Текст книги "Индустриальная магия (ЛП)"

Автор книги: Келли Армстронг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 31 страниц)

ОНИ ВСЕГДА ХВАТАЮТ ДЕВУШКУ

В комнате воцарился кавардак, но я слышала только собственный кашель. Сложившись пополам, с трудом дыша, я прикрыла нос и рот блузкой – но это не помогало. От газа и дыма слезы текли, казалось, из всех отверстий организма. Я фактически ослепла. Но Лукас всегда сохраняет спокойствие – меня схватили за руку и потащили вперед.

Шатаясь и спотыкаясь, я следовала за Лукасом, видевшимся в густом дыму лишь темной массой. Впереди маячил дверной проем. Когда мы его преодолели, дыма стало меньше, но слезы продолжали литься. Я вытерла их свободной рукой. Лукас тянул меня дальше, предположительно к черному ходу и свежему воздуху.

– Пейдж! – послышался голос Адама. Сквозь дым я увидела его очертания. Адам бежал к нам.

– Выходи на улицу, – прохрипела я. – Здесь…

Он прыгнул. Меня дернули назад. Я развернулась и увидела, что меня держит не Лукас, а Вебер.

Я стукнула Вебера кулаком, но безуспешно. Что-то врезалось мне между ребер, я услышала яростный вопль Адама. Лукас влетел в дверь и остановил уже бросившегося в атаку Адама на полпути. Завоняло серой и горелым мясом. Эти запахи заглушили уже рассеивающийся запах дыма. От боли Лукас резко вдохнул воздух. Я пыталась вырваться от Вебера, но он крепко меня держал.

– Никому не двигаться! – Голос Вебера дрожал от паники. – Девчонка у меня!

За долю секунды у меня в голове пронеслась четкая мысль, пусть и наполовину истеричная: конечно, он схватил девушку. Они всегда хватают девушку. Но почему этой девушкой оказалась я?

Затем к моему горлу прижалась холодная сталь, и я прекратила думать. Лезвие натянуло кожу, проткнуло ее, по шее тонкой струйкой потекла кровь. На мгновение мне почудилось, что даже дыхание может стать для меня фатальным, что при малейшем движении пострадает какая-то жизненно важная артерия. Я задержала дыхание и тут почувствовала другую боль, более резкую, ниже. Мои ребра. Я коснулась больного места. Сквозь пальцы просочилась кровь. Меня ударили ножом в бок. От этой мысли меня качнуло, и нож снова резанул по горлу. Я закрыла глаза и принялась считать, борясь с паникой.

– Убери нож от ее горла, – приказал Лукас ровным, хотя и натянутым голосом.

– Она… она – моя заложница.

– Да, я знаю, – медленно произнес Лукас. – Но в заложнице есть смысл только пока она жива, поэтому, пожалуйста, опусти…

Его прервали громкие шаги – из комнаты в кухню ворвались трое. По крайней мере, я видела троих, поскольку не смела, повернуть голову, а смотрела лишь перед собой. Вебер напрягся, и нож снова вонзился мне в горло.

– Стоять! – заорал Лукас, перекрывая шум. – У него заложница. Опустите оружие!

– Все к стене! – рявкнул один из вновь прибывших.

– Не притворяйтесь, будто не знаете, кто я! – рявкнул в ответ Лукас. – Я отдал вам приказ. Опустите оружие!

– Я подчиняюсь только приказам Наста…

– Вы будете подчиняться моим приказам, черт побери, или жалеть, что не подчинились, в другой жизни! Назад!

На мгновение воцарилась тишина, давление на мое горло ослабло.

– Мне нужен вертолет, – объявил Вебер. – Я хочу…

– Ты хочешь выйти отсюда живым, – сказал Лукас своим обычным голосом, мягко и спокойно. – Дом окружен профессиональными снайперами. Как только ты окажешься у них на прицеле, они выстрелят.

– У меня… есть заложница.

– А их специально обучали действовать в подобных ситуациях. Ты умрешь до того, как успеешь причинить ей зло.

Вебер колебался, нож дрожал у моего горла. Адам напрягся, но Лукас сдерживал его, ухватив за рубашку. Губы Лукаса шевелились – он произносил слова заклинания. Как только Вебер опустил нож, Лукас перестал.

