Текст книги "Подарок от лепрекона (СИ)"
Автор книги: Катя Водянова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)
Глава 2
Родной город встретил лужами, слякотью и бесконечной серостью, особенно неприятной после вечнозелёной Ирландии. Даже приятно-теплые, бежевые стены квартиры давили и навевали тоску, поэтому за оставшиеся дни отпуска я сменила шторы и развесила по стенам самые удачные из нарисованных на острове акварелей. А ещё купила несколько цветущих растений в ярких горшках и тест на беременность. Просто на всякий случай. Задержка пока была всего в пару дней, это нормально после такой резкий смены климата.
На работу же шла с удовольствием, радостью и предвкушением. Хотелось поскорее окунуться в нее, заняться делом и влиться в коллектив. Коллеги косились на меня с удвоенным энтузиазмом, перешептывались и ждали чего-то. Я честно доработала до десяти пятнадцати, когда в фирме был почти официальный перерыв для перекуров или чашки кофе, и заглянула к Игорю. Его ассистентка наблюдала за мной еще напряженнее прочих, я почти видела, как ее пальцы готовятся строчить сообщение в какую-нибудь болталку. И пусть. Будет слишком отвлекаться от работы – придется искать другую, Шуйский – крайне строгий начальник.
Даже на меня он зыркнул так, что захотелось немедленно отгородиться доделанным проектом.
– Поболтать, – я поставила ему на стол пакет с бутылкой виски и бестолковым магнитом. Их, целой стопой, я закупила в последний день отпуска, во время прогулки по Дублину. И специально выбрала для Игоря забавную девушку-лепрекона, с огромной, выскакивающей из сюртука грудью. А сейчас этот подарок носил особенный смысл. Я нашла своего лепрекона, который помог выбраться из депрессии, пусть и Игорь найдет своего.
Он широко улыбнулся, заглянув в пакет и спрятал его в стол.
– Садись, – он указал на кресло и попросил ассистентку сделать нам кофе. – Ты расцвела, Алён. Хорошо отдохнула?
– Отлично, спасибо. Как сам? Что с нашими?
Игорь замялся и чуть взлохматил волосы. Потом выдохнул и признался:
– Мы с Кариной теперь вроде как вместе.
Точно. Карина, ассистентка, она всегда строила Игорю глазки. А я переживала из-за этого, волновалась, чем именно они заняты, когда остаются наедине. Искала на одежде мужа малейшие следы и одновременно очень боялась их найти. Но все в прошлом, поездка в Ирландию и ночь с Доном будто выжгли все, превратили в золу, на которой вырастет что-то новое. Теперь Карина будет волноваться, когда Игорь остаётся с кем-то наедине. Особенно – со мной. Ведь удобно, привычно, с гарантией – не значит плохо. Мне этого не нужно, но сейчас внутри проснулся мелкий бесенок, заставивший вытащить смартфон и обстоятельно, со снимками, рассказать Игорю обо всей поездке. Из-за работы он редко выбирался куда-то, и мои впечатления воспринимал, будто общался с именитым тревел-блогером. А после завистливо вздыхал и обещал сам себе слетать на остров с маяком в следующие же выходные. Или те, что будут за ними, но в этом году – точно.
В результате я вышла из кабинета через полчаса, все ещё улыбаясь, поставила нетронутые чашки с остывшим кофе на стол Карине и удалилась без единого слова. Зачем? Люди всегда придумают интереснее, чем было на самом деле.
* * *
Гаррет О’Келли припарковал машину возле особняка Хэйсов, сжевал мятную конфету и вышел, не закрывая машину. Она находилась в том самом пограничном между «рухлядь» и «крутое ретро» состоянии, имела столько характерных царапин, вмятин и пару пулевых отверстий, что вряд ли во всей Ирландии нашелся бы псих, готовый ее угнать. Да и лень возится с ключом, а сигнализация убила бы сам дух этой прекрасной, но не совместимой с электроникой машиной. А ещё у Гаррета вечно не хватало то времени, то денег на основательную переделку рыдвана. Да и новая машина выйдет дешевле.
