Текст книги "Переполох в Тридевятом, или Как женить Кощея (СИ)"
Автор книги: Катерина Суворова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 16
Душевные разговоры.
Серафима улыбнулась, смущенно опустив глаза из-за похвалы ведьмы. Приятно.
– Ну так чаво, показать твое будущее, али как? – хитро прищурилась бывшая старуха, улыбаясь.
Фима призадумалась ненадолго, закусив нижнюю губку, а затем все же ответила:
– Знаешь, Ядвига, я благодарна тебе за то, что помогла, но, думаю, все же откажусь – не хочу знать, что меня ждет. Возможно я стану счастливой, а может быть наоборот – глубоко несчастной. Пусть все идет своим чередом.
Яга тепло улыбнулась.
– Знаешь, долго я прожила на этом свете, а вот таких чистых и добрых людей встречала очень редко, и ты, дорогуша, дна из таких, как и твоя подруга. Смотрю на вас обеих, а сердце старческое радуется, что не перевелись такие светлые и хорошие люди. Нет в тебе больше ненависти и злобы к окружающим, а вижу, что раньше весь род человеческий тебе немил был, сейчас же, словно очнулась ото сна многолетнего, расцвела. Сердце твое доброе, как и помыслы. Нравитесь вы мне обе, по душе пришлись старой Яге…
– Да какая же ты старая-то? – Улыбнулась Сима, глядя на Ядвигу. – Зеркальце перед тобой – смотрись в него почаще, да не забывай, какой красавицей стала.
– Если бы Кощей в свое время не пожадничал яблочек-то, глядишь, не была бы такой злой да несговорчивой, а так… Эх, ладно, чаво уж, былого не воротить, ошибки не исправить, а историю не переписать… Как было, пусть так и будет. Считает меня люд простой злодейкой, ну так пущай и дальше считают – меньше просителей будет приходить, а отвадить неугодных легко – напущу морок на себя да свой закуток, и все стороной его обходить будут, ну а ты с Любашей-то почаще заглядывайте ко мне в гости, авось и научу чему полезному.
– Спасибо, Ядвига, думаю, Любане только за радость будет снова у тебя побывать.
– Есть у меня тут неподалеку молочная река да кисельные берега, кто в этой самой реке искупается, то словно как заново родится – здоровья наберется. Увы, на меня она не действует, но в молочке парном искупаться люблю – кожа потом, аки бархат становится, а волосы мягкие и приятные на ощупь.
– Обязательно еще раз придем к тебе в гости и уже все вместе искупаемся в твоей волшебной реке, – пообещала Сима, вытирая из глаз невольно навернувшиеся слезы.
– Ладно, чаво уж, – отмахнулась Яга, сглатывая ком в горле, – пойдем подругу твою будить, а то скоро выдвигаться ужо, а вы еще некормленые у меня. Вот сейчас скатерть-самобраночку достану из сундука векового, да отпотчую обеих так, как следует любой хорошей хозяйке. Я ж для кого попало сей заветный артефакт не вытаскиваю – много чести, а для вас… Еще и с собой снеди вкусной дам, чтобы дорога веселей показалась.
– Спасибо, Ядвигушка! – умилилась женщина.
– Ай, пустяки. – снова отмахнулась ведьма, вставая из-за стола и направляясь в сторону предбанника. – Ты пока, Серафима тут посиди, а я твою подруженьку разбужу – пущай удивиться моему преображению!
Яга хитро засмеялась, потирая руками.
– Коварная женщина, – произнесла Симка, тихо засмеявшись.
Помолодевшая колдунья недолго думая пошла в предбанник, слегка пританцовывая да напевая себе под нос весёленькую мелодию.
Буквально через десять минут за небольшим накрытым цветастой скатертью столом, сидели три надутые красотки.
– Я… – начала было говорить Люба.
– Молчать! – взвизгнула Яга, потирая большую шишку, что теперь украшала её чёрную кудрявую голову.
