Текст книги "Мой снежный король (СИ)"
Автор книги: Кая Север
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)
3
Вот так мы, по сути, и заключили эту сделку. Я, такой рассудительный стратег, согласился на условия длинною в целый год ради призрачной возможности заполучить бриллиант Жизни. Но какой у меня был выбор? Пытать девчонку? Я все же не из тех, кто способен на такое. Использовать свой дар в отношении нее я не мог – выяснилось, что он не работал. Да и сам этот камень... Все легенды, связанные с ним, указывали на то, что прежний владелец должен с ним расстаться добровольно. Никому и никогда в истории не удавалось заполучить его силой. Эльфийская магия – дело настолько коварное и тонкое… И очень туманное. Все книги об их обычаях и заклинаниях, что я прочел, были настолько сложны в своих определениях и формулировках, что выцепить хотя бы крупицу смысла из них было чрезвычайно нелегко.
Быть может, эта сделка действительно мой единственный шанс на то, чтобы закончить дело, начатое отцом. Он действовал в свое время слишком необдуманно и сгоряча – и чего он добился за долгие годы, что находился у власти? Меньше, чем я за несколько месяцев. И теперь мне остался всего год. Если принцесса, разумеется, меня не обманывает. Но есть разные способы заключения сделок и договоров… Так что нарушить своего слова она не сможет. Вообще, любой договор, заключенный между магами, не может быть сорван, и даже если эти двое попытаются его расторгнуть, само мироздание будет стремиться к тому, чтобы договор так или иначе был исполнен. Любое слово, сказанное магом – это уже заклинание. И мироздание слышит его. И помнит.
– Значит, сделка заключена, – подытоживаю я, понимая, что тем самым закрепляю своим словом все вышесказанное. – Год твоей жизни при дворе, Вельма, будто ты до сих пор принцесса, по истечению которого ты отдаешь мне бриллиант Черных эльфов.
Все предельно ясно, четко и кристально понятно.
В ответ девушка принимается радостно хлопать в ладоши, после чего вдруг протягивает мне руку.
– Сделай вот так, – не обращая внимания на мой удивленный взор, весело смеется она, – Да не бойся, сделай. Нам же нужно скрепить договор. Или же ты предпочитаешь через поцелуй?
О, эта девчонка знает, на какие места нужно давить, чтобы вызвать нужные эмоции у своего оппонента. Когда она заговаривает про поцелуй, я даже не замечаю, как на долю секунды на моем лице проступает гримаса отвращения. Впрочем, я спешу почти сразу вернуть своему лицу привычный спокойный и невозмутимый вид.
– Я обычно так не делаю, но готова ради тебя изменить своим принципам, – все не унимается девчонка. – Надо ведь все попробовать в жизни…
Дабы пресечь ее неугомонность, я снова бросаю ту же фразу в ответ, что и в начале:
– Не здесь.
После этих слов, не дожидаясь реакции Вельмы, я пришпариваю коня, чтобы не ехать больше наравне с этой нахальной девицей. Нам вовсе не обязательно было контактировать на протяжении этой дороги; к тому же, мне нужно дать распоряжение своему советнику относительно того, как теперь следует обращаться с нашей пленницей. Вечером мы должны остановиться на ночлег в замке графини Айвор, и эти указания были важны уже сейчас.
Когда мы прибываем на место, лишь тогда и только тогда, когда эльфийку высвобождают из повозки и ведут в ее покои, я решаю навестить ее с намерением закрепить сделку.
– Снимите с нее наручники, – приказываю я своим людям. – И можете идти.
– Нам с тобой следует явно провести несколько бесед на тему, что включено в мое понимание «жизнь принцессы», – демонстративно потирая запястья, заявляет Вельма.
Я пропускаю мимо ушей эту ничего не значащую колкость. Пора, кажется, привыкать к ее манере общения в принципе.
– Сделка будет заключена сейчас. Ты наденешь это, – я вытаскиваю из кармана изящную цепочку из митрана и невозмутимо протягиваю девушке. – Отсчет твоего времени начнется с этого момента.