Он окинул взглядом работающий на электричестве концепт-кар Донована Хэйса, спортивную тачку Десмонда и джип Кевина, погладил бок собственного седана, бережно обойдя вмятину, подписанную "Не пробил", и сгрыз ещё одну конфету.
Хэйсы были богатеями всегда. А после того, как ныне покойный Ламонт продал часть ферм и земли, чтобы вложиться в только-только пошедшую в рост IT-компанию, а заодно спонсировал какого-то чокнутого парня, занятого разработкой игр, Хэйсы взлетели так, что вошли в список богатейших семей Европы, а логотип их компании знал каждый чертов гик во всем мире. С кончиной Ламонта два года назад вокруг семейки начали твориться странные дела. Начать с того, что старик разделил состояние на две неравные части и передал его внукам, минуя сына. Донован и Кевин, сын давно погибшего Лукаса Хэйса, тоже не спешили делиться с отцом и дядей деньгами, взяв управление компанией в свои руки.
Десмонду же досталось только ежемесячное содержание и небольшая ферма. Затем, при весьма странных обстоятельствах, погибла Киарин, его жена. А полгода назад поползли слухи о смертельной болезни Донована, перед которой пасовали врачи и все миллионы Хэйсов. Парень вроде как еще боролся, но поговаривали, продлится это недолго. Спустя всего месяц после печальной новости погибла невеста Десмонда, очаровательная пугливая девчонка, привезенная им из путешествия по Штатам. Она говорила со странным акцентом, всюду делала селфи, но, пожалуй, нравилась Гаррету больше прочих членов семейки.
Смешливую Ханну убил местный маньяк, выходивший на охоту раз в несколько месяцев. Он уже собрал урожай из шести жертв, не оставив ни одной улики, но Гаррет спинным мозгом чувствовал, что нужно копать здесь, в доме Хэйсов. Все дело в Ханне, только в ней, ее смерть единственная выбивалась из ряда. Хотя бы внезапным исчезновением приставленного телохранителя. И, когда убили еще одну девушку, Гаррет решил навестить семейку. Комиссар договоривался о неформальной встрече больше недели и строго приказал быть максимально учтивым и деликатным с ними. А также не забывать о манерах и нежности. Теоретически Гаррет мог быть нежным и деликатным только с беременными женщинами, наполненным доверху бокалом с пивом и собственными яйцами, и под какую из этих категорий можно подвести Хэйсов – вопрос сложный.
В особняке его первым делом встретил дворецкий, предложил забрать куртку, но Гаррет отрицательно помотал головой, забросил в рот еще конфету и потопал в гостинную. За время, пока шло расследование гибели Ханны, он успел изучить особняк вдоль и поперек.
В гостиной его уже ждала троица бокалов с пивом. Теперь нужно быть предельно осторожным и не залить все вокруг пеной и жидкостью, приятной только при приеме внутрь.
– Доброго дня мистер Хэйс, мистер Хэйс и мистер нищий Хэйс!
Десмонд кивнул, остальные же предпочли сделать вид, что Гаррет вошел и абсолютно нормально поздоровался со всеми.
Самый старший и тот самый “нищий” тоже попытался держать мину человека, который выше нападок обычного детектива, но сжатые кулаки, чуть дрогнувший угол рта и сузившиеся глаза выдали его с головой. О да, бедолага Десмонд уже пролетел один раз мимо наследства, если и сынок после кончины, о скором наступлении которой не болтал только ленивый, обойдет его в завещании, бедолагу можно будет назвать самым большим неудачником в стране. Столько лет желать миллионов, тянуться к ним, пытаться влезть в семейное дело, и каждый раз оказываться за бортом.
– Давайте уже сразу к делу, все мы здесь занятые люди, – Кевин, как всегда, среагировал первым.
Невозмутимого, отрешенного Донована не особенно занимал окружающий мир, Десмонд вечно строил из себя гребанного аристократа, а вот Кевин, тот был человеком деловым, и, пожалуй, чем-то нравился Гаррету. Как один рыжий наглый тип другому рыжему наглому типу.
– Но, хочу напомнить, – все же отозвался Десмонд, – что разговор неофициальный, и ничего и полученной здесь информации вы не сможете использовать в нуждах следствия.
