Текст книги "Статьи, манифесты и другие работы 1913-1929"

Автор книги: Казимир Малевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

Футуризм, эта истинная революция в художественном творчестве народа, начинает терять свой бунтарский лик <…> и сдавать свои позиции. Футуризм <…> принимает уродливые формы угодливости, пресмыкания и служения богатой, пресыщенной буржуазии <…> в пропитанных дымом дорогих сигар залах.

А между тем футуристы, внешне творя бунт в искусстве, внутренним содержанием многих своих напевных произведений служили вольно или невольно реакции, которая подло и предательски душила всякое проявление священного мятежа и наряду с этим гладила по головке анархистов искусства, футуристов, проникших в залы и кафе буржуазии, вложивших в мятежные формы во многих случаях содержание резко контранархического характера, <…> не королей воспевает истинный футуризм и не шампанское, а кровавый бунт на всем земном шаре. <…>

И потому есть футуризм и футуризм. Есть футуризм, который напевно рокочет песнями своими в пахучей тени бархата и шелка и экзотических растений. <…>

И есть революционный анархо-футуризм, футуризм черных знамен и кровавых баррикад, футуризм бунтовщиков во внешней и внутренней жизни истомленного человечества, поэзия революции, песни бунта – путь революции, путь мятежа, на который я и призываю встать всех истинных поэтов анархо-футуристов, отряхнув с ног своих прах буржуазных гостиных и кафе-концертов. <… >

Анархо-футуристы! <…> Пресмыкаться в гостиных и передних буржуазии и делать из революционного, в корне анархического футуризма лиру, которая услаждает слух и щекочет нервы разжиревших ростовщиков, – это дело, милое сердцу черной всесветной реакции. <…>

Мы не признаем никаких королей-поэтов, никаких авторитетов, никаких попыток на первенство, в чем бы оно ни проявлялось. И смешны ваши нелепые и контрреволюционные выборы каких-то королей на ваших контрреволюционных вечерах. Жалки и ничтожны для нас, революционеров, ваши кафе и концерты, где свивает себе гнездо контранархия. <…>

Прошу товарищей откликнуться на это письмо, и до тех пор, пока мы не соорганизуем своего оружия революционных анархо-футуристов, присылать мне письма на адрес редакции «Анархии».

Малевич несомненно разделял гнев и возмущение Баяна Пламеня по отношению к футуристам, проникшим в залы и кафе буржуазии. Однако обвинения в контрреволюционности, с которых Малевич начинает свой «Ответ», – это скорее желание соответствовать революционному пафосу автора «Письма», нежели попытка политического доноса. Тем более что далее в «Ответе» речь идет только о сущности футуризма – искусства бунта и абсолютной свободы.

(1) Под «всякого рода кафе» Малевич имеет в виду московские «Кафе поэтов» на углу Тверской улицы (дом 43) и Настасьинского переулка (было открыто с ноября 1917 по апрель 1918 года) и кафе «Питтореск» на Кузнецком мосту, 5, открытое 19 марта 1918 года (оформлено под руководством Г. Б. Якулова группой художников, куда входили В. Е. Татлин, А. М. Родченко, Н. А. Удальцова).

(2) Мережковский, Эфрос и Глаголь, как и Бенуа, стали для Малевича воплощением академического ретроградства, своего рода именами нарицательными, главными его противниками в борьбе за новое искусство. Однако интересен тот факт, что за год до публикации этой статьи в Москве в помещении цирка Саламонского состоялся многолюдный митинг деятелей искусства, где, по всей вероятности, был и Малевич. Его участники признали нежелательными создание правительственного ведомства, ведающего искусством. Это решение должно было импонировать Малевичу, так как он постоянно возражал против «огосударствливания» искусства в своих статьях в «Анархии». В поддержку решения собрания на митинге выступил и Сергей Глаголь. Но этого выступления не было достаточно для дальнейшей реабилитации в глазах Малевича имени известного своей проакадемической ориентацией критика.

(3) Давид Бурлюк, Алексей Крученых, Владимир Маяковский и Велимир Хлебников призывали «бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч. и проч. с Парохода современности» (Пощечина общественному вкусу. М., 1912). Малевич перефразировал их призыв: Венера для него – воплощение академических идеалов.

