Текст книги "Из Пешек В Королевы (СИ)"

Автор книги: Катя Мантикора

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

– Я вижу, Вы продолжаете развивать свои способности к интригам.., – он испустил выдох, опять окутавший её в шёлк и бархат.

Наконец Снейп достиг предела, и снова задержался, теперь внутри, давая возможность понять новые ощущения. Гермиона была расслаблена, она полностью доверяла ему, и какой-то шальной бесёнок дёрнул её в этот момент произнести:

– Доброе утро, профессор Снейп.

Он немного нетерпеливо двинулся обратно, заполняя её ухо горячим шёпотом:

– Мисс… Гермиона… я и так с трудом держу себя в руках…

Она почувствовала, как он становится твёрже. Теперь он был более уверенным, но всё же предельно осторожным, не позволяя себе резких движений и через некоторое время Гермиона поняла, что ей хорошо. То ли от того, что она уже была возбуждена, то ли от заново разыгравшихся фантазий она вдруг застонала очень страстно и стала поддерживать его движения. Снейп перехватил её так, что одна рука образовала кольцо под грудью, а другая спустилась на живот ниже пупка, туда, где было ещё мягко. Он снова скользил глубоко внутрь, и вдруг нажал четырьмя пальцами на её живот навстречу себе. Гермиона почувствовала, как он проходит почти насквозь, упираясь изнутри в свои собственные пальцы. Он нажал куда-то в очень чувствительное место, внизу сразу стало мокро, удовольствие опять потекло по бёдрам, а с губ сорвалось низкое:

– Аааах…

Снейп повторил это ещё раз с большей уверенностью, и уже скоро двигался неторопливо, но ритмично, подвергая её внутренние органы очень возбуждающему массажу. Гермиона ощущала, что он вот-вот потеряет контроль, и инстинктивно дотронулась до себя в самом чувствительном месте, вызывая прилив удовольствия, а за ним почти мгновенный внутренний спазм. Пальцы её моментально такими стали скользкими, какими она сама их ещё ни разу не ощущала, и она подумала о том, что настолько отзывчивой её знает только Северус. Эта мысль родила внутри новую вибрирующую волну, которая сжала её внутренние мышцы. Снейп ответил на это хриплым стоном, раздаваясь мощными толчками там, где было очень туго, и Гермиона моментально улетела в пульсирующее небытие вместе с ним, поддерживая его спазмы своими собственными.

*

Северус и Гермиона покинули Выручай-комнату к обеду. У девушки всё ещё было лёгкое головокружение и, наверное, немного потерянное счастливое выражение лица. Снейп был холоден, как обычно, и если какие-то черты и изменились в нём, то их вряд ли способен был разглядеть кто-то кроме Гермионы и Альбуса Дамблдора, который даже с портрета умудрялся глядеть прямо в душу.

После окончания войны и Азкабана Северус Снейп изменился. Он был всё тем же едким и саркастичным профессором, так же строго наказывал учеников, но перестал быть слишком несправедливым по отношению к трём Факультетам. Его покровительство Слизерину тоже было убавлено и теперь он следовал только каким-то ему одному известным небольшим правилам политики, связанным с различными древними волшебными семьями, но не с распределением или обстоятельствами двойной жизни.

Снейп полностью оборвал редкое общение со своей ненавистной семьёй, но те и не искали с ним контактов в связи с исходом войны и его частично всплывшей историей. Он бы занимался Школой, разработками и исследованиями, просто продолжал бы делать то, что умеет… но появление профессора Грейнджер всё меняло. Северус снова жил в разрез со своими истинными желаниями, которые упорно скрывал сам от себя до прошлой ночи. Однако сейчас он шёл по коридору чуть впереди Гермионы и думал о том, что играть свою партию теперь не с кем. Нет противника. Не от кого прятаться. И это понимание давало свободу и сковывало одновременно.

С одной стороны он хотел крепко держать её запястье стальным хватом, желая, чтобы весь мир знал: эта женщина принадлежит мне!

С другой стороны… а что с другой стороны? Он не мог объяснить. Другой стороны не было.

