Текст книги "Запретный город - 2 (СИ)"

Автор книги: Катерина Цвик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Глава 53 События

Император метался по своему кабинету как раненый тигр, тщетно пытаясь взять себя в руки. Мало того, что отведенное леди Морой время на переправку людов уже практически на две трети истекло, а их число в Запретном городе еще не перевалило даже за половину. Мало того, что эта стерва Галатея выкрала его, да, уже ЕГО детей, и снова лишила Алису хоть какого-то душевного равновесия, так еще и Максим со своими выжившими дружками каким-то непостижимым образом сбежал из тщательно охраняемой лечебницы!

Ивара охватило жгучее желание что-нибудь сломать, и он схватил небольшую изящную статуэтку, украшавшую его стол и со все силы метнул в стену. Та к его удивлению не разбилась и просто со стуком упала на пол. Это взбесило его настолько, что он топтал ее каблуком своей туфли до тех пор, пока та не превратилась в пыль а нога не начала гудеть. Наконец, тяжело дыша, он сел в свое кресло и рявкнул:

– Где, черт побери, Тлан с его отчетом?!

Из-за двери показался крепкий мужчина. Плечи его были согнуты, как будто он боялся, что Ивар сейчас возьмет палку и хорошенько его побьет, а грязно-серые глаза выражали неприкрытый страх. Глядя на него, Император испытал очередной приступ раздражение. Это был его новый начальник личной Императорской гвардии, и кандидатура мужчины его не устраивала, но выбирать особо было не из кого. К тому же, он осознавал, что сам виноват в том, что Рябой Том сейчас мертв: тому не повезло оказаться под рукой в тот самый момент, когда Иваром завладел один из его первых приступов неконтролируемого гнева. Да, он жалел, что убил его, но забыть чувство полного удовлетворения, когда он вонзил нож тому в сердце тоже. Поэтому, недовольно скривившись, проговорил:

– Надеюсь, вы выяснили, как из хорошо охраняемой лечебницы исчезло семь человек, и никто ничего не заметил?!

Как Галатее удалось беспрепятственно выкрасть детей, он у того даже не спрашивал, потому что прекрасно осознавал благодаря чему перед этой стервой открылись все двери. И лишь скрежетал зубами, думая об этом.

– Ну, – запнулся тот, – не совсем. – И, казалось, съежился еще больше. После чего достал какой-то лист и начал, заикаясь, его читать. – Дело в т-том, что м-мы выяснили, что к ним в-в п-палаты во время вечернего обхода вход-дила только целитель Аврора из рода Л-линов. По окончании же этого обхода ис-ис-исчезла как сама целитель, т-так и проверяемые пациенты. Я т-тут же отправил на ее поиски своих л-лу-лучших людей, и они н-нашли целительницу спящей в ее с-собственном доме. К-когда удалось ее разбудить, она сообщила, что на нее напали как раз перед тем, как она собиралась на свою смену и больше ничего не помнит. Когда же мы показали ей видео, где она расхаживает в лечебнице в то время, как по ее утверждению она спала, целительница заявила, что не представляет как это возможно. – Под конец, бедолага все-таки перестал заикаться, что несказанно порадовало Императора, потому что он уже готов был это заикание из него выбить. – Тогда мы еще раз проверили запись и поняли, что тут не обошлось без устройства личины. Конечно, остается загадкой как оно оказалось у Сопротивления и как им удалось его настроить под целителя из рода Линов, но золотая цепочка на шее предполагаемой похитительницы подтверждает наши подозрения. Однако, это дает ответ на вопрос как она попала в лечебницу, но не о том, как вышла, да еще и вывела раненных заключенных!

Ивар шестым чувством ощущал, что здесь сработали те же механизмы, которые вырывали Алису из его рук, когда он в приступе гнева чуть ее не изнасиловал, и когда та непостижимым образом очутилась в Главной тюрьме Запретного города и таким же непостижимым образом буквально растаяла у него перед глазами. Однако, развить мысль не сумел: у него было слишком мало информации на этот счет. И почему он поторопился отпустить принца Георгия и убить его дружков? Может хоть что-то еще выдавил бы из них? И может ли этот странный похититель таким же образом проникнуть во дворец и снова выкрасть его Алису? Подобная догадка заставила разволноваться еще больше.

