Текст книги "Танк против танка"

Автор книги: Кеннет Максей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

Разыгралось как бы двухъярусное сражение. На одном уровне билась американская пехота в селении, пытаясь очистить от немцев подвалы и здания (почти без помощи со стороны «Шерманов», которые едва успевали высунуть пушку из-за угла, как по ним с центральной улицы начинала налить вражеская самоходка), и даже подсобили своим танкистам – пехота повредила «Ягдпанцер» и вынудила экипаж покинуть машину. На другом уровне смертоносный огонь с вершины стоил американцам двух «Шерманов», которые загорелись, а остальные предпочли найти укрытие за домами. Хуже того, немцы не желали оставлять западной части села, видя, как «Пантеры» разносят выстрелами дома, что способствовало воодушевлению пехоты.

Хотя внимание его и притягивало происходящее на улицах, правофланговый танковый взвод Лича тем не менее заметил двух контратаковавших «Пантер», которые покатились по склону с северо-востока, пользуясь поддержкой четырех товарищей на высоте. В это время артиллерийский огонь сосредоточился на восточной стороне. Сержант Фицджералд со 150 м выстрелил из 76-мм пушки по «Пантере», услужливо остановившейся и подставившей тонкую броню борта башни под снаряд, и поджег танк противника. Второй же вражеский танк, в который Фицджералд выстрелил с 400 м. оказался удачливее и отступил под прикрытие собственной дымовой завесы. С дистанции 500 м Фицджералд сделал пристрелочный выстрел по третьей «Пантере», промахнулся, но затем поразил ее с двух следующих попыток. добившись одного за другим двух попаданий. Однако когда Фицджералд попробовал проделать то же самое с четвертой «Пантерой»» с дистанции 800 м (в которую он попал), снаряд просто отскочил от наклонной брони.

ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ. ДЕКАБРЬ 1944 г. ОГНЕВОЕ СОСТЯЗАНИЕ ТАНКОВ ПОД ЗИНГЛИНГОМ

На сложных подступах к Бинингу американская 1-я бронетанковая дивизия пыталась обойти с фланга предполагаемые позиции противника, отклонившись в сторону селения Зинглинг. Сильное противодействие вражеской бронетехники в районе Зинглинга ожидало любого, кто попытался бы приблизиться к селу, совершая обходной маневр гак же, как сделали бы сами немцы, если бы не сидели в обороне, а вели наступление.

На панораме изображен момент развивающейся немецкой контратаки, которая развернулась вследствие попытки американских самоходок «Хеллкэт» и «Шерманов» овладеть Зинглингом. Тем временем, пока пехота и танкисты сражались с противником в ожесточенных поединках посреди села, наступил критический момент, когда «Шерман» Фицджералда вышел на огневую позицию.

«Шерман» М4АЗЕ2 Фицджералда с 76-мм пушкой в поединке с «Пантерами» на дистанции 400 м. Он уже уничтожил одну «Пантеру» впереди себя на расстоянии 150 м. Во вторую промахнулся с 400 м, и она спряталась за дымовой завесой. но третью «Пантеру» он поразил с 500 м HVAP. Снаряд, попавший в четвертую «Пантеру» с 800 мм. отскочил от брони.

Однако немецкая контратака была решительно отражена не в последнюю очередь благодаря мастерству Фицджералда, ловко маскировавшегося за домами и не позволявшего вражеским противотанковым пушкам, поддерживавшим бросок своих танков, уничтожить себя. Мы можем видеть танк взводного командира Фицджералда, отвлекавшего на себя внимание неприятельских САУ на вершине; машина вот-вот будет подбита. Водитель танка, рядовой Нельсон, как раз протирал смотровой прибор, когда:

БАХ! ЗВУК И ОЩУЩЕНИЯ ШЛИ ТАКИЕ, КАК БУДТО выстрелила наша собственная пушка, но оказалось, что все не так. снаряд попал нам в башню. Я обернулся и увидел позади дым. Я подумал, что пора выскакивать но тут… снова бах! Да будь я проклят, если немецкая бронебойная болванка не свалилась мне прямо на колени».