– Срань! – Гаррет хлопнул себя по коленям в притворном приступе злости. – Я же и забыл, что вы слишком важные мужики, чтобы обычный инспектор мог даже заподозрить вашу семейку в убийствах каких-то там девиц из простого народа.
– Да хватит вам! – Десмонд все же вспылил и вскочил с кресла. Где-то на периферии зашевелились телохранители, но вмешиваться в разборки с Гардой (“Гарда Шихана” – название ирландской полиции) никто не стал. – Ханна была моей невестой, я тяжело пережил ее смерть. Тем более, так… такую.
Да, с кончиной девушкам не повезло. Каждую вначале оглушили, затем исполосовали тело оружием, похожим на когти. По их городку сразу же поползли слухи о самом настоящем оборотне, а убийцу прозвали “полуночным Зверем”. Но Гаррет в потустороннее не верил, а вот в людские пороки – очень даже. Хотя и слабо представлял, кто из Хэйсов и зачем мог прикончить Ханну. Десмонду проще было бы сделать это еще в Штатах, Кевину невеста дяди никак не мешала, а Донован, кажется, был вовсе не против женитьбы отца. И в целом этот чертов вундеркинд и гений, закончивший колледж в шестнадцать и с тех пор сутками сидящий в офисе своей компании и следящий, чтобы новые игры появлялись в срок, взрывали рынок и умножали семейные миллионы, а старые работали исправно и радовали владельцев, мало походил на маньяка. Точнее – на такого маньяка. Похожий на сида, а точнее – на свою мать, которая наверняка выбралась из-под холмов, потому как у обычных людей не могла родиться столь красивая и добрая дочь, Донован убивал бы изысканнее.
Но кто-то из них точно замешан в происходящем, Гаррет чувствовал это, как волк чует след и идет по нему в поисках добычи.
– Хорошо-хорошо, я ни на минуту не сомневаюсь в вашей большой любви к ее сиськам. Те, кстати, были просто отличные! А в большую, чистую и светлую любовь к самой американской девчонке – не очень. Сколько вы там были знакомы? Месяц? Меньше? Маловато для зарождения крепкого и светлого чувства, но в самый раз – для банальной похоти.
Десмонд выругался и сел на место, а после спрятал лицо в ладонях.
– Мы все скорбим о кончине Ханны, – вклинился Донован, – она была очень милой. Крайне неприятно, что погибла спустя три недели после приезда в нашу страну.
Ещё бы. Американское посольство перетрясло бюро до основания, а самого Гаррета так вдохновенно имело начальство, журналисты, послы, что воспоминания об этом жили до сих пор. Грубо говоря, он и до этого не был невинной девицей, но тогда опыт приобрел интересный и многогранный, никак не добавивший любви к Хэйсам.
– Мы не имеем никакого отношения ни к ее смерти, ни к смертям прочих девушек, – закончил Донован и уставился на Гаррета своими грустными глазами мультяшного оленёнка.
– Тогда вам не составит труда рассказать, где были тридцатого числа прошлого месяца, примерно с одиннадцати до половины первого ночи.
– В офисе компании, у нас шел запуск новой локации. Меня непрерывно видели не меньше полусотни человек и камеры видеонаблюдения, – первым отозвался Кевин.
– Вы не имеете права на такие вопросы, гард О’Келли, – Десмонд ожидаемо ушел от ответа. Но Гаррет уже знал, что старшего из Хэйсов видели в его самом любимом пабе в Дублине, от которого не меньше часа езды до места убийства.
– Я отдыхал на острове, в отеле, служащие подтвердят.
В этом Гаррет не сомневался. С деньгами младшего Хэйса хозяева и работники отеля на Библии поклянутся, что Донован не только не покидал остров, но и из номера не выходил все две недели.
– А тридцатого я был с совершенно очаровательной гостьей отеля.
– Имя и номер телефона, очаровашки, если вас не затруднит.
– Хелен, но она из России, простая туристка.
Вот это было настолько смешно, что Гаррет почти пересмотрел свою точку зрения на личность маньяка.
– Прибыла из России, чтобы обеспечить вам алиби?
– Вопрос некорректен, – влез Десмонд. Точно, он же вроде как учился на юриста. Не работал ни дня, но чувствовал потребность всюду вставлять огрызки своих знаний.