Перед ним открывалась огромная новая территория, где раньше он не ступал, и только от него зависело, исследовать её, или нет. Долгие годы его расколотой надвое жизни казались ничтожными перед одним шагом в неизвестность. «...Я иногда думаю, что мы проводим распределение слишком рано…»

Вот для чего тебе понадобится вся твоя храбрость, Северус. Чтобы продолжать жить так, как ты хочешь, а не так, как диктует ситуация…

С такими мыслями Снейп вместе с Гермионой подходил к дверям Большого Зала. Он остановился, коротко посмотрел на неё, приподнял бровь, вдохнул, а затем открыл перед ней дверь, пропуская вперёд. Сопроводив девушку до места, он учтиво отодвинул её кресло, позаботившись о том, чтобы она удобно устроилась за столом, а затем занял свою обычную позицию рядом с МакГонагалл.

Северус Снейп не мог бы назвать себя весёлым человеком, но сейчас он готов был расхохотаться от произведённого эффекта и количества вытаращенных на него глаз. Он с удовольствием принялся за свой сочный ростбиф.

====== Глава 55: На своих клетках ======

Гермиона наслаждалась ощущением того, что, наконец, чувствует, как живёт самую лучшую жизнь и находится в своём мире и призвании. На дворе стояли прекрасные рождественские каникулы, а в душе сияло самое тёплое летнее солнце. Единственное, что немного её смущало, это ночи, проводимые в Выручай-комнате. Северус и Гермиона оба были достаточно умны и сдержаны, чтобы не скрывать того, что между ними происходило, но и не вести себя, как ополоумевшие студенты. Они не ходили по коридорам, как пара, не зажимались тайком где-то в углах и кабинетах, хотя такая идея казалась Гермионе вполне привлекательной. Но покинуть Выручай-Комнату означало немедленно перейти какую-то невидимую границу.

Однако, дома у Гермионы были книги и разработки по урокам, к которым пора была возвращаться. Северус же много дневного времени проводил в своём кабинете, пока Гермиона сидела со свитками учеников в библиотеке между общими трапезами. Однажды после ужина в последние деньки каникул она набралась смелости и сказала:

– Северус. Могу я пригласить тебя к себе… в гости? Ты знаешь, что у меня в Хогсмиде дом?

– Гермиона! Я не знал. Конечно, с удовольствием посмотрю, как ты устроилась.

Камин в кабинете Гермионы пропускал её одну, и они направились из Школы пешком. Внешне их маленькая тихая прогулка не вызывала никаких лишних домыслов, они находились на расстоянии друг от друга, но им не нужно было держаться под руку или в обнимку, чтобы чувствовать свет, соединяющий их души. Когда они подходили к началу хогсмидской тропинки, оставляя позади технический школьный дворик, девушка рассказала Северусу о своём путешествии в экипаже и о том, что она узнала карету.

– Иногда мне кажется, Гермиона, что такие случайные совпадения кто-то подсовывает нам специально, – с улыбкой ответил Снейп.

Они проходили смешные разномастные домики волшебного поселения, когда Гермиона остановилась и взглядом указала в сторону узенькой тропки с белой заснеженной аркой посередине. Северус направил глаза на каменный особняк и восхищённо заметил:

– Я никогда не сомневался, что у тебя есть вкус, но это… признаться, я думал, ты приведёшь меня в один из сладеньких пряников. Правда, твоё чувство стиля восхитило меня ещё в начале года.

Гермиона вопросительно посмотрела на него.

– Этот твой трюк с новой мантией… ты же не думаешь, что если я ничего не сказал, значит, я не заметил и не обратил на это своё самое пристальное внимание…

Гермиона засмеялась и благодарно обняла его руку.

Они вместе двинулись по дорожке прямо в арку.

– Мистер Барджман, это хозяин дома, на радостях подарил мне полгода бесплатного проживания, – улыбалась она, – сказал, что никто никогда здесь не жил, и что он уже перестал надеяться продать дом. Наверное, минимализм не в духе волшебного сообщества…

– Только среди не самых обременённых интеллектом его представителей, – колко заметил Северус.

