Текст книги "Танк против танка"

Автор книги: Кеннет Максей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Немцы не могли позволить себе крупных потерь. Общий валовый выпуск танков в 1941 г. достигал всего 1500 единиц, тогда как ущерб в одной лишь России в том году составил 2700 машин. Сколь бы сильно ни бросалось в глаза такое расхождение, и оно еще могло бы быть вполне терпимым, если бы только Русская кампания завершилась столь же молниеносно, как и предыдущие предприятия. Тогда бы появилась возможность вывести танковые войска, разместить их материальную часть на центральных ремонтных предприятиях Германии и вновь вернуть им былой блеск, свойственный кампаниям в Польше и в Западной Европе. Но к середине августа русские все еще продолжали оказывать упорное противодействие, и скоро только самые большие оптимисты в лагере немцев продолжали верить, что Москва падет и кампания успеет завершиться до наступления зимы. Между тем Хозяйственное управление, недальновидно полагавшее, что сумеет поддерживать нормальное поступление потока снабжения долгое время в условиях холодов и распутицы, обнаружило, что система обслуживания и ремонта техники в центре не выдерживает нагрузок, будучи отделенной от фронта длинными и ненадежными линиями коммуникаций. Советские железные дороги отличались более широкой колеей, грузовики не поспевали за быстро продвигавшейся армией, отправлять в тыл поврежденную технику стало почти невозможно, доставка запчастей на передовую не покрывала потребностей, а существующие на фронте мастерские совершенно не справлялись с объемами нагрузок. Летом врагом танков становилась пыль, приводившая к быстрому износу двигателей, а когда она превратилась в осеннюю грязь, стали громко просить пощады ходовые. Все вышеперечисленные обстоятельства лишь усиливали давление на и без того уже рвавшуюся по всем швам систему технического обслуживания и текущего ремонта.

И все же. даже слабея, танковые дивизии продолжали рваться вперед, стремясь достигнуть полной победы, то и дело так предательски от них ускользавшей. Бросок к Ленинграду и гигантские «котлы», где встретили свой конец русские армии на Украине в августе и в сентябре, принесли новые лавры непобедимым германским танкистам, удаль которых позволила захватить в плен сотни тысяч солдат противника и целые парки техники и прочего снаряжения. Однако враг не спешил сдаваться. Слишком поздно, только 26 сентября, Гитлер распорядился, чтобы его генералы нанесли, наконец, удар по Москве, к которой они так давно стремились, но которую Гитлер до поры до времени счел менее важной, чем уничтожение вражеских армий. Главный удар назначили на 2 октября, когда на центральном направлении на восток от Смоленска предстояло рвануться к цели танковым группам Гота и фон Клейста (накануне операции переименованными соответственно в 3-ю и в 4-ю танковые армии). Далее на юг, с головокружительной скоростью завершив окружение неприятельских войск под Киевом и перегруппировавшись, 2-я танковая группа Гудериана (вскоре ставшая 2-й танковой армией) 30 сентября устремилась к Орлу и поначалу так поразительно быстро продвигалась, что возникли серьезные – и вполне оправданные – надежды, что враг на грани крушения.

БИТВА ЗА МЦЕНСК

Сравнительно малая цена, в которую обошелся Гудериану захват Орла, взятого 4-й танковой дивизией, вкупе с пленением только что разбитых русских армий послужили толчком для немецкого Главного командования попросить Гудериана развить успех и действовать против вражеских позиций в направлении Гулы и Москвы. Однако нехватка горючего и боеприпасов, не говоря уже о неизбежном снижении количества годных к боевому применению танков по причине боевых потерь и износа, ничуть не ободряли. Но погода стояла прекрасная, почва под ногами была твердой, а противник пребывал в замешательстве.

