Текст книги "Тёмное равновесие (СИ)"

Автор книги: Катерина ХО

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

Принц отошёл, я стояла пошатываясь, словно пьяная, поддерживаемая Рэддемом. В глазах плыло и хотелось пить.

– Ты в своём уме так с принцем говорить? – прошипела Данайа.

– Да отлично всё, – легкомысленно и тихо произнес Рэддем, – пусть повинит себя и пострадает оттого, что Мира испытала невообразимую боль. Так будет хорошо. А ты можешь совсем притвориться обессиленной, – шепнул он мне на ухо, – чтоб его вина грызла посильнее, как голодная крыса.

– Идём к выходу, – сказала Данайа.

Я почувствовала, как теряю опору под ногами оттого, что руки жреца подхватили меня, словно пушинку.

– Было бы удобней, если б ты меня за шею обняла, конечно, но лучше пусть твои руки безвольными плетями болтаются внизу, так больше драмы.

Я посмотрела на Рэддема, наши глаза встретились на долю секунды, и он отвернулся.

Мы шли куда-то, я не особо следила за дорогой.

– Тебе самому-то не тяжело? – спросила Данайа, – тебе похуже пришлось, чем Мирабель.

– Я привычный, а вот она впервые. Первый раз всегда больнее, – на этой фразе он ухмыльнулся и подмигнул мне.

Я почувствовала, как густо покраснела. А Рэддем, довольный моей реакцией, улыбнулся ещё шире.

К нам подбежал принц.

– Ей совсем плохо, да?

– Боюсь, что да, ваше высочество, – печально сказал Рэддем, – но ничего, целители свою работу знают.

– Может, врача? – предложил принц.

– Вред причинен магией, врач будет бесполезен.

Рэддем посадил меня в карету, следом сели Данайа и Рэддем.

Карета тронулась. Данайа кивнула жрецу, и тот сделав какой-то жест руками спросил:

– Зачем нам целитель? Я и сам могу её исцелить.

– Она и без тебя исцелиться в состоянии, надо поговорить с Виллем, он давно просил. Когда ещё предоставится такая прекрасная возможность?

– Что значит, она и без меня исцелиться может?

– А что значит, ты и сам можешь меня исцелить? – парировала я.

Рэддем глянул на верховную жрицу.

– Скажите уже друг другу о ваших тайнах. Одно дело делаем.

– Я чародей, – вздохнув сказал Рэддем, – наполовину маг, наполовину чародей.

– Я тоже, – сказала я, – и можно я уже исцелюсь?

– Кучер увидит, что ты в порядке, – махнула Данайа.

– Исцеляйся, на руках тебя понесу, Кучер не разглядит, ещё и темно, к тому же, – безэмоционально сказал Рэддем.

– А почему мы не боимся, что Кучер нас услышит? – недоумевала я.

– Девочка моя, ты слышала, что я сказал? Я чародей. Я могу сделать так, что мы сейчас прямо здесь выйдем, а бедолага будет думать, что по-прежнему нас везёт, – голос Рэддема звучал безразлично и слегка устало.

Спустя некоторое время карета остановилась.

– Ну, давай сделаем вид, что тебе всё ещё очень худо, – сказал жрец и вышел на улицу.

Рэддем подхватил меня на руки и понёс по направлению к небольшому дому. Улица была не освещена, а на дворе – ночь, так что я вообще не понимала, где мы находимся. Да и в столице я не ориентировалась. Данайа что-то сказала кучеру и догнала нас.

Мы подошли к дверям и верховная жрица постучала. Четыре отрывистых стука. Дверь открыли, но так как я была на руках у Рэддема, я не видела, кто, только слышала.

– Что стряслось? – мужской голос звучал напряжённо.

– Просто впусти нас для начала, Годри, – прошипела Данайа.

Мы вошли в дом, там было почти темно и пахло травами.

– Фотио! – Данайа осветила помещение.

– Что с девушкой? – спросил тот же голос.