Водитель и остальные члены экипажа выбрались из подбитого танка, в то время как взвод, перешедший под командование Фицджералда. откатился и занял положение «корпус укрыт».

НАСТУПЛЕНИЕ НА ЗИНГЛИНГ ДЕКАБРЬ 1944 г.

Танковый огонь с закрытых позиций привел к патовой ситуации. Ни одна сторона не могла взять верх. С наступлением ночи американцы отошли, оставив 20 подбитых танков, немцы же. по мере роста натиска с флангов, тоже отступили. /

Взаимодействие пехоты и танков. Поддерживающий пехоту «Шерман» вступает в горящее село.

«БОЕВАЯ НИЧЬЯ » – БОЙ БЕЗ РЕШАЮЩЕГО ПЕРЕВЕСА

Немецкая контратака не достигла цели, поскольку «Пантерам» не удалось выбить с позиций Лича и Белдена, однако она остановила продвижение американцев и позволила немецкой пехоте в Зинглинге, пользуясь интенсивной поддержкой артиллерии, удержаться в селе. Когда во второй половине дня Абраме вновь попытался послать танки и пехоту, «Пантеры» вынудили их отступить. В тот день бои за Зинглинг завершились. Под прикрытием темноты оставшиеся элементы командования Лича и Белдена отошли, к чему их побудили зачастившие в небе трассеры немецких высокоскоростных пушек, внимание расчетов которых привлекли попытки – так и оставшиеся бесплодными – завести и отогнать два подбитых «Шермана».

За 24 часа противостояния 20 американских танков были выведены из строя или повреждены ценой всего трех немецких машин. Возможно, Абраме имел основания утверждать, что сковал силы противника, отвлекая его от других участков, пусть и столь высокой ценой. Немцы могли с удовлетворением констатировать тот факт, что их танки в очередной раз продемонстрировали превосходство перед американскими, особенно если не приближаться к последним менее чем на 800 м. Если бы они не контратаковали, что, как выяснилось, вовсе и не требовалось, они, скорее всего, сумели бы удержать село, не потеряв ни одной «Пантеры». Как бы там ни было, Зинглинг едва ли стоил таких потерь в танках при соответствующем уроне погибших и раненых, поскольку главную цель на данном участке, Зинглинг, неприятель очистил от своего присутствия в течение нескольких часов. Более того, скоро немного к северу предстояло разыграться куда более захватывающей драме, сцену которой немцы втайне от противника готовили. стягивая последние резервы бронетехники, чтобы бросить их через Арденны с последним приветом от панцерваффе врагу на западе.

ДЕБЮТ СУПЕРТЯЖЕЛОВЕСОВ

Состязание противотанковых пушек и танковой брони, заметно оживившееся уже в 1941 г., вступило в очередную фазу в 1943 г.. когда немцы внедрили 88-мм орудие длиной 71 калибр, но не остановились на этом, продолжая работать над 128-мм моделью. а русские начали ставить на вооружение 100-и 122-мм пушки. Поскольку лафеты для подобных орудий получались чрезвычайно тяжелыми и громоздкими, срочно требовались подходящие самоходные носители. Результаты, в том, что касается габаритов такого рода самодвижущихся орудийных платформ, получились весьма впечатляющими, особенно если взять достижения Германии. Между тем силовые установки остались по большей части теми же, что приводило к поступательному снижению соотношения мощности н массы и. как следствие, к утрате подвижности гигантов. Созданный в Германии 69-тонный «Тигр-II» («Королевский тигр»), например, оснащался тем же 700-сильным двигателем, что и 56-тонный «Тигр-I», тогда как русский 46-тонный ИС-2 имел 550-сильный мотор, как и первый из КВ-1, на базе которого он разрабатывался. Точно так же и 70-тонный «Ягдтигр» со 128-мм пушкой и русская ИСУ-122 сохранили прежние моторы, хотя в данном случае сходство этим и заканчивается, поскольку немцы довели толщину брони до 150 мм, тогда как русские остановились всего на 45 мм. В общем и целом, русские производили больше эффективных в бою машин, полагаясь при создании новой техники на уже испытанные и проверенные узлы старой, причем придерживались подобной традиции и в машинах будущих поколений. Если говорить о русских самоходных орудиях, то, возможно. самой важной следует считать СУ-100, созданную на базе Т-34, но со 100-мм пушкой. СУ-100 вполне можно считать ровней «Ягдпантеры», но не неуклюжего «Ягдтигра», при условии, конечно, если тот добился бы попадания. В одной жизненно важной области русские, однако, сильно отставали от союзников и потому сталкивались с большими трудностями при поражении обладавших более толстой броней немецких танков. Советские конструкторы не отдали должной дани внимания подкалиберному выстрелу с отделяющимся поддоном (APDS), и потому в боях приходилось применять бронебойные с баллистическими наконечниками (АРСВС), причем при скорости ниже 914 м/сек, что давало результат ненамного лучший, чем у американской 76-мм пушки с АРСВС.

