Текст книги "Переполох в Тридевятом, или Как женить Кощея (СИ)"
Автор книги: Катерина Суворова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 9
Покои Кощея.
– Несносная женщина! – расхаживая по комнате, гневно воскликнул Кощей. – Пришла, наорала, еще и топором чуть не зарубила… И как меня угораздило только связаться с этими бабами?! Нет, – остановился он у огромного зеркала в потемневшей резной раме, глядя на себя в отражение, – то, как готовит кухарка, меня полностью устраивает, но эта Серафима…
Кощей сжал руки в кулак, воспроизводя в голове образ Симы.
– Наглая, вспыльчивая, совершенно невоспитанная!
По зеркалу прошла легкая рябь, и отражение в нем издевательски усмехнулось.
– Вот что ты на меня так смотришь? – Нахмурился мужчина.
Отражение, пожав плечами, спокойно отозвалось:
– Ну а что ты хочешь, сам ведь привел ее в свой замок.
– О чем теперь и жалею. – буркнул Кощей, скрещивая руки на груди.
Зеркало, в котором отражался хозяин замка, снова усмехнулось.
– Себе-то хоть не ври. С ее приходом, можно сказать, что ты, прям, ожил. На тебя даже молодильное яблоко с первого раза подействовало – раньше меньше трех не ел, так как эффекта не было, а теперь смотри как расцвел, и все благодаря хорошему питанию и постоянному раздражителю в виде этой женщины. Согласись, ее прихода в свои покои ждешь с огромным нетерпением, а вот когда вместо нее приходит Настенька, то твое хорошее настроение тут же улетучивается.
Кощей еще сильнее нахмурился, но промолчал, явно о чем-то задумавшись. Отражение терпеливо ждало.
– Но согласись и ты – до ее появления, моему спокойствию мешали, разве что, летучие мыши, а тут каждый день небольшой военный переворот. А ее мания по выпрашиванию денег?! Это же, вообще, уму не постижимо! Больше полувека живу на белом свете, а более настырной особы не встречал – дай, говорит, денег, и все тут! И ведь уперлась, словно бык в новые ворота…
Зеркало чуть потускнело, но тут же вновь ярко засветилось и выдало:
– Так сделай так, чтобы эта строптивица стала тебе во всем подчиняться! Кощей ты, или кто?
– Да как же я ее заставлю?! Вот, например, в саду, который матушка своей магией напитала, яблочки молодильные есть, оздоровительные груши, персики для придания красоты, черешня для ясности ума, черника для острого, как у орла, зрения, да и много других чудесных плодов, а вот ни одного фрукта для подчинения, не припомню.
Отражение в зеркале чуть потускнело, задумчиво прищурив взгляд, затем, через пару мгновений отозвалось:
– Так ты к Яге обратись, чай, она-то тебе и поможет.
– Да как она мне поможет, с ней же невозможно договориться! Сварливая старуха!
– А ты предложи ей то, от чего она не сможет отказаться.
Мужчина призадумался.
– Помнится, как-то лет двести назад, просила она у меня молодильное яблочко. Сильно сетовала на старость да боль в ноге. Сам знаешь, что нога-то костяная. Тогда я ей не дал – у самого всего пара яблочек была, так я семечки в саду матушкином посадил, в надежде, что они прорастут. А сейчас яблок столько, что одному мне с ними не управиться.
– Ну так и предложи несколько яблок этой карге старой. – вклинилось отражение в рассуждения Кощея. – А она взамен сделает тебе зелье подчинения для твоей несносной Серафимы.
Зеркало пакостливо улыбнулось, четко отражая настроение хозяина замка.
С этими мыслями Кощей уселся за письменный стол и принялся составлять послание Бабе-Яге.
Через несколько минут, свернув письмо в трубочку, запечатал его магией, чтобы никто не смог прочитать сие тайное послание.