– Ротт! – Тут же выкрикнул он имя своего личного телохранителя. – Немедленно отправляйся к Алисе и не спускай с нее глаз! В буквальном смысле, понял? Если тебе понадобится куда-то отлучиться, оставишь вместо себя кого-то другого, но с ней постоянно должен кто-то находиться! Пока я не разберусь с тем, как пропали эти заключенные, визуальный контакт обязателен! И еще, усиль стражу дворца. Выполняй!

Ротт поклонился и тут же скрылся за дверью, а Тлан остался стоять, переминаясь с ноги на ногу и не зная, что делать.

– Чего стоишь? – Гневно зыркнул на него Император. – Иди выполняй свою работу и скажи секретарю, чтобы позвал лорда хранителя Гаррона с отчетом о размещении людов и программой их адаптации.

Когда Тлан торопливо покинул его кабинет, Ивар устало откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза рукой. Все с самого начала шло не так, как он планировал, а это плохо, потому что он привык держать ситуацию под контролем. Что же делать? И повстанцы как-то подозрительно притихли в последнее время, исключая, конечно, этот дерзкий побег.

Его тревожные мысли прервал лорд хранитель Олимпийских островов Гаррон. Маленький и кругленький, он мог бы показаться кому-то забавным добряком, но более изворотливого и хитрого человека Ивару знать не приходилось.

– Ну, что там с людами?

– Все идет своим чередом, Ваше Величество.

Они некоторое время еще обсуждали кое-какие детали, и лорд Гаррон вдруг предложил:

– Ваше Величество, мне кажется, что в день полного переселения людов, вы должны появиться перед ними и выступить с речью. Это позволит им успокоиться, а людям Запретного города узнать о том, что свершилось. И, мне кажется, будет лучше, если они будут считать, что кандидаты на переселение были отобраны случайным образом, и что у вас вовсе нету того списка, который был предоставлен при помощи Алисы. Сами понимаете, люди могут подумать, что вы ущемили интересы одних из них в угоду другим. Ну, еще неравенство и всякое такое могут приплести.

– Спасибо, за совет, я и сам уже думал об этом. – Потом, немного подумав, спросил. – Лорд Гаррон, а какие настроения нынче в совете?

Ивар не доверял совету и самому лорду в частности, но сейчас тому, как он думал, было выгодно быть на его стороне, поэтому ожидал более менее правдивый ответ. Да уж, слишком мало времени он еще пробыл у власти и еще слишком многого не успел, например, обновить совет. И сейчас это может быть крайне опасным. Ему оставалось только уповать на их родственников, которых он держал в плену. Ивар понимал, что в данном случае манипулирование не самый лучший рычаг влияния, но другого у него пока не было.

– Разные. – Уклончиво ответил лорд. – Но могу сказать одно: пока вы не освободите заложников, вам не стоит ждать от них симпатии.

Император хмыкнул.

– По крайней мере, пока у меня эти заложники, я могу не ждать от них нож в спину, лорд Гаррон.

– Как бы вам тогда не напороться на свой собственный. – Тихо проговорил лорд хранитель.

Но как только Император вскинул на него глаза, сделал вид, что ничего не говорил, попрощался и вышел.

После его ухода Ивару пришлось приложить титанические усилия, чтобы взять себя в руки и успокоиться. К тому же, несмотря на свое обещание, ему, вдруг, страшно захотелось увидеть Алису. Поэтому, он порывисто встал и тут же направился в ее покои.

На Императорский дворец опустились сумерки и потихоньку в парке, на который был устремлен мой взор, начали зажигаться огни. Этот парк был невероятно красив и днем, однако вечером, в нем появлялось некое очарование таинственности.

На балконе, на котором я сидела с тех самых пор, как проснулась после похищения моих детей, уже стало довольно прохладно, однако заходить внутрь помещения я не торопилась. Казалось, я вся замерла, заледенела изнутри, поэтому внешний холод я практически не чувствовала. Да, я отдавала себе отчет, что сама лично попросила о том, чтобы переправить Анечку и Ванечку за пределы Запретного города, однако, расставание от этого отнюдь не стало более простым и менее болезненным, ведь почти через сутки врата навсегда закроются, и я потеряю даже призрачную надежду увидеть их когда-нибудь снова. Но в то же время я знала, что поступила правильно, и от этого почему-то становилось еще больней. Но не смотря на разрывающую изнутри боль, после пробуждения ни одна слезинка так и не скатилась из моих глаз. Честно говоря, сейчас я и рада была бы поплакать, но слез не было, лишь внутренний холод и чувство обреченности, ведь судьба разделила меня со всеми, кого я любила и отнюдь не собиралась никого возвращать обратно. Будущее виделось одним темным безысходным пятном. Головная боль медленно, но верно набирала оборы и уже никакие обезболивающие не помогали.