– Хоть не ошейник. Уже хорошо, – фыркнув, Вельма наконец направляется ко мне, выхватывая цепочку у меня из рук.
А после, совершенно неожиданно, вдруг кладет руки мне на плечи, приподнимаясь на носках и оказываясь совсем-совсем рядом.
– Ну так что? Предпочитаешь сделку через поцелуй?
Подавив в себе желание скинуть руки девчонки со своих плеч и резко оттолкнуть ее, я все с тем же каменным лицом (по крайней мере, это мне стоит невероятных усилий) и стиснув зубы, аккуратно перехватываю запястья Вельмы, стараясь как можно меньше касаться ее, и отстраняю от себя. Кажется, она хотела, чтобы я протянул ей руку, ладонью вверх? Я так и делаю. При этом отступив назад на шаг, делая расстояние между нами более безопасным. К слову, отсутствие у этой девчонки какого-либо понятия о манерах начинает с каждым новым мгновением все сильнее напрягать меня.
Усмехнувшись, эльфийка тоже поднимает руку и касается коничками пальцев моей ладони, у самого основания, а затем, проведя по ней, на мгновение задерживается, удерживая соприкосновение. С ее пальцев соскальзывает золотая лента, разделяясь на две, и обвивает наши запястья, проникая под кожу. Даже прикосновения принцессы вызывают во мне странные ощущения, ровно как и ее запах – и это можно было описать лишь одним словом – "слишком". Эльфы по своей природе всегда были такие – на грани возможного, слишком яркие, приторные, чрезмерные. И моя реакция на прикосновение принцессы к моей руке была такой же из ряда вон выходящей – меня пробирает до дрожи, но приходится терпеть и ждать, пока она закончит творить свое заклинание. Меня даже отчасти завораживает, как умело обращается девица с магией… Не каждый день увидишь что-то подобное. Кого-то, равного тебе по способностям.
– Готово. Договор заключён, – от резко зазвучавшего голоса Вельмы я внутренне вздрагиваю, но не подаю вида. Лишь опускаю руку, когда она делает то же самое, стараясь не обращать внимание на саднящее ощущение в пальцах.
Я слегка откашливаюсь, решая переключиться на прочие указания, с которыми вообще явился сюда.
– К тебе приставят служанку, дабы ты смогла с ее помощью привести себя в порядок. Через час буду ждать тебя к ужину.
В общем-то, все ровно так, как мы и договаривались. Она хотела внимания, роскошных нарядов и пиры? Начнем с ужина в этом графстве, который – зная графиню – должен быть воистину королевским, хоть последняя и знала, что я, как король, не сильно разделяю подобные излишества. Я остановился здесь дабы избежать ночлега на постоялом дворе, только и всего; но сейчас этот визит был как нельзя кстати для того, чтобы начать показывать принцессе свои намерения по отношению к нашему уговору.
– Да-да-да, прекрасно, – словно бы ничего такого и не произошло, Вельма снова меня бесцеремонно оттолкнула от себя, и даже легонько направила в сторону двери, – А теперь брысь, мне нужно столько всего сделать…
Ее наглость настолько обезоруживающая, обескураживающая, что я чуть ли не впервые в жизни не знаю, как мне реагировать на подобное. Будь она мужчиной – я бы, разумеется, не стал бы терпеть такого обращения. Но женщины... Этикет диктует, что на них нельзя поднимать руку, да и на поединок их не вызовешь, и уж тем более было бы совсем низко казнить их за неуважение к королю. К последнему я вообще никогда не прибегаю, стараясь как можно меньше походить на своего отца. Да что там – я веду все свои дела так, что ни от кого в моем окружении неуважением даже не пахнет, в прямом смысле этого слова.
Все вышесказанное объясняет мою реакцию на поведение девчонки, точнее, отсутствие оной. Пусть дразнится и бахвалится своей храбростью передо мной, сколько угодно. Я же даже бровью не поведу в ответ. Не дождется.