– Думаю, ей дела нет до моего алиби, просто оказались вдвоем в отрезанном от мира месте и скрасили одиночество друг друга. Мы переписываемся в Фейсбуке, изредка, а ещё созваниваемся через Скайп. Хотите, спросите о тридцатом у нее лично.
И протянул Гаррету смартфон. На экране был абсолютно странный, нечитаемый ник и аватарка. Хрупкая блондинка улыбалась так открыто и искренне, улыбалась именно ему, Гаррету О’Келли. Конечно, все это ложь и иллюзия, просто удачный ракурс и работа фотографа, а также – правильный свет. Но именно сейчас хотелось на секунду поверить, что где-то в мире есть настолько прекрасная женщина, с такой искренней улыбкой, что приложи усилия – и она станет твоей гребанной миссис О’Келли, что в его серой и обычной жизни может случится такое чудо. Но незнакомая Хелен мало того, что жила в России, так ещё и ходила на свидания с миллионерами. Параллельная вселенная, которая никогда не пересечется с вселенной инспектора из бюро криминальных расследований.
– И сколько стоит ночь с такой красоткой? – Гаррет выдал себе мысленную затрещину, переписал ник и вернул смартфон Доновану. – Скину ее реквизиты родне и намекну, что не откажусь от такого подарка на Рождество. Или замучу крауд в сети. Как думаете, добрые люди помогут собрать денег на исполнение мечты одинокого инспектора?
– А вам хватит одной ночи? – проклятый фэйри вытаращился на него своими громадными влажными глазами и грустно улыбнулся. – Или хотите сразу все? За них, боюсь, придется расплатиться вашим сердцем. Я так точно отдал Хелен кусочек своего. И нет, это не были отношения за деньги.
– Я не сторонник всякой сентиментальной чуши, но охотно верю, что такому смазливому богатею могут дать и бесплатно. Как инвестиция в будущее.
Донован рассмеялся и хлопнул Гаррета по плечу:
– Обязательно поговорите с ней, мистер О’Келли. Уверен, измените свое мнение.
– Да, если это отвлечет вас от нашей семьи, то я готов даже спонсировать перелет в Россию, ночь с этой Хелен и возвращение в Ирландию.
Кевин заметно нервничал: крутил в руках зажигалку, косился на дверь и накричал на Эмму, сунувшуюся в нее. Низенькая и симпатичная девушка числилась помощницей Десмонда, но на кой человеку, не работавшему ни дня, помощница – загадка. Мысли на этот счёт у Гаррета были, и их он пока держал при себе.
– Спасибо, спасибо, но пока маньяк на свободе, я не вправе устраивать свою личную жизнь. Как и принимать подарки от Хэйсов. Считайте это сраным обетом!
Гаррет наслаждался обществом богатеев ещё полчаса, затем распрощался и вернулся в участок. Снова никаких зацепок, никаких улик. Чутье буквально вопило, что рыть нужно там, рядом с семейкой Хэйсов, что он упускает из вида нечто важное, но пока не мог понять – что. Десмонд не при чем, Кевин – тоже, а в виновность Донована верилось слабо. К тому же, если это он, то убийства скоро прекратятся. Естественным путем, так сказать.
Гаррет связался с сотрудниками отеля, обошел жителей ближайшей деревни на предмет, не видели ли они вертолет или катер, следовавшие с острова тридцатого числа, но по всему выходило, что младший Хэйс в самом деле не покидал отель. Конечно, замути Гаррет с подобной красоткой, он бы не выпустил ее из кровати неделю, не то что одну ночь.
И ник этой русской ведьмы в его смартфоне. Гаррет быстро нашел Хелен в Фейсбуке, любовался там ее аватаркой, затем все стёр, нашел снова и снова стер. Чертова улыбка, чёртовы глаза, чертова неизвестная магия, которая заставляет раз за разом пялится на снимок. И представлять, как знакомится с ней где-нибудь, как приглашает на свидание, как целует в своем седане, как…
Это походило на одержимость, болезнь, безумие, и вылечиться могло только одним способом. Спустя неделю Гаррет все же позвонил ей через Скайп.