– Хорошо, – кивнул Лукас. – А теперь ты должен…

– Эсус, величайший бог лесов и воды! – заорал Вебер, провел пальцами по лезвию ножа и разбрызгал мою кровь по полу. – Эсус, услышь меня!

– Не стоит этого делать, – заметил Лукас.

У Вебера закатились глаза, и он заговорил на неведомом языке. Я сосчитала до трех и бросилась вперед. Он поймал меня, обхватив рукой за шею, и потянул назад. Мои ноги оторвались от пола. Адам бросился на Вебера. Нож взметнулся к моему горлу. Вебер предостерегающе закричал, но Адам не остановился. Нож пронзил мне кожу. Затем Адам пошатнулся, потеряв равновесие, – Лукас на этот раз воспользовался отбрасывающим заклинанием.

– Все назад! – завопил Вебер.

– Мы отойдем назад, – сказал Лукас, жестом показывая Адаму, чтобы отступил за его спину. – А теперь опусти нож…

– Эсус! – заорал Вебер, вытер капающую с моей шеи кровь и опять разбрызгал по полу кухни. – Возьми это приношение и освободи своего верного слугу!

Вебер замолчал. Ничего не случилось. Я посмотрела на Лукаса. Мы встретились взглядами, и я увидела его страх, но он жестом показал мне, что нужно оставаться спокойной и ждать. Вебер два раза повторил просьбу и тоже стал ждать. Мы все ждали. Единственным звуком в помещении было гудение холодильника.

– Он не отвечает, – мягко заметил Лукас. – Он не желает вмешиваться. А теперь, если хочешь вести переговоры, ты должен опустить нож. Я не стану с тобой разговаривать, пока ты держишь нож у ее горла.

Вебер в последний раз посмотрел на потолок, а затем перевел взгляд на Лукаса:

– Если я опущу нож, они меня застрелят.

– Нет, тебя не застрелят. Они опустили оружие и не станут рисковать – ведь ты можешь успеть воткнуть нож ей в горло до того, как они прицелятся и выстрелят. Опусти нож…

Лукас продолжал спокойным тоном разговаривать с Вебером, нож у моего горла дрожал. Если он только один раз слишком сильно надавит… О боже, мне тяжело дышать! Передняя часть моей блузки пропиталась кровью и прилипла к коже. Куда меня ранили? Ниже сердца – это я знала, но что там находится? Какие органы?

А затем у меня промелькнула мысль: черт побери, я стою и пускаю сопли, надеясь, что мой парень спасет меня до того, как я истеку кровью. Типичная ведьма.

Я закрыла глаза и начала шептать заклинание. Рядом, заглушая меня, звучали голоса двух мужчин, с каждым слогом лезвие сильнее впивалось в мое горло. Я продолжала, стараясь ничего не замечать. Когда я произнесла последние слоги, нож замер. Я сглотнула, молясь, чтобы это не было совпадением. Досчитала до пяти, не начнет ли нож снова трястись. Не начал. Я еще раз сглотнула, сконцентрировала все силы на том, чтобы заклинание не потеряло силу, и очень медленно скользнула в сторону, подальше от ножа.

– Не смей… – произнес Вебер, затем понял, что не может пошевелить рукой с ножом. – Какого…

Он вытянул другую руку, чтобы схватить меня, но я уже была вне пределов досягаемости. Действие заклинания прекратилось. Я увидела, как лезвие опускается вниз, развернулась и бросилась на пол. Нож полоснул по боку. Затем Лукас отшвырнул меня в сторону, выбил нож из руки Вебера, и за того взялсяАдам. Вебер заорал, крошечную кухню наполнил запах паленого мяса. В происходящее вмешалась группа, присланная Кабал-кланом, и все закончилось.

ОБВИНЕНИЯ

Следующий час пронесся невообразимо быстро. Помню я его кусками. Лукас обрабатывал мои раны. Адам шагал взад и вперед. Командир присланной Кабал-кланом группы отдавал приказы. Потом появился еще какой-то мужчина, который занялся моими ранами. Адам задавал вопросы. Лукас меня успокаивал. Груз у меня на груди делался все тяжелее. Я хватала ртом воздух. Хлопнула дверь. Неровная дорога под шинами автомобиля…

В следующий раз я пришла в себя на какой-то кровати, которая дрожала и качалась. Япопыталась открыть глаза. Удавалось это с трудом. Когда ясделала вдох, то ощутила странный металлический привкус воздуха. Я почувствовала легкое давление вокруг рта. Кислородная маска. Меня охватила паника. Мгновенно разболелась голова. Яснова потеряла сознание, хотя и пыталась не погружаться во тьму. Кровать дернулась, и вибрации прекратились.