Гермиона вспомнила «Нору» и снова искренне поблагодарила судьбу, что всё так сложилось. Она вела Снейпа вокруг дома и рассказывала о том, как красиво выглядит летом виноградная лоза, украшающая стену с одной стороны. Но Снейп не сводил своих чёрных глаз с большого королевского дерева…

Они вошли в дом. Северус снова оценил прекрасный выбор Гермионы и её изумительную работу. Она пригласила его в библиотеку, где они с удовольствием пообщались о её разработках, Снейп дал ей несколько новых идей и советов. Потом Гермиона показала ему кабинет с балконом и, наконец, подошла к камину.

– Я заколдовала его отсюда, чтобы из Школы никто не мог переделать чары. Проход в Хогвартс работает только для меня. Но… может быть, если ты хочешь..?

Она смотрела на него, и в лице читался совсем другой вопрос, который выходил далеко за рамки его простой возможности пользоваться её камином.

Северус откинулся в кресле и улыбнулся ей, изучая её смущение и наслаждаясь им. Наконец он ответил:

– Я думал, мы достаточно близки, чтобы ты могла спрашивать о том, что хочешь, напрямую? Я не легилимент, чтобы читать мысли без заклинаний, хотя я неплохо преуспел в этой области. Но я никогда не буду насильно лезть в твою голову… – он помедлил и добавил:

– Тем не менее, если тебя так смущает вопрос, ты можешь его не озвучивать. Гермиона. Мне на следующей неделе исполнится сорок лет. Полагаю, я уже достаточно большой мальчик для того, чтобы жить с женщиной, с которой хочу. К тому же, я ненавижу свою школьную обитель, и…

Он не договорил. Она расплакалась и бросилась к нему на шею, занимая любимую позицию на коленях, и осыпала поцелуями его лицо.

– Знаешь, я бы не удивился, узнав, что перспектива жизни со мной может довести человека до слёз, – едко прокомментировал Снейп, – Но если бы мне сказали, что это будут слёзы счастья, я бы ни за что не поверил…

Он заключил её в объятия.

– Однако, не думаю, что я буду способен на что-то вроде типичной семейной жизни, Гермиона. Пожалуйста, не питай иллюзий на этот счёт…

– Ненавижу это, как ты – свои покои в Школе, Северус, – сказала она сквозь слёзы и улыбку, – Никогда этого не хотела.

Снейп приподнял руки и окинул девушку взглядом, чтобы ещё раз убедиться, что она настоящая. Случайные совпадения приводили его в небольшой шок.

*

Весть о «профессоре Грейнджер и профессоре Снейпе», особенно учитывая то, что это не было их страшной тайной, разлетелась по Хогвартсу со скоростью лучей восходящего солнца, освещающих долину и замок. Северус организовал себе потрясающий кабинет в комнате с балконом у неё на втором этаже, отвечающий всем его профессиональным запросам. Они расширили библиотеку примерно в три раза, добавили несколько новых шкафов, а в остальном жилище, предназначавшееся теперь для двоих, почти не изменилось.

Снейп рассказал, что в его родовом поместье за ним был закреплён домовик, и Гермиона с энтузиазмом восприняла идею о том, чтобы завести домашнего эльфа. Её немало развлекала мысль, что ещё совсем недавно она бы могла закатить истерику на эту тему, но типичная Грейнджер так давно не появлялась, что, похоже, насовсем осталась перевёрнутой страницей где-то в далёком прошлом.

В Хогвартсе Снейп «переехал» в старое помещение в подземельях, предназначавшееся обычно Декану Слизерина. Северус никогда не занимал его, так как жил в Школе и имел личные покои, смежные с классом зельеварения. Теперь он по-царски восседал в каменно-деревянной комнате, обустроенной с предметами различной волшебной древности очень в духе своего Факультета. Сюда же перекочевали старые шахматы и волшебная вешалка. Он также имел свою лабораторию с зельями и сыворотками, где к концу года они вместе с Гермионой всё-таки разработали антиликантропную микстуру.