Сталин, уже встревоженный 1 октября продвижением Гудериана, которое русские – вновь испытавшие на себе мощь германского оружия, – конечно же, не могли не заметить накануне старта наступления фон Бока 2-го числа, отправил генерал-майора Д.Д. Лелюшенко, а также и мотоциклетный полк на защиту Мценска. Лелюшенко придали и несколько подвижных батарей реактивных минометов («Катюша»), но что важнее всего – 4-ю танковую бригаду, укомплектованную КВ-1 и Т-34, переброшенными по железной дороге из Ленинграда. Именно эту бронетехнику и засекли немецкие пилоты 4 октября, вызвав оправданное подозрение, что среди нее находятся и КВ. Лелюшенко собирался дать бой немцам у реки Лисица, где уже окопались легкие танки, поддерживаемые противотанковыми пушками и пехотой, с целью удержать высоты между железной дорогой и селом Каменеве, господствующие над автодорожным мостом.

XXIV танковый корпус возобновил продвижение 5 октября, действуя 3-й танковой дивизией в направлении Волхова, а 4-й танковой – на Мценск, при этом 50-км брешь между ними прикрывали части воздушной и сухопутной разведки. С наступлением ночи 4-я танковая дивизия генерал-майора В. фон Лангермана отбросила русские части прикрытия и изготовилась к форсированию Лисицы следующим угром. В 09:00 начался довольно ленивый артиллерийский обстрел русских позиций, после чего вперед рванулась 35-я танковая бригада полковника Г. Эбербаха. Пять ее танковых рот и мотоциклетный батальон, пользовавшиеся поддержкой полевой артиллерии. подразделения многоствольных реактивных гранатометов («Небельверфер») и батареи 88-мм зениток в качестве противотанковых пушек, решительно устремились к мосту. Ненадолго остановленные минами, наступающие захватили его целым и стали продвигаться к расположенным далее высотам. Тут же начался оживленный обмен выстрелами между PzKpfw III и PzKpfw IV, с одной стороны, и русскими Т-26 и противотанковыми орудиями – с другой, что привело к быстрому подавлению огня последних. Русские пехотинцы, храбро бросавшиеся на немецкие танки со связками гранат, падали, сраженные очередями мотоциклистов. Этот, разыгранный, как по нотам, штурм силами частей всех родов войск открыл путь следующей волне танков, за которыми спешили батарея из шести 105-мм пушек-гаубиц, одна 100-мм пушка и две 88-мм (все эти орудия предназначались в первую очередь для использования против танков), чтобы, перевалив за вершину холмов, занять позиции на высотах.

Именно этого и ожидали машины 4-й танковой бригады полковника Катукова. Выдвинувшись в ночь с 5 на 6-е на скрытые позиции в лесу, они пропустили немцев через вершину, чтобы затем открыть беглый и меткий огонь из 76-мм пушек. Имея возможность в спокойной обстановке точно установить дистанцию, русские танкисты тотчас же добились нескольких попаданий, легко поражая бронирование немецких танков с расстояния 800 м, но сами при этом оставаясь в безопасности от немецких 50-мм орудий, снаряды которых рикошетировали и отскакивали от толстой и наклонной брони. Однако неравный поединок продолжался недолго. Сначала немецкие танки отошли, заняв позицию «корпус укрыт», а затем и вовсе исчезли за склоном. действуя в соответствии с доктринальным и техническим превосходством, диктовавшим максиму, что высокоскоростная полевая артиллерия способна лучшим образом исполнить роль истребителя танков. Но две 88-мм пушки не могли, безусловно, справиться с заданием в одиночку. Как только они открыли огонь с высоты и каждая из двух в свой черед пожала кровавую жатву, осколочные снаряды из танковых пушек вывели из строя прислугу. Роль противодействия танкам на линии обороны у реки пришлось взять на себя батарее 105-мм гаубиц из 103-го артиллерийского полка и одной 100-мм пушке.

ВОСТОЧНЫЙ ФРОНТ, ОКТЯБРЬ 1941 г. ШОК ПОД КАМЕНЕВО

Сражение за Мценск вылилось в противостояние немецких пушек и атакующих советских танков из состава 4-й танковой бригады полковника Катукова, брошенных в бой вечером 5 октября. Что важно, танки применялись сосредоточенно. Катуков ввел в действие КВ-1 и Т-34/76 в ходе попытки немецкой 4-й танковой дивизии продвинуться через р. Лисица мостом у села Каменево. Два 88-мм орудия двойного назначения заняли позиции на высоте с целью сдержать возможную контратаку русских.