– Наконец-то.

Это был голос Лукаса, но шел он издалека и звучал приглушенно. Он сжал мое предплечье, я ощутила тепло его пальцев. Затем его дыхание защекотало мне ухо.

– Мы здесь, – сказал он, но все равно его голос звучал так, словно он находился на другом конце комнаты. Мне приходилось напрягаться, чтобы разобрать слова. – …Ты меня слышишь?

Стук, звук открываемой двери, свет из тусклого стал ярким, как в полдень. Лукас крепче сжал мою руку.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он холодно. Ему ответил другой голос. Знакомый… Беницио.

– Я приехал с группой. Нашей группой. Той, которую ты запросил. Как она?

Какой– то звон, тихий звук голосов. Кровать дернулась. Лукас гладил меня по лбу, пока кровать поднималась. Еще толчок, кто-то пробормотал извинения, и меня вынесли на солнечный свет. Скрип колес и нахлынувший поток воздуха. Рука Лукаса нашла мою и сжала. Мы куда-то отправились.

– Ты расстроен, – заметил Беницио тихо.

Мне удалось открыть глаза, и я увидела Лукаса. Он быстро шел рядом с каталкой, на которой я лежала. Беницио шагал рядом, наклоняясь к сыну, чтобы больше никто не слышал его слов.

– Это тебя удивляет? – спросил Лукас холодным тоном, которого я никогда у него не слышала.

– Я не виню тебя за то, что ты сердишься, но ты же знаешь – я не имел к этому отношения.

– Произошло недоразумение. Или просто так совпало. Ты уже решил, на чем остановиться? Если нет, я предлагаю недоразумение. Удобнее увиливать и уклоняться от прямых ответов.

Беницио потянулся к свободной руке Лукаса.

– Лукас, я…

Лукас схватил руку отца, сжал ее и оттолкнул. У Беницио округлились глаза. Лицо Лукаса исказилось, он повернулся, чтобы что-то сказать, но заметил, что у меня открыты глаза, и остановился на полпути. Склонился надо мной и чуть не упал, пытаясь не отстать от каталки.

– Пейдж? Ты меня слышишь?

Я попыталась кивнуть, но мне пришлось ограничиться морганием. Он сжал мою руку.

– Все в порядке, – сказал Лукас. – Ты в больнице – частной больнице. Роберт все устроил. Им нужно…

Я опять потеряла сознание.

* * *

Порезы на горле оказались самыми легкими из повреждений – мелкие царапины, которые потребовалось лишь промыть и наложить на них небольшие повязки. Повреждений было еще два – одно серьезное, но относительно безболезненное, а другое мелкое, но, болезненное крайне. При ударе ножом в грудь Вебер задел мне легкое, что вызвало травматический ателектаз [12]. Врачи провели вакуумный дренаж, откачали кровь из легкого и восстановили отрицательное давление в плевре. Порез на животе задел только мышцы – да, признаю, несомненно, больше жир, чем мышцы, но врачи говорили «мышцы», поэтому я придерживаюсь этой версии. Хотя ранение и было поверхностным, при каждом движении возникало ощущение, будто меня снова режут.

Когда я на следующее утро открыла глаза, то увидела Адама, склонившегося над учебником по психологии. В руке он держал тюбик тонального крема. Я подняла руку, чтобы потереть лицо, и чуть не свалила капельницу на кровать. Адам едва успел ее подхватить.

– Черт побери, – выругался он. – Стоило мне, наконец, убедить Лукаса оставить тебя на несколько минут, обещая, что с тобой все будет в порядке, и тут ты решаешь очнуться. Если он вернется, закрой глаза, ладно?

У меня получилась слабая улыбка, и я уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но поняла, что ничего не выйдет. Вместо этого я показала пальцем на воду. Адам налил мне и уже потянулся к соломинке, но я выхватила у него стакан и сделала большой глоток. Горло спазматически сжалось, вода вылетела назад и потекла изо рта.