– Да ничего особенного, – Рэддем поставил меня на пол и указал на стоящую возле стены софу, которая когда-то, несомненно была украшением данной комнаты, теперь же была просто местом, где можно посидеть, не испытывая при этом особенного комфорта, – садись.

Я осталась стоять, взглянув на нового персонажа в нашей компании: молодой мужчина с худощавым вытянутым лицом, пожалуй даже слишком длинным, черные волосы чуть ниже плеч, острая бородка и пронизывающие черные глаза. Он внимательно на меня смотрел. Из другой комнаты к нам вышел мужчина постарше, примерно того же возраста, что и Данайа.

– Данайа! Рэддем! Рад видеть. А это должно быть…

– Мирабель, моя новая жрица, – сказала Данайа, – приветственно обнимая вошедшего, а затем обратилась ко мне, – Мира, это Виль, он тоже наш друг и целитель. Это его сын, Годри.

Виль и Годри действительно были похожи, только Виль был уже седой и лицо не такое длинное.

– Я видел в окно, Рэддем нёс Мирабель на руках, что случилось? – спросил Виль.

– Судя по тому, что Мирабель стоит и даже не качается, Рэддему это просто доставило удовольствие, – Годри ехидно улыбнулся, – и немудрено, такая красотка!

– Дело не в этом, – раздражённо отмахнулась верховная жрица, – сейчас всех, кто был на королевском приёме подвергли процессу Мемортрера. Миру в том числе, и ей действительно было плохо. Разумеется её исцелили по пути сюда.

– А я и смотрю, Рэддем тоже бледноват, – покачал головой Виль, – а ты, Данайа выглядишь хорошо.

– Мне удалось избежать этого. Но мы воспользовались случаем и приехали сюда, чтобы спокойно поговорить.

– Прекрасная мысль. Пройдёмте, – пригласил Виль, указывая на дверь, – Мирабель вас достаточно хорошо исцелили?

– Да, я в порядке, спасибо, – исцелялась я сама, но уточнять об этом не стала, потому что рассказывать всем направо и налево о том, что я чародей не считала нужным. Достаточно, что рассказали Рэддему, с другой стороны, как оказалось, у него та же история, что у меня. Выходит, это не такая уж и редкость.

Мы прошли в другую, обычную с виду комнату, Виль подошёл к шкафу, в котором оказалась ещё одна дверь, за ней лестница, ведущая вниз.

– Рэддем, наложишь чары или оставим Годри создавать впечатление деятельности?

– Наложит чары, – вмешалась Данайа, – Годри тоже надо бы послушать.

Рэддем недовольно дёрнул щекой, от этого жеста на щеке появилась такая же ямочка, как от улыбки.

– Сегодня крайне сложный долбаный вечер, – холодно сказал Рэддем, – но так и быть.

– Я дам тебе что-нибудь для восстановления, – пообещал Виль и начал спускаться вниз.

За ним пошли Годри, Данайа и Рэддем, я осталась стоять. Верховный жрец Халла остановился и посмотрел на меня:

– Ты идёшь?

Я шумно вдохнула и пошла вниз по узкой лестнице, освещаемой чьей-то магией. Ступеньки кое-где были разрушены, но было чисто, видно, что этим ходом пользуются достаточно часто.

Внизу было достаточно просторное помещение, в нем были стулья, кресла, диваны, расставленные по кругу и явно принесённые из разных мест, между ними небольшой столик, куда можно было поставить что– то негромоздкое, например напитки. Из этой комнаты выходило ещё две двери.

– Дорогая, ты ведь понимаешь, что существование данного помещения – большущая тайна, как и всё что тут происходит, и о чём говорят? – предупредительнл спросила Данайа.

– Да, – ответила я, судорожно пытаясь сообразить для чего это всё.

– Никому не расскажешь? – уточнил Годри.

– Мне некому рассказывать… – рассеянно сказала я.

– Ну, принцу, например? – тихим низким голосом спросил Рэддем, присаживаясь в одно из кресел.

