Текст книги "Василиса Премудрая и академия мифических существ (СИ)"

Автор книги: Катерина Кольцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– К счастью или к сожалению, – голос профессора приобрёл философский оттенок, – тёмный и белый вихри не исчезли бесследно. Души, которые они поглотили, не желали умирать. Собравшись воедино, они стабилизировали материю внутри, превратив вихри в миры, точно такие же, как наш, однако с иной сутью. Эти миры не могли существовать с нами в одной реальности, поэтому расположились где-то ещё, но всё же остались связаны с нашим миром невидимыми нитями.

– Демоны и Светлые появились в этих мирах не сразу, впрочем, как и обычные существа вроде нас с вами. В тёмном измерении, рождённом из чёрной дыры, света в привычном понимании и не должно было быть. Затянутое туда солнце, Гелиос, извратило свою суть, превратившись в красное светило – словно раскалённый уголь в бездне тьмы. Растения, животные и высший разум в виде первых людей приспособились к нему весьма своеобразно. То же произошло и в мире Светлых с их солнцем Ра. У нас же остался только Яр. После катастрофы магии в нашем мире почти не осталось, и с каждым новым поколением рождались обычные люди, полностью лишённые этой силы. А мы унаследовали лишь крупицы от прежних безграничных возможностей. Думаю, на сегодня вам хватит, можете убрать руки, – резко закончил он.

Как только я отняла ладонь, мир завертелся безумной каруселью, голова закружилась, словно меня затянуло в водоворот, и я вновь оказалась в аудитории. Возвращение в реальность напоминало резкое пробуждение от глубокого сна. Вокруг были мои одногруппники, и картина, представшая перед глазами, не имела ничего общего с величественными видениями прошлого.

Илью настолько укачало от виртуальных полётов, что он не сумел сдержать рвотный позыв – его вывернуло прямо на одежду Марьям. Та, не выдержав такого «подарка», тут же позеленела и в ответ окатила вчерашним ужином его джинсы. Похоже, самая активная молодёжь минувшего вечера тоже решила последовать их примеру, создавая своеобразную цепную реакцию.

Я перевела взгляд на лицо профессора, и увиденное заставило меня внутренне усмехнуться. Оно лучилось откровенным удовольствием. Именно этого он и добивался – преподать первый урок не только об истории, но и о последствиях легкомысленного отношения к учёбе. Его преподавательский талант впечатлял. Жаль, что я не могла выразить своё восхищение аплодисментами.

Его взгляд снова остановился на мне. Улыбка сменилась ухмылкой, похожей на трещину во льду. Когда он приблизился, я почувствовала лёгкую вибрацию браслета. Прибор среагировал на приближение холодной стихии, подтверждая мои догадки. Впрочем, принадлежность профессора к холоду не стала для меня открытием. Это лишь доказывало безупречную работу моего устройства.

– Все, кто не сдержал своё внутреннее... удивление, – профессор произнёс это с едва скрываемым злорадством, – остаются отмывать себя и аудиторию. Остальные – на выход.

– Ну уж нет! – взвилась Марьям, её голос дрожал от возмущения и остаточной тошноты. – Это ты виноват! – Она толкнула Илью в плечо с неожиданной для её хрупкой фигуры силой.

– Я не специально, – обиженно пробормотал он, напоминая побитого щенка. Его лицо всё ещё сохраняло нездоровый зеленоватый оттенок, а в глазах стояли слёзы – то ли от пережитого опыта, то ли от унижения.

Большая часть группы уже покинула аудиторию, спеша избежать участи уборщиков. Я поднялась, собираясь последовать их примеру, но тут мой «стихийный» компас завибрировал с утроенной силой. Холодная энергия профессора буквально затопила пространство вокруг.

– Не ожидал вас тут увидеть, – произнёс он голосом, напоминающим морозный ветер, пробирающий до костей. В его глазах мелькнула смесь раздражения и плохо скрытого любопытства.

– А я предупреждала о нашей встрече, – спокойно парировала я, наслаждаясь моментом. Моё лицо оставалось невозмутимым, хотя внутри разливалось мрачное удовлетворение от его явного недовольства.