Сейчас иллюзия рухнет, Хелен окажется обычной страшилой, подкрашенной фотошопом. Или заносчивой стервой. Или же с голосом утёнка Донольда. Или…
– Да, – она ответила быстро, даже чересчур быстро, будто ждала именно его звонка.
Именно такая, как на снимке: очаровательная, светлая, с лёгкой улыбкой. Просто сидела на своем диване, поджав одну ногу, крутила в руках карандаш и смотрела в камеру ноутбука. А от звуков мелодичного голоса пробирало до самого позвоночника.
– Срань! – Гаррет опустил взгляд, шумно выдохнул и пригладил волосы.
– Простите? – говорила она почти без акцента, но всю мощь иностранного языка точно не постигла.
– Я нецензурно выразил восторг от созерцания вашей внешности, мисс.
Хелен рассмеялась и чуть прикусила карандаш.
– Миссис. Но спасибо, ирландцы очень щедры на комплименты.
Вот и все, разбилась иллюзия. Красотка замужем. Гаррет даже расслабился и позволил себе откинуться назад.
– Вы ведь мистер О’Келли? – она так очаровательно поправила волосы, что всю расслабленность мигом сдуло. В конце концов, муж – не смертельный приговор. Всегда можно отбить, завоевать, украсть. Почему-то дикая мысль прилететь в Россию, желательно не тогда, когда все у них заваливает снегом, забросить Хелен на плечо и увезти в Ирландию, в не очень обжитую холостяцкую квартиру, все сильнее скребла Гаррета.
– Дон предупреждал меня о вашем возможном звонке, – продолжила она. – Вы хотели поговорить о чем-то, мистер О’Келли?
О, он хотел поговорить о многом. Об очень многом. Например о том, согласна ли Хелен переехать в Ирландию, желательно завтра, вместе с мужем и пятком возможных детей. Бог свидетель, Гаррет готов усыновить всех и найти новую жену для мужа, с которым Хелен непременно разведется.
А ещё профессионал внутри него нашёптывал о том, что звонили-то русской ведьме с расчетом узнать об алиби Донована. Но эти голубки наверняка успели сговориться обо всем. Надо было звонить сразу, а не выжидать столько дней.
– Вы ни черта не умеете выбирать мужчин, Хелен, – все же выдавил Гаррет, когда молчание стало совсем уж неловким. Но ведьма рассмеялась и снова прикусила карандаш.
– Хотите посоветовать кого-то?
Это был удар в пах, поэтому разговор пришлось срочно переводить на другую тему. Гаррет затолкал свои глупые сантименты поглубже и все же расспросил Хелен об ее отдыхе на острове. Ведьма отвечала охотно, ничуть не стесняясь и не путаясь в деталях. И каждое слово об их встрече с Донованом стилетом вбивалось в сердце Гаррета. Какого черта он сам не сраный миллионер и не отдыхает в бутик-отелях?
Точно чокнутый мазохист, Гаррет все расспрашивал и расспрашивал о деталях, пока Хелен не отмахнулась от него, предложив созвониться чуть позже, просто поболтать. Но уже тогда Гаррет понимал: как только разговор закончится, он удалит все координаты Хелен. Просто потому, что такие занозы из сердца нужно выдирать с корнем, сколько бы живой плоти они за собой не вытащили.
Глава 3
Работа захватила меня, закружила, вырвала из реальности так, что о купленном тесте я вспомнила только через неделю. И то, совершенно случайно, после разговора с Гарретом и его расспросов о нашем с Доном свидании. Казалось, полицейского необъяснимо задевали детали этой безумной ночи. Странный мужчина: грубоватый, напористый и въедливый, но довольно милый, когда не забрасывает вопросами. Или, возможно, после знакомства с Доном мне все ирландцы казались милыми.