– Я вообще не хочу с ним разговаривать, – одна мысль о принце поднимала в моей душе ужасную ненависть, а руки непроизвольно сжимались в кулаки.

– Придётся, дорогая, ты же знаешь… – Данайа скользнула рукой по моему предплечью.

– Нет, – твердо выпалила я, – ненавижу его и весь их режим!

– Никто не просит тебя любить принца, – тихо сказал Рэддем, – мы все их тут ненавидим, это нужно для дела.

– Даже чин верховной жрицы Эрро того не стоит, – на моих глазах проступили слёзы, в памяти всплыло всё то, что произошло со мной в этот вечер, в ушах зазвенело.

– Чин верховной жрицы не стоит, конечно, – усмехнулся Рэддем, – есть только одна причина, которая стоит любой жертвы, Мирабель.

– И что же это?

– Месть, – серьезно ответил Рэддем, – и попытка всё изменить, хоть и призрачная.

– Ну что ещё я хотела услышать от верховного жреца бога Халла? – с моих губ слетела горькая усмешка, а слёзы, застывшие в глазах ещё сильнее их защипали.

– Я убил Когзера, чтобы отомстить за тебя, Мирабель, – спокойно сказал Рэддем, – потому что я не намерен смотреть, как магов мешают с грязью, унижают и держат в страхе, тогда как ублюдки типа Когзера остаются безнаказанными. У доблестного императора и мысли не было в голове как-то наказать Когзера, но тебя он готов был убить за то, что ты чуть-чуть навредила этому уроду, защищаясь.

– Иногда подобные вещи требуют определенных жертв, – тихо добавил Виль, – но так мы хотя бы сопротивляемся.

– И как маленький бонус, – добавил Рэддем, – обрати внимание, Данайю император запретил подвергать процедуре Мемортрера. Сделай так, чтоб Эш полюбил тебя, и он защитит тебя от подобных неприятных вещей.

– Хотите сказать, император влюблен в Данайю?

– Уже нет, наверное, – пожал плечами Виль, – но был. Теперь безгранично уважает.

– Думаешь, я не ненавижу его? – спросила Данайа, – а тогда, когда пошла на то, чтобы соблазнить его? Он только что пришел в Эрвию, убил моего мужчину, а перед этим его сына, нашего короля. Дал указ найти и убить супругу короля. Убил кучу моих друзей и товарищей, – губы Данайи задрожали.

– Почему ты не убила его? – спросила я, – когда остались наедине.

– Потому что месть – это блюдо, которое подают холодным, сахарок, – спокойным шелестящий голосом ответил Рэддем, – сейчас оно остыло достаточно, чтобы преподнести его императору, – на его лице заиграла хищная улыбка, – но тебе придется потрудиться, Мирабель.

– Тебе, возможно, не за кого мстить, – пожал плечами Виль, – ты слишком юная, вряд ли помнишь своих погибших от рук режима императора, – но ты можешь бороться за лучшую жизнь магов. Нас ненавидят просто за то, что мы родились со способностями. Я молчу о таких, как Рэд, он ещё и чародей, если император узнает, убьет не задумываясь, несмотря на то, что он верховный жрец.

Рэддем внимательно на меня посмотрел.

– Как влюбленность принца в меня может помочь?

– Ты сделай так, чтоб он привязался достаточно сильно, – сказала Данайа, – а дальше поймёшь.

– Но ведь вы просите…. Я должна не просто улыбаться ему и разговаривать, я должна буду с ним… – мои щеки залило краской, я опустила глаза и начала теребить лёгкую ткань моего белого платья, окрапленную моей же кровью.

– Мира, это всего лишь секс, – сказал Рэддем серьезно, – то же самое, что прием пищи или дыхание, с точки зрения природы. Обыкновенный животный инстинкт.

– Серьезно? – зло спросила я, – тогда чего же ты сам принца не соблазнишь?