– Не представляю, каким чудом вы здесь оказались, – его губы искривились в презрительной усмешке, – но уверен, что использовали какую-то уловку.

«Ну вот что ему от меня надо? – мысленно вздохнула я. – Сидела себе тихо, никого не трогала».

– Неужели экзаменационная комиссия настолько некомпетентна, что пропустила все эти... уловки? – поинтересовалась я с ледяным спокойствием.

– Пытаетесь огрызаться, номер 112... – он произнёс номер так, словно это было клеймо.

– Василиса, – оборвала я его, чувствуя, как браслет на руке отчаянно вибрирует.

– Что? – его брови слегка приподнялись, прочертив на лбу тонкие морщинки удивления.

– Меня зовут Василиса, – в моём голосе зазвенела сталь. – У вас какая-то особая причина говорить мне это сейчас? И что означают ваши намёки относительно моей личности?

Его лицо приобрело выражение превосходства учёного, разглядывающего особенно неудачный эксперимент. Тонкие губы изогнулись в едва заметной усмешке, а в стёклах очков отражался холодный свет, придавая взгляду почти потусторонний блеск.

– Я безошибочно определяю существ, – произнёс он с той непоколебимой уверенностью, которая свойственна людям, никогда не сомневающимся в своих суждениях. – И в вас я не вижу и не чувствую ни малейшего потенциала.

Его глаза сузились, словно пытаясь просветить меня насквозь рентгеновскими лучами. В воздухе повисло почти осязаемое напряжение. Температура вокруг ощутимо упала. «Он действительно думает, что может напугать меня этим дешёвым трюком?» – промелькнула насмешливая мысль.

– Не знаю, к какому виду вы относитесь, но вы явно обманом проникли в стены нашего учреждения, – процедил он с таким презрением, словно я была тараканом, заползшим в его стерильную лабораторию. – Я считаю это непозволительным.

«А я считаю вас главным подозреваемым в похищении моих родителей и организации восстания демонов на территории академии», – пронеслось в голове. Но, увы, озвучить это я не могла.

Внутри поднялась волна возмущения, но я заставила себя сохранить маску безразличия. Мой голос прозвучал подчёркнуто ровно:

– У вас нет никаких доказательств моего мошенничества на экзаменах, профессор Ван Аллен. Прошу прощения, меня ждут друзья. – Я демонстративно развернулась, намереваясь подойти к Виктору, маячившему у выхода из аудитории.

– Любопытный у вас браслет, Василиса. – Его слова хлестнули, как ледяной кнут. Я замерла на полушаге и медленно обернулась. – Работа Яна, не так ли?

Заметив тень замешательства на моём лице, он снова ухмыльнулся, и в этой ухмылке читалось столько самодовольства, что захотелось немедленно стереть её каким-нибудь особенно изощрённым способом.

– Не понимаю, о чём вы, – отчеканила я. – Это просто браслет. Что-то ещё?

– Нет, можете идти, – он небрежно поправил очки, и стёкла снова блеснули, превратившись в непроницаемые зеркала.

Мысли закружились снежным вихрем. К чему был этот намёк? Он раскусил меня? Как определил авторство Яна? Вопросы множились, но ответов не было. Впрочем, теперь это не имело значения. Полнолуние наступит уже послезавтра, как и день моего отчисления. Телефон брата упорно молчал.

– Он ещё со вступительных к тебе цепляется, – голос Виктора выдернул меня из омута тревожных мыслей. – Знаешь, Василиса, у него к тебе какая-то болезненная неприязнь. Вы раньше не пересекались?

– Нет, – я покачала головой, – впервые его вижу.

– А твои родители? Может, они как-то связаны? – В голосе Виктора звучало неподдельное любопытство.

– Не думаю. Хотя всё возможно, – ответила я задумчиво.

Виктор прав – за этим явно что-то кроется. Но сейчас мой разум отказывался погружаться в очередной виток тревожных размышлений. Тревог и без того хватало с избытком.