Что до союзников, здесь как британцы, так и американцы не уделили внимания тяжеловесам, или – что точнее – в действительности не показали себя в сверхтяжелых весовых категориях, хотя и произвели на свет первые – 50-тонный «Блэк Ирине» с 76-мм пушкой (на базе «Черчилля») и 76-тонную «Черепаху» с 94-мм пушкой с ограниченным углом горизонтальной наводки, а вторые – 54-тонный М6А2с 76-мм пушкой и М6А2А1 с 200-м м броней н 120-мм пушкой. Однако каждый из этих образцов бронетехники по тем или иным причинам – среди которых одну из первых скрипок играла проблема транспортировки подобных машин – так и не пошел в массовое производство. Британцы вместо того сосредоточились на доводке машины, которая появилась в 1945 г.. чтобы стать их лучшим крейсерским танком времен Второй мировой, а именно «Кометы», с так называемой 77-мм пушкой (фактически 76-мм) длиной 50 калибров. Американцы закончили 42-тонный М26 «Генерал Першинг» с 90-мм пушкой, что делало машину – в соответствии с американской и советской терминологией – тяжелым танком, а с немецкой – средним, но так или иначе позволяло ей выступать в роли достойного противника «Пантеры» и «Тигра-1».

На протяжении 1944 г. поэтому основным полем битвы гигантов в танковом приложении этой идеи стал Восточный фронт. Там с началом нового советского наступления 22 июня экипажи «Тигров» с беспокойством отмстили появление нового и неизвестного оппонента – дебютировавшего на полях сражений ИС-2.

АГОНИЯ НА ВОСТОКЕ

Если наступления русских осенью 1943 г. и зимой 1943-1944 гг. одарили немцев неприятным сюрпризом, показав, сколь богаты русские надежными и эффективными танками, то лето 1944 г. могло бы вогнать в истерику даже кого-нибудь более психически уравновешенного, чем Гитлер. Нельзя сказать, чтобы подготовка личного состава или приемы ведения боя у русских претерпели бы какое-то радикальное изменение по сравнению с 1943 г. Они просто шли и шли вперед – шли массами, – не обращая внимания на то, сколь быстро выводятся из строя их машины немецкими танковыми экипажами, по-прежнему демонстрировавшими удивительное мастерство. Лишенные адекватных поступлений подкреплений. разрываясь между восточным, южным и западным ТВД, немцы неизбежно проигрывали. Русское наступление 23 июня предваряла артиллерийская подготовка на прибалтийском и центральном участках фронтов, где советские войска располагали примерно 14 000 орудий против 600 у немцев, для прорыва вражеских позиций и развития успеха они подготовили 5200 танков и САУ против лишь 900 у неприятеля.