К новой грани^*

Статья опубликована в № 31, 30 марта 1918 года, с. 4.

Мертвая палочка^*

Статья опубликована в № 33, 1 апреля 1918 года, с. 4.

(1) См. примеч. 4 к статье «Задачи искусства и роль душителей искусства» (наст. изд., с. 333).

(2) Под «последним событием» имеется в виду организованное ЧК нападение на анархистов, повлекшее за собой многие жертвы.

(3) Речь идет о предполагаемом создании музея в занятом анархистами особняке Александра Викуловича Морозова во Введенском (Подсосенском) переулке на Покровке. На страницах газеты постоянно появляется информация о состоянии этих особняков и находящихся в них ценностях. См. заметку А. Гана «Особняк Морозова» в № 21 «Анархии» от 19 марта 1918 года. На основе реквизированных ценностей предполагалось организовать «Дом современного искусства». Была создана «инициативная группа свободной ассоциации художников», куда один из ее участников, Алексей Ган, приглашал вступить И. Э. Грабаря (см. № 30, 29 марта 1918 года).

В марте 1918 года Ган был ответственным за хранящиеся в особняке ценности и должен был стать главным хранителем предполагаемого музея. Но музей создан не был, а особняк вскоре перешел в руки органов ЧК (под предлогом охраны ценностей), однако был ими сдан для размещения военной части. Позже здание принадлежало Народному комиссариату финансов, затем, в апреле – Главному архивному управлению Наркомпроса, а в декабре 1918 года декретом Ленина коллекция А. В. Морозова (в числе других коллекций) была национализирована. Лишь в 1921 году на ее основе в особняке был открыт Музей керамики. См. об этом: Самецкая Е.Б. А. В. Морозов и создание государственного музея керамики // Музей 6. Художественные собрания СССР. М.: Советский художник, 1986. С. 159–164.

(4) В № 34 от 5 апреля 1918 года помещено объявление о занятиях с художниками-самоучками и лубочниками, которые ведут с 1 апреля К. Малевич, В. Татлин и А. Моргунов.

Архитектура как пощечина бетоно-железу^*

Статья опубликована в № 37, 6 апреля 1918 года, с. 4.

Название статьи заставляет вспомнить знаменитую «Пощечину общественному вкусу». Таким образом Малевич как бы подтверждает свою преемственность с футуризмом. См. примеч. 3 к статье «Ответ» (наст. изд., с. 336).

Измененный вариант статьи несколько позже был напечатан в газете «Искусство коммуны» (№ 1, 7 декабря 1918 года) с небольшими купюрами и новой концовкой (см. его публикацию и комментарии: Овсянникова Е. «Архитектура как пощечина бетоно-железу» и диалектика развития архитектурной мысли // Архитектура и строительство Москвы, 1988, № 12, с. 14–17).

(1) Казанский вокзал, соединивший черты итальянского палаццо с псевдорусским декором, был построен архитектором А. В. Щусевым в 1913–1926 годах в стиле эклектики. Столь живая реакция Малевича на архитектуру вокзала не должна вызывать удивления. Ведь статья написана всего через несколько месяцев после завершения очередной стадии строительства – в основных чертах постройка была завершена к концу 1917 года.

Дом казенной палаты по Афанасьевскому переулку – ошибка Малевича. Возможно, он имеет в виду здание Ссудной казны в Настасьинском переулке, построенное архитектором В. А. Покровским в 1914–1916 годах в стиле, схожем со стилем Казанского вокзала.

(2) В тексте статьи, напечатанном в «Искусстве коммуны», «алексеевские времена» справедливо исправлены, возможно автором, на «александровские».

(3) См. примеч. 2 к статье «Мир мяса и кости ушел» (наст. изд., с. 346).

К приезду вольтеро-террористов из Петербурга^*

Статья опубликована в № 41, 11 апреля 1918 года, с. 4.