– А кого же мне послать к старухе? Настя побоится, Кузьма заплутает…
– Вот Серафиму и отправь. Она баба боевая, если что, может за себя постоять. – подбросило идею отражение в зеркале.
– Точно! – хлопнул в ладоши Кощей, поднимаясь из-за стола. – Так и сделаю.
– Куда ты меня решил отправить? – вытаращив глаза, воскликнула Сима.
– К Бабе-Яге. – как ни в чем не бывало, ответил Кощей, сидя за столом, вертя в руках бокал из тончайшего хрусталя.
– Да ты в своем уме?! Я не пойду к этой старухе.
Сима попятилась задом к выходу, но грозный окрик мужчины ее остановил:
– А ну, стой! Я не давал тебе позволения покидать мои покои!
– Да мне пофиг, чего ты там не давал! Я сказала, что не пойду, значит, не пойду! И ты меня не заставишь! – стояла на своем женщина.
– Да куда ж ты денешься-то. – хохотнул он, сверля ее взглядом. – Либо, дорогая моя, пойдешь добровольно, либо мне придется принудить тебя.
– Да что ты говоришь? – сощурила глаза Сима, недовольно сопя. – И каким же образом?
Кощей поднялся, поставив бокал на стол, и медленно, словно хищник на охоте, приблизился к женщине, не отрывая от нее своего проницательного взора.
– Если не пойдешь добровольно, Серафима, то я сперва превращу твою подругу в довольно упитанную курицу, а затем велю ее зажарить на ужин. Поверь, дорогуша, мне ничего не стоит претворить свои угрозы в жизнь. Так что выбирай, либо идешь к Яге, либо теряешь свою ненаглядную подругу.
– Ах ты, сволочь! – разозлилась Фима.
В голове словно помутилось – она со всей дури заехала этому гаду по физиономии. На щеке Кощея появился ярко-алый след от женской ладони. Сам же мужчина чуть скривился от обжигающей боли, но взгляда с разъяренной женщины не сводил – в неконтролируемом гневе она казалась ему намного привлекательнее, чем в спокойном состоянии. Эта женщина, точно огонь – то тихая и кроткая, как спокойный огонёк свечи, то буйная и неукротимая, словно бушующее пламя лесного пожара, сжигающее все на своем пути.
– Не смей трогать Любашу! – прошипела она разъяренной кошкой. – Иначе я сделаю все, чтобы твоя жизнь превратилась в ад!
– Если ты не замолчишь, то…
– То что? – словно бросая вызов этому надменному мужчине, нагло поинтересовалась она, скрещивая руки на груди.
Кощей немного помолчал, чуть подавшись вперед, а затем, втянув носом воздух, произнес:
– Ты очень вкусно пахнешь, когда злишься…
– Ты… – она запнулась, а на лице отразилась целая гамма эмоций: от недоумения до какого-то первобытного страха и от шока до новой ярости. – Ты и меня тоже хочешь сожрать? Учти, встану поперёк горла – подавишься!
Кощей, от удивления выпучив глаза, разразился громким смехом. Именно в этот момент он и понял, что эта женщина никогда не даст ему заскучать.
Дело оставалось за малым – настоять на своём и отправить-таки эту несносную особу в лес.
– Этот свиток передашь Яге, – Кощей протянул Серафиме письмо, но та не торопилась брать его. – а после того, как она приготовит зелье, расплатишься тремя яблочками. Поняла?
– Что за зелье, уж не яд ли? – подозрительно взглянула на него женщина.
– Не твоё дело! Выполняй, что тебе говорят, иначе кухарка будет кудахтать… но не долго. – ехидно ухмыляясь, заявил мужчина.
– Ладно, давай сюда своё письмо и объясни, как добраться до Яги. – пошла на попятную Серафима, а в голове уже продумывала план действий, при котором Кощей не сможет превратить свою угрозу в жизнь.