Т-34 и КВ-1 следовали двумя эшелонами, при этом машины первого поддерживали те, что шли позади. Одна группа продвигалась прямо по дороге, а другая группа из 25 танков вышла из леса, чтобы смять немецкий фланг.

На панораме показано развитие атаки на склоне холма силами Т-34, поддерживаемых орудийным огнем 76-мм пушек остальных Т-34 и КВ-1. За рамками картинки прислуга уцелевших немецких 105-мм гаубиц спешно прицепляет орудия к тягачам, чтобы отойти за мост. Экипажу PzKpfw III, прикрывающему отход, не позавидуешь. Танкисты ждут, что противник приблизится на расстояние гарантированного поражения его брони из 50-мм пушки до того, как машину выведут из строя. В качестве краеугольного камня обороны моста служит единственная 100-мм пушка, которая оказалась на открытом месте в самый последний момент. Прежде замаскированная и не замеченная командирами вражеских Т-34, эта пушка, стрелявшая 15-килограммовым выстрелом с начальной скоростью полета 835 м/сек, посеяла смерть и разрушения в рядах вражеской бронетехники. И все же Т-34 достигли артиллерийских позиций, уничтожили несколько 105-мм гаубиц прежде, чем их удалось отбросить интенсивным огнем с короткой дистанции и отважными действиями немецких солдат, бросавшихся на врага со связками гранат и бензиновыми бомбами.

КОНТРУДАР РУССКИХ ПОД КАМЕНЕВО 6 ОКТЯБРЯ 1941 г .

Несмотря на отсутствие у них артиллерии, русские все же пользовались бы преимуществом, если бы продолжали стрелять из 76-мм орудий с вершины холмов на большей дистанции, где броня надежно защищала их. Выдвинувшись на расстояние в 20 м от немецких орудий, они полностью утратили защищенность. Подобная неосторожность обошлась им дорого – потерей пяти танков, три из которых записал себе на счет лейтенант Краузе, действовавший с замаскированной позиции.

Потрясенные неожиданным поражением, немцы завершили отход, а русские перегруппировались с целью продолжить наступление, но на сей раз при поддержке артиллерии и пехоты. Однако на следующий день выпал первый снег, наступило некоторое затишье, ознаменовавшее собой начало конца успешного продвижения Гудериана к Москве. Поэтому стратегически, тактически и технически танковое столкновение под Каменеве) представляло собой своего рода поворотный пункт в войне, не говоря уже о характере применения в ней танков. Больше немецкой бронетехнике не приходилось торжествовать легких побед над противником, который быстро учился у врага, применяя танки последних моделей сосредоточенно, вместо того чтобы, как прежде, распылять их по всему фронту, перемешивая с устаревшими машинами.