(1) Статья написана как полемический ответ на воззвание приехавших из Петрограда Н. Альтмана, А. Лурье и Н. Пунина. Об этом свидетельствует и редакционный подзаголовок, отсылающий читателя к № 32 (опечатка) «Анархии». Приводим полностью текст этого воззвания, напечатанный в № 39 и озаглавленный «Петербург – Москва»:

«Мы строгие в нашем строе. Петербург у вас в гостях эти дни, дорогие товарищи-москвичи, взрывающие станции на дорогах искусства!

Осведомляем вас, что академия художеств уже в ящике раз навсегда.

Не для того мы здесь, чтобы улыбаться, как Ван Гоген и Таити (в тексте опечатка; видимо следует читать: „как Гоген на Таити“. – А.С.), в ваших кафе на вас, – мы пригнали вам северную победу, мы – мастера и стальные стержни для ваших красных великих знамен. Иноплеменники, плененные сердцем, с вами мы, Вольтеры-террористы, бросившие бомбу только что в дворцы-музеи.

Делайте все против охраны буржуазного хлама в искусстве.

Вместе с нами ставьте сепараторы, отделяющие творчество от искусства!

Мы у руля! Лево-руля! Реют ревнивые наши радио, блестящие поршни стальным морям.

Не упирайтесь, упорные, закаленные: несокрушимы только мы, играя и рассекая все государства, в государстве времени подымая вихрь. Кто знает при этом, окажется ли время достаточной для нас средой?

Социалисты великие, ересь, семя, ваши рабочие руки сюда. Вот рычаг; он, сжигающий прошлое, ненавидимое и вами, товарищи-москвичи, крепче договор скрепим! Приветствуем вас в Москве, тов. Маяковский, Вл. Татлин. Приезжайте к нам в Петербург».

Малевич упрекает петербуржцев в том, что они бездействуют в отношении Академии художеств. Однако одним из первых дел «Петербургской коллегии по делам искусств и художественной промышленности», в которую входили Пунин и Альтман, было осуществление декрета Совнаркома об упразднении Академии художеств.

Резкость ответа Малевича может быть объяснена не только учительским тоном письма петербуржцев, но и их обращением лично к Татлину, 'главному сопернику Малевича.

(2) Вольные цитаты из воззвания петроградских деятелей искусства.

(3) Журнал «Аполлон» выходил с октября 1909 по 1917 год в С.-Петербурге под редакцией С. К. Маковского.

(4) Малевич имеет в виду небольшую заметку И. Юнона «Ату его! (О травле футуристов)», напечатанную в «Анархии» (1918, № 9, 9 апреля). Приводим текст заметки полностью:

«Я не собираюсь защищать футуристов, – думаю, они и сами сумеют это великолепно сделать, – но хочу обратить внимание художников-новаторов на ту отрицательную черту, которой они поражены, но которой, по-видимому, сами не замечают: они положительно не переносят никаких публичных выступлений своих ближайших товарищей по искусству и всячески стараются парализовать их успех.

Чем, например, можно объяснить ту травлю футуристов Маяковского, Каменского и Бурлюка, которую в последнее время подняли почти во всех газетах футуристы же или близко к ним стоящие художники?

Можно подвергнуть серьезной критике футуризм вообще или в частности их произведения, но этого-то в данном случае и нет, а упреки сыплются главным образом за то, почему футуристы – большевики, почему они выбирают королей, выступают в кафе, клеют на заборах свою литературу, воспевают власть имущих.

Но ведь футуризм есть реализм: он отражает в себе современную жизнь как она есть, и я не только не отрицаю, но уверен даже, что если изменится настроение народных масс, изменят свои песни и футуристы, иначе они не были бы художниками, певцами современности.

Кто в настоящее время у нас не захвачен политической жизнью? Разве только фанатики, стоящие на чистой отвлеченной форме искусства.

Если вы против таких выступлений, то это ваше личное дело, зачем же заявлять об этом публично в печати? Это мало интересно и совсем не убедительно. Футуристы на этот счет думают иначе, и жизнь сама покажет, кто был прав.

Или вы думаете, что „великий художник“ может быть только один, а два великих художника одновременно быть не могут?