Мужчина, победно улыбнувшись, принялся объяснять путь до дома старой ведьмы:
– С рассветом пойдёшь той же дорогой, что и сюда пришла, когда солнце будет в зените – упрёшься в указательный камень. Аккурат, от него ведёт тропинка в сторону леса, от которого тянет могильным холодом. В этом лесу и живёт Яга.
Серафима непроизвольно передёрнула плечами, словно на себе ощутив этот самых холод.
– Это тот самый камень, который мужа обещает…
– Какого мужа?! – тут же взъярился Кощей. – Я тебе сказал в лес идти, а не жениха искать.
– А ты мне не указывай! Ты мне кто, муж, что ли? – парировала Сима.
От её слов мужчина опешил, начав заикаться и часто моргать глазами.
– То-то же. – довольно хмыкнула женщина и, развернувшись, гордо покинула покои хозяина замка.
Лишь стоило первому утреннему лучику несмело выглянуть из-за горизонта, как из центральных ворот Кощева замка тихо выскользнули две фигуры. Утро было прохладным, а потому женщины кутались в теплые накидки, найденные накануне в одной из комнат дворца, где служанки начали наводить порядок.
– Как ты думаешь, он заметит, что ты ушла со мной? – поинтересовалась Серафима, криво усмехаясь собственно находчивости.
– Думаю, Настя справится с готовкой – на удивление очень способная ученица, тем более, что все основные заготовки я сделала еще вчера. А Фрося, если, конечно, не струсит, покормит твоего мужика, – засмеявшись, ответила Любаша.
– Он пока не мой! А будет и дальше вести себя высокомерно, на всю оставшуюся жизнь бобылем и останется.
Подруга усмехнулась, но ничего не сказала.
Солнце потихоньку поднималось из-за горизонта, окрашивая яркими красками природу, пробуждая ее от ночного сна. Где-то звонко пели птицы, стрекотали сверчки, на лугах буйно расцвели ромашки маки, незабудки, щедро одаривая путниц своими ароматами
Женщины неспешно шли по дороге, каждая думая о чем-то своем – говорить не хотелось.
Свежий воздух, ласковый, но еще довольно прохладный ветерок каждый раз норовил забраться под юбки подруг, поэтому им все время приходилось оправлять подолы.
– Красиво тут, – тихо прошептала Любаша, любуясь природой и наслаждаясь чистотой воздуха.
– Да, – блаженно протянула Сима, делая глубокий вдох. – Природа, нетронутая цивилизацией. Ни тебе машин, ни заводов, ни озоновых дыр – красота. Знаешь, а ведь я не жалею, что мы сюда попали. Да, мир для нас чуждый, ведь мы привыкли к иному укладу жизни, а сейчас… Я ощущаю себя Алисой в стране чудес, только страна эта до боли знакомая, какая-то родная. Мы словно в сказку попали, только взаправдашнюю.
– Сказка, – немного грустно улыбнулась Люба, – это когда Золушка выходит замуж за принца, а на нашем горизонте я что-то принцев пока не замечаю. Да и мы с тобой хотя и помолодели все равно до принцесс не дотягиваем.
– Не грусти, подруга! Думаю, мы с тобой свое счастье не в том мире искали, вот и получили второй шанс. А ведь он дается не каждому. Там были совершенно обычными незамужними бабами, а здесь красотки писанные. Не сомневайся, тут на нашу долю непременно женихи найдутся. – уверенно произнесла Серафима и откусила довольно большой кусок от крупного, сочного и необычайно ароматного персика.
Женщины, помимо вчерашних лепешек да сыра с мясом, взяли в дорогу и немного фруктов: яблоки для Яги, для себя же персики да груши – дорога-то длинная. И сейчас, жуя вкусный фрукт, Сима с блаженством думала, что все самое лучшее в их с Любашей жизни еще впереди.
Подруга же, перекусывая сладкой грушей, немного завидуя бойкой Серафиме, естественно, белой завистью, мечтала и о своем маленьком женском счастье.