Разделить трапезу за ужином, помимо хозяйки графства, доверено самой Вельме – о чем ее предупреждают еще раз, – и моему ближайшему советнику, Эвери. Когда принцесса спускается в столовую, стоит отметить, ровно в срок, мы с ним уже сидим за столом, дожидаясь женщин.
– Мне нужен будет новый гардероб, – Вельма моментально заполняет просторное, на первый взгляд, помещение своим высоким, резким голоском и бепрестанной болтовней. – Не чей-то взятый на время, а совершенно новый, сшитый под меня и по моим требованиям.
И если я уже, кажется, начинаю привыкать к подобному ее поведению, реагируя легкой полуулыбкой одними уголками губ, то все присутствующие, включая стражу, ощутимо напрягаются. Я слышу это по их запаху. Что же, интересный нам всем предстоит вечер…
– Если в глазах других рас именно подобную дрянь любят лесные эльфы, то вам всем пора обновить социологические знания, – все так же бесцеремонно усаживаясь за стол, продолжает щебетать Вельма, критикуя, очевидно, предоставленный ей графиней выбор платьев. Воспользовавшись паузой, я решаю слегка поддразнить девушку, повинуясь неясному инстинкту, хотя обычно на меня это не похоже:
– Эвери, как прибудем во дворец, избавь меня от жалоб этой особы и дай ей все, что она просит, – я произношу это, даже не поднимая взгляда на девчонку, обращаясь к сидящему слева от меня советнику, почтенному альву в летах.
– Да, мой король, – короткий и учтивый ответ, и иного я и ожидать не могу, хоть и улавливаю нотки недовольства в воздухе вокруг Эвери.
Мне не в чем его винить – подобным приказам на его месте не обрадовался бы никто.
– Как истреблять нас, так вы готовы. А как узнать быт и устои, так на это плевать, – уже чуть более резко и несколько обиженно отвечает Вельма, хватаясь за бокал.
Ее ждет разочарование – в нем обыкновенная вода.
– Тебе следует быть благодарной за гостеприимство и довольствоваться тем, что мы сейчас имеем, – решаю наконец я обратиться к эльфийке, бросая на нее короткий, серьезный взгляд. – Как и полагает истинной леди.
Не знаю, зачем вообще вступаю с Вельмой в диалог, когда она явно не настроена мирно. Как будто бы всерьез верю в то, что до девчонки можно достучаться, хотя это, разумеется, не так.
Встав внезапно со своего места, девушка вдруг идет вдоль стола, занимая стул справа от меня – тот, что принадлежит графине Айвор, которая еще не осчастливила нас своим присутствием.
– Если бы я росла при дворце да с кучей учителей, то определённо знала бы этике от и до, – глядя мне прямо в глаза, говорит принцесса. – А так… Моим единственным воспитателем был наёмник, благодаря тому, что кто-то вырезал всю мою семью и весь мой народ. Не знаешь, кто бы это мог быть, величество? – с последними словами она наконец делает глоток из кубка, после чего презрительно морщится, отставляя его в сторону.
Что я могу ответить ей? Мне даже странно слышать что-то подобное в принципе от кого-то в моем окружении. Мне никто подобного в лицо не говорил никогда и ни при каких обстоятельствам.
Впрочем, это не значит, что я не согласен с этими словами. Вельма бьет в то место, про которое словно бы точно знает, что оно является моей слабостью.
Я все еще никак не реагирую на провокацию принцессы, лишь жестом останавливаю стражу, которая дергается в сторону стола, да прожигаю взглядом Эвери, на чьем обычно невозмутимом лице можно прочесть всю гамму его эмоций.
– Кажется, дамам следует подать вино, – предпринимаю я еще одну попытку проигнорировать дерзость своей пленницы, говоря это таким будничным тоном, словно бы ничего и не произошло, – И пусть многоуважаемая леди Айвор задерживается, я уверен, она бы тоже пришла в восторг от этой идеи.
Хотя, как по мне, заставлять ждать короля – это куда большее неуважение, чем все сказанное Вельмой, но того в этих краях, кажется, требует этикет. Дамы никогда не приходят вовремя, и это лишь крупица моих крайне скудных знаний о них. Втайне я надеюсь, что приказ подать к столу вино, чего я обычно не делаю ни при каких обстоятельствах, не станет моей роковой ошибкой – впрочем, разве можно развязать этой неугомонной девчонке язык сильнее, чем есть?