Однажды его отвлек от работы звук из давних воспоминаний, похожий на шипение…

– Эсме! – Снейп вскочил и стал шарить по полу кабинета в поисках Кетцалькоатля, – Эсме, ты где? Я слышу тебя!

Откуда-то из вентиляционной решётки в углу послышалось шуршание. Снейп палочкой отправил дверцу на диван и внезапно горячо встретил свою старую питомицу. Он сидел на полу, вытягивая руками длинное пернатое тело из вентиляции и складывая змею кольцами к себе на колени.

– Где ты была, гадюка? – он произнёс это с теплотой и улыбкой.

– Я была зззссдесссь в зззссамке, Ссссеверуссс… ты ушшшёл изззсс кабинета директора, и я ссстала прятатьссся… долго пряталассссь…

– Но почему ты раньше не объявилась? Я уже год, как вернулся в Школу.

– И где жжже ты был, Сссеверусссс?

– Ну конечно…

Снейп ударил себя ладонью по лбу. Днём он почти не бывал в своих покоях и кабинете рядом с классом Зельеварения. Уроки вёл в другой аудитории. Ночи проводил в Выручай-комнате, куда могла попасть одна Гермиона. А с Рождества и вовсе стал жить в Хогсмиде.

– Прости меня, – он погладил большую пернатую голову, – Я теперь не живу здесь. Хочешь, я возьму тебя в новый дом?

– Нет, Ссссеверуссс… в зззссамке хорошшшо, много мессста… Дом – тесссно… я буду жить зззссдесь. Сссделай мне мою корзззссину.

– Держи, гадина, и я правда рад, что ты нашла меня.

Снейп наколдовал в воздухе большую уютную корзину и палочкой отправил её в угол рядом с вентиляционной дырой.

– Северус? – это дверь приоткрыла Гермиона. Она пришла рассказать, как к ней только что подходила пунцовая от смущения директор МакГонагалл и интересовалась, не хочет ли профессор Грейнджер занять другое место за столом преподавателей, рядом с…

– В общем, я отказалась, – смеялась девушка. Но я никогда ещё не видела её в таком смущении.

– У меня тоже есть для тебя история, – ответил ей Северус, и манерно исковеркал слова, – Сссмотри, кто вернулссся…

Он указал головой на тёмный угол.

– Эсме! Ну надо же! – Гермиона подпрыгнула от восторга и кинулась обнимать пернатую теплокровную змею.

*

Утром тридцатого июня, когда вся школа готовилась к отъезду домой, а Северус отправился на завтрак в Хогвартс пораньше, Гермиона постучала палочкой по миниатюрному домику, чтобы вызвать Барри. Она встретила его немало удивлённым на улице у входа.

– Мистер Барджман! – весело сказала она, протягивая толстенькому магу руку, – рада Вас видеть!

– Добрый день!.., – он смотрел на неё во все глаза, словно не мог понять, зачем он здесь оказался.

– Я бы хотела продлить аренду ещё на год, – начала Гермиона, сбитая с толку его замешательством.

– Но… я уже почти полгода не являюсь хозяином…

Глаза Гермионы выросли размером с два галеона. Барджман пояснил:

– Этот дом теперь принадлежит некоему Северусу Снейпу. Он заверил, что сумеет обо всём с Вами договориться…

====== Глава 56: Новые фигуры ======

– Это от Гарри, – она вертела в руках записку, которую принесла большая сова пепельного цвета, – зовёт на День Рождения.

– Искренне надеюсь, что я не приглашён, – Северус вальяжно раскинулся в их спальне на кровати, закинув ногу на ногу и скрестив руки на затылке, – В противном случае скажи им, что я умер. Заодно напиши, что у тебя траур, и тогда сама тоже можешь не ходить.

Гермиона искренне расхохоталась.

– Люблю тебя, даже не смотря на то, какой ты зловредный негодяй.

Северус улыбнулся, закрывая глаза.

– Иди сюда, мисс Грейнджер. У негодяя Снейпа есть лучшие идеи, чем тебя занять.