Мы вышли на улицу. Солнце уже поднялось высоко, но ветер стал прохладнее. Его порывы растрепали волосы, зато дышать стало легче.

– Ты не переживай, – его голос прозвучал мягко, почти по-отечески.

– Я не переживаю. Сейчас меня больше беспокоит состояние тех двоих. – Я сделала паузу. – Виктор, ты же полевик, умеешь говорить с землёй?

– Ну, немного... – В его голосе промелькнула неуверенность.

– Тогда попроси у неё пару непроросших столетних семечек царь-травы. Сможешь? – Я произнесла это так буднично, словно просила передать салфетки за обедом.

– Я... – Виктор запнулся, и по его лицу было видно, как он пытается осмыслить странность просьбы.

Я понимала его замешательство – не каждый день просят достать из земли древние семена. Но в вопросах похмелья я, к своему стыду, разбиралась лучше многих. Перед глазами всплыл образ отца с его неизменным кожаным мешочком, который он всегда носил при себе «на экстренный случай». Похмелье от этих семян действительно отступало за считанные секунды. Главное – суметь их проглотить...

– Справишься? – Я не стала вдаваться в объяснения.

– Попробую, – в его голосе всё ещё сквозило сомнение, но он опустился на колени и прижал ладони к земле.

Закрыв глаза, Виктор сосредоточился, и я ощутила, как воздух вокруг него начал едва заметно вибрировать. Его волосы и одежда затрепетали, словно от незримого ветра – верный признак обращения к внутренней силе. Глубоко вздохнув, он произнёс полушёпотом, и его слова растворились в воздухе: «Матушка Земля, исполни мою просьбу. Прошу, отыщи и дай мне пару столетних семян царь-травы».

Интонация выдавала его неверие в успех – что ж, такие хитрости использовались настолько давно, что теперь о них мало кто помнит. Но земля под его ладонями вдруг ожила, приподнимаясь крошечными холмиками, будто под ней копошилось множество невидимых существ.

Виктор медленно развернул ладонь, и на ней лежала пара удлинённых чёрных семечек.

– Это оно? – в его голосе смешались удивление и гордость.

– Да, – я осторожно приняла семена.

Вскоре к нам подтянулись провинившиеся. Марьям и Илья выглядели ещё более измождёнными, чем утром. Хотя стоит отдать должное – хотя бы одежду они привели в порядок. Добравшись до нас, оба без сил рухнули на ближайшую скамью. Я решительно направилась к ним.

– Скажите "А", – спокойно скомандовала я.

– Что? – недоуменно переспросили они в унисон.

Воспользовавшись моментом их замешательства, я молниеносно всунула каждому по семечку, а затем зажала им рты и слегка запрокинула головы.

– Глотайте, – приказала я тоном, не терпящим возражений.

Я держала крепко, несмотря на их сопротивление. Но, видимо, что-то в моей уверенности заставило их довериться – они всё-таки проглотили семена, несмотря на их отвратительный горький вкус. Я освободила их. Марьям тут же скривилась.

– Фу, что за гадость ты нам подсунула... Хочешь добить меня окончательно? Я и так еле... Постой-ка, – девушка недоверчиво уставилась на меня, – тошнота прошла! И голова больше не кружится! Василиса! Ты просто чудо!

От переизбытка чувств она подскочила и стиснула меня в объятиях. Илья, судя по просветлевшему лицу, тоже почувствовал облегчение и присоединился к благодарственным обнимашкам.

– Это всё Виктор достал, – уточнила я. И тут же пожалела об этом – Марьям, не раздумывая, одной рукой притянула его к нашему вынужденному групповому объятию. Спасительным колоколом прозвенел звонок.

Вырвавшись из дружеских тисков, я предприняла очередную попытку связаться с Димой, но телефон по-прежнему оставался недоступен.

Глава 10. Накал страстей

Вторая пара – «Активизация магических способностей» – проходила в аудитории на третьем этаже. Лестница для большинства моих сокурсников казалась непреодолимым испытанием.