Бои на лесистой местности между Смоленском и старой польской границей, где в 1941 г. познали самые блистательные триумфы Гудериан и Гот, не носили стремительного характера, присущего первым месяцам кампании немцев в России. На фронте протяженностью 700 км на позиции группы армий «Центр» обрушилось целых шесть паровых катков. Однако концентрация сил в боях отличалась от условий Нормандии меньшей плотностью, хотя и тут, и там, при внимательном взгляде, прослеживаются сходные аспекты. Как и в бокажах Нормандии в то же самое время, численное превосходство противника немцев позволяло ему преодолевать те трудности, которые неизбежно возникают у наступающих на довольно закрытой местности. В отличие от условий операций в степных районах, немцы лишались в лесах главного козыря – так свойственного им умения переигрывать врага на маневре. И все же они смогли бы, вероятно, сражаться лучше, если бы не одержимость Гитлера идеей хвататься за каждую пядь чужой земли, драться до последнего на бастионах обороны и в бесплодной надежде удержаться на позициях любой ценой обрекать целые армии на окружение и – впоследствии – на кровопролитные попытки прорываться или уничтожение. Безусловно, исход все равно оказался бы тем же, однако отступление (остановившееся на подступах к Варшаве, когда к концу августа натиск русских выдохся) могло бы протекать не столь быстро и обойтись немцам не так дорого, если бы Верховное командование развязало руки генералам и позволило им действовать со свойственной им пластичностью и подвижностью. По крайней мере, они не потеряли бы такого большого количества бронетехники в безысходных лобовых столкновениях. Постоянные удары с флангов позволили бы, с одной стороны, продлить агонию, а с другой – вероятно, спасти группу армий «Центр» от полного разгрома, которому она подверглась. Панцерфаусты с их кумулятивными гранатами, применяемые во все больших масштабах, способны были бы стать более дешевой заменой невосполнимым танкам и самоходкам на предельно малых дистанциях.

Но не на центральном фронте, а далее на юге, на более ровных и открытых просторах севера Украины (где русские перешли в наступление 13 июля, имея 14 000 орудий и 1600 танков и САУ) сумели показать себя новейшие тяжелые танки с их мощными пушками. Здесь сразу выяснилась недостаточная эффективность русских 76-мм противотанковых орудий, вполне соответствовавших задачам на более закрытой местности к северу, но оказывавшихся порой просто бессильными в ходе подвижных боевых соприкосновений, протекавших нередко на дистанциях свыше 1000 м. Зная, что их ждет при столь значительном численном превосходстве противника, немцы намеревались отгянуть редкие заслоны на подготовленные позиции, стремясь избежать губительного артиллерийского огня. Однако наступление русских развивалось столь быстро, что поломало все планы противника. Крупные танковые силы вступили в действие раньше, чем ожидалось. Немцы начали утрачивать контроль за ходом событий, позволив угрожающей ситуации превратиться в ситуацию безнадежную. Когда на штурм пошла пехота при действенной поддержке ИС-2 и самоходок, в немецкой обороне образовались бреши, допустившие проникновение значительных группировок наступающих войск (обстановка напоминала ту, которая вот– вот должна была сложиться и в Нормандии). На сей раз не потребовалась помощь Гитлера, директивами своими облегчавшего задачу неприятелю, позволяя ему окружать получившие приказ сражаться до последнего немецкие части. Русские обошлись и без содействия фюрера, причем порой с фатальными последствиями для их врага. Более того, экипажи «Тигров» и «Пантер», прежде наслаждавшиеся монопольным господством на поле боя в том, что касалось пушек и брони, теперь имели все причины для беспокойства.

Генерал Хассо фон Мантойфель уже имел дело с танками ИС-1 под Яссами на румынской границе на последнем этапе зимнего наступления русских.

«БЫЛО ПОТРЯСЕНИЕМ ОБНАРУЖИТЬ, ЧТО, хотя наши «Тигры» открыли огонь с 2000м, снаряды не пробивали брони вражеских танков до тех пор, пока мы не сблизились на вдвое меньшую дистанцию. Однако мне удалось нейтрализовать их техническое превосходство за счет маневра, подвижности и умелого использования рельефа местности".