Бросьте это недостойное дело. Право, на земле всем места хватит, и славу вы свою создадите не тем, что будете отгораживаться от других, а только путем своей творческой работы».

Вполне возможно, что одним из непосредственных адресатов этой заметки был Малевич. Этим объясняется тот оттенок презрения, с которым Малевич называет И. Юнона – одного из своих последователей и единомышленников – «частным поверенным». Но если даже это не так, можно найти и другие причины, заставившие Малевича «обидеть» Юнона. Во-первых, Клюн, несомненно против воли или в противовес Малевичу, защищал футуристов В. Маяковского, В. Каменского и Д. Бурлюка в связи с устроенной ими и взбудоражившей всю Москву акцией. Футуристы сделали 5 марта 1918 года на Кузнецком мосту (около кафе «Питтореск») уличную выставку-выступление – экспонировали картины, выкрикивали лозунги, зачитывали тексты. К этому дню был выпущен первый и единственный выпуск «Газеты футуристов» с «Манифестом Летучей Федерации Футуристов» (Летучей федерацией футуристов они себя назвали, возможно, по аналогии с Московской федерацией анархистских групп). Да и по содержанию их выступление вполне соответствовало призывам анархистски настроенных художников и деятелей искусства: «Революция содержания – социализм-анархизм – немыслима без революции формы – футуризма» (слова Маяковского из «Открытого письма рабочим», напечатанного в «Газете футуристов»). Об этом см.: Стригалев А. А. Искусство конструктивистов: от выставки к выставке (1914–1932) // Советское искусствознание. Вып. 27. М.: Советский художник, 1991. С. 132–133.

С другой стороны, взаимные газетные выпады – свидетельство принципиальных творческих расхождений между Малевичем и его верным последователем и адептом супрематизма И. Клюном. Окончательно они размежевались на 10-й Государственной выставке «Беспредметное творчество и супрематизм» (1919). В статье «Искусство цвета», напечатанной в каталоге выставки рядом с малевичевским объяснением супрематизма, Клюн утвердил свои собственные художественные принципы и объявил о своем разрыве с супрематизмом. Он писал: «Ныне труп Искусства Живописного, искусства размалеванной натуры, положен в гроб, припечатан Черным Квадратом супрематизма, и саркофаг его выставлен для обозрения публики на новом кладбище искусства – Музее Живописной Культуры. <…> А застывшие, неподвижные формы Супрематизма выявляют не новое искусство, но показывают лицо трупа с остановившимся мертвым взором» (Каталог десятой Государственной выставки «Беспредметное творчество и супрематизм». Москва, 1919. С. 14–15).

Государственникам от искусства^*

Статья опубликована в № 53, 4 мая 1918 года, с. 4.

Переиздана в кн.: Неизвестный русский авангард в музеях и частных собраниях / Автор-состав. А. Д. Сарабьянов. Тексты и комм. А. Д. Сарабьянова и Н. А. Гурьяновой. М.: Советский художник, 1992. С. 338–342.

(1) См. примем. 4 к статье «Задачи искусства и роль душителей искусства» (наст. изд., с. 333).

(2) Имеется в виду книга Д. С. Мережковского «Грядущий Хам» (1906). Для Бенуа это название стало именем нарицательным; он часто использовал его в своих критических статьях 1912–1913 годов в «Речи» (см. статью Н. Харджиева «Поэзия и живопись» в книге «К истории русского авангарда». Стокгольм: Гилея, 1976. С. 43).

(3) Малевич вольно цитирует статью Александра Бенуа «Последняя футуристская выставка» (Речь, Пг., 1916, 9 января). См. также примеч. 4 к статье «Extra dry (денатурат)» (наст. изд., с. 365).

(4) «Изограф» – профессиональный союз художников живописи, скульптуры, гравюры, декоративного искусства – состоял из членов Товарищества передвижных художественных выставок, Союза русских художников и «Мира искусства». Существовал в Москве с 1917 по 1919 год.

(5) Малевич вольно цитирует статью Д. Мережковского «Еще шаг грядущего Хама» (Русское слово, М., 1914, 29 июня). См. также примеч. 4 к статье «Ось цвета и объема» (наст. изд., с. 353).