– Но, ведь… – попыталась было что-то сказать блондинка, но молниеносный злющий взгляд ведьмы остановил её от этого опрометчивого шага. Женщина, тяжело вздохнула и уставилась на лежащий перед ней единственный кусочек хлеба и, плотно сжав губы, замолчала.
– Ядвига, но ведь, Любашу можно понять… – решила вступить в разговор Серафима, но одёрнутая громким визгом хозяйки, нервно вздрогнула и, закрыв рот ладонью, стала переводить взгляд с Яги на подругу и обратно.
– Тихо! Изведу! По ветру развею! – продолжала кричать бывшая старуха, – Я их в дом впустила, отмыла, накормила да спать уложила, подарки царские пожаловала – всё, как положено, а они руки распускают! – негодовала черноволосая молодка, в упор уставившись на сконфуженную Любу. Та лишь тяжко вздыхала, теребила в руках подол сарафана да виновато взирала на хозяйку.
– Простите! – пропищала кухарка и вновь опустила глаза, боясь проклятия, которым грозила её наградить «щедрая» Яга. – Я вас не признала…
Неожиданно для перепуганных гостий, быстро сменив настроение, Дева-Яга громко и раскатисто захохотала, а женщины, нервно переглянулись и во все глаза уставились на побитую.
– Это ж надо, какие боевые – одна другой стоит! – смахивая рукой выступившие слёзы, проикала она. – Ох, уморили! Аки щекотку напустили, окаянные…
– Вы больше не сердитесь? – промямлила Люба, искоса поглядывая на ведьму.
– Да тьфу на тебя, белобрысая! Ты же первая, кто из баб руку на меня подняла. Остальные-то всё время ревут и крестются, ежели убежать не могут, а ты – смелая, аж дух захватывает!
– Значит, мы можем идти? – сверкая огромными топазами глаз, нетерпеливо выпалила драчунья.
– Вот сейчас позавтракаем и провожу вас до лесу. – улыбаясь во все тридцать два ровненьких зуба, объявила Ядвига и слегка тряхнула уголком скатерти.
– Ладно, не боитесь, красавицы, не трону я вас, вы ведь теперь подстать мне стали. – язвительно заметила Яга. – Нравитесь вы мне!
– А какой магией ты одарила меня, если не секрет? – несмело поинтересовалась Любаша, продолжая теребить подол сарафана. – Я же всего лишь сухарик чёрствый сгрызла, вроде ничего необычного в нём и не было.
– Ха, Яга простых подарков не дарит, белобрысая. Совсем скоро – после третьей ночи полнолуния ты поймёшь, чем одарила тебя щедрая молодая ведьма. – мило улыбнулась и похлопала ресничками хозяйка. – А теперь давайте завтракать.
Колдунья ещё два раза тряхнула уголок скатерти и тихо что-то прошептала, наклонившись к самой столешнице. Тут же перед женщинами появились расписные блюда, наполненные разными вкусностями: осетрина запечённая, кролятина жареная с овощами и корнеплодами, щи с квашеной капустой и сметаной, курник и большой жбан кваса.
– Господи, прелесть-то какая, вот бы мне такую скатерть! – восторженно провозгласила Люба, не сводя глаз со стола. – Уж я бы всех-всех в округе накормила разносолами, никого голодным не оставила бы.
Хозяйка чудесной тряпицы лишь довольно ухмыльнулась.
– Вижу, не ошиблась я с выбором подарка-то, довольна буш! – тихо пробурчала она, откусывая от большого куска мяса. – Да смотри, девка, не растрачивай силу попусту – кажну крошку в дело пускай!
– Всё зависит от того, что за магию вы мне пожаловали… – сумничала женщина в ответ, на что Яга лишь заливисто рассмеялась.