ПОСЛЕДСТВИЯ ДЛЯ НЕМЕЦКИХ ТАНКОВЫХ ВОЙСК

Потери 4-й танковой дивизии, составившие десять танков, две 88-мм пушки, одну 105-мм гаубицу и одну 100-мм пушку, нельзя назвать тяжелыми, особенно если сравнить с уроном у противника, который недосчитался 18 танков, включая восемь КВ-1. Однако первое крупное боевое столкновение задействованных массово новейших русских машин имело далеко идущие последствия. Начать с того, что успешное противодействие на данном участке фронта, оказанное согласованной русской обороной, и незначительное, как может показаться, тактическое поражение немцев отозвалось эхом повсюду, поскольку линии коммуникаций у захватчиков начали рваться и рушиться под влиянием ухудшающихся погодных условий: вьюги, морозов, снега, дождя и, как следствие, непролазной грязи. Эти климатические прыжки и броски – капризы природы – подтачивали энергию немецкого напора и давали русским неоценимый выигрыш во времени с возможностью стянуть свежие силы и создать новые рубежи и заслоны на вражеском пути к заветной цели – к Москве. Немцы все же и теперь постоянно демонстрировали, что стоят на несколько голов выше русских в том, что касается подготовки, приемов ведения боя, умения выполнять задания и, если можно так выразиться, творческого подхода. Однако в технологическом отношении немецкие танки значительно уступали неприятельским во всем: в огневой мощи, в броневой защите и в подвижности. В противоборстве танков с танками они показали себя как устаревшие. Надлежало в ближайшие же месяцы удвоить толщину броневой защиты PzKpfw III и PzKpfw IV за счет добавления слоя стали поверхностной закалки, а вооружение заменить 50-мм орудиями 1.60 и еще более эффективными длинноствольными 75-мм пушками L43 с начальной скоростью полета снаряда в 700 м/сек. Одновременно предстояло внести все поправки и воплотить новшества в довоенном проекте танка, который в итоге превратился в 56-тонную махину, вооруженную 88-мм пушкой, – «Тигр», а также создать совершенно новый средний танк, достигший массы 43 тонны с наклонным бронированием и 75-мм пушкой 1.70. который получил название «Пантера». Силовые установки тоже сделали заметный шаг вперед от 300-сильного мотора PzKpfw IV к 650– сильному на «Пантере» и 700-сильному на « Тигре». Аналогично и гусеницы стали куда более широкими, чтобы обеспечить машинам на пересеченной местности проходимость КВ-1 и Т-34.

Однако никакие из этих усовершенствований не могли успеть проявиться так скоро, чтобы они спасли немцев от предстоявших им кошмаров холодной зимы. Соединенными усилиями снега, грязи, КВ и Т-34 немцев удалось продержать на этом участке еще две с половиной недели – Мценск пал только через 18 суток после памятного боя на Лисице. Темпы продвижения на всех фронтах замедлились, а столбики термометров упали до 30 градусов ниже нуля, снизив продуктивность действий живой силы и техники до отметки. недотягивавшей до 20 процентов. Еще задолго до 5 декабря, когда войска фон Бока стояли на расстоянии вытянутой руки от Москвы и когда русское контрнаступление паровым молотом обрушилось на группу армий «Центр», все немецкие соединения в донесениях сообщали об усталости до крайности измотанных людей и машин. Численность танкового парка достигла самого низкого уровня, причем не только за счет ожесточенного и становившегося все более упорным вражеского противодействия, особенно огня смертоносных КВ-1 н Т-34 (которые, несмотря на малочисленность, быстро завоевали господство на поле боя), но и из-за уязвимости немецкой техники перед холодами. Топливо и смазка, не приспособленные для таких температур, замерзали. как замерзали и недостаточно плотные сма– зочно-охлаждающие жидкости в двигателях. Из– за узких гусениц возрастало удельное давление на грунт, и танки проваливались в грязь и нередко вмерзали в нее намертво прежде, чем машину удавалось вытащить оттуда. Впервые, когда немцы начали отступать в России, им пришлось бросать множество техники.

Повсеместные поломки и хронический голод на запчасти подорвали немецкую организацию технического обслуживания и текущего ремонта. Чтобы остались на ходу хоть какие-то танки, техники прибегали к безжалостному и беспощадному «каннибализму», растаскивая на запчасти машины, которые в противном случае могли бы еще вернуться в строй. Те же, которые удавалось отправить по железной дороге в Германию для капитального ремонта, прибывали туда едва ли не в виде остовов, ободранные по дороге, лишенные всего, что только можно открутить, и нуждались скорее в полном восстановлении, чем в ремонте. Как ни вредило немцам положение с их бронетехникой, и советские танковые войска переживали едва ли лучшую пору. Количество бронетехники сильно уменьшилось, а качество ее экипажей изрядно снизилось из-за неспособности советских заводов (оборудование большинства из которых пришлось спешно вывозить в тыл из-за вторжения) восполнять потери, тогда как командиров и экипажи не успевали обучать и бросали в горнило битвы едва подготовленными. При столь незначительном числе годных к бою танков, они становились чем-то вроде предметов роскоши для фронта. Тем не менее даже и взвод танков, действовавший в таких экстремальных условиях против ослабленного неприятеля, мог сделать не меньше, чем батальон на заре кампании. При истощенной обороне даже два или три способных двигаться и стрелять танка обладали способностью нагнать такого же страха на врага, как те 16 немецких A7V, которые наступали на Виллер-Бретонне в 1918 г. Лишь немногие схватки танков с танками в ту кошмарную зиму велись со значительно большим размахом. чем самая первая из всех.