(6) Вероятно, имеются в виду «Весенние выставки», проводимые в залах Академии художеств с 1902 по 1918 год. На последних двух выставках преобладали члены «Общины художников».

(7) Малевич выбирает как пример далеко не самого известного футуриста, Соффичи (ошибочно называя его Сифичи), а также представителя дадаизма Пикабиа.

(8) Малевич говорит о выставках «Венок» и «Современные течения в искусстве» в С.-Петербурге и «Венок-Стефанос» и салон «Золотого руна» в Москве.

(9) «Бубновый валет» (первоначально «Общество художников „Бубновый валет“») – объединение московских живописцев, возникшее в 1910–1911 году по инициативе Д. Д. Бурлюка и М. Ф. Ларионова. В общество входили Н. С. Гончарова, П. П. Кончаловский, А. В. Куприн, А. В. Лентулов, И. И. Машков, В. В. Рождественский, Р. Р. Фальк, А. А. Экстер и другие; к обществу примыкали В. В. Кандинский, К. С. Малевич, М. З. Шагал и другие. Последняя выставка общества была устроена в 1917 году; в 1927-ом была проведена ретроспективная выставка в Москве.

(10) Организованная В. Е. Татлиным футуристическая выставка «Магазин» открылась в Москве 20 марта 1916 года в помещении пустующего магазина на Петровке.

(11) Малевич имеет в виду «Первую футуристическую выставку картин Трамвай В», открытую в марте 1915 года в Малом зале Общества поощрения художеств, и «Последнюю футуристическую выставку картин „0,10“ (ноль-десять)» в Художественном бюро Н. Е. Добычиной в Петрограде (декабрь 1915 – январь 1916 года).

(12) Малевич сознательно ставит ошибочную дату. Не в 1913, а в 1915 году на выставке «0,10» он показал 39 супрематических картин под общим названием «Новый живописный реализм».

(13) Н. М. Давыдова была членом общества «Супремус»; данных о художнике с фамилией «Юркевич» пока найти не удалось. Возможно, это Н. И. Юркевич, участник выставки «Театрально-декорационное искусство Москвы. 1918–1923» (1923).

В государстве искусств^*

Статья опубликована в № 54, 9 мая 1918 года, с. 4.

Ранее не переиздавалась.

(1) Малевич цитирует Книгу Исхода (20, 2–4).

(2) Речь идет о даче И. Е. Репина в Пенатах.

(3) См. примеч. 3 к статье «Государственникам от искусства» (наст. изд., с. 342).

(4) Малевич говорит о выставках петербургского «Союза молодежи» (с 1910 года) и московского «Бубнового валета» (с зимы 1910/11 года).

(5) См. статью Малевича «К приезду вольтеро-террористов из Петербурга» (Анархия, 1918, № 41, 11 апреля), опубликованную в настоящем томе.

Футуризм^*

Статья опубликована в № 57, 12 мая 1918 года, с. 4.

Ранее не переиздавалась.

(1) Малевич имеет, вероятно, в виду выставку «Бубнового валета» в Москве (ноябрь-декабрь 1917 года), на которой он выставил свои супрематические картины.

Путь искусства без творчества^*

Статья опубликована в № 72, 30 мая; № 73, 31 мая; № 74, 1 июня; № 75, 2 июня; № 76, 4 июня 1918 года; везде – с. 4.

Ранее не переиздавалась.

В основе его лежит скорость наших дней (бег автомобиля, трамвая, поездов и проч<ее>), все есть движение вещей.

(1) Малевич допускает неточность, причисляя Рубенса к художникам Возрождения.

(2) Собранная С. И. Щукиным коллекция западноевропейской живописи XIX – начала XX века, в том числе произведений Сезанна, была открыта для публичного посещения уже в 1907 году – в его собственном доме в Большом Знаменском переулке (не на Воздвиженке, как утверждает Малевич, а на Пречистенке).