Гермиона, на которой была накинута домашняя кремовая блузка, спадавшая с одного плеча, и сквозь которую немного просвечивала грудь, медленно подошла к постели, кидая записку на стол. Северус лежал перед ней, одетый в лёгкие тёмные спальные брюки и улыбался каким-то своим мыслям. Девушка села рядом, вытягивая обнажённые ноги вдоль его тела, провела рукой по его груди, а потом устроилась на плече и приобняла его.

Когда Снейп в мае отлучался из Школы на неделю, чтобы собрать последние редкие ингредиенты для антиликантропной микстуры в другом конце земного шара, профессору МакГонагалл пришла в голову гениальная идея позвать в Хогвартс Гарри Поттера на замещение в качестве приглашённого эксперта по Защите от Тёмных Искусств. Гермиона была искренне счастлива увидеться с ним спустя долгое время. Естественно, Гарри Поттер, лучший друг Гермионы Грейнджер остановился её доме в Хогсмиде. Девушка не планировала особенно вдаваться в подробности её личной жизни, хотя и скрывать тоже ничего не собиралась. Но она была вынуждена очень тщательно остановиться на этом вопросе, когда Гарри уже на входе с грохотом споткнулся о тумбу в прихожей, разбил вдребезги бутылку сливочного пива, опрокинул табурет и сам чуть не упал.

– Изящности тебе не занимать, – весело начала девушка, собирая осколки жестом руки, а потом проследила направление его взгляда и замерла.

Гарри с лицом, выражавшим ничто иное, как отчаянный ужас, впился глазами в чёрную мантию на вешалке, которую явно узнал. Он медленно вытянул указательный палец в её направлении и невнятно проговорил:

– Что… она… тут… делает…

Гермиона вздохнула. Пустая бутылка склеилась в воздухе, пролитое пиво испарилось с пола, табурет встал обратно на место. Она взглянула на Гарри и спокойно сказала:

– Она здесь живёт, Гарри. Как и её обладатель. Это его… наш дом.

Девушка улыбнулась и аккуратно взяла Гарри за руку. Он вздрогнул.

Гермионе пришлось ввести лучшего друга в курс дела более глубоко, чем хотелось бы. Её немало позабавило то, как она в процессе рассказа составляла мысленную стратегическую карту, совсем как раньше. Партия требовала предельно осторожных ходов, чтобы новый Рыцарь не пал случайной жертвой от остановки сердца. Также политика требовала не ранить его воспоминания о матери и оставить Короля великим белым героем в его глазах.

Она рассказала, что по-девичьи влюбилась в него после её спасения из опасных лап Малфоя-старшего, и никому не рассказала об этом потому, что боялась потерять друзей. Гермиона подчеркнула, что дружба была для неё важнее всего и она ценила их трио выше своих девичьих грёз. Потом она описала Гарри, как страдала после смерти Дамблдора, как поддерживал её Рон, а когда оказалось, что Северус – тут Гарри немного передёрнуло от звука его имени – был предан памяти Лили, сердце Гермионы разбилось. Девушка рассказала Гарри, что к тому времени уже полюбила Рона, который всегда ей нравился. И что очень грустила, когда они разошлись, но это было очевидно лучшим решением для них обоих. Гарри мысленно с этим согласился. А в Школе она опять встретила Снейпа, о присутствии которого не знала, проснулись старые чувства, и всё такое…

В общем, Гермиона выложила Гарри почти правду, немного адаптированную для его ума и мировоззрения. Она также добавила, что Снейп долго был с ней холоден, но в конце концов сдался потому, что продолжение влачения жалкого отшельнического существования никак не являлось показателем его абсолютной преданности памяти Лили. И что такой великий герой, как он, пожертвовавший всем, что имел, ради Гарри, заслуживает лучшей жизни, чем затворничество в холодных подземельях.

Девушка опустила информацию об их регулярных встречах, когда она училась, и подробности его спасения из Визжащей Хижины и Азкабана. А Гарри, утонувший в размышлениях о храбрости и самоотверженности профессора, и о том, что он, наверное, может позволить Снейпу теперь начать жить по заслугам, даже не спросил об этом. Гермиона мысленно поставила галочку напротив ещё одной безупречно разыгранной партии.