– Сим, а Сим, как ты думаешь, а мне принц достанется? Ты же своего нашла… – неуверенно спросила кухарка.
– На счет принца, не уверена, а вот к Ефиму я, на твоем месте, присмотрелась бы – крепкий, здоровый мужик, на лицо приятный да и умом, вроде, вышел. А уж как работа в его руках спорится! – мечтательно произнесла Сима, исподтишка наблюдая за Любой.
– Нет, это абсолютно исключено – он сохнет по новой служанке. Разве ты не заметила? Между этой парочкой же искры летают. Никогда разлучницей не была и их счастью мешать не стану. – твердо переплела женщина, потуже переплетая толстую русую косу.
– Да ладно?! Не заметила…
– Да тебе ж не до того было – Кощеем своим ежедневные баталии устраивала. Да весь замок слышал, как вы ругаетесь! – хохотнула Любаша. – Мужики, кажись, ставки уже делать начали кто из вас кого прибьет первым.
Сима же, словно кошка, объевшаяся сметаны, довольно улыбалась, демонстрируя подруге белые ровные зубки.
– Знаешь, а вчера вечером, когда я была у Кощея, он меня порядком напугал, пригрозив превратить тебя в курицу, а потом зажарить. Понял, что угрожать расправой мне – бесполезно, поэтому угроза полетела в твой адрес – догадался, паразит, что ты мне дорога!
– Меня?! В курицу?! Ах, он петух общипанный! Да я ему… Да я его… – возмущенно кричала Люба, размахивая руками во все стороны. – Да я его в следующий раз так накормлю, что неделю с горшка не слезет!
На что Сима только хихикнула, снова откусывая кусочек от сочного персика.
Глава 10
Дорога к лесу.
Негодование кухарки принимало довольно серьёзные обороты – Люба, споро вышагивая по дороге, придумывала всё новые и новые изощрённые методы расправы над Кощеем.
– Ага, точно! Сделаю ему окрошку с лягушатиной, и скажу, что это лучший деликатес нашего мира! Пусть прочистит кишечник, фокусник недоделанный!
– Любаш, а может блинчики с начинкой из слизней? Я с удовольствием понаблюдала бы за его завтраком… – усмехаясь, предложила Серафима.
– А тебя не стошнит? – хохотнула подруга, выстраивая в голове чёткий план мести. – А ещё добавлю веточку белены, пару двухвосток и пригоршню мокриц! М-м-м, вкуснятина получится!
– Главное, чтоб ему не понравилось, а то заставит тебя каждый день такие готовить, где ж мы столько насекомых-то найдём? – брезгливо сморщила носик Сима.
– А может тогда пирожки с солёными огурцами, а в качестве напитка – молоко? – перебирала в голове возможные варианты, Любаша. – Ладно, что-нибудь всё равно придумаю. Кстати, знаешь, что я заметила? – заинтриговала подругу Любаша.
– Что?
– Когда ты Кощею еду относишь – он всё съедает, а как Фрося – почти ничего не ест…
– Ты хочешь сказать, что наши постоянные споры вызывают у хозяина зверский аппетит? – приподняла бровь Серафима.
– Угу. – утвердительно буркнула подруга. – Думаю, и он на тебя запал, просто упёртый, как баран, вот и не может пока себе в этом признаться.
Сима довольно улыбнулась, и мечтательно закатив глаза, выдала:
– Ну, ничего, подружка, мы его дожмём! Просто нужно сменить тактику!
Весело шагая по знакомой дороге, Сима, задумчиво накручивая волосы на палец, строила грандиозные планы по охмурению Великого и ужасного Кощея.
Любаша же без умолку болтала о насыщенных буднях в замке, проделанной работе и будущих планах.