На какое-то время в зале повисает тишина, которую нарушают лишь слуги, суетящиеся вокруг. Будь моя воля – я бы ужинал в одиночестве в своем кабинете, и так оно и будет, когда я снова окажусь в замке, но сегодня отказаться от приглашения хозяйки дома было бы невежливо. Иной бы сказал, что король может плевать на любые понятия о правилах приличия… Но даже в этом я стараюсь как можно меньше походить на своего отца. Соблюдение правил – мое все.
– Я так понимаю, камушек надо будет твоему Эвери отдавать? – снова склонившись ко мне, на этот раз совсем низко, не унимается Вельма. – Ну, раз он все мои капризы исполнять будет…
На этот раз я невольно реагирую. Исключительно из-за того, что нас могут услышать, а про условия нашей сделки не должен знать никто. Излишне громко роняю серебряную вилку на блюдо, выдавая свое раздражение. Она ведь этого и добивается, верно? Сорвать с меня маску невозмутимости? Я рискую потом сильно пожалеть, если поддамся эмоциям. Но я все же вынужден соблюдать золотую середину относительно того, как мне держаться со смутительницей покоя перед прочими своими подданными. И поэтому…
– Эвери, отрежь ей язык, если она еще раз позволит себе говорить со мной таким тоном, – на этот раз я даже удостаиваю Вельму взглядом, совершенно непроницаемым и спокойным, словно я желаю ей приятного аппетита, а не угрожаю расправой за излишнюю дерзость.
4. О крупных ссорах, недомолвках и рассказанной правде
В ответ девчонка показывает мне язык. Ну конечно. Очень в ее духе.
Не знаю, чем бы завершилось наше молчаливое противостояние взглядами, если б прямо в эту секунду в столовой не раздался громкий голос хозяйки дома.
– Прошу прощения за опоздание! – разрывая неловкую тишину, графиня Айвор тут же направляется к столу, занимая место прямо напротив меня, – Надо же, как она прекрасна! Эта же та, о ком я думаю? Верно, Ваше Величество?
А я уже успел подумать, что сильнее завладеть вниманием всех окружающих, чем Вельма, не удастся больше никому.
Я перевожу на графиню взгляд, и в нем читается явное нежелание того, чтобы она, Ровена Айвор, продолжала этот разговор. Потому что я прекрасно знаю, что она может сболтнуть лишнего.
– Добрый вечер, – ну конечно же, принцесса не упускает возможности встрять с ней в разговор первой, – Вы так любезны, что позволили мне остановиться у вас в гостях! Право же, после сегодняшней поездки постоялый двор был бы слишком тяжким испытанием!..
Надо же. А только что бросалась мне в лицо обвинениями в том, что не росла во дворце, а потому – не знает никаких правил этикета… Вон как эльфийка умеет льстить и притворно улыбаться. Даже не заподозришь, что еще пару мгновений назад довела меня до озвучивания непотребных угроз.
Впрочем, судя по реакции, самой графине Айвор это понравилось.
– Что вы, что вы! Король, будущая королева и постоялый двор? Это было бы немыслимо! О, вина подали, так кстати…
Мой взгляд тут же становится ледяным. Графиня осекается сразу же, как только видит, как я на нее смотрю.
Уж не знаю, кто из моих людей допустил эту досадную ошибку, не донеся до ушей леди Ровены мои приказания о том, какие темы для разговора допустимы за ужином, а какие нет, или все же она сама решила их проигнорировать, ведя свою игру – мне, в общем-то, сейчас все равно. Отдуваться за эту оплошность будут все.
Разумеется, как только до остроухой дойдет смысл сказанного.
Я перевожу на Вельму взгляд медленно, словно бы могу втайне надеяться, что она не расслышала подначиваний графини. Но понимаю по задорным огонькам в ее глазах – все она услышала и поняла.