В инструкции советовали воспользоваться тестом утром, но я поняла, что не дотерплю. Сейчас просто проверю, удостоверюсь, что все в порядке и запишусь к своему гинекологу, пусть выявляет причину задержки. Но спустя несколько минут смотрела на две яркие полоски и не могла поверить, даже спустилась вниз, обошла дом и купила в аптеке ещё один тест, подороже. Он также безапелляционно вынес свой приговор: беременность. Я спустилась в аптеку ещё раз, потому как слышала где-то, что тестов нужно сделать три. Пожилая, вся какая-то круглая и уютная, провизор положила на стеклянное блюдце пачку фолиевой кислоты и произнесла:
– Милая, если там две, то со временем они не побелеют. Что, папочка не будет рад?
Не знаю, не могу представить даже себя мамой, тем более реакцию Донована, далёкого фейри с изумрудного острова. Поэтому просто помотала головой:
– Он не узнает.
Провизор вздохнула и добавила туда бутыль минеральной воды.
– Такое себе успокоительное, но поверь, остальные не лучше. А что лучше – то тебе нельзя. Только не принимай решения быстро, взвесь все.
Я бестолково кивнула, расплатилась за минералку и витамины, затем вышла на улицу и растерянно села на скамейку. Шесть, целых шесть лет мы с Игорем пытались зачать ребенка. Дону для этого понадобилась всего одна ночь. Неожиданный подарок от лепрекона, совсем не похожий на горшочек с золотом. Денег у меня хватало, можно без проблем записаться на аборт в частную клинику, но…
Когда-то я очень хотела малыша и каждый раз, когда случалась хоть короткая задержка, радовалась и представляла себя беременной, а после – с крохой на руках. С годами все меньше и меньше, включая в эту картину работу и то, как смогу совмещать ребенка и проекты. А после все это ушло, исчезло, растворилось под ворохом проблем и переживаний. И сейчас я не знала, что делать. Поэтому просто посидела немного, проглядела на поступающую темноту и разгорающиеся фонари, на то, сколько людей с детьми спешат по домам или в магазин. Много женщин, много мужчин, пар – намного меньше. Наверное, спутники ждут их дома. Или нет. Нас с малышом никто ждать не будет. Это же аргумент "против" рождения? Или "за"? Ведь мы-то будем, мы с крохой будем ждать друг друга.
Пальцы уже оледенели, когда я всё-таки поднялась в квартиру и закрыла за собой дверь, после чего быстро вышла в интернет и записалась на прием к врачу.
Антон Семёнович удивился моему визиту, но тщательно обследовал и подтвердил беременность. Он обрадовался новостям, поздравил с успешным излечением и ненароком бросил:
– Наверное, Игорь счастлив! Уже сообщили ему?
– Мы расстались. И отец у малыша другой.
Доктор вздохнул, но не стал продолжать расспросы. А Игорю я все же сказала, чуть позже, когда срок подобрался к десяти неделям, просто хотела удостовериться, что бывший супруг не уволит меня и с пониманием отнесётся к небольшому отпуску. К тому времени я успела распланировать дальнейшую жизнь и прикинуть, как можно будет все совмещать и хватит ли зарплаты на няню. Игорь обрадовался за меня, обещал помогать в случае необходимости и дать послабления в графике.
Кстати, ассистентку он сменил, кажется, Карина слишком усердно метила на место новой госпожи Шуйской и слишком сильно пренебрегала рабочими обязанностями. Наверное, думала, что если Игорь оставил на службе бывшую жену, то нынешнюю любовницу точно не выгонит. Только не учла того, что я высококлассный специалист с множеством успешно доведенных до финала проектов, за которым хедхантеры гоняются. И даже если бы Игорь застал меня с троицей мулатов в супружеской постели, увольнять бы не стал: руководитель в нем воспротивился бы и задушил обиженного мужчину.
С Доном же мы изредка созванивались по Скайпу, с каждым разом он выглядел хуже и хуже: все более бледным, худым и усталым. У меня бы и язык не повернулся сказать ему о ребенке. К чему? Это мое решение родить. И обеспечить кроху тоже смогу. А Дону не нужны лишние переживания. Но когда он спросил прямо, случайно зацепившись взглядом за большую банку ананасов на столе, я не смогла соврать. Дон улыбнулся, позвал переехать к нему, но бросать работу здесь – глупо, а прилететь ему уже не позволяло здоровье. Зато теперь он почти каждый раз спрашивал, почему я не пользуюсь его картой.