БРОНЕБОЙНЫЙ ВЫСТРЕЛ (АР)

С таким снарядом вступали в войну в 1939 г. все танки, однако скоро – с появлением более сложной брони поверхностной закалки – он перестал удовлетворять возросшим требованиями.

БРОНЕБОЙНЫЙ ВЫСТРЕЛ С ЗАЩИТНЫМ НАКОНЕЧНИКОМ (АРС)

Внедрение наконечника из более мягкого металла предотвращало разрушение и распад на фрагменты обычного бронебойного выстрела при встрече с броневым листом и повышало гарантию пробития брони.

МАЯТНИК СУДЬБЫ В ПУСТЫНЕ

Сложности тылового обеспечения плюс трудное положение служб технического обслуживания и текущего ремонта, принявшее характер эпидемии для немцев в глубине России, терзали и немецко– итальянские войска в Северной Африке. Медленный процесс накапливания адекватных запасов горючего, боеприпасов, техники и запчастей, которые приходилось доставлять через Средиземное море, привел к тому, что лишь в сентябре 1941 г. Роммель обрел способность перейти к наступательным действиям, а уже в ноябре он счастливо выпутался из неудачного рейда к британским складам снабжения возле египетской границы. Предприятие обошлось ему в 30 танков (при только пяти не подлежавших восстановлению), потерянных от вражеского огня, налетов авиации, поломок и нехватки горючего. Вследствие этого ему пришлось отложить штурм Тобрука, что позволило британцам в свою очередь перейти в наступление, опередив противника.

Несмотря на гораздо большую удаленность от главных баз снабжения в метрополии, британцы сумели сосредоточить 756 танков (против примерно 400 единиц в распоряжении немецко-итальянской стороны) и не страдали от неритмичности работы служб снабжения. Главная их слабость заключалась в недостаточной мощности пушки, ненадежности последних крейсерских танков «Крусейдер» и фундаментальных просчетах в тактической доктрине. Противотанковыми пушками продолжали служить 40-миллиметровки плюс американские 37-мм орудия, установленные на поставляемых из США легких танках «Стюарт», которых набралось на укомплектование целой бригады. Бронирование британских машин оставалось тем же, что и во Франции, и поддавалось поражению немецкой 50-мм противотанковой пушкой 1.60, стрелявшей бронебойным выстрелом с наконечником, который значительно повысил результативность немецкого противотанкового огня против всей находившейся тогда в распоряжении у их противника британской и американской бронетехники.

В тактическом плане у сторон наличествовали сходства. Каждая считала, что танки и пушки – доминанта оружия в пустыне, заставлявшая пехоту, когда бы та ни покидала укрепленных позиций для участия в подвижных боевых действиях, осторожно жаться к сопровождавшей ее бронетехнике и артиллерии. И немцы, и британцы тяготели к морскому построению и маневрированию по образу и подобию флотов. И те, и другие стремились уничтожить побольше вражеских танков, считая это жизненно важным залогом окончательной победы. 11о вто время, как немцы предпочитали применять танковые части для заманивания британцев к заранее подготовленным артиллерийским позициям, британцы искали этакого ристалищного противостояния танк против танка (что осуждал еще Фуллер в 1918 г.). Таким образом, охотясь за движущимися целями, они становились жертвами неприятельского коварства, вместо того чтобы поступать в соответствии с основополагающим военным принципом, диктующим захват жизненно важных позиций сосредоточенными силами.