Марьям и Илья, на удивление бодрые, с явным удовольствием поднимались наверх, с нескрываемым весельем поглядывая на несчастных, до сих пор мучавшихся от похмелья и головокружительных виртуальных путешествий прошлой пары. Их энергия казалась почти заразительной, хотя ещё пару минут назад они ничем не отличались от этих бедолаг.

В аудитории царила более спокойная атмосфера. Передние парты по-прежнему пустовали, словно это были не места для студентов, а скамья подсудимых. Что ж, и сегодня я избавлю сокурсников от этой участи. Возможно, после того как вся эта катавасия закончится, я даже буду скучать по этим дням в магической академии.

Вошедший преподаватель был знаком ещё по вступительным экзаменам. Я помнила его улыбающееся лицо, когда он объявлял о третьем испытании. Несмотря на кажущееся простодушие, именно он отправил нас в подземелье к демону. Сегодня он выглядел свежо: русые волосы в творческом беспорядке только добавляли какого-то особенного профессорского шарма. На нём были такие же большие круглые очки, как у меня. Одет он был намного проще предыдущего профессора: плотная белая рубашка с закатанными до локтей рукавами, тёмно-синяя жилетка и брюки в тон. Просто и со вкусом.

По привычке я вновь окинула взглядом аудиторию, машинально заправляя чёлку за ухо. Мой взгляд зацепился за самую последнюю парту у окна. Там отрешённо сидел тот самый студент. Его скучающий взгляд был устремлён в окно, словно там, за стеклом, происходило что-то куда более интересное, чем начало занятия. Длинные пальцы рассеянно постукивали по столешнице.

Словно почувствовав моё внимание, он слегка развернулся в мою сторону. Я резко отвернулась. Что за странная реакция? Обычно я не боюсь встречаться с кем-либо взглядом, более того, мои глаза выдерживали куда более напряжённые зрительные поединки. Скорее всего, во мне бурлило ликование оттого, что наконец хоть что-то сегодня пошло по плану. Мне нужно просто подойти ближе и испробовать на нём браслет, обвивающий моё запястье.

– Я рад вас всех видеть, – произнёс профессор, подойдя к трибуне и по-отечески улыбнувшись. – Мы с вами практически знакомы, но я ещё раз представлюсь: меня зовут Марк Артурович Фонвизин. В этом году мы будем активизировать ваши магические способности. – Его мягкий и глубокий голос наполнял пространство аудитории. – Предмет этот нелёгкий, он требует от каждого мощной выдержки, так как порой способности раскрываются только в самых критических ситуациях. Вспомнить хотя бы третье вступительное испытание. – Он сделал многозначительную паузу, поблёскивая стёклами очков. – Вы уже поняли, почему оно было парным?

Тишина в аудитории затянулась. Лично мне тоже был интересен ответ на этот вопрос. Хотя, судя по контексту, это как-то связано с защитой близких и самопожертвованием ради напарника.

– Правда, никто не хочет даже предположить? Что ж, спишу это на трудность сегодняшнего утра, после вечеринки и пары профессора Ван Аллена. – Марк Артурович снял очки и протёр их краем рукава. – Когда вы находитесь в критической ситуации, просыпаются ваши первобытные инстинкты. Вы, естественно, хотите выжить. А в момент, когда от вас зависит не только ваша жизнь, но и чужая, эти инстинкты усиливаются в разы. Те, кто чувствует ответственность за чужую жизнь, многого добьются.

«Ну примерно это я и предполагала. Ничего нового», – мысленно отметила я.

Он улыбнулся, и солнечный свет отразился в стёклах его очков. Я глубоко вздохнула, машинально заправляя за ухо выбившуюся прядь чёрных волос. Право слово, с куда большим удовольствием я бы ощущала ответственность за чужую жизнь где-нибудь в операционной. И тут снова почувствовала на себе его взгляд. Неужели опять?

– Особенно приятно поприветствовать две пары, полностью прошедшие третье задание. Прошу, встаньте, – его глаза засветились радушием, а голос наполнился неприкрытой гордостью.