Внезапно, прямо над моим ухом раздался голос Императора:

– Здравствуй, Алиса. Что ты тут делаешь? На улице уже очень прохладно, а ты в совсем легком платье!

Я вздрогнула и повернулась к нему. Почему он здесь? Ведь обещал, что не потревожит.

– А ну вставай, совсем уже закоченела!

Я лишь отрицательно покачала головой. Мне и так было хорошо, вернее совсем не хорошо. Тяжело вздохнув, он наклонился, взял меня на руки и внес в комнату. Я хотела было сопротивляться, но ни физических, ни душевных сил уже ни на что не было.

– Ничего себе! Алиса, ты же совсем закоченела!

Он быстро усадил меня в кресло, укрыл несколькими одеялами и вышел, требуя у горничной чай и что-то еще. А я, только оказавшись в теплом помещении, действительно осознала, как сильно замерзла! Постепенно меня начинал бить озноб. Ивар быстро вернулся, приподнял меня, сел в мое кресло, усадил уже к себе на руки и начал усиленно растирать через одежду плечи и спину. Когда же я взмолилась, чтобы он перестал, потому что кожу уже начало жечь, Ивар просто меня обнял, уложил к себе на грудь и получше укрыл.

Возможно от того, что я, наконец, начала согреваться, а может потому, что почувствовала искреннюю заботу и человеческое тепло, исходящие от него, но на меня вдруг разом обрушились все перипетии последних дней, в глазах предательски защипало, и я разрыдалась, уткнувшись носом в грудь Ивара. Уж не знаю, сколько мы так просидели, но его одежды на груди совсем промокли, а принесенный горничной чай остыл. Постепенно слезы высохли, а я все также продолжала сидеть, прислонившись к нему. Голова по-прежнему болела, но я уже немного с этим свыклась. Наконец, он взял меня за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза. Представляю, какая картинка предстала перед его взором: опухшие глаза и лицо, покрытые красными пятнами. Однако, он видимо, на это внимания не обратил.

– Все будет хорошо, Алиса. Я обещаю. – Наконец произнес он.

Я не собиралась ему возражать, поэтому просто попыталась высвободить свой подбородок и снова умоститься у него на груди. Так почему-то было легче. Все-таки, не смотря ни на что, мы с ним прошли через многое, не самое приятное, конечно, но все же это нас каким-то непостижимым образом сблизило.

Однако, он не позволил мне высвободиться и не отводя от меня глаз нежно коснулся моих губ своими, одновременно крепко прижимая к себе и не давая высвободиться. Потом он начал покрывать легкими поцелуями мои глаза, щеки, шею, запустил свои пальцы мне в волосы и снова вернулся к губам, стал целовать более настойчиво, вынуждая ответить на его ласку. И я ответила, приоткрывая их ему навстречу. Я понимала, что являюсь его женой, и он вполне имеет на это право, к тому же, какая-то часть меня неумолимо тянулась к нему, желая ответить, желая большего, и мне сейчас как никогда хотелось чувствовать себя защищенной, любимой, желанной. Его руки ласкали мое тело через ткань платья и наконец, одна из них скользнула под юбку, начала подниматься вверх по бедру, а вторая пробралась в лиф и сжала грудь. Ах эти руки… Они были такими нежными, настойчивы и ласковыми одновременно. Однако, я вдруг остро почувствовала, осознала, что это не те руки, не те пальцы, тепла и утешения которых я действительно желала, и если сейчас произойдет то, что должно, я навсегда потеряю Максима. Хотя нет, не так. Я навсегда потеряю надежду быть с ним, с моим синеглазым. А ведь только эта слабая надежда в последние несколько часов удерживала меня от непоправимых поступков. Надежда… Но какая может быть надежда у нас с Максимом, если он в плену и его скоро казнит этот самый человек, который сейчас так самозабвенно меня целует, и на ласки которого я отвечаю? Я вдруг самой себе стала противна. Меня с головой накрыл стыд и стало очень страшно. Наваждение, окутывавшее меня, улетучилось, и я с ужасом поняла, что Ивара уже не остановить. Он зашел слишком далеко, его губы и руки лихорадочно блуждали по моему телу и любой протест мог лишь ожесточить его и заставить удвоить свои старания. Я чувствовала, как мое тело предает меня, отвечая на его ласки, желая их, отзываясь истомой внизу живота.