– Да, вот только думается, что, может, не стоило так быстро соглашаться на его предложение?
– Ой, да что вы…
– Не представляю, как могу связать свою жизнь с тем, кто прячется от меня за спинами слуг, – в голосе принцессы даже пробиваются наигранно-слезливые нотки. – Неужто так и будет теперь всегда?..
Ох, она ведь чертовски хороша в этой своей игре. Эльфийская кровь берет свое. Даже если бы Вельма ничего не знала о своей природе и воспитывалась с самого рождения среди альвов, она все равно осталась бы такой – дерзкой, надменной, лукавой и донельзя хитрой.
Но природа моей крови тоже сильна. И я не собирался участвовать в этом спектакле. Пока они ведут свою светскую беседу, вовсю обсуждая наше возможное будущее замужество, я подаю знак слуге. Ополаскиваю руки в поднесенной чаше с чистой водой и неспешно обтираю их сукном. И к тому моменту, как принцесса заканчивает свою речь, полную елейной лжи, я уже встаю из-за стола, готовый покинуть зал для трапез.
– Никакого предложения не было, – вмешиваюсь я в их светскую беседу, отвечая на дерзкий взгляд девчонки своим, таким же полным вызова и презрения, – И до этого момента наша многоуважаемая гостья не знала ни о чем подобном.
Договорив эту фразу, я приближаюсь к Вельме и бесцеремонно притягиваю ее к себе за плечо. Мой советник, равно как и графиня, тут же вскакивают со своих мест следом
– Эвери, разберись с тем, кто допустил оплошность.
– Да, ненадолго тебя хватило, величество, – невозмутимо оправляя подол платья, вставляет эльфийка.
– Мне нужно с тобой поговорить, – это я цежу практически ей на ухо.
– ...Даже не дал мне козырем воспользоваться, зануда.
– Ужин принесут в твои покои. Идем, – весь мой тон буквально говорит сам за себя: "ну же, давай, порадуй меня своим отказом, дай мне хоть еще один повод наконец сорваться и наказать тебя за непокорность".
И это на какое-то время и впрямь действует, потому как принцесса, молча фыркнув в ответ, разворачивается и послушно идет в сторону выхода. Мне остается лишь жестом остановить любое сопровождение в виде слуг или стражи, которое вздумает направиться вслед за нами.
О, нет. Нам предстоит разговор наедине.
Не сдержав эмоций, я, пожалуй, излишне сильно хлопаю дверью, и тут же корю себя за это. Ну уж нет, Кай. Тебе нужно держать себя в руках. Интересно, эта несносная девица вообще умеет держать язык за зубами? Или молчит только когда спит? Я теперь уже ни в чем не уверен.
– Что, будешь язык мне отрезать? – уже оказавшись у себя в комнате, Вельма разворачивается ко мне, упирая руки в бока и прожигая презрительным взглядом.
Я останавливаюсь прямо перед эльфийкой, складывая руки на груди. В моей голове по-прежнему не укладывается, как она может быть такой… эгоистичной, что ли. И дерзкой. И по-детски наивной. И снова дерзкой. В моей голове, откровенно говоря, сплошная каша, что для меня крайне непривычно, и в большинстве своем это оттого, что я не чувствую ее запаха – а потому совершенно не знаю, что за эмоции испытывает девчонка, что имеет ввиду, и где на самом деле правда в ее словах и поступках. А главное – чего ждать от нее в этот момент.
– Считаешь меня тираном? Жестоким правителем, который уничтожил твой народ?
– Я считаю тебя отбросом, который просто продолжает дело своего отца!..
– О, а теперь я похитил тебя, бедную-несчастную, из семьи и хочет использовать в своих мерзких, темных целях? Так ведь?
Да, сейчас настал тот миг, когда я уже не сдерживаю себя. Эта девчонка добилась своего – разрушила маску спокойствия и хладнокровия, которая мне свойственна, и теперь я лишен необходимости держать лицо. Зря, ведь мы действительно могли говорить мирно, спокойно и постепенно прийти к согласию, если бы она не была.. Такой. Такой отвратительно подверженной своей остроухой природе.