Мантойфель имеет в виду, что русским не удавалось метко поражать цели на такой дистанции, что, несомненно, являлось следствием их традиционного неумения вести точный огонь на расстоянии свыше 1000-1200 м. Однако экипажам «Тигров» (даже и тем, кому достались немногочисленные тогда) действующих частях « Тигры II»), безусловно, довелось испытать потрясение и иного свойства, когда в их танки попадали 25-кг 122-мм снаряды ИС-2. На дистанции 2000 м 122-мм поражала лобовое бронирование «Тигра-I», чего СУ-100 со своим 15-кг выстрелом достигала на 1500 м. Больше немцы не могли позволить себе, никуда не прячась и с презрением глядя на врага, просто стоять и стрелять в него. Уровень вражеской огневой мощи заставлял их вернуться к старым тактическим приемам.

РУССКИЕ САМОХОДНЫЕ ОРУДИЯ

Хотя русские не отдавали предпочтения самоходкам до такой же степени, как и немцы, они тем не менее с созданием СУ-76 (слева) на шасси легкого танка получили действенную, быстроходную боевую машину, способную идти шаг в шаг с подвижными соединениями, обеспечивая им поддержку. СУ-100 (внизу), сконструированная на основе Т-34, показала себя как чрезвычайно эффективная противотанковая система, равная таким немецким САУ, как StuG IV и «Ягдпантера».

СУ-76

Вес: 1 1,5 тонны Скорость: 56 км/ч Лобовое бронирование: 55 мм Вооружение: 1 пушка 76-мм 42 калибра, 1 пулемет

СУ-100

Вес: 30 тонн Скорость: 56 км/ч Лобовое бронирование: 45 мм (наклонное) Вооружение: 1 пушка 100-мм, 1 пулемет

Огневая мощь накладывала отпечаток на тактику и – до известной степени – даже на стратегию. Способность танка уничтожать бронетехнику неприятеля на дистанции вдвое большей, чем в 1940 г., отражалась в экономическом плане: современный танк мог господствовать на более широком и глубоком участке территории. Теоретически это снижало потребность в количестве танков, хотя тут же вступал в дело обратный фактор, поскольку более эффективные с оперативной точки зрения танки требовались в большем количестве, что в свою очередь выражалось в увеличении нагрузки на производственные мощности и на ремонтно-технические службы. Иными словами, каждое улучшение стимулировало потребности в дальнейших шагах в данном направлении-то есть в совершенствовании танкостроительных технологий. Одним словом, они питали сами себя. В отличие от русских, немцы находились не в том положении, чтобы максимально выигрывать от усовершенствованных технологий или роста численности. Танковые дивизии на востоке располагали в то время всего 40 или 50 танками каждая, поскольку военное руководство сознательно шло на перекос баланса по сравнению с Западным фронтом, где на дивизию приходилось примерно 100 машин.

Образ, который навевает история боев на Украине, в Польше и в Румынии, примерно таков: всегда скромные по численности немецкие боевые группы, мечущиеся туда-сюда по всему фронту в попытках предотвратить прорыв или залатать дыры в обороне под мощными ударами советских войск. Такие соединения, как и прежде, обладали способностью переигрывать врага на маневре, что часто и делали, равно как на западе, где – как и на востоке – немцы нередко обходили менее подготовленного, менее опытного противника, если можно так сказать, в счете по очкам, однако все, что могли такие группы, – замедлять продвижение русских, пока утех не кончалось горючее, что и произошло на границах Болгарии и Югославии ближе к концу сентября.

АРДЕННСКОЕ КОНТРНАСТУПЛЕНИЕ

Когда огонь и дым сражений стали подкатываться ближе и ближе к довоенным границам Германии, Адольф Гитлер все чаще оказывался перед выбором сдаться или драться до самого конца (первое отметалось решительно и бесповоротно). Забыв пока о проведении нокаутирующего удара по русским. он решил как-то снизить опасность, которая. как он считал, наибольшим образом грозила ему с запада. В начале октября штабы принялись разрабатывать план назначенного сначала на середину ноября наступления в Арденнах, где плащ из густых лесных зарослей на холмах предоставлял возможность отчасти компенсировать мощь авиации союзников. Если бы все пошло, как задумано, победоносные танковые дивизии удалось бы затем перебросить на восток как раз вовремя, чтобы оказать достойную встречу ожидавшемуся в январе русскому наступлению. Ряд сложностей, среди которых нельзя не назвать катастрофических последствий бомбардировок, привел к переносу даты старта операции на 16 декабря. Танковые парки дивизий оставались на уровне ниже установленного. также в результате воздушных налетов на заводы. Валовый выпуск «Тигров», «Пантер» и PzKpfw IV, достигавший 2438 единиц в июне-августе, упал до 1764 единиц в сентябре-ноябре, хотя данный показатель для новых противотанковых САУ повысился с 766 в августе до 1199 в ноябре. Так или иначе количество доступных машин немногим недотягивало до 1500, которые распределялись между семью закаленными в битвах (и порядком измотанными) танковыми дивизиями и 14 пехотными дивизиями в первом эшелоне наступления – ничтожно мало по сравнению с тем количеством, которое принимало участие в великолепным образом задуманной и столь же блистательно проведенной операции 1940 г.