В это мгновения мой полный отчаяния взгляд упал на столик, где стояли болеутоляющие, и меня осенило. Конечно, спекулировать собственным здоровьем нельзя, но и оставаться в руках этого человека я не желала. Других идей все равно не было, поэтому, вскрикнув, я ухватилась обеими руками за виски и изобразила полную потерю сознания.

Актриса из меня всегда была не важная, однако отчаяние придало мне сил и решимости, и Ивар так перепугался, что видимо, подвоха в моих действиях не заметил, потому что на несколько секунд замер, а потом вскочил как ошпаренный, уложил меня трясущимися руками на кровать и выбежал, выкрикивая требования немедленно привести целителя.

Глава 54 Перед боем

Я затаился в небольшой лесополосе, при помощи спец. костюма сливаясь с ландшафтом. Прямо передо мной в поле раскинулся временный лагерь людов. Палаточный городок был довольно большим и обнесен забором, однако не сказать, чтобы очень уж комфортным. Да это было и не к чему, ведь все они скоро его покинут. Император собирается распределить их в семьи людей Запретного города, таким образом, помогая адаптироваться, а потом потихоньку будет подсовывать им их вторые половинки. Неплохой план, по крайней мере, не лучше и не хуже других. Конечно, если при этом не учитывать, что несчастных людов просто напросто выдернули из их мира и всего того, что они любили, ценили, к чему стремились. Жестоко… Но даже мне приходится признать, что для выживания нашей расы это необходимость, потому что эти люды являются теми, кто может продлить род людей Запретного города. Хуже всего то, что совсем скоро врата миров закроются навсегда, и никто из них при всем желании уже не сможет вернуться в свой мир. Не знаю, чтобы я делал, забери у меня Запретный город. Хотя нет, знаю, если бы Алиса и дети были рядом, я бы ушел отсюда не оглядываясь. Близкие бы поняли, а мнение остальных меня уж точно не интересует. Однако и этому уже, видимо, никогда не сбыться…

Я с нетерпением ожидал начала атаки, чтобы активировать пространственный тоннель, через который должны появиться солдаты Сопротивления.

Сначала, из-за ранения, меня не хотели и близко подпускать к нападению, но я просто предупредил, что буду там с ними… или без них. Тогда меня захотели пристроить в отряд, который будет выполнять миссию в другом месте, но я хотел попасть именно сюда, поближе к Ивару, чтобы получить возможность убить его собственными руками, хотя прекрасно осознавал, что надежды на это мало.

До недавнего времени я искренне полагал, что совершить убийство – это самое ужасное, что вообще может сделать человек, как личность, как мыслящее существо. Да, как военный, я допускал мысль о том, что мне возможно когда-нибудь придется убить человека. И это несмотря на то, что оружие, которое может привести к смертельному исходу давно снято с вооружения, а убийство в Запретном городе было большой редкость. Во всех нас самого рождения воспитывалось неприятие насилия, а убийство считалось не просто высшей мерой слабости, но позором, как для лично совершившего его, так и для всего общества в целом. Но, как бы иррационально это ни звучало, мне кажется, именно поэтому все то, что сейчас творит, придя к власти, Ивар, так ужасает народ и в то же время притягивает к себе и делает его в глазах толпы кем-то большим, кем-то, кто может остановить вымирание и внутреннее разложение Запретного города.

Однако я знаю правду! Он может быть кем угодно, но только не тем, кто выведет нас в будущее, где есть место любви, счастью и жизни. Все, что может дать людям этот человек – это смерть. И если не остановить его сейчас, то всем им придется заплатить очень дорогую цену, чтобы это понять, а изменить что-либо будет уже не возможно.

Этот человек не задумываясь готов пожертвовать жизнями сотен людей, он перекраивает жизненную философию нашего народа, он гниет изнутри и распространяет это невидимое глазу гниение вокруг себя, заражая им окружающих, как каким-то гадким неизлечимым вирусом. Хуже всего то, что он действительно хочет сделать что-то хорошее для будущего нашего народа. Но его благими намерениями выложена дорога в ад! Сам того не осознавая, он выбирает не те методы и разрушает себя и всех нас изнутри. Мне страшно даже подумать, что нас ждет впереди, если оставить все как есть.