– Говори. Говори все, что думаешь обо мне, я не стану отрезать твой поганый язык, – если до этого я говорил и жестко, но все же спокойно, и даже если в моем взгляде и были нотки негодования, то сейчас я уже готов выплеснуть всю ярость, что скопилась во мне.
Вельма хищно прищуривается и прикусывает нижнюю губу, словно бы пытается заставить себя замолчать и хоть немного сдержаться. Что же… В следующие мгновения становится ясно, что удается ей это из рук вон плохо. Потому как выражение ее лица все же меняется на презрительное, и я даже не пытаюсь увернуться, когда девица вдруг влепляет мне пощечину. Более того – я, похоже, даже готов к этому. И теперь испытываю что-то вроде удовлетворения – исключительно из-за того, что смог наконец предугадать действия этой взбалмошной девицы. А уж то, что в ту же секунду Вельма вдруг хватается за запястье, вокруг которого снова проявляется лента магического договора, заключенного между нами… Это так – приятное дополнение.
– Хочешь знать, что я думаю о тебе? – наконец едко цедит девица, все еще держась за руку и тяжело дыша, – Я ненавижу тебя. Всей душой. Но ещё больше я ненавижу твоего отца. И каждого солдата, что выполнял его приказ. Вы вырезали целую расу. Но вам ведь этого мало. Вы жадные, самовлюблённые глупцы, которые думают, что только ваш народ живёт правильно, а всех остальных надо либо перевоспитывать, либо истреблять, если кто-то смеет вам сопротивляться.
Это было хотя бы честно. Самое честное, что она вообще выдает за сегодняшний день. Мне остается лишь отвечать на ее взгляд, полный ненависти и презрения, своим – беспристрастным и непроницаемым. Я не могу позволить себе сейчас лишних эмоций. Более того – я ведь сам приказал девчонке высказать все, что она обо мне думает. И я попросту не имею права испытывать боли из-за ее слов. Потому что прекрасно знаю, что все сказанное ею – правда. На мне всегда будет лежать тяжкое проклятие деяний моего отца, сколько бы я ни пытался их исправить.
– Я ведь даже не мстила, – Вельма продолжает уже тише, и от меня не укрывается то, как дрожит ее голос. – Жила не высовываясь, не требовала возмездия. Но нет, вам нужен этот чёртов камень. Ублюдская побрякушка, которая хранится у меня. Словно я этого просила! И теперь, вместо того, чтобы жить спокойно и тихо, я вынуждена терпеть всё это… Думаешь я и впрямь верю, что в конце концов я просто отдам тебе камень, а ты отпустишь меня и позволишь жить, как ни в чём не бывало? Да ты нихрена не знаешь об этом камне, если решил, что у меня были когда-то подобные надежды!
Под конец эльфийка уже начинает задыхаться от обилия слов в своей тираде, а я все еще не нахожусь, что ей сказать. Смогу ли я вообще когда-нибудь продраться сквозь пелену ее ненависти и недоверия? Убедить в том, что мы на одной стороне? Вряд ли. Впрочем, мое дело – лишь выложить свои карты до конца, дабы быть честным в ответ, а уж как ко всему этому относиться, Вельме придется решать самой.
Я даю ей несколько секунд отдышаться и прийти в себя, прежде чем задать свой вопрос. Все тем же бесцветным и спокойным голосом:
– Для чего, по-твоему, мне нужен Камень Жизни?
Вместе со своим ответом Вельма снова меня пытается ударить – в этот раз совсем слабо, толкнув ладонями в мои скрещенные на груди руки.
– Я не знаю, ясно?! – было очевидно, что ее эмоции бьют через край, – Я не знаю, на кой чёрт тебе сдался этот проклятый камень!..
Разумеется, она сейчас считает, что я из тех, кто мечтает о великом могуществе. Ведь так, кажется, говорили о моем отце, который не очень-то хорошо разбирался в истинных свойствах бриллианта. Но я слишком много времени провел, изучая оставшуюся в сохранности эльфийскую литературу, чтобы знать, что может дать это сокровище, а на что оно совершенно неспособно. И, к счастью, если говорить о том, что способен подарить бесценное сокровище эльфов… Богатство, могущество и власть уж точно не входит в число этих вещей.