Тем не менее, Гарри не смог до конца смириться с тем, что человек, всю жизнь действовавший ради его погибшей матери, жил теперь с его лучшей подругой. Поэтому приглашение, которое получила Гермиона, было немного безликим:

«Привет! Приглашаю на мой День Рождения, мы собираемся завтра в 15:00 на Гриммо! Буду рад встрече!»

Составлено так, чтобы Гермиона сама решила, на одну оно персону, или на две. Девушка обнимала Северуса и веселила себя мыслями о том, как они с ним могли бы завтра заявиться вдвоём в гости к Гарри Поттеру. Вот они заходят, обнимают именинника, дарят какой-то общий подарок… Гермиона улыбнулась во весь рот. Вот сидят за столом среди разноцветно одетых в домашнее смеющихся волшебников, и Снейп в своём неизменном чёрном костюме огромной летучей мыши говорит что-то вроде: «Молли, пудинг просто супер!»

Гермиона беззвучно затряслась, а потом залилась смехом, закрывая рот ладонью. Снейп убрал с её плеча свою руку и едко заметил:

– Я уже говорил, что не намерен читать твои мысли. Но я догадываюсь, о чём ты думаешь. Меня сейчас вырвет.

От этого девушка ещё больше закатилась, свернувшись пополам.

– Ради Мерлина, Гермиона!

– Прости, прости!.. Но, ты знаешь, я, пожалуй, погощу у них завтра денёк. Это же мои лучшие друзья, – она иронично выделила последнее предложение, – Ой, ну всё, хватит, – весело толкнула Снейпа в бок Гермиона, когда он страдальчески закатил глаза.

*

Спустя почти сутки она вернулась домой поздно вечером. Отряхивая порох с плеч, она обозначилась:

– Северус?

– Я в кабинете, – был ответ сверху.

Гермиона устроилась на диване в гостиной, наслаждаясь тишиной после шумной вечеринки. Она неплохо там позабавилась, но совсем не так, как обычно представляется себе «веселье» на типичных дружеских посиделках. На лестнице послышались шаги, это спустился Северус и улёгся рядом с ней на диване, бесцеремонно занимая его во всю длину, и укладывая голову ей на колени.

– Требуется реабилитация? – с деланной заботой спросил он, – Массаж? Глоток Смерти? Ночь в объятиях саркастичного профессора? Бальзам для временного отключения и восстановления слуха? – он сказал это почти шёпотом с закрытыми глазами и немного потянулся, зевая.

– Я смотрю, Зло не дремлет, – парировала Гермиона, запуская пальцы в его волосы, – на самом деле, мне было весело.

Снейп приоткрыл один глаз и подозрительно зыркнул на неё. Гермиона хохотнула и ласково объяснила:

– Если бы ты видел мои блестящие блиц-партии, ты бы наградил Гриффиндор как минимум пятьюдесятью очками. Северус, ты вообще представляешь, какую чушь я там несла, чтобы усладить и не ранить их умы, но не выглядеть при этом полной дурой?

– Иногда я сомневаюсь в твоих умственных способностях, зная, кого ты выбрала себе в качестве партнёра…

– Злой, – Гермиона тепло улыбнулась ему и наклонилась, оставляя на лбу самый ласковый поцелуй, – Зато теперь мне есть, с кем делиться всей этой невероятной политическо-стратегической ерундой. Честно говоря, не знаю, как бы я без этого жила. Ты столькому меня научил, саркастичный профессор, что без тебя я бы умерла со скуки. Ты же не думал, что я пришла тебе из чистой филантропии и слепого альтруизма, не преследуя никаких корыстных целей?

Снейп засмеялся у неё на коленях. Он открыл глаза, картинно удивился, привставая, и с подчёркнутым удивлением спросил:

– О, прошу прощения, мисс, наверное, я Вас перепутал! Вы не видели здесь девочку, которая отважно бросается в битву за лучших друзей и самоотверженно ценит их достижения выше своих собственных заслуг и интересов?