(3) Метцинер – опечатка в газете; имеется в виду Ж. Метценже, один из авторов популярной в России книги «О кубизме» (совместно с Альбертом Глезом, напечатана в России в переводе Е. Низен под редакцией издателя М. Матюшина в его издательстве «Журавль», СПб., 1913). В 1910-е годы фамилия эльзасца Ж. Метценже (J. Metzinger) иногда в русских изданиях транскрибировалась как Метцингер.

(4) См. статью Малевича «Кубизм» (Анархия, 1918, № 89, 20 июня), опубликованную в настоящем томе.

(5) Имеются в виду брошюры «От кубизма к супрематизму. Новый живописный реализм». Пг., 1916, и «От кубизма и футуризма к супрематизму. Новый живописный реализм». М., 1916.

(6) Сперанский – не удалось установить, о ком идет речь.

Перелом^*

Статья опубликована в № 77, 5 июня 1918 года, с. 4.

Ранее не переиздавалась.

(1) Имеется в виду Комиссия по охране памятников искусства и старины, возглавляемая профессиональным революционером и архитектором П. П. Малиновским.

Я пришел^*

Статья опубликована в № 79, 7 июня 1918 года, с. 4.

Ранее не переиздавалась.

Свои собственные статьи Малевич начал публиковать с № 28 (не считая совместной с А. Ганом и А. Моргуновым заметки в № 25).

Родоначало супрематиума^*

Статья опубликована в № 81, 9 июня 1918 года, с. 4.

Ранее не переиздавалась.

Есть предположение, что в название статьи вкралась опечатка, и его следует читать как «Родоначало супрематизма» (см.: Сарабьянов Д., Шатских А. Казимир Малевич. Живопись. Теория. М.: Искусство, 1993. С. 401). Тем более, что ни в каких других текстах Малевича слово «супрематиум» не встречается. Однако в заголовке статьи использована буква «і» (супрематіум), в то время как в других статьях слово «супрематизм» везде написано через «и». Поэтому вопрос о правильности заголовка остается открытым.

Мир мяса и кости ушел^*

Статья опубликована в № 83, 11 июня 1918 года, с. 4.

Ранее не переиздавалась.

(1) Начиная с этой фразы, последующая часть текста, до слов «что будут выбраны художники, как всегда, неподходящие», повторяет с небольшими изменениями концовку статьи «Архитектура как пощечина бетоно-железу» (Анархия, 1918, № 37, 6 апреля; см. наст. изд., с. 71–72).

(2) Пример одного из предвидений Малевича. Построенный архитектором А. В. Щусевым Казанский вокзал был действительно расписан Е. Е. Лансере в 1933–1934 и в 1945–1946 годах.

Обрученные кольцом горизонта^*

Статья опубликована в № 84, 20 июня 1918 года, с. 4.

Ранее не переиздавалась.

Выставка профессионального союза художников-живописцев. Левая федерация (молодая фракция)^*

Статья опубликована в № 89, 20 июня 1918 года, с. 4.

Ранее не переиздавалась.

1-я выставка картин Профессионального союза художников-живописцев Москвы состоялась в Художественном салоне К. И. Михайловой на Б. Дмитровке в мае-июне 1918 года. На ней было выставлено 741 произведение 180 художников, среди которых, из левых, были А. А. Веснин, А. Д. Древин, И. В. Клюн, М. И. Меньков, Я. С. Пайн, Н. А. Певзнер, В. Е. Пестель, Л. С. Попова, А. М. Родченко, О. В. Розанова, Н. А. Удальцова.

Профессиональный союз художников-живописцев Москвы был создан весной 1917 года. 24 мая на общем собрании художников был принят проект устройства союза, выработанный организационной группой (В. Е. Татлин, Г. Б. Якулов, С. И. Дымшиц-Толстая, Н. А. Удальцова, к которым позже примкнули А. В. Грищенко, А. В. Лентулов, О. В. Розанова, И. И. Машков, И. И. Нивинский). В проекте было предусмотрено деление на федерации – единственная возможная форма существования союза. Союз был разделен на три федерации: старшую, центральную и молодую (левую). Последнюю составили в основном футуристы, кубисты, супрематисты и беспредметники. Председателем ее стал Татлин, секретарем – Родченко. Малевич входил в состав Совета федерации.