– Ай, хороша, чертовка! – пробормотала ведьма, одновременно поглощая очередную вкусность. – И кому ж достанется така прелесть?!
– Эх, не родился ещё, видать, такой мужик, что Любашки нашей будет достоин. – вздохнула Серафима, приступая к завтраку. – Говорю ей, приглядись к Ефиму, так она всё противничает!
– Нет, суженого свого Люба ещё не встретила… – исподлобья глянула на блондинку Ядвига, одновременно вглядываясь в небольшую тарелочку. – Но, он уже совсем рядом! – хихикнула она, не сводя глаз со смущённой женщины.
– Мой суженый? – едва не подавившись, спросила кухарка. – Ох, не верю я в такие сказки. Сколько лет прожила, а любви так и не повстречала.
– Небось, искала не там?! – вопросительно приподняла бровь новоявленная молодка, многозначительно покачав головой.
– Эх, ваши слова бы да Богу в уши! – выпалила Люба, густо покраснев, и начала быстро поглощать стоящие перед ней блюда. – Простите, когда волнуюсь, постоянно много ем. М-м-м, вкуснотища-то какая!
– Любаш, нам идти пора, а то хватится Кощей, тогда беды не миновать – как пить дать превратит в зелёных квакающих жаб. – предупредила подругу Сима.
– Вот сейчас подкрепимся и отправимся в путь. Кстати, Ядвига, вы обещали нам котика отдать, надеюсь, предложение сие ещё в силе? – тщательно пережёвывая рыбный деликатес, поинтересовалась Люба. – Или не в чести нынче держать своё слово?
– В чести, в чести. Забирайте ентого умника окаянного. Он вам не раз кишки перевернёт своими сказками да частушками. – недовольно буркнула Яга, попивая из деревянной кружки душистый квасок.
Женщины переглянулись и, довольно улыбнувшись, встали из-за стола.
– Что ж, спасибо тебе, хозяюшка за хлеб-соль, кров да подарки щедрые! Милости просим с ответным визитом, так сказать, будем рады вновь увидеться. – уже в воротах торжественно произнесла прощальную речь Серафима и первой шагнула на уже знакомую тропинку. Подруга, осторожно ступая на жутковатую дорожку, молча шла следом.
– Свидимся ишо, девки, обязательно свидимся… – под нос себе прошептала Яга, но женщины этого уже не слышали.
Глава 17
Жуткая тропа.
Выйдя за ворота, девушки остановились, разглядывая только что покинутый двор.
– Ну что, красавицы, – оскалился волк, выпрыгивая на тропу, чем изрядно перепугал женщин. – Пошли, что ли, к коту. – Будем этого советничка с дерева снимать.
– Тьфу ты, ирод! – рявкнула Любаня, подпрыгнув от испуга. – До икоты перепужал!
– Да шоб тебя блохи закусали! – вторила ей Сима, картинно хватаясь за сердце.
– Да итак ведь, – потупил взор серый, – всего заели, уже и мОчи нет терпеть.
– В речку прыгни, они и потонут. Только сперва палку в зубы возьми.
– Зачем? – Удивился мохнатый, озадаченно взирая на подруг.
– А ты как в речку-то войдёшь, они с шерсти на сухую ветку-то и переберутся, а как на берег выходить станешь, так ветку енту с блохами в воде и оставь. – Улыбнулась Фима, хитро сощурив глаза.
– И чагось, поможет? – почёсывая за ухом, поинтересовался он.
– Зуб даю! – Кивнула Люба, а Симка, услышав знакомую фразу подруги, прыснула со смеху.
– Ой, не могу! – вытирая слёзы, пропищала чернявая. – Любаня-а-а, я щас помру!
– Чёй-то? – поинтересовалась кухарка, удивлённо приподнимая брови.
– Так у тебя ж зубов-то теперь много – можно раздавать направо и налево. – снова захохотала Симка.