– Я мужчина, и несмотря на то, что всякое встречается, с точки зрения природы всё-таки естественными являются отношения мужчины и женщины.

– Но это чтобы размножаться, – не сдавалась я, – а чтобы просто удовлетворить базовые потребности…

– Ему нравишься ты, Мира, – перебил меня Рэддем, – ни к чему изобретать колесо.

Я вытерла с щек покатившиеся слёзы.

– Мирабель, это нужно. Так будет лучше. Ты сделаешь это? – мягко спросила Данайа. Я кротко кивнула, – точно? Не пойдешь напопятную? – я отрицательно замотала головой и разревелась, Данайа меня обняла, шепча что-то успокоительное.

Дальше они стали обсуждать приближающийся праздник и я сначала пыталась вникать, но ужасный вечер давал о себе знать, меня сморило сном, незаметно.

Часть 8

Я проснулась потому что почувствовала, что мне невообразимо жарко. Открыв глаза, я увидела совершенно незнакомую обстановку, пахло травами, а рядом с кроватью сидела кошка и пристально смотрела на меня. Я села в кровати, обнаружив, что на мне больше нет окровавленного платья, на мне вообще ничего нет. Осмотревшись, я заметила белое аккуратно сложенное одеяние на стуле, встала обернувшись простыней, которой была накрыта, я подошла к одежде, которая действительно оказалась платьем жрицы. Облачившись в него, я поправила волосы, насколько это было возможно без расчёски и зеркала и вышла из комнаты. Немного прошлась по коридору и вошла в приоткрытую дверь.

Виль с сыном сидели за столом, старший целитель толок что-то в ступе, а сын читал книгу. Увидев меня Виль приветливо улыбнулся:

– Мирабель! Проснулась и одежду, вижу нашла. Данайа сутра прислала.

– Доброе утро, – поприветствовал Годри, скользнув по мне оценивающим масляным взглядом.

Мне стало не по себе от приветствия молодого целителя, захотелось прикрыться плотной тканью, платье же моё напротив, было в этот раз через чур откровенным, оно очень сильно открывало грудь и сверху было на двух тонких бретелях, перетянутых серебряной нитью, такой же серебряный поясок был под грудью, а после оно становилось более свободным, при этом с высоким разрезом в области ноги.

– Прекрасно выглядишь, – заметил Годри.

– Спасибо, – я гордо вздернула подбородок, – который час?

– Около полудня, – ответил Виль, а увидев моё испуганное лицо, добавил, – Данайа сказала тебя не будить. Так что торопиться смысла нет. Позавтракаешь? Хотя точнее сказать пообедаешь?

– Нет, благодарю, мне нужно в храм.

– Надо поесть, – неодобрительно покачал головой Виль, строго глядя на меня, – силы не будет.

– Правда не хочу, – нахмурилась я, – я хочу в храм.

– Ладно, – пожал плечами Виль, – Годри тебя проводит.

– Нет, – выпалила я, сама мысль о том, что буду идти где-то наедине с этим Годри мне не нравилась, как и сам молодой целитель, – я жрица, буду ходить по улицам с молодым человеком, некрасиво как-то.

Виль вздохнул:

– Он же целитель, может он тебя лечит….

– Разве я выгляжу больной? – развела руками я, – нет, он молод, и на лбу не написано, что целитель, люди не о том думать начнут.

– Ладно, сам тебя провожу, – поднимаясь сказал Виль, – я не молодой, и многие знают, что целитель.

От дома Виля до храма Эрро идти было далеко, а на улице невыносимо жарко, этот путь показался мне вечностью. Мужчина пытался развлечь меня разговором, рассказывал, что он был воином Света до того, как пала Эрвия, как интересен и полон приключений был его путь, как встретил свою жену при выполнении задания, и как умерла она на войне против формотцев и постопольцев.