Илья бодро вскочил, я же нехотя поднялась следом, ощущая, как тяжёлые волосы скользнули по спине. Следом встала миниатюрная блондинка с миловидным личиком, похожая на кролика. Она скромно смотрела в пол, будто не заслужила этого достижения, нервно теребя край юбки. Последним поднялся номер «двадцать один». Кто бы сомневался? Впрочем, внутренние переживания отвлекли меня от размышлений о загадочной первой паре, пересёкшей пещеру. Теперь всё сложилось само собой.

Моё любопытство к этому персонажу только усилилось. Наши взгляды встретились, и на этот раз я не стала отворачиваться. Он смотрел с презрением, хотя в его взгляде проскальзывала толика любопытства. И этот отморозок украл мой первый поцелуй? Как прискорбно.

– На самом деле пары, полностью проходившие это испытание, встречались далеко не в каждом потоке, – продолжал профессор, прохаживаясь между рядами. – В этом году у нас появилось сразу две. Это многое говорит о ваших силах и способностях.

По спине вновь пробежал холодок. Который это уже раз за сегодня? То есть мне совершенно не нужно было помирать от яда многоногозряка, а достаточно было просто скрестить руки и выйти? Я рассеянно коснулась дужки очков, пытаясь унять нервы. Всё же не хотелось сильно выделяться. Спасало одно – мы с Ильёй не единственные. С другой стороны, судя по словам павлина, вокруг ходят слухи, что это полностью заслуга богатыря. Пожалуй, прекрасная легенда, которой стоит придерживаться, чтобы не вызвать лишних подозрений. Я опустилась на место.

Остальные последовали моему примеру. Преподаватель окинул взглядом аудиторию и улыбнулся. В его глазах мелькнул особый огонёк – такой появляется у людей, готовящихся представить что-то необычное.

– Чтобы продемонстрировать вам суть наших занятий, мне нужны два добровольца. Никто не хочет? – его голос эхом разнёсся по притихшей аудитории.

Я опустила глаза, рассматривая потёртости на парте. Нет уж, сейчас точно не время рисковать. Пока не пойму, чего от меня ждут, лучше держаться в тени. В такие моменты наблюдение и анализ – лучшие союзники.

– Как насчёт одного из наших героев и вас? – профессор указал на Марьям и Илью. Девушка заметно напряглась, а вот богатырь, напротив, расправил плечи. Я с облегчением выдохнула – пронесло. Теперь оставалось только наблюдать за происходящим, хотя где-то под ложечкой противно заскребло нехорошее предчувствие.

– Вставайте, подходите сюда, – он махнул рукой в сторону пустого пространства между трибуной и студентами. – Я на секунду.

Профессор скрылся за дверью у доски. Из подсобки донёсся звон разбитого стекла и его сдавленное: «Чёрт!» Студенты переглянулись, кто-то приглушённо хихикнул.

– Без паники, у меня всё под контролем, – рассеянно донеслось оттуда с нотками досады.

Что-то тяжёлое заскрежетало по полу. Профессор появился в дверях, толкая перед собой небольшой стол на колёсиках, накрытый белой тканью. Его лоб блестел от испарины, очки сползли набок.

Установив стол перед добровольцами, профессор принёс из подсобки два стула – старых, но крепких, с потёртой тёмно-синей обивкой. Уверенным движением он сдёрнул ткань. Аудитория подалась вперёд, некоторые даже привстали, пытаясь разглядеть устройство.

На столе располагалось причудливое стеклянное сооружение. В центре возвышалась отполированная до блеска полусфера. От неё в разные стороны тянулись стеклянные трубы, заканчивающиеся на противоположных концах стола плотными прорезиненными мембранами. В каждой мембране виднелся тонкий разрез – отверстие для рук. Профессор указал Илье и Марьям на места. Девушка настороженно осмотрела конструкцию, а Илья уверенно направился к своему стулу.

Из кармана жилета профессор достал небольшой пакетик с красными мясными кусочками размером с грецкий орех.

– Вытяните ладони, – спокойно скомандовал он. В его голосе появились властные нотки, прежде не слышанные.