– Вот я тя сейчас этими зубами и покусаю! – щёлкнула челюстью Любаша, строго глянув на подругу. – Хватит уже, нам дальше идти нужно!
– Всё, молчу, молчу! – хихикнула Сима, вытирая выступившие от смеха слёзы тыльной стороной руки.
– Я дико извиняюсь, красавицы, – встрял в разговор волк, – мне бы ето, побыстрее с котиком разобраться – дел уж больно много Яга надавала.
– Да когда ж она успела-то? – изумилась Серафима, оборачиваясь к животному. – Тебя же у неё не было вроде.
– Так она сама приходила ещё до рассвета, пока вы мирно почивали. – тряхнув головой, заявил волчара.
– Кстати, – всполошилась Люба, – какого Лешего ты ночью так громко выл, блохастый? Спать не давал, честное слово.
– Так я же волк! – выпучив глаза и шлёпнувшись на пятую точку, изумился он. – Чего ж мне ещё делать-то?
– Спать! – выпалила Сима. – Ночью надо спать, лохматый, а не пугать бедных людей. Ну да ладно, веди давай нас к бедненькому котику.
– Бедненький?! – хмыкнул волк, удаляясь вглубь леса. – Покажет он вам ещё…
Женщины, решив не вдаваться в подробности, молча топали следом. Буквально через десяток шагов до ушей стал доноситься едва различимый жалобный писк. Подруги, боясь не успеть на помощь к измученному животному, нервно сжав губы, прибавили шагу.
– Долго ещё идти-то? – устало спросила Люба через пятнадцать минут быстрой ходьбы.
– Уже на месте. – прошептал четвероногий, крадучись обходя огромный дуб. – Тихо, не испужайте, нервный он у нас.
– Мя-а-ау-у-у! – раздался жалобный плач сверху. – Ядвига, зараза старая, да что б тебя Кощей по ветру развеял – так издеваться над бедным мной! Над миленьким, умненьким, скромненьким Василием Леопольдовичем.
– Утро доброе, учёный. У меня две новости от Ядвиги, и как водится, одна хорошая, а другая – плохая. – прорычал серый.
– Начинай! – вальяжно развалившись на ветке, распорядился облезлый чёрный кот с необычайно умными глазами.
– Ой, какой ты хорошенький! – сложив руки на груди, восторженно воскликнула Любаша.
– Кто это? – встрепенулся кот, подскочил и стал важно расхаживать по огромной цепи, что увивала ствол могучего векового дерева.
– А вот и первая новость: эти красны-девицы выкупили тебя у старухи, вторая – теперь ты будешь жить в замке Кощея.
– Чего?! – взвизгнул кот, подпрыгнув, из-за чего чуть не свалился с цепи. – Я? К Кощею? Да ни в жизнь! Уж лучше тут, чем в замке этого душегуба! Это я же из-за НЕГО тут оказался!
– Ну вот не надо, не надо тут разводить! Не из-за Кощея тебя сюда Ядвига посадила, а из-за слишком длинного языка. – ощерился волк, заступаясь за Бессмертного.
– А ты помолчи, блохастый. – надменно вздёрнув усатую мордочку, выдал кот, взирая на всех свысока. – Ты мне тут… МЫЫЫЫШЬ!!!
Кот, резко подпрыгнул на месте, вздыбив шерсть, и, визжа на всю округу, полетел вниз.
– Лови его, лови! – заверещал волк, закрывая лапами глаза. – Расшибётся же!
Любаша, подпрыгнув на месте, тут же бросилась на выручку коту, подхватывая его обмякшее щупленькое тельце.
– Чего это с ним? – удивлённо приподняв брови, поинтересовалась Симка.
– Я ж вам сказал, – открывая один глаз, ответил серый, – нервный он у нас, мышей боится. Эти мелкие заразы, пока он тут на дереве жил, одолели совсем, запугали бедолагу.