ПОКОЛЕНИЕ СОЮЗНЫХ ТАНКОВ, ПОЯВИВШЕЕСЯ НА ИСХОДЕ ВОЙНЫ

Запоздалый продукт разработки старого американского проекта Т20, «Першинг», представлял собой весьма важный танк. Как и британская «Комета», он успел все же попасть на войну в преддверии вторжения союзников в Германию в 1945 г В машине воплотился полностью пересмотренный концептуальный взгляд на конструктивные решения в танкостроении, что видно из сравнения данной машины с «Шерманом». Но хотя «Першинг» с его наклонным бронированием и значительно усовершенствованной подвеской, что называется, задал тон многим послевоенным американским танкам, 90-мм пушка стала разочаровывающим моментом (см. таблицу характеристик) и ознаменовала собой начало процесса спада в области эффективности огня и характеристик бронепробиваемости в американском противотанковом вооружении.

Вес: 41 тонна Скорость: 48 км/ч Лобовое бронирование: 102 мм (наклонное) Вооружение: 1 пушка 90-мм, 3 пулемета

ИС-2

ОТВЕТ РУССКИХ НА «ТИГР-II, ИС-2, представлял собой радикальным образом усовершенствованный КВ-1 и превосходил по всем данным как его, так и его потомков. Использовав те же ходовую часть и подвеску, что и в КВ-1, конструкторы ИС-2 не поскупились для него на лучшую броню и куда более мощную пушку, что – особенно последнее – превратило ИС-2 в грозную боевую машину.

Вес: 46 тонн Скорость: 35 км/ч Лобовое бронирование: 160 мм (наклонное) Вооружение: 1 пушка 122-мм, 3 пулемета

«КОМЕТА»

СТАЛА ПЕРВЫМ БРИТАНСКИМ крейсерским танком, в конструкции которого решили отказаться от подвески системы Кристи. Так называемая 77-мм пушка по характеристикам почти ничем не отличалась от 17-фунтовой (76-мм), установленной на «Шерман– Файрфлай». Однако даже на этом этапе конструкторы не попытались внедрить наклонное бронирование. «Комета» являлась неплохим танком, в котором инженеры сделали заметный шаг по пути вперед, по сравнению с «Кромвелем», однако множественные недостатки ее говорят о том, как далеко отстали на том этапе в танкостроении британцы.

Вес: 33 тонны Скорость: 45 км/ч Лобовое бронирование: 101 мм Вооружение: 1 пушка 77-мм и 2 пулемета

«Шерман» в снегах Арденн.

По характеру бои в Арденнах мало чем отличались от подобного рода сражений, которые приходится вести в условиях закрытой местности. Как в бокажах на севере Франции или в русских лесах под Смоленском, исход боя часто зависел от одного танка или пехотного взвода и от инициативы (или отсутствия ее) одного или нескольких человек. Нередко боевое соприкосновение протекало на уровне танка или – максимум – группы из двух или трех машин с каждой стороны. Заставляли солдат платить высокую цену и мины. Немцев, успех которых зависел от скорости и глубины продвижения через неплотные американские рубежи в первые несколько часов, ждало разочарование, несмотря на то что им удалось застать американцев врасплох и отбросить или обратить в бегство на многих участках. Хотя американская разведка не страдала от отсутствия информации в отношении того, что у противника заваривается нечто особенное, все же командование предпочло обойти вниманием полученные данные и не дать должной оценки поступившим сведениям. Американцы понесли урон в стратегическом и тактическом плане и потеряли много снаряжения. Всегда, когда представлялась возможность, немецкие экипажи использовали трофейные американские «Шерманы», так что нередко на узких дорожках и тропах лесистых холмов Арденн «Шерманы» сходились в поединках с -Шерманами».