Илья выполнил указание без колебаний. Марьям действовала осторожно: медленно подняла руку, поглядывая то на профессора, то на устройство. Её пальцы заметно дрожали. Профессор положил каждому в ладонь по кусочку и продолжил инструктаж:

– Теперь сожмите ладони и не разжимайте, пока я не скажу. Руки поместите сюда, – он постучал указательным пальцем по стеклянным трубам. Звук получился глухой и зловещий.

Ребята выполнили все указания. Изолирующая трубы ткань была настолько плотной, что руки просовывались с трудом. Когда они пытались протиснуть ладони глубже, резина отзывалась тихим шорохом. После того как всё было готово, аудитория замерла в ожидании.

Профессор потянул за небольшой рычаг, торчавший с противоположной стороны. Механизм отозвался тихим металлическим поскрипыванием. По центру стола, там, где располагался купол, открылось отверстие размером с чайное блюдце. Раздался резкий щелчок, заставивший студентов вздрогнуть, и руки ребят в трубах затянулись ремешками, прежде незаметно прятавшимися под резиновой тканью.

– Для того чтобы активировать большую часть ваших способностей, которые заперты глубоко внутри каждого из нас, иногда нужны радикальные меры, – голос профессора приобрёл металлические нотки. Он обвёл взглядом притихшую аудиторию. – Итак, правила очень просты. Это приспособление автоматическое. Ваши руки будут освобождены ровно через три минуты. Вы можете приманить его к себе с помощью наживки, что есть у вас в руке. – Он сделал паузу, поправляя очки. – Но должны понимать, что это существо очень прожорливое, и как только оно почувствует вкус плоти, его уже не остановить.

Воздух в аудитории загустел от напряжения. Несколько студентов на задних рядах привстали, чтобы лучше видеть происходящее.

– Какое такое существо? Я не понимаю! – запаниковала Марьям.

Профессор, не отвечая, нагнулся под стол и достал длинный меч. Металл тускло блеснул в свете ламп. Лезвие выглядело идеально заточенным. Лицо Марьям вновь приобрело зеленоватый оттенок, а глаза расширились от ужаса. Илья тоже растерял былую уверенность – его самоуверенная улыбка померкла. Я напряглась, машинально вцепившись в край парты. От этого простодушного с виду профессора можно было ожидать чего угодно.

– В случае если вы получите хотя бы один укус, единственный способ вас спасти – это отрубить руку, – произнёс профессор будничным тоном, словно обсуждал прогноз погоды. Меч в его руках качнулся, отбросив зловещий блик на стену.

– Я хочу уйти! – взмолилась Марьям дрожащим голосом. Она отчаянно дёрнулась, пытаясь вытащить руку, но тщетно – резина намертво обхватывала запястье, а ремни только сильнее впивались в кожу при каждом движении. Илья тоже пытался освободиться: его мускулы вздулись, вены на шее вспухли от усилия, но даже при его богатырской силе это оказалось бесполезным. Устройство держало их мёртвой хваткой.

В аудитории воцарилась гробовая тишина, нарушаемая только прерывистым дыханием двух добровольцев и зловещим поскрипыванием механизма.

– К сожалению, это приспособление автоматическое. Оно откроется ровно через три минуты, – лицо профессора исказила странная улыбка. Уголки его губ приподнялись, а в глазах за стёклами очков вспыхнул азартный блеск.

«Что за обучение такое?» Я вспомнила слова Ван Аллена о том, что теперь, даже если захочешь, не сможешь покинуть эту академию. Его предупреждение обретало зловещий смысл.

Внезапно из отверстия показались два алых усика – они подрагивали, словно принюхиваясь к воздуху. Насекомое постепенно выбиралось наружу, и когда большая его часть оказалась на виду, моя душа ушла в пятки. «Пожалуй, желающих сбежать отсюда после каждого подобного занятия будет предостаточно. Этот преподаватель явно сумасшедший».

– Немедленно прекратите! – раздалось позади. Это была Саша – она вскочила со своего места. Её стул с грохотом отлетел назад, заставив студентов вздрогнуть.