– Ну что, забираем болезного и в путь? – нетерпеливо спросила Сима, уставившись на тоненькую золотую цепочку, тянущуюся от задней лапки кота к огромной цепи на дереве. – Блин…. а как нам его отвязать – тут же всё на магии держится!
– Ну, это-то как раз не проблема. – сказал волк, и легонько дунул на блестящие путы.
Неожиданно для подруг цепочка с лёгким щелчком свалилась на землю, оставляя в руках Любаши лишь тщедушное, но крупное тельце освобождённого животного.
– Господи, не кот, а заморыш. – пролепетала кухарка, поглаживая чёрную шёрстку кота.
– Доходяга какой-то, – поддакнула Симка, разглядывая это трусливое недоразумение. – Такой большой, а мышей боится. Тьфу, стыдоба!
– Может, его разбудить? – предложила Любаша, глядя на Ваську.
– Да на кой вам его будить? Этот зануда вас в пути так достанет – не хуже меня завоете! – вставил свои пять копеек мохнатый.
– Словарный понос? – предположила Люба.
– Чего-с? – удивился волк, вытаращив глаза.
– Ну, это когда гов…
– Любка! – окрикнула подругу Симка, густо при этом покраснев.
– Господи, с кем я связался! – мяукнул кот, шлёпнув себя огромной лапой по лбу.
– О, смотри, очухался! – обрадовалась Любаня, и скинула кота на землю, из-за чего тот недовольно мяркнул. – А раз очнулся, то вот и топай на своих дво… эм, четырёх лапах! А нет, так иди к Яге – она тебя на опыты пустит.
– Только не к этой сумасшедшей старой карге! Да я лучше Кощею служить стану, чем Ядвиге! – заверещал кот, вздыбливая чёрную шерсть и безумно вращая жёлтыми глазищами.
– Ну, вот и славненько. – отозвалась Серафима, довольно потирая руками. – Ну что, Васька…
– Василий Леопольдович я, о, неуважаемая! – рявкнул кот, ощерившись на Симу. – Требую к себе уважения и преклонения перед моей гениальностью!
– Начало-о-ось, вздохнул волк, закатывая глаза кверху и качая головой. – Вот ведь неугомонный – ничему его опыт с Ягой не научил.
– Я, между прочим, учёный! – гордо задрал голову, фыркая. – А вы…
– Слушай, ты, интеллигент доморощенный, – тут же пошла в наступление Симка, сжимая руки в кулаки. – Я тебе всю твою учёность, знаешь куда запихаю? В задн…
– Сима! – осадила разбушевавшуюся подругу Любаша, поворачиваясь к коту. – Дорогой ты наш, Василий Леопольдович, мы тут, между прочим, тоже не пальцем деланы – за плечами ПТУ да советская школа жизни, а это, на минуточку, не каждый профессор осилит.
– О-о, – многозначительно протянул кот, с любопытством взирая на Любашу. – А вас, простите, как величают по отчеству?
– Любовь Васильна, – улыбнулась женщина.
– Уважаемая Любовь Васильна, ваши манеры изысканны и высоки, не то, что у этой, – он кивнул в сторону офигевшей Симки, – необразованной деревенщины. Давайте дружить, о, умнейшая. – Отвесил поклон кот, ошарашенной Любане.
– Это я-то деревенщина? – взвилась Симка, делая шаг в сторону Васьки. – Я тебя сейчас…
– Сим, успокойся, – хохотнула подруга.
– Молчи, неуважаемая Симка, когда наиумнейшие общаются между собой. – даже не удостоив взглядом Серафиму, выдал Леопольдыч.
– Люба, я его сейчас прихлопну. – предупредила подругу Фима. – Если он ещё раз меня хоть как-нибудь оскорбит, вырву хвост, уши и усы, а затем отдам Ядвиге на опыты.
Кот зло зыркнул в сторону распаляющейся женщины, но промолчал, решив всё же сдерживать свои возмущения, дабы не быть снова привязанным к этому опостылевшему дубу.