Теперь засмеялась Гермиона. Она гладила его по волосам и наблюдала, как он снова довольно закрыл глаза. Потом она спокойно проговорила:

– Терпеть не могу семейные праздники. Но я бы никогда себе в этом не призналась, если бы не ты.

Гермиона разглядывала сквозь стеклянную стену летнее ночное небо, подёрнутое лёгкими облаками, смотрела, как ветер колышет мягкую траву на лужайке за домом, ощупывала глазами виноградные кисти, выглядывающие из-за угла. Она задумчиво и тихо протянула, продолжая гладить уже почти дремавшего Северуса по волосам:

– Ты как-то говорил о случайных совпадениях… так странно… Какова была вероятность такого исхода нашего знакомства… Всё случилось, словно само собой… Я же даже не планировала работать в Школе… и этот дом с виноградной лозой… моя палочка сделана из виноградной лозы.

– Что ж, возможно тебе будет интересно ещё кое-что узнать, – Северус говорил, засыпая, – я ведь не случайно принял решение купить этот дом.

Он немного помедлил, перевернулся на бок, утыкаясь носом ей в живот и продолжил:

– Если я чему-то и научился у старого мудрого проходимца Дамблдора, так это замечать знаки и не игнорировать их.

Его слова казались очень странными и таинственными. Снейп начал сопеть совсем сонно, и Гермиона провела пальцем, убирая волосы с лица, по его уху, возвращая его к реальности.

– Северус?

Он чуть резче вдохнул, вытаскивая себя из дрёмы:

– Моя палочка, Гермиона.

Снейп обнял руками её бёдра наподобие подушки, намереваясь здесь и заснуть, и сквозь сон проговорил:

– Моя палочка сделана из палисандра.

====== Эпилог ======

Гермиона и Северус много лет прожили в доме с палисандром. Они никогда не поженились, не завели детей и ни разу за всю жизнь не принимали гостей. Их мир крутился вокруг научных разработок и новых исследований, за которые они регулярно получали солидные премии от Министерства «за заслуги перед магическим сообществом».

Гермиона каждый год проворачивала свой фирменный трюк с рисованием двух кругов, соединением их дугой и превращением в подмигивающую рожицу. А также, фокус с метафоричным поворотом на 180 градусов, чем навсегда покупала любовь и внимание первокурсников с первой лекции. Её курс плотно вошёл в систему обучения. Многие студенты в дальнейшем стали выбирать её предмет в качестве профилирующего и создавали новые полезные заклинания, основанные на научных законах немагического мира. Гермиона написала шесть личных трудов на тему многочисленных аспектов сочленения точных наук и магии, и ещё три масштабных исследования в соавторстве с Северусом.

Северус продолжал искушённо вести Защиту от Тёмных Искусств, посвящая учеников в глубокие тайны магии и вырастил несколько поколений очень сильных волшебников. Он никогда не был любимым преподавателем в Школе, но каждый ученик обязательно испытывал к нему чувство глубокого уважения, хотя у многих оно было смешано со страхом или ненавистью.

Северус так и не избавился полностью от чувства вины, но никогда больше не страдал от него, как раньше. Он продолжал ненавидеть едва заметную побледневшую Метку на левой руке, но его старые раны ни разу не кровоточили.

После того, как МакГонагалл ушла на пенсию, Северус снова сел в директорское кресло, а Гермиона стала его заместителем, что ни у кого не вызывало никаких претензий, так как эта должность была ею полностью заслужена. Она возглавила Гриффиндор как декан и встречала первокурсников у главного входа для сопровождения на церемонию распределения.

Через несколько лет, когда преподавателем Травологии стал Невилл, у Северуса появилось любимое школьное развлечение: пугать профессора Лонгботтома, который сохранил отголоски своего детского страха. Гермиона со смехом и с любовью отчитывала Северуса за его издевательства.