– Ну а все же? – не унимаюсь я.
– Может, ты мечтаешь о вечной жизни? – эльфийка прищуривается, одаривая меня едким, презрительным взглядом. – А может просто хочешь завоевать весь мир и подчинить его собственной логической системе, в которой единственными правыми могут оказаться лишь проклятые альвы!
От последних ее слов мне даже хочется усмехнуться, хотя обычно язвительность мне никак не свойственна. Вместо этого я лишь качаю головой и делаю несколько шагов в направлении стола, на котором стоит графин с водой, дабы наполнить один из серебряных кубков и предложить его девушке. Ей точно нужно хотя бы немного попытаться успокоиться.
– Вечная жизнь – это проклятие, – невозмутимо отвечаю я, наполняя бокал, – А что до завоевания мира… В этом уже нет никакой нужды.
Стоит мне развернуться к Вельме, предлагая ей воду, как она тут же выбивает кубок у меня из рук. Что ж... Я ведь хотел как лучше.
– Мне плевать на то, зачем сдался тебе этот камень, – да уж, успокоить мне ее вряд ли удастся, ведь вместо этого я, кажется, распаляю принцессу все больше и больше. – Веришь или нет, но мне так же плевать и на мотивацию твоего отца. Сомневаюсь, что все ваши планы ценнее жизни целого народа.
Что-то внутри меня вздрагивает от этих слов, но я не подаю и вида. Лишь приподнимаю подбородок, явно показывая эльфийке, что готов выдержать и эту тираду.
–...И уж точно мне плевать на все это, потому что лично для меня моё счастье гораздо важнее всего остального мира. Но всего этого меня лишили, просто потому, что я родилась эльфийкой. Вот моя вина в ваших глазах. Поэтому для вас моя жизнь ничего не стоит! Думаешь я всерьёз буду разбираться в том, что двигало твоим отцом, когда он убивал моих родителей? Или что двигало тобой, когда ты заключал со мной договор, после окончания которого я никак не могу остаться в живых? Ты и впрямь думаешь, что какие-то аргументы будут для меня более весомыми, чем вся та трагедия, которую мне пришлось пережить, и которую я несу на своих плечах и по сей день?
Снова – сплошные ненависть и неприкрытая злоба. О чем эльфийка вообще говорит? После окончания договора… Она не сможет остаться в живых? Снова лукавит и пытается меня запутать? Я хмурюсь, но решаю не останавливаться на этом сейчас. Потому как мне куда важнее донести до девчонки правду. Вряд ли, когда она услышит наконец о моих истинных намерениях, Вельма останется при своем. Как бы она не кичилась тем, что ей плевать на все и всех, кроме себя… Мне все еще хочется верить, что это неправда. И то мало-мальское наследие, что еще остается от ее народа, для нее не пустой звук.
– Черный лес умирает, – коротко говорю я, все еще не отводя взгляда от лица девушки.
Она должна прекрасно понимать, о чем речь – о древнейшем лесе, в котором зародилась жизнь ее народа. На котором когда-то выросло королевство, в котором мы сейчас находимся. То, что дает жизнь этим местам долгое время, и что есть сама суть не только магии, что питает эти земли, но и самого мироздания – если верить древним текстам. Да и любой, кто так или иначе обладает даром, не может отрицать этого. Древнейшая твердыня ее народа, принадлежавшая испокон веков Черным эльфам – или лесным, как их называли как раз благодаря их происхождению – была теперь беспомощна и уязвима без своего сердца.
То, что сделал мой отец, было непоправимой ошибкой. Разграбив эту твердыню и не желая замечать, как еще при его жизни с материей нашего мира стало твориться что-то неладное.
Я вижу по лицу Вельмы, что она отлично понимает, о чем я говорю. И я цепляюсь за ее понимание, как за единственную тростинку, которая способна привести однажды к союзу между нами.