Без привычной тяжести золотого «украшения» лапки Василия двигались, на удивление, легко, даже мордочка была довольной, не смотря на раздражение, которое вызывала в нём эта темноволосая вздорная баба.
– Ладно уж, ведите меня к Кощею, уговорили. – надменно вздёрнув усатую мордочку, смилостивился он, и первым шагнул на тропу, ведущую из лесной чащи.
Женщины, переглянувшись, попрощались с серым проводником и последовали за котом.
Глава 18
Следом за котом.
Гордо вышагивая впереди, тощее животное ещё и умудрялось без умолку мяукать:
– А знаете, что история этого леса уходит своими корнями глубоко в древность, милые дамы! – промяукал четвероногий пушистик, кося одним глазом в сторону Серафимы.
– Не знаю и знать не хочу. – шёпотом отозвалась она, обходя умника стороной. – И вообще, Василий, будь добр помолчи хоть пару минут, голова уже трещит от твоей болтовни.
– Болтовни? Ваше невежество просто поражает, я провожу развёрнутую экскурсию по старейшему на Руси лесу, а вы, неуважаемая, не желаете прикоснуться к великому и ужасному…
– А что в нём такого ужасного? – не удержалась от вопроса Любаша.
– О, красивейшая из мудрых, благодарю тебя за интерес к истории, – кот пафосно склонил голову, – прошу следовать за мной.
Василий Леопольдович важной походкой прошествовал вперёд подруг и многозначительно изрёк:
– Так вот, милейшие…
Несколько часов скитания по лесу и бесконечной болтовни лохматого мудреца настолько утомили Симу, что она едва сдерживала душевный порыв подвесить усатого на первом же суку, естественно, за хвост.
– Слушай, профессор, – не выдержала женщина, – когда мы уже выйдем из этой темноты? Где тропинка?
– Какая тропинка? Я надеялся, что это вы меня спасаете от страшной доли…
– Что? Так какого лешего ты уже битый час водишь нас по лесу и сказки рассказываешь? – ошарашенно закричала Симка.
– Так это… работа у меня такая, – медленно облизывая лапку, отозвался Леопольдович.
– Кошмар! – вдруг заверещала, молчавшая до этого, Любаша. – Мы заблудились!
Испуганный, столь ярким проявлением эмоций со стороны его фаворитки, котяра вытаращил глазищи, вздыбил шерсть и необычайно круто выгнул спину.
– Мя-а-ау, заблудились? Это же Леший проказничает, он всегда недолюбливал меня. – истерический кошачий визг сотряс густую тишину, спугнув стаю каркающих пернатых. – Ягушкина избушка, что же делать, как выбраться из этого опостылевшего леса? Воздуха хочу, света солнечного и тёплого ветерка!
Василий, неистово вопя, носился вокруг онемевших от происходящего женщин, а те, словно волчки, крутились на месте, пытаясь поймать взглядом перепуганное животное.
– Стоять! – вдруг вскрикнула кухарка.
Она быстро сложила пальцы в кольцо, засунула их в рот и громко свистнула.
Кот с разбега врезался в ноги Симы, которая также со всей силушки рухнула прямо на него.
– Любка, ты смерти моей хочешь?! Этот зверь чуть ноги мне не переломал! – захныкала Серафима, запутавшись в длинной юбке. – Давай его тут оставим, а?! Этот чёрт лохматый точно в могилу нас загонит.
– Мя-а-а-ау, – раздалось из-под, пытающейся подняться на ноги, женщины, – слезь с меня, корова в юбке.
– Ну всё, комок шерсти, ты напросился! – взъярилась Сима, подскакивая на ноги и резко оборачиваясь в сторону, распластанного по земле кота. – Прощайся с жизнью, мохнатый, сейчас тебя живьём в землю закопаю.