– Привлекательно, – заметил Адам и потянулся за салфеткой.

Я выхватила ее до того, как он успел сделать что-нибудь унизительное, например, вытереть мне лицо. Пока я утиралась, Адам достал что-то из ящика.

– Я тебе тут кое-что принес. – Он протянул мне медведя-погремушку с сухими бобами внутри, одетого во все черное, включая ведьминскую шляпу. – Помнишь?

– М-м-м… – Я попыталась сфокусироваться, все еще чувствуя легкое головокружение, слабость и тошноту. – Правильно. Куклы. – Я улыбнулась, когда воспоминания выплыли на поверхность. – Ты… – Я смочила губы и снова попыталась заговорить. – Ты обычно покупал их для меня. Подарки.

Он улыбнулся:

– Всех уродливых кукол-ведьм, которых только удавалось найти. Потому что я знал, как они тебе нравились.

– Я их ненавидела. Это ты и знал. Я обычно читала тебе нотации про чувствительность и стереотипы. – Я покачала головой. – Боже, иногда я бывала невыносима.

– Иногда?

Я ударила его и засмеялась, но слишком резко вдохнула – боль пронзила живот. Адам потянулся к кнопке вызова врача, но я остановила его.

– Все в порядке.

Он кивнул и сел на кровать.

– Мы все очень беспокоились за тебя. В доме Вебера казалось, что ничего страшного с тобой не произошло, но потом – раз – и ты потеряла сознание, у тебя резко упало давление… – Адам покачал головой. – Не очень приятное зрелище. Я испугался, и Лукас испугался, от чего я испугался еще больше, потому что, как я понял, этого парня непросто испугать, а уж если это случилось, то есть веская причина… – Он снова покачал головой. – В общем, нам всем стало не по себе.

– Пейдж!

Я подняла глаза и увидела фигуру в дверном проеме. Судя по голосу, это был Лукас, но мне пришлось моргнуть и вглядеться получше. Он был бледен и небрит, все еще в той одежде, которую выбрал для поездки в дом Вебера, намереваясь изображать миссионера, правда, пиджак и галстук отсутствовали. Рубашка помялась и оказалась заляпана кофе. Один рукав обгорел на предплечье, сквозь дыру проглядывал бинт. Вот они – недостатки работы с Адамом: если он выходит из себя, следует держаться от него подальше – или получишь ожоги степени этак второй.

– Яподожду в коридоре, – сказал Адам, слезая с кровати.

Он вышел. Лукас подошел ближе, и я поняла, что пятна на рубашке остались не от кофе, а от крови. Моей крови. Он проследил за моим взглядом.

– Мне следует переодеться. Я…

– Потом.

– Хочешь позвонить Саванне? Я могу…

– Потом.

Я протянула руку. Он взял ее, затем нагнулся и обнял меня.

* * *

Час спустя я все еще не спала, уговорив медсестру подождать с уколом обезболивающего. Вначале мне требовались ответы на вопросы.

– Вебера держат в Лос-Анджелесе? – спросила я. Лукас покачал головой:

– Мой отец выиграл это сражение. Вебер в Майами, суд назначен на пятницу.

– Я этого не понимаю, – признался Адам. – Зачем утруждаться? Все знают, что мужик виновен. Что они собираются делать? Сказать: «Ой, мы неправильно выписали ордер на арест» – и позволить ему избежать наказания?

– Он имеет право на слушание дела, – заявил Лукас. – Это закон Кабал-кланов.

– И его ждет настоящий судебный процесс? – уточнила я.

– Во многом судебный процесс, проводимый Кабал-кланами, напоминает человеческий. Юристы представляют дело судьям, которые определяют виновность или невиновность и выносят приговор. Но освобождение из-за технической ошибки невозможно. Концепции гражданских прав определены в суде Кабал-кланов гораздо более узко.

– Тебе не нужно беспокоиться об этом мужике, Пейдж, – сказал Адам. – Он больше не выйдет на свободу.

– Это не… – Я повернулась к Лукасу: – А он признался? Лукас покачал головой. Его взгляд на мгновение ушел в сторону, всего на мгновение, но я знаю его достаточно давно, чтобы понимать некоторые вещи.

– Значит, есть что-то еще, – сказала я. – Что-то случилось.

Лукас чуть поколебался, затем кивнул:

– Еще один подросток из Кабал-клана погиб в пятницу вечером.