– Она была лучницей, а что такое лук и стрелы против огнестрельного оружия? Ничего. Это и обозлило эрвийцев. Хотя в Эрвии к моменту восстания смогли повторить Формотское оружие и даже его улучшить, но в массы его внедрить не успели. И тогда наш нынешний император сумел с помощью своих интриг настроить эрвийцев против молодого короля. Ситуацию усугубил тот факт, что король Мейдар был чародеем, а его супруга – королева Ассель, магом. Наш нынешний император убедил народ в том, что отныне их и за людей считать не будут, в почёте будут только люди с особой энергией…. А по факту получилось, что теперь за людей не считают нас, – вздохнул Виль.

Эта история не была для меня новой, но каждый, кто помнит то время, когда пала Эрвия, рассказывает об этих событиях по своему.

– Думаете, если бы Эрвия не пала, людей без магических способностей действительно стали бы притеснять?

– Нет! Конечно, нет. Король Мейдар – бывший воин Света. Состоял в легионе, в котором были лучники, мечники… Он дружил с ними, помогал обычным людям, освобождая от монстров и врагов. Не стал бы Мейдар этого делать…притеснять людей.

– Вы были знакомы с ним?

– Лично нет, не был. А вот мой знакомый целитель, Дорн, был его лучшим другом.

– Что? Дорн вы сказали? – я ушам своим не верила.

– Да, они были в одном легионе и ходили на задания в одной группе постоянно. Ну вот и пришли, наконец-то, – вздохнул Виль, – передохну немного у вас и обратно отправлюсь.

Мы вошли в храм через главный вход. Я была в шоке от услышанного. Дорн никогда не говорил, что был другом самого короля Мейдара, легендарного чародея, в одиночку убившего несколько десятков монстров! Как о таком можно было молчать? Именно этот вопрос я и задала Данайе.

– Почему он ничего не рассказывал? Это, наверняка, были интересные истории…

– Наверное, ему больно об этом говорить, Мирабель. Они ведь были близкими друзьями. К тому же, воспоминания о Мейдаре, скорее всего привели бы Дорна к воспоминаниям о его возлюбленной, которая тоже погибла. Не помню, как звали ту девушку. Но Дорн её очень любил.

– Вот так вот, знаешь человека всю свою жизнь, а по факту получается, ты его не знаешь, – грустно сказала я.

– Принц приезжал сутра, – сообщила Данайа.

– Пусть.

– Ты помнишь, что пообещала?

– Помню, – без радости в голосе сказала я.

– Почему он тебе не нравится? Он красив. Очень хорош собой, и в целом хороший человек.

– Ну да, яблоко от яблони недалеко падает, а раз его отец такой негодяй, то и принц не лучше.

– Может быть лучше, – Данайа пристально на меня посмотрела, – но он тоже должен жить по законам, которые придумал его отец.

Эш встретил меня в храмовом садике у заднего входа в храм, когда я собралась идти во дворец.

– Мирабель! Как ты?

– Нормально, спасибо за беспокойство, ваше высочество, – я помнила, что обещала Данайе, но не нашла в себе сил быть милой с ним, прошла мимо даже не остановившись.

– Мирабель, пожалуйста, поговори со мной!

– Ваше высочество, если вы хотите поговорить о боге Эрро, в храме ещё есть жрицы, я сегодня не в состоянии…

– Ты ведь понимаешь, что я хочу поговорить не о боге… – серьезно сказал Эш, удерживая меня за руку нежно, но напористо, – пожалуйста.

– А о чем нам с вами ещё разговаривать? – спросила я, убирая руку.

– О нас с тобой.

Я изумлённо подняла бровь, глядя в карие глаза Эша. Он нервно покусывал губу.

– Ты нравишься мне, Мирабель. Я хочу узнать тебя поближе, – выпалил он на одном дыхании.