– Среди нас есть те, кто знает, что это за существо? – усмехнулся профессор. – Может, просветите нас?

Тварь показалась полностью. Размером с ладонь, она внушала первобытный ужас. Огромное брюшко с ядовитым жалом соединялось с головой тонким, похожим на шарнир сочленением. Голова, как у исполинского муравья, щерилась мощными жвалами, которые беспрестанно щёлкали. Шесть массивных лапок, каждая с острым коготком, поддерживали хитиновое тело. Существо было иссиня-чёрным, за исключением усов – ярко-красных и постоянно подрагивающих, словно в предвкушении. О природе этой твари сомнений не оставалось. Это...

– Демонический муравей, – прошептала Саша. На её голубо-бирюзовых глазах выступили слёзы, голос предательски дрожал.

По аудитории прокатилась волна ужаса. Кто-то тихо охнул, кто-то отодвинулся подальше от первых рядов.

У Марьям из глаз хлынули слёзы, но она боялась даже шелохнуться. Смуглая кожа побледнела, приобретя болезненный сероватый оттенок. Капли пота стекали по её вискам. Илья застыл, его широкие плечи окаменели. Он метался взглядом между Марьям и муравьем, лихорадочно пытаясь найти выход из ситуации. На лбу выступил пот, рубашка промокла между лопаток. С момента открытия засова прошла ровно минута, оставалось ещё две. Время, казалось, издевалось над ними, растягивая каждую секунду в вечность.

Муравей начал медленно перебирать лапками, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону, будто примеряясь к жертве. Его усики подрагивали, ощупывая воздух в поисках добычи.

– А теперь каждому из вас, – обратился профессор к ребятам, выпрямляясь во весь рост, – необходимо обратиться к своей внутренней силе. Посмотрите на это существо и попробуйте уговорить его не нападать на вас, а вернуться обратно. В крайнем случае, – он провёл пальцем по лезвию меча, – вы всегда можете пожертвовать рукой ради другого. Я наготове.

Паника сковала Марьям, не давая сосредоточиться. Её грудная клетка судорожно вздымалась от прерывистого дыхания, кулак с наживкой предательски дрожал. Илья держался собраннее – я заметила, как его волосы начали едва шевелиться, словно от невидимого ветра. Воздух вокруг него загустел. Муравей задвигался увереннее по сфере, его усики затрепетали яростнее. Судя по его реакции, Илье не удалось достучаться до твари. Насекомое медленно поползло в трубу, где находилась рука Марьям. Из её горла вырвался приглушённый всхлип.

Виктор рванулся вперёд, пытаясь броситься к подруге, но я вдавила его обратно в стул. Его мышцы окаменели под моей рукой. Сейчас он мог только навредить.

– Марьям, он живёт только инстинктами. Чтобы успокоить его, дай то, что он хочет. Слушай мой голос и загляни внутрь себя. Забудь, что ты здесь, забудь про него, – мой голос звучал холодно и размеренно.

Девушка закрыла глаза и глубоко вздохнула. Её цветные пряди заколыхались, словно в воде, приобретая потустороннюю подвижность. Когда она открыла глаза, то была полностью сосредоточена на муравье – он замер, будто прислушиваясь. Девушка медленно разжала ладонь. Муравей, помедлив секунду, осторожно подполз к ней и принялся за кусок мяса. Его челюсти работали с механической точностью.

– Илья, – произнесла девушка непривычно низким голосом. – После того как он закончит, тебе следует сделать то же самое. Он сказал, что голоден. Но согласен на два куска.

Я с облегчением выдохнула. Оставалась всего минута. По вискам Ильи стекали капли пота, но его лицо сохраняло каменную сосредоточенность. Он не сводил глаз с существа, готовясь к своей очереди. Марьям заметно обмякла, хотя её пальцы всё ещё предательски подрагивали.

Внезапно меч в руке профессора соскользнул и с оглушительным грохотом рухнул на пол. Металл ударился о паркет, заставив всех подпрыгнуть. Марьям испуганно дёрнулась – её концентрация рассыпалась вдребезги, как хрустальная ваза. Муравей в этот момент уже прикончил кусок. Их связь оборвалась резко и безвозвратно. Насекомое застыло на долю секунды, его усики встали торчком, а затем оно метнулось к её руке.