Главная причина провала немцев на пути к главной цели, Антверпену, который они планировали захватить за несколько суток, состояла в неспособности ударной 6-й танковой армии СС в первый день овладеть Эльзенборнским хребтом, что открыло бы наступающим дорогу к так необходимым им американским топливным складам поблизости от Ставло на пути к переправам на реке Маас в районе Льежа, на что оптимистичным планом отводилось 48 часов. Как и повсюду, вожделенная мечта Гитлера повторить успех 1940 г. оборачивалась кошмаром, поскольку и враг и условия, в которых приходилось действовать, радикальным образом отличались от прежних. В отличие от французов в 1940 г., американцы не спешили отдавать территории и откатываться к Маасу. Опять же в отличие от французов, союзники располагали бронетанковыми войсками, хорошо знакомыми с новейшими приемами руководства боем и способными к подвижным операциям и быстрой переброске с одного фронта на другой без создания на своем пути катастрофических транспортных пробок. В отличие же от 1940 г., немецкие войска в 1944 г. не могли даже мечтать о полном господстве в воздухе – очень важный фактор, значение которого поначалу отчасти компенсировалось плохими погодными условиями, не позволявшими союзникам широко применять могучие ВВС, но который затем, когда ближе к Рождеству небеса расчистились, зазвучал в полный голос. И кроме того, поскольку немцы оказались неспособны расширить плацдарм, как в 1940 г., им пришлось сосредоточить свои усилия в одном броске на узком фронте. Провал попытки преодолеть сопротивление неприятеля на Эльзенборнском кряже привел к тому, что значительно продвинуться удалось лишь 5-й танковой армии фон Мантойфеля, наступавшей на Бастонь и на Динан с его мостами через Маас. По этой причине данное соединение и стало основной точкой приложения сил союзников на первом этапе.

Успех 5-й танковой армии, основанный на внезапности и ошибочном решении американцев удерживать позиции, которыми стоило бы пожертвовать, тем не менее не мог гарантировать победы из-за слишком медленных темпов наступления. Немецким боевым группам и отрядам удалось прорвать вражеский фронт, однако сложный рельеф местности и отчаянное очаговое противодействие американцев не позволяли наступавшим дотянуться до их главных целей. Кроме всего прочего, решимость американцев оборонять транспортные узлы, такие как Бастонь, автоматически вела к удушению немецкой системы снабжения, не говоря уже о необходимости тратить силы и средства на нежелательные осадные операции. Весь этот набор факторов не позволил фон Мантойфелю в полной мере придерживаться стратегии обхода отдельных участков сопротивления и предоставил союзному Верховному командованию шанс оправиться от шока, залатать бреши, а потом перейти к нанесению контрударов по обоим фасам так зазывно вытянувшегося в западном направлении неприятельского клина. Американские войска наращивали противотанковую оборону за счет наскоро ремонтировавшихся во фронтовых мастерских танков, в то время как все имевшиеся в тылу части срочно отправлялись на передовую. Британцы тоже отрядили корпус, с большим количеством танков в его составе, для блокирования подступов к Д и пану. Паттон приступил к развороту на 90 градусов влево 3-й армии с целью деблокирования Бастони как прелюдии к мощному контрудару по 5-й танковой армии. Тем временем северный участок фронта операции, шаг за шагом стабилизировавшийся вдоль линии от Эльзенборна к Мальмеди и к Ставло, вскоре послужил трамплином для сильнейшего броска против все той же 5-й танковой армии.