Самое время действовать. Как бы зла я не была, я помнила, что должна сделать так, чтоб не просто нравилась ему, он должен быть влюблён. Пришлось нарочно вспомнить вчерашние мучения, чтобы пустить слезу. Глаза мгновенно начало жечь от желанных на тот момент слез. Я приоткрыла губы, а потом опустив голову тихо произнесла:

– Ваше высочество! Вам что мало других девушек? Я – жрица… Вам, конечно же интересно сейчас, но это всё… Погубит меня. Вы будете жить дальше, позабыв о своем увлечении, а меня казнят в лучшем случае… – и между прочим, не так уж сильно я приукрашивала, такой исход вполне вероятен, ведь для принца я, скорее всего, мимолётное увлечение, и с чего вообще все взяли, что он влюбится в меня и будет стоять горой? Мне стало себя жалко и слёзы потекли по щекам горячими ручьями.

– Мирабель! Не плачь, не плачь, прошу тебя! – принц взял мою руку в свою и прикоснулся к ней мягким, можно даже сказать, нежным поцелуем, – я не хочу тебя обидеть! Никогда не хотел.

– Всё хорошо, ваше высочество, я не думаю, что вы хотите обидеть, просто, пожалуйста, помните, что я жрица, для меня не возможны никакие отношения с мужчинами…

– Это не так! Я точно знаю. Если я тебе неинтересен, тогда конечно, я оставлю тебя и больше не буду предпринимать никаких попыток… Просто скажи, что не нравлюсь. Но если я нравлюсь тебе хоть немного…

Я прервала пламенную речь принца, положив на его губы два пальца, едва касаясь его, нежно еле ощутимо. Его глаза загорелись надеждой, я чувствовала его прерывистое дыхание на подушечках своих пальцев, ощущала мягкие полные губы, он был очень близко… Я прикрыла глаза, почему-то вспоминая образ Рэддема.

– Мы никогда не сможем быть вместе…. – мои губы задрожали, слёзы сильнее покатились из глаз, я отвернулась, чтобы принц не видел лица, перекошенного от расстройства. Эш развернул меня к себе и прижал к широкой груди. Он обнимал меня нежно, аккуратно поглаживая по спине.

– Это не так, Мирабель…

– В Формотской Империи нельзя нарушать законы, если император узнает…

– Он сам их нарушает, – нежно улыбаясь мне сказал принц, – это нарушение отец мне простит, – Эш погладил меня по щеке, – дай мне шанс, Мирабель, пожалуйста, клянусь, я буду тебя беречь, клянусь, пока я жив, я не дам тебя в обиду!

Я уткнулась в широкую грудь принца, он с готовностью заключил меня в свои объятья. Мы стояли так некоторое время, а я думала, как скоро можно это прекратить? Посчитав, что уже достаточно, я отстранилась.

– Я очень устала…

– Да, разумеется, пойдем во дворец. Я провожу.

– Простите мне мои эмоции, ваше высочество. Очень опрометчиво было показывать их в саду при храме.

– Почему? Там ведь почти никто не бывает.

– Как минимум другие жрицы… – тихо сказала я, – или вообще даже жрецы других культов…

– Например Рэддем? – с какой-то странной интонацией уточнил принц. Ревнует?

– И он тоже, – спокойно ответила я.

– Он вчера беспокоился о тебе, на руках нёс до кареты…

– Его Данайа попросила, сама бы она не справилась.

Эш кивнул. Потом расспросил меня о самочувствии и помог ли мне целитель. До дворца дошли быстро. Принц проводил меня до комнаты, поцеловал мою руку и, пожелав спокойной ночи, удалился, а я зашла в комнату и бросилась на свою кровать. Проревевшись в подушку, сходила в душ и легла спать.

На следующий день была моя очередь дежурить в молебной зале. Я выполняла привычные поручения: делала "чудеса" для прихожан, отвечала на вопросы, поясняла, если они чего-то не понимали. Я подошла добавить масло смирны в очаг, чтобы храм наполнился приятным сладковатым ароматом, когда ко мне подошла Данайа. Она внимательно посмотрела, как я добавляю масло, за тем проследовала к алтарю, давая знак идти за ней. Я прошла, а жрица стала делать вид, что поправляет цветы и шепнула:

– Если б ты не родилась магом, смогла бы работать в театре.