Кот, до этого изображавший из себя великомученика, резво подскочил на все четыре лапы и, прытко спрятавшись за юбку Любаши, проверещал:
– Живым не дамся!
– А ты мне живой и не нужен! – хищно оскалилась Сима, надвигаясь на Ваську.
– Люба! Любонька, красавица, умница, защити меня от своей ненормальной подруги! Ты посмотри на неё: глаза красные, аки у чёрта…
– Это я-то чёрт?! – заорала Серафима, побагровев от злости.
– Ты! – вторил ей кот, нервно дёргая хвостом из стороны в сторону. – Ты…
– Что, словарный запас кончился, Васька? – позлорадствовала Сима.
– Василий Леопольдович!! – заверещал тот, выпрыгивая из своего ненадёжного укрытия, и тут же был схвачен проворной Серафимой за шкирку.
– Ох ты ж, мать честная! – раздался знакомый голос запыхавшегося волка.
Все трое, заплутавших путников, тут же повернулись в его сторону и, опешив, замерли – серый стоял с вывалившимся из пасти языком и мокрой шерстью с головы до хвоста.
– Ну нифига се ты вспотел! – шокировано выдала Люба.
Волк же, словно не заметив высказывания Любаши, произнёс:
– Вы чего тут устроили?! От вас вся живность лесная разбежалась, а когда я к вам бежал, чтобы узнать в чём дело, мне навстречу Леший попался! Перепуганный, дёрганный, весь трясётся со страху!
– А чего мы… Мы – ничего. – пролепетала Сима, тут же швырнув кота на землю, из-за чего тот громко мяркнул, потирая огромной лапой ушибленный зад.
– Ага, вижу. – хмыкнул волк, насмешливо глядя на резко притихшего кота.
– Слушай, серенький, а ты чего весь мокрый-то? – поинтересовалась Люба, подозрительно сощурив глаза.
– Так я же вашему совету последовал – в речку с палкой вошёл да ждал, пока блохи проклятущие все туда переберутся. И ведь пошли же! Если бы не тот свист и перепуганная живность, ото всех вредителей сегодня же избавился бы. Эх, снова в воду придётся лезть. – объяснил волк, стряхивая влагу с шерсти. – Ладно, горемычные, следуйте за мной – выведу вас из леса.
Горе туристы, тяжело вздохнув, последовали за своим провожатым.
Спустя полчаса счастливые подруги в сопровождении огромного волка и довольно крупного чёрного кота ступили на уже знакомую зачарованную тропу.
– Слава тебе, Господи! – запричитала Люба, тиская серого и целуя его слегка подсохшую морду. – Без тебя мы бы чёрт знает сколько скитались по этому странному лесу.
– Так это, работа у меня такая. – смущённо рыкнул волк и попытался вырваться из стального женского захвата. – Идти мне нужно, дела, знаете ли.
И волк, довольно вильнув хвостом, снова прыгнул в густые заросли, и был таков.
– Ну что, Васька, пошли, что ли. – гордо вздёрнув подбородок, фыркнула Симка и, крутанувшись на месте, потопала в сторону выхода из лесной чащи.
– А я? – удивлённо вскинула брови Любаша. – Мне что тут оставаться? Чего это ты только кота с собой позвала?
– Так ты в любом случае пойдёшь со мной, а этому, – Симка, повернувшись к подруге, кивнула в сторону Леопольдыча, – я ещё и пинка дам для ускорения.
– Фшшшш! – раздалось разъярённое снизу.
– Не шипи, мохнатый. – лениво протянула Сима, махнув на кота рукой.
– Фу, манеры ваши, неуважаемая Серафима, оставляют желать лучшего. – назидательно выдал кот, на всякий случай отходя подальше от неуравновешенной тётки. – Рискуете остаться невежественной особой до конца лет своих – вот обижусь и не стану учить уму да разуму.