В этот критический момент Илья разжал ладонь. Кусок сырого мяса влажно блеснул в свете ламп. Муравей резко замер – его усики затрепетали, уловив новый запах крови. Тварь развернулась и стремительно бросилась в противоположный край трубки, перебирая всеми шестью лапками.

Глаза Ильи полыхнули неестественным светом, его русые волосы заметались сильнее, словно охваченные невидимым вихрем. И в то мгновение, когда муравей оказался в его руке, он резко сжал кулак. Хрустнул хитиновый панцирь. От демонического насекомого остался лишь влажный след на его ладони.

В аудитории повисла мёртвая тишина.

Её разорвал металлический щелчок – ремешки раскрылись одновременно. Руки ребят обрели свободу. Я отпустила плечо Виктора, и он тут же сорвался с места, бросившись к Марьям. Девушка пошатнулась, её колени подогнулись – она явно теряла сознание.

– Прекрасно, – произнёс профессор, довольно потирая руки.

Я метнулась к Илье, лихорадочно осматривая его ладонь. Главное, чтобы на ней не оказалось ни единой царапины – иначе я сама выхвачу меч у преподавателя и собственноручно отрублю поражённую конечность. Но увиденное поставило меня в тупик. Обычно внутренности демонического муравья содержат вязкую чёрно-бордовую жижу, однако ладонь Ильи была просто влажной, будто он опустил её в родниковую воду.

– Что это? – спросила я, разглядывая прозрачные капли.

– А это, – профессор выдержал театральную паузу, – всего лишь небольшая уловка. Приношу свои извинения за то, что поиграл на ваших нервах. На самом деле демонических муравьёв у меня в запасе нет. Это был всего лишь зачарованный шарик, наполненный обычной водой.

– А кусочки мяса? – подал голос Виктор, бережно удерживая Марьям. – Мы же все видели, как их съел муравей.

– Это были кусочки льда, – усмехнулся профессор.

Он неспешно приблизился к бессознательной Марьям, которую Виктор держал на руках. Достав из кармана брюк маленький хрустальный флакончик, профессор откупорил его и поднёс к носу девушки. Марьям мгновенно распахнула глаза, судорожно хватая ртом воздух.

– А теперь, пожалуйста, вернитесь на свои места. Только очень аккуратно.

Казалось, вся аудитория разом выдохнула – гнетущее напряжение, висевшее в воздухе, начало таять. Пока я пробиралась к своему месту, снова поймала взгляд номера «Двадцать один». Он застыл в боевой стойке, его правая рука была чуть отведена назад, пальцы крепко стискивали что-то невидимое.

– В чём ваша главная ошибка... – профессор задумчиво постучал пальцами по краю стола. – Марьям, в дальнейшем вам предстоит справляться и не с таким. Демоны – существа хладнокровные. С ними не получится договориться, как с этим муравьём. Поэтому стоит мыслить на опережение. – Он помедлил, поправляя очки. – Но, несомненно, большой плюс в том, что вы смогли установить ментальную связь с этим насекомым, пусть и ненастоящим. На самом деле я изначально вложил в него программу демонического муравья. Поэтому фактически это был самый настоящий низший представитель тёмного мира, за исключением лишь того, что он не смертельный.

Марьям всё ещё приходила в себя после пережитого кошмара. Её взгляд блуждал по аудитории, слова профессора, казалось, проходили мимо сознания. Но она всё же машинально кивнула.

– Однако на поле боя они могут быть реальными, – произнёс он, и его голос зазвенел сталью. – А потому такая незначительная мелочь, как выпавший у кого-то меч, не должна отвлекать вас в подобные моменты. От концентрации зависит всё. – Он перевёл взгляд на Илью. – Тебя мне всё же стоит похвалить. Поняв, что не способен ментально пообщаться с существом, ты не сдался, а перенаправил свою внутреннюю силу в руку, верно?