– О чём ты?

– О вчерашнем общении с принцем в саду. Ты умница! – жрица добавила в ответ на вопросительный взгляд, – наблюдала в окно.

– Надеюсь, только ты.

– Будь уверена, только я. Остальных я выпроводила по домам через главный вход.

– Спасибо.

Данайа снисходительно глянула на меня:

– Я не слышала, о чём вы говорили…

– Здесь не подходящее место для подобных откровений…

– Конечно, зайдешь вечером?

– Боюсь, что вечером снова придет принц, – и я действительно боялась.

– Это было бы отлично! – улыбнулась жрица.

Я узнала, что в императорском саду есть закрытая часть, куда не пускают никого без сопровождения императора или его сына, узнала, что люблю когда мне дарят хорошие подарки: духи, зеркала, статуэтки, серёжки и браслеты. Меня переселили в другую роскошную комнату во дворце. Всё это, разумеется, благодаря покровительству принца Эша. Прошло около месяца с того момента, когда нас подвергли процессу Мемортрера. За это время принц встречал меня каждый вечер, вёл гулять в свой сад, где часами держал мои руки, разговаривал со мной, обнимал и целовал. Мой первый поцелуй случился в этом же саду с ним: мы шли по дорожке, пахло спелыми яблоками, сливами и цветами, был душный летний вечер. Стрекотали сверчки, а теплый ветер слегка трепал мои волосы. Эш приостановился и посмотрел на небо:

– Смотри, какая красивая луна! – он указал на огромный жёлтый шар, висящий над нашими головами.

Я взглянула туда, куда указал принц и замерла, наблюдая за ночным небом. Затем почувствовала мягкое прикосновение на губах. Он ласкал их своими губами, осторожно положив руки мне на талию. Нежный, слегка влажный поцелуй длился около тридцати секунд. Затем принц отстранился, я молча смотрела на него, а Эш спросил:

– Это было приятно?

Я молча кивнула.

– Могу я повторить?

Я снова кивнула, глядя на принца, который опять прильнул к моим губам, уже смелее и напористее. Он не был мне отвратителен и временами даже казался интересным. Но не вызывал во мне абсолютно никаких романтических чувств. Моё дыхание не замирало от его поцелуев, сердце не начинало биться чаще от прикосновений, мне не хотелось улыбаться от звука его голоса, и не сводил с ума его запах. Всё это я испытывала рядом с другим. Рэддема я видела гораздо реже, чем принца, гораздо реже чем хотелось бы мне. Но стоило мне почувствовать запах ладана, мускуса и дубового мха, услышать низкий властный голос – во мне переворачивалась всё вверх дном. Верховный жрец Халла никогда даже не намекал на какие-то чувства, я знала совершенно точно: он ровно дышал рядом со мной, я была ему безразлична настолько же, насколько Эш был безразличен мне. Хотя нет, хуже. Принца я иногда ненавидела, у Рэддема же я не вызывала вообще никаких чувств. По ночам я часто плакала или от того, что была безответно влюблена в жреца, или от того, что была вынуждена целовать нелюбимого человека.

Последние приготовления к празднику были завершены. Мне не хотелось идти домой, я знала, что там меня будет ждать принц. Его поцелуи стали всё напористее и горячее, а руки всё сильнее прижимали меня к себе в последнее время. При мысли об этом по коже пробежали мурашки.

– Что стряслось? – Рэддем внимательно посмотрел на меня, – мы вместе перекручивали черные и белые свечи, как знак единства двух братьев – Халла и Эрро.

– Ничего.

– Ты весь вечер сама не своя, я же вижу, – спокойно сказал жрец, – поделись, ты ведь знаешь, у меня есть ответы на большинство твоих вопросов.

– Как тебе это удается?

– Что? – он удивлённо вскинул брови.

– Быть таким мудрым в твоём возрасте.

Рэддем усмехнулся:

– Не съезжай с темы, хитрая девчонка.