26 июня 1918 года левая федерация вышла из состава профсоюза в связи с тем, что было уничтожено деление на фракции. Протест левых в виде резолюции был опубликован в № 95 газеты «Анархия» за подписью Татлина и Родченко. В последнем номере (№ 99) газеты «Анархия» были напечатаны по этому поводу особые заявления Розановой и Татлина, а также доклад Родченко. Малевич в этой полемике не участвовал.

(1) В одной из заметок цикла «Несвоевременные мысли», опубликованной в газете «Новая жизнь» (№ 107) от 4 июня (22 мая) 1918 года, М. Горький пишет: «В этих словах (рабочих. – А.С.) определенно звучит законное и естественное требование здорового человека, который ищет в искусстве контраста той действительности, которая утомляет и истязает душу. <…> если он не в состоянии вскрыть в обычном и привычном героическое и значительное, – если художник не может этого дать, – его искусство не нужно рабочему <…>. Ему не может нравиться и ничего нового ему не скажет кубизм и вся так называемая „линейная живопись“. Очень вероятно, что у новых течений живописи есть будущее, но пока они представляют собою кухню техники, которая может быть интересна только людям изощренного вкуса, художественным критикам и историкам искусства» (Цит. по кн.: Горький М. Несвоевременные мысли. Заметки о революции и культуре. М.: Советский писатель, 1990. С. 251).

(2) Возможно, Малевич имеет в виду поклонницу таланта М. Горького писательницу А. А. Вербицкую – популярного в 1910-е годы беллетриста. Что касается Шишкина, то здесь Малевичем, вероятно, допущена ошибка: судя по контексту, он имел в виду писателя Шишкова Вячеслава Яковлевича (1873–1945).

(3) Выставка «Бубнового валета» состоялась в Москве в Художественном салоне К. И. Михайловой в декабре 1917 года. На ней Малевич показал свои супрематические работы.

Декларация прав художника^*

Статья опубликована в № 92, 23 июня 1918 года, с. 4.

Переиздана в газете «Супремус» (М., <1992>, № 2) с комментариями А. С. Шатских.

Как предполагает А. Шатских в своих комментариях к публикации в газете «Супремус», «Декларация прав художника» была написана Малевичем 21–22 июня 1918 года, после того, как он был избран членом Художественной коллегии отдела ИЗО Наркомпроса. Об этом пишет в своей заметке «В художественной коллегии изобразительных искусств», куда и включена полностью декларация, постоянный автор «Анархии» Рогдай (возможно, что за этим именем скрывался Алексей Ган). Текст Рогдая предваряет «Декларацию прав художника». Приводим этот текст:

«В заседании художественной коллегии 21 июня обсуждался вопрос главным образом о создании „современного музея“.

Относительно помещения говорилось о дворце Нескучного сада и музее изобразительных искусств, но вопрос пока остался нерешенным.

При обсуждении общей организации и реорганизации музеев вообще, после продолжительного обмена мнениями решено выделить особую музейную комиссию, в которую избраны члены коллегии при Нар<одном> Ком<иссариате> прос<вещения> от художественного изобразительного отдела, художники К. Малевич и Вл. Татлин и скульптор Б. Королев.

Художнику Малевичу было предложено написать декларацию прав художника.

Вот что К. Малевич написал».

Далее следует текст Малевича. Заметка подписана Рогдаем.

Обращение к актерам^*

Публикуется по тексту из вечерней газеты «Вестник общественно-политической жизни, искусства, театра и литературы», Пг., 1918, № 21, 12 октября.

По мнению исследователей, текст «Обращения к актерам» был написан самим В. В. Маяковским; он включен в полное собрание его сочинений (Маяковский В. В. Полн. собр. соч. Т. 12. М., 1959. С. 445). Имя Малевича, художника спектакля, помещено под «Обращением к актерам» лишь в вечерней газете «Вестник общественно-политической жизни, искусства, театра и литературы», Пг., 1918, № 21, 12 октября (это обращение появилось и в ряде других петроградских газет).