– Ты знаешь, Сим, Фрося-то наша оказалась такой чудесной горничной! Вот уж у кого всё в руках горит. А как лихо она избавилась от летучих кровососов?! Умница просто. А давай всех троих оставим в замке на постоянку, а? Тем более, что Наська с Ивашкой, кажись, расставаться-то не планируют. Эх, молодость! – мечтательно вздохнула кухарка.
Обойдя сплошную стену тёмного леса по дуге и давно миновав то место, где они сами и выскочили из леса, женщины, наконец-то добрели до указательного камня.
– О как! Я всегда считала, что так бывает только в сказке… «Прямо пойдёшь – в болото попадёшь, направо пойдёшь – богатство найдёшь, а коли налево пойдёшь – смерть свою сыщешь!» – прочла Серафима.
– Зашибись перспектива! – обречённо изрекла Люба, обходя камень вокруг. – И тропка, ведущая в лес, идёт как раз налево! Вот Кощей, вот зараза!
– Не заводись, Люб, всё будет нормально. У нас есть то, что нужно этой старой карге, и к тому же, нас двое, а она одна. Справимся! – успокоила её Сима и уверенно шагнула в сторону леса.
Подруга, ещё что-то бормоча себе под нос, поплелась следом.
– Ох, что-то мне совсем не хочется снова в лес заходить. А вдруг опять волк, куда бежать? – поскуливала за спиной Серафимы подруга.
– Любаш, ну чего ты боишься, мы же с тобой теперь молодые – залезем на дерево. – успокоила её женщина.
Подойдя к самой кромке леса, бывшие старушки переглянулись и, перекрестившись, двинулись вперёд. Деревья и кусты, словно чувствуя поступь путниц, расступались и открывали доселе скрытую широкую тропу. Но женщин пугало не это – сразу же за их спинами берёзки, дубы и сосны тут же смыкались, образуя плотную непроходимую чащу.
– Чудеса… – тихо заключила Любаша, оглядываясь по сторонам.
– Так что ж ты хотела – сказка. К Баба-Яге идём, как-никак… – настороженно прошептала Сима, с огорчением понимая, что назад дороги нет.
Одни в огромном зачарованном лесу, даже клочок неба, видневшийся над их головами, не обещал ничего хорошего – грозовые тучи практически не пропускали солнечного света. Темень стояла такая, что подруги, медленно продвигаясь всё дальше и дальше, едва различали путь. Слышали лишь своё собственное дыхание, казалось – даже птахи перестали петь, лишь стоило им ступить на тропу, сулящую смерть.
В душу Симы пробрался неприятный холодок – неужели Кощей всё же решил избавиться от них?
Оглушительная тишина создавала впечатление полнейшего вакуума и подруги изо всех сил прислушивались к стуку сердец, как вдруг совсем рядом раздался странный звук. Обе встали как вкопанные, не смея шелохнуться, даже дышать перестали.
– Кто тут? – дрожащим голосом тихо спросила Сима. – А ну, покажись, а то хуже будет!
– Да куда уж хуже-то? – ответил кто-то из темноты. – Вы чего тут забыли, старые? Никак, заблудились?
– Старые? – истерически заверещала Любаша. – Симка, твою дивизию, мы что, снова постарели?
– Ни дай Бог! – воскликнула женщина, остервенело ощупывая свои прелести. – Вроде, всё на месте…
– Вы чего, бабы, совсем сдурели? Я же вас вижу! – раздалось совсем рядом.
– Так мы ещё и ослепли?! – завывая, схватилась за голову Люба. – Господи, да за что ж нам всё это?! Мы же только жить начали-и-и!
Вдруг, словно услышав стенания женщины, тучи над лесом расступились и солнечные лучи осветили тропинку. Уже привыкшие к темноте подруги мгновенно сощурились, привыкая к яркому свету, но в последний момент всё же заметили огромный тёмный силуэт, стоящий прямо напротив них, облокотившийся на ствол дерева.
– Ишь ты, помолодели! Хм, а запах-то тот же – до сих пор от вас медвежьим помётом несёт. – ответил всё тот же голос.