– Я не хочу идти во дворец, – вздохнула я.

– Почему?

– Там будет Эш, в последнее время он… Он очень напористо себя ведёт, – я опустила глаза и покраснела.

– Он хочет тебя, – пожал плечами Рэддем, – а ты боишься, потому что ни с кем не была, вот и Всё.

– Нет не всё, – зло процедила я, – я его не хочу.

– О нем мечтает вся империя, знатные девушки молятся всем богам на свете, чтоб Эш взял их в жёны, а ты не хочешь его? – Рэддем говорил спокойно, – просто сделай это. Сегодня. И станет легче и тебе, и ему, и нам.

– Ну разумеется, прежде всего ты думаешь о себе…

– Не только. О тебе, между прочим, тоже. Все занимаются сексом потому что это приятно, как для мужчин, так и для женщин, Мира. Попробуй, – он говорил спокойно, серьезно, не отвлекаясь от свечей.

Я ничего не ответила.

– Уже поздно. Пойдем, провожу тебя до дворца, а то мало ли… – Рэддем отложил свечи и мы пошли.

Всю дорогу молчали. Во дворце мы расстались, я только зашла в комнату и закрыла дверь, как пришел Эш.

– Ты сегодня поздно, любимая! – он обхватил меня руками и поцеловал. Его губы скользнули с губ ниже, к шее, паника подступила к моему горлу.

– Подожди немного, я сейчас, – выпалила я и выбежала из комнаты, я пошла по коридору, кто-то грубо схватил меня за талию и резко прижал к стене.

Рэддема я узнала по запаху, его голубые глаза нависли надо мной:

– В чем дело?

– Я не могу! – на глазах проступили слёзы.

Рэддем завел мою руку наверх и припечатал к стене, переплетая наши пальцы в замок, а затем поцеловал меня, проникая языком в мой рот. Он целовал так, как никогда не целовал Эш, поцелуй был грубый, настойчивый, полный страсти. Вторая его рука шарила по моему телу, то сжимая то поглаживая везде, затем его рука скользнула ко мне между ног, жрец слегка надавил пальцами там, я с шумом вдохнула воздух, по телу словно пронесся разряд молнии. Он прервал поцелуй и посмотрел в мои глаза пристально и серьезно, затем нагнулся и прошептал в самое ухо:

– Теперь иди, принц ждёт.

Рэддем впихнул меня обратно в комнату. Эш обеспокоенно встал:

– Всё нормально?

Всё было ненормально, мне хотелось вернуться к Рэддему и продолжить то, что было несколько секунд назад, но он сделал это лишь для того, чтобы вызвать во мне желание и подтолкнуть на взаимодействие с принцем. Я разозлилась на жреца так, как не злилась ни на кого раньше, можно сказать, возненавидела его. А тело продолжало гореть от поцелуев Рэддема. Я подошла к принцу и обвив его шею впилась в его губы поцелуем. Эш нежно обнял меня в ответ, отвечая на поцелуй. Рука осторожно спустилась с талии ниже, а мне хотелось грубых прикосновений, как с Рэддемом, я провела руками по груди принца, расстегивая рубашку. Эш понял, чего я хочу, аккуратно подхватил меня на руки и осторожно уложил на кровать. Всё его прикосновения, поцелуи и объятия были нежными и ласковыми, он обращался со мной, словно я хрустальная ваза. Запал от поцелуев Рэддема успел уже пройти, тело покрылось мурашками, но я послушно ждала, когда принц, наконец, сделает это. Он раздвинул мне ноги, покрывая поцелуем каждую из них. Затем устроился между ними и очень медленно вошёл в меня. Больно и неприятно. Рэддем соврал. Хотя, уверена, если бы это было с ним, было бы по-другому. Эш начал медленно двигаться. Я смотрела в потолок и думала: "Неужели это всё происходит со мной?"

– Я люблю тебя, Мирабель, – услышала я шёпот Эша после того, как он излил семя на мой живот.