– Все, чего я хочу – вернуть Камень Жизни на его законное место, только и всего, – у меня даже тон голоса несколько смягчается, – Теперь ты готова меня выслушать?
Пару раз моргнув, принцесса вдруг… делает то, чего я совсем не могу от нее ожидать.
Она отчего-то начинает хохотать. Громко и в голос. Внутри меня что-то вздрагивает снова, уже во второй раз за вечер, и мне это ох как не нравится. Для меня все происходящее слишком непредсказуемо, и этот разговор дается мне куда тяжелее, чем я могу себе позволить. А уж когда девица и вовсе вдруг садится на пол, накрывая голову руками и все еще продолжая смеяться… Не припомню, когда я в последний раз совершенно не знал, что мне теперь делать.
Ее смех, кажется, переходит в рыдания. Такие же громкие и отчаянные. Мне самому ни разу в жизни не приходилось проявлять эмоции подобным образом, поэтому мне, мягко говоря, странно видеть такое со стороны. Но в то же время я допускаю возможность того, что это абсолютно нормально для людей, а уж для эльфов и подавно – тем более, принцесса, кажется, услышала не самую приятную новость для себя. Впрочем, мое возможное понимание не мешает мне стоять, словно бесчувственному чурбану, пережидая, когда истерика принцессы поутихнет.
Может, ей снова предложить бокал воды?..
Мою растерянность прерывает голос Вельмы, когда она наконец отнимает руки от лица и поднимает на меня взгляд, совершенно пустой и отстраненный:
– Ну так забирай свой проклятый камень. Возвращайся в свой проклятый лес, чтобы спасти этот проклятый мир со всей его проклятой магией.
Резко поднявшись на ноги, принцесса вынуждает меня от неожиданности слегка отшатнуться.
– Давай, обыщи меня, найди камень, – она даже раскидывает руки в стороны, – Зачем тебе мучиться целый год? Раз моя жизнь изначально ничего не стоила, раз я всегда была лишь жалким приложением к этой побрякушке, так что изменится за год? Наплевать на меня, наплевать, что я разумное существо. Давай. Просто обыщи. А если не найдёшь, то убей и выпотроши. Вдруг я проглотила его?..
Похоже, помимо того, что она непредсказуема, взбалмошна, хитра и коварна, эта девица еще, кажется, слегка безумна. Или попросту пытается вывести меня из равновесия, что ей почти удается? Ну уж нет. Как бы то ни было, я буду продолжать держать себя в руках.
А потому продолжаю говорить все с тем же ровным спокойствием, пусть даже не совсем уместным в данной ситуации:
– Твоя жизнь напротив стоит многого, – разве что мой тон невольно становится чуть тише, потому что я боюсь выдать свое некоторое смущение из-за темы, что собираюсь поднять. – Про королеву никто не шутил. Наш брак сможет положить конец войне между эльфами и народом альва. Для меня все это лишь способ исправить… – я и сам не замечаю, как позволяю предательски своему голосу дрогнуть, и потому даже на мгновение поджимаю губы от досады. – Способ исправить все то, что натворил мой отец.
И это чистая правда. Слишком долго люди, настроенные не без помощи моего отца и моего народа, уничтожали эльфов. Слишком долго одна магия противоборствовала с другой. Я ставлю перед собой задачу вести королевство к процветанию, а процветания можно добиться лишь путем мирного сосуществования всех рас, живущих в этом мире. Да, я нахожусь на престоле всего несколько месяцев; и, разумеется, в деревне, в которой жила принцесса, могли даже не слышать о том, что я уже предпринял ряд мер и законов для того, чтобы прекратить эту бесконечную войну. Да что уж там говорить – я принимал все эти меры по сохранению своей жизни в дороге не потому, что боялся нападения со стороны эльфов, как это могло случиться ранее… На меня вполне могут готовить покушение сами альвы, недовольные новым укладом. Брак с принцессой из прежней династии покажет мои намерения лучше всего – и тогда уже никто и ничего не сможет изменить. А наследник, рожденный от крови эльфа и альва, сможет впоследствии окончательно объединить страну.