Снейп подключил камин в комнате с балконом сначала к своему деканскому, а затем – директорскому кабинету. Гермиона с некоторым благоговением относилась к его «домашним личным покоям», всегда спрашивала разрешения, можно ли ей войти, и почти никогда не заходила в комнату с балконом, если его там не было. Северус искренне восхищался таким проявлением уважения, хотя всегда отвечал, что не обязательно интересоваться его мнением, прежде чем входить. Также, Гермиона никогда не пользовалась его камином. В свою очередь, Снейп ни разу в жизни не читал мысли Гермионы.

Северус всегда оставался ехидным и колючим, ко многому относился с презрением, и всю жизнь продолжал быть страшным циником и собственником. Это не создавало никаких проблем, так как Гермиона всегда всецело оставалась в его власти, ценила это выше всего и тайно разделяла его презрение к некоторым вещам. Наличие блестящего интеллекта помогало им обоим позволять друг другу фанатично отдаваться работе, и они оба считали друг друга самым большим достижением своих в жизнях.

В маглском мире у Гермионы появилась маленькая сестра, разница в возрасте с которой составила двадцать три года. Волшебные способности у неё не проявились. Гермиона никогда не познакомила Северуса со своими родителями, он ни разу не был в её родовом гнезде на Хампстед-Гарден-Саберб. Тем не менее, Гермиона сохраняла с родителями очень тёплые отношения.

Семья Снейпов ни разу не связывалась с Северусом, как и семья Андрополус. Надо заметить, он был только рад этому факту. Он также полностью утратил контакты с Забини и Тисдейл и никогда не интересовался их дальнейшей судьбой.

Гермиона и Северус стали для магического сообщества одним из самых ярких примеров соединения «двух миров» и обретения счастья, спустя долгие годы лишений и преодолений. Они никогда не рассказывали никому свою историю, но все, кто видел их вместе, ощущали мощный свет, исходивший от них. Даже Гарри Поттер однажды, посещая Школу, наконец простил их и отпустил свою скрытую обиду, когда увидел, как они общаются в коридоре. Они стояли на приличном расстоянии и просто говорили друг с другом, но Гарри мог поклясться, что своими глазами наблюдал живое золотое сияние, которое их окутывало.

За всю жизнь они не провели ни дня как «типичная семья» и не считали друг друга мужем и женой.

Гермиона и Северус научились быть друг с другом полностью искренними и до конца открытыми, но из их жизни, в том числе и интимной, не ушли ни сарказм, ни усмешки, ни издевательства. Они часто общались дома на «Вы» как «профессор Снейп» и «мисс Грейнджер», постоянно друг друга подкалывали и регулярно вели игру в двусмысленное общение. Иногда они позволяли себе «пошалить» где-то в Школе, что находили весьма опасным, но очень возбуждающим. Несколько раз они возвращались в свою «Обитель Одиночества» в Выручай-Комнате, которая по-прежнему открывалась им. Камин там всегда ярко горел. Кроме них никто ни разу не попросил Комнату об уединении.

Однажды ночью Северус, укачав измотанную написанием книги Гермиону у себя на плече, случайно проговорился ей в макушку о том, что любит её. Гермиона не спала и слышала его, но не призналась в этом. Она ни разу за всю жизнь не назвала его иначе как «Северус», не сокращала и не коверкала его имя, ни разу не обратилась к нему никакими другими существительными или прилагательными. «Ты», «Вы», «профессор Снейп» и «Северус» были её единственными к нему обращениями.

Северус испытывал по отношению к Гермионе безмолвные восхищение и благодарность, а также огромное корыстное удовольствие от всецелого обладания ею, как полноправный и общепризнанный уважаемый хозяин ценного сокровища. Гермиона любила его с чувством абсолютного принятия всех его качеств и граней, наслаждаясь сложной организацией его личности и восторженно ощущая полное удовлетворение своих амбиций относительно уровня мужчины, с которым связала свою жизнь.

Друг для друга они воплощали лучший вариант собственных представлений о потенциальной пассии.

Северус и Гермиона считались самыми сильными чародеями своего поколения. А ещё, они стали счастливыми людьми. Спустя несколько десятков лет они покинули свой дом с палисандром, и с тех пор о них больше никто ничего не слышал.