Ну и конечно личные мотивы, куда уж без них! Эта сволочь лишила меня всего: положения в обществе, имени, друзей, а самое главное он лишил меня Алисы, Анечки и Ванечки. От одной мысли об этом у меня перед глазами все темнеет! И плевать мне на то, что он помог спасти детей, когда все остальные хотели их смерти, потому что я не верю, что вся эта заварушка обошлась без его вмешательства, ведь для него в конечном итоге все получилось более чем удачно: Алиса кидается в ноги, соглашаясь исполнять любую его волю взамен на жизни детей, он выступает в качестве спасителя и героя, и все это в то время, как мы попадаем в засаду и практически всем взводом погибаем! Нет, таких совпадений не бывает. А повстанцы! Они тоже хороши. Как они могли все это допустить и не сделать хоть что-нибудь, чтобы спасти моих крошек!

Только Алиса… Только она решилась на какие-то действия. Моя храбрая, безрассудная, любящая девочка. Как же я ее люблю, боготворю, обожаю! Закрывая глаза, я вижу лишь ее лицо, лишь плавный изгиб ее губ и глаза цвета темного шоколада, в которых для меня сосредоточено все счастье мира. И мне страшно даже представить, что с ней сейчас происходит во дворце, страшно даже подумать, что он может прикасаться к ней, целовать и брать то, что до этого было только моим.

Нет!!!

Сейчас нельзя об этом думать. Необходимо сохранять холодный рассудок, хотя ярость и собственное бессилие буквально прожигают мой мозг раскаленным до бела железным прутом.

В это время по усилившемуся шуму со стороны лагеря людов, я понял, что появился Император. Он прошествовал к установленной на возвышении трибуне и властным движением головы осмотрел всех присутствующих, после чего наступила гробовая тишина и он начал свою речь о том, какой чести удостоились эти несчастные люды, оказавшись в Запретном городе.

В следующее мгновение прямо передо мной возникла Елена, подруга Алисы, наделенная даром видеть пространственные дыры и беспрепятственно путешествовать через них. Именно она спасла меня и моих друзей из тюремной лечебницы и как раз при помощи этого своего дара, о котором знал очень узкий круг людей.

– Максим, только что отряду Григория удалась освободить родственников членов Императорского совета. Теперь у членов совета развязаны руки и их войска будут здесь с минуты на минуту. Но Император тоже скоро будет об этом в курсе.

– Можешь не говорить. Я открываю пространственный тоннель, и мы выступаем.

– А я попытаюсь найти Алису и детей.

Я остановился и посмотрел Лене в глаза.

– Спасибо…

– Не стоит меня благодарить, она ведь моя лучшая подруга. – И она ободряюще сжала мою ладонь. – Береги себя, и поаккуратнее там с людами. Им и так сейчас не сладко.

– Ты права: для них и так на сегодня достаточно потрясений. Мы постараемся усыпить их газом.

После чего я активировал тоннель и из него хлынул поток солдат Сопротивления, которые тут же начали действовать согласно заранее составленному плану.

– Лена! – Позвал я еще не успевшую скрыться девушку. – Ты можешь сейчас провести меня ближе к Императору? – Увидев испуганное лицо девушки, я быстро пояснил. – Наше нападение очень скоро станет явным и Ивар просто напросто снова уйдет, а нам нельзя этого допустить! Переведи меня! Ради Алисы!

Секунду она молчала, но потом помотала головой из сторону в сторону и ответила:

– Как раз ради Алисы я этого делать и не буду. При первой же тени опасности, над трибуной поднимется силовое поле и будет открыт пространственный тоннель во дворец. Ты не успеешь до него добраться, а если и успеешь… Вокруг будет столько охраны, что вместо того, чтобы отомстить, ты окажешься один среди врагов. Не трудно предположить, чем закончится этот бой. – Я хотел возразить, но она продолжила, не обратив на это никакого внимания. – Максим, прошу, доверься Вассу и его плану, и очень скоро Ивар предстанет перед судом.

– Довериться?! Так же как и тогда, когда ушел на задание и оставил на его попечение Алису и детей, а он даже пальцем не пошевелил для их спасения?!

– Максим, ты и сам знаешь, что я тоже ощущаю себя преданной, ведь он просто усыпил меня тогда, не давая возможности даже выразить свое мнение! Но с этим мы разберемся позже, а сейчас нам всем нужно придерживаться плана, иначе ничего не выйдет! – В этот момент мне было сложно сказать, к кому она больше обращалась: ко мне или к себе самой. – Прости… Мне пора.

И она просто исчезла в пространстве.

Несколько секунд я еще боролся с собой и охватившей меня яростью, на большее не было времени, а потом повернулся к отряду и скомандовал:

– К бою!