В ходе сражения, начавшегося 18 ноября к востоку от Тобрука (и довольно болезненно для атакующих), британцы позволили врагу исполосовать себя в кровь в безоглядных и лихих кавалерийских бросках против пушек и танков, дислоцированных на заранее подготовленных позициях. Как верно подытожил один водитель-танкист, видевший. как рядом с ним гибли многие товарищи: «Мне не слишком-то по душе этот кавалерийский наскок». Однако подобный наскок становился почти неизбежным при вооружении в виде 40-мм пушки с ординарным бронебойным выстрелом, если только атакующие хотели приблизиться на дистанцию поражения к немецким танкам, многие из которых получили дополнительную защиту в виде 30-мм листов брони поверхностной закалки, при встрече с которой бронебойный выстрел не крошился только на самых малых расстояниях. С британской точки зрения, трагедия заключалась в том, что – хотя с апреля 1941 г. в их руках находились любые образцы немецкой бронетехники – прошел почти год, прежде чем они додумались. что все дело в стали поверхностной закалки. А потому в ноябре 1941 г. они продолжали воевать в ложной уверенности, что причина живучести вражеских танков в недостаточной меткости британских стрелков, а не в техническом превосходстве противника, которое и позволяло ему чаще выходить победителем из боев танков с танками.

Столкновение масс бронетехники к юго-востоку от Тобрука протекало в обстановке стихийности и замешательства, где одни соединения и части искали боя с другими в клубах пыли и дыма сражения. Расчет 88-мм орудия мог начинать стрелять с 2000 м, но достигнуть попадания на дистанции свыше 1000 м (когда уже могла показать себя и 50-мм пушка 1.60) удавалось обычно редко, и только на 300 м – если, конечно, везло – британцы могли рассчитывать открыть счет с их 40-мм орудиями. На жизненно важных позициях у опорного пункта Сиди-Резег с его аэродромом потери британцев особенно быстро и опасно росли, когда танки рассеялись в поисках добычи и то и дело натыкались на засады. Британские танкисты безнадежно проигрывали вражеским соединениям, умело распоряжавшимся собранными разведывательными частями сведениями и ведомыми искусными командирами, которые располагали значительно лучшими, нежели у британцев, рациями. Местность к югу и востоку от Тобрука превратилась в танковое кладбище. В какой-то момент численность двух британских бронетанковых бригад, выступивших против врага за четверо суток до этого с примерно 350 танками, сократилась до 50 машин, хотя подавляющее большинство из утраченной техники не подпадало иод категорию «безвозвратные потери», так как вышло из строя вследствие поломок или незначительных повреждений. Но и в этом немцы находились в лучшем положении, поскольку их ремонтные мастерские превосходили британские.

Однако Роммель растерял значительную часть преимуществ, которые дал ему выигрыш в битве, удалившись от жизненно важного района танкового сражения, чтобы ударить на британские линии коммуникаций с небольшими силами оставшейся у него бронетехники. Вместо того, чтобы сосредоточиться на сборе или уничтожении выведенных из строя вражеских танков, он оставил поле британцам, позволив им оттранспортировать поврежденную технику и пополнить парк танков в районе Сиди-Резег. В итоге, вернувшись на этот важный участок. Роммель, уже ослабленный в результате нескольких болезненных для него боевых соприкосновений с британской артиллерией на границе, оказался вынужден начинать все сначала, тогда как тыловое обеспечение у него уже начинало рушиться. К наступлению 4 декабря, несмотря на местные победы над устаревшими британскими танками, он в итоге потерпел поражение из-за нехватки машин и отсутствия должного снабжения, истраченного им понапрасну ранее. К концу года ему пришлось возвратиться в Эль-Агейлу и зализывать там раны, в то время как британцы наращивали силы для вторжения в Триполитанию.