– Ой, напуга-а-ал! – скривившись, словно проглотила кислое яблоко, протянула Сима. – Ты, между прочим, тоже рискуешь… сменить пол.
– Чего-о-о? – завопил ошарашенный Василий, во все глазищи уставившись на неё и на всякий случай опустив хвост вниз. – Ты не посмеешь, женщина!
– А ты рискни – пикни ещё раз в мою сторону и посмотрим, посмею я или нет. – хохотнула женщина. – И вообще, определись уже мы с тобой на «ты» или на «вы».
– Я обращаюсь ко всем, основываясь исключительно на обстоятельства. Меня так воспитали! – мяукнул кот и, демонстративно вздёрнув нос, гордо удалился вперёд.
– Ну ты Сима даёшь! – хохотнула Любаша, показывая пальцами ножницы. – Напугала котика. Он же до сих пор хвост по полу волочит.
– Ничего, пусть боится, ибо не фиг меня злить. – негодуя, пробормотала Серафима. – Да со мной ни один двуногий никогда не общался так высокомерно. Вот проснётся моя сила, посмотрим, чья возьмёт.
Женщины, дружно смеясь, последовали вслед за котом. Минут через двадцать вся компания добралась до края леса, густые заросли расступились, открывая взору дорогу, по которой подруги прибыли из замка Кощея.
– Свобода! – радостно завопил Василий Леопольдыч, на всех парусах бегая по небольшой, залитой солнечными лучиками, поляне.
– Знаешь, Любань, – прошептала Симка, глядя на бегающего кота, – я уже жалею, что мы этого котяру вызволили. Может, обратно его Яге вернём, пока недалеко отошли?
– Не дури, – засмеялась Люба, умилительно наблюдая за счастливым котом. – Не видишь разве, он же, наконец, свободу обрёл, свет солнечный увидел. Пусть побегает.
– Да мне не жалко, пущай носится, но только у Яги. Ну давай вернём, а? Он же мне всю кровь свернёт!
– Ерунды не говори. Как этот милаха может кровь свернуть? Ну ты глянь на него. И вообще, Сима, ты взрослая женщина, а ведёшь себя неразумно, вступая в перепалки с котом.
– Бесит он меня! И вообще, какого рожна этот усатый меня жизни учит? У-у, паразит шерстяной! – нахохлилась Сима, сдвинув брови на переносице.
Василий, же тем временем, носился по залитой солнцем поляне и, высоко подпрыгивая, ловил цветастых бабочек и шустрых стрекоз, пытаясь каждую попробовать на зуб.
– Ах ты ж, мелкая козявка! – подпрыгнул кот, скрутив сальто. – Всё равно поймаю-у-у! Врёшь, крылатая, не уйдёшь!
– Вот тебе и кот учёный. На вид взрослый, а ведёт себя, как котёнок неразумный. – почесав лоб, заключила Симка.
Всю дорогу до замка Васька прыгал и орал так, словно впервые оказался за пределами леса. «Ой, какой маленький!» «Ой, какая пыльная дорога!» «А это что?!» «А это для чего?» – Сыпались вопросы, как из рога изобилия.
– Знала бы, прихватила бы тогда с собой по грибы беруши. – сокрушённо произнесла Сима, следя глазами за неугомонным животным.
– Всё, устал! – выпалил Васька, демонстративно плюхаясь в дорожную пыль, аккурат возле Любашкиных ног. – Набегался с непривычки… пожалейте самого умного в мире кота.
– Был бы самым умным, не сигал бы как сайгак, а просто шёл, как мы с Любой.
– Да я же на воле триста лет не был, света божьего не видел, да воздуха чистого не нюхал…
– На руки брать не буду! – выпалила Сима, резво зашагав вперёд.
Любаша же, сжалившись над уставшим от бега котиком, подхватила его худое тельце и быстро последовала вслед за подругой.
Вдалеке, наконец-то, показался мрачный замок Кощея.