По прошествии двух суток с начала наступления высшие немецкие офицеры уже осознали, что добиться первых целей не удалось и что до Антверпена им не добраться. Они высказывали мнение, что будет разумнее сберечь подвижной резерв бронетехники Германии для решения более насущных проблем. Однако Гитлер настаивал на своем, источая оптимизм и приходя в восторг по поводу самых крошечных успехов на фронте. Когда авангарду наступления, 1-й танковой дивизии СС ЛАГ, возглавляемому Иохемом Пайпером, удалось достигнуть прорыва на местном уровне около Эльзенборна, фюрер пришел в восторг, не зная, однако, о том, что основное ядро дивизии, отставшее от Пайпера и имевшее в своем распоряжении только два из четырех необходимых маршрутов наступления, подвергается мощным артиллерийским обстрелам. В ближайшие же дни Пайпер потерял 39 танков, весь транспорт и более половины из находившихся при нем 2000 человек; к тому времени немцы лишились последних надежда на прорыв. Пробки на дорогах не способствовали повышению подвижности. Фон Мантойфель, лично оказывавший помощь в регулировке должного движения и гнавший танковые колонны в направлении Динана, служил еще одним источником вдохновения для Гитлера, который требовал только продвижения вперед. Однако 25 декабря 5-я танковая армия, ее головная часть – ослабленная 2-я танковая дивизия – все еще не добралась до Мааса. Спалившие все горючее, страдавшие от нехватки боеприпасов, ожидавшие поддержки и уже осознававшие, что британские танки концентрируются, дабы стать надежным заслоном на пути к реке, немцы даже не подозревали, что 2-я бронетанковая дивизия США готовится нанести сокрушительный удар по их северному флангу. В тот же день Гитлер дал отрицательный ответ на мольбы Гудериана (в июле ставшего начальником Генералыюго штаба сухопутных войск и отвечавшего за оборону на востоке) отменить наступление и передать резервы ему. Как предполагалось, в середине января следовало ожидать возобновления русского наступления в направлении Берлина.

Промедление с отменой операции в Арденнах повлекло за собой весьма плачевные последствия для немецких танковых войск. Вдобавок к потерям, которые уже понес танковый корпус СС в закончившихся неудачно атаках, «сидящие на мели» головные части 5-й танковой армии – 2-я. 9-я и Учебная танковые дивизии – оказались обойденными и окруженными 2-й американской бронетанковой дивизией и британцами. Настал черед немецких танков, как некогда французской 1-й подвижной кирасирской дивизии под Флавионом (всего в нескольких километрах оттуда) в мае 1940 г., остаться без горючего и подвергнуться почти полному уничтожению: 82 танка, 16 противотанковых САУ, 83 орудия и 280 единиц моторной техники осталось на поле сражения. Немногие избежавшие гибели или плена танкисты оказались, как выяснилось потом, участниками последнего в той войне полномасштабного наступления панцерваффе, обреченными теперь на отступление с боями под ударами противника, шедшего, чтобы покончить с гитлеровской Германией с запада, юга и востока.

КОНЕЦ ПАНЦЕРВАФФЕ

Когда в первый новогодний день 1945 г. Гитлер с опозданием отменил наступление в Арденнах и начал перебрасывать дивизии на Восточный фронт, вред, нанесенный промедлением, не представлялось возможным исправить. Объемы выпуска продукции немецкой военной промышленностью катастрофически падали, поскольку ее объекты и транспортная система служили постоянными целями союзных бомбардировщиков. Переброска войск с одного места на другое стала требовать огромных усилий и протекала неизменно медленными темпами. Танковый корпус СС, который Гудериану очень хотелось задействовать для обороны Берлина, послали вместо этого в Венгрию, где 12 января русские атаковали по всему фронту. Немецкие танковые дивизии лихорадочно перенаправлялись с одного кризисного участка на другой, где действовали неизменно в меньшинстве, в условиях постоянной нехватки снабжения и запчастей, разрываясь на части, вынужденно бросая на полях сражений невосполнимую технику и вместе с тем не теряя присущего им боевого мастерства, гордости и находчивости даже в самые трудные минуты, что и позволило им с боями пройти многие и многие километры за прошедшие с начала войны почти шесть лет.