В. В. Маяковский закончил «Мистерию-буфф» в сентябре 1918 года. Члены Центрального бюро по организации празднеств первой годовщины Октябрьской революции после заслушанного чтения пьесы признали необходимым поставить ее. Спектакль был организован силами сборных актеров в петроградском коммунальном Театре музыкальной драмы (здание Консерватории). Премьера «Мистерии-буфф», поставленной В. Э. Мейерхольдом в оформлении Малевича, состоялась 7 ноября 1918 года. Вслед за тем были сыграны еще два спектакля. От малевичевского оформления спектакля сохранились только устные рассказы и воспоминания. См.: Февральский А. В. Первая советская пьеса «Мистерия-буфф» В. В. Маяковского. М.: Советский писатель, 1971.

Извещение главного мастера свободных госуд<арственных> художественных мастерских^*

Опубликовано в газете «Искусство», М., 1919, № 1,5 января, с. 4.

Преподавательская деятельность Малевича началась осенью 1918 года, когда в петроградских Свободных мастерских ему был поручен один из классов. Однако в Петрограде художник преподавал мало; подлинное начало его педагогической работы было положено в Москве, куда Малевич переехал в январе 1919 года. Художнику была предоставлена должность профессора в 1 и 2 Государственных Свободных художественных мастерских. Данное «Извещение…» примечательно тем, что в «мастерскую по изучению Нового Искусства» приглашались металлисты и текстильщики (последние – в мастерскую, которую Малевич вел совместно с Н. А. Удальцовой). В эти месяцы инициатор супрематизма приступил к выявлению и разработке стилеобразующих потенций изобретенной им новой системы в искусстве.

Нерукотворные памятники^*

Опубликована в газете «Искусство коммуны», Пг., 1919, № 10, 9 февраля.

План, выдвинутый В. И. Лениным в апреле 1918 года, предполагал быстрейшую установку на всей территории Российской Федерации памятников выдающимся деятелям культуры, науки, политики, которых большевики почитали предтечами и идеологами пролетарской революции. В данной статье Малевич-беспредметник изложил свое критическое отношение к реальному воплощению ленинского плана монументальной пропаганды.

Название заметки Малевича в полемическом ключе обыгрывало пушкинские строки «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…», помещенные на пьедестале знаменитого монумента великого поэта, созданного для Москвы скульптором А. М. Опекушиным.

(1) Памятник С. Н. Халтурину (1856–1882), революционеру-народовольцу, организатору и исполнителю террористических актов, был исполнен скульптором С. С. Алешиным и установлен на Миусской площади в Москве в 1918 году.

(2) Гипсовый бюст писателя-демократа А. Н. Радищева (1749–1802) был вылеплен скульптором Л. В. Шервудом и поставлен в проломе ограды Зимнего дворца в Петрограде (открыт 22 сентября 1918 года). Первый памятник плана монументальной пропаганды в Петрограде получил высокую оценку у деятелей Советской власти, скульптору была заказана вторая отливка бюста Радищева, установленная 6 октября 1918 года в Москве.

О музее^*

Опубликована в газете «Искусство коммуны», Пг., 1919, № 13, 23 февраля.

Организация музеев нового типа стала одной из главнейших задач левых художников, получивших государственную поддержку в первые послереволюционные годы. 21 июня 1918 года Малевич был избран в Музейную комиссию Художественной коллегии Отдела Изо Наркомпроса, куда вместе с ним вошли В. Е. Татлин и скульптор Б. Д. Королев. В феврале 1919 года Малевич участвовал в Первой конференции Отдела Изо по делам музеев в Петрограде, где было принято решение о создании Музея художественной культуры. Публикация статьи «О музее», написанной с футуристически-нигилистических позиций, была связана с данной конференцией.

Наши задачи^*

Опубликована в журнале «Изобразительное искусство», Пг., 1919, № 1, С. 27.

Часть из художественных директив Малевича, совмещавших глобальное и сугубо практическое декретирование, была осуществлена в течении ближайшего времени. В частности, идея «создания мирового коллектива по делам искусств» через несколько месяцев получила воплощение в организации группировки Уновис (Утвердители нового искусства), деятельность которой Малевич предполагал распространить повсеместно по планете; см. ниже комментарий к статье «Уновис».