Пробелы в обеспечении безопасности переговоров по радио у британцев дали Роммелю возможность установить, что в середине января у него создастся численное преимущество над британцами в районе Эль-Агейлы. Но даже и в этом случае стремительная упреждающая атака, развернутая им 20 января, не смогла бы опрокинуть британцев, если бы они преобладали в артиллерии. имели лучше налаженную сеть командования и если бы немцы не испытывали огромного воодушевления из-за вполне оправданной веры в собственное превосходство в методах ведения подвижной войны. С холодной точностью немцы применяли сосредоточения танков и противотанковых пушек, чтобы крушить свежие пополнения противника, не располагавшие еще большим опытом боевых действий в пустыне. Один немец описывал, как двенадцать его 50-мм противотанковых орудий:

"ПЕРЕПРЫГИВАЛИ С ОДНОЙ выгодной позиции на другую, тем временем как наши танки, действуя по возможности с места в положении «корпус укрыт», обеспечивших огневое прикрытие. Затем, как только мы обосновывались, на новом месте, приходил наш Hefted прикрывать их, когда они вновь решись вперед".

Что есть описанное выше, как не блестящее взаимодействие родов войск и применение фундаментальных приемов ведения огня? И снова атакуя кавалерийским наскоком, не выдерживая и обращаясь в бегство, британские бронетанковые части потерпели поражение к югу от Бенгази, оставив без прикрытия пехоту с ее трогательно жалкими 40-мм противотанковыми пушками перед всепобеждающими панцерваффе. Что еще оставалось делать пехоте, как не удирать во все лопатки к Газале и Тобруку, чтобы избежать если не полного уничтожения, то огромных и неоправданных потерь?

НОВОЕ ПОКОЛЕНИЕ ТАНКОВ 1942 г.

Изматывающие бон в пустыне уступили место зимнему затишью, необходимому сторонам, чтобы прийти в себя, а тем временем в степях и среди густых лесов немцы вели войну за выживание против продолжавшегося яростного наступления русских. Однако и русские перенапрягли силы, поставив слишком трудные для себя на том этапе задачи. Но тем временем, пока шли бои, в тренировочных лагерях в тылу в усиленном режиме ковались новые кадры для армии, на полную мощность работали заводы, чтобы посылать оружие нового поколения для еще более ожесточенных противостояний, которые ждали русских и немцев в 1942 г. От русских процесс этот в текущей фазе войны требовал чуть ли не сверхчеловеческих усилий. Вновь возведенные далеко на востоке танковые заводы еще не набрали должных оборотов производства и не могли покрывать потребностей фронта. В то же время танки, которые получал СССР из Британии, уже принадлежали к «вымирающим породам» и устарели перед лицом немецкой бронетехники, не говоря о том, что они вообще довольно плохо подходили для суровых природных условий России. За неимением лучшего, однако, в дело шли и такие танки, хотя, как можно с уверенностью предположить, экипажи относились к технике без особого энтузиазма и воодушевления. Но и это еще не все, скоро русским предстояло иметь дело с последними образцами PzKpfw III и PzKpfw IV. С новыми 50-мм пушками L60 и 60-мм экранированным бронированием поверхностной закалки, PzKpfw IIIJ показали себя действенным оружием проверенной и перепроверенной надежности. Однако куда более удачными получились последние «четверки», PzKpfw IV F, которые теперь имели ту же броню, что и PzKpfw III J, но вооружались 75-мм пушкой L43 и могли, что называется, стоять на одной ноге с Т-34/76 и даже вывести из строя КВ-1 попаданием в борт. Далее, разработка и развитие идеи самоходных штурмовых орудий привела к появлению самодвижущихся истребителей танков (противотанковых САУ), оказавшихся значительно более эффективным оружием, чем буксируемые противотанковые пушки, не обеспечивавшие надежной защиты расчетам, требовавшие больше времени на вывод на огневые позиции и страдавшие от ограниченной подвижности. В 1941 г. дебютировала первая противотанковая установка с усовершенствованной 75-мм пушкой 1,48 (с начальной скоростью полета снаряда 747 м/сек) на шасси PzKpfw III, затем в 1942 г. появилась версия со 105-мм стволом. Подобные орудия, стрелявшие выстрелом с сердечником из карбида вольфрама, обладали способностью легко уничтожить, любой британский танк, за исключением нового «Черчилля-III», поразить броню которого было под силу только 88-мм пушке. Однако появления «Черчилля-III» на полях сражений предстояло ждать до августа 1942 г., когда британцы предприняли амфибийный рейд на Дьеп.