Я резко села – тело пронзила боль. Лукас и Адам одновременно вскочили на ноги, но я жестом усадила их.

– Прости, – сказал Лукас. – Наверное, не следовало так вываливать на тебя эту новость. Давай я расскажу подробнее. Мэтью Тукер – девятнадцатилетний сын личной помощницы Лионеля Сент-Клауда. Когда в четверг Лионель прибыл в Майами на совещание, Мэтью приехал вместе с матерью. Вечером в пятницу, когда мы следили за домом Вебера, компания молодых сотрудников Кабал-клана решила отправиться по клубам, и Мэтью к ним присоединился. После нескольких стаканчиков они вышли из района ночных клубов в гораздо более неприглядный. Группа разделилась, и все думали, что Мэтью пошел вместе с кем-то другим. Когда все вернулись, а его не оказалось, Кабал-кланы отправили поисковые группы. Они нашли его застреленным в узком переулке.

– Застреленным? – переспросил Адам. – Значит, это не наш убийца. Он или ножом орудует, или душит.

– После этого Кабал-клан Настов подтвердил, что их вторую жертву, Сару Дермак, застрелили.

– А этот Мэтью успел позвонить по номеру экстренной связи? – уточнил Адам.

Лукас покачал головой.

– Но и Майкл Шейн из Кабал-клана Сент-Клаудов тоже не звонил, – заметил он.

– Мэтью был в списке Вебера? – спросил Адам.

– Нет, – ответила я. – И если он живет с матерью, которая не является телохранительницей, то не подходит под критерии. Он также старше остальных. Но все равно это, кажется…

– Чем-то совсем другим, – закончил фразу Адам. – Парень оказался не в том месте не в то время, и его застрелили.

– А что говорят Кабал-кланы? – повернулась я к Лукасу.

– То же, что сейчас сказал Адам, – практически слово в слово.

Наши взгляды встретились, и я увидела отражение собственных сомнений.

– Значит, есть вопросы, – объявила я. – И если Кабал-кланы не собираются их задавать, то мы должны сделать это сами. То есть нам нужно вернуться в Майами и поговорить с Вебером.

Лукас молчал. Адам переводил взгляд с него на меня.

– Хотите знать мое мнение? – нарушил молчание Адам. – Вы оба слишком далеко зашли с этой «защитой невиновных», но если у вас есть вопросы, их лучше задать, пока не стало слишком поздно. Да, я знаю, что ты не хочешь везти Пейдж в Майами, и я это прекрасно понимаю, но Вебер в тюрьме. Он ничего ей не сделает.

– Его не Вебер беспокоит. – Я повернулась к Лукасу: – Как твой отец объясняет случившееся?

Вначале Лукас не ответил. Казалось, он не хочет передавать мне слова отца. Затем младший Кортес снял очки и потер переносицу.

– Он говорит, что не может этого объяснить. Он предполагает, что, упомянув Вебера в разговоре с Настами, непреднамеренно дал им толчок к проведению собственного расследования, в результате чего от них прибыла вооруженная группа.

– Наверное, это имеет смысл, – заметила я. – Я знаю, ты считаешь, что твой отец сделал это преднамеренно, но ты тоже находился в том доме. Он никогда не стал бы подвергать тебя риску.

– Пейдж права, – согласился со мной Адам. – Я мало знаю твоего отца, но, судя по его вчерашнему поведению, случившееся стало для него не меньшим шоком, чем для тебя.

– Значит, решено. Мы отправляемся в Майами, – объявила я.

– При одном условии.

* * *

Больница, в которой я лежала, представляла собой маленькую частную клинику, не такую роскошную, как клиника Марша в Майами, но служащую тем же целям. Она принадлежала не Кабал-клану, а полудемонам. Врачи, медсестры, лаборанты и даже повар с дворником были полудемонами.

В Сан– Франциско, как и в нескольких других крупных американских городах, проживает довольно много полудемонов. У них нет центрального объединения вроде Шабаша у ведьм или Стаи у оборотней. Но они понимают удобство и преимущества общины, и многие из тех, кто не работает на Кабал-клан, перебираются в города с сильной диаспорой полудемонов.