Постепенно живот рос и окружающие начали задавать вопросы. Если от подруг получилось отгородиться шутками о горячем, но незнакомом ирландце, то мама закатила форменный скандал. Требовала ползти на коленях к Игорю и убеждать, что ребенок от него, восстановить семью и прочие глупости. Тогда я покаялась, что отец малыша – скорее всего темнокожий, или азиат. Ещё там был турок, татуированный индеец маои и усатый немец. Так что вероятность, что малыш будет хотя бы светлокожим – один к пяти. Мама обозвала меня гулящей и бестолковой в выражениях, которые от нее никто не ожидал услышать. Тут папа отобрал трубку и тоже, как и Игорь, пообещал помогать всем, что потребуется.
Но пока мы ни в чем не нуждались. Малыш развивался правильно, у меня нашли только лёгкую анемию, хотя и обидно называли "старородящей". Дон звонил все реже, последние разы – уже из клиники и разговаривал со мной в маске. Затем внезапно сбросил вызов и написал: "Не хочу, чтобы ты видела меня таким. Запомни меня молодым и красивым, Хелен, и обязательно загляни на карту". Я написала ему ответ и больше старалась не беспокоить без причины, сбрасывая сообщения не чаще раза в неделю. Пока одно из них не осталось висеть непрочитанным, а на странице в соцсетях не появился статус: "Уплыл на Яблоневый остров".
Тогда я проплакала не меньше часа и взяла себя в руки только тогда, когда кроха стал пинаться уж слишком сильно. За все семь с половиной месяцев он так ни разу не повернулся нужной стороной на УЗИ, и пол его до сих пор никто не знал. Но я и не настаивала на лишних обследованиях, не хотела тревожить малыша. Все равно любимый и мой. Теперь точно только мой.
На работу я ходила уже не на полный день, большую часть всего доделывала дома, заодно наняла рабочих, чтобы обустроить детскую. Конечно, это считается дурной приметой, но когда надеяться особенно не на кого, приходится быть чуть менее суеверной. Тем более наступила осень, деревья окрасились в золото и багрянец, хотелось шуршать листьями, гулять, ловить последние лучи солнца, а не думать о плохом.
Вернувшись с одной из таких прогулок, я заметила, что весь наш двор заставлен дорогими машинами, как будто кто-то решил отпраздновать свадьбу среди недели. Из ближайшей выскочил мужчина в строгом костюме и быстро подошёл ко мне, заговорив на чистом английском:
– Миссис Ксуйская? Я начальник службы безопасности семьи Хэйсов, где мы можем спокойно поговорить?
Вести их домой не хотелось, поэтому я указала рукой на ближайшее кафе. Не знаю, насколько этот мистер привычен к бизнес-ланчам и сомнительному кофе, но если вправду хочет поговорить – придется потерпеть.
Мужчина кивнул кому-то из спутников, подставил мне локоть и покорно проследовал в кафе. За нами хвостом выстроились сразу пятеро парней, одетых в гражданское, но с совсем не гражданской выправкой. Не считая тех, которые остались в машинах или рядом с ними. Серьезные люди, зачем им я? Возможно, пора звонить в полицию? Ладно, дам этому безопаснику шанс.
Внутри кафе мужчина помог мне раздеться, повесил тонкое пальто на вешалку и сел напротив, предоставив мне сделать заказ. Что ж, чай и яблочный штрудель станут неплохим дополнением к разговору. Хотя ума не приложу, чем могу быть полезна начальнику службы безопасности незнакомых Хэйсов.
– Адам Бейкер, – представился он с вполне дружелюбной улыбкой.
Не молод, по виду не меньше шестидесяти лет, но все ещё крепкий, осанистый и с взглядом таким цепким, что становится не по себе. Короткие волосы только на висках обесцветились сединой, а морщины будто добавляли обаяния. Пожалуй, я бы хотела его нарисовать, карандашом, в качестве эскиза. Это стало бы отличной практикой.
Официантка принесла чай и штрудель спустя несколько минут, поставила перед нами и неспешно отошла, не скрывая зазывной улыбки. Адам подозрительно косился на белую чашку и пахнущий корицей десерт, но не притрагивался. На оставшуюся неподалеку девушку он смотрел примерно также, чувствовал подвох и некую фальшь и в том, и в этом, думаю.
