений в СССР. Лишь тогда, когда ближе к концу 1944 г. танк этот стал поставляться в действующие части в больших количествах, появилась сила, способная бросить вызов качественному техническому превосходству немцев на полях сражений. Однако у более тяжелых и. соответственно, более неповоротливых танков все же находились и противники, которые замечали, что, несмотря на действенность тяжелых машин при прорыве противотанковых оборонительных позиций врага, они все-таки отличались сравнительной тихоходностью и оказывались чаще ненадежными, чем проверенные более старые и легкие машины. Кроме того, мощная бронетехника вынуждала чрезвычайно сильно перенапрягать силы служб тылового обеспечения. Те же немцы, нанося типичные для них стремительные контрудары, часто оставляли тяжеловесов в тылу, предпочитая применять их в качестве ударного ядра при прорывах или используя на неподвижных позициях в качестве средства сдерживания серьезных вражеских контратак. В любом случае, когда «Тигр» оказывался вдруг вдалеке от ремонтной базы и эшелонов поддержки, шансов сохранить машину, если она ломалась или получала повреждения, обычно бывало немного. К 1944 г. русские, со своей стороны, постоянно наступали на всех участках фронта и по большей части – в нормальной оперативной обстановке – располагали возможностью вернуть потерянные танки.

Нормальные оперативные условия в 1944 г. означали, что – применительно к столкновениям танков с танками – находившимся в хроническом меньшинстве панцерваффе приходилось иметь дело с противником, технические возможности которого постоянно улучшались, поскольку советские, американские и британские конструкторы и танкостроители преодолели наконец длившееся с начала войны «лихолетье», в которое противники Германии слишком часто оказывались в невыигрышном положении по отношению к ней.