Одним из главных преимуществ проживания рядом с другими представителями мира сверхъестественного является медицинское обслуживание. Все главные расы избегают человеческих врачей и больниц. Конечно, представителей мира сверхъестественного можно лечить в человеческой больнице, и такое случалось. После лобового столкновения ты просто не можешь сказать врачам «скорой», что тебя следует доставить в частную клинику, расположенную в сотнях миль от места аварии. В большинстве случаев пребывание в больнице проходит нормально. Но иногда что-то случается, поэтому мы стараемся туда не попадать. Лукас поставил условие – меня переведут в другую больницу, поскольку мне еще требовалась медицинская помощь. В этом заключалась проблема. Майами являлся территорией Кабал-клана Кортесов. Ближайшая больница мира сверхъестественного, не принадлежащая Кабал-кланам, находилась в Джексонвилле, в шести часах езды от Майами. Кроме того, она принадлежала колдунам. Если ведьма каким-то образом пострадает в Джексонвилле, то в больницу ей обращаться не стоит.

Беницио хотел, чтобы я лежала в квартире-госпитале для семьи, но Лукас отказался. Было решено, что вместо этого я отправлюсь в клинику Марша, а Лукас останется со мной. Он сам будет заказывать мне еду из ресторана и давать лекарства, предоставленные клиникой в Сан-Франциско – Клиника Марша обеспечит меня постелью и ничем больше. Если возникнут проблемы, то пригласят доктора со стороны.

* * *

Адам переложил трубку к другому уху.

– До какого часа Елена разрешает тебе не ложиться? А Пейдж знает? Как друг я должен ей об этом сообщить. – Он улыбнулся мне. – Угу, ну… Не знаю… Но взятка поможет. – Он сделал паузу. – Ну, нет, не выйдет. По крайней мере, футболка. И ни в коем случае не из предназначенных для туристов – три штуки на десять долларов.

Сегодня утром я созвонилась с Еленой раньше обычного. В одиннадцать мы будем в воздухе, а мне не хотелось, чтобы она беспокоилась, если я не позвоню. Утром в субботу Лукас опоздал со звонком на час, поскольку мне делали операцию, и Елена была уже готова собирать чемодан и лететь на поиски.

Я закончила причесываться и осмотрела результат в зеркале, стоявшем на тумбочке у кровати. Не скажу, чтобы он мне понравился. Заколка была моей последней надеждой. И, возможно, шляпа.

Мы уезжали примерно через час. Лукас беседовал с врачом, получая последние указания и лекарства.

Адам продолжал разговаривать по телефону с Саванной и дразнить ее. Я не слышала ее ответов, но знала, что она все это ему позволяет. С первой встречи Саванна серьезно увлеклась Адамом, как бывает у девочек-подростков. Я не думала, что это надолго, – мне случалось видеть подобное, и не раз, – но даже год спустя я не замечала, чтобы Саванна стала по-другому относиться к Адаму. Внешне ее чувства проявлялись в бесконечных шуточках и оскорблениях. Адам великолепно справлялся с ситуацией и вел себя так, словно считал, что она воспринимает его как надоедливого старшего брата и не более. Мы с Лукасом тоже никогда не говорили и не делали ничего, что могло бы ее смутить. Она скоро перерастет это. А пока… Ведь она вполне могла бы влюбиться в гораздо худшую кандидатуру.

– О-о, – говорил Адам. – Слышу, Пейдж возвращается. Последний шанс. Футболка или наябедничаю. Нет? – Он отвернулся от телефона. – Эй, Пейдж… – Он замолчал. – Размер М? Нет, мне нужен L. – Пауза. – О-о. Не пойдет. Вешаю трубку. – Еще одна пауза. – Да, хорошо. Передавай от меня приветы Елене и Клею. И ложись спать пораньше.

Он отключил телефон и плюхнулся на край постели. У меня дернулась рука, и я размазала тушь по лбу. Я гневно взглянула на него, схватила салфетку и утерлась.

– Ты нормально себя чувствуешь? – спросил Адам. – После всего случившегося… Ты не в такой уж хорошей форме.

– Я знаю. Но мне просто необходим был стимулирующий пинок под зад, чтобы не разлеживаться и не жалеть себя. Предлагаю считать, что я его как раз и получила.

– Не только это, – покачал головой Адам. – Я имел в виду в целом. У тебя было два трудных месяца, пока ты обустраивалась на новом месте. Но когда вы заезжали этим летом, я подумал: она счастлива. Действительно счастлива.