– Вы знали Донована Хэйса? – наконец заговорил он.
– У моего Дона не было фамилии, – я тоже грела руки больше, чем пила.
Адам кивнул и вытащил из кармана снимок Донована. Ещё здорового судя по всему, загорелого, улыбающегося с темными волосами до плеч. И такого юного, что у меня снова потекли слезы. "Знали". Не "знаете". Значит, его в самом деле больше нет.
– Это он, да. Но мы были знакомы чуть больше суток, не понимаю, чем я могу заинтересовать службу безопасности.
Адам забрал снимок, лишь на секунду задержав на нем взгляд. Его руки при этом чуть дрогнули, а на лбу четче обозначились морщины.
– Я знал Дона ещё с тех пор, как он был прыгающим шаром в животе своей матери. И первым начал просить оторваться от работы и пройти обследование в больнице. Тогда ещё никто не знал, что рак съедает его тело, и счёт жизни младшего Хэйса пошел на месяцы. Дон рассказал об этом мне первому. Как делился всем, что его радовало или беспокоило с тех пор, как научился говорить. Но даже со мной он не поделился желанием отписать большую часть состояния нерожденному ребенку.
– Простите, не понимаю вас.
Чашка уже почти обжигала ладони, но я никак не могла разжать пальцы и поставить ее на стол. Зачем пришел этот человек? Что хочет от меня? Я ничего не требовала от Дона и только-только смирилась с его смертью.
– Донован Хэйс завещал вам около миллиона евро, а еще старый дом своей матери на берегу озера. Ваш ребенок же после рождения и в том случае, если тест ДНК подтвердит отцовство Дона, получит больше половины всего движимого и недвижимого имущества Хэйсов, за исключением тех мелочей, которые были завещаны дальней родне и друзьям. Как сами понимаете, случай достаточно странный и тревожащий многих. В чем же ваш секрет, миссис Ксуйская? Почему именно вас выбрал Дон?
Его слова больше походили на розыгрыш, вот сейчас он все же попробует чай и попросит у меня тысяч пятьдесят-сто на оформление ирландской визы и покупку билетов. Но Адам молчал какое-то время.
– Вам придется непросто, Хелен, – он мягко вынул чашку из моих рук и поставил на стол. – Очень непросто. Признаюсь, я ожидал увидеть кого-то более крепкого и наглого, эдакую охотницу за богатенькими мужчинами. Мы ведь навели о вас справки: один удачный брак и сразу же “золотая” ночь с Донованом. Не каждая женщина сумеет так удачно забеременеть. Но чем больше смотрю на вас, тем сильнее верю Дону, твердившему, что тогда на маяке, он встретил настоящую фею. Которая просто подарила ему любовь и исчезла, ничего не потребовав взамен.
– Забавно, я считала волшебным созданием самого Дона, простите.
Слезы текли все сильнее, как бы я не пыталась успокоиться. Не хочу вспоминать нашу с Дном ночь, не сейчас, когда тревога может повредить малышу. Пусть он родится, тогда наплачусь вволю. Почему этот Адам решил так жестоко пошутить? Не может же быть правдой эта история с наследством.
– Не плачьте, – он протянул мне белоснежный платок с вышитым вензелем, – не нужно расстраиваться. Я столько лет берег Хэйсов, не хочу навредить самому младшему из них.
– Или младшей, – поправила я. – Мне в самом деле ничего не нужно от семьи Дона. И не верю, что у него не осталось других родственников? Почему именно мы с малышом?
– У Донована остались только кузен и отец. Первый обязан будет заботиться о ребенке наравне с вами, а также следить за делами компании. Второго же дважды обошли с наследством: вначале отец, старый Ламонт, передал все внукам, а теперь родный сын предпочел отдать капиталы малознакомой иностранке. Не думайте, что все будет просто, Дон оставил ряд условий, чтобы сберечь компанию, Десмонд тоже попытается подобраться к деньгам, как и парни из благотворительных организаций, которым, напополам с Кевином, должны отойти капиталы, в случае, если с малышом случится что-то или же он окажется не ребенком Дона.