Женщины, пытаясь проморгаться, стали с шумом втягивать носами воздух, стараясь обнюхать друг друга.
– Слушай, Любаш, а как этот, – она кивнула в сторону неизвестного, – наш запах-то почуял?
На что подруга лишь пожала плечами:
– А мне-то откедова знать? Вот у него и спроси.
– А вот и спрошу! – топнула ногой Сима, гордо вздёргивая подбородок вверх.
– Тише вы, бабы, не ссорьтесь. – хмыкнул всё тот же силуэт. – Лучше на вопрос ответьте: зачем в лес Бабы-Яги пришли? Смерть свою ищете?
С трудом открыв слезящиеся глаза, Серафима смело взглянула на собеседника и тут же, охнув и держась за сердце, осела прямо на тропинку.
– Ты чего? – всполошилась Любаша, удивлённо уставившись на подругу.
– В… в… Волк!! – тыча пальцем в сторону неизвестного собеседника, заикаясь, пропищала Сима.
Люба, резко обернувшись в ту сторону, куда указывала подруга, онемела от страха – из тени деревьев вышел огромный серый волк, оскалив клыкастую пасть.
– М… м… Мама! – заикаясь, выдавила из себя Любаша.
– Ну это вряд ли – на твою маму я похож меньше всего. – изображая что-то наподобие улыбки, хохотнуло животное.
– А-а-а-а!! – заверещала Люба, пятясь спиной от волка. – Говорит! Симка, он говорящий!
– А то я не вижу! – вторила ей Серафима, отползая на четвереньках как можно дальше от лесного хищника.
– Какие-то вы сегодня медленные, а в прошлый раз такие прыткие были, что даже зайца обскакали. А я только и видел, как ваши длинные подолы развеваются. – гыгыкнул волк, усаживаясь на тропинку и с интересом наблюдая за женщинами.
– Т… т… Ты только учти, зубастый, м… мы просто так не сдадимся! – всё ещё ползая по земле, заявила Сима. – У м… м… меня чёрный п… п… пояс по карате…
– А я… А у меня… У меня сковородка, знаешь, какая тяжеленая?! Вмиг черепушка разлетится!
– Фу, дамы, как грубо – черепушка… разлетится… карате какое-то… – разочарованно выдал волчара, почёсывая за ухом. Внимательно оглядев трясущихся женщин с головы до ног, серый хищник снова спросил: – Так, а для чего вы в лес-то пришли? Смерти, что ли, ищете?
– Кажись, уже нашли. – проблеяла Сима, выглядывая из-за ближайшего кустика. – Вот сожрёшь нас…
– Да с чего вы, вообще, решили, что я вас есть-то собрался? Я всякую дрянь не ем – это Яга всё в рот без разбора тянет, а потом с животом неделями мучается. От того-то и злая вечно ходит.
– Не будешь, значит, нас жрать? – осторожно поинтересовалась Люба, подозрительно прищурив глаза.
– Нет. – мотнул лохматой башкой волк.
– А Яга, говоришь, мучается? – не унималась кухарка.
Волк кивнул.
– Сим, – улыбнулась Любаша, посмотрев на замершую подругу, – у меня идея есть!
– Да погоди ты со своими идеями! – рявкнула Серафима, поднимаясь с земли и угрожающе надвигаясь на волка. – Ты, ирод лохматый, ежели жрать нас не собирался, тогда какого фига напугал до чёртиков в глазах?! Я же чуть Богу душу не отдала! Да чтоб тебя блохи закусали!
– Так они итак лютуют, куда уж больше-то? – содрогаясь всем телом, выдал он.
– Так тебе и надо! – злорадно выдала Сима. – А ну, показывай дорогу к Яге – некогда нам с тобой лясы точить!
Волк, покачав головой, молча встал и направился вглубь леса, куда и вела зачарованная тропинка. Женщины, не сговариваясь, последовали за ним.