– Мне нужно еще кое с чем разобраться, но – да, я счастлива, черт побери.

– Хорошо.

Я застегнула косметичку, Адам встал с постели, прошел к окну и выглянул наружу. Я наблюдала за ним.

– Ты все еще сердишься? – спросила я. Он повернулся и посмотрел на меня.

– Нет. Конечно, я хотел бы помочь и мне не очень нравится, что меня не берут с собой, но Лукас прав. Его отец уже нашел предлог со мной познакомиться и сделал несколько намеков насчет «возможностей найти работу» после окончания института. Но мне, вероятно, лучше избегать Кабал-кланов, пока я не разберусь в себе. Кстати, это мне кое о чем напомнило… В прошлом месяце ты говорила, что мы должны что-то решить с Артуром.

– Должны. В Совете необходим некромант, а от того, которого вечно не найти, толку мало. Ты помнишь тот полный провал с Тирон Винслоу? Артур нам даже не перезвонил, пока все не закончилось. Яуже намекала, что ему следует найти себе замену, но он меня игнорирует.

– Этот тип – женщин… Как там дальше? Тот, который не любит женщин? Не голубой, но…

– Женоненавистник.

– Да, я забыл слово. – Адам опять уселся на краешек постели. – Так вот, я подумал: а может, мне самому с ним поговорить?

Совет уже был готов сорваться с моих губ, но я промолчала.

– А ты как думаешь? – спросила я вместо этого.

– Может, если он нас игнорирует, нам следует игнорировать его? Просто найти замену, и пусть сам об этом узнает, когда удосужится появиться на совещании. Как тебе такой вариант?

Я опять подавила желание ответить прямо.

– Мы… Ты можешь это сделать. Спроси у отца, не исключено, он предложит кого-то на замену.

Я заметила, как мимо двери прошел Лукас – уже во второй раз. Боже упаси – он никогда не станет прерывать чей-то разговор. Но как только я его окликнула, он тут же просунул голову в дверь.

– Я готова, – сообщила я.

Он исчез, затем вернулся с инвалидной коляской.

– Неужели это для меня? – воскликнула я.

– Можешь идти сама. Однако если потеряешь сознание на полпути к выходу, то очнешься, опять в этой постели и будешь наверстывать бездарно потраченные силы, пока я допрашиваю Вебера в Майами.

Я гневно посмотрела на него и жестом показала, чтобы подогнал инвалидную коляску к кровати. Адам рассмеялся.

– Да, кстати, – сказал Адам. – Пока не забыл – Лукас, что мне делать с мотоциклом?

Лукас помог мне перебраться с кровати в инвалидную коляску.

– Я бы подождал. Едва ли это можно назвать необходимой тратой…

– Скажи своему другу «да», – перебила я его. Посмотрела на Адама, потом на Лукаса. – Ты хочешь его купить. Я вижу. Бери мотоцикл, а если не намерен тратить на него страховку, считай это моим рождественским подарком, пусть и ранним. У тебя пока нет под него места, но рано или поздно оно появится.

– Скорее рано, – улыбаясь, заметил Адам. Затем посмотрел на Лукаса, маячившего за моим плечом, и улыбка исчезла. – Э-э-э… Я имел в виду, сейчас много предложений на рынке недвижимости. Осенью всегда так. Поэтому, наверное, будет несложно что-то подыскать.

– Нам некуда торопиться, – вставила я. – Мы еще не обустроились окончательно.

Адам и Лукас обменялись быстрыми взглядами. Я вытянула шею, но рассмотреть их лиц не успела. Лукас протянул руку к рюкзаку.

– Эй, давай я его возьму, – предложил Адам. – Ты везешь девушку, я несу багаж. – У него мелькнула улыбка. – Ничего, я не вечно буду делать самую неприятную работу. Подождите и увидите. – Затем он посмотрел на меня. – Как только вернусь домой, сразу же спрошу отца о замене для Артура и к следующему собранию все подготовлю.

Я улыбнулась.

– Отлично, – кивнула я. – В таком случае полагаюсь на тебя.

* * *

Адам проводил нас в аэропорт, мы поблагодарили его за помощь, обещали держать в курсе дела и распрощались. После чего мы с Лукасом сели в самолет.