«Крусейдер-1» покидает танкодесантное судно в ходе учений. Высокая скорость, обеспечивавшаяся 340– сильным авиационным двигателем «Либерти», уже не служила в 1941 г. компенсацией тонкого бронирования, устаревшей пушки и отсутствия командирской башенки. Боевая жизнь машины, однако, продолжалась и в 1942 г., благодаря установке на нем 57-мм пушки, что, однако, вынудило конструкторов оставить в башне место только для двух членов экипажа вместо привычных трех.

Вес: 18 тонн Скорость: 43 км/ч Лобовое бронирование: 40 мм Вооружение: 1 пушка 40-мм, 2 пулемета

БРОСКИ И КОНТРУДАРЫ В ПУСТЫНЕ ФЕВРАЛЬ 1941-НОЯБРЬ 1942 г.

Броски и контрудары в пустыне. На карте 1 показано контрнаступление войск стран Оси в начале 1941 г., вследствие которого Тобрук оказался отрезанным, а британцы – отброшенными назад к границе, где тихо приказали долго жить две наступательные инициативы мая и июня.

На карте 2 изображена схема британского наступления ноября 1941 г. На карте 3 показан ответный удар войск стран Оси в январе 1942 г. В беспорядке отбросив их прямо к Эль– Аламейну, где у наступавших опять стали сказываться нелады с тыловым обеспечением.

На карте 4 обозначено направление последнего наступления стран Оси, которое удалось сравнительно легко отбить у Алам– эль-Хальфы в августе.

Однако из-за ограниченности запасов вольфрама выстрелы с сердечником из карбида вольфрама являлись большим дефицитом. Вместе с тем, когда в апреле на ТВД в Северную Африку стали поступать PzKpfw III J, за которыми в июле последовали PzKpfw IVF. у британцев не оказалось никаких гусеничных боевых машин, способных соревноваться с новой немецкой бронетехникой, и лишь недавно представленная 57-мм (6-фунтовая) противотанковая пушка могла поразить немецкую броню с 1000 метров. Единственной надеждой в британских «танковых конюшнях» накануне тяжелых боев мая являлся МЗ «Генерал Грант», наскоро сконструированный американцами в 1941 г. и со своей 75-мм пушкой кое-как подходивший в качестве определенного рода временной заплаты на дырявом кафтане британского парка бронетехники. Разработанный на базе экспериментального танка Т5 образца 1938 г., «Грант» стараниями заказчиков-британцев из изначального МЗ «Генерал Ли» превратился в довольно неудобную с тактической точки зрения, но мощную боевую машину. Установленная в спонсоне ближе к правому борту корпуса 75-мм пушка находилась довольно низко, имела ограниченный угол горизонтальной наводки, что не позволяло вывести машину на линию прицеливания иначе, как «обнажив» корпус с высокими бортами. Броня толщиной в 65 мм предоставляла довольно надежную защиту– экипажу и жизненно важным узлам конструкции, однако клепки, которыми скреплялись швы, демонстрировали тенденцию выскакивать при попадании (даже и без пробития) и могли ранить людей. Вместе с тем, 75-мм орудие длиной в 31 калибр, заменившее изначальное длиной 40 калибров, обладало способностью пробивать броню большей части немецких танков на дистанции до 1000 м; но что более важно, с приходом МЗ у британских экипажей появилось наконец оружие, стрелявшее осколочными снарядами, желательно из положения «башня укрыта», позволявшими уничтожать прислугу вражеских противотанковых орудий. В итоге это означало конец безраздельного владычества прежде всего 88-мм пушки двойного назначения, но также и многих других немецких орудий.